***
Четыре фотографии Нэнэ с Аманэ, ещё недавно составлявшие цельную бумажку, превратились в три маленьких квадрата. Последний упал рядом с другими, а затем оказался между пальцами под внимательным взглядом. Нэнэ долго смотрела на маленькую фотографию. Один из указательных пальцев теребил прядь у уха — казалось, женщина никуда не торопилась. Это было необычно, зная как Нэнэ ненавидела опаздывать на съёмки. То, что случилось с ней всего раз, запомнилось ей слишком хорошо, чтобы забыть: потеря на площадке, непонимающие тётки, которые уставились на неё, поднимая головы над экранами своих компьютеров, и особо любопытные парни, следовавшие за ней до места съёмок. И женщина уверена, что они бы не отстали, не будь у неё двух дочерей. — Мама, ты не спешишь? — крикнула одна из них за дверью, пока бежала вниз. По топоту ног Нэнэ легко признала в ней Ханако. — Спешу, спешу! Сегодня съёмка! Забыв про маленькое фото в руке, Нэнэ сунула его в карман, подобрала сумку и вытащила из неё телефон. Женщина аккуратно закрыла дверь и спустилась вниз, периодически поглядывая на ступеньки, чтобы не упасть. — До автобуса ещё пятнадцать минут… До остановки доберусь где–то за семь. Нэнэ поправила лямку лифчика, просунув ладонь под летнюю футболку, прошла мимо тихой кухни и подошла к входной двери. Приступив к обуванию, строго крикнула дочерям: — Не забудьте выйти через десять минут! — Да! — в один голос ответили девочки. Их радостные голоса успокаивали. Нэнэ вышла за дверь и не успела вздохнуть, как ветер резко вздёрнул край её футболки. Он бушевал почти минуту, подобно маленькому урагану. Можно подумать, что сама погода отговаривала модель от съёмок, но суеверия больше свойственны театральным актёрам. Смеясь, Нэнэ вышла на дорогу и побрела к остановке. Слова из популярной песни сами слетали с губ, тихо, под нос, и слабое пение никто не слышал, кроме низенькой старушки с нотными листами в руках. Она окинула модель испепеляющим взглядом, фыркнула и удалилась, будто улетела на ракетном ранце. А сам путь казался долгим, резко сократился на половину и вовсе исчез. Нэнэ встала напротив полукоробки без одной стенки и спряталась позади старика и мужчины. Последний бросил внимательный взгляд на женщину, но не успел задуматься над темой для разговора, как два автобуса подобрались к скромной остановке. На счастье Нэнэ, любопытный парень скрылся во втором, пока старик занимал своё место в первой машине. Модель нашла свободное кресло, убедилась, что вокруг уставшие трудяги, да ленивые школьники, и села жевать шоколадный батончик. Не лучший перекус перед съёмками, но Аой никогда не запрещала съесть что–то мелкое для настроения, как раньше, так сейчас. Шоколад порой радует самых суровых взрослых, превращаясь в одно из лучших лекарств от волнения. Оно нападало внезапно, пока улицы Токио бежали перед глазами сквозь чистые окна. Нэнэ всё так же пережевала, как впервые, но постепенно вспоминала улыбку Аой, смех Ямато и шутки двух коллег. Когда мысли женщины остановились на них, на душе стало заметно легче. — Давно я их не видела, — буркнула Нэнэ под нос, только выпрыгнула из автобуса и крепко замерла на месте перед высоким зданием. Второй этаж этого трёхэтажного разноцветного чуда (необычного здания), раскрашенного по велению маленького ребёнка, полностью отдан под съёмки. Большинству модельеров приходится резервировать время съёмок заранее, когда они выбирают это популярное в городе место, пусть и не единственное. «Интересно, они ещё конкурируют с агентством из Эдогавы?» — вспомнив о недавнем конфликте соседних районов, Нэнэ улыбнулась: «Надеюсь, что нет, но Ямато наверняка ещё злится на того фотографа…». Женщина старалась не вспоминать о конфликтах на съёмках. Их и так бывает прилично, и это просто везение, когда