Южная Корея, Сеул. 2017 г. Конец июня.
— Я взял ванильное мороженое, потому что на этот раз фисташкового у них не оказалось, — с неподдельной грустью вздыхает Чонгук и передает рожок Чимину, что машет рукой и принимает холодное лакомство, говоря, что и от ванильного не откажется. По истечению четырёх лет, Чонгук наконец приезжает в Корею из Дубая, где всё это время учился в университете. Отец уже выделил ему место в компании, и сколько бы Чонгук не говорил, что не сядет в это кресло генерального директора, слушать альфу никто не стал. Глава семьи лишь поставил его перед фактом, а идти против отца и наблюдать, как он возмещает всю свою ярость на нём, Чонгуку хотелось меньше всего. Первым делом, когда Чонгук приезжает домой, он берёт Чимина и увозит его с собой на набережную, где они часто проводили время вместе на каникулах. Чимин садится на краю пирса и опускает ноги, что кончиками еле касаются поверхности воды. Чимин вспоминает время, когда Чонгук уезжал. Ему кажется, что четыре года пролетели слишком быстро. А ещё Чонгук, что приезжал на каждые каникулы домой, даже нормально соскучиться ему не дал. Альфа, вот так же, как сейчас забирал Чимина из дома или с уроков, заставляя проводить время с ним. Возил с собой на встречи с друзьями, к морю, в рестораны и даже в клубы. И Чимин не мог понять Чонгука и его излишнее внимание, что он уделял когда-то ненавистному брату. «Может, он просто сожалеет о том, как вёл себя?» — эти мысли каждый раз проносились в голове Чимина, и это было единственное его объяснение действиям альфы. Чонгук садится рядом с Чимином и, откинувшись назад и упираясь на свою свободную руку, кусает мороженое, находящееся во второй руке. Он переводит взгляд на рядом сидящего брата и, усмехнувшись, протягивает руку к его лицу, заставляя того чуть отшатнуться. Чонгук большим пальцем протирает кончик носа омеги, испачканный мороженым, и улыбается, когда Чимин морщит нос от щекочущего ощущения. — Забавно, — издаёт смешок Чимин и облизывает лакомство в своих руках. — Что? — спрашивает Чонгук. — Помнится мне, как-то ты сказал, что ненавидишь меня, потому что я омега, — говорит Чимин и отводит свой взгляд от Чонгука, смотря вдаль, наблюдая за исчезающим за горизонтом солнцем. — Сейчас ты с этим омегой у набережной, сидишь на пирсе и ешь мороженое, — хихикает омега и вновь умещает свой взгляд на брате. — На самом деле, всё было по-другому, — заявляет Чонгук и Чимин, пододвинувшись чуть ближе к нему, внимательно слушает, терпеливо дожидаясь продолжения. — Это, скорее, были ревность и страх, — усмехается Чонгук. — Я боялся, что ты можешь отнять у меня родителей, забрать всё их внимание себе. Зная, как родители хотели омегу, во мне возник этот страх, — вздыхает Чонгук и горько усмехается. — А тут они ещё усыновили тебя. Хотя частичная ненависть, наверное, была и в том, что ты омега, — пожимает плечами Чонгук и смотрит на затихшего Чимина, что сидит и внимательно слушает откровение от старшего брата. — Только вот, я поздно понял, какую ошибку совершил. Я очень сожалею обо всём, что сделал. Чимин поднимает полные слёз глаза на Чонгука и, по-грустному улыбнувшись, говорит: — Ты был ребёнком, я не виню тебя и очень понимаю. Но мои мысли на тот момент были заняты совсем другим, — продолжает Чимин. — Если бы ты знал, как я истосковался по родителям. Мне душу рвёт от осознания того, что не могу дотронуться до лица папы, обнять его, посмотреть в его глаза и сказать, как сильно я соскучился. Мне хочется выть от того, что не могу снова, как в детстве, послушать сказку отца на ночь. Я очень скучаю по этому «йа рухи», которым отец часто называл меня, — сдержать слёзы, что порывались вытечь наружу, так и не удаётся. И, сорвавшись с глаза Чимина, они скатываются по его щекам вниз. Чонгук тут же пододвигается ближе и обнимает брата, прижимая к тёплой груди. Он кладёт его голову себе на плечо и хлопает одной рукой по спине, моментами поглаживая её, пока тело Чимина, время от времени, содрогается от частых всхлипов. — Как бы я хотел вновь это всё испытать… — делится омега со страшим, всё ещё головой лежа на его плече. — Тише, всё хорошо, — Чонгук продолжает успокаивать, каждый раз шепча о том, что всё будет хорошо. Он не просит омегу не плакать, ведь иногда поплакать — лучше, чем держать всё в себе. И Альфа понимает, что это то, что сейчас нужно его брату. Так что он не перебивает его, лишь гладит по спине, говоря поддерживающие слова. Чимин понемножку успокаивается и, отстранившись от Чонгука, с горестью замечает, как его мороженое начало таять, а по пальцам стекают первые капли оттаявших сливок. — Хочешь новое куплю? — спрашивает Чонгук и встаёт за Чимином, что отходит к урне, стоящей в двух шагах от них. — Не надо, — меланхолически проговаривает Чимин и, глубоко вздохнув, проходит вдоль пирса, а Чонгук следует за ним. — Возьми моё, — протягивает своё мороженое альфа, догнав омегу. — Не стоит, Чонгук, — качает головой Чимин и улыбается. — Если оно растаяло, и у меня так и не получилось его съесть, значит, так было суждено. — Заговорил, как настоящий араб, — издаёт смешок Чонгук. — Когда я был в Дубае, я часто слышал эти слова. — Я там родился, — пожимает плечами Чимин. — Забыл? — Нет, но я бы не хотел туда вернуться, — делится Чонгук и, проходя мимо очередной урны, выкидывает туда мороженое, что так и остаётся практически нетронутым. — Тебе бы не хотелось вернуться в Дубай? — Нет, — твёрдо отвечает альфа. — Мне чуждо всё, что есть там. Я бы не смог жить по их правилам. — А если бы сложились обстоятельства? Если бы тебе пришлось туда поехать, может, даже, жить там какое-то время? Что бы ты тогда сделал? — интересуется младший. — К чему такие вопросы? Ты что-то знаешь? — Нет, просто ответь. Мне интересно, — говорит Чимин и садится на скамейку на конце пирса и смотрит на Чонгука, севшего рядом. — Если бы так сложились обстоятельства, я, может быть, и поменял бы своё мнение. — Чонгук… — тихо зовёт Чимин брата. — Думаю, теперь твоя очередь ждать меня. — Что? Ты куда-то собрался? — старший напрягается и, выпрямившись на месте, смотрит на омегу. — Я подал документы в полицейское училище, — Чимин опускает голову, не в силах больше выдержать взгляда брата. — Зачем? — только и может сказать сейчас Чонгук. — Чонгук, — Чимин поднимает свой взгляд и, секунду настроившись, говорит. — Я хочу отомстить за своих родителей. Хочу найти и посадить за решётку всех, кто причастен к смерти моих родителей. — Чимин… — Чонгук, не надо меня отговаривать. Я не отступлю. На данный момент это — единственная моя цель, к которой я упорно стремлюсь. И я это сделаю. Осталось только дождаться ответа из училища, — быстро говорит Чимин, боясь быть прерванным братом. — Не будет мне покоя, пока мои родители лежат под сырой землёй, а эти твари, что убили их, спокойно ходят по этой земле. Пусть это останется между нами. Я только тебе об этом рассказал. — Месть может делать с человеком ужасные вещи. Но, зная об этом, я не буду пытаться тебя отговорить, — начинает Чонгук. — Я бы так же поступил, будь я на твоём месте. В любом случае, ты знаешь, что у тебя есть я — твой старший брат. Ты можешь всегда обратиться ко мне, а я всегда помогу тебе. Просто положись на меня. Чимин тут же подаётся вперед и заключает Чонгука в крепкие объятия, шепча слова благодарности. Чонгук обнимает омегу в ответ и говорит поддерживающие слова. Он, что ещё двенадцать лет назад пытался прогнать этого омегу и всячески делал ему больно, сейчас же, первым делом, стоило ему только вернуться из чужой страны, где провёл четыре года, приехал сразу к нему. Забрал с собой на набережную, лишь бы остаться с ним наедине, пытаясь этим показать, как сильно скучал, и провести немного времени вместе. И если бы тогда Чонгуку сказали, что он будет цепляться за Чимина, как за спасательный круг, он бы ни за что не поверил. Сейчас же он боится потерять этот круг, бережно поглаживая по голове и прижимая к своей груди.☾ ☾ ☾
— У тебя хотя бы есть представления, кто это сделал с твоими родителями? — спрашивает Чонгук, сидя за рулём своей машины, и смотрит на Чимина, расположившегося рядом на пассажирском сидении. — Хусейн… — отвечает Чимин, смотря перед собой, словно в пустоту. — Я знаю, что его имя Хусейн. Он был главарём банды, в которой участвовал мой отец. А ещё приходил к нам один раз — заезжал за отцом. Мне даже удалось лицезреть его лицо, когда я выглянул из окна, чтобы попрощаться с отцом, — Чимин замолкает и продолжает смотреть в одну точку, будто представляя его перед собой. — Я никогда не забуду его образ и тот взгляд, которым в ту ночь он одарил меня. Он обязательно понесёт мое наказание. В голосе Чимина играли твёрдые и настойчивые нотки. И он ясно давал понять, что в его словах сомневаться не стоит.☾ ☾ ☾
В начале сентября беспрерывно идут дожди. Такого в первые дни осени в Корее ещё не было. По крайней мере, Чимин не наблюдал. Омега сильнее натягивает тонкую курточку на плечи, пока те подрагивают от лёгкого холодка. Он слушает голос капитана, раздающийся по микрофону, перебиваемый шумом капельками дождя, стучащих по навесу, под которым собрались все первокурсники полицейского училища, и Чимин был среди них. Этот день, когда ему пришлось уехать, оставив дом своего дяди и его семью, слишком быстро настал. Хоть Джихун и настаивал на том, что это не омежья профессия, Чимин не желал изменять своему решению. А Чонгук, что подоспел вовремя, помог омеге отстоять свои права перед дядей. Хэвон долго не выпускал Чимина из объятий, говоря, как сильно будет по нему скучать. Старший омега очень упорно просил младшего беречь себя и хорошо питаться, зная, как Чимину всегда приходилось напоминать кушать. Хосок же, в свою очередь, пожелал младшему брату удачи и напомнил, что они все любят его и гордятся им. Когда капитан объявляет, что собрание закончилось, со всех сторон раздаются вздохи облегчения, и голоса студентов, что начинают увлечённо обсуждать первый день зачисления, громкими звуками разносятся по всей территории училища. Полицейское училище находилось на окраине города, где было полно растительности и мало людей, потому вокруг было тихо, и любой шум эхом раздавался отовсюду. Здесь проводились боевые и учебные подготовки. А леса, окружающие здание университета, как раз таки были «площадками» для подготовки. Здесь, недалеко от училища, в десяти минутах ходьбы, находилось общежитие, выделенное для студентов, живущих далеко от университета, а таких было полно, и Чимин был в их числе. Голос капитана, что вновь раздался по микрофону, заставляет студентов замолчать и обратить на него внимание. Альфа приказывает студентам, что должны жить в общежитии, отделиться от остальных и подойти к стойке у самого здания, чтобы забрать номерки их комнат и ключи от дверей. Студенты тут же срываются с места и бегут к стойке, намереваясь получить ключи от комнат на верхних этажах, ведь точно слышали от старшекурсников, что те этажи редко обходили и проверяли ленивые охранники — больше внимания уделялось первому этажу. Не успевает Чимин ничего сообразить, как студенты за ним, летевшие к стойке, врезаются в него и он, не удержавшись на ногах, летит вниз и падает на землю, больно ударяясь локтем о камень, торчащий в земле. Омега шипит ,и еле выпрямившись, садится на землю, потирая ушибленное место. Он чувствует тепло, исходящее от места ушиба, и моментально намокшую ткань куртки, откуда, просочившись, побежала алая жидкость прямо по его пальцам. Он ужасается, когда понимает, что у него пошла кровь. Чимин крепче сжимает руку на ране и осматривается, в надежде поймать кого-то заинтересованного в нём, но никого — все слишком заняты распределением комнат. Тут же на его плечо опускается тяжелая рука и он, дёрнувшись, поворачивается, чтобы посмотреть, кто за ним. — Ты в порядке? — спрашивает незнакомый ему альфа, лет тридцати, одетый в полицейскую форму, что отлично сидела на его хорошо сложенном теле. — Да, — быстро отвечает Чимин и, шатаясь, еле встаёт с земли, но в эту же секунду охает, когда острая боль в локте снова пронзает его. Омега хватается за руку и шипит, пытаясь не разрыдаться перед незнакомцем. — Что у тебя там? — спрашивает альфа и аккуратно касается его плеча, в надежде развернуть омегу к себе локтем вперёд. — Давай посмотрю. — Не стоит, это пустяки, — Чимин отмахивается, но крепкая рука альфы, что покоилась на его плече, не даёт ему сдвинуться с места. — Стяни один рукав, — просит альфа, чтобы проверить, насколько всё серьёзно. Омега нехотя, но соглашается и делает, как его просили. Альфа хмурит брови, когда видит порез, откуда всё ещё сочилась кровь, и помогает обратно натянуть куртку. Он хватает Чимина за другую руку и ведёт за собой, прося не вырываться. Поняв, что спорить с альфой бесполезно, Чимин лишь молча следует за ним. Под пристальные взгляды некоторых студентов и педагогического персонала, альфа с омегой заходят в здание, а затем, через несколько минут, оказываются у дверей медпункта. — Проходи, — мужчина открывает дверь и пропускает корчащегося от боли омегу вперёд, а сам заходит следом. — Хансоль, посмотри его, — просит альфа врача из медпункта, что сидел за своим столом и писал что-то в тетради, пока его не отвлекли. — Что у вас? — спрашивает омега, покидая своё кресло и направляясь к Чимину, что стоял у двери, неловко переминаясь с ноги на ногу. — Я… Упал, — тихо отвечает Чимин, время от времени шипя и всхлипывая от острых болей. — Снимайте куртку и садитесь на кушетку, я осмотрю Вас, — говорит Хансоль и отходит к раковине, чтобы помыть руки. Чимин цепляется пальцами за ткань верхней одежды, в попытке снять её, но ловкие руки альфы, что перехватили одежду, не дав омеге сделать это самому, аккуратно снимают куртку и помогают сесть на кушетку, всё это время находясь рядом. — Джин Ук, милый парнишка, — улыбается врач и натягивает на предварительно высушенные полотенцем руки, перчатки. — Где ты нашёл такого красавца? — Хансоль, не болтай глупости, — отмахивается альфа и усмехается. — Делай своё дело. Чимин, что сидит, смущённо опустив голову от слов омеги, завывает от резкой боли, когда руки врача начинают обрабатывать рану. — Прости, — виновато прикусывает нижнюю губу Хансоль, когда понимает, что сделал больно Чимину. — Потерпи ещё немного, сейчас я перевяжу твою руку, — омега берёт заранее подготовленный бинт и, смазав какой-то пахучей мазью вокруг обработанной раны, берётся аккуратно перевязывать руку, под скулеж Чимина. — Дай ему что-нибудь, чем он потом сам сможет обрабатывать рану, — просит Джин Ук и встаёт со стула, на котором сидел до этого. — Да, конечно, — улыбается Хансоль и, закончив с перевязкой, отходит к шкафчику с медикаментами. Омега достаёт оттуда пузырёк с какой-то жидкостью и такую же мазь, которой ранее мазал рану, и протягивает их Чимину. — Держи, это избавит от жгучей боли. Если будешь чаще обрабатывать, быстрее пройдёт. Рана не глубокая, так что уже через неделю будешь, как новенький. — Спасибо вам, — Чимин забирает с рук врача средства для обработки раны и, встав со своего места, чуть склоняет голову в знак благодарности. — Думаю, мне пора, — уже обращается к альфе, что стоит у двери. — Спасибо, — так же кивает ему. — Я провожу тебя, — говорит альфа и открывает дверь перед омегой, показывая этим, что не оставит его, пока не убедится, что тот без каких-либо происшествий дошёл до стойки получения ключей от комнат. Ведь он так и не успел его получить. Чимин ничего не говорит, даже не отказывается от помощи, лишь молча идя рядом с альфой. Он время от времени корчится от боли и прикладывает руку на локоть, чуть надавливая, в надежде притупить боль. — Не делай так, пусть боль сама пройдёт, — говорит альфа, что всё ещё идёт рядом и даже не смотрит на омегу. Чимин слушается мужчину и медленно отпускает руку, снова зашипев и еле сдерживая себя, чтобы снова не схватиться за рану. А Джин Ук лишь усмехается, понимая, что омегу с такой силой воли и отвагой видит впервые, вспоминая, как он отказывался от помощи и терпел боль, ни разу не заплакав. Дойдя до стойки, Джин Ук опережает Чимина и подходит к администратору, прося у него выделить комнату для омеги на верхних этажах. А бета, что сидит за стойкой, говорит, что все комнаты на тех этажах уже разобрали. Альфа не желает слышать об этом и уже не просит, а приказывает выделить студенту ту комнату, которую он сам для него выберет. Бете остаётся лишь молча согласиться и отдать ключи комнаты на третьем этаже, в самом дальнем крыле общежития, где всегда тихо и спокойно. Джин Ук благодарит администратора и, забрав ключи, просит Чимина следовать за ним. Они забирают сумки омеги и альфа, отдав Чимину ключи от его комнаты, говорит, чтобы он следовал в свою аудиторию, ведь скоро начнётся знакомство с куратором и студентами. Альфа уходит, напоследок попросив быть осторожнее. Чимин бегло проходится взглядом по аудитории, выискивая свободное место, чтобы присесть, и найдя его в дальнем углу, возле окна, проходит между столов, за которыми сидели его одногруппники. Омега садится на стульчик и осматривает большое светлое помещение, выделенное для них. Новобранцам не терпится уже разойтись по своим комнатам, обустроиться и отдохнуть перед началом учебной недели. Но никто не думает их отпускать, пока руководитель группы сам не разрешит, только вот тот и не думал появляться. Чимин выглядывает из окна на улицу, наблюдая за небом, где появилось солнце, разогнав все чёрные тучи, а чуть дальше виднелась радуга. Омега улыбается и вновь поворачивается к одногруппникам, что неожиданно притихли, а в аудитории образовалась абсолютная тишина. Чимин сталкивается взглядом с альфой, что только что зашёл в помещение, своим появлением заставляя студентов замолчать. Тот самый альфа, который помог ему дойти до медпункта, всё время находился рядом, помог с комнатой и дойти до аудитории. Альфа улыбается, когда своим взглядом ему удаётся поймать взгляд Чимина. Омега опускает голову и еле заметно улыбается, перебирая свои пальцы, пытаясь этим отвлечь себя. — Приветствую всех первокурсников группы номер три. Меня зовут Ли Джин Ук. Я — главнокомандующий солдатами, а также отвечаю за подготовку студентов к боевым действиям. Всю эту неделю я буду занимать временную должность вашего куратора, пока для вас не выделят постоянного. Думаю, вы все знаете, зачем вы здесь. Каждый преследует определённую цель, — говорит главнокомандующий и переводит свой взгляд на Чимина, что всё это время внимательно слушал его, перебирая разные мысли у себя в голове. — И, надеюсь, вы и без меня знаете, насколько это серьёзная профессия. Если вы собрались стать полицейскими, вам стоит запомнить, что ваше детство закончилось в тот момент, когда вы ступили на порог этого училища. С этого дня вы — взрослые люди, сами отвечающие за свои слова и действия. Ваши родители не придут вам на помощь, вы сами должны решать свои проблемы. Только это сделает вас сильнее. Когда альфа заканчивает свою речь, студенты один за другим начинают хлопать в ладоши, выказывая свой восторг и уважение к главнокомандующему. Джин Ук только машет рукой, успокаивая восторженных студентов, и взгляд его снова цепляется за Чимина, что так же смотрит на него, улыбаясь. — На сегодня всё, вернитесь в общежитие и отдохните, как следует. Завтра жду всех и без опозданий. Всем хорошего отдыха, — альфа отходит к своему столу и следит за студентами, покидающих один за другим аудиторию. Взгляд его невольно падает на Чимина, что, проходя мимо него, лишь кивает ему и, пожелав хорошего вечера, покидает помещение. Как только дверь за последним студентом закрывается, Джин Ук садится на стул, начиная перебирать личные дела студентов, визуально знакомясь с каждым. В таком положении проходит минут десять и, взяв в руки очередную папку с личным делом, он открывает его и снова встречается взглядом с глазами напротив. Этот улыбающийся омега на фотографии заставляет невольно задержаться на нём дольше, чем обычно. Тот самый омега, что своим твёрдым и выносливым характером заставил вновь и вновь в голове проноситься мысли о нём. — Чон Чимин, — задумчиво протягивает альфа, подушечками пальцев проходясь по имени, напечатанному чёрными чернилами на белой бумаге, и улыбается.☾ ☾ ☾
Чимин даже не замечает так быстро пролетевший месяц, каждый день всё больше усилия прилагая к учёбе. Всё свободное время омега проводит либо в библиотеке, либо в своей комнате, с книжкой в руках. На занятия по подготовке к боевым действиям Чимин приходит раньше всех, и покидает занятия позже остальных, проводя на площадке больше положенного времени. Джин Ук, что всё это время наблюдает за омегой, всё больше удивляется его упорству, и уже через месяц предлагает нового кандидата на место старшего группы. Старшие члены комиссии и капитан соглашаются с мнением главнокомандующего и, сняв альфу из группы Чимина с должности старшего, назначают туда омегу. Чимину кажется, что всё это происходит вовсе не с ним, ведь альфа, что занимал эту должность, в разы превосходил его во всём. А омега даже подумать не мог, что уже через месяц сможет занять его место. Только вот альфу такой расклад не устраивал, и с каждым днём эта ненависть к омеге и желание свергнуть его с этой должности росла со скоростью света. В один из вечеров, когда уставший Чимин заваливается к себе в комнату, не в силах даже снять с себя верхнюю одежду, падает на кровать, с мыслями отдохнуть пару часов, а потом уже готовиться к следующему дню. Сегодня Джин Ук загрузил их больше, чем обычно, а ещё Чимин, не изменяющий своим принципам, задержался на площадке, в попытке ещё немного потренироваться. Джин Ук, что нашёл омегу, тренирующимся в бойцовском зале, присоединяется к нему, взяв боксёрские лапы, предназначенные для отражения ударов. Альфа встаёт перед омегой и подсказывает ему ключевые приёмы и технику отбивания от противника. За тренировкой проходит несколько часов, и Джин Ук понимает, что пора останавливаться, когда замечает, что ноги Чимина