Молитва ангелу: Игра

— Добби, — послышался мелодичным перезвоном тихий женский голос. С тихим хлопком появился в пустой гостиной маленький лопоухий человечек. — Где все? Говорила женщина. Невысокая, хрупкая. Чуть покатые плечики были опущены не то под весом темно-изумрудной мантии, не то под её собственными тяжелыми мыслями. Аккуратно выщипанные светлые брови слегка приспустились вниз. Она была красива; красива той нежной, мягкой красотой, которая лишь приумножалась в ласковом свете редких лучей заходящего солнца. Густые золотистые волосы, небрежной волной спадающие по узкой спине, казалось, впитывали этот свет, чтобы только вернуть обратно в куда большем количестве. Тонкая ручка без капли загара ласково потрепала робко просиявшего домовика по голове, и чуть припухлые губы растянулись в едва заметной улыбке. Хоть кто-то здесь ждал её и был рад возвращению. — Хозяин Люциус куда-то увел молодого господина и его гостя несколько часов назад, — отрапортовал Добби, глядя на Нарциссу Малфой, — а это была она, — с обожанием. В этом доме госпожу любили даже домовики. Да, она не была слишком мягкой по отношению к ним, но она также не скупилась и на ласковые слова. После её ухода из этого места словно пропали последние крупицы света; поник молодой господин, ожесточился и без того не отличающийся добротой хозяин. Воздух душил, давил, обратившись из лучшего друга в самого ненавистного врага. Истинно блэковские синие глаза опасно сощурились, но она ничего не сказала. В этот же момент двери распахнулись, и в гостиную неспешной походкой вплыл Люциус Малфой. Вслед за ним шли, о чем-то переговариваясь, Драко и какой-то мальчик весьма и весьма болезненного вида. — Матушка! — воскликнул Драко, и на лицо его налезла яркая улыбка. Нарцисса нежно улыбнулась, обнимая подбежавшего к ней сына, и острый взгляд метнулся к окаменевшему мужу. Другой мальчик чуть отошёл в сторону, весело сверкая светлыми зелёными глазами. Для полной картины не хватало лишь взрыв-попкорна в его руках. — Куда ты опять водил его, Люциус? — опасно спокойным голосом спросила Нарцисса, поглаживая Драко по непривычно-взъерошенным волосам без ненавистного ей геля, и мужчина отмер. — Я тоже рад видеть тебя, Нарси, — криво ухмыльнулся он, делая пару шагов по направлению к ним и отчего-то останавливаясь. — Мы были в Косом переулке. Лето уже заканчивается, нужно было закупиться школьными принадлежностями. — А чего ж в Лютном у твоих любимых барыг не закупились? — подозрительно сощурилась миссис Малфой, бросив странный взгляд на сына. Тот пару раз кивнул, подтверждая слова отца, и брови женщины в непритворном изумлении взлетели вверх. — Слушай, Нарси, нам лучше не говорить об этом здесь, — бросил Люциус косой взгляд в сторону с интересом наблюдающего за ними незнакомого мальчишки. Нарцисса, поколебавшись, кивнула. — Драко, подождёшь меня в комнате? Мы поговорим с твои отцом, и я приду к тебе, — светлая улыбка, смотрящаяся крайне непривычно на лице обычно скованного сына, заставила Нарциссу недоуменно поморгать. Что произошло, пока её не было?

***

Нарцисса вышла из кабинета Люциуса какой-то пришибленной. Гарри, разумеется, знал, о чем они говорили, потому его, в отличии от Драко, интерес вовсе не мучал. Женщина действительно пришла в комнату Драко сразу, как освободилась, даже не успев принять ванну. — Привет, солнце, — сходу ослепительно улыбнулась она, и взгляд её ласковых глаз метнулся к по-птичьи склонившему голову набок Гарри. — Не представишь своего гостя? — Это Гарри, — улыбка никак не желала уходить с лица Драко. — Гарри Поттер, мой... — Друг, — подсказал Поттер, заметив заминку ребёнка. Улыбка, которая, казалось, не могла стать шире, чем было, все же таковой стала. — Здравствуйте, миссис Малфой. — Что сказал отец? — встрял младший Малфой. Что-то такое мелькнуло в глазах Нарциссы, что заставило Гарри фыркнуть. — Ничего особенного, Драко. Всё хорошо. Пожалуй, он вмешался в разум Люциуса слишком рано. Драко оставалось потерпеть совсем немного, и прибыла бы Нарцисса. Поттер видел всё, что творилось в душе Люциуса. Он бы сдался, едва лишь увидев эту женщину, и позволил ей воспитывать сына так, как она посчитала бы нужным, лишь бы она не уходила снова, не оставляла в холодном поместье одного. Люциус ненавидел одиночество. Отец в детстве частенько после экзекуций запирал его в маленькой комнатке без света и еды, и с тех пор повзрослевший наследник Малфой делал всё, чтобы избежать одиночества. Гарри не хотел думать о том, что точно также он сам ощущал себя в первые месяцы жизни у Винчестеров, как не хотел вспоминать и о своём крошечном чулане под лестницей. Он упорно отрицал свою схожесть с Люциусом, отрицал, что когда-то ощущал себя невыносимо одиноким в доме, полном людей. Гарри верил, что он с Малфоем, — ни с одним из них, честно говоря, — не имел ничего общего. Что ж... в самообмане он всегда был хорош. Впрочем, Гарри не собирался сожалеть о том, что поспешил с "перевоспитанием" лорда Малфоя. Если бы он вернулся в день смерти Люциуса, он сделал бы всё точно также, ни капли не колеблясь. Может, разве что каплю быстрее. Гарри, кажется, говорил, что был тем ещё собственником. Он терпеть не мог, когда кто-то трогал то, что принадлежало ему, без его позволения. Жаль, что Драко, а теперь и Люциус, входили в список принадлежащих ему вещей. Он старался не думать о том, что, по сути, теперь мужчина был его творением, ведь Гарри лично создал его практически с нуля именно таким, каким его хотел бы видеть... не он, нет, хотя и этого здесь было предостаточно. Он создал его таким отцом, о котором всегда мечтал Драко. Не то чтобы в маге взыграл альтруизм или любовь к ближним своим. Скорее, он просто подумал, что может сделать Люциуса не просто марионеткой с установками на неприкосновенность Драко, но цельной личностью со своими, пусть и искусственными чувствами, и идеалами, и принципами, — и сделал мужчину таковым. Создавать с нуля было намного проще, чем вмешиваться в изначальное и ставить там установки. Этой ночью Гарри с легким уколом сожаления вырвал незаметно зародившийся в пруде светящийся росточек, и только начавшие появляться чувства вновь пропали. Уже через несколько дней Гарри и Драко вернутся в Хогвартс, так и не застав новую историю Люциуса и Нарциссы. Уж Поттер постарался сделать всё, чтобы женщина не распознала подделку, — но он никак не рассчитывал на то, что женщина вновь влюбится в и без того по умолчанию боготворящего её мужа.