Бэкхён
Он едва стоял на ногах, крепко сжимая пальцами скользкую от крови трубу, которую умудрился выхватить из рук нападавшего. Эта скорость, эта реакция... Казалось, нападавший знал о нем всë, хотя и не учел пары деталей, включающих в себя появление девушки около Ким Чонина, да силы света на пределе гнева Бэкхëна. Сейчас он не знал играет ли это хоть какую-то роль, но был благодарен девушке, что она не использовала свою силу – нападавший вряд ли стал подозревать меня в том, что я одна из них. Откинув от себя трубу, он посмотрел вверх. Там, держась за ноги вышки передач, сверкая как елка на Рождество, бушевал Чондэ. Нападавшему не оставалось и шанса на победу, поэтому, попав в западню на крыше, он бежал – бежал тем способом, коем Бэкхён знал только у двух живущих людей. И это не мог быть один из них. Он телепортировался. Он посмотрел на свою руку, внезапно замечая на длинных пальцах кровь. К его счастью, не его кровь, но было неприятно. Он поднес пальцы к носу и сделал глубокий вдох. Запах проник в самое нутро, в голове словно родились и умерли тысячи планет, пока перед глазами не вспыхнул тот, к кому, как казалось, могла принадлежать кровь. Чонин. Бэкхён обернулся, посмотрел на накрытый тьмою город, пытаясь засечь по дорогам заслонное за Лин А и Чонином такси. Нет, это не мог быть Чонин – труба не касалась его. Бэкхён сам остановил тот удар, выхватывая и откидывая трубу. Или мог? Юноша стал переживать, опускаясь на колени и пытаясь собраться. Только бы с Чонином было все хорошо! Перед глазами снова всплыло, как тот, сдавшись, готовился к своей участи, лëжа на полу, да держась обеими руками за живот, что не очень помогало, учитывая кровь, выскальзывающую из-под пальцев. Удивительно, но Бэкхён не ожидал, что за Чонином приду я, он ожидал увидеть Кёнсу, либо Чунмёна на худой конец, но вот, пока он сражался с неизвестным в маске арлекина, его глазам предстала сцена – Чонин тянет руки к девушке, что в ужасе взирает на него и плачет. Никогда бы не подумал на них... С другой стороны, были предположения. Но только предположения. Он усмехнулся, грохаясь на четвереньки. Отхаркнул кровь и схватился за сердце. Чертов адреналин. Его действие кончалось и все синяки и ссадины одно за другим начали о себе напоминать. Он был сломлен, но не побеждён. Сейчас Бэкхёна волновало лишь то, что он видел – один голубой глаз с уменьшенным аномально зрачком. Но этот глаз... Перед глазами снова всплыла сцена сражения, как его рука проломила в маске щель и его глаза встретились с этим жутким глазом. Эксперимент... Это явно не человек... Но что это... Кто это... Неужели это те самые объекты из лаборатории, но как?.. Он повторил шепотом слова генерала Ли, вспомнил, что ему говорили лаборанты. Они нестабильны, вне стен лаборатории не выживут и сорока минут... Но... Он уселся на коленях и посмотрел на вышку. Чондэ перестал бушевать, медленно спускался к нему, держа у уха телефон. – Как он? А она?.. Точно? – Чондэ шумно выругался. – Нам надо приехать? – он замолк, внимательно слушая лидера. – Да, мы целы... – быстрый взгляд в сторону Бэкхёна, – Слушай, не знаю, но это явно не Призраки... – протянул Чондэ, возвращая взгляд на вышку, – Чунмён, я не знаю... Я просто... – снова замолк, – нет, он исчез, сбежал!.. У нас нет зацепок... – по плечам заморосил дождь, Чондэ нахмурился, прикрывая одно ухо от исходящего от капель шума. – Образец? Что, крови? Откуда нам его взять? Глаза Бэкхёна метнулись к трубе слева, но он промолчал, когда Чондэ перешагнул через ту, будто не замечая и даже не пытался. Его куда больше волновали трещины в здании и изломы, куда влетал нападавший от ударов-молний. Бэкхён не знал, почему решил умолчать о том, что от его стычки в коридоре отеля на трубе имеется кровь нападавшего. Он правда не знал, но