***
Вакаса и Такемичи спустились к берегу озера Фуна, где на голубой глади распускались голубые цветы. Это было настолько красиво, что Такемичи на мгновение перестал дышать. Красота озера была неземная. В чувство голубоглазого мальчика привёл Вакаса, который чуть крепче сжал его ладонь, ведя за собой. Такемичи очнулся и последовал за старшим. — Озеро Фуна. Озеро воспоминаний, — услышал Такемичи голос остановившегося впереди Вакасы. — Воспоминаний? — переспросил Такемичи, переводя взгляд на озеро с цветами. — А ещё это любимые цветы моего лучшего друга, — Имауши присел на корточки и вытащил кунай, чтобы срезать цветы. Такемичи стоял рядом и держал в руках Пик Джея, который тянулся к воде. Вскоре его желание выполнили, и морской кот с радостью заплескался в воде с голубыми лотосами. — Вакаса-сан, почему, когда я выпил тот чай, мне приснился странный сон? — Такемичи сел рядом и наблюдал, как Вакаса срезал цветы. И делал он это поистине великолепно. — Потому что эти цветы хранят все воспоминания. Они способны возвращать их после того, как человек потерял память, — срезав очередной цветок, тихо произнёс Вакаса. — Невероятно… — Такемичи восторженно смотрел, как лотос в его руках распустился голубоватым свечением. — Пойдём, Такемичи, — неожиданно позвал мечник мальчика, и тот встрепенулся, только сейчас заметив, что Имауши пошёл вдоль берега с небольшим букетом цветов голубых лотосов. Такемичи встал на ноги и быстро последовал за Вакасой.***
— Хватит… пожалуйста… не надо! — парень в панике убегал от маленькой девочки, спотыкаясь о камни. Но девочка даже и не думала останавливаться, не спеша шагая за ним, словно знала, что её жертве никуда не сбежать. — Ты посмел напасть на нашего капитана. На Минами-сама, — она произносила эти слова таким тоном, что парень задыхался от страха. — Ты ведь понимаешь, что будет дальше? Ты ведь выполнял приказ? Приказ капитана? И я занимаюсь тем же — устраняю крыс вроде тебя. — Отстань! Просто отвали! — уже в отчаянии закричал парень, теряя силы вместе с кровью, льющейся из ран. — Хватит этого спектакля, тебе конец. — Она подошла ближе к жертве, который совершенно не мог идти. В руке она держала иголку, нацелившись ею. — Прощай. Иголка воткнулась прямо в шею парня, который умер мгновенно. Как только он умер, девочка встала на ноги, отряхивая с одежды пыль. Затем вытащила кубик, который светился зелёным светом. — Мочи, я разобралась с этими ублюдками, — сказала она в сторону кубика, откуда послышался грубый голос. — Это хорошо, Коюки, — ответ появился сразу же. — Возвращайся. — Хорошо, — Коюки понятливо кивнула, уходя прочь с места. — А ещё Минами-сама просил не тревожить его сегодня. — С чего это вдруг? — послышался из кубика возмущённый голос. Коюки лишь устало вздохнула, отвечая: — У него сегодня гости, и поэтому он будет занят, — она шла и одновременно разговаривала, но остановилась, ощущая чужое присутствие рядом, и резким движением метнула иглу в дерево. — Выходи, я знаю, что ты здесь. А если не выйдешь, то я тебя убью. — Фудживара Коюки — одна из теней, да и к тому же одна из правых рук Минами, — послышался голос с дерева, и Коюки сразу поняла, что она разговаривает с девушкой. На это она лишь хмыкнула, повернувшись к неожиданной гостье и испытующе взглянув в зелёные глаза. — Да ладно? Неужели я настолько знаменитая, что мои поклонницы приехали в Рокухару? — она скрестила руки, словно намекая, чтобы наглая особа спрыгнула вниз. — Нет, мне совершенно всё равно, кто ты и чем дышишь, а вот у моей дорогой госпожи очень много вопросов к тебе. Эмма-сама, если тебе известно это имя, — с явным наслаждением она произнесла имя госпожи. После этих слов Коюки стала серьёзна, а карие глаза прищурились от непонимания. — Эмма Сано? Ты что, издеваешься? Я, может, и сильна, но даже я в здравом уме не пойду против неё. Мало того, что она отбила всю дурь у Хацу, так она ещё входит в топ сильнейших девушек мира Ватацуми, — хмуро ответила Коюки, на что другая громко засмеялась, отчего Коюки нахмурилась ещё сильней. — Ты права, моя госпожа наделена особой силой, из-за чего даже морская полиция не решается с ней связываться, но ты особенно сильно в последнее время доставляешь