уже не держат его. Он помогает омеге дойти до комнаты и, пожелав добрых снов, а напоследок добавив, что с каждым днём становится всё лучше и лучше, уходит, оставив омегу одного, с разыгравшимся в груди сердцем от слов альфы. Чимин уже подсознательно понимает, что пора встать и идти принять душ, но уставшее тело всё никак не поддаётся его разуму. Он поворачивается на спину, оказываясь лицом к потолку, и тут же распахивает глаза, когда слышит шорох, раздавшийся со стороны входной двери. Омега медленно, без лишних звуков, встаёт со своего места и на пятках доходит до коридора, тут же отшатываясь назад, к стеночке, когда замечает чью-то тень в коридоре. Чимин вжимается в стену и выжидает незваного гостя, а тот не заставляет себя долго ждать — аккуратно вступает в комнату омеги. Чимин не может разглядеть в темноте гостя, понимает, кто находится в его комнате, когда в нос ударяет его естественный запах. Это тот самый альфа из его группы, которого недавно убрали с должности старшего. Альфа мигом останавливается, когда не видит Чимина на своей кровати. Чимин чувствует, как гость запаниковал, когда не заметил омегу. Он оборачивается, чтобы уйти, но тут же сталкивается лицом с омегой. Чимин резко отшатывается назад, когда рука альфы пытается схватить его за горло, а его одногруппник чуть не летит на пол, потеряв равновесие, но ему удаётся удержаться на ногах. Чимин ловко отражает удары альфы, не забывая использовать технику отражения, которой его сегодня учил Джин Ук. Омега пользуется моментом, когда альфа устаёт из-за быстрых и резких ударов, и потянув того за руку, своей свободной рукой бьёт прямо в горло и, не дав альфе прийти в себя, бьёт ногой в живот, и тот падает на пол, заходясь в кашле. Чимин смотрит на альфу, лежащего в его комнате, корчась от боли и пытается отдышаться. — Тебе лучше свалить из моей комнаты, пока никто не услышал нас, — говорит Чимин, с яростью смотря на одногруппника. — Уходи по-хорошему, или завтра окажешься за порогом училища, — Чимин отходит к стенке с выключателем и щёлкает им, а комната мигом освещается светом. Не успевает омега вновь обернуться к альфе, как тут же оказывается на полу, а альфа садится на него сверху и, достав нож среднего размера, припрятанный за поясом, замахивается, чтобы ударить им Чимина, как в этот же миг летит в другую сторону комнаты, больно ударяясь головой. — Ты в порядке? — спрашивает вовремя подошедший Джин Ук и помогает Чимину встать. — Да, — быстро проговаривает Чимин и испуганно смотрит в сторону альфы, который, по его мнению, уже без сознания из-за сильного удара головой. — Спасибо. — Что не поделили? — Я… — Чимин замолкает на секунду, прокручивая в голове моменты, когда альфа всеми силами пытался заставить его отказаться от должности старшего. Но молчит, не знает, будет ли правильно рассказать о том, что случилось, ведь в таком случае его могут отчислись из университета. — Чимин, — зовёт альфа, заставляя омегу обратить на него внимание. — Он сам пришёл к тебе? — Чимин молчит. — Так сильно хотел вернуть себе свою нынешнюю должность, что даже покусился на твою жизнь. А ты решил героя включить? Защитить его собрался? — Не стоит поднимать панику из-за этого, — просит Чимин. — Мои одногруппники и так не в восторге от того, что я занимаю эту должность, так ещё и это. — Значит так, — Джин Ук подходит к валяющемуся на полу альфе и, поняв, что тот ещё не пришёл в себя, снова обращается к Чимину, — Если мы это просто так оставим, то он совершит вещи похуже, а настоящий полицейский, в первую очередь, должен оставаться человеком, какие бы трудности его не постигли. Полицейский никогда без причины не лишает человека жизни — только в случае самообороны. А он, — альфа указывает пальцем на студента на полу, — никогда не был и не будет полицейским. Завтра я лично позабочусь о том, чтобы его исключили. — Но, главнокомандующий Ли, — начинает Чимин, но его перебивают. — Собирай необходимые вещи, тебе сейчас опасно жить одному в комнате, поживёшь пока у меня. — В этом нет необходимости, — пытается отговорить от этой идеи альфу Чимин. — Не стоит со мной спорить, Чимин. Ты ведь знаешь, что это бесполезная трата времени. Лучше начни собирать вещи, я пока позвоню охране, чтобы они забрали этого горе-альфу к себе в комнату.☾ ☾ ☾
Два с половиной года спустя.
Время летит слишком быстро, и Чимин с теплотой в душе вспоминает его первые дни зачисления, а ведь уже через полгода он будет выпускником полицейского университета и официально станет частью полиции. Он вспоминает его первый день в университете, когда, упав, порезался и получил маленький шрамик на локте, который был еле заметен. Омега ни разу не пожалел о шраме, ведь в тот день он встретил своего наставника и вскоре ставшего для него хорошим другом — главнокомандующего Ли Джин Ука, который по сей день помогает ему во всём. Два с половиной года назад, когда Чимин переселился в комнату Джин Ука, он даже подумать не мог, что это сможет их так сблизить, и уже через месяц стать хорошими друзьями. Джин Ук с большим трепетом учил Чимина всему, что знает, он знал, что омега далеко пойдёт. Ведь не зря же выделил ему комнату в дальнем крыле общежития, в том же, где жил весь педагогический персонал, потому что там всегда было тихо, и омеге будет легче учиться. Джин Ук, сам не понимая, почему, но предположил ещё тогда, что Чимин станет самым лучшим студентом, и не ошибся. Он оправдал все его ожидания. В один из вечеров, когда Джин Ук, как обычно, присоединился к Чимину в бойцовском зале, он, потренировавшись с ним немного, предложил вместе приготовить ужин в комнате и поесть там же. А на вопрос Чимина, что будет, если их спалят, лишь отмахнулся, улыбнувшись. За ужином, Джин Ук, неожиданно для Чимина, попросил его обращаться к нему в неофициальной форме, ведь они же уже давно не были просто студентом и наставником. Чимин же, не привыкший к такому вниманию со стороны альф и учителей, попросил главнокомандующего не переходить границы, и объяснил, что между ними не могут быть других отношений помимо тех, что бывают исключительно между студентом и наставником. Поняв, что это обидело омегу, альфа извинился и настоял на том, чтобы Чимин обращался к нему, как к другу, ведь он ни на что не настаивал, и даже думать себе запрещал о большем. Чимину оставалось лишь кивнуть и согласиться. Вот, уже стоя в тренировочном зале, весь в поту, что обильно выделялся с его тела, перед огромным зеркалом, он смотрел на своё отражение из-под намокшей чёлки и вспоминал себя и все те моменты из своей прошлой жизни. Он понимал, насколько близок к своей цели, и от этого сердце в груди пропускало взволнованные удары, заставляя в ещё большем предвкушении ждать дня истины и прилагать больше упорства для совершения задуманного. — Заставил ждать тебя? — раздаётся голос Джин Ука и Чимин, улыбнувшись, оборачивается к альфе. — Ты сегодня долго, — замечает Чимин. — Прости, дела возникли, — говорит альфа и, взяв боксёрские перчатки, берётся натягивать их на себя, наблюдая за омегой, что, напротив, снимает свои перчатки. — Ты чего? — Я думаю, что на сегодня будет достаточно, — Чимин кидает перчатки к своим вещам и обеими руками зачёсывает мокрую чёлку назад. Альфа повторяет за Чимином и, убрав перчатки, смотрит на него, замечая, что омега набрал больше мышечной массы. Джин Ук невольно засматривается на Чимина, и даже не слышит, как тот зовёт его. — У тебя всё хорошо? — усмехается Чимин, когда альфа всё же обращает на него внимание. — Да, прости, задумался, — неловко трёт затылок. — О чём так задумался? — издаёт смешок Чимин и, закинув на плечо свою сумку, следует к выходу. — Да так, — отмахивается Джин Ук и идёт за омегой. — Я собираюсь заказать пиццу, не хочешь присоединиться? — спрашивает Чимин, когда они выходят из тренировочного зала, идя прямо к выходу из университета. — У тебя в комнате? — Да. — А нас не спалят? — улыбается альфа, вспомнив слова омеги, когда-то сказанные ему. — Ты же разрулишь ситуацию, в случае чего, — улыбается в ответ Чимин, также вспомнив слова альфы.☾ ☾ ☾
— Уже объявляли, кому какой участок полиции выделили? — спрашивает Джин Ук, сидя в комнате Чимина, наблюдая за омегой, уплетавшим пиццу за обе щеки. Чимин качает головой и запивает пиццу газировкой из железной баночки. — Думаю, объявят не скоро, — говорит Чимин и проходится бумажной салфеткой по губам. — Ты даже не поел, — с некой грустью произносит омега. — Я не очень голоден, — улыбается Джин Ук и, перехватив салфетку из рук омеги, невольно подаётся вперед, протирая уголочек его губ салфеткой. А после быстро отдёргивает руку и возвращается на своё место, стараясь не смотреть в глаза омеги, что удивлённо смотрел на него. — В таком случае, если хочешь, я могу забрать тебя к себе. — Правда? — оживляется Чимин, а когда альфа кивает, продолжает. — Я был бы рад поработать с тобой. — Думаю, с этим решили, — говорит альфа и, задумавшись о чём-то, снова подаёт голос. — Почему полиция? Я был удивлён, когда увидел такого омегу, как ты, здесь. — Какого? — не скрывая своего раздражения, спрашивает омега. — Такого… Красивого омегу, что вообще не подходил на эту должность. — Ты по внешности определяешь качества человека? — усмехается Чимин. — Но этот омега, я думаю, доказал, что даже такие, как ты выразился, не подходящие на эту должность омеги, могут быть именно теми, кем их никто не видит. Джин Ук внимательно слушает омегу и улыбается, понимая, насколько он прекрасный и удивительный человек, что своим появлением осветил жизнь альфы, и он уже не видел её вовсе без этого омеги. Кажется, для главнокомандующего Ли, стадия — «просто студент и наставник» давно прошла, а в сердце с каждым днём зарождалась до селе не понятное для него, но приятное чувство, что становилось всё больше, когда Чимин был рядом. — Полиция, потому что я хочу отомстить за смерть своих родителей, — вдруг заявляет Чимин. — Что? — удивлённо переспрашивает Джин Ук. — Моих родителей убили, когда мне было семь лет. Я хочу найти убийцу и посадить его за решётку, чтобы он никогда больше не мог свободно ходить по земле, под которой захоронены мои родители, — говорит Чимин, а на последнем предложении его голос становится тише, и он опускает голову, когда понимает, что глаза его намокают от непрошеных слёз. — Теперь понятно, откуда в тебе столько упорства и рвения побеждать всех, — всё ещё не веря в рассказанное омегой ранее, говорит альфа. — Ты второй человек, которому я рассказал об этом, — делится Чимин. — Я тебе доверяю. — А кто первый? — нервно усмехается Джин Ук, хотя внутри разлилось приятное тепло от слов омеги, о том, что он доверяет ему. — Мой брат. — В таком случае, я не подведу твоё доверие. Ты можешь обратиться ко мне. Я всегда помогу тебе, обещаю.☾ ☾ ☾
