V. Исповедь

Она настигла его внезапно, в коридоре, будто выросла из-под земли. Графиня Зичи преградила дорогу и ухватила за руку, не давая пройти. —Ах вот и вы! Вы меня избегаете! Александр растерянно остановился. По покрасневшим щекам и блестящим глазам он сделал вывод, что Юлия пьяна. —Мне нужно поговорить с вами! —Но не здесь..не сейчас..! —Именно сейчас! - она вцепилась в его воротник с грубостью несвойственной даме.- Вы жестоки! Я вас люблю…и вы знаете это! Чем я не угодила, что вы оставили меня и не отвечаете даже на письма? Александр схватил женщину за руку и отволок в сторону, вжав в угол коридора, где царил полумрак. Он пытался объяснить ей что-то, но Юлия смотрела на него поистине тупым, невнушаемым взглядом, а потом неожиданно произнесла слегка заплетающимся языком: —Вы мной овладели…вы этого хотели..вы получили..и забыли. Я сделала что-то не так..? Я вам не понравилась? Скажите, что нужно сделать для вас.. Как можно так пасть? Так потерять гордость? —Возьмите себя в руки! Я здесь с женой, а вы с вашим мужем! - он сжал ее плечи, встряхнув. —Скажи только.. ты больше меня не любишь? - жалобно произнесла она и красивые,когда-то очаровавшие его большие серо-голубые глаза наполнились слезами. —Прошу тебя, милая, только не здесь! -умоляюще произнёс он. —Значит, нет… значит, правда..Саган! О, ее ведь подсунул Меттерних, ты знаешь..? Тебя соблазнить..Он все выведывает..он все использует! И я не поверю,что ты можешь быть влюблён в эту шлюху княгиню Багратион..- она разрыдалась. Нужно было как угодно заставить ее перестать плакать. И он не придумал ничего другого как завести ее в первую попавшуюся комнату, оказавшуюся,как назло, спальней, и там начать осыпать ласками и заверениями в своей любви. Графиня вознамерилась прямо там, на чужой кровати, в темноте, начать доказывать ему свою любовь, а он, притворяясь, что борется с вожделением, боролся с жалостью и отвращением. Он вынужден был целовать ее, держать в объятьях и позволять касаться себя, поражаясь при этом ее неловкости и настойчивости одновременно. От Юлии сильно пахло вином, а он ненавидел пьяных женщин больше всего и, конечно, она все поняла.. —Ты меня не хочешь..совсем не хочешь...-пробормотала она, отстраняя его. -Ты холоден, как кусок льда..все была игра... Он попытался что-то объяснить ей, снова успокоить, но она в ярости оттолкнула его. —Бесчувственный! Лицемер! Все правду говорили про тебя..ты пуст! Ты только и можешь, что использовать людей! Она выбежала из комнаты. Расстроенный, он вышел за ней. Внезапно голову, а затем и все тело обдало жаром. Стало трудно дышать. Гул голосов из гостиной и музыка доносились словно сквозь плотную пелену. Он слышал какое-то гнусное хихиканье, стоны, и ощущение чего-то грязного, мерзкого и противного липким потом потекло по спине. «Только не здесь... не сейчас...» Он дошёл снова до ванной комнаты, которая, к счастью, оказалась пуста и заперся. Его вырвало, но после стало чуть легче. Некоторое время постояв перед раскрытым окном, он подышал воздухом, потом умылся, прополоскал рот и, подняв глаза, взглянул на своё отражение. Оно ему показалось чужим - отвратительным, ненастоящим, как будто на лице была маска. Александр отшатнулся от зеркала, зажмурил глаза, потом снова открыл - наваждение прошло.. «Господи, что же это? Что со мной происходит?”- он вцепился в края умывальника, испытывая почти панический страх. Нужно уйти отсюда... немедленно!       Лорд Каслри и Меттерних стояли в уборной, в другом конце апартаментов. Точнее Меттерних стоял, а Роберт полулежал на накрытой шкурой оттоманке с компрессом на лбу. Последние пятнадцать минут он провёл, сунув два пальца в рот и пытаясь извергнуть из себя ягнёнка под соусом. В противном случае ему, по его словам, грозило удушье и судороги. После инцидента с оливкой он вознамерился уйти, едва не заявив, что хозяйка намеренно его отравила. —Ваша подруга, что она сделала? Чем помогла? Она либо водит вас за нос, либо… —Пожалуйста, выбирайте выражение, когда говорите о Вильгельмине...