Ритуал отчаянных надежд

Наше время. Италия. — Неужели спишь? Виктор выдохнул, пряча за этим вздохом улыбку, и констатировал: — Нет. И, судя по твоему тону, я в этом совсем не одинок. Откидываясь на спинку кожаного кресла, вампир признался: — Рад слышать тебя. И вдвойне рад слышать такой… Не нужно было иметь сверх способностей, чтобы почувствовать её настроение и приподнятые интонации даже через телефон. Мия не стала притворяться и призналась: — Надоело хандрить. Всю неделю работала, а сегодня психанула, пошла в оперу, затем прогулялась парком. Устала… Соскучилась… Помнится, ты обещал, что ненадолго уедешь. А в итоге - я уже тут торчу больше недели… Черт, прости. На самом деле я позвонила совсем не ныть, — остановила себя девушка. — На что ходила? — Севильский Цирюльник. — Ммм, Россини. Хороший выбор. — Приятно знать. Хоть прикоснулась к твоему миру, если к тебе доступа нет… На миг повисла пауза, которую мужчина тут же прервал, объяснив: — … Прости, я, действительно, полагал, что дело пойдет быстрее. Но из-за того, что действую в одиноку, времени затрачивается больше. — Драгоценного времени, — подметила супруга.        Виктор понял, чем вызвано её недовольство. Они так мало и редко видят друг друга в Нью-Йорке, а теперь он еще и растрачивает драгоценные совместные крохи на разные княжеские дела. Хотя причина его отлучки более чем веская… Ему захотелось хоть как-то компенсировать свое отсутствие. — Любовь моя, включи камеру, — бархатно попросил вампир. По смене его интонации Мия поняла, что лучше не сопротивляться. Исполнив просьбу и встретившись с ним взглядом, хотя бы через смартфон, она не сдержала улыбку. — Вот такой ты мне нравишься больше. — Хм, ты в номере? — поинтересовалась Мия. — Верно. Сегодня пойду на разведку не раньше двух. А то до полуночи куча туристов и парочек. — Эх… не сыпь соль на рану. Покажи лучше, как обустроился. Вампир, хоть и без особого энтузиазма, но показал свой номер. — Ты верен своему вкусу, — констатировала девушка. — А ты? — вдруг спросил он. — А что я? — игриво переспросила она. — Предупреждаю, у меня бардак, потому экскурсии не дождёшься. — Ну интерьер меня мало интересует, — странно блеснул глазами мужчина. — И что же тогда? — с наигранным удивлением спросила она, хотя порозовевшие щеки выдавали направление её мыслей.       Он не ответил, лишь продолжил пронзительно смотреть. Мия поставила телефон на полочку, располагающуюся прямо над спинкой кровати, а сама взобралась на матрас, расталкивая одеяло. Халат на её теле призывно смялся, но она тут же все поправила. — Хм… девочка моя, ты только из душа? — Потрясающая дедукция, — иронично кивнула Мия. — Почему спрашиваешь? — Пытаюсь предугадать, есть ли что-нибудь под халатом, — бесхитростно-прямо объяснил мужчина.       Его откровенный взгляд и властный тон явственно намекали на его планы. Преодолевая неловкость, Мия призналась: — Не факт… После небольшой паузы Виктор то ли спросил, то ли приказал: — Снимешь? — Эм… — замялась она. На самом деле, девушка не верила, что Виктор-таки предложит подобное. Это было так прямолинейно и не свойственно его натуре. Конечно, временами он любил доминировать и направлять её, но врожденная чуткость и образованность вампира всегда это гасили, не позволяя вспыхнуть ясным пламенем. Но сейчас, внезапно Мия ощутила его опасные, властные грани. И что её еще больше удивило, так это нарастающее предвкушение внутри. Когда пауза затянулась, он извинился: — Прости. Мне показалось, что ты не против, наверняка, я выдал желаемое за действительное. — Нет. Дело не в этом… — поспешно заверила журналистка. — А в чем же тогда?       