Спустя ещё почти два года, Чимин действительно обращается к Джин Уку за помощью. Только в этой просьбе альфа ему сразу отказывает, говоря, что это может быть слишком опасно. Чимин просит помочь ему с документами и достать для него разрешение пересечь границу и взяться за дело Абдаллы Хусейна, что из главаря мафиозной банды, плавно перешедший в шейха. Он открыл свой аэропорт, который, на данный момент, терпел лишь убытки, в попытке подняться, но каждый раз оказывался позади из-за сильных конкурентов, которые давно находились в этой сфере и имели больше опыта, чем компания шейха. — Если тебя подняли до второго члена Интерпола из-за преступления, которое ты раскрыл, что ещё за пять лет никому не удавалось сделать, это ещё не значит, что ты можешь лезть в такие большие дела, — отдёргивает омегу альфа. — Это убийца моих родителей, я должен отомстить. — С чего такая уверенность? Где доказательства, что это он? Кто тебе просто так даст разрешение без существенных доказательств? — раздражённо спрашивает Джин Ук и потирает переносицу, сидя за столом в своём кабинете. За последние годы, Джин Ук показывает себя с лучшей стороны, и его поднимают до старшего суперинтенданта и выделяют для него личный кабинет, куда теперь Чимин бегал, как к себе домой, хотя его рабочее место находилось в другом конце города. — Так мне надо сначала получить разрешение понаблюдать за ним какое-то время, чтобы найти эти доказательства? — не сдаётся Чимин. — Нет, — отрезает альфа. — Прошу тебя, — омега готов на колени встать перед альфой, лишь бы получить то, что желает. — Я обещал родителям отомстить за них. Я не могу ночами спать, видя их во сне. Я каждую ночь вижу их разочарованные во мне лица. Я в глаза им не могу смотреть, поэтому ни разу не ходил к ним на кладбище, не посещал их. И обещал, что приду к ним, когда доберусь до своей цели. Помоги, пожалуйста, — Чимин смахивает слезу, что побежала вниз по его щеке. Джин Ук смотрит на омегу и сильно сжимает челюсти, всеми силами пытаясь не поддаться своим эмоциям. Но у него это получается с трудом, а когда перед ним стоит омега, ради которого и собственную жизнь готов отдать, то он просто сдаётся, хотя какая-то часть него твердила ему не делать этого. — Я постараюсь поговорить с братом и договориться с ним, чтобы он добился разрешения для тебя от старшего члена Интерпола, — говорит Джин Ук, уже сейчас прокручивая примерный диалог со своим братом — помощником старшего члена Интерпола. Чимин оживляется и в эту же секунду заключает альфу в крепкие объятия, безостановочно благодаря его, а Джин Ук понимает, что сердце его в эту минуту точно остановилось.☾ ☾ ☾
— Ну что, я могу тебя поздравить, — говорит появившийся в кабинете Чимина, Джин Ук. — Кажется, кто-то едет в Дубай. — Что? Ты не шутишь? — Чимин аж подпрыгивает на месте от эмоций, что сейчас переполняли его. — А я похож на шутника? — усмехается альфа и кладёт папку с подготовленными документами перед омегой и садится на стульчик перед ним. — Предлагаю отметить это дело. — Джин Ук, ты не представляешь, как ты мне помог, — Чимин одаривает альфу взглядом, в котором читалась благодарность, и улыбается, одними губами шепча «спасибо». — Ну так что? — спрашивает альфа и усмехается, а когда получает озадаченный взгляд от омеги, спешит исправиться. — Отпразднуем нашу маленькую, но общую победу к чему-то большому. — Я думаю, стоит, — соглашается Чимин, улыбаясь. — В таком случае, ехать в ресторан сейчас поздно, да и тебе стоит отдохнуть сейчас от лишнего шума людей, так что предлагаю поехать ко мне. — А что у тебя есть? — Всё, что захочешь. — И белое вино? — Оно тоже, — кивает альфа и берётся помогать омеге, что тут же начинает складывать бумаги на столе, приводя своё рабочее место в порядок. Через несколько минут, альфа с омегой уже сидят в машине Джин Ука и держат путь к его квартире. Они обсуждают план дальнейших действий Чимина, и Джин Ук говорит, что лично берётся руководить этой операцией, а Чимин только радуется этой новости и всё продолжает благодарить друга за его помощь. — Только я не могу тебя отпустить туда одного, — вдруг заявляет альфа. — Слишком рискованно. Когда Чимин непонимающе смотрит на Джин Ука, тот продолжает. — Я приставлю к тебе альфу из своих людей, он лучший в своём деле, и на время операции он будет везде ходить с тобой и помогать тебе, — оповещает альфа омегу. — Что? Ты думаешь, я не справлюсь в одиночку? — не понимает Чимин. — Нет, я в тебе никогда не сомневался, но не хочу отпускать тебя одного. Мне будет спокойнее, если рядом с тобой будет кто-то из моих людей. — Джин Ук… — Чимин, я пошёл тебе навстречу, помог с твоей просьбой, — начинает альфа. — Теперь ты пойди мне навстречу. Не упрямься, пожалуйста. Я просто беспокоюсь за тебя. — Ладно, — соглашается омега. — Отлично. Тогда познакомлю вас с Саном чуть позже. — Сан? — Да, Чхве Сан, мой доверенный альфа.☾ ☾ ☾
Чимин улыбается пьяной улыбкой и трёт сонные глаза, еле фокусируя свой взгляд на альфе, что менее пьяный, развалившись на диване, сидит перед ним и смотрит на омегу влюблённым взглядом. Джин Ук снова прикладывает губы к горлышку бутылки, отпивая из него вина. Чимин же, уже не в состоянии больше пить, поднимается со своего места и садится на стол, перед альфой, не до конца понимая, что творит. Омега облизывает пересохшие губы, всё ещё чувствуя во рту и на губах вкус алкоголя. Он аккуратно укладывается на столе и прикрывает глаза, пока мысли забивают его опьяневший разум, и в эту секунду охает, когда большие крепкие руки укладываются на его бёдрах. Чимин поднимает голову и устремляет взгляд на альфу, что стоит между его разведённых ног, медленно водя руками по крепким бёдрам, время от времени сжимая кожу между пальцев. — Что ты делаешь? — заплетающимся языком спрашивает Чимин и томно выдыхает, когда руки альфы оказываются на внутренних частях его бёдер. Он снова откидывается на стол и прикрывает глаза, закусывая губу от наслаждения. — Пытаюсь показать тебе свою любовь, — выдыхает альфа в самое ухо омеги и, посмотрев в его глаза, припадает к губам, сразу начиная сминать их. Чимин не противится, лишь охотно поддаётся ласкам и даже отвечает на поцелуи, прося больше. Джин Уку кажется, что это всё происходит не с ним, ведь ещё почти четыре года назад и думать об этом омеге себе запрещал, хотя его образ продолжал каждый день врываться в его сознание, заставляя все другие мысли просто исчезнуть. А сейчас он целует его на столе в гостиной, в собственной квартире. Сейчас он как никогда близок с ним, и если это всё сон, то он отказывается просыпаться, потому что сейчас ему как никогда хорошо, и последнее, что ему хочется — чтобы это всё не кончалось.☾ ☾ ☾
Следующее утро встречает альфу с омегой сильными головными болями, заставляя вчерашний вечер собирать по обрывкам, врывавшимся в их память. Чимин понимает, что Джин Ук всё-таки перешёл эту черту, за которой омега так упорно пытался держать альфу. Ему не верится, что человек, которому он доверился, взял и воспользовался им в тот момент, когда он был пьян и не понимал, что творит. Противно от ощущения, что альфа поступил с ним так, противно от самого себя, что не смог удержать альфу, а позволил зайти за эту грань. — Ты уже уходишь? — Джин Ук встаёт и садится на кровать, наблюдая, как омега в спешке натягивает на себя свою одежду, которую вчера вечером стянул с него альфа. — Ухожу, — зло отвечает Чимин и смотрит на альфу. — Я надеялся, что мы ещё немного времени проведём вместе перед твоим отъездом. — Надеялся? — раздражённо переспрашивает омега. — Ты вчера воспользовался моим состоянием и сделал это со мной. Понял, что в таком виде я не оттолкну тебя, а теперь смеешь говорить такое? — Что ты такое говоришь? — издаёт нервный смешок Джин Ук. — У меня даже в мыслях не было так поступать с тобой. Что ты там навыдумывал себе? — Просто держись от меня подальше, — просит Чон. — С этого дня ты — лишь руководитель предстоящей операции, а я — исполнитель. Нас больше ничего не связывает. А то, что было здесь вчера, это было единожды. Счастливо оставаться, — бросив это напоследок, Чимин покидает спальню, а вскоре и квартиру альфы. Джин Ук остается наедине со своими мыслями, и всё, что сейчас ему приходится делать — это смириться с происходящим и понять, что этот омега никогда не принадлежал ему, и никогда принадлежать не будет.☾ ☾ ☾
Наше время.
Чимин аккуратно приоткрывает отяжелевшие веки и пытается привести зрение в норму, что с трудом привыкало к темноте в комнате, в которой он находился. Голова раскалывалась от мучительной боли, а между ног чувствовался дискомфорт, и чуть заметная боль, которая давала о себе знать, если сделать любое резкое движение. Тело ломило, а левую руку, что покоилась над его головой, Чимин вовсе не чувствовал из-за такого долгого положения. Она была прикована цепью к батарее, проходившей над его головой. Чимин несколько раз моргает и еле фокусирует свой взгляд на двери перед ним, в тёмно-синем цвете, с большим количеством подтеков ржавчины. Он подаётся вперёд, чтобы встать, но, заскулив от резкой боли, пронзившее его нижнюю часть, заново падает на грязный матрас под ним. Чимин обрывками вспоминает вчерашний вечер, когда двое больших и упитанных альф измывались над ним, беря его, как им вздумается. Он прикрывает глаза и всхлипывает, не разрыдаться пытается, но это у него не получается и, сорвавшиеся с глаз слёзы бегут по его щекам. Сколько времени находится в этой грязной вонючей комнате, Чимин не помнит — потерялся во времени. Омега несколько раз прокручивает в голове план побега, но каждый раз отгоняет эти мысли, понимая, что живым ему отсюда точно не выбраться. Он аккуратно привстаёт и, не обращая внимания на боли внизу, садится на матрасе, поворачивая руку вниз, чтобы та могла отдохнуть. Раздаётся громкий щелчок, и дверь в комнату открывается, а Чимин переводит свой взгляд в сторону входа, чуть прикрывая веки, когда непривыкшим к свету глазам становится больно. В комнате появляется незнакомый ему альфа с подносом в руках и ставит его перед омегой. — Поешь, босс приказал покормить тебя. Чимин переводит свой взгляд с альфы на поднос, на котором стояла миска с супом, что готовился за три минуты, и кусок хлеба. Он снова смотрит на альфу и, резко подавшись вперёд, пинает поднос ногой, что отлетает в сторону, содержимым миски чуть пачкая обувь альфы. — Сам жри своё дерьмо, и боссу своему передай то же самое, — говорит Чимин, зная, что за это его по голове точно не погладят. — Ты, ёбанная шлюха, — альфа с яростью хватает Чимина за волосы и вжимает лицом в грязный матрас, заставляя того задыхаться от нехватки воздуха. — Остановись, — раздаётся голос Мустафы, заставляя альфу тут же остановиться и обратить на него внимание. — Мне он нужен живым. — Он мне мою новую обувь замарал, я ему это просто так не оставлю, — жалуется альфа, слыша кашель омеги за спиной. — Помоешь или купишь новую, ничего с твоей обувью не будет, но если с ним, — Мустафа кивает за спину альфы, на омегу, — случится что-то, то отвечать будешь ты… Головой. Уяснил? Когда альфа быстро кивает, давая понять Мустафе, что всё понял, Валид приказывает тому свалить, что альфа, собственно, и делает. Мустафа подходит к Чимину, что, вжавшись