******
Смотри, падающая звезда! Скорее, загадывай желание! Знакомо, не так ли? И, разумеется, ежегодные желания на день рождения, и как же без полуночного боя часов с шампанским в Новый Год? Как бы не жил человек, в какой части света, всюду, по любому случаю и поводу, есть традиция загадывать желания. В основном, данный обычай приурочен к знаковой дате. А вы знали, что в Хэллоуин тоже можно загадывать желания? Нет? Ну, тогда наш рассказ как раз для вас. А началось всё, не то чтоб прям с самого начала, но конкретно интересующий эпизод берёт старт именно отсюда, в Хитерфильдской старшей школе имени Шефилда. Пятеро студенток кружком сидели за столиком в столовой, мирно поглощая полуденный перекус. Старшеклассницы живо болтали за едой, одновременно жуя, хихикая, и перебирая последние новости и сплетни Шефилда. -Я тут на днях узнала, - ткнув вилкой в воздух брякнула Хай Лин, - что в Хэллоуин можно пожелать, чего угодно, и оно, непременно, сбудется! -Ну, да, шестнадцать лет ничего не случалось, и вдруг тыдышь! И сбудется! – иронично подшутила Ирма, потянув яблочный сок через соломинку. В самом то деле, раньше ничего не происходило, а тут вдруг повезёт? Едва ли! Впрочем, тогда у девушек ещё не было такого магического подспорья, а сейчас, в качестве ведьм, может чего да переменится? -А ты по реалистичней загадывай, - ухмыльнувшись подметила Корнелия, - там, шмотку какую брендовую, вместо «стать красивей всех на свете», да «девушкой Эндрю Хорнби». Все четверо покатились со смеху, кроме уязвлённой Леер, которой острота подруги пришлась не по вкусу, ведь в колкости Хейл была доля истины. Шатенка насупилась, гневно воздев палец, тарелка шутницы подскочила, опрокинувшись прямиком на заклинательницу земли, вывазюкав в сливовом пироге новенький свитер кашемира модницы. Издав вопль раненого тираннозавра, Корнелия горестно поджимая губы, очертила пальцами пятно, зло сверкнув очами на Аква мисс. Зелёный горошек (хоть и был вареный) внезапно пророс, потянувшись гибкими стебельками к обидчице. Руку заклинательницы воды опутало растениями. Владычицы огня и воздуха молча наблюдали за происходящим, пребывая в лёгком шоке от столь безрассудного поведения подруг. И неизвестно чем бы всё закончилось, если б не вмешалась Вандом: Вилл пропустила разряд через столешницу, прекратив квинтэссенцией все боевые действия за столом. Горошек прекратил рост, вернувшись к привычному, съедобно-мирному состоянию. Все пятеро осмотрелись, кажется, никто не заметил «волшебного спора», облегчённо вздохнув, рыжеволосая смерила суровым взглядом обеих смутьянок, выдав: «Вы ещё устройте кидалово магией у всех на виду! Додумались, блин! Мозгов совсем нет, что ли?!» Пресвятые оладушки, до чего она дошла, говорит совсем как мама! А тем временем, где-то в центре города, находясь в здании офиса, чихнула Сьюзен Вандом. Обеденный перерыв подошёл к концу, школьники разошлись по кабинетам. Заняв привычное место за третьей партой от задней стены в кабинете физики, Вилл неосознанно скользнула взглядом по блондинке, сидящей впереди, яркая шевелюра подруги будто маяк в непроглядной тьме, тьме тягостных мыслей, неизбежно накатывающихся всякий раз, когда Он оказывается в приделах видимости. Близость ещё одной чародейки придаёт каких-то моральных сил, уверенности, что ли, что ещё один день удастся пережить. Мэтт, вернее Шегон под видом школьника, сидела сбоку, по левую руку от Вандом, нисколько не комплексуя и не испытывая стеснения по поводу сидящей рядом ведьмочки. Рыжик стрельнула глазами в сторону парня, быстро зыркнув, и как только тот повернулся к ней, тут же уставилась на доску. Господи, как же тяжело, иногда, так хочется верить в то, что это в самом деле Мэтт, а порой, она всей душой отрицает, гонит подобные мысли, боясь, даже сама не зная чего… «Если бы я могла увидеть его снова, хоть на день, хоть пару минуточек, о большем, и не прошу… Лишь бы только знать, что он жив и здоров.» До Самайна оставались считаные часы, в этом году праздник выпал на выходные, и администрация Шефилда решила дать учащимся полную свободу, не ограничивая их