ты не застаёшь их. Всё фотоагентство является идеальным местом для детективного романа: кто–то с кем–то спит, парень в углу всех ненавидит, а этот — «продажная тварь». А если вон тот слишком мил, то стоит копнуть глубже, как наружу маленькими паучками повыбегают его тёмные секреты. Нэнэ не сомневалась, что это правило не обошло стороной ни Ямато, ни напарниц модели, и особенно последних. Под тонной косметики ли или в свете естественной красоты сказать много о них бы не вышло. Иронично, что, задумавшись об этом, Нэнэ врезалась в одну из коллег у лестницы, пока та прикрывала голову капюшоном от серого худи. Под ним ловко спрятались длинные прямые волосы дальней родственницы Аой. — Ой, — буркнула она, поймав Нэнэ, но та и не собиралась падать, — всё в норме, Нэнэ? Ты сегодня рано. — Тот же вопрос к тебе! Наконец решила исправить свои привычки, Сумире–сан? Аканэ Сумире — женщина двадцати девяти лет, сохранившая красоту девятнадцатилетней студентки. Чёрные волосы, чистая кожа, кротость и спокойствие, которыми наполнен её взгляд, прославили её, как «Ямато Надесико от мира моделей». Многие парни, представляя её нежным женственным цветком, спамили ей в личные сообщения, забрасывали комплиментами и предложениями встретится, а потом находили себя забаненными за спам. Пошёл слух, что у Сумире есть парень среди админов известной социальной сети, но официального ответа от модели не последовало. Если говорить о Сумире вне камер, то образ Ямато Надесико разобьётся на мелкие осколки быстрее, чем «вылетит птичка» из старого фотоаппарата. Скромница, которой не было в помине, оказывается шкодливым дитём пяти лет отроду без чувства самосохранения. Женщина обожает шалить, громко отдаёт приказы двум собакам и кошкам, о которых заботится девять лет, и с девичьей мечтательностью нахваливает своего парня за то, о чём другие модели постеснялись бы думать. И ничто не говорит об этой привычке лучше, чем простой факт: секс — самая наивная тема из её арсенала. — Давно я не снималась в свадебных платьях! — ярко улыбнулась Сумире. Она была универсальной моделью, готовой на выйти на подиум, снятся в образе монашки или презентовать сексуальное белье для эротического журнала. Никакая работа не могла сломить её дух, но иногда женщина просто отказывалась от съёмок. И не каждый плачущий модельер знал, что для этого достаточно надутого мужа. Ой, мужа? Да, всё верно, они с её «секретным парнем» уже пять лет являются секретными законными супругами. Хотя стоит винить и слепость людей, не замечающих модель в мешковатой мальчишечьей одежде и с кольцом на безымянном пальце. Узнать её в таком образе, держа в голове портрет идеальной японской женщины, не более, чем невозможно. — Да, твоё лицо уже давно не появлялось в журнале! — улыбнулась Нэнэ. Она первой поднялась на второй этаж и распахнула дверь гримёрной, пулей пробежав до шкафчиков и окинув взглядом последний номер журнала на столе неподалёку. Сложив вещи, Сумире подошла к нему, подхватила на руки, раскрыла на середине, прошлась по платьям и посмотрела на перестановку в гардеробной, прикрывая глянцевым журналом нос. Наряды переместили в «правый квадрат» — огромный угол из вешалок с платьями разных цветов и фасонов. Неподалёку вечно закрытый шкаф, обвешанный фотографиями моделей, три стола для макияжа и огромное зеркало в самом углу, в которое так обожала смотреться Сумире, когда надевала очередное платье. Старшая модель, бросив журнал на стол, подбежала к зеркалу ещё в блузке, в нетерпении снова увидеть себя в его отражении. — Ва! — Сумире вставала в глупейшие позы и ни капли не стеснялась отправлять самой себе воздушные поцелуи. — Даже по этому зеркалу скучала! — Ха, не забудь про камин! — рассмеялась Нэнэ, плотно закрывая шкафчик со своей сумкой. Можно самой