проблем. А что люди делают с проблемой? Ну конечно, они её устраняют, — просто пояснила она Коюки, которая уже начала стискивать зубы от злости. — Ты меня бесишь, — но потом она усмехнулась, поворачиваясь спиной. — Ты что, забыла? Я в команде одного из повелителей. А Эмма даже не является им. — Моя госпожа не терпит тварей вроде тебя, — девушка спрыгнула вниз, показывая себя во всей красе. Странной незнакомой особой оказалась молодая девушка лет двадцати с длинными оранжевыми волосами, заплетёнными в косу. Одеждой же являлось светло-голубое кимоно, которое не прикрывало большую часть ног, оставляя их обнажёнными. Она подняла взгляд на Коюки, которая была в замешательстве, увидев незнакомку: — Чего ты напряглась? Я же не за дракой сюда пришла. — Ты… чёртова Рэо! Это же ты лишила мою сестру ног! Из-за тебя она больше не может ходить… Это всё из-за тебя! — в гневе вскричала Коюки, злобно смотря на девушку напротив. — О чём ты? Это была не я. В тот день мы с Маюки даже не сражались, она сама отдала свою способность ходить по земле взамен, — Рэо замолкла, с интересом наблюдая, как меняется выражение лица девочки со злости на недоумение, словно она впервые слышит об этом. — Угадай, что она взяла взамен? — Ты о чём вообще говоришь? Какой ещё обмен? Сестра вообще об этом не упоминала! — Коюки бесило, что она узнаёт обо всём только сейчас. — Твоя Маюки отдала свои ноги взамен на дар урара. Я едва выжила на том архипелаге, чуть не поддалась соблазну, но в последний момент, — Рэо улыбнулась и прижала ладонь к сердцу, — Эмма-сама спасла меня.***
Вакаса и Такемичи шли вдоль берега, а Пик Джей плыл за ними по воде. Если честно, то голубоглазый мальчик до сих пор не понимал, куда они направляются, а Имауши всё шёл, оставляя на мокром песке следы. Это в некотором смысле странно, что местность на другом берегу озера Фуна отличалась. Везде росли деревья глицинии и сакуры, что и создавало волшебную атмосферу. Такемичи шагал рядом с Вакасой, всё время оглядываясь вокруг, поражаясь красоте природы. Но неожиданно Вакаса остановился, и Такемичи врезался лицом в спину старшего. — Что-то случилось? — Такемичи выглянул из-за спины Вакасы, и увиденное очень удивило его. Перед ним была могила, на которую с грустью смотрел Вакаса, сжимая цветы в руках. На большом отполированном камне были высечены иероглифы «Шиничиро Сано». — Это мой друг. Никто, кроме меня, Бенкея и Такеоми, — слегка улыбаясь, Вакаса смотрел на камень, — даже жители острова и Кэйташи не знают, что здесь похоронена легенда. — Это… тот самый Шиничиро Сано? — удивлённо спросил Такемичи, выходя из-за спины Вакасы. — Это тот, о ком вы рассказывали? — Да. Он единственный, кто уже был близок к Вратам в другой мир, — Вакаса улыбнулся, вспоминая путешествие с друзьями. Это были бесценные воспоминания… Время, когда в его жизни было весело… — Невероятно… Он был очень крутым? — на этот вопрос Вакаса усмехнулся. — Он совершенно не умел ухаживать за девушками, — Такемичи смутился, покраснев, не зная, что ответить. Но Имауши и не ждал ответа. Он положил на могилу букет из голубых лотосов и сел на траву перед могилой друга. Такемичи же наблюдал за действиями старшего, но затем он перевёл взгляд на маленький столик, которого на удивление он не заметил раньше. Там стояли четыре пиалы, но потом там очутилась бутылка сакэ, которую поставил Вакаса. — И я снова пришёл, Шин, — слегка улыбаясь, произнёс Вакаса, наливая сакэ в пиалы. Такемичи же сидел рядом и заворожённо наблюдал за тем, что делал Вакаса. — Бенкей сказал, что навестит тебя позже, а Такеоми я уже… давно не видел… Прости, что так редко навещаю тебя… Шин… Вакаса сидел, опустив голову, смотря на пиалы сакэ. Но Такемичи, сидя рядом, заметил, как слёза скатилась по щеке Имауши. От этого Такемичи вздрогнул, не смея шелохнуться, даже дышать. Это было впервые, когда выражение лица Вакасы не было той холодной непроницаемой маской, которую он привык носить. Наконец Вакаса поднялся на ноги, собираясь уходить. — Идём, Такемичи, — позвал он мальчика, уходя вперёд. Но Такемичи по-прежнему стоял на месте, смотря на камень с высеченными иероглифами. Из его глаз катились слёзы, и он сложил ладони в молитвенном