Ритуал отчаянных надежд

Наше время, Нью-Йорк, «Новая Жизнь».       Прибыв в клуб, вампир первым делом вызвал к себе Артура и Софию. И если друг его уже был на месте, то девушка обещала приехать в течение часа. Так как уже было утро, заведение пустовало. Лишь несколько человек из всего персонала наводили порядок и проводили учет товаров и алкоголя.       В кабинете князя плотно задернутые гардины не пропускали дневной свет, но Виктор все равно ощущал неприятную разбалансированность. Посреди деревянного стола красовалась огромная корзина злосчастных цветов, некоторые из которых уже начинали обмякать и жухнуть. Вампир внимательно осмотрел все содержимое икебаны, но никаких тайных посланий или других намеков заметить не удалось. Просто корзина, просто цветы… Если, конечно, не знать всей его предыстории. Дверь отворилась, и в кабинет, без ложной скромности, влетел Артур. — Ты быстро, здравствуй, — спешно поздоровался друг. — Приветствую, Артур, — сдержанно кивнул князь, не отрывая взгляд от изящных ипомей. — Любуешься? — без злобы поддел коллега, усаживаясь в кресло и начиная рассуждать, — я тут уже начал наводить справки. В Нью-Йорке их почти не выращивают на продажу. Потому, кто-то сам не поленился посадить, вырастить и составить композицию. — Думаешь, женщина? — угадывая мысли друга, осведомился Виктор. Тот неуверенно качнул головой и дополнил: — Необязательно, но похоже на то. Наверняка, действует не сама. — С чего ты взял? — Идти против князя в одиночку? Глупо. — Смотря, какие цели преследовать, — сосредоточенно подметил Ван Арт. Затем перевел взгляд на Артура и вдруг сказал: — Мы обязательно, обсудим все это, когда придёт София, но сейчас есть кое-что еще. — Что же? — насторожился Артур. — Руолан. Её засекли в Новой Зеландии, и мне надо отвлечь как-нибудь совет…       Рыжеволосый вампир пораженно уставился на друга. — Постой, Виктор. Ты? … Ты ей помогаешь? Но зачем? — Сложно объяснить, не хочу подвергать тебя неоправданному риску, вовлекая во все нюансы этого дела. — А эти «нюансы» как-то связаны с тем, что ты начал бракоразводный процесс с Мией? Что происходит друг? Это все так не похоже на тебя.       Виктор отошел от стола, наливая себе и Артуру по бокалу бренди. Друг внимательно следил за ним, не давая возможности улизнуть от ответа. Подав янтарный напиток соратнику, он объяснил: — Все это так или иначе связано, но совсем не так очевидно, как может показаться на первый взгляд. — Ну, ты же понимаешь, что Руолан вне закона на всех возможных уровнях. Защищая её, ты просто погубишь себя… Виктор, сражаться за дам — это прекрасно. Но сейчас это на грани преступления и глупости. Да и было бы за кого заступаться. Она же, ну… ненормальная. Прости, но это… — Знаю, Артур, знаю, — перебил его князь. — И уверяю тебя, что мне это не приносит никакого удовольствия. Давай абстрагируемся от морального аспекта в этом вопросе. Мне следует заявить, что мы видели её в Штатах или Канаде, пока такая же информация не появилась с другого конца света. — Плохо. Тебя и так подозревают. Поверят все равно им. Даже я поверил бы им, — признался Артур. Виктор замолчал, признавая его правоту и обдумывая дальнейшие действия. — Тогда оставь меня ненадолго. Я сделаю пару звонков. — Хорошо, пойду встречу Софию. Она как раз должна приехать с минуты на …       На этих словах дверь отворилась, и в дверях неспешно-грациозно возникла София Фон Гельц. Её волосы были распущены, а вместо привычных вечерних нарядов она была облачена в тёмно-синие джинсы и песочный полугольф. Все это придавало ей свежести, и она казалась непривычно юной. — Спасибо, что приехала, — поблагодарил Виктор и решил: — Давайте закроем вопрос с цветами, а тогда буду заниматься… всем остальным.       