-обиженно произнёс министр. —Он спит с ней и что толку? Она ничего не узнала. Только вас поставила в неловкое положение перед ним…- Каслри вдруг приподнялся, как будто его осенило. -Кстати, вы видели императрицу Елизавету? Как Александр хитер! Ведь он свою жену прячет, предпочитая забавляться с чужими. И насколько я знаю, отношения у них непростые. Можно сказать, что он ведёт себя оскорбительно по отношению к ней. Уверен, что она им недовольна. —Я так же уверен, что императрица не в курсе никаких его дел. Они же едва говорят друг с другом на людях. —Несправедливо, что пока он развлекается, его жена тоскует одна. Знаете, мне кажется, ему не понравилось, что я с ней говорил. И танцевал. Ей нужно уделить больше внимания…- он многозначительно посмотрел на Меттерниха. —На что вы намекаете? Я не стану этого делать! Это уже чересчур! Это грязно..-возмутился тот. —Вот поэтому он на шаг впереди вас. Он чужими жёнами не гнушается. Но я и не думал такое вам предлагать. Я бы сам не пошёл на такое..к тому же вы знаете, как я высоко ценю верность в браке..-он улыбнулся.- Но я подумал совсем о другом человеке. Который мог быть весьма заинтересован в том, чтобы нам помочь. На днях я встречался с.. Внезапно Каслри вновь побледнел и прижал одну ладонь ко рту, а другую к груди. Меттерних со словами «я вас оставлю пока» покинул уборную и вернулся в гостиную. И успел очень вовремя, потому как Александр в сопровождении жены о чем-то говорил с хозяйкой, после чего слуга подал им обоим верхнюю одежду. —Как! Вы уходите? - воскликнул Меттерних, догоняя императора у самой двери.-Так рано? —Да, увы, мне нужно идти..-вид у Александра был болезненно-возбужденный. Он был бледен и то и дело прикладывал платок ко лбу. —Что с вами? Вам плохо? Или у вас тоже аллергия на оливки? - не удержался он от сарказма. —Простите, Клеменс. Наш разговор придётся отложить до лучших времён. Моя жена нехорошо себя чувствует..- внезапно он улыбнулся. -Но я удивлён. Лорд Каслри упоминал ранее только о том, что аллергия у него на миндаль. Ему стоит приходить с готовой едой для себя во избежание недоразумений. С этими словами Александр вежливо поклонился и покинул апартаменты. Клеменс подошёл к большому окну и наблюдал, как император вместе с супругой садятся в карету. В глаза бросилось что Елизавета поддерживала мужа под локоть. «Черт возьми, что с ним? Чем же он болен?» —Жаль. Все же уехал…- к окну подошла и встала рядом Katrine.- Это все из-за графини Юлии. Нехорошо получилось..У них кажется вышла неприятная сцена. Бедняжка теперь лежит в моей комнате и рыдает пьяными слезами. —Katrine..- немного помолчав и очень серьёзно произнес он. - Я надеюсь, что могу на тебя положиться не смотря ни на что? Я тебе доверяю. Как матери своей дочери…Ты ведь..на моей стороне? Княгиня улыбнулась и ничего не сказала.              Очутившись в карете, Александр почувствовал себя значительно лучше. Будто бы сжимавшая все внутренности рука изнутри отпустила. Расслабившись, он взглянул на сидевшую напротив жену и подумал, что они очень давно не оставались вот так вот, наедине, дольше нескольких минут. Элиза обрадовалась, когда он сказал ей, что им нужно уйти. А потом, заметив выражение его лица, встревожилась и эта сдержанная, но всегда трогательная забота с ее стороны его радовала. Так было в предыдущие три недели..когда она, как бы невзначай, через слуг и членов семьи узнавала о его самочувствии и даже к нему заходила. Иной раз было даже что-то приятное в том чтобы болеть, ведь тогда ее взгляды и мысли, будто спустившись с небесных высот, обращались всецело к нему. —Я не поблагодарил тебя за сегодняшний вечер. Спасибо, что нашла силы там быть и терпела все это... Елизавета в изумлении от его слов приподняла брови, которые всегда были чуть-чуть нахмурены. Даже уголки ее губ, с обозначившимися жёсткими складками, слегка приподнялись в полуулыбке. Иной раз Александру казалось, что она забывает, как улыбаться...