тогда он просто поднялся с кальки, ощущая как ноют в протесте коленки и последовал за Чондэ. Молча. – Мы будем через пятнадцать минут. Скажи мне, Лин А цела? Да, это важно... – Чондэ разозлился и по шее проскочили разряды. Бэкхён похлопал его по плечу и тот, заметив исходящее напряжение, глубоко выдохнул. – Это важно для меня, – треснувшим голосом добавил он. – Погоди, что делает? – он замер, обернулся к Бэкхёну. – Зачем ему держаться за Лин А? – Может, она его стимул не упасть в бездну боли? – предположил Бэкхён, хотя уже начал догадываться, что то, что он видел в отеле, когда девушка отчаянно из последних сил пыталась тащить на себе Чонина и то, что он не отпускает ее – говорит определенно о чем-то совершенно взрослом, если бы было время, он быть может пошутил о половых связях, но это не точно. Чондэ закатил глаза, закрывая рукой динамик. – Им нужно исцелить его, а это невозможно, так как Исин видит их как одно целое и это может стоить Исину…– он не стал договаривать, Бэкхён и так знал – это стоить будет энергии их целителя. – Просто сделайте так, – продолжил диалог с Чунмëном Чондэ, – чтобы он думал, что это она. Не знаю, снимите с нее кофту и обмотайте вокруг его носа… сейчас нам нужно его исцелить. – Чондэ фыркнул, – блин, будто мне вас учить надо! Всё вы и без меня могли догадаться! Это… – Чондэ снова сделал глубокий вздох, посмотрев на Бэкхёна. – Конечно. А как иначе? Бэкхён услышал голос Чунмёна: – Ты же понимаешь, что она теперь не твоя забота? – То, что наши отношения закончились, не говорит, что она не моя забота, Мëнни. Просто сделайте, как говорю – он ее отпустит. Бэкхён подошел к другу вплотную и положил тому на плечо руку. – Оппа, я у тебя все еще есть!.. Чондэ посмотрел на Бэкхëна, явно готовый удушить того лишь взглядом, но вместо этого, увидев как Бэкхён хлопает невинно ресницами, потрепал того по волосам и рассмеялся. – Мы скоро будем, – сказал он Чунмёну, после чего положил трубку в карман и обратился к Бэкхёну: – Я не знаю, как это называется, но кажется... Наш медвежонок захапал мою Лин А в качестве грелки. – Поправочка, не твою. А нашу. – Бэкхён, я серьёзно. Он жив благодаря ней. Она отдавала свою энергию ему, ребята не могли ее отвязать… – Чондэ поднял голову к небу, позволяя каплям дождя смывать с того грязь и кровь. Бэкхён промолчал, опуская глаза на концы своих ботинок. Черт, интересно, как долго отмывать с кожи кровь? – Как это сложно, – в итоге сказал друг. – Она вроде моя бывшая, а я чувствую… безгранично себя преданным, ведь продолжаю считать своей. Я-я эгоист, да? Бэкхён поднял на Чондэ грустный понимающий взгляд. В последнее время он видел, как грустил по своим закончившимся отношениям Чондэ. Он видел, как рушатся их отношения после возвращения той из отчего дома, стоило лишь снова попытаться ее огородить от правды… Он видел, что всё, что между ними было – было каким-то сказочным, да, завистливо сказочно, но... Как правило, так, как будто не настоящим. – Я знаю. Правда, знаю. И она тоже тебя любит. – Бэкхён тоже посмотрел на небо, подмечая мрачные пуховые тучи, обещавшие грозовую ночь в городе, – но это... Может, вам нужно время, очередной разговор и всё снова станет как было? – он врал, так как сам не верил в это. Да и потом, он уже подозревал Чонина и тот факт, что он выжил с такой раной лишь благодаря тому, что питался энергией Лин А… все четко говорило о том, что изменилось. И где та получила наконец правду на заданные воопросы. – Я по глазам вижу, ты не веришь, что между нами что-то еще будет, – Чондэ взял его за плечо и сжал. На устах грустная улыбка. – Да, я врать не буду, – кивок. – Не вижу смысла, потому что знаю вас: тебя, как ты вспыльчив и она, как порою ранима от лжи, а сейчас... Искры и взрывы... Вы оба... Очевидно не очень хорошая