София не стала спрашивать «что за цветы», её взгляд сразу упал на роскошную стоящую посреди стола корзину. — Здравствуйте, мальчики. Я погляжу, у вас тут весело. Синяя ипомея. Для кого? — Для меня, конечно, — признал Виктор, — что думаешь? София ухмыльнулась и, не сдержавшись, сказала: — Думаю, что доставка к тебе опоздала более, чем на сто лет. — А по существу? — вопросительно посмотрел на неё Виктор. — Как вы помните, во все пригласительные на балы вкладывался засушенный цветок светлой или голубой ипомеи. Если Янсен де Йонг был недоволен и желал вызвать кого-то для объяснений, он присылал этот же засушенный цветок, но окрашенный сажей. — Правда? — заинтересовался Виктор и признался, — не помню уже этих деталей. А корзины или букеты из подобных цветов делали? Если да, то для кого? София нахмурилась, вспоминая те давние события. — Дамам, возможно, своим кардиналам… — Кардиналам? — Да. Помнишь, Янсен был достаточно верующим, не смотря на свое бессмертие. Он обратил пару священников и помог им достичь кардинальского чина. Один из них — Мариус де Коме часто гостил у моего мужа, земля ему пухом, — саркастично добавила в конце девушка. — А кардиналы еще живы? — осведомился Виктор. — Спроси, что-то полегче. Понятия не имею. Непосредственно в схватке между вами с Янсеном, они участия не принимали. По крайней мере, физически. После затерялись, залегли на дно или погибли. Не знаю. — Ты удивительно хорошо помнишь события столетней давности, — улыбнулся князь. И София, вернув ему улыбку, подметила: — О, я женщина. А значит, помню многое. Например, нашу «случайную» встречу… — И я помню, — признался Виктор, — ведь тогда я познакомился не только с тобой. Лондон, 1902 год.       Последующие несколько дней после общения с друзьями, Виктор обдумывал предстоящий план действий. Очень не хотелось своей ребяческой спешкой все испортить. Правила общества, по которым жили вампиры, немного отличались от человеческих, но не настолько, чтобы свободно заговорить с абсолютно незнакомой дамой. Особенно, если она была замужем, еще и за таким влиятельным господином.        В последующие дни Ван Арту удалось узнать, в каких кругах вращаются Фон Гельцы и с кем водят дружбу. Посетив допремьерный показ единственной законченной оперы Клода Дебюсси «Пеллеас и Мелизанда», вампир, не привлекая всеобщего внимания, подслушал пару светских сплетен. Из них следовало, что супруга господина Фирца Фон Гельц проводит время со своей сводной кузиной Досси, живущей в пригороде, а так же регулярно общается с, уже не безызвестной для Виктора, госпожой Беримор, и с женой владельца трёх лондонских гостиниц - Катариной Воут. Так как миссис Воут была человеком, сперва вампир задумал внушить этой даме, дабы та написала письмо Софие с просьбой о встрече. По счастливой случайности, Катарина как раз присутствовала в опере на представлении в компании своей пожилой тетки. Но вскоре, в результате общения (под легким гипнозом), Виктор выяснил, что миссис Фон Гельц часто отказывает подруге в прогулках и вечернем чае под самыми различными предлогами. А он так рисковать не мог. Вампир уже было отпрянул, потеряв к данной беседе любой интерес, как тут Каратарина выдала, что София каждый второй четверг месяца ездит за город к своей сводной кузине. При чем «время выбирает очень странное для молодой барышни — сумерки». Виктора выбор времени ничуть не смутил, напротив, все складывалось весьма удачно. Невзначай, расспросив, какой экипаж у семьи Фон Гельц, и получив детальное описание их кареты, вампир покинул оперный театр, весьма доволен проведенным вечером.       Новый план во многом превосходил предыдущий. Из города вело несколько дорог, но таких, по которой смог бы без труда проехать такой большой и шикарный экипаж, лишь одна — центральная, вымощена брусчаткой, Мейн Авеню. Экипаж был у них приметный, пурпурного цвета, с расписной окантовкой. В вечернее время такие не часто встретишь на лондонских улицах. Дело оставалось за малым: нужно было подговорить кого-то выстрелить из револьвера во время того, как нужный вампиру экипаж будет там проезжать. Лошади, понятное дело, испугаются, и тут Виктор героично придет на помощь их повозке. Остановит испуганных зверей (на это силы и гипноза должно хватить), а позже, как и подобает джентльмену, удостовериться все ли в порядке с прекрасной леди. Возможно, даже будет уместно предложить свое сопровождение ей, вне зависимости от того, решит ли она ехать дальше к кузине либо же предпочтет вернутся домой.       