развлечения школьными мероприятиями. Целый день в распоряжении чародеек, целый день на то, чтоб выжать из Хэллоуина по максимуму! Вилл уже собиралась выходить, как вдруг в дверь позвонили: «Маааа!» - выкрикнула Вандом младшая, сидя перед зеркалом трюмо – «Открой, я ещё не докрасилась!» Сьюзен сбросила пекарские перчатки, оставив их рядом с только что вынутым из духовки противнем, на котором расположились песочные заготовки скелетов, призраков и летучих мышей, но узнаваемые образы печенье обретёт позже, когда мастерица-затейница покроет выпечку глазурью. Женщина вышла в прихожую, глянув в глазок, нахмурилась, повременим с полминуты, открыла дверь: «Мэтт, Вилл не говорила, что ты зайдёшь…» Находясь в своей комнате рыжик чирканула карандашом по брови, проведя нервную линию от предполагаемой стрелки на веке, до самого виска. Чёрт, чёрт, чёрт! Схватив ватный диск смочила в гиалоурановом масле, принявшись оттирать подводку. Так, теперь припудрить побледневший участок, выровнять тон и доделать стрелку на втором глазу. Спокойствие, только спокойствие! -Да, я хотел сделать сюрприз... – прозвучал неуверенный голос старшеклассника. Сюрприз, ага, целый сюрпризище! Какого хрена Шегон заявился к ней домой!? Закончив в с макияжем, убедившись, что всё идеально: пудры в меру, тон одинаковый как на шее, так и на лице, матовый блеск не привлекает внимания, а зелёные тени с блёстками идеально растушёваны, переход между перламутровой и глитерной частью ровный; Вандом младшая поднялась с пуфа, последний раз бросив на себя взгляд в зеркало, вышла из комнаты. В прихожей стояла мама, с недовольным видом сверля аки Олсона, который, под суровым взглядом бдительной родительницы, буквально, плавился как шоколад. Вот так зрелище! Не за что бы не подумала, что демона может что-то стеснять! Невероятно, но Шегону вправду было неловко рядом с Вандом старшей, и когда в прихожей появилась её дочь, брюнет вздохнул с облегчением. Схватив знакомку за руку, бесцеремонно потащил за собой, за дверь, желая поскорее выскользнуть из квартиры: «До свидания миссис Вандом! Я обязательно приведу Вилл домой вовремя!» Спускаясь по лестнице, перескакивая по ступенькам следом за ведущим, хранительница сердца испытывала крайнее неудобство и нервозность. Куда он её тащить? Зачем пришёл, и главное, почему до сих пор не отпустил? Они уже выбежали из дома, дверь домофона захлопнулась с характерным писком. Абрисы жилых домов стали более размытыми, и её собственная трёхэтажка уже давно скрылась из виду. Притормозив, вернее, затормозив, упёршись ногами в тротуар, мисс электричество подалась назад, тем самым выдернув руку из захвата юноши. Наконец освободившись, рыжеволосая обдала наглеца жгучим взглядом, одновременно возмущённым, и призывающим к ответу. Мэтт обернулся к спутнице, теперь уже в полной мере, без спешки, совершенно спокойно (даже тщательно), осмотрев наряд одноклассницы: на ней был тёмно-зелёный плащ колокольчик расширяющиеся к низу. Расклешённые рукава с острыми зубчиками, имитирующими лягушачьи лапки-ласты. Голову рыжушки покрывал капюшон, с развесёлой улыбкой и пучеглазыми глазёнками земноводного. Плащ-лягушка, ну конечно, что ещё могла надеть любительница жабок? Да ещё и эти блёстки, нашитые пятнушками, имитируя естественный окрас, так мило, она так по-детски мила и очаровательна в этом наряде, что Олсон невольно улыбнулся, украдкой хихикнув. Остервенело фыркнув, наморщив носик и гневно сдув пряди чёлки со лба, мисс лягушка крутанулась на каблуках, повернувшись спиной к обидчику. Да-да, все мы помним старую присказку: не поворачивайся к врагу спиной, но в данном случаи, в виду оживлённости улицы и наличия пары глаз за каждым окошком, переживать за свою безопасность не приходится. Навряд ли Шегон рискнёт прикрытием, выдав свою гнилую натуру лазерным залпом. Хватив за плечо, разворачивая обратно, синеглазый произнёс: «Да не злись ты, жабуляк, я ж ничего такого не имел в виду.» -Как ты меня только что назвал? – ошарашено вопросила Вилл, будучи потрясённой недавно услышанным. -Жабуляк, жабушонок… - перечислял Мэтт с самым невинным