Первая ночь

«Да или нет? Всё отныне хорошо или по прежнему плохо? Лекарство чаще пьют по собственному желанию, чем по назначению доктора, а я принудил её вчера своим признанием, заставил выпить драже без рецепта… Молчание и пристальный взгляд как знак принятия, смирения… с тем, что ей хотелось услышать или с тем, что пришлось? Когда неопределённость затягивается дольше положенного, это всегда «нет», просто ещё не озвученное… Когда ни хорошо и не плохо — это больше плохо… потому что ничего хорошего. Даже если так — к чёрту! Мне стало проще… Я стал свободней! Бежал, бежал, и бах… отстал, от жизни и правил, от «так надо»… жизнь выдохнула с облегчением — её отныне не преследуют. Словно старался пропить витамины, а пропил бумажник… прокутил всё заработанное, пошёл ва-банк и выпало красное! А на что ставил? Плевать… утолил в себе мучавшее и бередившее… Сделано! Она ушла, но теперь знает, что не безразлична мне». Снова ночь… одинокая, тёмная, сырая. Загадочное и таинственное время суток… Эгемен выключил свет и всё вдруг стало страшно незнакомым и чужим в родной комнате, а потом по миллиметру начало вырисовываться размытыми очертаниями и прикармливать ощущения… где среди немой толпы неодушевленных предметов — ты один одушевленный… Полный месяц врывался в не зашторенные и распахнутые окна, он сел напротив… сигара, стакан виски и чувство в сердце, его личное, приватное, ценное… Он уединился с ним в тишине и наслаждался, впервые откровенно фантазируя о любимой женщине! Вспоминал с чего вспыхнуло его знакомство с ней, с её телом… ещё недоступным, но уже возможным… нетронутое руками, но развязно ласкаемое мыслями прямо сейчас. В дверь постучали и не дожидаясь ответа кто-то вошёл… Ягыз спиной и шеей понял, что здесь она… в трёх метрах, знакомые нотки её волос, находившихся вблизи лишь однажды, только доказали, что самая далёкая в мире Хазан — так или иначе самая его близкая… необходимая… Он обернулся в оцепенении. — Что ты тут делаешь? — собственный голос напугал… стараясь звучать стойко, он больше походил на упаднеческий шёпот. — Вы разве меня не ждали? — Не понимаю… — Всё понимаете! — резанула как по живому она, — Вы же этого добиваетесь на самом деле? — пауза затянулась, — господин Ягыз… Эгемен растерянно моргал и еле слышно дышал, язык отяжелел, движения туловища замедлились… под гипнозом, под наркотиком… под ней. «Я что, в особняке? Или она мне снится?» Глаза девушки вызывающе и гордо горели, отражая отсвет холодного неба, губы сжались со злостью, распущенные пряди трепыхались на сквозняке, какое-то лёгкое одеяние почти в пол… и вся она выглядела тоже распущенной… и обречённой одновременно. «Она не поверила… не поверила. Какая отвратительная месть… Мне? Самой себе, глупая». — Ты презираешь меня? За что? — Ну что вы, я просто выполняю просьбу… — Какую просьбу? — Вашу. О которой вы ещё не попросили… но уже придумали, так ведь? — Я честен с тобой… — Вы всё обо мне уже придумали…случайно обидели и красиво осчастливили… хозяин очень благородный, — она приблизилась на шаг вперёд, теперь совершено открытая перед ним, залитая заревом луны и туманкой дыма, полуобнаженная… — Я пришла… Нравится? Эгемен резко отвернулся к окну и затушил окурок. — Не называй меня так! Я не твой хозяин, — громко и сумбурно ответил он. Аромат женщины опьянил как запах не прикуренной сигары… предвкушением… но молодой человек стоял подавленный и мерзко сокрушённый происходящим. Внезапное болезненное возбуждение забило пространство и голова плохо думала… Аллах, думала о плохом. Ягыз не понимал, что она делает в данный момент меньше, чем не понимал себя — нервничал, злился, упрекал. Хазан тут, рядом, такая долгожданная, практически драгоценная, но оскорблённая его любовью… Не в состоянии объяснять и оправдываться, он хотел, чтобы она ушла немедленно. Мечтать можно — делать нельзя. Эгемен не смел даже смотреть на неё, и не потому что боялся увидеть неприязнь… а потому, что не мог скрыть своё сумасшествие и необузданное желание, граничащее с чем-то преступным! — Ведь вы уже владеете мной, вы выбрали меня, разве нет?.. Нравится? — ещё раз монотонно спросила она. — Уходи! — грубо прозвучало вслух. «Я прошу тебя, уйди! Сейчас я могу обидеть тебя ещё сильнее… невозвратимо». Тонкая рука легла поверх плеча и надавила, прошлась неспеша по рубашке и снова сжала плоть. — Нравиться… — утвердительно сказала она ему в спину. — Вот что на самом деле вам нравится… Так что же? Я пришла, я теперь ваша… «Что со мной?.. Где я нахожусь?.. — скулы заиграли и ладонь в последних попытках очнуться протёрла