Когда наступило заветное утро, Виктор уже был во всеоружии. Бандита подкупить не составило никакого труда (тут и гипноз не понадобился). Сам же молодой человек выбрал для себя не слишком вычурный (дабы не возбудить подозрения), но, в тоже время, элегантный наряд темно-серого цвета, с перчатками из более цепкого материала, предвосхищая то, как ему придётся совладать с вожжами испуганных лошадей. Оставалось придумать себе предлог, под которым он бы смог находиться в нужное время в нужный час. К счастью, салон «Момпас» находился прямо на центральной улице Лондона. И его большие окна выходили на нужную вампиру проезжую часть. А отдохнуть молодому мужчине в конце дня за бокалом коньяка и ароматной сигарой — совсем не зазорно. Вернее, может и зазорно, самую малость, но точно не для тех, кто и так околачивался там почти каждый день.       Около шести вечера, вампир прибыл на место. В салоне играла приятная музыка. Присмотревшись, Виктор узнал за роялем Томена Лоувела. Этот пианист часто играл на приемах не только в Лондоне, но и по всей Англии. Ван Арт почтительно приподнял шляпу и тот час же получил ответный приветственный кивок. Ещё было не поздно, но из-за традиционно-пасмурной погоды туманного Альбиона уже начинались сумерки. Сделав заказ, мужчина сел у окна и распахнул газету, якобы погружаясь в чтение, а на самом деле внимательно сканируя обстановку на улице.       Минуты сменяли друг друга так же плавно, как и ноты под ловкими пальцами пианиста, и непроизвольно Виктор увлекся и грациозными переливами пассажей, и животрепещущей статьей о крахе одного из старейших английских банков. Время от времени он вздрагивал и резко метал взгляд через окно, но тут же сам себя отдергивал, понимая, что подобную суматоху он едва ли сможет пропустить.       И вот, когда мистер Лоувел с блеском окончил первую балладу Фредерика Шопена и вся немногочисленная аудитория «Момпас» разразилась аплодисментами, чуткий слух Виктора уловил ритмичный цокот копыт и характерный скрип кареты. Юноша стремительно выпрямился, отбросив газету, он надел свою шляпу и вышел из заведения под вечерний пронзительный ветер. По дороге, и вправду, двигался экипаж. Далее все произошло, как он и предвещал. Пронзившие вечернюю тишину выстрелы взбудоражили не ожидавших подобного шума животных. Жеребцы вздыбились и бросились в галоп, а люди, находившиеся по близости, истошно завопили. Юноша ловко оседлал свою гнедую лошадь, направляясь к карете, которую уже неуправляемо несло. Быстро перегородив путь в узкую улочку, о которую могла разбиться повозка, он приблизился вплотную и оттолкнувшись руками от своего жеребца, легко пересел на нужного ему коня, натягивая поводья. Животное умедлило движение, но тут вампир понял, что сзади них едет еще одна карета, животные которой так же обезумели от разразившейся паники. Подобного осложнения он не предвидел и повлиять хоть как-то на разворачивающиеся события более не мог. Экипаж повозки, которой теперь уже управлял Виктор, а не кучер, сотряс сильный удар, что свидетельствовало о том, что конь, тянувший последующую карету, врезался в них. Раздался испуганный крик, громкое ржание раненых лошадей и оглушающий треск. Виктор схватил вожжи соседней лошади и, натянув и их посильнее, наконец, остановил карету.       Послышался еще один толчок, и, с хрустом выламывая стремена, соединяющие экипаж и упряжку, карета завалилась на бок. Не теряя ни минуты, Ван Арт соскочил с коня и с силой отворил дверь, помогая пассажирам выбраться наружу. Очевидно, дама путешествовала с компаньонкой или служанкой. Молодая рыжеволосая девушка испуганно плакала и, позабыв о всяком этикете и правилах приличия, поспешила первой выбраться из злосчастной кареты вперед своей госпожи. Виктор осторожно приподнял её и высадил на брусчатку. Затем развернулся помочь даме. Галантно подхватив и удерживая её вес на одной руке, он, наконец, окинул девушку взглядом.       