видом, а потом внезапно спросил – Тебе больше не нравится, что ли? Только один человек в целом свете мог безнаказанно называть Вандом лягушкой, да и вообще, придумывать всякого рода прозвища, один… Нет, не возможно! Очередные происки демона, удачная хитрость, лукавая уловка! Чёрт возьми, как же хочется поверить в обман! Пока девушка терялась в сомнениях, обдумывая всяческие варианты, брюнет опустил ладонь на локоть, потянув старшеклассницу на себя. Её рука заходит ему за спину, а сам он обнимает за талию, прижимая рыжеволосую с нежным теплом заботы, присущей лишь истинно влюблённому человеку. Ненавязчиво, без тени притязания, так естественно, словно бы они всегда были в столь тесных отношениях. -Ты чего это? – удивилась Вилл, похлопав парня по спине. Вжарить электричеством у всех на глазах? Ну, где-нибудь в близи открытой сцены, или подле уличных артистов, было бы нормально, сошло бы за часть представления, но увы, поблизости не было ни того, ни другого, а устроить световое шоу как-то не целесообразно. -Я скучал, - обронил юноша, опустив голову на плечо подруги, - это так, будто во сне, эфемерно, слишком далёко, я всё время пытаюсь вырваться, но ничего не выходит, - он звучал уныло, в голосе отчётливо сквозило тоской, похоже, будто Шегон решил исповедаться, и в качестве грехоотпущика выбрал чародейку, - я смотрю как сквозь кривое стекло, всё кажется гротескным, фантасмагорийным. Знаешь, сегодня всё пошло иначе, я проснулся в своей постели, как обычно, как будто ничего не случалось, а в голове так ясно, словно никакого демона и не было вовсе. Я больше его не ощущаю и мне так легко, так спокойно. Заклинательница молний отстранилась, он не настаивал на близости, позволив ей выпутаться из объятий, проведя между черту, в виде неприкасаемого пространства между подростков. Внимательно окинув взглядом стоящего перед ней, девушка несколько роз опустила и подняла взор, будто ища в том подвох. Но нет, чувства совершенно иные, нет, они знакомы и привычны, но совершенно не свойственны дикой натуре рыцаря погибели. Опасливо протянув руку, Вилл прижала ладонь к щеке, наблюдая ласковую синеву его очей. И в этот самый момент, когда, казалось бы, уже всё разрешилось и пришло к логическому завершению, из кармана плаща раздался звон: «Тебе звонят, звонят, говорю! Щяс включу видеосвязь, бери трубку, ну!» Мобильный телефон ругался вплоть до самого изъятия из кармана, покуда хозяйка не ответила на звонок, на экране появилась физиономия Ирмы, в боевом раскрасе макияжа сирены, синие оттенки отлично подходили тону кожи, делая шатенку похожей на морскую нимфу: «Алё-алё, русалка на связи, когда к нам подгребёшь?» - прощебетала та, широко улыбаясь. -Я, эм, пока не могу, дела появились, - неуверенно запиналась рыженькая, на ходу измышляя отговорки, - весьма деловые дела, которые нужно поделать! -Ты ведь не собираешься нас бросить? – на экране сматрфона появилась дриада Корнелия – У Хай Лин тематический день в ресторане, Тарани гуляет на пару с Найджелом, а мы тут кукуем с мелкими. – на лбу владычицы земли появились морщинки негодования – Кто-то же должен проследить, чтоб мы, - подразумевая и водную ведьму заодно, - в порыве нежных чувств не поубивали младших… Вилл хихикнула, услышав, как за кадром Ирма ругается на брата, требуя, чтоб тот слез с забора, культурно бранясь, как только может. -Я обязательно к вам присоединюсь, как освобожусь, а пока что постарайтесь не сойти сума. – заверила Вандом, с самой лучезарной улыбкой, а тем временем в кадре вновь возникла хозяйка телефона – Ладно, давай тогда освобождайся и сюда, - тут же обратившись к блондинке выдала, - там, кстати, Лилиан лупит метлой по собачей будке. – вне видимости маленького экрана прозвучал вопль ужаса заклинательницы земли, и дикий возглас – Лилиан, немедленно прекрати ездить на чужом доге! – после чего трансляция завершилась. Итак, что же намерена делать хранительница сердца Кондракара со своим потрясающим открытием? Да особо ничего, покамест хватит и того, что они вместе, вдвоём, остальное не важно. Увы, у Мэтта не было карнавального наряда, но