Козел отпущения

Мехмет посмотрел на часы и покачал головой. Время было уже позднее, и они слишком засиделись, но никто из подчиненных даже и не думал о том, чтобы попроситься уйти домой. Все работали с азартом, во всяком случае так казалось. Казалось ли? Действительно ли они были рады работать сверхурочно? Ведь многие из них были наверняка уже семейными людьми, а другие были слишком молоды, чтобы тратить время на работу. В молодости Мехмет сам работал так, двадцать четыре на семь, семь дней в неделю, выбиваясь из сил, стараясь бежать изо всех сил, чтобы оставаться на месте, и бежать еще быстрее, чтобы вырваться вперед. Бежал, пока не понял, что несмотря на быстрый бег, мир обогнал его, жизнь почти пронеслась мимо, и он почти в тридцать лет оказался один, без семьи, без близких друзей, на счету были деньги, а на душе ничего, был дом, в котором никто не жил, кроме него, машина, на которой ему некого было возить, яхта, которая никогда не выходила в море, акции инвестиции, которые некому было бы оставить, потому что у него никого не было в этом мире – ни жены, ни детей, ни родителей, ни братьев, ни сестер. Тогда он остановился и прекратил свой бег. Вернулся в Мэн, устроился в фирму в Портленде, где мог спокойно работать с девяти до пяти, с выходными и отпусками – но дом оставался пустым, и на яхте в море он все так же выходил в одиночестве. – Так, господа, – твердо сказал он, поднимаясь. – Мы прекрасно поработали сегодня, но вам пора по домам. Завтра продолжим. – Ну что вы, господин Ягыз, – ответила Санем из маркетингового отдела. Из всех она была самой бойкой, самой решительной, самой креативной, она понравилась Мехмету. – Мы готовы работать всю ночь. – В этом нет необходимости. Это стайерский забег, а не спринт, – Мехмет улыбнулся. – Как следует отдохните и возвращайтесь завтра, набравшимися сил. Конечно, завтра суббота, но – вы все получите отгул в любое время, когда захотите, когда проект будет в безопасности. Коллеги радостно загудели, они явно не ожидали этого. – Спасибо, господин Ягыз, – радостно сказал Хамди из финансового отдела, – мы так рады с вами работать, патрон. Вы – прекрасный человек. Мехмет не мог не видеть выражение лица Эрдала. Из всех собравшихся только он закатил глаза, считая Ягыза Эгемена последним куском дерьма, в то время как остальные были готовы есть у него с рук. – Я думаю, еще часок поработать мы можем, – Санем открыла папку. – Вы согласны, товарищи? Мехмет хотел заспорить, но зазвонил телефон, и Мехмет едва не застонал сквозь зубы. Номер определился под контактом, названным «Не поднимать трубку», и Мехмет весь день прислушивался к этому совету. Он в который раз сбросил звонок. Он горел желанием узнать, что еще скрывает Ягыз, но при этом понимал, что знать этого не стоит. Ему хватало бед и так. Он только сдаст этот проект, и все расскажет. И все будет кончено. Телефон перестал надрываться, но тут зазвонил телефон Эрдала, и его ассистент поджал губы, вставая с места. Он отошел в сторону, принимая звонок, и через несколько секунд отключился, поворачиваясь к нему. Его вид недвусмысленно говорил, что убежать будет нельзя. Мехмет поднялся, подходя к Эрдалу, и тот прошептал ему: – Господин Фикрет оставил для вас сообщение, ему срочно нужно с вами поговорить. Мехмет только кивнул, прикрывая глаза. Не смог дозвониться до него, этот таинственный Фикрет, но нашел способ оставить сообщение… Это вдруг подало ему идею. Он сам весь день пытался дозвониться до Ягыза на свой собственный телефон, но тот не отвечал… Но ведь можно попытаться оставить сообщение. Мехмет извинился, выходя в коридор, и по памяти набрал номер, радуясь, что помнил телефон наизусть. В Портленде было раннее утро, но он знал, что Табита встает с первыми лучами солнца. – Слушаю? – Услышал он ласковый голос миссис Мартин и улыбнулся. – Доброе утро, миссис Мартин, – сказал он, чуть меняя голос. – Слушаю. С кем я говорю? – Табита Мартин была очень подозрительной женщиной, и он почувствовал, что ей не понравился этот звонок. – Миссис Мартин, здравствуйте, мне оставил ваш номер мистер Йылдыз, на случай, если я не смогу связаться с ним. Скажите пожалуйста, он уже вернулся из Турции? – Мистер Йылдыз? – Соседка явно удивилась. – Нет, нет, мистер Йылдыз еще не