***
Когда Доппио спустился с чердака и вернулся в комнату, Неро уже удобно устроился на боку в постели, лениво проследив за тем, как тот прикрывает на ночь дверь. Оглядевшись, парень оценил тот факт, что его гость также зажёг свечу, самостоятельно следуя «традициям» этого дома. Розоволосый забрался на кровать, так и не потушив её, за что получил немой вопрос от Ризотто — тот немного отнял голову от подушки в непонимании. Вяло улыбнувшись ему, Доппио призвал стенд, в который раз за сегодня, и смахнул пламя фантомной рукой, погрузив их обоих во мрак. Укрытые сумерками, они улеглись. Прошедший день был полон разнообразных событий и сильных эмоций, а оттого получился изматывающим. Но Винегар не мог так просто уснуть, продолжая думать обо всём, что случилось. Однако даже спустя пару десятков минут в размышлениях, он знал, что Ризотто тоже не спит. Собираясь с духом ещё какое-то время, он, наконец, позвал тихо. — Ризотто? Светловолосый коротко промычал в ответ, обозначив, что слушает. Тогда Доппио решился продолжить. — Спасибо… Мне стало намного легче, — он ничего не пояснил, но мужчине не нужно было гадать, о чём идёт речь. — Неплохая вышла разминка, — откликнулся Неро вполголоса, уже практически проваливаясь в сон, но решив поддержать диалог. Истинный посыл в словах парня он специально проигнорировал, акцентируя внимание на более светлой стороне минувших событий. — Я давно не двигался как следует. В памяти Ризотто теперь отпечатались яркие образы прекрасного и бойкого юноши, что дал себе волю сегодня, чей живой, полный эмоций голос раскрылся целиком и ласкал его слух на протяжении всего поединка. Юноши, что заставил искру вспыхнуть в нём вновь. — Да, это было… весело, — с удивлением выдохнул Винегар, невольно вспоминая драки, что случались в его жизни раньше. Тогда он мог думать лишь о том, как защититься. А тренировочный бой, в котором он доверился своему оппоненту, даже несмотря на потенциальную вероятность ранения, внезапно подарил такой сильный заряд азарта и положительных эмоций, что превратился из чего-то пугающего в увлекательный процесс. — Если тебе понравилось, мы можем устраивать такое время от времени, — неожиданно для самого себя предложил мужчина, по инерции открывая глаза. Чужой профиль едва виднелся тёмным силуэтом, только разглядеть толком ничего было нельзя. В полной темноте, без возможности наблюдать друг за другом, беседа воспринималась особенно интимно. — Давай, — услышал он немного взволнованный голос Доппио. Строить с кем-то планы на будущее казалось ему очень странным, но было приятно. Ризотто чувствовал то же самое. Он всё ещё с трудом верил в то, что вошёл в этот кардинально новый образ жизни. Наверное, это ожидаемая реакция психики на благоприятные условия и безопасную обстановку, ведь ему уже давно, очень давно, нужна была передышка. В попытках уйти от прошлого, которое не приносило ничего, кроме боли, он неосознанно тянулся к таким простым обыденным вещам. В этом доме всё отдавало теплом и уютом, а рядом с парнем, что лежал неподалёку, было очень комфортно. Он чувствовал что-то родное. Как было когда-то в детстве с сестрой, как было пару лет назад с его командой. Снова начало клонить в дрёму. — В следующий раз нужно найти место, где нет песка, — добавил мужчина уже сонно. — Можно прогуляться, когда будет время. Я знаю пару красивых мест и мог бы заодно показать тебе окрестности… — неуверенно озвучил Доппио, но почувствовал прилив сил, услышав согласное мычание. Оказанная поддержка, практика со стендом, пусть и весьма экстремальная, последующее интересное противостояние — помогли юноше отодвинуть мысли об убийстве на второй план и в какой-то степени даже преодолеть их, несмотря на неприлично маленький промежуток времени. Он многое переосмыслил за сегодняшний день. Возможно, это бесчеловечно, но рядом с Ризотто его всё меньше беспокоила судьба других. Бесчеловечно, зато он дал выход обиде и агрессии, которые изъедали его заживо так долго. Он никому не желал смерти, но и жалеть их тоже не мог. Эти люди не сделали ему ничего хорошего. Может, этому суждено было произойти. Он ощутил изменения, что повлекла за собой чужая смерть, и эти изменения предвещали только лучшее. Он почти перестал корить себя и был благодарен за то, что приобрёл взамен. Но он не мог выбросить из головы ту сторону Ризотто, что открылась ему немного больше сегодня.***
Винегар проснулся рано, как и бывало обычно. Ураган размышлений совсем не утих за ночь: стоило парню разлепить глаза, как все открытые вопросы разом наполнили голову. Повернувшись в сторону гостя, он увидел, что тот ещё спал, и воспользовался случаем, чтобы оглядеть его. Ризотто свободно развалился на своей койке, сбросив одеяло, а халат немного распахнулся за ночь, обнажая крепкое бедро и грудь. Доппио безотчётно рассматривал мужчину, но в своих мыслях находился далеко от расслабленного тела. Человек рядом с ним очевидно опасен. Это было известно с самого начала. И, наверное, ему полагалось испытывать естественный страх, но к настоящему моменту юноша окончательно растерял способность к рациональному мышлению. Как и здоровую бдительность. Ризотто успел проявить себя таким образом, что изменить отношение к нему Винегар уже не представлял возможным. Теперь он изменился сам. Неизвестность беспокоила его сильнее. За душой у мужчины было что-то очень тяжёлое, и чем больше неутешительных догадок приходило на ум, тем хуже он представлял себе, как подступиться к нему. Но даже если он ничего о нём не знает, Доппио чувствовал, что должен сделать хотя бы то, что в его силах.***