Неловко заправляя выбившуюся прядь за ухо и радуясь, что вечерние светотени так мастерски скрывают её стремительно краснеющие щеки, она быстро объявила: — Я … весьма предвзято отношусь ко всему, что оказывается на видео и в сети… — девушка понимала, что говорить еще более уклончиво и витиевато, наверное, невозможно. Но её огромнейшее счастье заключалось в том, что она была замужем за самым прозорливым мужчиной в мире. Хоть внешне он никак не изменился, но когда заговорил, голос стал ниже и теплее: — Безусловно, ангел мой. Наш канал связи защищен лучше военных, и конечно же, я бы никогда не записывал подобные вещи… — Знаю. Я знаю… — перебила его она. — Это просто психологически… — Мия отвела глаза, не в силах выдержать его проницательный, цепкий взгляд. Она точно не хотела продолжать даную тему, ведь на самом деле подобные игры с ним разжигали в ней неподдельный интерес. У них был однажды похожий опыт, вовремя её поездки по Европе и поисков Пророчества. Тогда инициативу проявила она. И вот сейчас, если он и вправду хотел повторить… Преодолевая смущение, она честно призналась, — хотя идея…гм… Мне нравится. Ван Арт задумался лишь на мгновенье, а затем предложил: — Твои эирподсы заряжены? — Да… — не до конца понимая, подтвердила она. — Отлично, — довольно кивнул вампир и объяснил, — тогда ты будешь моими глазами. Выключи камеру, любовь моя, возьми беспроводные наушники и сними, наконец, этот халат… — Но ты же ничего не увидишь… — У меня всегда было неплохо с памятью и воображением, но если ты будешь комментировать все свои действия, мне будет… приятнее.       Её слух не зря выцепил слово «комментировать». Девушка не была уверенна, что справиться с этим заданием. Все-таки, какими бы они близкими и понятными уже друг другу не были, это находилось немного в другой плоскости… Обычно во время их близости слова были абсолютно лишними… — Будет? Я в том смысле, что я согласна на подобное только при твоем активном участии, — предупредила его Мия, после чего исполнила все вышепредложенное. Оказавшись абсолютно нагой на кровати, еще сильнее приглушив свет, она услышала низкий, родной, звучавший, казалось не в наушниках, а прямо у неё в голове, голос. — Тебе удобно, малышка?       Ох, эти интонации она распознавала уже безошибочно. Его елейный баритон, словно далекий рокот лавины, как обещание чего-то неотвратимого. Тайного. И, как бы самонадеянно это не казалось, единолично ей принадлежащего. — Более чем, — немеющими губами произнесла она. — Постель все еще немного холодна, но сейчас это скорее плюс, — от предвкушения у неё появилось придыхание. — Отлично, ангел мой, — он нарочно сделал небольшую паузу, давая ей возможность ощутить всю камерность, интимность ситуации, настроиться на нужную волну. Отбросив предубеждения, окунуться с ним во все самое сокровенное. То, что неустанно тлело между ними, не позволяя их душам отвыкнуть и успокоится вдали. Действуя, как некий магнит для их всегда жаждущих тел. — Я хочу, чтобы ты дотронулась к себе там, где тебе приятно. Не торопись. Не нужно гнаться за сиюминутным наслаждением. Я хочу, чтобы ты ласково скользила по коже, по шее, ключицам, ниже к своей груди. Обведи пучками ареолу вокруг соска … Почувствуй, как он твердеет.       Её дыхание на миг запнулось, свидетельствуя о разрастающемся возбуждении, и вампир удовлетворенно спросил: — Тебе нравится, малышка? Согни коленки… — вампир специально замедлил темп своих слов, вынуждая её предвкушать, стремиться, предполагать. — Теперь разведи их и опусти вторую руку вниз.       Чувствуя прилив крови, не только к щекам, нарушая свое медитативное состояние, она с трудом спросила: — А ты? — Я? — словно не понимая, переспросил Виктор. — Хочу… ох… — она запнулась, поглощённая новыми и новыми пробивающими тело разрядами, — хочу, чтобы ты тоже прикоснулся к себе. — Правда? И как же? Она не удержалась и с губ сорвался короткий смех. — Мне неловко произносить это вслух, — созналась почти шепотом девушка. — От чего? — послышалось удивление в глубоком, теплом баритоне мужа.       Действительно, от чего? Разве есть во всем мире человек, знающий и принимающий её больше, чем Виктор? Вопрос этот был весьма риторическим. Прогоняя и истребляя в себе весь неуместный стыд и внутреннюю робость, выждав еще пару мгновений, она, сглотнув, сказала: — … Любимый, расстегни рубашку и сними пояс с брюк.       