смесь? Чондэ прыснул. – Будто огонь ей подходит? – в вопросе сквозилась ревность. Бэкхён покачал головой. Он понимал, что ни Чондэ, ни Чанëль ей не вариант. Надо отдать должное, Чанëль смуту в эти погасшие отношения своим огнем ввел. – Ëлли... Я думаю, он тоже скоро поймет... Не будем ему мешать в этом познании, – скромная улыбка. – Не переживай. – С каких пор ты такой разборчивый в любви? – Забыл, – задето пролепетал Бэкхён, – это меня ловили с романом первым. И мне же пришлось быстро все…окончить, как бы иначе не хотелось. Милая девушка, что так забавно злилась, когда он, изображая дурочка, пытался скрыть о себе главное – он не тот, кем она его видит. Горько, да жалко… Чондэ улыбнулся и положил свою руку на плечо друга. – Точно. Ваши подвиги, о великий... – Не начинай. Они оба рассмеялись и двинулись в сторону дома.Чанёль
Он смотрел на белого как полотно Сехуна и не мог прийти в себя. Как это произошло и почему? Кто смог сделать с ним такое? Его вечный соратник в ночных проделках, их маленький братец – Сехун был покрыт стрелами, став для них решетом и хотя сейчас все стрелы вынуты, раны прочищены и даже затянуты... Ëлль вздохнул и перевел взгляд на диван – там лежал Чонин, чья рука крепко сжимала руку уставшей и такой же белой, как Сехун, девушки. Что-то внутри него клокотало от ревности, от чего он едва сдерживался, частенько начиная дымить. В прямом смысле слова. Кëнсу и Исин уже трижды его выводили на свежий воздух, но Ëлль не мог прийти в себя. Он уверял себя, что дело не в ревности и так оно по сути и было, вот только контролировать себя он не мог, стоило ему увидеть эту парочку. Аж бесило! Они будто друг без друга не могут, даже вот, она как-то отдавала ему свою энергию… как, откуда такая прочная связь? Он надеялся, что когда все придут в себя, то эта тайна станет общедоступной и там окажется что-то глупое, не то, о чем думал он, ведь он не особо был уверен, что после всего пережитого, Лин А хотела бы иметь связь с Чонином, что не моргнув глазом, подвешивал ее над пустотой на крыше небоскрёба. Он вздохнул и прошел в комнату Исина с Минсоком. Там, укрытая тремя одеялами, так старательно стащенными из кроватей мальчишек услужливым Минсоком, лежала ты. И хотя тебя, как оказалось, лечить не надо было, ты почему-то не хотела возвращаться из мира грез. На быстро собранном совете по громкой связи с Бэкхёном и Чондэ было решено, что найденные тела тогда в парке были все же твоих рук дело. И сейчас, как бы сказать, насытившись высосанной энергией, ты сладенько спала. Минсок сравнил тебя с пантерой после удачной охоты и пира живота. Сейчас, наблюдая, как ты сладенько спишь с улыбкой на лице и маленькой слюнкой в уголке губ, Чанёль решил, что сравнение, очевидно, верное. Он подошел к кровати и потеплее тебя укутал, усмехнувшись. – Всегда знал, что ты обжорка, СоХи. Вот бы рассказать тебе первому, что ты теперь можешь! Спи хорошо, девочка, – он похлопал тебя по ногам и тихо вышел из комнаты. Глаза встретились с моими глазами. – Ëлли, – прошептала я сухими губами и свободной рукой протянула к нему пустой стакан. – Тебе бы поспать, маленький взрыв, – ласково проговорил он, беря из моих рук стакан и прикладывая к моему лбу огромную ладонь. – Ты очень горячая. Не заболела? Я отрицательно покачала головой и снова посмотрела на Чонина. – Я не усну, пока он не проснется. Я обещала, что как он встанет, я буду тут. Улыбка. А лицо вымученное, с синяками под глазами и даже румянца на щеках нет. Бледная тень самой себя, аж противно! – Мало ли что ты обещала! – повысил голос Чанёль, а потом извинился и тихо сказал: – Он ведь не изверг! Он поймет, если ты ляжешь спать. Тут рядышком… вот на этом диване... Или в комнате вместе с СоХи. Ничего же не... – Ëлли, ты не понимаешь... – отрицательно мотнула