Пророчество последней вечности

      Свет яркой полной луны озарял весь Зачарованный Лес, укрытый осенней дымкой. Холодное серебристое сияние месяца завораживало и каким-то образом успокаивало. Между высокими, тёмными деревьями растекался тягучий, как патока синий туман, скрывая стволы и ветви деревьев, будто те стыдились глаз человека. Еловые «лапы» перешептывались с высокими буками и кедрами, мелодично шурша друг о друга, а где-то вдалеке можно было услышать уханье совы и вой волков.       Многие жители Туманной Гавани видели уже десятый сон, уснув под музыку ночного Леса, однако разнообразные лесные звуки никак не могли помочь уснуть благородному разбойнику. Мысли в голове бешенным веретеном крутились и не давали ему покоя. Не успевал он осмыслить одно, как мозг подкидал вторую мысль, третью, десятую… От надоедливых мыслей, в которых также присутствовала сама королева, начала болеть голова. Он буквально слышал как шестерёнки крутятся в голове, издавая противный скрипучий звук. Робин шумно выдохнул и провёл рукой по голове, зарываясь пальцами в светлые волосы.       Мужчина, даже не ложась в свою постель, снова вышел на балкон и сделал глубокий вдох. Ночной прохладный воздух, с легкими примесями дыма, обжигал легкие, но ещё больше взбодрил Робина. Мысли продолжали пульсирующей болью биться в голове и они, видимо, никак не собирались покидать его. Как бы он ни старался не думать предстоящих событиях, королеве и, возможно, одной ужасной трагедии, всё было тщетно. Хотя для кого-то это может стать радостным днём, однако всё же будут некоторые, кто будут убиты горем и запомнят этот день, если ничего не исправить, как самый ужасный, трагичный день во всех мирах вместе взятых. И ради этих некоторых он готов сделать всё возможное, чтобы этого не случилось. Надо придумать, как предотвратить неминуемое события. Парадокс… необходимо миновать беду, которая обязательно должна случиться.       Вздохнув, Гуд вернулся в комнату, чтобы наконец попытаться уснуть, ибо было уже далеко заполночь. Однако разбойник уже возле постели решил прогуляться по коридорам и вышел из своих покоев. Может, прогулка по ледяному и такому зловещему замку злой королевы сможет нагнать на него сон? Маловероятно…       Кто бы мог подумать, что славный, честный и благородный Робин Гуд добровольно придёт в замок жестокой, кровожадной и беспощадной правительницы Туманной Гавани, и теперь спокойно разгуливает коридорами этого могущественного строения. Беззвучно, медленно ступая и разглядывая всё вокруг, Робин услышал громкий звук шагов, эхом отбивающийся от тёмных высоких стен. Это явно была женщина, точнее королева. Только она могла такой величественной и смелой походкой идти по замку и только одним звуком своих шагов заставить стыть кровь в жилах. Даже не видя Реджину, Гуд был уверен, что она, как всегда, высоко вздернула голову и по-королевски держит ровную, словно струна осанку, также надменно смотрит перед собой. — Да чтоб тебя! — внезапно относительную тишину коридора разрезал громкий возмущённый возглас королевы, когда перед ней, прямо нос к носу, из тёмно-красного дыма появился злее чёрта Румпельштильцхен.       Бегло окинув взглядом королеву с головы до ног, на секунду задержав взгляд на глубоком декольте королевского одеяния, маг обратился к королеве: — Реджина, — угрожающе зарычал Темный, — где Белль? — Белль? А кто это? — состроив искреннее удивление, спросила Реджина и невинно захлопала глазками. — Моя служанка! — негодующе прошипел Румпельштильцхен и прожигал ученицу взглядом.       Реджина явно что-то не договаривала, хотя виду не показывала, но он знает как добиться от неё правды. — А разве твою служанку зовут не Марджи? — лукаво улыбаясь, лениво протянула Королева и скучающе осмотрелась по сторонам.       