Ему вдруг до дрожи захотелось сказать ей что-то приятное, сделать такой комплимент, чтобы не просто дать улыбнуться, а заставить покраснеть от удовольствия. Некоторое время они ехали молча. Элиза отвернулась к окну, а он смотрел на ее аккуратный, всегда казавшийся ему очень красивым и нежным, хоть и излишне серьёзным, тонко очерченный профиль, и отчетливо видел линию длинных ресниц. —Ты невероятно красива сегодня...- он произнёс это так тихо, по-русски. Элиза вздрогнула и заметно растерялась. Не привыкшая слышать от него подобные слова, тем более,как раньше, "на ты", она не могла найтись, что на это ответить. Он мог бы сказать ей что-то подобное в официальной обстановке, дежурным тоном, но вот теперь, в темной карете, сидя в полуметре и наедине..Она испугалась. И ничего не ответила. И, видимо, решила, что с ним и вправду что-то не то. Когда карета подъехала к Хофбургу, он помог жене выйти, но не отправился вместе с ней во дворец. Пожелал доброй ночи и снова сел в экипаж. Он видел расстроенное лицо ее и все ждал и даже хотел, чтобы она решилась спросить, куда он ехать собрался почти среди ночи? Но он знал Лиз. Она не хотела этого знать. *** —Вас так давно не было, Ваше Величество! Мы начали волноваться…- хозяйка борделя встретила его с распростёртыми объятиями, едва ли не как старого друга.- Вы, наверное, к Сюзанне? —Да, она украла моё сердце навеки,-с иронией произнёс Александр, но через секунду ответ женщины убавил желание шутить. —Полагаю, что не только сердце,ха-ха…- и добавила тут же серьезно.- Увы, она сейчас занята. С другим клиентом. Мы же не знали, когда вы придёте..но вы можете подождать…это не долго.. С другим клиентом? Это был вполне банальный ответ для такой ситуации, но Александр испытал внезапно растерянность и обиду. Он словно забыл, что помимо него девушка обслуживает многих других. —А вы сколько планируете с ней пробыть? - поинтересовалась мадам Вирджиния, уловив его настроение. В густо подведённых чёрной подводкой глазах вспыхнул огонёк алчности.- Можете взять ее на всю ночь. И не беспокоиться о других… —Да, я так и сделаю…- он достал деньги, но не спешил их отдавать.- Но так как я плачу заранее, и смею надеяться, среди посетителей Сюзанны я самый почётный здесь гость… будет вполне справедливо, чтобы впредь мне не нужно тратить время на ожидание. —Но мы ведь не знаем, когда вы придёте! Не может же девушка сидеть и ждать вас целый день! Она, скажу откровенно, была бы этому рада, так как кажется она вас обожает и мечтает принадлежать только вам и… Он перебил этот медовый поток бессмысленных слов с целью увести его от темы. —И поэтому я предлагаю вам вот что. Отныне я хочу Сюзанну принимать у себя. Я буду заранее оповещать вас и посылать за ней, а потом возвращать.. Женщина сначала обомлела, то ли от счастья, то ли от наглости, с которой он любезный монарх себя вёл. —Да, это возможно..но знаете, это всегда большой риск, отпускать девочек. Бывают нехорошие случаи..-осторожно заметила она, поглядывая на деньги. —Вы мне не доверяете? Я никогда ее не обижу..- он протянул ей ровно половину денег. —Хорошо. Но это будет стоить дороже,так как.. —Не будет. Так как я снимаю с вас все хлопоты по транспортировке и плачу не за час, а за ночь. А возможно даже за день, если я захочу побыть с ней подольше..-увидев ее сомнение, он пожал плечами.- Тогда извините, у меня нет времени здесь сидеть...и кстати, та бедная девочка, не помню, как ее звали..