почитать оставленный на месте журнал или тоже покрасоваться перед зеркалом, пока не пришли Аой с визажистами. — О, — Сумире замерла на месте, подняв одну руку над головой и наклонив кисть — другую она оставила на поясе, — я слышу топот. — Это она… и, судя по звуку, у неё очень хорошие новости! — только и хохотнула другая модель. Хаотичный топот ещё минуту разносился по этажу, пока не долетел до гримёрки, превратившись в высокую шатенку. Она распахнула дверь одним махом, испугав своих напарниц, добежала до самого центра гримёрки и, громко дыша, посмотрела на часы над столиком для макияжа. Вздох облегчения прошёлся по всей комнате. — Не опоздала! — выдохнула модель, подмигнув напарницам. — Здоров, девчонки! — И тебе привет, Нацуе! При встрече с Нацуе большинство людей волей или не волей отмечали её высокий рост в метр и восемьдесят сантиметров. Подлая единица, которая вылезала при каждом измерении её роста сверху огромного числа, приближала девушку к верхнему порогу роста моделей, но за её карьеру можно не переживать — молодая модель была нарасхват. Единственное, что могло прервать её карьеру на пару лет, это мечты о детях. — Что, Нацуе, как у вас с Такеши? — моментально усмехнулась Сумире. Её рука крепко сжала ладошку Нацуе, несмотря на разницу в росте в полторы головы. — Эй, да всё нормально… В поездку собрались, может через полгода выйду в декрет, не знаю, — смутилась девушка. Иногда она говорила неуверенно, но быстро привыкала к обстановке. — Нэнэ, как дела с последней съёмки? — Да что, разве что–то изменилось? — отмахнулась женщина. — На фестиваль сходила, роман новый пишу, что там… — А слышала я от Ямато, что ты туда с парнем ходила, м–м? — Сумире оттолкнула Нацуе, подбираясь к Нэнэ так, чтобы их плечи столкнулись друг с другом. — И это точно не Минамото… — Брось, ты же меня знаешь! — уверенно начала Нэнэ, сунув руку в карман. Палец нащупал странную бумажку. Подумав, что это мусор, Нэнэ достала её, добавив: — Это был… О. В руке оказалась та самая маленькая фотография из фотобудки. Нэнэ удивлённо посмотрела на улыбчивых приятелей с глянцевой бумаги, а её коллеги медленно подобрались к ней на цыпочках, вытянули головы и придирчиво оглядели шатена в красной юкате. — Выглядит моложе тебя! — усмехнулась Сумире, заставив Нэнэ выронить снимок, и тот спланировал вниз в сопровождении громкого смеха. — А ты легко притягиваешь мужчин! — Эй, это мой знакомый! — женщина остановилась, поняла, как неубедительно это звучит, и добавила: — Я сама его пригласила, чтобы ко мне не приставали. Просто Коу заболел. — Да–да, верим–верим! — похохотала Сумире и потянулась за упавшим фото, но Нацуе сработала быстрее, успев вернуть фото владелице. — Не наседай на неё, Сумире–тян, придёт время, она найдёт себе человека по душе! — на лице девушки расцвела нежная улыбка. — А парень милый, познакомишь? — Ну… если будет повод, — скромно кивнула Нэнэ и затолкала фото в карман поглубже, не заметив, что оно снова непослушно прилипло к стенке кармана. Модели отошли от входа подальше: две успели занять стулья за столиками, одной пришлось опереться на край в опасной близости от набора для макияжа. Хохот голосов сотрясал гримёрную ещё добрую минуту, разбавляя себя невинными шутками и резкими замечаниями Сумире. Казалось, девушки могут говорить вечность, вот только та длилась минут десять до первого «эх» и хлопка двери. Аой пропустила вперёд двух визажистов и аккуратно прикрыла за собой дверь. Её глаза сверкали огоньком. — Девочки, все готовы? Пора примерять наряды! — приказала она. — Нэнэ–тян и Сумире–тян, вам по два, Нацуе–тян тебе плюс один, три. — О, да, мне говорили, — закончив наматывать маленькую прядь волос на палец, Нацуе подорвалась с места и пошла за сотрудниками, которые вошли после модельера. Другие