ничего страшного, в кожаном костюме (байкерской косухе и зауженных брюках) он смотрелся вполне ничего, ей всегда нравился этот комплект, в нём парень смотрелся весьма по рокерски. А дальше были банальные прогулки под ручку, хождения без цели по улицам Хитерфильда, ограбление соседей, или, как это по культурному называется – сбор сладостей, после которого делили наклянченое, сортируя по «съедобности». Проще говоря, то что нравится ей и то что нравится ему, пересыпая по пакетам пёстрые конфеты, разделив почти поровну. У Вилл вышло больше, а остальное, то что не нравилось ни одному из них, пойдёт на съеденье Бланку (зелёный мередианец не от чего не отказывается). Время летело незаметно, вот уже стемнело, телефон зудел, напоминая о накопившихся, и продолжающих накапливается, сообщениях (в месенджерах, голосовых и видео), так что пришлось отключить Семи, чтоб не портил атмосферу бубнежом. На небе появились первые звёзды и взошла огромная серебряная луна, залив город тусклым светом. Они сидел на главной площади Хитерфильда, подсвеченный фонтан в центре мостовой мерно журчал, разбрызгивая вокруг воду, что дробясь превращалась в мелкую пелену перламутрового тумана, который переливался яркими красками. Тихий ветерок шелестел в листве окружного парка, разбавляя пустоту тишины монотонным шумом. Башенные часы недавно пробили одиннадцать; ей определённо влетит от мамы, ведь она обещалась вернутся к десяти. Ну и пусть, к чертям всё! Сегодня ей не хочет ни о чём думать и ни о ком, кроме человека, сидящего рядом, абсолютно всё безразлично и совершенно не важно! Прижимаясь к Мэтту бочком Вилл почувствовала лёгкое прикосновение, приоткрыв глаза, столкнулась взглядом с юношей, который любовно пожимал её руку, что покоилась у ней на коленках. Не нужно слов чтоб понимать, к чему вёл сей коварный взор, в кристальной синеве его очей хочется утонуть, провалится в этот омут кобальта и лазури, и попросту растворится. Да, Вандом понимает, считывает язык его тела, совершенно безропотно соглашаясь на все условия. Поцелуй, их губы соприкасаются, медленно, будто боясь спугнуть волшебство момента, постепенно, неспешно сливаясь, целуясь более уверенно, добавляя страсти, углубляясь в ласках, переходя от невинного к развязному, эти двое целовались сидя на скамейке, прильнув друг к другу, будто годами не виделись. Так не хотелось прерываться, но увы, кислород никто не отменял, так что, хочешь, не хочешь, а дышать надо, и краткие передышки тут не котируются, нужен полноценный вдох, так чтоб лёгкие тут же наполнились воздухом, оторвавшись друг от друга, запыхавшись будто парочка спринтовых бегунов, старшеклассники упёрлись лбами, непроизвольно улыбнувшись друг другу. Вандом рассмеялась и Олсон захихикал следом, посмеиваясь на пару, по-дурачески бодаясь, ребята улыбались друг другу, излучая искреннюю любовь. Стрелка часов клонились к двенадцати, было где-то без пятнадцати, скоро полночь. Брюнет перестал смеяться, отвернувшись от девушки, резко встал, собираясь отойти от лавочки. Его обуревали тревоги, волнение, от которого внутри всё аж заходится. Мисс лягушка потянулась за парнем, ухватив за руку, повисла, вытянувшись между скамейкой и школьником, прежде чем поспешно вскочить. -Что с тобой? – обеспокоенно спросила рыжик, встав напротив любимого. -Я чувствую его, - с безумным видом затараторил Мэтт, - он приближается, с каждой секундой я будто теряю себя! – поспешно, но с педантичной аккуратностью, сбросив ручку любимой, юноша продолжил – Его голос звучит в голове, настойчиво, наступая с неумолимой жестокостью. - он сдавил виски ладонями. Отшатнувшись от Вилл, пугающе ухмыльнулся, искривив рот в диком оскале, который и улыбкой то не назовёшь, рассмеявшись грубо, с металлическими нотками, такого чуждого слуху голоса, вдруг завопил: «Я не хочу возвращаться, нет-нет-нет!» - всё так же безумно причитал Олсон - «Только не снова!» - горько взглянув на рыжеволосую, парень обречённо опустил руки – «Я не хочу навредить тебе, но когда он вернётся, я не смогу противится, не смогу уберечь тебя, защитить… Шегон слишком сильный, мне с