Каникулы в деревне Скрытого Камня

      Открыв глаза, Дейдара с неким облегчением увидел хорошо знакомый потолок собственной комнаты. При попытке приподняться тело охватил резкий порыв боли, не позволивший оторвать от подушки даже голову. Ощущение было, будто он упал с собственной птицы и переломил себе все кости. — Тебе лучше не шевелиться. Помимо плеча, задеты еще два ребра. — Послышался голос, обладатель которого стоял в дверях.       «Чтож, все не так плохо» — Данна… Это вы притащили меня сюда, ммм? — Кто же еще? — Проворчал кукловод.       Опасаясь новой вспышки боли, Дейдара осторожно повернул голову в сторону. Он увидел, как Сасори пересек комнату и сел на приставленный к кровати стул, которого раньше здесь не находилось. — Вы меня не бросили… — Хрипло констатировал подрывник.       Сасори ничего не ответил, а только взял напарника за руку, чтобы посчитать пульс. Чуть расстроившись его молчанием, подрывник опустил взгляд. — Сколько времени я провел без сознания? — У Дейдары получилось вернуть себе нормальный голос. — Несколько часов. Ты потерял много крови. Думаю, еще неделю в постели, и ты сможешь встать на ноги и двигаться без посторонней помощи. — Неделю лежа?! — С ужасом воскликнул подрывник.       Сасори молча кивнул. Хорошо зная нрав своего напарника, он представлял каково тому целую неделю находиться в таком состоянии.       Дейдара удрученно вздохнул и искоса глянул на кукольника. Он знал, что тот не терпит слабостей. Тогда почему Сасори его спас? Кукольник постоянно жаловался на то, что от него одни проблемы. Он мог бы просто оставить его умирать и таким образом избавиться наконец от надоедливого мальчишки. Или же сделать его одной из своих молчаливых марионеток, так, по словам Сасори, он него было бы гораздо больше пользы.       Лицо Сасори ничего не выражало. Дейдара чувствовал себя таким беспомощным, потому что его жизнь сейчас целиком и полностью зависела от его напарника. — Сасори-данна, вы же всегда хотели от меня избавиться. Почему вы этого не сделали? — Рискнул озвучить свой вопрос Дейдара.       Сасори усмехнулся, доставая градусник из его подмышки: — Добавлять тебя в свою коллекцию еще рано — ты еще такой слабак! Поэтому пока я присмотрю за тобой. — Ясно, ммм… — С одной стороны слышать такое было обидно, с другой Дейдара понимал, что ничего лучше от Сасори услышать не может. — У тебя температура. Судя по всему, ты успел подхватить инфекцию.       Сасори исчез из поля зрения, а когда вновь появился, то навис над Дейдарой, пуская струйку раствора из шприца. — Сейчас я сделаю тебе инъекцию, и ты заснешь. Сон поможет тебе быстрее справиться с болезнью и восстановиться.       Дейдаре стало немного страшно, но он, стиснув зубы, кивнул и повернул руку, доверительно открывая изгиб локтя.       Следующие дни потекли смесью ярких болезненных снов и кратковременных вспышек пробуждений. Дейдара потерял всякий счет времени и теперь едва ли различал сон и реальность. Просыпаясь, каждый раз он вновь и вновь видел этот чертов белый потолок. Иногда он чувствовал, как кто-то берет его за руку и держит ее в своих ладонях, вероятно, считая пульс. И Дейдара цеплялся за это ощущение как за константу реальности, обещающую выздоровление.       Сасори вроде бы говорил, что у него лихорадка. А еще что-то про хрупкие человеческие тела. Он убирал в сторону липнувшие к влажной коже волосы Дейдары и, кажется, даже оборонил, что он красивый. Потом его голос как-то изменился и речь стала обрывистой. Он обещал, что создаст ему новое тело, копию его настоящего, но намного сильней и совершеннее. Но все слова, произнесенные за это время кукловодом, быстро таяли в памяти, заставляя Дейдару сомневаться в том, звучали ли они вообще.       