***
Была только четверть двенадцатого, а Анна уже стояла в лифте отеля, надеясь за остаток обеденного перерыва… что? – Заставить Эльзу вернуться к работе? Нет, это второй пункт, – сквозь зубы шипела девушка, тряся в воздухе рукой. – Сначала нужно просто поговорить с ней. И услышать от нее ответ. Остальное приложится. Чертова кнопка, – зыркнула она на панель лифта. – Какого хрена ты такая тугая? – Двенадцатый этаж, – объявил мягкий женский голос. – Эльза! – забыв о боли, она выскочила из кабины и полетела к номеру своей начальницы. – Эльза! Открой! Кулак гулко забарабанил по двери. – Эльза! Девушка приникла ухом к дереву и задержала дыхание. Изнутри доносился неясный шум, но на шаги человека, идущего открывать дверь, он был совсем не похож. А похож он был… – Господи, – выдохнула Анна, готовая было рассмеяться, однако сдержавшаяся. – Так. Если это Call of Duty, то она там. И она жива. Эльза! – в очередной раз воскликнула она. – Эльза, я уверена, ты слышишь! Прошу, поговори со мной! Шум мгновенно стих. – Так, ладно, – простонала девушка через пару минут, когда поняла, что теперь услышит только тишину, – тогда я буду говорить с тобой. Сняв пальто, она села прямо перед дверью. – Если я тебе не нравлюсь – хорошо. Я не в обиде, правда. Два взрослых человека – и не смогут договориться? – Анна усмехнулась. – Тем более что я очень бы не хотела потерять такую подругу, как ты. Ты просто бесподобна, ты знала? – не только как друг, но и как человек, и именно поэтому я и спросила тогда Олафа. Ну, на всякий случай, потому что… так, я куда-то не туда ушла! – она вздохнула. – Просто ты даже не должна была узнать о том, что я вообще спрашивала! Я попросила Олафа забыть об этом, но ты же знаешь его!.. Заговариваешься, Саммерс. Девушка прижалась лбом к двери. Скажи, что должна. – Так. Проехали. Заседание, Эльза – они почти что договорились снять тебя с поста директора. Они и раньше хотели, как я поняла – на самом деле это единственное, что я поняла за сегодня, извини, – а сейчас Харгривз просто воспользовался этим сраным слиянием. Анна подождала какой-либо реакции, однако в номере по-прежнему было тихо. – Я знаю, ты думаешь, что у тебя вечно что-то не получается, но послушай: это не так, – Анна придвинулась еще ближе. – Даже если у тебя получается что-то не сразу – это все равно получается, и ты просто не видела себя со стороны в эти моменты! Твое лицо, оно… оно… – девушка замялась. – Ты просто нечто, Эльза, и я знаю, что и с этим ты тоже справишься. Но сначала, пожалуйста, открой дверь. Тишина. Нутро Анны скрутило. И чья это вина, Саммерс? Незаметно для себя девушка обвила руками свою талию. – Я… я могу уволиться. И ты наймешь себе другого личного помощника, – ее голос задрожал. – Если… если проблема во мне. По щеке покатилась одинокая слезинка. – Но сначала, – Анна сердито смахнула ее, – сначала ты поговоришь со мной. И скажешь мне в лицо, что хочешь, чтобы я ушла. Только так – и никак иначе. Тишина. Закусив щеку, чтобы не расплакаться окончательно, девушка достала телефон и проверила время. – Спокойно, – пробормотала она, делая несколько глубоких вдохов. – Эльза! – позвала Анна снова. – Прости, я обратно на работу. Но я вернусь, – накинувшая пальто девушка упрямо поджала губы, – и, когда я вернусь, будь готова открыть эту чертову дверь. Пусть даже ты меня ненавидишь, однако компанию я тебе потерять не позволю. В свою очередь на работе – хотя назвать эту пытку работой рыжая могла бы лишь с очень большой натяжкой, – Анну посетила гениальная идея. – Олаф?***