Королева видела, что учитель на изводе, что не могло не радовать её. — Реджина! — потеряв свое терпение, прокричал маг и часто задышал. Шумно выдохнув, он низко прорычал: — Дорогуша, я еще раз повторю: где Белль? — Белль, Белль, Белль… — Повторяла королева, будто пробовала имя девушки на вкус. — Знакомое имя, но никак не могу вспомнить твою прислугу, — продолжала мило, нараспев говорить Реджина. — Мне снова повторить вопрос?! — ещё сильнее злясь, крикнул маг и уже был готов придушить Её Величество.       Его разозлённый голос раздался эхом по коридорам тёмного замка. Любой другой уже бы давно выдал всё Румпельштильцхену, но не Реджина. Женщина стояла с непроницаемым выражением лица и кровожадно улыбалась ему. — Учитель, ты такой возбуждённый… — начала королева и провела указательным пальцем по его груди, хитро улыбнувшись. — Я могу помочь снять напряжение…       Локсли, услышав эту реплику, брезгливо поморщился и, представив омерзительного Румпельштильцхена и прекрасную, пусть и злую, Королеву вместе, с отвращением буркнул себе под нос: — Фу… — Точнее не я, а вино. Наколдую лучшее в королевстве, — закончила королева и ухмыльнулась, наблюдая за тем, как заиграли желваки на лице, покрытом чешуей, ещё больше радуясь гневной реакции Румпельштильцхена. — Ваше Величество… — в который раз с угрозой прорычал Румпельштильцхен. И что-то в тоне голоса Учителя заставило Реджину прекратить эту детскую игру: — Точно, я вспомнила её, — наигранно весесело воскликнула Королева, но тут же с жалостью посмотрела в глаза Учителя. Положив руку себе на грудь, Королева сочувствующе произнесла: — О, и теперь я понимаю, почему ты пришел ко мне такой разъярённый, но уверяю тебя, к этой трагедии я не причастна. — К какой трагедии? — приблизившись к королеве и наклонив голову вбок, поинтересовался Тёмный и подозрительно сузил жёлтые глаза. — Как, ты не знаешь? — усмехнулась королева и коротко хохотнула, затем продолжила: — Странно. Она вернулась домой… но жених куда-то исчез. А после её пребывания в твоём замке, в роли твоей прислуги, кому она такая нужна? Отец от неё отказался, отверг её и прогнал прочь.— Бархатным голосом поведала Реджина печальную новость и делано с жалостью посмотрела на учителя, в полной мере наслаждаясь его страданиями. — Она осталась без… крова? — с трепетом и неверием то ли спросил, то ли констатировал Румпельштильцхен.       Королева вновь насмешливо засмеялась и пояснила: — Он поступил жестоко: запер дочь в башне и велел очистить её душу церковникам кнутами и розгами, — с кровожадным удовольствием проговорила королева, затем обыденным тоном продолжила: — Бедняжка выбросилась из окна башни… насмерть, — с особым удовольствием протянула Королева последнее слово.       Увидев, как на лице учителя на долю секунды проскользнуло боль и неверие, женщина ещё шире и кровожаднее улыбнулась. — Ты лжёшь, — только спустя несколько секунд грозно выдавил из себя тёмный, пытаясь уличить королеву во лжи, однако казалось, что женщина говорит правду. — Разве? — холодно, с нотками пренебрежительности спросила Реджина, подтверждая свою правоту.       Румпельштильцхен поднял руку, чтобы с помощью магии сдавить королевскую шею, но когда он попытался это сделать, его отбросило назад на несколько шагов. Маг, не осознавая, что сейчас произошло, стоял и непонимающе смотрел на свою ученицу. Пока та в свою очередь заливисто засмеялась, а её безумный, звонкий смех расползся по коридору.       От этого смеха у Робина застыла кровь в жилах, но не от страха, как могло быть с кем-то другим, а от того, что он ему понравился, это было будуражуще. Мужчине показалось, что он готов слушать чарующий голос королевы днями напролёт. Даже несмотря на то, что Реджина — злая королева и её руки были по локоть в крови. Она была дьявольски божественна. Локсли, осознав в каком ключе думает о Её Величестве, мотнул головой. Это всё от недосыпа. Будь он в здравом уме у него не возникли бы такие мысли. После предательства невесты он больше не желал заводить отношения, тем более со злой королевой. Покачав головой, Робин выдохнул и прислушался к разговору королевы и её учителя. — Что за фокусы, Реджина?! — сурово процедил маг, но в его голосе можно было уловить нотки гордости за ученицу.       