К нему приходил Сасори и во сне, но там он был живым человеком. Они сражались на кунаях, несерьезно, будто бы играясь. Однако случилось так, что, сам того не желая, Дейдара ранил его прямо в сердце. Кровь вытекала из-под пальцев, отчаянно пытающихся зажимать рану, а Сасори спокойно улыбался и говорил, что не может умереть. «Идиот! Ты истекаешь кровью!» — В ужасе кричал на него Дейдара, забыв про обращение на «вы». Сасори накрыл его руки своей и произнес: «Я сам виноват». Он внезапно протянул руку, чтобы коснуться его лица, а Дейдара плакал, продолжая давить на рану и бормоча о том, что у них так мало времени.       Это полубредовое состояние, казалось, длилось вечность. Металлическая игла под кожей и смазанные странные сны, то невыносимая жара, то пронзительный холод. И наблюдающие за ним золотисто-карие глаза. Дейдара никогда еще не был так близок с Сасори как в эти дни, пускай они почти даже не разговаривали. Присутствие Сасори ощущалось постоянно. Если же Дейдара просыпался и рядом никого не находил, то он ждал его в мыслях и вел с ним мысленные диалоги. — Тридцать семь и пять. Идешь на поправку. — Сказал Сасори и убрал термометр в футляр.       Дейдара почувствовал, как что-то холодное опустилось ему на лоб. Да, так намного лучше. — Сасори-данна, а вы помните, каково это болеть? — Дейдаре просто хотелось с ним поговорить, о чем угодно. — Эмпатически ощущаю как тебе фигово. — Отозвался тот. — Да ну, хм! — Не то, чтобы я хотел это чувствовать. — Усмехнулся кукольник. — Конечно, я помню, каково это болеть. Я часто болел в детстве и презирал свое тело за эту слабость. — За вами ухаживала ваша бабушка? — Да, у меня никого кроме нее больше не было. — Сасори, кажется, удивился тому, что Дейдара запомнил про Чиё, которую он упоминал лишь единожды и вскользь. — У меня тоже никого кроме вас нет.       Сасори едва заметно вздрогнул. Дейдара никогда еще не видел на его лице такого выражения, пускай оно и промелькнуло всего на пару секунд. Как будто на мгновение на него выглянул тот самый мальчик, о котором говорил кукольник. Дейдара дотянулся до руки напарника и слабо сжал ее, прекрасно помня о том, что тот ничего не чувствует. Сасори не стал отнимать руки.       Ночная прохлада резко контрастировала с тем, что творилось у Дейдары внутри. Он был рад, что сообразил захватить с собой плащ и теперь тот не только грел его, но и скрывал никак не желающий исчезать стояк. Подрывник свернул в затененную подворотню и привалился к стене, пытаясь собраться с мыслями. Его словно догнало эхо ощущений — в голове один за другим проносились фрагменты только что произошедшего. Горячее дыхание Итачи на его шее, мягкий шелк волос под пальцами, которыми Дейдара цеплялся за спину напарника, опущенные длинные ресницы и желтый блик на скуле, который он видел между поцелуями. Прикосновения Итачи по всему телу и его твердый член.       «О Боги»       Слишком много всего навалилось. Дейдара не был готов к таким откровениям. Итачи был таким… У Дейдары будто в момент перевернулся весь мир. Он никак не ожидал внезапно узнать Итачи так близко и был напуган своей собственной ответной реакцией. Кроме того, у него никогда не было секса с парнями. Более того, у него никогда не было секса с кем-либо вообще. Как-то не до этого было. На первом месте всегда стояло искусство, которое занимало весь ум. Отношения с людьми? С кем? Единственный, с кем он смог сойтись глубже, был Сасори. Но тот едва ли был человеком. Дейдара уже давно признался себе в том, что испытывал романтическое влечение к своему бывшему напарнику, но это чувство так и не нашло реализации, да и вряд ли могло. Поэтому то, что произошло сегодня у него с Итачи, помимо всего прочего, еще и подковырнуло то, что Дейдара так долго держал в себе, пускай и не сознавая в полной мере. Он был очень одинок.       