– Олаф, – как только парень вошел в голосовой канал, в наушниках раздался сиплый голос Эльзы. Как будто она весь день кричала. Или плакала, – Господи, наконец-то. Я весь чертов день играла с тупыми школьниками. – Давай, – шепнула Анна парню, и тот, с широкой улыбкой помахав в ответ, принял приглашение Эльзы в группу. – Слушай, – начал Олаф так, что, если бы рыжая не была в курсе всего происходящего, то поразилась бы той заботе, с которой он заговорил, – я хотел к тебе сегодня зайти, а тебя, оказывается, и на работе не было. Что-то случилось? – Ну, вроде все идет по плану, – донесся с кухни абсолютно безэмоциональный голос Зефира, который сейчас рыскал по всем ящикам и шкафам в поисках неизвестно чего; говорил ли парень серьезно или по-своему иронизировал – было не вполне ясно. – Не сейчас, Олаф, – прорычала Эльза. – Это из-за чувств Анны к тебе? – как ни в чем не бывало продолжил парень. Господи, Олаф, рыжая спрятала лицо в руках, ну что ж ты делаешь-то? – Эй, долбоебы, – девушка и не подумала отвечать на вопрос, – вы куда? – Ты боишься ответить ей взаимностью, потому что не умеешь общаться с людьми и боишься сделать ей больно? Анна разве что не застонала в голос, когда услышала это. «Эй, Олаф, помоги, пожалуйста, выяснить, как там Эльза. Только можешь как-то поаккуратнее? Я знаю, ты сможешь!» Ага, смог, проверяй. – Чуваки, мы так все просрем! Сбоку неожиданно показалась чья-то рука, и Анна подняла глаза: это был Зефир, который, держа в руках один стакан, протягивал девушке второй. От парня значительно разило алкоголем, и потому рыжая бросила на Олафа любопытствующий взгляд. – Так лучше, поверь, – хмыкнул он и повернулся обратно к телевизору. Кивком поблагодарив Зефира, девушка откинулась на спинку дивана и принялась наблюдать за игрой Олафа. А ведь он играет гораздо лучше Эльзы, внезапно поняла она. Хотя, возможно, это из-за того, что он ломанул игру. Она заскрипела зубами. Надеюсь, что именно из-за этого. А Олаф, казалось, совсем не замечал метаний Анны. – Анна переживает за тебя. Она думает, что ты злишься на нее. – Олаф, ну х-хватит уже, – девушка вздрогнула: злой и в то же время дрожащий голос Эльзы ударил по ее ушам хуже любых воплей Харгривза. – Я хочу п-просто поиграть. И все. – Но ведь ты злишься на нее? Хотя я не понимаю, почему; она ведь спросила меня, нравятся ли тебе девушки, только потому, что ты – это… – парень пожевал губами, – что ты – это ты! Ты отличный человек, Эльза, и… – Олаф… – Прости, что разрушил вашу дружбу, – неожиданно сказал он. – Вы были отличными подругами. И мне очень жаль, что из-за меня вы рассорились. Повисло молчание. Желая услышать хоть какую-то реакцию, Анна буквально вжала наушники себе в уши. – Я не… я не злюсь на нее, – еле слышно прошептала Эльза почти через минуту. – И мы не ссорились. – Тогда почему ты не… Всхлип. Едва различимый, мгновенно задушенный на корню, однако… – Я не могу, Олаф. Я просто не знаю, как. Я не… – еще один всхлип, – ничего я не знаю, – последние слова едва не сорвались на вой. – Отклю… отключись, п-пожалуйста. Душераздирающий скулеж, постепенно перешедший в надсадные рыдания, Анна вынести уже не смогла. Сорвав с себя наушники, в следующий миг она нацепила себе на голову гарнитуру Олафа – который даже не возмутился, когда эту самую гарнитуру стащили с него силой. – Эльза, я… – Анна? – Прошу, поговори со мной! Пожа… Игрок ElsaArendelle покинул лобби***