ещё здесь работает? Жаль видеть, что в таком презентабельном заведении, как ваше пренебрегают законом.. Он хотел идти, но хозяйка его удержала и шутливо пожурив за то, что «Его Величество так искусен в переговорах» согласилась на то, что он предложил. К моменту завершения их разговора как раз ушёл посетитель Сюзанны, и женщина лично проводила Александра к девушке в комнату. Она намеревалась серьёзно поговорить с ней, ведь, кажется, здесь может наметиться и хорошая сделка. Что если русский царь захочет взять ее себе в содержанки? Это могло бы принести немалые деньги. С другой стороны…А если он украдёт ее и увезёт с собою в Россию? Он хитрый черт, и это заметно. Вон как расстроился, узнав, что она с кем-то другим. Нужно будет подстраховаться. Сюзанна, едва он вошёл, радостно бросилась навстречу, и Александр подхватил ее на руки, закружив по комнате. В этой радости, в том как она обвила его ногами за талию и прильнула к груди, было что-то по-детски искренне и непосредственное. На девушке из одежды был только полупрозрачный свободный зелёный шёлковый хитон, который не скрывал, а скорее подчеркивал ее наготу. Александр вдруг понял, что ему так нравится в ней, что так притягивает. В Сюзанне, как и в ребёнке, не было стыда и при этом она не была ни на секунду бесстыдной. Даже ее соблазнительное облачение представляло собой особую роскошь эротики без грамма той пошлости, которая свойственна шлюхам. Ничего искусственного, напускного, фальшивого. Она проститутка, потому что так сложилось, но она не считает от этого себя хуже, она продаёт своё тело, но не себя. И она не просто искренне хочет подарить ему удовольствие…она сама наслаждается вместе с ним. Она его праздник и его награда за сегодняшний ужасный вечер… Они опустились на мягкую овечью шкуру, лежащую на полу, и Александр на этот раз решил не спешить. В конце концов, вся ночь впереди.. —Мадам Вирджиния мне сказала, вы были расстроены, узнав, что я занята…- Сюзанна нежно улыбнулась и потянулась в его объятьях, напомнив маленького сонного котёнка. —Да, я подумал, что ты, наверное, так устала за день..и хотела бы отдохнуть, а тут я,- слукавил он, оглаживая красивое тело. Ему не хотелось думать и не нравилась мысль о том, что кто-то до него мог владеть этим телом. Он даже невольно принюхивался, пытаясь уловить запах другого мужчины, но от девушки пахло только сладкими маслами. Это было смешно - ревновать проститутку, но кажется, он ревновал. —Для вас я никогда не устала. Я же сказала, что всегда вас жду.. —Сегодня ты сможешь отдохнуть, если хочешь. Я заплатил до утра... Они лежали так просто, в обнимку, на этом ковре из шерсти животного, и Александру казалось, что вот в этом было то самое …настоящее, простое, первобытное чувство. Он не знал, как его описать, но в эту минуту был очень счастлив. Сюзанна была не первая куртизанка, с которой он был, но была первой, с которой ему было так хорошо. И он угадал - малышка устала. И незаметно задремала у него на груди, а ему не хотелось будить ее. Милую, добрую.. Но... а если он ошибается? Шлюхи все хорошие актрисы. Что если она притворяется? Она притворяется с ним? Ведь это так очевидно…как можно верить? «Тогда она бы не заснула, став такой уязвимой…»..- он поцеловал девушку в лоб и, стащив с кровати мягкое покрывало, укрыл ее. Пускай его котенок спит... Когда, спустя полчаса, Сюзанна проснулась, то в испуге смешно подскочила, оглядываясь. Александр сидел неподалёку от неё, на полу, прислонившись спиной к кровати и смотрел на затухающий постепенно камин. —Простите меня! Я заснула! - она бросила к нему, расстроенная и испуганная. - Со мной такого не было..как я могла! Но увидев, что он не злится, чуть успокоилась и стала расстегивать и снимать с него жилет, попутно гладя и целуя спину и плечи. Она обхаживала его, но Александру совсем не хотелось, чтобы эта девочка вела себя как служанка. Он взял ее лицо в руки, запуская пальцы от висков в корни волос, и поцеловал как мог только нежно. —У меня есть подарок…за то, что помогла мне..