модели присоединились к коллеге. Шум, шорох платьев, тихие советы и улыбки. Визажисты наносили лёгкий макияж на моделей, Аой поправляла платья и строго объясняла, как лучше позировать, не выпуская из рук блокнот с зарисовками, а высокая модель, одеваясь, не отрывалась от платьев. Нацуе могла похвастаться огромным портфолио из фото в белых нарядах, но это не могло утолить мечту об одной, всего одной фотографии в собственном платье. И каждый раз, как ритуал, девушка смотрела на левую руку и представляла скромное платиновое кольцо, пока незамужняя Нэнэ хихикала с лучшей подругой. Нэнэ нередко забывала, что снимается в свадебных платьях, особенно в коротких розовых или нежно–голубых вариантах. Её детская мечта стать невестой, постепенно утихала, сменяясь на «это просто платье, как все другие» и «такое бы платье моей героине из того романа». Романы известной писательницы нередко заканчивались задолго до свадьбы героев, вверяя важный шаг в воображение читателей. — Эх, эти перчатки напоминают мне мою свадьбу! — визгнула Сумире, поправив последние складки платья. Она первой открыла дверь и просунулась в коридор, стараясь сильно не спешить. — Мне тоже нравятся перчатки, — заворожено пропела Нацуе, оглядываясь на свои, — надеюсь, куплю такие перед свадьбой… — Могу выпросить скидку, если хочешь! — шутливо пропела Аой, подобравшись к юной модели. Несмотря на весёлый голос, модельер уже помогала бывшим моделям приобретать себе платья или аксессуары по сниженной цене. — Когда ещё выйду замуж, — жалобно ответила Нацуе, и Аой легонько ударила модель по руке. — Брось, тебе всего двадцать один год, всё впереди! Тем более, когда у тебя такой хороший парень, как твой! — Да… Действительно… Нэнэ улыбнулась. Она шла позади всех, придерживая юбку в пол. Каблуки ещё сильнее мешали лёгким шагам, но опыт не давал упасть. Женщина не могла перестать вспоминать молодую себя, только её взгляд падал на Нацуе или Сумире. Ведь она была такой же… Сложилось бы всё по другому, если Хиго бы сделал ей предложение? Кто знает. Может, она жила бы у своего парня? Может, какая–то из девочек носила бы другое имя? Может, они бы быстрее полюбили естествознание у другого учителя? Когда думаешь так, на сердце ложится тяжёлый груз необъяснимой тоски. Все эти «что, если» уже никогда не вернутся — ты не сможешь загрузиться с последней сохранённой точки и поступить по другому. Нэнэ старалась ценить, что есть, и не унывать. Тем более как приятен тот звук, когда распахивается дверь фотокомнаты. Модели не зря называют эту комнату «белым Раем»: греческие колонны до потолка, ни разу не зажжённый и вечно чистый камин, окно дугой, заменившее почти всю стену, и новые обои каждый месяц — всё это выделялось насыщенным белым, и каждая ваза с цветами, на фоне такого великолепия, становилась в десятки раз ярче. Проблема одна — тут необъяснимо душно, а работы предстоит на несколько часов. Взгляд Сумире замер на камине, Нэнэ чуть сморщилась от яркого света, а Нацуе подошла к фотографам. Среди них, двух парней и ещё двух девушек, выделялась всего одна, как полностью чёрным нарядом, так и поблёскивающим пирсингом в носу. Это была Ямато. Она была фанаткой трёх вещей: металла, метала и чёрных кожанок. Первые два написаны верно — речь и о металлических вещах, и о тяжёлом жанре рок–музыки. Казалось, Ямато была ходячим стереотипом о подростковых субкультурах, но её камера творила чудеса. Каждый оценивал её снимки на все возможные баллы и даже придирчивый Мицуба Соске, встретив эту девушку, засиял восторгом от её камеры. Парень бродил за ней день, потом два, за ним третий… они стали друзьями «по камере» и пропадали на часы, чтобы сфотографировать красивый закат, восход или фестиваль в Токио. Не было ни дня, чтобы никто не шутил, что эти двое — отличная парочка, и Коу в особенности. — Привет, Нацуе! — хитро улыбнулась Ямато. Она не любила использовать суффиксы на работе и с близкими, хотя в обычной толпе была максимально вежлива. — О, Нэнэ, и тебе привет! Как там Коу? Я слишком в работе увязла, не успеваю связаться с Соске… — О, Коу немного лучше, но нужно ещё несколько дней на восстановление, он останется в больнице, — протянула Нэнэ, оглядывая своё место съёмки. Она немного размялась. — Мицуба–кун сильно переживает за него. — Ну, они лучшие друзья, что сказать! — улыбнулась Ямато и подошла к камере, пока Нэнэ не вкинула очередную шутку про них с Мицубой. Нацуе встала в позу, сменила выражение лица, работники настроили свет, Ямато — камеру и щелчок! съёмка началась. Юная модель выгибала спину в длинном платье, оборачивалась назад в простеньком и коротком наряде и весело смеялась, облачившись в пастельно–голубой. Для Сумире принесли большую софу, снимая сексуальные фото в коротком платье, а затем сняли у окна с букетом роз в руке и разноцветными цветками в вазах на полу. Нэнэ приобнимала колонну в платье с длинной юбкой, а потом, как Золушка, приподнимала подол и обнажала одну туфельку вместо двух. Каждая модель старалась быть элегантной, фотограф стремился поймать идеальный кадр, а Аой наслаждалась командной работой. Казалось, что в такой атмосфере и искусственные цветы пахнут по–настоящему, будто цветут, и наступил тот сладкий миг, о котором так мечтают те маленькие девочки, безнадёжно идеализирующие моделей. Но Нацуе оступается, и кто–то из парней недовольно фыркает. Один из фотографов задевает вторую камеру, и Ямато останавливает его резким криком. Сумире плохо даётся последняя поза, и Аой долго поправляет её, стараясь не вскипеть. Срывы неизбежны, крики тоже, как бы не была дружна команда. Да и дружна ли, раз двое фотографов всю съёмку не могли перестать бросать друг на друга взгляды, словно метали копьями? Хуже всего после — вымотанные фотографы лениво собирали оборудование и пытались не свалится от усталости, перебрасываясь колкостями, а Аой провожала моделей обратно в гримёрную. Все утомились одинаково, но громче всех зевала Сумире. Она первой плюхнулась на столик для макияжа, чтобы смыть косметику. — Всё–таки это так утомляет, — пожаловалась она, — совсем не так весело, как все думают! И как ведь Аой на меня заорала… — Ага! — кивнула Нацуе. — Моя приятельница долго доказывала мне, как это просто, попробовала бы она хоть раз столько стоять в одной позе… — Ну–ну! Нэнэ не стала влезать между девушками, быстро переоделась и, довольная, очистила лицо от яркой косметики. Уставшая женщина ощутила загадочную окрылённость и желание лишний раз пошататься по городу, изредка забегая в магазины, чтобы как можно больше насладится свежим воздухом вместо душного места съёмки. Рациональная часть сознания подсказывала модели, что это не лучшая затея, и вот почему.***
Модель свадебных платьев — казалось, свадебные журналы покупают только девушки, верно? Но ещё находятся мужчины, что увидят в вас модель, а кто бы, в своём уме, упустил шанс стать парнем модели? Неуверенные в себе парни? Они и только они. Остальные — тихий ужас. Когда Нэнэ побежала к выходу, она снова столкнулась с напарницами у самой двери. Девушки решили проводить друг друга до булочной через улицу, после которой их пути расходились. Внешне это было приятное место, только не все местные булочки одинаково вкусны, кроме мясной. Пока Нацуе и Сумире стали спорить, остались ли такие в наличии, Нэнэ снова засунула руку в карман с маленькой фотографией. Та упала пониже и снова чуть поднялась, готовая вывалится в ненужный момент. До булочной оставалась половина пути. Зелёный свет светофора сменился красным перед девушками, и им пришлось встать рядом с двумя парнями