Ей удалось просидеть за приставкой целый день – ну, большую его часть. Как только заканчивалась одна игра, девушка начинала следующую; если подбор лобби занимал больше хотя бы одной минуты, то она летела в синглплеер и проходила, перепроходила кампанию, лишь бы только не думать. И когда Эльза наконец-то отвлеклась, чтобы сделать себе кофе, она неожиданно оказалась наедине с самой собой. – Ну же, Эренделл, – шептала она, в который раз наливая молоко мимо питчера и через раз шмыгая носом, – давай уже. Желание швырнуть несчастный пакет и залипнуть обратно в приставку становилось сильнее с каждой минутой. Ей хотелось убежать от этого мира, спрятаться в игре… Опять играть с этими долбоебами? Нет, спасибо. Позвать, что ли, Ола… Рука снова дрогнула. После того, как отключилась? Эренделл, ты, видимо, совсем охренела, раз думаешь, что он тут же согласится. Тупица. Не удивлюсь, если он меня в следующий раз просто пошлет. Друзей просрала, подругу просрала – ты ничтожество, ты знала? Эльза крепко зажмурила глаза, пытаясь не расплакаться. Отец был бы недо… – Эльза! Пакет с молоком и, собственно, молочник полетели на пол. Нет-нет-нет, пожалуйста, только не опять… – Я так поняла, дверь ты мне сейчас не откроешь, – раздалось из коридора, – но ты же не можешь вечно сидеть взаперти, да? Поэтому знаешь, что это? – воскликнула Анна так, будто блондинка могла ее сейчас видеть. – Это – спальный мешок Олафа. И я буду спать – я буду жить! – под твоим порогом до тех пор, пока ты не откроешь эту чертову дверь и не поговоришь со мной! Повисло молчание. Эльза тупо пялилась в пустоту, понимая, однако, что ее носки уже почти полностью пропитались молоком. Она… она вот так просто взяла у Олафа спальник? Она серьезно собирается ночевать в коридоре? И что мне делать? Взять, что ли, и открыть? Девушка истерически хихикнула. Ага, после такого-то игнора? Гениально, Эренделл. … молоко. Да. Вытри хотя бы молоко. Уж это-то, надеюсь, ты не запорешь? Кинув на лужу первую попавшуюся тряпку – ей оказалось полотенце для рук, – Эльза кинулась поднимать питчер и пустую теперь уже коробку; следом она кое-как нацепила другие носки и принялась собирать разлитое, через раз искоса поглядывая на дверь. Неужели… неужели Анна действительно там? Оставив испачканное полотенце в раковине, она на ватных ногах подошла к двери и приникла к ней ухом, пытаясь услышать хоть что-то. Я ведь… я ведь могу просто открыть дверь. И извиниться перед ней. И все испра… Она отшатнулась. Не можешь, Эренделл. Ты ничего не можешь. А если ее там и вовсе нет? А если есть? Девушку рвало на части: она безумно хотела, чтобы Анны уже не было под дверью, и в то же время столь же яростно желала, чтобы она была там. На цыпочках Эльза вновь подошла ко входу в номер и заглянула в глазок, однако не увидела в нем ничего, кроме противоположной стены коридора. Дура. Она же в спальнике. Затаив дыхание, блондинка опустилась на колени и заглянула в щель между дверью и полом. И не увидела ничего. В ту же секунду она вновь заглянула в глазок и чертыхнулась про себя: в коридоре стало совсем темно. Если дело лишь в свете, то я могу просто открыть дверь. А если это Анна загораживает его?.. О, Господи, я не вынесу этого. Сердце Эльзы пустилось вскачь. Ну, в принципе, я могу связать простыни в веревку, спуститься по ней на балкон ниже, как-то выбраться из номера подо мной и подняться на свой этаж, и… Совсем с ума