щетинистый подбородок, — Позволяет властвовать, и сама душит своим превосходством… змея… женщина… Что происходит?.. Когда постель холодная и пустая, я уже знаю, что это ты… но не так, Хазан… не так…» — Ягыз был близок к отмщению как никогда, эрекция неудобно мешала и требовала немедленной разрядки, а её пальцы опасно нежно приглаживали затылок, сминая воротник и его самообладание тоже. Он пригласил эту девушку сегодня в свою жизнь, а она пришла в спальню… Винит и предлагает, издевается… в логове, в обители его разврата над ней уже которую ночь подряд… «Дерзишь и надеешься, что не возьму? Дура!» Девушка вдруг одёрнула его и развернула в упор. Руки безвольно взмахнулись следом, мужчина уже себе не подчинялся. Глаза встретились бледной вспышкой… её чёрные, его угрожающие, и ни любви больше, ни нежности, ни ласки в них не читалось. Она надменно улыбалась и вызывала, он молчал и подозрительно повиновался… и уже мысленно трахал её у вот этой стены напротив… Грязные картинки, грехи и пороки, гнев и безумие — всё смешалось в страсть и жуткий телесный голод, а жажда прикосновения изворачивала внутреннее наизнанку. Но Эгемен не двигался… и она сама поднялась на носочки и потянулась к его шее, губы влажно скользнули по коже и горячее дыхание обожгло до боли. Прекрасна, горда и красива… верно… таких не любят, таких ненавидят. И он ненавидел её сейчас! Яростно оторвав от себя, он заковал девушку в тиски, как неживую куклу встряхнул и приблизил к лицу… не набрасываясь и не целуя… принюхиваясь, впитывая, обмениваясь взглядами и разрешениями. Губы потерлись о её губы и он чувствовал как царапает их по живому. «Вот сейчас, ещё немного… секунда, и я погублю нас обоих… ты позволишь?» Хазан мрачно оскалилась, высвободилась и надавила ладонями на плечи… сильнее, вниз, ниже, ещё… пока он податливо не опустился прямо к её ногам. Цепко держал, обнимал и припал к телу как к источнику, осыпая хаотичными поцелуями ей живот и бедра. Сверху царила тишина, ни звука, она лишь упивалась его поражением… Понимала ли, что это выстраданная тоска на самом деле? И чистое преклонение… настоящее, безусловное… как ни к кому прежде? Всё таки любовь… и только потом жажда. — Конечно вам нравится… Хозяин! — леденяще и равнодушно она поставила точку. Безразлично и сухо, так, как он боялся больше всего на свете… Мужчина замер… кончилось. Ягыз открыл глаза, захватывая лёгкими воздух. Кончилось. Во рту пересохло, твердый возбужденный орган напомнил, что вожделение — платное, чёрт возьми, как новенький аттракцион. Во сне или после сна… теперь придется рассчитываться, он обхватил рукой ноющий член и плотно стиснул. Свежий разум, ещё не испачканный шумами внешнего мира, очнулся от наваждения, он осмотрелся и понял, что ощущение начала жизни — и есть та территория, которую стоит защищать. Глупое, тревожное и бессмысленное, всего лишь пыталось вернуть в прошлое, которое когда-то пугало. Он глянул на неё и наконец выдохнул с облегчением. — Хазан… Хазан? — приласкал кончиком носа линию овала и задел губами. — Ммммм… — промямлила она, томно поворачиваясь к нему спиной. — Ты спишь? — Сплю… Дикий контраст, между только что навязанными отголосками её величия и реальной обмякшей роскошной фигурой, эрегировал каждую мышцу, заточил мужское желание как лезвие… Ни с чем не сравнимые эмоции… Молодой человек прижался ближе, продублировав её позу сзади, и нырнул в ложбинку шеи и плеча… руки собственнически накрыли грудь, цепляясь за соски из-под съехавших бретелек. Что это среди ночи? Острая необходимость доказать, что она теперь принадлежит ему навечно?.. или всего лишь потребность услышать «я люблю тебя»?.. Он хотел эту женщину, даже когда находился не рядом… и всегда старался быть просто рядом. Влюбиться в волосы и ресницы не касаясь тела — вот стоящий талант, а потом терять рассудок каждый раз прикасаясь… Аллах, Ягызу показалось, что он кончит сейчас только от своих мыслей и её сонного дыхания. Похоть проснулась как ночная бабочка, как забвение, бесконтрольная дезориентация его любви. Она медленно вздымает грудь, почти просит, не раскрывая век, как-будто сама зовет… а у мужчины похоть — всё, даже голова… как бы красиво он не рассказывал о сердце… Вдохнув ещё раз её на запах, он захватил локон вместе с серёжкой на ухе, Хазан сьежилась от звука скрежета метала и ухватилась за него, ногами потёрлась друг о дружку… и Эгемен готов был спорить, что она уже мокрая. Пальцы развязно продолжили путь в низ живота и ему нравилось как она реагировала… крохотные сокращения пресса, дрожь в коленях и локтях, застенчивая