ним не справится.» -Мне всё равно! – горячо выпалила школьница; схватив обе руки любимого, стиснув в ладонях – Я не боюсь Шегона, пусть приходит! – отважно заявила та, решительно смотря в глаза одноклассника - Только не убегай, - слегка надломлено пролепетала чародейка, будто бы под гнётом неизбежного, всё же пытаясь храбрится, но унять предательскую дрожь печали слишком сложно, – останься со мной, до самого конца. Стрелка башенных часов сдвинулись, без пяти полночь, терзания Мэтта усилились, сдерживать беса всё сложнее с каждой минутой. Он рвётся, мечется у барьера, завывает, скребётся в двери, и господи спаси, трещины в мембране сознания ширятся с колоссальной скоростью, ещё немного, и демон вернёт власть над телом, ещё немного, самую малость… Что им осталось от отпущенного времени? -Нет! – отказывает юнец, отнимая руки, отступает, пятясь назад – Это слишком опасно, прошу, Вилл, не отговаривай, - покачав головой, он с отчаянием, граничащим с восторгом, восторгом от соблазнительной возможности поддаться уговорам, произнёс, – не упрашивай, ведь мне и так тяжело, о, если бы ты только знала, как я хочу… Часы на башне городского парка пробили двенадцать, громкий бой курантов поглотил последние слова Олсона, и фраза так и осталась незаконченной, неоконченной человеком, а покуда мерный бой звенел по округе, фигура брюнета покрылась зелёным светом. Изумрудная патина полностью скрыла его, сломив привычные черты, искривляя, растягивая, абрис, сменяя форму подростка на нечто более внушительное, демонически громоздкое. Куранты стихли, растворяясь в эфире глухим эхом отзвеневших колоколов, погасла зелень света, уйдя внутрь тела рыцаря погибели, представляя обозренью беса во всей красе. Да, пред ней был Шегон, ненавистный, омерзительный, демон, укравший любимого. Мэтт не смог закончить, и вместо него продолжил падший ангел: «Я так хочу сломить твою шейку, сдавить пальцами до сладкого хруста.» - смеясь прогремел чернокрылый, надвинувшись на рыжеволосую. Она не собиралась бежать, впрочем, бороться тоже, ей вообще не хотелось ничего делать. И даже когда пальцы Шегона обогнули горло, угрожающе сжав, Вандом не сопротивлялась, лишь запрокинула голову, встретившись с пустым взором безжизненных глазниц маски. На золоте вольто отражалось лицо школьницы, сложно выразить словами, всю гамму эмоций, буйствовавших в душе, внешне оно никак не проявлялось, и на личике обречённой не промелькнуло ни единого чувства. Златоликий ослабил захват, странно, стражница ведёт себя иначе, не как обычно, раньше бы уже давно разразилась молниями, окатив волной ненависти, это что, жалость? Неприятное чувство, такой вязкий, приторный вкус, от него мутит, и как-то внутренне давит, заставляя испытывать не самые приятные ощущения. -Куда девалась твоя ненависть? – спрашивает Шегон, обогнув подбородок и скулу старшеклассницы указательным и большим пальцами – Что с тобой не так, стражница? -Закончилась, вышла вся, - отозвалась та, озорно прищурившись, - нет у меня для тебя больше ненависти. -Ну и зачем ты такая мне нужна? – прошипел бес, угрожающе наклонившись к собеседнице. -Не представляю. – с детской непосредственностью ухмыльнулась школьница. Разъярённо шикнув, рыцарь погибели повалил девушку на землю, нависнув сверху, смоляные крылья грешного ангела окружили с обеих сторон, острыми кистями упираясь в мостовую позади ведьмочки, перья подгибались, расстилаясь по асимметричным плитам. При падении Вилл больно зашибла пятую точку, и слегка ободрала ладони, неприятное ощущение кровавых ссадин мелькало на периферии сознания, в то время как основное внимание школьницы было полностью сосредоточено на оппоненте. -Я заставлю тебя ненавидеть, - негодующе сычал Шегон, облапив бедро рыжеволосой, сдавил, сильно напирая на плоть, вонзаясь ногтями, капрон треснул, расходясь в области давления, разорвался, оголив часть кожи, - любыми мыслимыми и немыслимыми способами! – громким шёпотом заявил он, продвигая ладонь, проникнув сквозь образовавшиеся отверстие, приближаясь к сокрытой под юбкой зоне. Вандом почувствовала, как пальцы беса скользнули