жесте. — Шиничиро-сан, прошу, пусть Вакаса-сан изменится и будет весёлым! — громко прошептал голубоглазый мальчик, хлопая ладонями три раза. Затем, чувствуя некое облегчение, Такемичи повернулся догонять старшего. Вакаса медленно брёл по берегу, а Пик Джей уже лежал у него на плече. — Вакаса-сан, подождите! Имауши обернулся, смотря, как Такемичи не очень быстро, но всё равно бежал. И вот он уже почти добрался до Вакасы, как перед ним же споткнулся, падая вниз в песок. Сначала повисло молчание, но вскоре Имауши разрушил тишину. — Ты не ушибся, Такемичи? — сев на корточки, он подал руку, для того чтобы Такемичи мог подняться. Но сам же мальчик поднял голову с песка, выплёвывая песок, который попал в рот при падении. Увидев, как ему протягивают руку помощи, он без раздумий принял её. — Спасибо большое! — Такемичи искренне поблагодарил Вакасу, на что тот слегка улыбнулся. Это было странное чувство. Словно он снова с Шиничиро, с друзьями… — Это тебе спасибо, Такемичи Ханагаки, — он потрепал голубоглазого мальчика по светлым волосам. От этого Такемичи смутился и стал похож на красный помидор. Вакаса, не отпуская маленькой хрупкой ладони, продолжил путь, тихо шепча слова, от которых Такемичи покраснел ещё сильней: — Пойдем со мной, Такемичи.***
Открыв глаза, Кисаки увидел деревья сакуры, точнее, огромные ветки, с которых падали розовые лепестки. Неожиданно послышался голос… Этот голос он ни с чем не спутает… Неужели?.. — Хина… — хрипло прошептал Кисаки, лёжа на траве. — Да сколько же уже можно спать? — сверху послышался возмущённый голос. Кисаки вздрогнул, резко открывая глаза, и перед ним была… была… — Хината… — волосы Тетты из привычной причёски полностью упали, прикрывая глаза. Но их аккуратно убрали, давая возможность хорошенько разглядеть всё. Это и вправду была Хината. Тачибана Хината. Но это… значит, что он умер? Все мысли улетучились, когда девушка вновь заговорила: — Кисаки, хватит уже спать! Я знаю, что ты меня слышишь, — и она поставила щелбан Кисаки, который поморщился от этого. — Это правда ты, Хината? — неверяще спросил Кисаки, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не заплакать. Девушка засмеялась, отчего Кисаки смутился, и протянула ему руку, помогая подняться. Сначала Тетта даже не решался взять протянутую хрупкую нежную ладонь, пока Тачибана сама решительно не схватила его за ладонь, потянув на себя. — Да, это я, Кисаки. Я, конечно, очень не ожидала и не хотела увидеть тебя здесь так рано, но… — Хината смотрела в глаза парню, который слушал, не смея перебивать, — но я очень, очень хотела увидеть тебя! Эти слова были произнесены так громко, что в первые минуты Кисаки молчал, открыв рот. Слёзы текли не переставая, а Кисаки изо всех сил старался утереть их рукавом кимоно. — Я так… рад, я рад… что я снова могу видеть тебя, — всхлипывая, словно маленький ребёнок, шептал бывший главнокомандующий морской полиции. — Я бы отдал всё, лишь бы… лишь бы… увидеть тебя ещё раз… — Тогда пойдём! — Хината побежала вперёд, потянув за собой Кисаки, который едва не упал, но всё равно удержался на ногах. — Да! — он побежал за возлюбленной, стараясь не отпускать её руки уже никогда.***
«Раз у Такемичи такая способность, то я уверен, что на него будут охотиться», — подумал Вакаса, смотря, как Такемичи шёл впереди, держа в руках голубые лотосы. — Вакаса-сан, а где находится страна Хабакири? — Такемичи поравнялся со старшим, который недоумённо взглянул на него, поражаясь вопросу. — Просто будто в прошлом кто-то говорил мне об этом. — Ну, страна Хабакири — это большие острова, которые находятся в небе. Там очень большое количество «кимэ», из-за чего острова с лёгкостью держатся в воздухе, несмотря на размеры, — задумчиво пояснил Имауши, а Такемичи с интересом слушал. — Страна Хабакири названа в честь меча Амэ но Хабакири — «Небесное крыло». Но я не знаю слишком много, ведь был там всего лишь один раз. — Но как туда попасть? Она же на небе! — Такемичи совершенно не понимал. — Не скажу, — внезапно отрезал Вакаса, на что голубоглазый мальчик сразу же возмутился: — Но почему? — Сейчас не время, — он положил ладонь на голову Такемичи, слегка потрепав. — Тебе стоит самому увидеть.