сошла? Она кинула взгляд на часы. Одиннадцать. Прошел час. Ну не может же она целый час там лежать… Или может? Ей хотелось выть от собственного бессилия. Возможно, я все еще могу позвонить Олафу и попросить его подрубиться к камерам… Господи, Эренделл, ты сейчас серьезно?! Внезапно ее осенило. Консьерж. Ни трепа, ни вопросов. Идеально. – Мистер Леверн? – прошептала девушка, когда, наконец, нашла в себе силы позвонить вниз. – Да, и Вам доброго вечера. Я хотела бы узнать, не находится ли сейчас за моей дверью рыжая девушка. Нет, я Вас уверяю, она не грабитель и не сталкер, мне просто интересно, там она или нет. Хорошо, спасибо. Эльза отбилась, но телефон из рук так и не выпустила. Эренделл, ты чуть было не подняла на уши всех, кого только можно – хотя почему чуть было? – вместо того, чтобы просто открыть дверь, посмотреть, там ли Анна, и если там – поговорить с ней. Как два взрослых человека. Но нет, ты юлишь, ищешь какие-то пути… почему? – Я не знаю, – пробормотала она в ответ, пустым взглядом пялась на дверь. Даже сейчас ты врешь. Получается, ты не только боишься посмотреть ей в глаза и признаться в своих чувствах – ты теперь боишься даже подумать об этом. Воистину, Снежная Королева с ледышкой вместо се… – Эй! Какого хрена ты тут разлеглась? Тряхнув головой, Эльза прислушалась. – Слушайте, тут такая ситуация, – затараторила Анна, – я который день пытаюсь поговорить с Эльзой, но она не отвечает и не открывает! Я… – Уважаемая, – в противовес к грубому мужскому голосу в разговор вклинился мягкий женский, – будет лучше, если Вы просто пройдете с нами. – Если вы думаете, что я сталкер или… – Либо ты идешь с нами, либо я вызываю копов. – Эль… эй! Отпустите меня! В два шага оказавшись около двери, девушка потянула ее на себе и, выглянув в коридор, обомлела: прямо по полу охранники тащили и рюкзак Анны, и ее спальник, и саму Анну, которая в этом спальнике больше походила на красную гусеницу. – Эм… подождите, – махнула рукой блондинка, и все – включая Анну, – повернулись к ней. – Эльза! – ее помощница с удвоенной силой возобновила попытки выбраться из спальника. – Мисс, мы нашли ее спящей под вашей дверью… – Я же сказала вам, – возмущенное буррито повернулось к женщине, – я знаю ее! – Как раз потому, что ты сталкер. – Нет, – выпалила Эльза, и охранники вновь обернулись. – Она не сталкер. А моя личная помощница. – И… и… – мужчина потерял дар речи. – Все нормально, – отрезала девушка. И добавила, глядя на потрясенные лица парочки: – Я богата и эксцентрична. Можете идти. Господи, Господи, Господи, если кто узнает – на смех меня поднимет… Охранники переглянулись и, пожав плечами, отпустили спальник и потопали обратно к лифту – и Эльза могла поклясться, что слышала ворчание мужчины о том, что ему мало платят. Дождавшись, когда они уйдут, девушка выпустила дверную ручку и, разминая затекшие пальцы, сделала шаг к Анне. Последняя уже успела освободить одну руку. – Чертов спальник, – рычала она на бесконечно заедающую молнию, – как же ты меня достал… а ты, – Анна насупилась и перевела взгляд на Эльзу, – ты просто невозможна, ты знала? Блондинка на мгновение замерла. Довольно странно было слышать такое от красной гусеницы, лежащей посреди коридора отеля. Пусть даже это самая злая в мире красная гусеница, которую только что чуть было не арестовали из-за ее собственного упрямства. А ее ли упрямства, если уж на то пошло?.. – Как и ты, – она подошла к Анне и, присев рядом, дрожащими