под бельё, пройдя между ягодиц, затронув чувствительный участок, заставив старшеклассницу шумно вздохнуть, охнув от неожиданности. В карих очах появился страх, но лишь на мгновение, быстренько взяв себя в руки, рыжик храбро воззрилась на демона, стиснув кулаки, ощущая боль от которой ладони заныли, а также выжав немного крови вокруг, что просочилась из ссадин, девушка бросала ему вызов, и сей выпад не остался незамеченным. -Что это? Отвага или бахвальство? Храбришься пред лицом очевидной опасности, или же, тебе плевать на себя? – задался вопросом рыцарь погибели, не меняя положения руки, только сильнее надавив на внутреннюю часть половых губ. -А тебе не всё равно? – вопросом на вопрос ответила ведьмочка, вскинув бровью – Чего медлишь, боишься? Шегон зычно рассмеялся, загромыхав так, что грудную клетку трясло в припадке неудержимого смеха. Если бы у беса было лицо, на нём бы сейчас красовалась широкая ухмылка, вызванная пассивно-строптивым поведением девчонки. -Дразнишь меня, Вилл? – поинтересовался златоликий, звуча в тональности жестокой ласки, и будто подкрепляя слова действием, подогнул указательный палец, вогнав вовнутрь, а за ним и средний, проникая в лоно девушки, вонзив персты до упора – Я не Мэтт, цацкаться не буду, - намекая на явную агрессивность намерений, молвил демон, без ощутимой паузы добавив, - ну так как, всё ещё не найдётся ненависти для меня? Чародейка сцепила губы, поджав с такой силой, что они побледнели даже с камуфляжем матового блеска. Было жутко неприятно и больно, ведь острые (и длинные) ногти чернокрылого оцарапали внутренние стенки при проникновении, попутно сорвав пломбу невинности школьницы, багряные остовы которой сейчас стекали по пальцам рыцаря погибели, вместе с кровью из царапин, образовав крохотную лужицу на ладони. И если стерпеть жёсткое вторжение Вилл ещё как-то смогла, то выдержать последующие увечья нет. Оба ногтя вдавились внутри, погрузившись в боковую часть нежной плоти, крайне чувствительной и мягкой, вызвав всплеск негативных чувств. Вандом вспыхнула лазурь, голубые молнии с треском засверкали, смешавшись с девичьим криком, и полу рычанием Шегона, которого поразило разрядом тока. Из-за раската электричества всё тело беса свело судорогой, от чего он непроизвольно дёрнулся, нанеся ещё больше увечий, терзая и без того пострадавшие лоно. Напор молний усилился, а голос рыжеволосой дрогнул хриплым всхлипом, глаза заволокло хрустальной пеленой, в которой всё вокруг утонуло в болезненной агонии бесформенных красок. Чернокрылый переборол пароксизм сводящий конечности, наконец отняв руку, упёршись рядом с бедром девушки. Не сразу, но вспышки небесного цвета постепенно угасли, поблекли, рассыпавшись последним снопом искр вокруг тех двоих. Златоликий взглянул на задыхающеюся от подпирающей истерики волшебницу, с которой та упорно боролась, прерывисто дыша, плотно сдавливая губы всякий раз, как голос срывался на высокую ноту, стремясь разразится стенаньем. Слёзы струились по щекам, от чего глаза покраснели, слегка припухнув, из-за того, что рыжеволосая постоянно их тёрла, стараясь насухо стереть всю влагу. Рыцарь погибели осмотрел ладонь, к ней прилипла пыль с мостовой и мелкое крошево камушков, обезобразив кровавый слой. Хотя, он бы попробовал его и таким, если бы мог, но увы, не имея лица, слизнуть, ощутив на вкус какова же стражница, не мог. Размазав кровь по золоту вольто, оставив на глянцевой поверхности протяжные линии алого, демон отстранился от несчастной, степенно выпрямившись. Минутная стрелка башенных часов указывала пять минут первого, Хэллоуин кончился, а вместе с ним, завершилась и магия Самайна. Порывом ветра растрепало рыжие пряди, подол лягушачьего плаща вздёрнуло, складками скатав в гармошку, сизые облачка пыли витали вокруг Вилл, а потом с неба осыпались перья, несколько пёрышек, вытрепавшихся из крыльев удаляющегося беса, опали вниз, медленно, перекручиваясь и вытанцовывая, улеглись прямо возле неё. Шегон улетел, бросив её одну сред пустого парка, так и не доведя дело до конца. Слабый сполох сирени выглянул из-за пазухи плащёвки, сжав в руках сверкающий амулет, Вандом наконец легко вдохнула, не испытывая ни боли, ни мучительного дискомфорта, волшебное сердце исцелило все раны, вернув хозяйке спокойствие.******