вернулся, он же только уехал на родину, сказал, что недели две его не будет… А с кем я говорю? – Я его знакомый из Турции, миссис Мартин, – Мехмет нежно улыбнулся. Его милая старая соседка, одинокая вдова, которую совсем не навещали ее сыновья. Мехмету стало смешно, когда он вспомнил, как с ней познакомился, она тогда очень насторожилась, услышав его имя, подумала, что он террорист. Черт, это было забавно. Потом они все-таки сдружились, когда Мехмет помогал ей зимой убирать снег, а летом подстригать газон. Она, конечно, позволяла себе шовинистские высказывания о его религии, но – она была просто старой женщиной, из старых времен. – Мы встретились в Стамбуле, хотели заключить сделку, но я уже который день не могу с ним связаться, а он дал ваш телефон на случай, если потеряет свой. Вы не могли бы передать ему сообщение, когда вернется? – Ну конечно, мистер, обязательно передам. Что мне ему сказать? – Скажите, пожалуйста, что Ягыз Эгемен просил с ним срочно связаться. Это касается сделки касательно парка у Черного Моря. – У Черного Моря? Такое море бывает, так и называется, Черное Море? Какие интересные у вас в Турции названия. Я думала у вас все вроде «Абдул», «Ахмет», а у вас и Черное море есть? – Каких только морей у нас нет, миссис Мартин, – милая, милая Табита. – Прошу вас, передайте, что я звонил. – Конечно, мистер… Как вы сказали вас зовут? Мехмет повторил это надоевшее ему имя и назвал его по буквам, представляя себе, как Табита записывает его на магнитной доске на холодильнике. – Какое интересное имя. Я-гыз, – она произнесла имя неправильно, как он и думал, ну да ладно. – Как вы хорошо говорите по-английски, Я-гыз, почти так же хорошо, как дорогой Мехмет. Насколько хорошо говорил Ягыз по-английски, озаботился Мехмет. Если он заговорит с сильным акцентом, Табита все поймет… И может заявить в полицию. Мехмет потряс головой, возвращаясь в конференц-зал, где работа кипела вовсю. – Хорошо, товарищи, поработаем еще часок, раз уж вы не против, – бодро сказал Мехмет, опускаясь в кресло. – Но каждый, кто желает пойти домой, волен сделать это немедленно, имейте в виду. – Да что нам делать дома, господин Ягыз, – Санем улыбнулась, показывая все свои зубы. – Смотреть «Любовь, Логику, Месть» что ли? – Любовь, логика, месть? – Мехмет удивленно приподнял брови, непонимающе глядя на нее, и в ответ получил столь же непонимающий взгляд. – Дизи, – ответил Фарух, и Мехмет тупо уставился на него, не представляя, что значит это слово. – Господин Ягыз, мы и «Эгемен Косметикс» спонсируем этот проект, – удивленно сказала Дуру из рекламного отдела. – У него все еще очень хорошие рейтинги для ромкома в пятницу в прайм-тайм... Телесериал. Мехмет выдохнул. Ну конечно. Он делано рассмеялся. – Я просто до сих пор не верю, что у нашего сериала такое глупое название, – выкрутился он, и собравшиеся расхохотались. В очередной раз он сумел вывернуться. – Мы сами не верили, что проект с таким названием может иметь успех, но следует заметить, ваша жена опять оказалась права. Это она договорилась о контракте с этим сериалом. Госпожа Хазан прекрасно разбирается в телеиндустрии, здоровья ее рукам. Здоровья ее рукам, чем бы она не занималась. Несмотря на весь энтузиазм, работники все же принялись понемногу расходиться, и в какой-то момент Мехмет даже не заметил, что остался в зале один. Почти один. – Санем, – он благодарно улыбнулся милой девушке. – Ты тоже можешь идти. – Ну что вы, господин Ягыз, – девушка встала со своего места и подошла ближе к Мехмету. Слишком близко. – Я вам с удовольствием помогу. Во всем, – она стояла так близко, что он почти задыхался от запаха ее духов, духов, шампуня и ее собственного запаха, слишком резкого, слишком незнакомого, слишком… Слишком «слишком». Мехмет резко поднялся на ноги, выпрямляясь во весь рост и глядя на Санем сверху вниз. – Госпожа Санем, – начал он, и «милая девушка» положила ему руку на грудь. – Вам лучше пойти домой, – твердо сказал он, накрывая ее руку своей и убирая ее с груди. Санем зазывно смотрела ему в глаза, и Мехмету было неприятно. Она и правда была очень милой девушкой, умной и креативной, ему совсем не хотелось ее увольнять. – Господин Ягыз? Мехмет выругался про себя, понимая, какую картину видит Эрдал: они с Санем