руками потянулась к застежке, смотря при этом куда угодно, только не на свою помощницу. – Ты… ты потом пригласишь меня внутрь? – осторожно спросила девушка. – А ты оставляешь мне выбор? – тихо ответила Эльза, расстегивая, наконец, молнию и тут же отступая назад. – Не-а, – Анна вылезла из мешка и, встав, подхватила лежавший рядом рюкзак. Брюки, футболка и простые, но удобные две косички. Она и в самом деле хотела здесь ночевать. Из-за меня. Эльза сглотнула подступивший к горлу ком. – Тогда, ну… может, зайдешь? – Спасибо, – любезно кивнула рыжая и, подняв подбородок, демонстративно высокомерно зашла в номер. Эльза на немеющих ногах зашла следом за ней; пытаясь выиграть время, она медленно закрыла дверь на все замки, какие только у нее были, а затем повернулась к Анне, которая уже сидела на диване и смотрела в черный экран телевизора. Здесь последние силы оставили блондинку, и она так и застыла возле входной двери, ожидая приговора. – Ну, это, наверное, был худший отказ из всех, – начала спустя какое-то время Анна. – Обычно люди просто говорят, мол: «Прости, ты не в моем вкусе», но, черт возьми, Эльза, ты задала новую планку. О да, Эренделл, ты это заслужила. – Знаешь, уж лучше бы ты сказала мне это в лицо – что в офисе, что сейчас. Я взрослая девочка, я бы поняла. И если бы ты сказала, что тебе рядом со мной неудобно или некомфортно, я бы тоже поняла. Я бы уволилась, и не было бы всего… – она неопределенно покачала рукой в воздухе, – всего этого. Хотя я и так уволюсь. Прямо здесь напишу заявление. И ты его сразу же подпишешь. Потому что я… я больше не собираюсь мешать тебе работать. Ты ведь слышала, да? Про заседание? Ты все закончишь, сама; я знаю, ты сможешь… Чем больше Анна говорила, тем сильнее дрожал ее голос; под конец он то и дело срывался от переполнявших девушку эмоций – и тут Эльза кое-что поняла. Анна не злилась, как до этого считала блондинка. Анне было больно. По ее, Эльзы, вине. И этого оказалось достаточно. – Анна, я… – она сделала шаг вперед. Рыжая перевела на нее взгляд, а в следующую секунду яростно потерла глаза – однако до этого Эльза успела заметить скопившиеся в их уголках слезы. – Прости. Пожалуйста, прости меня. Я не… я не хочу, чтобы ты увольнялась. Не хочу, чтобы ты уходила. Никуда. Просто я… ты… Моргнув пару раз, Анна вновь потерла начинающие краснеть глаза. – Ты… – Эльза медленно подошла к дивану и тяжело сглотнула. – Анна, ты… Тебе сколько лет, Эренделл? Двенадцать? Она уставилась на свои руки. – В тот понедельник, когда мы встретились, ты… ты поразила меня в самое сердце. Я пыталась как-то бороться со своим влечением к тебе, но ты такая удивительная, и понимающая, и такая… такая красивая, что я… Голос Эльзы дрогнул. – Я просто не заслуживаю такого человека, как ты. Такого помощника, такую подругу, такую… – она прикрыла глаза. – Ты… ты делаешь меня лучше. И… ты мне нравишься. Ну, вот и все. Я это сказала. И теперь она знает. Девушка замерла в ожидании ответа. И ответом ей послужил полувсхлип-полусмешок. Подняв голову, Эльза посмотрела на Анну, которая, прикрыв лицо ладонями, теперь открыто плакала – однако через секунду она широко раскинула руки в стороны, приглашая Эльзу обнять ее. И девушка, едва осилив последние несколько шагов, упала в объятия Анны. – Мне жаль, – прошептала Эльза, чувствуя, как Анна обнимает ее и лишь крепче прижимает к себе – чувствуя, как по ее собственным щекам текут слезы, – мне так жаль. Она не