Что ж, приоритеты всё те же: спасти Мэтта, низвергнуть Шегона, разница лишь в методах, вед теперь чародейке нужно изгнать Шегона из Мэтта, и способы для сего были выбраны крайне эксцентричные, мягко говоря, на грани самоубийства. Если задуматься, чернокрылый всегда терял интерес к слабой, измотанной, стражнице, предпочитая продолжить веселье позже, когда противник восстановит силы, но в самом ли деле причина была в этом? Не проще ли сразу покончить со всем? И чем больше она сопротивлялась, чем отчаяние билась, тем яростнее напирал тёмный ангел. Каждое действие имеет противодействие, что б его! Шегон как кривое зеркало отражал все атаки, усиливая давление, мгновенно поддаваясь азарту битвы. Но что если прекратить сопротивление? Если вообще ничего не предпринимать? Что тогда станет делать рыцарь погибели? Ответ был ошеломляющим, златоликий не делал ничего в ответ. Один раз случайность, два закономерность, но если одно и тоже повторяется несколько раз кряду, то это уже о чём-то, да и говорит! По началу инфантильность чародейки сбивала с толку, Шегон не понимал причину апатичного поведения врага, постоянно испытывая напряжение. Отчего она ведёт себя так? В чём причина капитуляции, причём стражница сдавалась, даже не попробовав воспротивится! Это всецело подкашивало злой гений беса, выбивая из колеи, погружая того в глубокую трясину беспросветных мыслей. Она же может выстрелить молнией, выдать залп (и не раз) такого мощного электричества, что перья обсмалить, а плоть обуглит до костей, она ведь может сражаться, так почему? Коли так, то он сделает первый ход, раз уж стражница не желает сражаться он её заставит! Обхватив горло противника, сдавил пальцами, вперив пытливый взгляд пустых очей в лицо девушки, никакой реакции, даже если сдавить посильнее, почему? Почему, чёрт возьми, она не сопротивляется!? Хочет здохннуть?!? Шегон ослабляет захват, отпуская горло жертвы, задержав руку подле головы рыжеволосой: «Хочешь умереть? Продолжишь в том же духе, и я убью тебя чисто от скуки!», - пригрозил рыцарь погибели, придав голосу ощутимую жёсткость. -А ты правда этого хочешь? – спросила Вандом с самым непосредственным видом потирая шею. Вопрос ведьмочки обескураживал, её нисколько не беспокоит, не волнует, ситуация в которой оказалась? С врагами положено бороться, а не вести задушевные беседы, что творится в этой бестолковой головушке, а главное, почему его, лять, это беспокоит!? -Чего ты от меня ждёшь!? – выпалил демон, ударив кулаком в стену возле головы чародейки, красный кирпич вмялся по контуру, раскинув трещины по кругу от руки златоликого – Чего ожидаешь? Я не понимаю! Вилл никак не реагирует, лишь молча смотрит, нисколько не боясь, сохраняя абсолютное спокойствие. -Не смотри, - сипло пробормотал чернокрылый, закрыв карие очи ладонью, - хватит так смотреть! – на душе не спокойно от её взора, внутри всё сжимается и переворачивается, не спокойно, чересчур тревожно – Мне не нравится этот взгляд. Шегон тяжело дышит, хоть они и не начинали поединок, борьба шла в нём самом, и это сражение изматывало куда сильнее. -Мне снова стать твоим врагом? – вопросила рыжик, наклонив голову в бок, соприкасаясь щекой с пальцами Шегона – Это то чего ты хочешь, быть избитым и презираемым? Златоликий замялся, как, блять, реагировать на подобный выпад? А как, к херам, ещё может быть?! Какие ещё могут быть между ними отношения?! Какие? Чернокрылый провёл ногтями по волосам хранительницы сердца, слегка задев тыльной стороной скулу девушки. Чего он хочет, да? Хороший вопрос, вот бы ещё узнать у кого ответ… Вилл прижила ладонь к груди тёмного ангела, под сиреневым топом, в области солнечного сплетения, возникла фиолетовая зарница, лучистая, будто одуванчик из света, или застывший салют. Вместе с теплом руки волшебницы тело, да и вся изломанная душа падшего ангела, наполнялась безотчётным теплом, наполняющим и проникающим во все аспекты