Хотя она не могла этого видеть, но знала, что он улыбнулся. Услышав, как щелкнула пряжка, девушка ощутила странную будоражащую смесь влечения, запретного наслаждения… Было во всем происходящем что-то распущенное. Недозволенное…       Мия вздохнула глубже, издав легкий полустон. Это не прошло мимо чуткого слуха вампира и он шепнул: — Да, милая, я хочу слышать, что тебе хорошо.       Теперь и она почувствовала, как изменился его тон. Налился свинцовым вожделением, стал более рваным, вязким, шершавым. — Не так, как рядом с тобой… — Хочу, чтобы ты рассказала, что делаешь… Как ласкаешь себя… Хочу услышать твои фантазии. — … — Тут только мы. Закрой глаза, почувствуй это. Представь, что это мои руки. Что я делаю, Мия?! — практически требование, от которого внизу живота начал стягиваться тугой узел. — … Я… Ты массируешь правую грудь, зажимая сосок между двумя пальцами. Оттягиваешь его… Опускаешься вниз по животу… — Руками? Я бы предпочел губами… Не исправление, лишь четкое дополнение, как принятые правила их совместной игры. — Да, и я… — Я хочу слышать, насколько ты возбуждена. Ты промокла? Очередная волна ребяческого стыда. Абсолютно неуместного, но так странно, неправильно будоражащего. — … да, — выдохнула она. — Сильно? Насколько? — … не знаю… наверное. — Нет, девочка моя, этого недостаточно. Я хочу узнать, что ты делаешь. Помни это мои пальцы. Как я ласкаю тебя? Нежно обвожу все складки или требовательно тереблю? Её губы раскрылись в немом вздохе, злясь на собственную нерешительность, она начала… — Сверху наступательно массируешь прямо по … — У этого есть название, — не отступал мужчина, подводя её к краю и не давая возможности улизнуть или стушеваться. — … клитору, — сдалась Мия. — Правильно, девочка, — довольно констатировал он и, повышая градус, велел. — Теперь возьми указательный палец другой руки и оближи его. — … Вик… — неуверенно запротестовала она. — Это мой палец. Облизывай… Молодец. Теперь введи его в себя.       На протест больше не было никаких сил, Мия слышала по голосу мужчины, по интенсивности его речи и напору, насколько он возбужден, да и сама уже вошла в некий транс, когда вся реальность исчезла за пульсирующим шумом в ушах. — Теперь говори, малышка… — … Ааа… Ты вошел в меня Вик. Стремительно, до упора… — Да, ангел мой. Я чувствую наш темп по твоему дыханию. Сжимаю твои ягодицы, скольжу руками по бедрам и подхватив ноги под колени поднимаю выше. Чтобы еще острее почувствовать тебя. Мия больше не разбирала его слов, затерявшись в совмесных фантазиях. Накал страстей и возбуждения достиг своего логического финала. Задыхаясь рваным стоном, она обмякла, наслаждаясь все еще накатываемыми волнами, ритмичной пульсацией и уходящим в ноги теплом. Виктор испытал разрядку вслед за ней. Несколько минут они молчали, слушая, переплетая и успокаивая дыхание. Затем девушка укуталась в одеяло и под тихую, напевную декламацию фламандских поэтов, погрузилась сначала в полудрем, а затем в глубокий, крепкий сон. ***       Изначально Макс хотел сразу вызвать Шона на разговор. Но причитания и наставления Лесли вынудили его все-таки помедлить и пару дней понаблюдать за парнем. К огромному удивлению волка, юноша был весьма активен, весел, и заподозрить, что он хоть чем-то терзается - было почти невозможно. Фолла же съедало неведенье. Лесли не знала всех тонкостей и нюансов отношений волков и людей, у них не было еще шанса обсудить всю эту тему сполна. На самом деле в стае не просто так всегда настаивали на браках волков с волчицами. Это был единственный выход для безопасного продолжения рода. Гены ликантропа для человека несли серьёзную и зачастую смертельную опасность. Редко простая женщина могла выносить и родить ребенка от оборотня. Чаще беременность либо прерывалась сама, либо же плод истощал и даже убивал женщину. Потому, если волк выбирал себе в спутницы жизни простую девушку, она должна была пройти через обращение, или же пара навсегда отказывалась от потомства. Макс не был уверен, что Шон в курсе всего этого. Парень пытался вспомнить, когда Ральф посвятил в это его и был ли это Ральф? Но тщетно. Чем больше волк напрягал свою память, тем больше ему казалось, что эта информация была с ним всегда.       