- и он достал из кармана черный бархатный футляр, а оттуда небольшую нитку крупного жемчуга. Убрал длинные волосы, надел ей на шею, аккуратно расправив, и застегнул. Сюзанна сидела притихшая, но почему-то не выражавшая радости. Это его удивило. —Не нравится? Тебе очень идёт. —Нравится. Но обычно такие подарки делают на прощание. Вы уезжаете? —Пока нет. Она в задумчивости коснулась пальцами, с аккуратными, красивыми ноготочками крупных жемчужин. Он в первый раз видел женщину равнодушную к драгоценностям. Впрочем нет…он знает ещё одну... —Я благодарю. Но мне ничего от вас не надо. Я не нищая, я помогла..так..просто...- последнюю фразу она произнесла с какой-то смешной гордостью и он восхитился. Польская кровь…у этой девочки должно быть сильный характер. —Как твоё настоящее имя? Я хочу знать.. Она молчала, а свет от камина играл на распущенных волосах, создавая мягкое, тёплое сияние вокруг головы. —Злата. Почему-то это потрясло его и привело в настоящий восторг. Это имя так для неё подходило, что он словно за секунду до того как услышал, знал точный ответ. —Да..тебе не нужны украшения..- тихо сказал он.- Ты ведь сама золото. Драгоценность. Взгляд девушки неожиданно упал на пол рядом с Александром. Там стоял стеклянный маленький пузырёк. Заметив тревогу в ее глазах, он спокойно его показал. —Это лекарство. Выписал доктор. —Лауданум..это не лекарство..это опасно. У нас если узнают, что девочка его принимает, выгоняют на улицу. Одна девушка, которая работала здесь, из-за него умерла. К нему привыкаешь, а если его принимать слишком много, то можно заснуть и не проснуться. —Я просто очень устал..- он поставил пузырёк на столик. - Это от нервов и от бессонницы. —О, от этого я вам сделаю другое хорошее средство…-девушка встала, подошла к шкафу, порылась внизу и достала маленький кальян. —Держу для себя. Помогает и от усталости, и от бессонницы. Здесь тоже можно его заказать, но за деньги..а я сделаю все вам сама..- Сюзанна подбежала к двери и, быстро закрыв ту на ключ, заговорщицки приложила палец к губам. - Не выдавайте меня! —Никогда, мое сокровище…-Александр засмеялся и протянул руки, принимая Сюзанну в объятья. Он курил только пару раз в жизни и не особенно оценил удовольствие. Но у Сюзанны смесь была не удушающе-крепкой, а успокаивающей и сладковатой на вкус, напоминая надёжные, бережные объятья, в которые погружал постепенно дурман. Уже после первых затяжек по телу распространилось тепло и появилась удивительная легкость, будто лежал он не на полу, а на облаке. Сюзанна что-то болтала, лёжа рядышком на спине, и он не старался даже вслушаться в смысл произносимых ей фраз, наблюдая лишь за тем, как шевелятся губы. Кажется, она притушила свет и слабое мерцающее освещение создавали лишь угли камина, от которых шёл тёплый, ласковый жар. В какой-то момент девушка придвинулась ближе, и медленно расстегнув пуговицы на его брюках, просунула внутрь руку и начала неспешно поглаживать и ласкать его твердеющую плоть. Словно в полусне Александр перевернулся на спину, свободно раскинувшись на полу и чувствуя, как мягкая шкура щекочет кожу в области шеи. Он сжал пальцы в кулак, собирая ворсинки и застонал, когда к умелым движением руки прибавились губы. Он помнил…весь путь собственного падения. Первую руку, которая открыла ему дорогу к наслаждению, ведущему в ад. Слышал тихий, волнующий мужской голос в темноте, шепчущий «любимый мой мальчик» и умелые ласки, заставляющие забыть о себе и о том, что он делает..