в стену, сидит, пододвинув колени к своей груди, смотря немигающим взглядом на альфу, присевшего перед ним на корточки. — Твоему брату понравится, если узнает, где ты, и до какого состояния тебя довели, — расплывается в улыбке альфа. Он касается щеки Чимина, а тот поворачивает голову в сторону, не желая, чтобы грязная рука альфы коснулась его. — Не бойся, маленький, — усмехается Мустафа. — Я ничего тебе плохого не сделаю. Ты здесь надолго не задержишься. Сегодня вечером за тобой приедут. Я заключил очень крупную сделку, за тебя обещали заплатить хорошие деньги. Чимин с ужасом в глазах смотрит на альфу перед ним и хочет возразить что-то, но ему не дают. — Зови брата, где же он? — усмехается Мустафа. — А международная полиция, на которую ты работаешь… Где они все? Почему никто не спешит спасти тебя? — альфа начинает смеяться, но резко становится серьёзным, напугав этим омегу. — Они не придут, знаешь, почему? Потому что им всё равно на тебя. Потому что ты никому не нужен, а Чонгук тебя использовал только ради своей выгоды — он через тебя пытался добраться до Тасбиха, моего омеги. А теперь за все грехи своего брата ответишь ты. Что скажешь? Уже не такой смелый? — Ты не можешь напрямую подойти к моему брату, что используешь близких ему людей, надавливая на его слабые стороны. И ты после этого считаешь себя альфой? — Чимин издаёт смешок и продолжает, заметив, что Мустафа его внимательно слушает. — Мне смешно от того, что ты каждый раз говоришь, что Тэхён твой. Он никогда не был и не будет твоим. А мольба их любви давно дошла до Всевышнего, осталось только дождаться Его ответа, и они его обязательно получат, ведь Он отвечающий на молитвы. А тебе стоит быть осторожнее со словами. — Тасбих, созданный для меня, мой омега, и он скоро станет моим мужем, — спокойно отвечает Мустафа и, встав со своего места, следует к выходу. — Мои люди приведут тебя в порядок, будь готов, сегодня ты отправишься в свой новый дом, — оповещает его Мустафа и подмигивает, прежде чем выйти из комнаты, исчезая за тяжёлой железной дверью.☾ ☾ ☾
Глаза. Эти голубые глаза, которые с первых дней не выходили из головы Чонгука, которые он любит до безумия в сердце. А сердце, что всё больше хотело быть рядом, несло боль в себе. И эту боль невозможно было описать словами. Но альфа даже показывать эту боль не имел права, ведь иначе кто защитит восточное солнце. Новость о помолвке его немного выбила из колеи, но только так он стал ещё сильнее, не допустит, чтобы его омега достался кому-то другому. Не допустит, чтобы монстр забрал то, что так сердцу дорого. Тасбих был создан Всевышним только для Чонгука. Чонгук не помнит уже, когда нормально высыпался. В последнее время и вовсе забыл про сон. Все мысли заполнены Тэхёном, который так отчаянно ждёт Чонгука, а Чонгук обязательно придёт, обязательно заберёт. Никогда не давал сомневаться в себе. Каждый день думает о своём солнце. Чем быстрее он заберёт омегу, тем лучше. Альфа приехал в свою квартиру прошлой ночью, после встречи с Чимином, и лёг на диван в гостиной, пытаясь уснуть, но то письмо Йерима всё не даёт ему покоя, хотя после того письма Чонгук уже понял, как ему поступить, и только под утро ему удаётся уснуть. Но через час Чонгук просыпается от телефонного звонка. Он выпрямляется и, не смотря на экран, даже ещё полностью не проснувшись, отвечает. — Да? — прислоняя телефон к уху говорит Чонгук. — Чон Чонгук, салам, — на том проводе издают смешок. Чонгук, узнав голос, моментально просыпается, а сон уходит на второй план. — Знаешь, где сейчас твой брат? — говорит альфа, ухмыляясь. — Что? — Чонгук немного напрягается, ещё не до сих пор осознаёт, что происходит. — Хосок… — выдыхает в трубку альфа. — Хосок? — Мустафа смеётся, а потом резко становится серьёзней. — Только Хосока и признаёшь своим братом? Тогда, я думаю, ты не сильно обидишься, если с твоим братом-омегой что-то случится. — Я не понимаю… Чонгук не успевает договорить, как его тут же перебивают. — Да, твой дорогой младший брат, Чимин. Он у меня. Интересная семейка, а главное понять бы, чего вы добивались или хотели добиться, — задумчиво проговаривает Мустафа, издевательски усмехаясь. Чонгук лишь прикрывает глаза и сжимает челюсти. Вот оно — слабое место Чонгука — его младший брат Чимин. Теперь Мустафа знает, на что давить, понимая, что скоро выйдет из этой игры победителем. — В итоге, ты останешься в проигрыше. Ни Тасбиха, ни родного брата, неужели тебе было так плевать на него, что решил им воспользоваться, чтобы реализовать свои планы? Этих слов хватает Чонгуку, он вскакивает с дивана, сжимая телефон в руках, ещё чуть-чуть и кажется, что вовсе сломает его. — Если с головы Чимина упадёт хоть один волос, я заставлю тебя пожалеть о том, что ты на свет родился, я тебе это обещаю, — в сердце Чонгука просыпается ярость, а после этого ему контролировать себя будет намного тяжелее. — Мои альфы его хорошенько обработали, — Мустафа громко смеётся, ещё сильнее выводя Чонгука из себя. — Знаешь, как он кричал и звал тебя? А тебя не было рядом. — Клянусь Всевышним, ты пожалеешь о своих словах, — Чонгук сжимает кулаки, а после, взяв ключи от машины, покидает квартиру. — Я заставлю тебя умолять о пощаде, за всё, что ты сделал с моим братом. — Я даю тебе время, чтобы ты покинул Дубай, и лучше тебе не пытаться помешать мне, а иначе я отправлю твоего дорогого брата тебе по кусочкам. Помни, что он находится у меня. Один твой неправильный шаг и всё. Подумай хорошенько, — и выключает звонок. — Сука! — громко ругнувшись, Чонгук быстрым шагом идёт к своему ламбо. На дорогах ни единой машины, только один Чонгук несётся на высоких скоростях в направлении компании, набирая Хосока. Начало только-только светать на улице. Холодный восточный ветерок пробирается через открытый люк машины, заставляя Чонгука ещё сильнее ненавидеть это утро. Чонгук винит себя, что не зашёл к нему, что позволил Чимину пойти одному. Отпустил, не доглядел. Нельзя было отпускать. Если с Чимином что-то случится, уже никогда не сможет простить себя. Чонгук находится между двух огней. Если неправильно завернёт, то пострадает его брат, а если сделает выбор в пользу своего брата, то не сможет спасти любимого омегу. Эти мысли поглощают его разум. Здраво мыслить у него никак не получается. Никогда Чонгуку не приходилось делать такой выбор. Сейчас Мустафа думает, что он впереди, но Чонгук должен быть умнее него и хорошенько подумать, прежде чем сделать выбор, от которого будет зависеть жизнь двух его сердцу дорогих омег. — Хосок, ты где? — сразу говорит Чонгук, когда Хосок наконец отвечает. — Я дома. Ты время видел, где я ещё могу быть? — сонно бормочет Хосок. — Хо, брат, он забрал его. Он забрал нашего Чимина, — выдыхает Чонгук, уже представляя, как своими руками, которые сейчас держат руль, ломает Мустафу. — Что? Кто забрал? Я не понимаю, Чонгук. — Мне звонил Мустафа. Чимин у него, — Чонгук доезжает до компании и выходит из машины. Он прислоняется к двери своей машины и отчаянно выдыхает, прикрывая глаза. — Хосок, мне уже плевать, что в конце произойдёт, но тут будет один итог — либо я, либо меня. — Чонгук, ты где? Не натвори глупостей, я тебя очень прошу. Где сейчас Мустафа? — Хосок окончательно просыпается, пытаясь звучать тише, чтобы ненароком не разбудить Юнги и Асада. — Я не знаю, где этот ублюдок. — Чонгук, я сейчас приеду, брат. — Хосок, я из под земли его достану, я заставлю его задыхаться в собственной крови, — Чонгук блокирует дверцу машины и направляется в сторону здания. — Чонгук, ты же понимаешь, что у Мустафы власти больше? Ты не сможешь в одиночку всё решить. Нельзя идти к нему с войной, это может быть опасно, — Хосок, уже одетый, выходит из дома и, сев в свой ауди, выезжает за территорию дома. — Надо связаться с Саном и остальными. — Хосок, я в компании, приезжай, остальное потом обсудим, — Чонгук завершает разговор. Чонгук может гордиться тем, что у него есть брат, что у него есть Хосок, который всегда придёт на помощь, где бы он ни был, протянет свою руку помощи. Чонгук может позвонить Хосоку в любой момент, зная, что на него можно положиться, и что он никогда не оставит его в беде. Чимин — их брат, и сейчас он в опасности. И Хосок, как и Чонгук готов пойти против всех, убьёт любого, кто посмеет даже не так посмотреть на их младшего брата. Чимин — самое родное, что есть у Хосока с Чонгуком, и как же их враги сейчас не ведают, каких дров они наломали, посягнув на чужое. Война только начинается.☾ ☾ ☾
За небольшим стеклянным столом, в своём кабинете, сидит альфа, лет тридцати пяти. Он пишет что-то в бумажке, размышляя о чём-то, а из мыслей выводит стук в дверь. Он поднимает голову и откладывает ручку в сторону, когда альфа, что чуть моложе, заходит к нему. — Генерал Ли, разрешите обратиться? — отдав честь, спрашивает младший альфа. — Разрешаю. — Это по поводу Чон Чимина, — тихо говорит тот. — Я слушаю. — Второй член Интерпола Чон Чимин сегодня целый день не выходил на связь, пропал со всех радаров, боюсь, с ним что-то могло случиться, — этими мыслями в конце заканчивает свой доклад альфа. — Пытались связаться с Саном? — альфе это совсем не нравилось. — Командир Чхве не в курсе. — В смысле, он не в курсе? — генерал Ли Джин Ук встаёт со своего места и протирает переносицу. — Наш солдат пропал, и никто не знает, где он находится, а ты смеешь ещё приходить в мой кабинет и говорить, что командир Чхве не знает, где он? Джин Ук сжимает кулаки. Внезапная пропажа Чимина совсем ему не нравится. Он уверен, что это всё не спроста, и омега не мог просто так всё бросить и исчезнуть, даже никому не сообщив об этом. То, что Сан вот так не уследил за тем, кого он пытался так уберечь, сильнее выводит его из себя. Знал бы Джин Ук, что это всё так обернётся, ни за что бы не отпустил Чимина никуда, даже с целой армией. Он бы держал его всю свою жизнь рядом с собой. До сих пор не может забыть этот запах лаванды, его нежные руки и улыбку, которую Чимин дарил ему каждое утро, придя на работу. Сейчас он просто держит себя в руках, чтобы не размазать альфу, который стоит напротив. Приходится держать и хранить свою тайную любовь к этому омеге где-то глубоко в сердце, и никто не должен знать об этом. — Свободен, — наконец выдает Ли, когда альфа, что стоит перед ним, склоняет голову. У альфы нет ответа на вопросы генерала, потому что на этот вопрос даже сам Сан не сможет ответить. Всё это слишком странно. Альфа уходит, а Джин Ук садится обратно в своё кресло и глубоко вздыхает. Что же этот омега делает? Сам себе могилу роет, ведь говорили ему, что это не омежье дело, потому что есть альфы, которые смогут разобраться со всем, но никто не поймёт, какого Чимину, пока не испытает всё, что он сам испытал на себе. И на данный момент, и с самого детства, это было его целью, и Чимин не может сдаться на полпути, слишком долго шёл к этому. Если с ним что-то случится, Джин Ук себе никогда этого не простит. Альфа достаёт телефон и заходит в свои контакты, набирая нужный номер, и прикладывает к уху. — Скажи мне, пожалуйста, где ты сейчас? — после недолгих гудков, когда по ту сторону телефона отвечают, говорит генерал. — Я еду на квартиру, Чимина, генерал Ли, — отвечает ему Сан. — Почему ты только сейчас едешь? Ты должен быть рядом с ним всё время, — по голосу Ли можно было понять, что он разозлён. — Почему мне докладывают о том, что он пропал, мои солдаты, а ты вообще в чай не дуешь, где он находится. — Мы с ним буквально вчера виделись, — Сан крепко сжимает телефон в руках, следя за дорогой. — Я сегодня вылечу с парнями, узнай, с кем он вчера контактировал и доложи мне. — У него есть альфа, возможно, он что-то знает, — Джин Ук чуть напрягается на этих словах. У Чимина появился альфа за эти три года, как он находился в Дубае, а от генерала скрыли такое. Но с этим он обещает уже себе, что чуть позже разберётся. — Узнай всё, и не подведи меня больше. Альфа выключает телефон, а после, немного посидев, выходит из кабинета, сразу придумывая план на дальнейшие действия.☾ ☾ ☾