В один из вечеров, когда Хелен, Лесли и Одри залипли над сопливой мелодрамой по телику, Ральф с Кондратом остались подвести бухгалтерию в магазине, а Шон, вернувшись с прогулки, направился прямо в свою комнату, Макс понял, что лучшего момента уличить не получится. Подросток заметил его еще до того, как закрыл дверь в комнату и спросил: — Ты ко мне? — Эм… да. Есть разговор.       Шон отступил, впуская его и ничего не подозревая, сел на диван. Когда пауза затянулась, юноша напомнил: — Так, в чем дело? Макс шумно выдохнул и постарался намекнуть о чем пойдет речь: — Да так, хотел спросить, как жизнь? Что нового? — Не плохо, - пожал плечами Шон. — На следующей неделе наша команда будет играть на городских соревнованиях. В учебе все тоже ровно. Правда, математичка придирае… — Это все замечательно, — перебил его Макс и спросил более целенаправленно. — Но в твоем возрасте жизнь, это не только тренировки и школа. Ты с кем-то встречаешься? Шон понял, куда клонит Макс и прямо решил обозначить: — Тааак, я надеюсь ты пришел не с разговорами о контрацепции… — Если бы, — выдавил из себя парень и вслух добавил. — Хотя, наверное, стоило их провести пораньше… — Ну да. Тебе уже за тридцать. Много времени упущено, — нагло хохотнул парень. В другое время парень оценил бы иронию юнца, но сейчас ему было не до смеха. — Шон, я серьёзно. — И я тоже. Ладно, что конкретно тебя интересует? Конечно, я вижу, что между вами с Лесли происходит, и если надо какая-то помо… — Шон! Кончай комедию. Ладно. Фух… Я знаю о ребенке, — собрав волю в кулак, выдал Макс. К его удивлению, Шон остался невозмутимым и даже равнодушным к этому заявлению, и лишь затянувшаяся пауза заставила его ответить: — Ну, думаю уже все об этом знают. — Что, правда? — удивился оборотень. — Ага, — подтвердил Шон. — И Ральф с Хелен? Шон разразился лающим смехом и подметил: — Думаю, они в первую очередь. — И что ты об этом думаешь? Ты осознаешь серьёзность всей ситуации? — Ситуации? Да я думаю, что это круто. Правда, может потребоваться лишняя комната, я великодушно готов предоставить свою, ну, разумеется, если перееду в твою или еще лучше… — Так, Шон! А ну соберись. Ты понимаешь, чем это чревато? Вы обсуждали это с отцом? Парень честно признался: — Не, они с мамой играют в несознанку. Я жду, когда сами сдадутся. Макс почувствовал, как у него закипают мозги. Все это напоминало какой-то сюр. — Ты сведешь меня в могилу, — выдохнул блондин и сказал. — Ты уверен, что она беременна? — А ты что ли еще сомневаешься? — изумился парень и добавил, — исходя из возрастных данных, темпа набора веса и других симптомов - это самый вероятный вариант. — Каких еще возрастных данных? — опешил Макс. — Сколько ей лет? Парень на этот раз не рассмеялся и, смерив дядю недоверчивым взглядом, сказал: — … 35. — Сколько? — неосознанно повысил голос ликантроп, — Шон! Да как это вообще вышло?! — Тебе объяснить чисто с физиологической стороны?       На самом деле, подросток уже начал подозревать, о произошедшем недоразумении, но недоумение Макса было таким потешным, что удержать язык за зубами было почти невозможно.       