Реджина определённо развивалась в магических способностях и с каждым разом становилась сильнее. Правда Тёмный никак не ожидал того, что когда-нибудь его лучшая ученица сможет дать ему отпор, или хотя бы не так скоро. — Что, Тёмный маг разучился пробивать защитные чары? — самодовольно усмехнулась королева, подняв точёную бровь. — Мне неподвластна лишь белая магия, а ты, дорогуша, ею отнюдь не владеешь, — сощурившись, проговорил Тёмный и подошёл к королеве ещё ближе, дыша прямо в лицо. — Какая жалость, — усмехнулась женщина и театрально положила руку на грудь. — Когда ты превратил меня в селянку, ты, дорогой учитель, — пока говорила, с удовольствием растягивая слова, она грациозно, как кошка обошла вокруг Румпельштильцхена, — рассказал мне, что Кора научилась этому заклинанию только спустя полгода. Я же разучила его всего за несколько недель, и заметь — без чьей-либо помощи. А защитному заклинанию ты сам меня научил, я только его немного усовершенствовала, учитель. Что ж, ученица превзошла своего учителя, — усмехнулась королева, с упоением наблюдая за разгневанным, озадаченным Румпельштильцхеном. — Тебе никогда не удастся меня превзойти, Реджина. Ты в сотни раз слабее меня! — с желчью в голосе прохрипел Румпельштильцхен, безумным взглядом наблюдая за каждым движением, каждой эмоцией, каждым взглядом ученицы. — Ошибаешься, Румпель, — широко улыбнулась королева, будучи довольной собой. Затем с плотоядной улыбкой на кроваво-красных губах низким, грудным голосом добавила: — Я уже это сделала. — Ты еще пожалеешь, Реджина, — прорычал Темный и, щелкнув пальцами, исчез в красном дыму, оставляя королеву в гордом одиночестве.       Королева снова громко засмеялась, а затем с сарказмом произнесла в пустоту коридора: — Непременно.       Робин стоял на месте, не смея даже шелохнуться, но когда услышал следующую реплику королевы, мужчина понял, что это не помогло остаться ему незамеченным. — Так, так, так, разбойник. Мне, кажется, я предельно ясно выразилась насчёт того, чтобы ты не шастал по моему замку. — Чётко, с грозными нотками говорила женщина и шла в сторону Гуда. После она остановилась в нескольких метрах «тайника» лучника и добавила: — То, что ты друг моего брата не даёт тебе права ослушиваться меня — свою королеву, — холодно отчеканила Реджина и натянула на лицо напускную вежливую улыбку.       Локсли не видел, что ведьма улыбается, но он это чувствовал.       Гуду ничего не оставалось, как выйти Королеве навстречу. Как он, самый ловкий и хитрый разбойник Зачарованного Леса, не смог остаться не замеченным королевой.       «Ты теряешь хватку, Локсли», — подумал он и криво усмехнулся своим мыслям. — Вы меня раскрыли, Ваше Величество. Давно знаете, что я там стоял? — с всё той же нахальной улыбкой на лице, проговорил мужчина и оказался перед королевой, играя бровями. — Незадолго до того, как появился Тёмный, — просто ответила женщина, натянув на лицо ледяную улыбку и сделав ещё пару шагов навстречу разбойнику. — А чего вам, Ваше Величество, не спится в столь позднее время? — заинтересовано спросил мужчина и хитро ухмыльнулся, окинув женский стан цепким взглядом.       Королева выглядела, как всегда, неотразимо, мрачно и соблазнительно. Её красотой было сложно не восторгаться. — А тебе, вор? Разнюхиваешь всё вокруг, чтобы таки обчистить мой замок? — с ядом в голосе вопросом на вопрос ответила Реджина и, недобро сверкнув глазами, вернула Робину такую же лукавую ухмылку. — Прогуляемся по саду? — уже с довольно дружелюбной улыбкой предложил Гуд, пожав плечами. — Что? — не мало удивившись, нахмурилась королева, затем протянула руку ко лбу мужчины.       Окинув Робина внимательным взглядом, женщина задумчиво произнесла: — Хм, ни лихорадки, ни жара вроде нет. — Ваше Величество, с вами всё хорошо? — настороженно спросил мужчина и немного отстранился от Реджины, опешив от поведения Её Величества. — Ты случайно головой не ударялся? А-то мало ли, ударился, память отшибло и забыл, что я злая королева, — низким тоном голоса прошептала Реджина, проведя острым ногтем по подбородку мужчины.       