существа. Старые шрамы изгладились, боевые трофеи, заскорузлые от времени, покрывающие рельефный торс рыцаря, исчезли. Теперь он чистый лист, без росписей, без ярких росчерков эмоций, на нём более нет ни единого следа её присутствия, вся их история, которую хранило тело демона, попросту уничтожена. -Теперь у меня нет ничего твоего, мне нужно хоть что-то, Вилл, хоть что-то от тебя! – колеблясь между скорбным бормотанием и яростным всплеском, прогремел брюнет. Упёршись золотым челом в огненную макушку владычицы сердца Кондракара, Шегон устало зарычал. -Можешь взять меня всю, я отдам тебе что захочешь, - примирительным тоном молвила владычица сердца Кондракара, спохватившись, чуть боле взволновано, мысленно упрекая себя за браваду, брякнула, - ну в мерах разумного, конечно! Стражница принялась тараторить, стыдливо краснея и заговариваясь на каждом шагу, будто не находя нужных слов, чтоб соорудить из них объяснения. Но рыцарю надоел её бубнёж, он затиснул ей рот, грубо заткнув, сильно сдавив нижнюю часть лица. Мрачности атмосфере добавляла тесная темнота глухого проулка, и вечернее время суток. Слепые стены жилых домов, между которыми находились эти двое, надёжно укрывали пару от сторонних глаз, и если сейчас Шегон решит свернуть ей шею, никто и не узнает. -Ты провоцируешь меня, - прошептал чернокрылый, опустившись до девичьего ушка, – играешь с огнём, стражница, того глядишь, останешься без крылушек. Отпустив мордашку чародейки, постепенно отнимая руку, проводя пальцами по коже слегка оцарапал ногтями. -А я не боюсь обжечься. – тут же заявила электрическая ведьма, едва обретя способность говорить, задрав голову, хитро улыбнулась собеседнику. -А стоило бы, - всё в той же неопределённой манере (то ли предупреждения, то ли порицания) говорил златоликий, наклонившись к девушке, касаясь золотыми устами губ волшебницы, продолжил, - ведь я не властен над собой. -Тогда, - неуверенно и, в то же время, как-то решительно, со смелой открытостью, отозвалась чародейка, - может быть, я стану властью над тобой? Ей совершенно не страшно, ни капельки! Вообще! Ну, немного, совсем чуть-чуть, может, самую малость? А в остальном, рыжеволосая была уверена в успехе, как минимум, фундамент заложен, а остальное дело техники! -Звучит заманчиво… - прошептал тёмный ангел, умостив маску-лицо на плечико чародейки. Внезапно, чернокрылый отстранился, отступив к противоположной стене. До ушей донёсся далёкий звук, отчётливый свист, шелест крыльев по ветру, вынудивший демона отказаться от дальнейших действий. -Ещё вернёмся к этому разговору, Вилл - обронил рыцарь погибели, расправляя смоляные крылья, - как-нибудь в другой раз! – дав обещание, он легко вспружинил ввысь, громко хлопнув крылами, устремившись к сизым небесам, где столкнувшись с парочкой бесов, вместе с ними лёг на курс к отступлению. Кажется, впрочем, нельзя утверждать наверняка, но какой-то пушистый зверёк спрыгнул с плеча Тридарта, пробежавшись по вытянутой на встречу Шегону руке, успешно перекочевал на затылок златоликого, обосновавшись в аспидных прядях тёмного ангела. Что ж, ей и самой незачем задерживаться, раз уж мистер злобные штаны убежал, то и ей пора воссоединится со стражницами. Выпорхнув из проулка, оказавшись над крышами домов красного кирпича, Вилл помахала рукой компании чародеек, что как раз спешили к ней, мелькая на фоне вечерней пастели небес пёстрой гурьбой. Первой затарахтела Хай Лин, опередив подружек на пол метра: «Ох, и дали мы жару! Жаль ты не видела!» - заклинательница воздуха подразумевала недавнюю схватку с рыцарями погибели, которая завершилась не так давно. -Да уж, улепётывали они знатно. – гордо заявила Корнелия, по привычке отбросив золотистые пряди волос рукой. -А ты тут чего делала? – поинтересовалась Ирма, скрестив руки на груди. Вандом заложила руки за спину, как если бы шла по тверди, выгнувшись, медленно повернувшись в воздухе, коварно усмехнулась: «Занималась укрощением строптивого.» Трое стражниц одновременно, в удивлённой форме, выдали: «Чего!?», и только Тарани молча поправила очки, оставшись при своём мнении.******