Улыбка юноши и его тон явно контрастировали с предположениями Лесли и Макса. Почувствовав это, волк медленно перевел дыхание и, осознав собственную осечку, уточнил: — Шон. Конкретно от тебя беременна какая-то девушка или женщина, или хоть кто-то?! Опять раскатисто засмеявшись юнец, наконец, ответил: — Конечно же нет. Я говорил о маме. — Хелен беременна? — И уже прилично. Мне кажется сначала они не хотели это афишировать, а потом уже было как-то неловко объявлять то, что все и так уже поняли. — Ну, не все… — замялся Макс. — А с чего ты вообще решил что я… в смысле от меня…       Макс коротко объяснил ситуацию с ноутом и с тем, что его напугало и, уже уходя из комнаты племянника без лишних предисловий, достал из кармана пачку презервативов. Положив на край стола, объяснил: — На всякий случай. Не хочу пережить подобный разговор в ближайшие пару лет… — О, круто…. — обрадовался парень, но Макс уже не слышал и с небывалым облегчением спустился вниз к семье. ***       Виктор принял душ, ощущая все еще пряное послевкусие их с Мией разговора. Для себя он уже все решил, если и в эту ночь не удастся выследить Кардинала или найти хоть какую-то зацепку, он возвратиться к любимой. Все-таки они заслужили еще немного времени вместе. Пока не назначена дата слушанья и не надо опасаться съезда вампиров, они вполне могли бы выкроить еще несколько незабываемых дней. Он бы помог ей с организацией рабочего процесса. Она так рьяно взялась за дело, что немудрено перегореть… Сделав несколько звонков, он заказал ей роскошную корзину с антуриумами, маттиолой, пионовидными розами, эустомой и гортензиями в нежно-розовой гамме. Цветочную композицию должны были доставить уже утром. Так же он присмотрел чудесные серьги с розовыми сапфирами, но вручить их хотелось бы уже лично. Не стоит испытывать судьбу и оставлять её надолго в одиночестве. Он слишком хорошо уже выучил алгоритмы Сумеречных Стражей. Их «магнетизм» работал явно не в их пользу. Потому мужчина сделал еще один звонок, велев подготовить на утро личный борт. Вампир предполагал, что после ночной разведки отправится прямо на чартерный рейс.       Приведя себя в порядок, выселившись из номера и отправив поклажу на личный борт, вампир вышел в ночь, дабы исследовать очередную заброшенную святыню. Старинные руины собора находились на скалистом возвышении и были надежно защищены небольшой бухтой. По правде говоря, он оставил её напоследок, так как поселись кардинал там, у него бы возникли трудности с охотой или любой другой связью с внешним миром. А судя по сети интриг, густо оплетающих его и его семью, связь им была необходима. Пробираясь через заросли, вампир еще раз убедился, что встретить тут случайного туриста практически невозможно. Сперва еще князь двигался осторожно, прислушиваясь ко звукам ночи, но вскоре перешел на вампирскую скорость, дабы быстрее осмотреть руины и окрестности. То ли из-за этой спешки, то ли из-за собственной беспечности, но поднимался на разрушенный пьедестал собора он без какой-либо конспирации. И когда его взгляд уловил тусклое мерцание огнища в дальнем проеме, он остановился так громко, резко и так явно, что даже растерялся. Уйти теперь было бы странно — он выдал свое присутствие, да и элемента неожиданности теперь он лишился. Ситуация приобрела опасный окрас. Пройдя выше, уже у самого проема, он просканировал пространство Луной, но ничего не почувствовал. Медленно и решительно завернув за угол, он увидел странное каменное изваяние, на котором стояла чаша с огнем. Рядом расположилась странная вытянутая маска. Чуть поодаль валялись чьи-то вещи, указывающие, что человек провел здесь поменьшей мере пару дней. Старинные атрибуты, выбор сакрального места и использование силы стихии, указывало лишь на одно… — Ритуал… — выдохнул он, ужасаясь собственному осознанию и еще не понимая преследуемых этим действом целей. Вампир сразу выцепил взглядом странно знакомую кожаную сумку в углу и, как только мужчину прошибла догадка, до слуха донеслись мягкие шаги. Повернувшись, он увидел напуганную, по всей видимости, его появлением… — Руолан… — Вот же черт! — выдохнула она и прежде, чем он успел хоть что-то предпринять, девушка стремительно занесла ногу для удара. Прежде, чем он хоть что-то поймет. Прежде, чем он отыщет связь.