истома на губах и всё ещё спящие глаза… Ооо… эти тонкие несовпадения разбудили низменное и правильное! Он утонул в её текущих складочках сразу же, уверенно проскальзывая между ними глубже. Именно так… правильный секс и есть пошлый, самый грязный — всё ровно правильный! Девушка жалобно простонала и начала едва заметно шевелить бедрами. Ей мало, не хватает, пусто… всего несколько прикосновений по влажному теплому клитору и она поспешно развела ноги, согнув одну и приподняв вверх. Казалось ищет в темноте его губы и язык, громко сглатывает и помогает… чёрт… вымаливает большего! Ягыз нарочно не целовал, а лишь покусывал плечо и затылок, угрожающе толкаясь ей в ягодицы напряженным членом. Такое предисловие очевидно истязало, но он от чего-то тянул… тянул и словно вытягивал её из пассивного беспамятства. «Просыпайся, малышка, вставай, я хочу исцарапать твои набухшие соски зубами» фантазировал он. И тут же получил желаемое… Хазан слышно вдохнула, решительно развернулась и оседлала мужчину, торопливо и ловко… он только успел задрать ночную рубашку, обнажая самое волнующее, как она сама насадилась на него и вздрогнула, ощутив дикую пульсацию. Это продлится не долго… оба давно готовы. Грудь плавно заколыхалась на уровне глаз и Эгемен пару секунд наблюдал за ней, завороженно любуясь, а потом жадно набросился, поглощая и обласкивая тёмные вершинки ртом. Крепкие руки удерживали талию, не отпуская от себя далеко, быстро… быстрее… она покрыла их сверху своими и прошептала «Поцелуй меня…» — он дал ей и это! Наверное тогда она приблизилась к концу. Шлепки и хлюпающие звуки участились, смешались со стонами, разрывая тишину. Хазан повисла на нём всего на мгновенье, но когда поток раскалённой спермы выстрелил ей в самую сущность, Ягыз схватился за вспотевшие длинные волосы, оттянул назад и победно смотрел как она принимает всё до последней капли… прямо в лицо смотрел и наслаждался. «Моя Хазан… моя!» — Ты меня любишь? — Я люблю тебя… К таким словам возможно стоит относится серьезней, когда слышишь их сразу после близости… Тогда уже нет смысла врать… тогда это дань любви, чистое её подтверждение! Она сказала ему тоже самое. ******** Девушка укуталась надёжным телом как коконом сзади и расслабленно дышала. Темнота в комнате убаюкивала привычностью, успокаивала и охлаждала… Она бережно гладила его запястье. — Совсем не хочется спать… — Я уже сплю… Легкий толчок в сторону заставил мужчину очнуться, он снова поцеловал её макушку. — Разговаривай со мной теперь… — ответа не было, но она услышала как он усмехнулся в густоту прядей. Картинка обрела замедленный окрас, но Хазан ещё мечталось, он же знал наизусть все свои монологи и сны о ней, до сих пор иногда удивляясь их содержанию, и уже не мечтал, всё случилось, — Скоро наша свадьба… ты думаешь об этом? — Конечно... как раз именно… Столько мыслей на тебя потрачено, будет обидно если не поженимся… — он лениво рассмеялся громче, и вправду почти засыпая, утомлённо… безшумно упивался послевкусием их внезапной страсти. — Браво, господин Эгемен… радуйся, что я понимаю твои сальные шуточки… — голос её не изменился, наоборот, поглаживание стали ещё нежнее. Она понимала его, да, и не искала подтексты… но догадывалась ли насколько прямо сейчас прозвучала голая правда… елейно и подначливо? Сотни мыслей, тысячи, миллионы… Ягыз распахнул глаза и вспомнил своё последнее 'ты мне нравишься' и первое 'привет' в тот же вечер, как будто ничего не случилось, как будто это было их начало… всё сначала, как надо. Не договаривая можно сказать гораздо больше… Хазан вдруг неожиданно и тихо спросила: — Как ты меня заметил?.. когда успел узнать? Он молчал и задумчиво вглядывался в просвет панорам, пока память отрывками воссоздавала тогдашнее одиночество и её силуэт за стеклом… — Я увидел тебя в окне. Подсматривал за тобой. Резко обернувшись, девушка настороженно заинтересовалась. — Как это подсматривал? — Ты переодевалась… обнажённая, незнакомая, красивая… Я потерял голову, даже не представляя, кто ты такая… — Эгемен таинственно улыбался, еле растягивая губы, ласкал тонкую шею и словно забрасывал удочку, вылавливал реакцию. Она забоялась, что-то кольнуло в горле, задорный взгляд сменился опаской и неуверенностью… — Ты шутишь, ведь так? Тут же он накрыл её рот поцелуем, глубоким, сумасводящим, не позволяя опомниться… — Шучу… конечно шучу… — и крепко обнял. — Дурак… — наконец выдохнула она. — Спи давай, спи… спокойной ночи… всё завтра... Ягыз удобно пристроился сзади, окунаясь в душистую россыпь волос… тёплая, родная, своя… он не о чём больше не думал.