в летних майках и шароварах. Один, бросив взгляд на часы, удивлённо посмотрел на дам, а на лице второго в одно мгновение засияла «Дон–Жуанская усмешка». — Эй, — крикнул он почти под уши Сумире, — привет, девчонки! Студентки за двадцать, да? Нетактичный переход на возраст. Нэнэ и Нацуе переглянулись, Сумире постаралась скрыть раздражение и строго ответила: — Трудяги за тридцать. А ты потерялся, мальчик? Грубая фраза прозвучала так резко, что парни дёрнулись и сгорбились, как один. В глазах читалось «да ну». Оба не отрывались от женщин, что забыли о зелёном свете светофора и ступили на дорогу только к середине пути, свернув на перекрёстке в другую сторону от дам, пока те шагали к булочной. Сумире гордо подняла нос, Нацуе смущённо улыбалась, хотя не раз бывала резка в отказах, а Нэнэ хихикала в кулачок. Они задержались у двери булочной, чтобы осудить тех парней за странные слова и шаровары, а, спустя минуту, стеклянная дверца хлопнула, и Нацуе скрылась за ней. Её коллеги немного затормозили и вошли следом. Аромат хлеба окутывал широкий магазин, сжимая всех посетителей в нежных объятиях. Хотелось встать в центре у кассы, замереть и наслаждаться запахом, ничего не покупая. Но булочки так и манили попробовать их, пока очередной покупатель не понимал, что большинство здешних изделий не так уж хороши на вкус. Единственное исключение — булочка с мясом. Ровная форма, мясной аромат, не замечаешь, как она заканчивается… такая вкуснятина быстро пропадает из наличия. Увидеть хотя бы одну — это удача. — О, — Нэнэ подозвала девушек к себе, — две штуки осталось! Я, наверно, не хочу, будете брать? — Ещё как, что ты! — хитрая улыбка замерла на лице Сумире. — Да я ждала этого несколько дней! — Оу, — кивнула Нацуе, чуть покраснев. Как бы девушка не привыкла к неудержимой коллеге, юная модель не раз краснела от выходок своей знакомой. — Тоже давно не ела… Только меня беспокоит, что владелицу снова сменил её брат… Владелице этой булочной всего тридцать лет, она была вторым ребёнком в семье после брата. Он был старше сестры лет на десять и ни разу не упустил случая за приударить за свободными дамами, пока сменял сестру. Что иронично, он легко находил себе новых подруг именно тут. — О, — увидев «красивых дам», мужик натягивал «лыбу» и прибивал её гвоздями к своему лицу, чтобы не спала, — привет красивым дамам! А что такие очаровашки, модели со съёмок идут? — Да, очень устали, — кратко вкинула Нацуе, указав на желаемый пирожок. — Мне один с мясом. — Мне тоже! — кивнула Сумире. Неосознанно она полностью заслонила собой Нэнэ. — За фигуру не боитесь? — бросив глупую шутку, продавец потянулся к овощным пирожкам, но строгий взгляд моделей заставил его руку поменять направление. Мужчина спешно собрал последние пирожки в бумажные пакеты и протянул их покупательницам. — Вот, с вас… — Держите. Модели заранее подготовили сумму, продавец пересчитал её, улыбнулся и уставился девушкам в глаза. Несмотря на характер, брат владелицы легко понимал, кто из девушек занят или ничего не хочет, и к кому можно найти подход — в том секрет его успеха. — Удачного дня! — помахав двум уходящим девушкам, он окинул взглядом Нэнэ, что немного затормозила на месте. Продавец опустил глаза к её руке, просунутой в карман, и улыбнулся. — Вам тоже. Не спешите? Будете что–то брать? — Нет! — махнув рукой, женщина выбежала из булочной в след за подругами, наспех попрощавшись. Потом сама удивилась, что вообще попрощалась с продавцом, но только посмеялась с себя и рассказала про это коллегам. — Что ж, — Сумире, развернув пирожок из бумажного пакета, гордо произнесла, — всем хорошего дня! Расходимся, господа! — И Вам, миледи! — подыграла Нацуе и подмигнула, хлопнув обоих спутниц по плечу. — До встречи, девочки! — Пока–пока! — помахала