Проскользнула мысль, что Сасори в его сознании вероятно мог видеть все то, что произошло. Как бы он отнесся? Поморщился от отвращения? Не проявил интереса? Каким-то краем сознания Дейдара ощущал вину, будто бы он предал свои прежние чувства. Хотя он понимал, что это ощущение абсолютно беспочвенно и он не мог изменять тому, чего, по сути, никогда и не было.       Мимо подворотни, в которой прятался Дейдара, прошла компания подростков, чей смех громко отражался от домов пустующей улицы. Это немного отрезвило подрывника, и он задумался о том, что делать теперь дальше. Самым подходящим вариантом было куда-то деть себя на время и вернуться глубокой ночью, когда Итачи точно будет спать. А утром пусть будет то, что будет.       Дейдара вернулся обратно на улицу. Стояк, к счастью, все-таки исчез, и, недолго думая, подрывник решил последовать примеру Учихи и тоже направиться в барный квартал. Забравшись на стул с краю барной стойки в одном из первых встреченных идзакайя, Дейдара заказал себе пива и уткнулся взглядом в своё собственное отражение в зеркале за полками с бутылками. Его волосы не были собраны в привычный высокий хвост, а оптическое устройство осталось в номере, как и сумки с глиной. После произошедшего утром разгуливать по городу без вооружения было небезопасно. Дейдара это прекрасно понимал и после пинты лагера собирался сразу двинуться обратно в гостиницу.       Пузырьки проносились под пальцами, сжимающими прохладный стакан. Дейдара думал о сидящем в баре Итачи. Вот чего он никак не мог предположить, когда тот сказал, что ему нужно по делам. Какого хрена Итачи внезапно пошёл пить? Часто ли он выпивает? И сколько всего он ещё не знает о своём напарнике?       Итачи был пьян, вот почему он его поцеловал. Дейдара отхлебнул пива и мрачно уставился на себя в зеркале. Возможно, Учиха пытался склеить кого-то в баре и, потерпев неудачу, решил подкатить к нему. Хотя как такому как Итачи можно отказать? Дейдара мотнул головой, пытаясь избавиться от дурацких мыслей, и снова пригубил стакан. Через стул от него сидели две девчонки, одна из них постоянно поглядывала в его сторону. Заметив внимание к себе, девушка приветливо улыбнулась, но Дейдара незаинтересованно отвёл взгляд. У него не было настроения знакомиться с людьми.       Если бы у Сасори было живое тело, они могли бы стать любовниками? Дейдара вспоминал все те моменты близости, которые у них были — через слова и через взгляды. Иногда ему казалось, что они думали об одном и том же. Что же хотел сказать Сасори сегодня, перед тем как подрывник проснулся? Дейдаре показалось, что тот видит его насквозь, читает его мысли, заглядывая в самые потаенные уголки его разума. Подрывник поежился от этой мысли, сжимая пальцами стекло. Если так, то Сасори знает все.       Пиво постепенно исчезало в стакане, но мысли яснее от этого не становились. Наоборот, появлялось все больше и больше вопросов и Дейдара чувствовал, что окончательно запутался. В какой-то момент он решил прервать свой мысленный поток и разбираться со всем по ходу появления проблем. Он сполз со стула и направился к выходу из бара. Снаружи толпились вышедшие на перекур люди. Дейдара протиснулся между ними и, вспомнив, как шел, направился обратно в гостиницу.       Где-то на пустынной улице его внезапно окликнули. Все инстинкты шиноби сигналили об опасности. Дейдара обернулся на голос, готовый использовать тайдзюцу, которое никогда не было его особо сильной стороной. В этот момент на него наскочили сзади, и чья-то рука сильно зажала какие-то точки на шее. Подрывник ощутил, как начало темнеть в глазах и подкосились ноги. Последнее, что он увидел, было двумя темными фигурами, склонившимися над ним. Они что-то говорили друг другу, но он уже не мог разобрать слов, проваливаясь во тьму.