головой я, а затем нахмурилась. – Нет, не понимаю. И я больше волнуюсь за тебя сейчас. Исин вылечил его, – перед глазами встала картина, как ему обмотали лицо кофтой Лин А, которой пришлось одолжить футболку, чтобы она не светила бельем, и, что смешно, Чондэ был прав – он выпустил ее на ненадолго, но этого было достаточно, чтобы Исин помог Нинни. – Все хорошо, маленький взрыв. Мы успели! О чем ты сейчас думаешь? – спросил он, потом затряс перед собой руками. – Нет, чем ты сейчас думаешь? В моих глазах заблестели слезы и я, не смотря на него, прошептала: – Я боюсь отходить от него. Он был без сознания, когда мы приехали, почти не дышал... – признание явно давалось с трудом. – Я не чувствовала его пульса... Я просто... Я обещала... Я ведь обещала ему... – Лин~ааа, ты обещала ему? – Ëлли выгнул брови. Мол, мы оба об одном и том же эксо человеке говорим, да?! – Ему, тому кто столько раз делал тебе больно и обижал? – уточнил он, а затем: – Ты с головой совсем не дружишь? Нинни... Этот негодник, как бы я его не любил, боже, он столько дерьма тебе сделал, а ты обещала? Ты совсем не щадишь моих чувств? Последнее он выкрикнул в сердцах и я даже поежилась от силы сказанных слов, словно от удара. Чанёль схватился за голову и сказал: – Ты невозможная в своей невозможности. Всегда такой была, ты знаешь? – Видимо, – прохрипела я, а по щекам покатились слезы обиды – было очевидно, что девушка ни в чем не виновата и не хотела точить топор, который давно закопала. Но сделал ли это для нее Чонин? – Поэтому, ты любишь меня – за мою доброту, Ëлли. А я не просила любить меня так, ведь это просто доброта. И потом, Чондэ… – Но ты сама его бросила! Зачем бросила, если тебе больно? – не вытерпел Чанёль, пытаясь сбежать с давно созревшего меж нами разговора. – О какой доброте тогда речь, а, Ча Лин А? Наши глаза встретились. Мои застилали слезы, в глазах Ëлля тлели пожары. Он не знал, что он хочет и не хотел узнавать. Сейчас он понимал лишь то, что не хотел бы, чтобы эта девушка перед ним плакала и что причина слез – он, а вернее его неохота признать то, что она была права. Всего лишь доброта, всегда доброта и искренность. Ничего другого. Он решительно подошел ко мне и вытер с моих щек слезы, даже несмотря на то, что я продолжала и дальше крепко держать за руку Чонина. Он обнял меня и поцеловал в лоб. После этого он вышел из гостиной на кухню. Сейчас это все, на что его хватило. – Кто-нибудь может дать мне воды для Лин А-щи? – поставил он на стол в их кухне стакан и только тогда увидел, что там, помимо Кëнсу и Минсока, сидят уставшие, промокшие – Чондэ и Бэкхён. – Кëнсу, мы можем поговорить тет-а-тет? – спросил Бэкхён, пока в стакан сама собой набралась вода от взгляда Минсока. – Конечно. Чанёль не успел сказать им «привет», как те двое встали и вышли. Блин, если они увидят сейчас Лин А, то закопают его!!!Бэкхён
Кëнсу без лишних слов встал изо стола, двинулся в сторону своей комнаты. Бэкхён потрепав Чанёля по плечу, проследовал следом. В гостиной, всё также держась за руки, мирно спали Лин А и Чонин. Они тихонько прошмыгнули на носочках к двери спальни Кëнсу. Оставшись наедине в сумраке комнаты, Кëнсу сказал: – Что ты узнал о баре? – У меня есть две новости, – без лишних слов сказал Бэкхён, присаживаясь на кровать. – Одна из них тебе не понравится. – Ты собираешься согласиться? – спросил тихим голосом Кëнсу, усаживаясь рядом и протягивая другу цепочку. – Давно ты знаешь? – Я не похож на остальных, не забывай. – Кëнсу вытянул вперед руку, где на ладони обнаружилась цепочка. – Да, Ëлли меня порой выводит из себя, но в целом, вы все для меня братья и я за каждым наблюдаю. И ты меня волнуешь, Бэкхен~ни. Бэкхён взял из рук друга цепочку и сжал в кулаке, перевел взгляд на окно. – Я один не справлюсь, но я вижу, что