Время словно перестало существовать. Юноша пораженно замер. Это была самая изумительная леди из всех, которых ему доводилось встречать. Пышные, объёмные, белокурые кудри были хоть и растрепаны от пережитого происшествия, но бесспорно прекрасны. Юное, еще по-детски мягкое, но уже по-женски удлиненное личико украшали глубокие, светло-серые, с легким голубым отливом, глаза и деликатные, в меру пухлые, губы. Вампир, позабыв о всем на свете, так и продолжал держать незнакомку в своих «полу объятиях». Когда у леди прошел первый шок, она мягко и спокойно, словно ничего и не произошло, попросила: — Вы позволите? …       Девушка отчетливо посмотрела на обочину, намекая, что желает ощутить твердую почву под ногами. Словно опомнившись, юноша поспешно опустил её наземь, затем отошел на полшага и, склонив голову в строгом поклоне, произнес: — Прошу прощение. Я бы не допустил подобной вольности при других обстоятельствах. Но, к сожалению, тут нет господ, которые могли бы представить нас друг другу. Виктор Ван Арт.       Девушка присела в неглубокий приветственный книксен и тихо ответила: — Аллегра Вильерс.       Виктор стремительно поднял голову, и тут же осознал — она человек. Разумеется, это не София Фон Гельц. Бегло скользнув взглядом по разрушенному экипажу, он увидел совсем другой оттенок краски на нем, который сначала в суматохе не разглядел. В этот же момент, дверь врезавшейся в них кареты отворилась и оттуда показалась высокая, темноволосая, с янтарно-карими глазами и с идеальными, как и у любого вампира, чертами лица дама. — Смею надеяться никто не пострадал? … Наше время, Нью-Йорк.       Артур решил просмотреть видеозаписи со всех близлежащих камер, София же посоветовала Виктору связаться с Алэном Равелем. «Как бы там ни было, это все связано с его предшественником, думаю он должен знать», — заявила Фон Гельц.       Попрощавшись, друзья оставили Виктора наедине со своими мыслями. По правде, князь и так собирался связаться с Алэном. Хотя он обычно не злоупотреблял своими связями, но тут было без этого не обойтись. Три гудка и в трубке раздалось удивленное: — Не может быть,Виктор! Чем обязан? — Приветствую, Алэн. Надеюсь, не отвлекаю. — Что ты, конечно нет. — К сожалению, я звоню не просто поболтать. — Разумеется, — ухмыльнулся Нидерландский князь. — Сегодня мне доставили большой букет ипомей. -… — Именно. Понимаю, что скорее всего, с Амстердамом это не связано, но все-таки, учитывая геолокацию прародителя этого цветка, я прошу тебя быть осмотрительным и в случае волнений… — Конечно. Честно говоря, ты меня поразил и озадачил. Я обязательно наведу необходимые справки, — пообещал обескураженный князь. — Спасибо.       Когда разговор с Алэном был окончен, настало время решить проблему с Руолан. Помочь ему мог только… — Мора, слушаю. — Доброго времени суток, Анхель. — Виктор? — Буду краток, князь, со мной связалась наша общая знакомая. Все так, как вы и предполагали: она решилась на шантаж. Испанец громко и недовольно выдохнул. — Что вы намерены предпринять? — Пока пойду на поводу. Её засекли в Новой Зеландии, просит увести внимание совета. Я хотел заявить, что она в Штатах, но… — Неразумно. Я заявлю, что мои люди видели её в Европе. — Благодарю. — Мистер Ван Арт, вы же понимаете, что это временная мера? Мы лечим гангрену лейкопластырем… Вы должны поймать её раньше других. Это единственный шанс. — Знаю. Я полечу туда, как только смогу убедиться, что за ней не следят. — Держите меня в курсе событий, — велел испанец.       Виктор отключился и устало потер переносицу. От обилия информации начиналась мигрень и те несколько часов безмятежного сна, которые удалось урвать ночью, казались теперь жалкой насмешкой над его распылённым сознанием. Мия не обрадуется его отъезду, стоит придумать что-то взамен. Совместная поездка? Почему бы и нет. В конце месяца должно получиться. К тому моменту он вернётся с Новой Зеландии, и они смогут провести чудесный уикенд где-то, где не надо будет опасаться за раскрытие их инкогнито. Главное, дожить до поездки без особых чрезвычайных происшествий. Не допуская опрометчивых ошибок.