Небольшая щетина приятно покалывала, что не хотелось убирать руки от лица разбойника. Мысленно одернув и отчитав себя, Реджина убрала ладонь. Она ведёт себя крайне необычно, с ней явно что-то не так.       «Точно, это всё недосып, это всё от него», — подумала женщина и мотнула головой.       И с Гудом не всё в порядке… Он её абсолютно не боится, его наоборот веселит выводить её из себя. Робин оказался одним из немногих, кто не боится её. С одной стороны Реджину это забавляло и раззадоривало, но с другой — раздражало. Кто он такой, чтобы так обращаться с королевой. — Никак нет, я прекрасно помню кто вы, Ваше Злейшество, — без доли страха или волнения весело ответил Гуд, в упор глядя в карие глаза королевы. — Ненормальный, — констатировала Реджина, вздохнув и закатив глаза. — Так что, идём? — обезоруживающе улыбнулся разбойник, показывая свои ямочки на щеках.       Королева ничего не ответила, только наколдовала себе тёплый плащ и направилась вперёд. Когда она поняла, что Робин не сдвинулся с места и прожигал своим взглядом ей спину, Реджина развернулась и, закатив глаза, раздражённо бросила: — Что? — Вы, Ваше Величество, конечно, владелица этого замка и лучше его знаете, но, насколько мне известно, выход к саду там, — кивнув головой в противоположную сторону, самодовольно проговорил разбойник, и, развернувшись на пятках, направился в указанном направлении.       Реджина то ли стушевалась, то ли разозлилась, но пошла следом за Робином. Она не знала, что на неё нашло. Раньше она ни за что не согласилась бы на подобное, однако сегодня было всё по-другому.       Во время их прогулки королева, как и всегда, была резка, груба, сарказм и ирония были при ней, однако разбойнику это не помешало увидеть в женщине свет, и то, что она просто сломлена и уставшая. Сломленная королева. Но не свержена. Конечно, он никогда в жизни ей этого не скажет, да и никому другому, но с этой ночи Робин перестал считать королеву, такой, какой он считал её раньше, основываясь на слухи и первое впечатление.       Возможно, Реджина совершила ошибку, согласившись на прогулку с обычным разбойником. Хотя и не таким уж и обычным, а самым известным вором в Зачарованном Лесу и Шервуде и не только. Однако женщина рядом с Робином ощущала необычайное спокойствие, даже, несмотря на то, что мужчина умел всего лишь одним взглядом вывести её из себя. Гуд был не так прост. Он был слишком образованным для человека, живущего в лесу. И для себя Реджина решила как-то на досуге узнать родословную Принца Воров.       Разбойник и королева разошлись по своим покоям только с восходом яркого розово-оранжевого солнца.

***

      Несмотря на то, что Королева спала всего лишь от силы пару часов, она ещё до завтрака приказала подготовить для неё карету. Королевский экипаж мчался по восточно-западной дороге от замка. Лучи высокого солнца пробивались сквозь кроны деревьев, птицы пели, но из-за топота двух пар чёрных лошадей этого не было слышно.       В груди образовался неприятный осадок, который не позволял дышать полной грудью. Каждый болезненный вдох был сопровождён хрипом. Женщина не только эмоционально, но и физически ощущала себя скверно. Так было из года в год. Даже хуже. С годами боль становилась только сильнее. Отец говорил: «Время лечит, солнышко», однако королеве казалось всё в точности наоборот, печаль ещё больше накапливалась в груди. Реджина всем своим сердцем ненавидела этот день. Именно сегодня вся ненависть, печаль, мука, горечь, злоба, обида, яд и желчь переполняли королеву. Сегодня больше чем обычно хотелось убивать, видеть страдания других, видеть то, как от неё зависят жизни других. Уничтожить счастье других сейчас было для Реджины жизненно необходимым поступком. Женщина увидела в окно кареты небольшую, а главное — весёлую, толпу людей, жестко приказала: — Останови!       