что позволяет… Наслаждение секунды искупят пролитые наутро слезы. Тело требует, тело кричит. Оно жадно, оно всегда ненасытно. Оно помнит ту, что была у него первой - он помнит Катю и ее белое, худощавое тело с удивительно большой грудью. Как оно придавило и воткнуло его в себя. И поглощает его естество, интенсивно ёрзая сверху и двигая бёдрами, заставляя испытывать что-то восхитительное…но лишь на долю секунды. Это женское тело, совсем нежеланное для него в тот миг, оскверняет чувства, возбуждая только похоть. Она - тайная изнанка отчаянья без любви. Без любви он будет проделывать все это снова, с какой-то служанкой в чулане, зажатый в углу. Она на коленях, с его членом во рту, двигает этим ртом слишком быстро, стараясь успеть, ведь ещё надо сделать основную работу - помыть пол в его спальне. Он ищет и будет искать наслаждения без любви, как голодный вор, хватающий украдкой кусок хлеба на рынке. Он съест его и через час будет снова голодный..жалкая эта еда пробудила аппетит лишь сильнее. Но он ищет и будет искать. Задрав юбку очередной фрейлине где-то в парке, во время охоты, в каких-то кустах и слыша сквозь ее стоны глупое хихиканье, от которого уже после, вспоминая, будет тошно. Будет искать с десятком других женщин - придворных и шлюх. Совсем юных и зрелых.И даже с мужчинами… Тогда..На пахнущем травами сене, в конюшне, слушая глухой шум дождя, давать другой наглой, грубой руке себя гладить. Брать себя. Стоять самому, как последняя шлюха, на четвереньках в старом деревянном сортире и дать унизить себя. И только тогда испытать настоящее, опустошающее, глупое, самое уродливое и ничтожное счастье. Он не даёт Сюзанне закончить, переворачивает почти грубо на спину и накрывает собой. На этот раз никаких церемоний. Никакой игры. Забыться…забыть, кто он и обо всех приличиях…обо всей фальшивой игре, целью которой - получить наслаждение. Нет. Забыть боль. Горячая, нежная, Сюзанна сжимается вокруг его плоти мягким кольцом мышц. Он не понимает, как она это делает, то кажется, будто не он, а она овладевает целиком его телом. А он растворяется в ней… За первым пиком наслаждение лишь несколько минут облегчения. Он хочет ещё. Он берет ее, как обезумевший, во всех позах - на коленях, на спине, уложив на кровать и закинув себе ноги на плечи, стоя, на боку и усадив верхом. Как будто бы он переживает все это вновь и вновь с каждой из женщин, даже зная, что за экстазом придёт пустота. В какой-то момент, в очередной раз кончая, он взглянул на девушку и снова, как в первый их раз, ее не узнал. Он не понимал, где он и с кем он.... но главное - кто был он сам. —Боже…Боже.. у меня никогда не было столько раз…Вы не человек, вы полубог…- Сюзанна без сил упала на спину рядом с ним. В ее голосе изумление. Он прижимается к ней и целует ложбинку на влажной груди. Слышит как часто бьется внутри тёплое сердце. —Мы как животные..- пробормотал он, закрывая глаза. —Все равно…если вам хорошо… Ему вдруг безумно хочется, чтобы эта девочка его полюбила. А он очень полюбит ее. Кажется, что если полюбит, то будет все хорошо…почему? Какие нелепые мысли. Он обнимает ее и засыпает.       Сюзанна проснулась от того, что замёрзла. Уже начинало светать за окном. Угли в камине погасли, а она лежала полностью голая на полу, на шкуре, укрытая лишь тоненьким покрывалом с кровати. Александр спал рядом, на животе, отвернувшись. Девушка села и чуть-чуть поморщилась. Между ног саднило и ныло от интенсивного трения - после шести раз, которые были вчера вечером, ей точно понадобится день отдыха. Зевнув, она поискала глазами часы и обнаружила, что уже половина восьмого. Пора было своего гостя будить. Она ласково поцеловала мужчину в плечо и слегка потрясла, прошептал аккуратно на ушко: «Мой господин...уже утро..» Он не отреагировал, продолжая спать, даже когда она уже более настойчиво его потрясла. Не понимая, в чем дело, Сюзанна потянула императора за плечо, и тело безвольно перевернулось на спину. Глаза мужчины были закрыты, а рот чуть приоткрыт, так что с уголка стекала слюна. Девушка в ужасе затрясла его, вцепившись в воротник рубашки, повторяя: «Проснитесь, умоляю, проснитесь!» Она все поняла, когда коленом почувствовала какой-то предмет под собой. Это был совершенно пустой флакон лауданума. КОНЕЦ 1 ЧАСТИ