должен поступить так... – Тогда стоит втянуть в это Чондэ... – протянул Кëнсу, поглядывая на окно. – Ты знаешь, вы уже много раз работали в тандеме... И расскажи ему все. Что не можешь Чунмёну. – Мне уже не доверяют Чунмён, – усмехнулся невесело Бэкхён, ощущая тяжесть цепи в руке. Значит, послали за ним гонца… – И теперь, в связи со случившемся, Чонин, наверняка, тоже... Если я расскажу о ситуации Чондэ, я его не потеряю? – А ты у него узнай. Сейчас мне кажется, ему будет только в плюс побыть старым добрым... Бэкхён усмехнулся и цепочка заскользила по пальцам наружу. – Это начал Чонин, – напомнил он, – а теперь... Он будет думать... – На пути обманов и слежки всегда так. Вспомни, как мы притирались друг к другу, когда нам пришлось стать командой. Ты и я. И, Бэкхён, нам нужно защитить девочек, о них точно... Бэкхён покачал отрицательно головой. – Про СоХи они узнали. – Дерьмо. – Это ничего, пока ничего... Они не делают следующего шага, а значит, есть время сделать то, о чем думает Чунмён в мою сторону, никогда бы не подумал, что должен буду сделать это... Опять... – Я не буду читать слова морали, ты и сам знаешь. Я не буду говорит о том… у кого какие роли, ты и сам видишь. Я буду на твоей стороне и смогу исполнить... То, что потребуется... – Глаза и уши? Кëнсу кивнул. – Но я считаю, что чтобы было все достоверно, тебе стоит поговорить с Чондэ. Он один сможет играть в эту игру... Помнишь... Бэкхён помнил. Именно его они подослали к бывшим братьям, именно ему досталась роль предателя, именно он был тем, кто вёл их по темени лжи и обмана. Чондэ... – Ты думаешь, он согласится? Мальчики усмехнулись друг другу. Казалось, в тот момент они решали судьбы и кому-то должны были достаться роли героев, а кому-то злодеев...Чондэ
Устало проведя по волосам рукой, Чондэ облокотился на спинку стула и посмотрел поочередно на собравшихся. – Думаете, он что-то мог увидеть, ну, с учетом в каком положении нашел его Бэкхëнни? Чунмён осекся на полуслове и обернулся к Чондэ. – Мы точно не знаем нашел ли его Бэкхён... Ты знаешь... Чондэ возвёл перед собой обе руки. – Если мы будем всех и вся подозревать, то ничерта не решим. Этот нападавший был силен... Он будто был одним из нас, но одновременно... Нет. Чунмён вздохнул, провел рукой по лицу, задержался на глазах Чондэ, только потом сказал: – Я не... Я просто... Это сложно, Чондэ, слишком много обстоятельств складывается... – Но при этом ты даешь ему возможность поговорить наедине с хёном, – вмешался Сехун, укрытый тремя одеялами и сидящий в центре стола. Он сидел там будто ребенок лет пяти и ничего не произошло, а впереди елка, рождество – все его холили и лелеяли, давали сладости, а макнэ и довольный – главное довольный. Целый. – Потому что я доверяю ему. Я не знаю... Я не могу сказать... Я не хочу сказать, что он подозреваемый... – Хён, тогда кто? – опять Сехун, он поднял глаза на Чунмёна, откусывая от длинной в виде червяка мармеладки. – Просто... – Чунмён схватился за голову и его глаза в тот момент встретились с Чондэ. Снова. – Ты должен так считать? Ты думаешь, кто-то специально делает так, чтобы мы думали, что это он? – спросил Чондэ. Чунмён пропустил его слова мимо ушей, торопливо говоря: – Сейчас нам надо, чтобы в себя пришел Чонин. Все. Я не хочу думать... Но я думаю... Это нервирует... Чондэ все понял. Он кивнул сам себе, скрестив на груди руки и усмехнулся. Значит, Бэкхён должен думать, что его подозревают! Но зачем и почему пока не очень ясно. Однако… – Будто я не знаю, – вошёл в кухню Бэкхён. Лицо без эмоции, взгляд пустой. – Там Чонин пришел в себя, Лин А бы не помешала чья-то помощь... Я попытался, с учетом пробуждения того, отвести ее спать в комнату Кëнсу, но он не дает к ней даже коснуться. В ответ тишина и все взгляды устремленные на