С высоко поднятой головой королева вышла и, натянув на лицо широкую, радостную улыбку, которая была больше похожа на оскал, подошла к черни. Вслед за ней поспешил Рональд. Мужчина, чувствуя, что сестра сейчас что-то учудит, молча стоял по правую руку от неё. — Приветствую, селяне, — с напуской радушностью произнесла королева, раскинув руки в стороны. — Какой чудный лужок. — Дивный, — согласился священник и добавил: — Идеальный для свадебной церемонии. — Не сомневаюсь, — сквозь зубы процедила королева, пробежавшись взглядом по улыбающемуся жениху и невесте и их гостям. — Но, видите ли, это, — Королева развела руки в стороны, указывая на полянку, — королевские угодья. Не припомню, что я дозволяла кому-то тут жениться. — Простите, мы только что… — начал оправдываться жених, но королева заставила его замолчать, вонзив руку в грудную клетку парня и вырвав ярко-алое сердце, под аккомпанемент встревоженных возгласов, вздохов народа.       Рональд тут же подскочил к Реджине. Он уже знал исход ситуации, однако попытаться переубедить сестру стоило, вдруг удастся это сделать. Стоя спиной к толпе, он шепнул Реджине на ухо: — Ваше Величество, возможно, ваш гнев чрезмерен. Всё же такой день, — деликатно проговорил каждое слово Рональд. Одно неосторожное слово и Реджина единым движением отберёт у паренька жизнь. — Совершенно лишнее напоминание, — ядовито ответила королева, прикрыв глаза на несколько секунд. — Вам нужна симпатия подданных, Ваше Величество, вражда с ними — признак королевской слабости, — аккуратно сказал мужчина, даже боясь взглянуть на сестру.       В такие моменты Реджина была опаснее любой стихии и могла натворить всё что ей заблагорассудится, совершенно не контролируя себя.       Осознав, что он только что ляпнул, Рональд прикусил язык. Королевского гнева не миновать. И пострадает далеко не он, а парень, чьё сердце в руке его сестры. — Ах, слабости! — гневно прокричала королева, что Рональд невольно отшатнулся, а другие присутствующие вжали головы в плечи и желали исчезнуть как можно дальше от Её Величества. Затем королева перевела взгляд на молодожёнов и с плотоядной улыбкой заговорила: — Хотела пощадить, но кое-кто меня разозлил.       На последнем слове королева сжала сердце, и сквозь пальцы Реджины посыпался серый песок. Какое наслаждение. На кончике языка почувствовался ядовитый вкус крови и пепла. Ещё одна жалкая жизнь на её счету, и это приводило Реджину в восторг.       Парень упал замертво, кто-то закричал, кто-то начал плакать, а другой не мог пошевелиться от переполняющего страха, а ещё кто-то кинулся к пока ещё тёплому телу. Королева, наблюдая за реакцией селян, наслаждалась их страданиями и животным страхом, который липкими щупальцами охватил толпу. От этих напуганных взглядов Реджина приходила ещё в больший восторг. — Играйте свои свадьбы не на моих лугах, — напоследок брезгливо бросила королева и, грациозно развернувшись на каблуках, направилась к королевской карете.       Рональд несколько секунд топтался на месте, с ужасом и сожалением наблюдая за печальной картиной: невеста оплакивала своего жениха. День свадьбы превратился в похороны. Покачав головой, мужчина поспешил за сестрой. — Ступай пешком. — Приказала Реджина, потом добавила. — Я кое-куда заеду.       Дверь кареты захлопнулась и королевский экипаж отправился прямо по дороге. Рональд грустно пождал губы и, покачав головой, прикрыл глаза. Эта женщина рано или поздно сведёт его с ума, если не в могилу. Но лучше пусть Реджина каждодневно выносит ему мозг, язвит, кричит, нежели будет лежать в гробу под землей… И он готов сделать всё возможное и не возможное, он отдаст жизнь за неё, лишь бы этого не произошло. Рональду было больно каждый день смотреть на сестру, зная, что будет в будущем, и что королеве грозит страшная опасность. Она будет на грани жизни и смерти, но вот что перевесит — неизвестно. Если бы он знал, что произойдет, Рональд уберёг бы сестру от беды. — Почему Судьба так распорядилась? — сам у себя спросил Рональд, подняв карие глаза к ярко-голубому небу.       Глубоко вдохнув, он направился в сторону замка.