стоят почти вплотную, и он держит ее за руку. – Госпожа Санем уходит, Эрдал, – резко сказал он, отталкивая руку Санем. – Вам следует отдохнуть, госпожа Санем. У вас мысли спутались. И завтра вам тоже не следует приходить. Отдохните как следует. Девушка вспыхнула и пулей выскочила из комнаты, едва успев прихватить сумку. Эрдал посмотрел ей вслед и повернулся к Мехмету, приподняв брови. – Что? – Раздраженно спросил Мехмет, и Эрдал отрицательно покачал головой. – Господин Медет узнал, что вы еще в офисе, и предложил поужинать вместе. – Господин Медет, – медленно повторил Мехмет, склонив голову набок, и Эрдал пояснил, вопросительно глядя на него. – Медет Ипекоглу, из юридической фирмы. – Ах да, конечно, – Мехмет резко присел, потирая висок. – Устал сегодня немного, – попытался оправдаться он, поднимая телефон. – Я сам позвоню ему, – решил он, находя в контактах имя Медета, с облегчением видя, что там была фотография. – Ты можешь ехать домой, – отпустил он Эрдала, и с облегчением вздохнул, когда тот наконец вышел из дверей, кивая на прощание. Если кто-то и мог его раскрыть, так это именно Эрдал, подумал он, бывший телохранитель и шофер, а ныне личный ассистент Ягыза Эгемена. Ужинать с неизвестным ему Медетом совсем не хотелось, но ужинать с ненавидящей его семейкой хотелось еще меньше. Мехмет думал позвонить Медету и отказаться, но не успел – человек, чье лицо он успел рассмотреть на фотографии, уже входил в конференц-зал, поражаясь беспорядку в комнате. – Слышал, слышал, что у тебя случилось в Ризе, – сказал он, без лишних разговоров хватая Мехмета за плечо. – Пошли, тебе нужно развеяться. – Мне завтра нужно работать, – быстро сказал Мехмет, не представляя, как Ягыз мог «развеиваться» с этим типом. – Так что ужин и все. – То есть, в павильон не пойдем, – Медет расхохотался. – Видел бы ты свое лицо. Ну да, ну да, как будто великий Ягыз Эгемен мог бы пойти в павильон. Стамбул бы провалился от такого. Не переживай, ужин так ужин. По счастью Медет почти не обращал внимания на то, что «Ягыз» был необычно молчалив этим вечером. Необычно, по представлению Мехмета. В тот вечер он говорил не замолкая, давая Мехмету только ответить на вопросы, которые задавал. В основном же Ягыз говорил, говорил и говорил, и в основном он ругал мир вокруг него. Семью, которую ненавидел. – Опа… – Медет резко остановился, когда они вошли в зал, и Мехмет едва не врезался в его спину, еле успев сдержать шаг. – Смотри, твоя благоверная тут. В голосе Медета было явное ликование и какое-то ехидство. Действительно ли этот человек был другом Ягызу? Были ли у него вообще друзья? – Скорее всего это по делам компании, – спокойно ответил Мехмет. – Не будем ее отвлекать. – А, Эгемен Косметикс, – в голосе Медета звучало легкое презрение. – Ваша милая маленькая компания. Как у нее дела? – Прекрасно, – ответил Мехмет, садясь за стол и не отводя взгляда от Хазан. – Спонсируем сериалы. – О, сериалы спонсируете? Может заглянем на съемочную площадку? Познакомимся с актрисками? Давненько мы с тобой не выбирались, брат. – Медет, я женат, – зачем-то сказал Мехмет, заранее понимая, что зря он это сказал – в чем и удостоверился, Медет расхохотался, будто услышал самую смешную шутку в истории, и его громкого смеха хватило, чтобы привлечь внимание Хазан. Она медленно повернула голову и кивнула ему, глядя ему прямо в глаза, и Мехмет кивнул ей в ответ. И она не сделала попытки встать и подойти к нему, и судя по ее виду, не ждала, что он подойдет к ней. «Говорят, если в день свадьбы идет снег, брак будет холодным» – было написано в какой-то книге. Наверное, в день свадьбы Ягыза и Хазан бушевала снежная буря. Вот только он видел свадебные фотографии. Или Хазан Эгемен была лучшей актрисой, что он мог представить, или они были счастливы в тот день. – У-у-у, это же драгоценная Ниль, – Медет присвистнул, – ты был прав, твоя женушка и правда тут по делам компании. Ты только взгляни на Ниль, как хороша. Девушка, которая присела напротив Хазан, и правда была красивой, совсем другой, почти противоположной красотой – светлые волосы, светлые глаза, если Хазан была атлетична, то Ниль была скорее хрупкой. – Ты только посмотри на них, – Медет не затыкался. – Удивительно, как это у тебя получается. Твоя бывшая