знала, сколько они так просидели – знала только, что сидеть вместе с Анной вот так было лучше всего на свете, – но в какой-то момент они отстранились друг от друга. То и дело шмыгая, Анна большим пальцем смахнула оставшиеся на щеке Эльзы слезы. И улыбнулась. И эта слабая улыбка словно бы притупила все то, из-за чего рыжая сейчас сидела с красными глазами и опухшим лицом. Хотя я наверняка так же выгляжу… И здесь мысли оставили Эльзу. Все внутри нее буквально кричало, чтобы она повторила этот жест, чтобы она просто прикоснулась к Анне; она хотела запустить руку в ее рыжие волосы, она хотела прижаться к ней – прижаться ближе, чем в обычных объятиях, – она так хотела этого… Но это неправильно! Но ведь Окен… Это низменно! Это порочно! Но ведь это любовь… Любовь, которую ты разрушишь? Голубые глаза заметались. Почему я должна… Ты всегда все рушишь. Ты снова сделаешь ей больно, и она тебя не простит. И ты не загладишь свою вину – ни извинениями, ни цветами. Ничем. Никог… – Эльза? – в мысли девушки ворвался голос Анны, которая и не думала никуда исчезать. Ее глаза будто видели Эльзу насквозь – видели ее боязнь, – и, опасаясь увидеть в столь любимых глазах разочарование, блондинка отвела взгляд. Страх, сковывавший ее все это время, снова начал побеждать. Вот только Анна, аккуратно взявшая Эльзу за подбородок и заглянувшая ей прямо в душу, оказалась намного сильнее. – Могу я… могу я тебя поцеловать? – неуверенно спросила она. Анна… она тоже боится. Она тоже не идеальна. А если Анна не идеальна, если она может позволить себе быть такой, то и… – Да, – еле слышно ответила Эльза. Ее голос был не громче дыхания, а в груди было так тесно, что, казалось, она едва дышит… … и когда губы Анны накрыли ее собственные, Эльза перестала дышать на самом деле. Это был мягкий, робкий поцелуй, будто бы блондинка была чем-то безумно хрупким – и, отбросив в сторону все сомнения, Эльза углубила его, позволяя своему желанию взять верх. Когда же Анна, в конце концов, отстранилась – когда она вновь заглянула в глаза напротив, ища в них хоть малейший признак испуга, – тяжело дышащая и дрожащая от избытка чувств Эльза улыбнулась ей в ответ. Примечание от автора А-а-а-а, Господи, я сделала это! Наконец-то! Как вы там? Носовой платок нужен? А вот, что сказала бета: «Великий демон Флаффзиель настоящим словом прекращает ваши страдания. Запомните этот день, смертные. Помните о моем милосердии, ибо это не то, что я обычно дарую своим последователям. Однако если вы думаете, что можете забыть меня, что можете забыть о жертвах и поклонении – бойтесь тогда». Вообще, тут накопилось целых полторы страницы неотвеченных отзывов. Прошу меня простить, написание отнимает все время и силы – но я постараюсь стать лучше. Помните, я люблю вас всех. Даже если я не успела вам ответить. ^_^ Отдельно хотелось бы упомянуть «Thank You». Я не знаю, кто ты, но я очень тебя люблю и хочу, чтобы ты знал: я всей душой переживаю за тебя; ты всегда в моих мыслях, потому что, к сожалению, обнять я тебя не в силах. Если ты когда-нибудь захочешь поговорить – если когда-нибудь тебе нужно будет выговориться, – ты всегда можешь написать мне. Помни об этом. Это относится ко всем моим читателям, на самом деле. Хоть я и пишу всякие глупости (в основном), я знаю, насколько они могут быть важными для кого-то. И если глупость вызовет у кого-то улыбку, я напишу эту глупость. Просто... просто помните: все получится. Я люблю вас всех. Капитан Элфи.