Сан приезжает на квартиру Чимина, поднявшись к омеге, он медленно открывает дверь, заходит и сразу закрывает за собой дверь. Он достаёт пистолет, припрятанный за своим поясом, и медленно шагает вглубь квартиры, заряжая пистолет. Он резко сворачивает в сторону гостиной, и видит разгромленную комнату, будто в этой комнате, где сейчас стоит Сан, проходили какие-то бои без правил. Он хмурит брови и опускает руки, в которых сейчас держал пистолет. Сан видит сломанный журнальный столик и капли крови на полу. Он сжимает челюсть и, развернувшись, идёт обратно в коридор, сразу открывая ящик шкафа, стоящий в коридоре. Среди кучи бумаг, Сан наконец находит пистолет Чимина, который он так и не успел достать и кое-как защититься им. Сан закрывает этот ящик обратно и прислоняется руками к этому шкафу, прикрывая глаза. Ведь все мысли сейчас заполнены этим омегой, и один Бог знает где он находится, а Сан вообще не понимает, с чего начать, что делать, как будто потерял все силы. Но и просто сидеть сложа руки, пока Джин Ук не прилетит, тоже нельзя, поэтому он решает поехать к Юсуфу и попытается разузнать у него хоть что-то. Доехав до дома Юсуфа, Сан быстро выходит из своей машины, в два шага оказываясь у порога. Он звонит три раза в дверь, прежде чем ему открывают. — Привет, — здоровается Сан, когда видит Юсуфа. — Привет… Сан, верно? — после утвердительного кивка Сана, он продолжает, — С чем пожаловал? — Впустишь меня? — кивает головой за спину Юсуфа, Сан. Юсуф пропускает альфу, и Сан проходит мимо старшего, заходя в дом. — Что хотел? — говорит Юсуф. — Разговор будет о Чимине. — Тебе зачем говорить о моём омеге? — Твой омега пропал, Юсуф, — раздражённо отвечает Сан. Сан бесится от того, что Юсуф не посещал квартиру Чимина так часто. Его раздражает, что как только он заговорил о Чимине, то альфа понял, что это его омега, а сам не знает даже, что он пропал. Но и от части вина Сана тоже тут присутствует, ведь генерал Ли лично Сану дал задание, чтобы на протяжении всей этой операции он держался рядом с Чимином и защищал его. А Юсуф даже не знал и сейчас находится в неведении, что вообще происходит. — Что значит пропал? О чём ты вообще? — Юсуф удивлённо смотрит на альфу напротив. — Чимин совсем не тот, кем представился тебе в начале. Он солдат, выполняющий свои обязанности. Он — второй член Интерпола — Чон Чимин, работающий под прикрытием, — на одном дыхании выдаёт Сан, а Юсуф будто дар речи теряет. — Что ты вообще несёшь? — Юсуф хватает Сана за грудки и смотрит в его глаза. — А вот это лишнее, ты сейчас находишься напротив командира Чхве Сана, и твои лишние движения ни к чему хорошему не приведут, — когда Юсуф расслабляет хватку, Сан скидывает его руки с себя и отходит на шаг. — Я ничего не понимаю. — Я пытаюсь объяснить тебе, — вздохнув, говорит Чхве. — Ещё с самого вашего знакомства он был и на данный момент является сотрудником международной полиции. Его задание — твой брат. Юсуф на секунду выпадает из реальности, невольно вспоминая разговор, который у него был с Хусейном.☾ ☾ ☾
— Ты уверен, что это тот омега, который нужен тебе? Уверен, что хочешь провести с ним оставшуюся жизнь? — Хусейн сидит напротив Юсуфа за кухонным столом и отпивает горячий чай, следя за реакцией брата. — Сам подумай, Чимин — кореец. У него совсем другие взгляды на жизнь, к тому же, его религия… Хусейн не успевает договорить, как его перебивают. — Давай вспомним тебя, — Юсуф усмехается, смотря на брата. — Вспомни, как ты бегал за Йеримом, как влюблённый мальчишка. Ты был готов принять его, не смотря на его состояние в тот момент, не смотря на то, что у него уже был альфа. И это всё ради чего? — Хусейн в упор смотрит на брата, но ничего не говорит. — Ведь Йерим тоже был корейцем, и не смотря на просьбы папы, ты женился на нём. — Я лишь хочу предупредить тебя, — говорит Хусейн, отодвигая от себя уже пустую чашку из под чая. — Твой омега был у меня в кабинете, я не знаю, что он хотел найти, но он явно что-то замышляет. — Если ты ведёшь нелегальный бизнес, это не значит, что ты всех должен подозревать и делать нас своими врагами. Я тебе не враг, но тебе лучше перестать вести себя подобным образом, пока это действительно не произошло, — сказав это, Юсуф встаёт из-за стола, но прежде, чем он выходит с кухни, Хусейн окликает его. — Передай это Чимину, это его браслет, — Хусейн кидает тонкий браслет из серебра на стол перед Юсуфом. — Нашёл его у себя в кабинете. Надеюсь, ты откроешь свои глаза. Юсуф подходит к столу и берёт браслет, убирая в карман брюк. Он несколько секунд смотрит на брата, а потом покидает кухню.☾ ☾ ☾
Пазл сам складывается перед Юсуфом, сейчас всё встало на свои места, ведь рано или поздно тайное становится явным. Юсуф лишь хочет понять, зачем это всё Чимину, хочет понять, что за тайну скрывает. Он лишь на мгновенье прикрывает глаза и представляет перед собой Чимина, как он всегда просил доверять ему, как говорил, что никогда ещё не любил никого, как Юсуфа. Но сейчас Юсуф не может понять, был ли Чимин искренен в своих словах. Стоит ли ему доверять. Не знает, как поступить, запутался. — Я не знаю, кто мог его похитить, но нам нужна сейчас твоя помощь, и твоя обида на него, что он тебе врал и всё такое, сейчас ни к чему. Он нуждается в нас, нуждается в тебе, Юсуф, — продолжает Сан, искренне надеясь, что Юсуф не отвернётся от Чимина и согласится с ними сотрудничать. — Нуждается во мне? Раз уж смог обвести меня вокруг пальца, откуда я могу быть уверен, что это была настоящая любовь? — всё-таки смириться с этим Юсуф так просто не может, ему тяжело осознать, что за все эти три года Чимин был рядом, и он никак не мог знать о его другой стороне. — Чимин на такие темы не шутит и никогда не соврёт, я его хорошо знаю, потому что я помню, с какой любовью он рассказывал о тебе, — усмехается Сан. — Юсуф, не тупи, твой омега сейчас в опасности. — Сейчас мне не важно, любит он меня по-настоящему или нет, но тот, кто похитил его, сильно пожалеет об этом, — Юсуф не знает настоящие мотивы Чимина, не знает, почему он это делает, но он — его омега, по крайней мере, Юсуф так считает. Его любимый омега, его Чимин, сейчас в опасности, и ждёт, надеясь, что его спасут. Юсуф спасёт своего омегу.☾ ☾ ☾
Мустафа входит во двор дома Ахмеда, величественной походкой ступая по плиточной дорожке, осматривая местность, будто кого-то выискивает. Ахмед, что видит альфу во дворе через понарамные окна, выглядывает на улицу и зовёт альфу. — Ты с чем к нам пожаловал? — спрашивает омега, опираясь одной рукой о косяк двери. — Ас-саламу алейкум, дядя. Да так, по жениху соскучился, решил заглянуть, — оповещает Мустафа и улыбается. Ахмед пару секунд молчит, осмысливая сказанные альфой слова. Он хмурит брови и, пытаясь скрыть своё раздражение, подаёт голос: — Тасбих ещё на работе. Наверное, задерживается. — Ясно, я тогда поеду к нему, встречу его с работы, — Мустафа улыбается и, склонив голову в знак уважения, покидает их дом. Альфа едет по центральной дороге, держа направление в сторону больницы, где работает его жених. Когда он доезжает и узнаёт от коллег Тасбиха, что он уже как минут пятнадцать ушёл с Наимом, срывается с места и, быстро сев в машину, едет к Наиму. Ему уже начинает надоедать эта «игра в догонялки», которую затеял Тасбих. Надоело, что он никаким образом не считается с его мнением, не предупреждает о своих передвижениях и месте нахождения. С каждым днём Тасбих позволял себе слишком много, Мустафа точно должен преподать ему урок, чтобы спустить забравшегося слишком высоко омегу на землю. Как только Мустафа оказывается на территории дома Наима, он бесцеремонно врывается туда, находя там пропавшего жениха. На возмущения Наима не обращает внимания, лишь вольно хватает Тасбиха за руку и ведёт за собой, не обращая внимания на вырывающегося из его рук омегу. — Отпусти его! — приказывает Аяд, продолжая идти за альфой, стремительно направляющегося к воротам, продолжая вести Тасбиха за собой. — Как тебе ещё хватает наглости заявляться ко мне домой и вот так уводить его? Я сказал: «отпусти»! — Лучше стой там, где стоишь, — угрожающе смотрит Мустафа на Наима через плечо. — Я забираю то, что принадлежит мне, — говорит Мустафа и оборачивается к Тасбиху, что возмущённо дёргает рукой. Альфа выводит жениха за ворота и направляется к машине, не выпуская его из своих цепких рук. — Он тебе не вещь, чтобы ты мог распоряжаться им, как тебе вздумается, — кричит ему вслед Наим. — Знай свое место, омега, — сквозь зубы цедит Мустафа и, отпустив Тасбиха, подходит к старшему омеге. — Я преподам ему урок, покажу, что бывает, если не слушаться меня и не оповещать о своих передвижениях. — Ты ему не муж, чтобы он оповещал тебя. — Но буду им скоро, так что ему стоит привыкать уже сейчас, — усмехается Мустафа и смотрит на Тасбиха, что стоит чуть дальше, потирая руку, которую больно сжимал альфа. — Ведь так, любимый? Не смотря на своё отчаянное положение, Тасбиху хочется возразить альфе, но молчит, лишь опуская глаза на землю. — Вот и я так думаю, — говорит Мустафа и, кивнув, идёт к омеге и снова берёт его за руку, дёрнув на себя, так что он вплотную вжимается в грудь альфы. — Не глупи, малыш, поехали домой. Ты ведь знаешь, что тебе всё равно не уйти от меня. — Я не пойду с тобой никуда, — еле слышно заявляет Табсих, но Мустафа его прекрасно слышит. — Куда ты денешься? — усмехается он и, больно схватив за руку, снова тащит к машине, а на угрозы и приказы Наима отпустить его друга даже бровью не ведёт. Тасбих вырывается и просит Наима помочь, не желает отдаться в грязные руки монстра. Ему противно от мысли, что Мустафа сейчас может увести его, а руки альфы могут касаться его. Невольно вспоминается Чонгук и его обещание, данное ему, о том, что спасёт его, не даст тьме поглотить его солнце. Но Чонгука нет, он не приходит, а монстр уже завладел им — острыми зубами вгрызается в шею, давит, забирает весь воздух из лёгких, упивается его кровью, давая понять этим, что солнце