рукой старшая модель. — И тебе, Нэнэ! — Пока! Нэнэ свернула направо, к улице, полной высоких зданий. Редкие мелкие домики походили на маленьких детей, прижавшихся к своим мамам и папам в страхе от чего–то неизвестного. Но особняком стоял самый большой торговый центр в районе, на который нельзя было не посмотреть хоть раз, особенно на его огромный телевизор. Клипы музыкальных групп пытались петь с экрана, пока другие шумы подавляли их тихие крики. Улица гудела: шум машин сливался с людским топотом, любые фразы глохли — Нэнэ проходила по самой шумной улице её района. Безумная какофония становилась всё громче с каждым шагом, облако толпы, которое казалось таким маленьким вдалеке, начинало приближаться вплотную, желая заглотить тебя полностью. Нэнэ сжалась, пока проходила мимо кучки бегущих людей, извинилась перед сбитой девушкой и еле вылезла, чуть не задев старушку у перекрёстка. Женщина помогла ей перейти на нужную сторону после скромной просьбы, и была вынуждена снова дожидаться светофора в ещё одной кучке людей из трёх девушек и двух парней. Один парень выделялся из всех тем, что… был самым обычным в ней. Две девушки носили косплей, одна кимоно, другой парень надел шляпку с рожками и завязал хвостик женской заколкой, и только молодой мужчина с телефоном в руках выглядел просто и не броско. Сама Нэнэ смотрелась необычно на его фоне. Неряшливые чёрные волосы, светло–коричневая кофта простого фасона, плотные шорты и спортивные кеды. И телефон самый простой — чёрный смартфон без чехла, словно только купленный. «Забавно, не видела людей, которые носят такой телефон без чехла!» — отметила Нэнэ: «Выглядит дорогим…». Тут незнакомец выключил свой гаджет, сунул в карман и повернулся влево, к женщине напротив. Его спокойный взгляд отрезвил модель. Она поняла, как пялилась на телефон этого парня, и лёгкий румянец проскочил по её лицу. Неловко признавать, что ты так уставилась на кого–то, тем более для Нэнэ. Светофор загорелся зелёным, но ни он, ни она не сдвинулись с места, пропуская ценные минуты. — Эй, — парень мило улыбнулся. Его наряд выглядел так молодо, что Нэнэ не могла не называть его парнем. Возможно, он действительно куда моложе Аманэ? — Круто выглядишь. Нэнэ заморгала чаще от удивления. Она давно не слышала таких простых фраз. На её памяти к ней подкатывали по разному, но такие простые фразы звучали редко. Подкат ли это вовсе или внезапный комплимент? Злится не на что. — Спасибо, — женщина слегка кивнула и посмотрела на светофор. Тот снова горел красным, и по дороге летали машины. Рядом никого не было. — Ты недалеко живёшь? Не видел тебя тут. Это начинало походить на попытку познакомится, но голос парня внушал доверие. Он напоминал Нэнэ простого, как пять йен, Коу, и в то же время взгляд парня отдавал спокойным холодком. — Нет, я решила пройтись по магазинам, — аккуратно отвела глаза Нэнэ. Она старалась не проявлять внимание, задавая ответные вопросы, но женщине было любопытно, почему такой парень заговорил с ней. «Стоп, нет… это не любопытство», — внезапно осознала Нэнэ: «Кажется я… где–то видела этого парня?». Стараясь не пялится на незнакомца в упор, Нэнэ поглядывала на парня украдкой, а тот мило улыбался ей. Знакомая улыбка. Почему–то слишком. В голове проносится школа, но этот парень точно моложе неё, они не могли учится вместе. «Тогда что?» — на лбу модели проскочили морщинки. Задумчивость накрыла с головой, и новый вопрос пролетел мимо ушей. — Я тоже собирался по магазинам, может поможешь мне кое–что выбрать в подарок моей знакомой? — его улыбка пробуждала что–то настолько старое, уже давно забытое, что хотелось схватится за голову. Сдерживаясь, Нэнэ посмотрела на дорогу. Светофор зажёгся зелёным в третий раз, и женщина поспешила вперёд. Незнакомец последовал за