Чунмёна. Секунда и Чондэ вскочил со своего места, дабы наконец увидеться с теми, кого не видел. И о ком так волновался! Он оказался в гостиной в считанные секунды, ожидая чего угодно, кроме как прижавшего к себе Лин А Чонина. Нет, в тот момент это не были объятья возлюбленных, нет... Но в тот момент он цеплялся за неё как за что-то единственно верное в его мире и… он боялся! Чондэ негромко откашлялся в ладошку и взгляд Чонина метнулся на хёна. Испуганный. Точно, он в страхе. Но почему? – Это все лишь я. И если ты перестанешь так держать бедную девушку, то это будет, как не странно, всего лишь наша Лин А. Чонин сфокусировал взгляд на хене, прищурился и буквально за минуту из ожидавшего нападения загнанного животного превратился в того, кем являлся. Но к большому удивлению, меня он так и не отпустит. – Она вообще в сознании? – не утерпел Чондэ и приблизился. Чонин только тогда понял, что держит мертвой хваткой девушку в руках и осторожно отпустил руки, поднимая их перед собой как в замедленной съемке. Я устало потерла ладони друг о друга и с благодарностью посмотрела на Чондэ. – Я в пор... – и тут меня отрубило, как подумал Чондэ, наконец-то. Такой стресс и не спать так долго, чтобы оказаться зажатой в тисках рук Чонина, который даже не понимает, что делает – такое себе удовольствие. Чондэ подошел к дивану и протянул было руки к потерявшей сознание девушки, но Чонин отрицательно покачал головой, поднялся с дивана и взял девушку на собственные руки так, словно не он был га грани жизни и смерти. Без слов, он просто отнёс ее в свою комнату и закрыл дверь под изумленный взгляд Чондэ. Через минуту он вернулся, держа в руках кроссовки девушки, которые поставил среди остальных миллион пар обуви при входной двери. – Она спит. Долго она так со мной просидела? – спросил он, смотря куда угодно, но не на хёна. Чондэ задумчиво глянул на дверь его комнаты. В тот момент в нем стали появляться первые сомнения, но он тогда так волновался за сочувствие девушки и, конечно же, Чонина, что без слов подлетел к тому и крепко обнял. – Я так переживал. Я думал... Боже, Чонин, я так рад, что ты целый. Лин А... Эта девчонка... – Опять меня спасла? – усмехнулся Нинни, взлохмачивая волосы. – Будто бы мне для счастья не хватает быть девой в беде, – он скорчил мордашку и крепко обнял Чондэ в ответ. Чондэ рассмеялся. – Кажется, это ее цель в жизни – спасать твою задницу, мелкий, – он похлопал Чонина по спине и отстранился. Они оба улыбались. – Сейчас она спит. Исин готов вернуться в Китай? – неожиданно спросил Чонин и устремился решительно на кухню, игнорирую стоявшего в ожидании объятья Бэкхëна. – Постой, что? – В Китай. Его надо отправить домой, пока не хватились. Не смотри так, мы как бы еще эксо... Группа, популярность... Помнишь? – Кстати об этом, – Чондэ взял со столика газету и протянул ее Чонину. – Появилось сегодня утром. Весь мир орет... – О, Кай из эксо и ночные прогулки? – прочел заголовок Чонин. – Я теперь завсегдатай баров, а? И хотя он усмехался, глаза были серьезны – они бегали от строчки к строке, впитывает информацию. Он посмотрел на Чондэ и протянул ему газету. – Это скандал. И это проблема... – Да, Чунмён уже думает как измени... – Нет, это не поможет. Кто-то хотел, чтобы я попал в скандал. Кто-то серьезный. Чондэ, там в отеле... Я видел... – он набрал побольше в легкие воздуха. Было видно, что это не давало ему покоя. – Я видел себя... Себя, пока Бэкхён... Он так вовремя успел... И я... Это точно… Из комнаты, где отдыхала ты, раздался крик ужаса. Чонин толкнул Чондэ в сторону комнаты, куда уложил меня, а сам метнулся на звук. – Защищай Лин А, хён, – и он резко исчез в воздухе. Чондэ хотел было возмутиться, но все же решил зайти в комнату, где спала я. Что-то звало его туда – и он не мог сопротивляться.