с востока полностью во власти монстра. Мустафе надоедает церемониться с омегой, а его всхлипы и крики его уже раздражают, так что он сильнее толкает омегу за руку, а тот, не удержавшись, падает на колени. Тасбих завывает от жгучей боли, когда камни врезаются в его колени, а кожу на них сдирает. Он чувствует это даже через ткань своих когда-то чёрных брюк, что стали грязно-коричневого цвета из-за пыли. Наим подбегает к Мустафе и тянет его за руку, в попытке оттолкнуть его от омеги, но альфа толкает его, а Наим отшатывается назад, но ему удается устоять на ногах и не упасть. Валид снова берёт Тасбиха под локоть и тянет на себя, в попытке поднять с земли, но омега никак не поддаётся, упрямо продолжая сидеть на земле. — Оставь его в покое! — не выдержав, кричит Наим. Мустафа усмехается и, подойдя к Наиму, проходится сильной пощёчиной по его лицу, так что тот, не удержавшись на ногах, отлетает в сторону, впечатываясь в железные ворота, и падает на землю, сильно ударившись головой. Тасбих, поняв, что омега потерял сознание, бежит к нему и спотыкается о собственную сандалию, ремешок которой порвался, оставляя омегу босым на одну ногу. Тасбих не успевает ничего сообразить, как Мустафа хватает его и тащит за собой обратно к своей машине. — Отпусти меня, — просит омега, делая уже слабые попытки вырваться, ведь силы понемногу начинают покидать его. — Наим! — зовёт Тасбих друга. — Дай мне помочь ему, — омега тянется рукой к омеге, лежащему на земле, начиная умолять альфу. — Прошу тебя. Ему плохо, разве ты не видишь это? — искренне не понимает альфу Тасбих. Он ногами упирается о землю, давно наплевав на босую ногу, из-под которой уже сочилась кровь из-за содранной кожи, а та ныла от острой боли — Не переживай, такие, как он, не умирают. Даже там они никому не нужны, — издаёт смешок Мустафа и, схватив омегу поперёк талии, швыряет в машину, а сам, сев за руль, срывается с места, держа путь в лишь ему известном направлении.☾ ☾ ☾
Чонгук откидывается на спинку своего кресла в кабинете и прикрывает глаза, полностью уходя в свои мысли. Он не знает, что ему сейчас делать, куда ступить ногой, чтобы его шаг был правильным. Целый день думает о Чимине, не знает, где он сейчас, как он и чем занимается. Сердце в груди словно сжали в тисках, биться ровным стуком запрещая. Не может допустить, чтобы всё вот так вот закончилось, запрещает себе даже думать о таком. Но даёт себе чёткую установку, что обещание, данное Тасбиху, сдержит, а ещё брата спасёт. Он ни за что не проиграет Мустафе. Хосок, сидевший до этого перед Чонгуком и Намджуном, встаёт со своего места и уже сотый круг по счёту наматывает по кабинету. Он понятия не имеет, каких действий предпринимать, где искать Мустафу. Запутался, как и Чонгук. Приехав с утра в компанию, старший Чон отдаёт распоряжения своим людям, чтобы те усилили наблюдение за Мустафой, не дали ему уйти из виду. И Хосока сейчас немного отпускает, когда получает от Ан Сохёка новости о том, что им удалось выследить Валида Мустафу. Чон отдаёт приказ не спускать с него глаз, пока они ждут генерала Ли со своими людьми, вместе с которыми начнут разрабатывать план дальнейших действий. По всему кабинету раздаётся телефонный звонок, и Хосок с Намджуном переводят взгляды на Чонгука, что прежде, чем ответить на него, ждёт ровно секунду и прикладывает гаджет к уху. — Да, Наим? — выпрямившись на месте, подаёт голос Чонгук. Почему-то его настораживает этот звонок от омеги. — Что? — переспрашивает альфа, вскочив со своего места, а Хосока с Намджуном заставив непонимающе уставиться друг на друга. — Куда?.. Когда это случилось? — Чонгук хватает свой пиджак, висевший на подлокотнике маленького диванчика, и движется в сторону выхода из кабинета. — Успокойся, я не допущу, чтобы с ним что-то случилось. На этот раз точно, — твёрдо отвечает Чонгук и, выключив звонок, выходит в коридор, тут же срываясь с места и запрыгивая в вовремя открывшийся лифт, нажимая на самый нижний этаж. Хосок и Намджун, без каких-либо слов, так же выбегают из кабинета и идут за Чонгуком, но они не успевают добежать до него, чтобы получить от него хоть каких-то объяснений, как альфа садится в свою машину и выезжает на трассу. Намджун заводит двигатель своего рендж ровера и просит Хосока сесть в машину и попытаться дозвониться до брата, пока они едут за ним. Чонгук сразу принимает звонок от брата и быстро объясняет, что Тасбиха забрали, а он не может допустить, чтобы с ним что-то случилось. Младший просит старшего дозвониться до Сохёка и узнать о местонахождении Мустафы, потом скинуть ему его данные. Хосок выполняет просьбу брата, а Намджуна просит ехать быстрее, ведь они могут в любую минуту потерять Чонгука из виду, а получив то, что ему нужно — данные о месте нахождения Мустафы — Чонгук вряд ли снова ответит на звонки, лишь ещё сильнее жаждая добраться до своего заклятого врага. Сейчас Чонгук смотрит на экран своего телефона и не может понять, что за место, где сейчас находится Валид, ведь то, что ему видно на карте на телефоне — лишь длинная дорога, ведущая к пустыне, а вокруг лишь лес, без единого намека на жилые дома. Чонгук сильнее вжимает газ в пол, чувствуя себя как никогда близко к своей цели.☾ ☾ ☾
Мустафа волочит Тасбиха по земле в сторону какого-то старого здания, напоминавшего заброшенный склад, полностью сделанный из железных листов, которые отсутствовали в некоторых местах, из-за чего образовались большие дыры. Тасбих вырывается из рук ненавистного жениха, но альфа в разы превосходит его в силе. Он не церемонится с омегой — берёт его на руки и заходит на склад, сразу бросая ослабшее тело омеги на отаву под ногами. — Кричи теперь, — Мустафа разводит руками и начинает громко смеяться, понимая, что теперь омега полностью в его власти, и он может делать с ним всё, что ему вздумается. — Думаешь, тебя здесь кто-то услышит? Надеялся, что твоя корейская шавка спасёт тебя? — У него есть имя, — тихо начинает Тасбих, а когда Мустафа удивлённо смотрит на него, чуть уверенне добавляет. — Его зовут Чон Чонгук. Это выводит альфу из себя и он, схватив омегу снова за волосы, как тряпичную куклу, буквально тащит омегу по земле прямо на улицу. Альфа кидает Тасбиха в сторону какой-то железной бочки, а тот, ударившись головой о неё, шипит, пытаясь выпрямиться на месте. Когда боль чуть отступает и омеге удаётся открыть глаза, он замечает недалеко от склада ещё один внедорожник, в котором сидит незнакомый альфа, а рядом с машиной ещё одного альфу, до зубов вооружённого оружием. — Ты смотри, каким смелым стал, — зло скалится Мустафа. — Забыл, кто твой жених? Забыл, чьим мужем ты скоро станешь? Этот сукин сын тебе все мозги запудрил, кажется, — альфа подходит к Тасбиху и, сев перед ним на корточки, продолжает. — Надо тебе их немного промыть, — во взгляде альфы проскальзывает хитрый блеск, а Тасбих вжимается в железо позади него, выставляя перед собой руки, прося не трогать его. Но Мустафа на просьбы омеги внимания не обращает, он за волосы на затылке хватает омегу и, одним рывком подняв его с земли, резким движением поворачивает в сторону бочки, так что та оказывается перед лицом Тасбиха. Омега замечает, что она полна воды, и он с ужасом понимает, что задумал Мустафа. Альфа не даёт омеге даже осмыслить происходящее, как он хватает его за затылок и погружает головой в бочку с водой. Тасбих вырывается, пытается выбраться из воды, но рука Мустафы на его затылке не даёт ему это сделать. Альфа ослабляет хватку, и Тасбих поднимает голову, оказываясь ей на суше. Он ртом хватает воздух, а пальцами цепляется за края бочки, пытаясь не упасть на землю. Мустафу это забавляет, он снова хватает омегу за голову и снова опускает его голову в воду, начиная, как сумасшедший, смеяться от безуспешных попыток его жениха выбраться из воды. Вскоре запыхавшийся и дрожащий от страха и холода омега лежит на той же отаве, где Мустафа оставил его, когда только привёз. Тасбих хватает ртом воздух, а с глаз обильно текут слёзы вперемешку с водой, стекавшая с волос прямо на его лицо. Мустафа сжимает бёдра омеги в своих руках и пододвигает ослабленное тело Тасбиха к себе, начиная беспрепятственно расстёгивать пуговицы на его тонкой промокшей рубашке. Тасбих предпринимает лишь слабые попытки оттолкнуть от себя руки альфы, но тот хватает их и даёт ему сильную пощёчину, от чего его губа лопается, а из неё в эту секунду длинной струйкой бежит кровь. — Ты сейчас меня, как никогда, заводишь. Твоё тело так и манит меня прикоснуться к нему, — шепчет альфа в самое ухо омеги и впивается в его губы грубым поцелуем. Тасбих мечется под альфой, не в силах его оттолкнуть. Он скулит и уже умоляет Мустафу прекратить, но он его словно не слышит, занимаясь чем-то поважнее.☾ ☾ ☾
Чонгук заворачивает во двор того самого склада, который он видел на карте, и замечает машину Мустафы, стремительно направляясь в сторону входа в железное строения. Он слышит крики Тасбиха и ему срывает крышу. Чонгук срывается с места и забегает в помещение, а картина, которую он увидел в эту секунду, с большей силой разжигает огонь внутри. Чонгук подбегает к альфе с омегой и, схватив Мустафу за воротник, одним рывком отталкивает его от омеги и, сев на него сверху, небрежно и бесцеремонно проезжается по лицу кулаками, с каждым разом делая удар всё сильнее и сильнее. Хосок с Намджуном, приехавшие прямо за Чонгуком, забегают на склад и Хосок, заметивший омегу в стороне, что от страха дрожит и сжимается, обращается к Намдужну: — Забери Тасбиха, я помогу Чонгуку. Намджун на ходу стягивает с себя пиджак и, подбежав к Тасбиху, укутывает его в него, аккуратно помогая встать с земли, направляясь с ним в сторону выхода. Не успевает Хосок добежать до Чонгука, как его тут же сбивают с ног. Он резко вскакивает на ноги и ловко отражает удары альфы — одного из людей Мустафы. Чон уклоняется от удара ногой и, резко схватив его за ногу, бьёт локтем прямо по колену, заставляя альфу заскулить от пронзившей боли в ноге. Мужчина падает и хватается за ногу, продолжая кричать, не в силах стерпеть мучительную боль. Хосок подбегает к младшему и брату, прося его остановиться, ведь на лице Мустафы уже не осталось места, а кровавые подтёки были лишним тому доказательством. Чонгук чувствует некое успокоение внутри, когда ему всё-таки удаётся всю свою злость возместить на альфе под ним. И он бы, кажется, и глазом не моргнув, вонзил бы ему нож прямо меж рёбер, если бы не старший брат, что успел вовремя, не дав натворить глупостей. — Уходим, — говорит Хосок, помогая Чонгуку встать. — У тебя ещё появится возможность, чтобы покончить с ним. Ты сейчас нужен Тасбиху. Чонгуку хватает одного имени своего омеги, чтобы согласиться и следовать за братом. Но не успевают они дойти до выхода, как раздаётся громкий выстрел позади них, и Чонгук хватается за плечо брата, а ноги его подкашиваются. Хосок быстро оглядывается назад и замечает второго альфу из людей Мустафы, что быстро подбежав к нему, помогает встать с пола, уводя к заднему