ней, сохраняя дистанцию в метр, которая не помогала справится с неловким чувством. К «пикаперам» Нэнэ привыкла, к шутникам тоже, да даже к наглому Инаге, но этот парень в один миг сбил её с ног. И что могло помочь отвязаться от него? — Откуда Вы хотели начать? — вежливо начал незнакомец, как он и женщина ступили на тротуар. Нэнэ оборвала его. — Извините, я не нуждаюсь в сопровождении, — её ладонь легла на карман, пальцы попали вниз и вновь напали на надоедливую бумажку, всё никак не отстающую от стенки. Нэнэ вынула её, пока говорила, и не заметила, как отпустила. — И… Маленькое фото спланировало точно на дорожку. Парень заметил его, женщина наклонилась за ним, но её уже опередили. Незнакомец сжал снимок между пальцами левой руки, изучил серьёзным взглядом и, сморщив лицо, как от лимона, сплюнул в сторону дороги под ревущие машины. На его лице появилась… печаль? — Что ж, тогда… не буду мешать, — подав фото владелице, парень низко поклонился и указал на газетное издательство напротив них, — как раз хотел сюда зайти. Пока! — Пока? Нэнэ развернулась в сторону дома, а затем, не пройдя и метра, снова посмотрела назад. То газетное издательство нагнало новых воспоминаний, только более чётких. «Мама Хиго была владелицей этого издательства… И как я сюда забрела?» — покачав головой, Нэнэ легонько стукнула себя по ней и подвела руку с фото к своему лицу: «Надо напомнить себе обходить это место стороной. Но всё же это фото…». Нэнэ повертела в руках снимок, сколько позволял его маленький размер, и провела пальцем по приятному глянцу. — Надо же, — шёпотом, под нос, — и снова ты помог мне, Юги–кун!***
Пока Нэнэ пыталась затолкать фото поглубже в карман, незнакомец, встретившийся модели на пути, скрылся в газетном издательстве. Он не раз шутил, зачем людям газеты в эпоху интернета и каждый раз откровенно смеялся, когда видел, как процветает бизнес кузена. Сегодня его лёгкий хохот вызвала фигурка манеки–нэко на углу большого стола. — Что, Хиго, — громко крикнул парень после короткого смешка, — всё так плохо? — Что–о? — в ответ на претензии из закрытой двери высунулась русая голова, а потом и высокий мужчина возраста Нэнэ. Отряхнувшись, он закатил глаза. — Вот не думай, что газеты больше никто не читает! — Так я тебе и поверил, старик! — язвительно пропел он. — Тут Нэнэ–сан мимо проходила, ты видел? — Нэнэ? Нет, — покачал плечами Хиго. Его лицо чуть погрустнело, когда имя «Нэнэ» сошло с губ кузена. — Я ещё виноват перед ней, даже дважды извинялся перед ней и девочками, но… Надеюсь, ты к ней не приставал? — Что ты, я прилично себя вёл! — покраснел парень. — А ещё… у неё было фото… — Фото? — С парнем… я его не знаю… молоденький какой–то… — Ну видишь? Хорошо ведь! — вымученно кивнул Хиго. — Всё нормализуется! — Но я… — Знаю, ты был влюблён в неё ещё тогда и всё ещё хочешь попытать счастья? — потянувшись, хозяин издательства погладил манеки–нэко и сжал в руках экземпляр новой газеты. — Надеюсь, ты понимаешь, что тебе лучше уступить, если у неё появится парень. — Это… потому что мне всего двадцать два? — Да. Ты слишком наивный, Наоки, поверь мне, как брату, — строго ответил Хиго. — Я плохо поступил с ней, был импульсивен и не хочу этого отрицать. И я вижу, что ты такой же, как я в твоём возрасте. Будешь лезть, наделаешь дров. Наоки сморщился. Он отступил два шага назад, потом ещё три, сжал в левой руке правую… — Вечно ты меня не слушаешь, — тихий шёпот под нос. — Что ты сказал? — Ничего, — парень снова улыбнулся, махнув в руках ключами от машины кузена. — Обещаю вести себя хорошо, так что вот твои ключи от машины! — О, спасибочки! — сжав в руках свою прелесть, Хиго строго сузил глаза. — Точно лезть не будешь? — Нет, конечно! Ты же знаешь меня, братик… — «Знаешь»! Потому и спрашиваю — я же тебя знаю!