выходу. Чонгук падает на колени перед братом, а Хосок быстро реагирует и хватает младшего, не давая ему упасть. Он аккуратно укладывает его на пол и с ужасом всматривается в побледневшее лицо Чонгука, а затем переводит свой взгляд на рану в его боку, откуда беспрерывно текла кровь, образовав на полу уже успевшую стать больше алую лужу. — Пусти, — вырывается Тасбих из рук Намджуна. — Мне надо туда, там Чонгук… Он… — Пожалуйста, Тасбих, успокойся, — просит Намджун, пытаясь дойти до машины. Но Тасбих сильнее толкает не сильно державшего его альфу и бежит прямо в склад. Забежав внутрь, он замечает лежащего на полу Чонгука в собственной крови, и Хосока, что сидит над братом и просит его не закрывать глаза. Тасбих, на негнущихся ногах, медленно подходит к возлюбленному и падает на колени перед ним, дрожащими руками берясь зажимать рану, откуда кровь не переставала идти. Намджун тоже забегает за омегой и просит Хосока с Тасбихом взять себя в руки, что с Чонгуком всё будет хорошо, и они могут успеть, если поспешат. Хосок слушается Намджуна и, попросив его помочь ему, берёт с одной стороны брата, пока с другой его придерживает Намджун. Тасбих же пытается не сорваться на громкие рыдания — быстро выбегает на улицу и открывает дверь намджуновой машины, усаживаясь на заднее сидение. Хосок с Намджуном аккуратно укладывают Чонгука рядом с Тасбихом так, что его голова оказывается на коленях омеги. Тасбих снова прикладывает руку на рану Чонгука и зажимает её, чтобы хоть как-то остановить кровь. Намджун и Хосок занимают передние сидения, и они срываются с места. Только оказавшись за территорией этого ужасного места, Тасбих даёт волю слезам, смотря на бледное лицо Чонгука, что корчился от боли и время от времени облизывал пересохшие губы. — Прошу тебя, Чонгук, не оставляй меня так, — умоляет Тасбих, убирая вспотевшую чёлку с лица своего альфы. — Я обещаю, что уеду с тобой, только открой глаза, посмотри на меня вновь своим взглядом, которым ты смотрел только на меня. Прошу тебя, назови меня вновь своим солнцем, — омега давится в слезах, всхлипами разрывая горло. Хосок не выдерживает слёз омеги и такого состояния брата, взглядом вцепившись в окно, наблюдая за происходящим на улице. Намджун сжимает руль в руках и сильнее давит на газ, увеличивая скорость. Тасбих опускает голову и своим лбом касается лба Чонгука, чуть слышно шепча: — Когда это всё закончится, я подарю тебе маленького Тасбиха, как ты и хотел… Обещаю, — слеза, скатившаяся с глаз омеги, падает на щеку альфы, и он чуть заметно жмурится, а рука его, что покоилась на руке его омеги, слегка сжимается, говоря этим, что он слышит его солнце, и что не оставит его просто так.☾ ☾ ☾
Когда Чонгук открывает глаза, он видит лишь белые стены вокруг себя и слышит противно пикающий звук. Он медленно поворачивает голову к окну, и ему еле удаётся сфокусировать взгляд на улице, а расплывчатая картина с каждым морганием становится чётче. На улице, кажется, уже давно стемнело, а сколько он здесь находится, альфа не помнит. Помнит лишь обрывки из сегодняшнего дня, как в него стреляли, а боль в боку только сильнее напоминает об этом. Чонгук помнит голос его омеги, его прикосновения и его просьбы не оставлять его. Чонгук с ужасом осматривается, никого не видит рядом, только он один в этой большой палате. Ему кажется, что всё, что он слышал — были всего лишь его воображением, что затуманенные бредом мысли заставляли казаться, что это всё наяву. — Ты пришёл в себя, — раздаётся радостный голос брата, только что зашедшего в палату. — Ты очень сильно напугал нас всех, брат. — Тасбих… — еле шевелит пересохшими губами Чонгук, выговаривая имя того, кто забрал его покой. Хосок по-доброму улыбается и отходит в сторону, пропуская омегу внутрь. Тасбих, когда видит болезненный вид Чонгука, не может сдержать своих эмоций и сразу бежит к нему, аккуратно укладываясь головой на его грудь и тихо всхлипывая. Хосок вновь улыбается и выходит из палаты, легонько прикрывая дверь за собой. — Тасбих, — тихо зовёт альфа омегу. — Родной мой, — Чонгук поглаживает омегу по голове, зарываясь носом в его волосы, вдыхая любимый запах цветов. — Чонгук… — Тасбих не может выговорить слова, продолжая давиться в слезах. — Солнце, пожалуйста, не плачь, — просит Чонгук. — Мне не нравится, когда люди плачут, помнишь? — когда омега кивает, Чонгук продолжает. — Тогда успокойся. — Я боялся, что могу потерять тебя, — обрывисто проговаривает Тасбих и, выпрямившись, смотрит на альфу. — Я никогда тебя не оставлю, слышишь меня? — Чонгук улыбается и берётся пальцами стирать слёзы с глаз своего восточного солнца. — Ложись рядом, — Чонгук чуть отодвигается, оставляя Тасбиху немного места на койке, чтобы он мог лечь. Чонгук приобнимает омегу и целует его в лоб, но, задумавшись о чём-то, обращается к нему. — Солнце, кажется, я слышал, что ты сказал, что подаришь мне маленького Тасбиха. Я ведь прав? Тасбих смущённо утыкается носом в шею альфы и еле заметно кивает. — Хоть несколько маленьких Тасбихов. — Мне достаточно и одного, главное то, что он будет подаренным тобой, — улыбается Чонгук и крепче прижимает к себе любимое тело. — Тасбих, — резко став серьёзным, обращается альфа к омеге. — Ответь, меня действительно больше нет в твоих молитвах? Тасбих приподнимается на локтях и, посмотрев на Чонгука, улыбнувшись, проговаривает. — Ты никогда не переставал быть в моих молитвах. Ведь солнце с востока всегда принадлежало Чон Чонгуку.☾ ☾ ☾
Тёплая вода стекает по тёмным волосам вниз, смывая с головы остатки шампуня. Омега стоит в душевой кабинке, прислонившись руками о холодный кафель, он на минуту о чём-то задумывается, но из раздумий его выводит громкий стук в дверь его квартиры. Темноволосый выключает воду и выходит из кабинки, накидывая на себя банный халат. Он быстро выбегает из ванной и, посмотрев в глазок, томно выдыхает, беря себя в руки, а потом открывает дверь. Альфа, что всё это время стоял за дверью, вальяжной походкой вступает в квартиру, исследуя омегу напротив взглядом с головы до ног, и усмехается. За ним же следует и второй альфа, сразу закрывая дверь за собой. — Привет, давно тебя не видел, скучал по мне? — альфа улыбается и смотрит на омегу, потом кладёт свою руку на щеку омеги, поглаживая её лёгкими движениями руки. — Что тебя привело в столь поздний час, Мустафа? — омега отходит на шаг и всматривается в лицо альфы, на котором были следы борьбы, но омега ничего не говорит, продолжая стоять поодаль от альфы, потому что его прикосновения ему были совсем неприятны. — А мне вот стало интересно, почему Чонгук всё ещё бегает за Тасбихом? Ты, кажется, свою работу не выполняешь должным образом, Аксель, — Мустафа склоняет голову вниз, ждёт ответа от омеги. — Я выхожу из игры, — Аксель склоняет голову вниз и на секунду прикрывает свои тёмные глаза. — Я не хочу больше обманывать Чонгука, не хочу делать ему больно. — Ты что это? — Мустафа поднимает одну бровь и усмехается. — Неужели влюбился в Чон Чонгука? — Мустафа, пожалуйста, можешь уйти? — Аксель указывает пальцем на входную дверь и не сводит свой взгляд с альфы. Акселю сейчас страшно стоять вот так перед альфой, ведь он не в таком положении, чтобы говорить такие слова и указывать Мустафе, что ему нужно делать. Аксель должен был выполнить своё задание, сделать так, чтобы Чонгук влюбился в него, ещё с первых дней, как его отправили к Чонгуку под названием «омега по вызову», но Аксель влюбился первым. И сейчас не понятно, на что пойдёт Мустафа, но Аксель дал чётко понять, что против Чонгука идти не будет. — Ты думаешь, что можешь просто выйти, как ты выразился, из игры? — Мустафа хватает омегу под локоть и сильно сжимает его руку в своей. Омега шипит от сильно боли и дёргает рукой в попытке высвободиться, но у него не получается. — Ты, наверное, забыл, как я помог тебе пять лет назад. Если бы я не оказался в том клубе, в ту ночь, ты бы уже давно лежал в сырой земле. Забыл, наверное, что и эта квартира моя, которую я тебе любезно выделил, и мои деньги, на которые ты кушаешь и одеваешься в самую лучшую одежду. — Я не просил тебя об этом! Мустафа на этих словах отпускает Акселя и даёт ему сильную пощёчину, заставляя того упасть прямо на пол перед собой. Леон тяжело дышит, он боится даже думать, что может с ним сделать Мустафа дальше, но молчать тоже не собирается. — Не просил, значит... А когда стонал подо мной, ты так не думал, тогда-то ты был послушным мальчиком, — Мустафа садится перед Акселем на корточки и хватает того за челюсть, поднимая его голову и заставляя смотреть на себя. — Ты думаешь, что Чонгук придёт спасти тебя? Ты ему не нужен. Шлюхи нынче никому не нужны. — А ты? Ты думаешь, что он отдаст тебе Тасбиха? — Аксель, не смотря на свое положение, усмехается, гордо поднимая голову. — Ты бы видел его глаза, когда речь заходит о том омеге. Хотя, откуда тебе знать, что значит «любить»? Мустафа сжимает челюсть омеги и всей силой толкает его. Аксель падает прямо на пол и сильно ударяется головой, а на глазах от боли выступают слёзы. — Я смерти не боюсь, а вот тебе стоит бояться, — всё ещё лежа на полу, говорит Аксель, он просто так не отступит. — Там-то найдётся на тебя управа. Там есть Бог, который не оставит всё просто так. А я смогу вынести всё, что постигло меня. Ведь ни с кем не случается ничего, что не дано ему вынести. — Хорошо, что ты сам понял, что мы делаем с такими, как ты, которые отказались играть по нашим правилам, — Мустафа лишь на секунду склоняется, чтобы схватить омегу за волосы. Он тянет его за волосы вверх, чтобы он встал. Аксель под ним кричит от боли, а ноги будто сил своих лишились, не поддаются, и встать не получается. Альфа отпускает сопротивляющегося омегу обратно и со всей силы бьёт ногой в живот. Омега кашляет и хватается за живот, а слёзы давно текут ручьём из глаз. Вот и всё, Аксель понимает, что ещё немного, и он встретит свою смерть, ведь Мустафа не прощает предателей. Но сейчас, вот так лежа на холодном полу, в одном банном халате, ему хочется снова увидеть глаза Чонгука, прикоснуться к нему и искренне попросить у него прощения. Но всё равно он рад, что не поддался манипуляциям Мустафы, рад, что не подвёл Чонгука. Мустафа продолжает бить его в живот, с каждым разом делая свой удар сильнее и сильнее, не давая даже сделать вздох. Кажется, силы скоро покинут омегу. Когда Аксель не издаёт больше звуков, Мустафа достаёт пистолет и, отойдя от омеги, передаёт его в руки альфы, что всё это время просто стоял в стороне и наблюдал за всем этим. — Покончи с этим, Сяо Ли, — Мустафа покидает квартиру. Сяо Ли берёт пистолет и заряжает его, подходя к омеге, который, кажется, всё ещё в сознании лежит на полу, дожидаясь своего часа, и перед тем, как закрыть глаза навсегда, он смотрит альфе прямо в глаза и улыбается. Сяо Ли без эмоций целится прямо в сердце и, немного простояв, делает первый выстрел, за ним ещё один и ещё. Вот и всё. Умирая в этой тюрьме, он наконец обрёл долгожданную свободу. Душа Акселя наконец свободна.