невеста и твоя нынешняя жена спокойно себе ужинают, словно лучшие подружки. Мне бы так. Мехмет еле сдержался, чтобы не уронить челюсть, но ему все же хватило самообладания, чтобы с трудом выдавить: – Медет, мы... Мы врослые, цивилизованные люди. С Ниль мы… Мы расстались мирно и по-дружески, как… Взрослые, цивилизованные люди. Медет насмешливо посмотрел на него, не пряча издевательскую усмешку. – Братец, она пыталась сжечь твою жену заживо. Если в твоих книгах это цивилизованное расставание, то мне не хочется знать, как ты расставался с претензиями. Иногда Мехмету казалось, что он ходит по минному полю, и на каждом шагу умудряется впечататься в очередную бомбовую сенсацию из жизни Ягыза Эгемена. – Эта история сильно преувеличена, – почти спокойно сказал Мехмет, и Медет фыркнул, опять поворачиваясь к Хазан и Ниль. – Какая идиллическая картинка, правда? Твоя бывшая, твоя нынешняя, не хватает только твоей будущей. Может подберем из здесь собравшихся девиц? Ну давай, будет весело, выберем одну их этих, поспорим на нее, ну как обычно… Мехмет непонимающе приподнял бровь, и Медет опять рассмеялся. – Разве ты не так заполучил свою нынешнюю жену? Поспорил на нее с твоим младшим братом? Подобрал ее, отмыл, очистил, в человека превратил. Помнишь, какая она была? Не поймешь, то ли мужик, то ли баба, в трениках пузырем, махалинские замашки, я когда ее увидел, решил, что Синан спятил. Но она, конечно же, тоже не дура оказалась. Как только ты на нее глаз положил, бросила Синана, как горячую картошку. Я до сих пор не верю, что ей удалось тебя окрутить. Серьезно, мужик, чем ты думал, когда решил жениться на ней? Показал Синану лишний раз, кто в доме хозяин, ок, но жениться-то зачем было, вот никогда этого не пойму. Что она, что ее сестра, ловкие оказались бабы, одна стала твоей женой, вторая мачехой, говорят, ее мать еще одну девчонку растит, поди ее Синану готовит. Или Гекхану в жены? Тетка небрезгливая, ей любой сойдет. Они даже своего соседа умудрились на твоей сестре женить. – Медет, – сквозь зубы выдавил Мехмет, глядя мимо него на Хазан. – Следи за языком. Ты говоришь о моей жене. Медет что-то недовольно заговорил, но Мехмет не слушал его. Он пристально смотрел на Хазан, и та, словно почувствовав его взгляд, обернулась, твердо глядя ему в глаза. Гордый, чистый взгляд человека, знающего себе цену. Девица, которая перешла от брата к брату. Окрутила богача. Сестра которой, как оказалось, сумела окрутить богатого старика. Старик, женившийся юной девочке. Парень, заключивший пари на собственную девушку. Женщина, которая спала с братом своего мужа. Особняк Эгеменов был клубком змей и скорпионов, и в центре этого клубка был человек, отвратительный во всех отношениях. Ягыз Эгемен. В тот вечер, в Узундере, он почти посочувствовал ему. – Они все только и говорят, что я испортил их жизнь. Иногда мне бы хотелось, чтобы я действительно умер тогда, при рождении. Знаешь, мне бы хотелось знать, что бы тогда случилось. В параллельной вселенной, где меня не удалось спасти. Наверное, там бы они все были намного счастливее. Мехмет не стал говорить ему тогда, что тоже часто думает, что было бы в параллельной вселенной, в той, где его родители остались бы живы. Если бы мама с папой не остались в Артвине, а уехали в Стамбул, как собирались, если бы папа ушел работать на строительстве, как мечтал, а не остался бы помогать на ферме, как бы тогда сложились их жизни? Были бы они счастливее? Была бы Хазан счастливее, если бы Ягыз Эгемен не родился? Или все же не Ягыз делал несчастными всех этих людей, а они сами такими себя делали? Медет почти не обращал внимания на рассеянность «Ягыза», разве что время от времени удивленно замолкал, когда не получал от собеседника ожидаемой реакции, но в основном он все говорил, говорил и говорил, и Мехмету с трудом удавалось отслеживать нити его мыслей: весь день ему приходилось сортировать поток информации, выуживая из льющихся на него данных факты и каталогизировать их, и теперь ему казалось, что у него начинает раскалываться голова. Он прожил всего один день из жизни Ягыза Эгемена, но ему уже безумно хотелось сбежать. В который раз за вечер Хазан повернула голову, вопросительно глядя на него, чувствуя, как он прожигает взглядом ее затылок. Кто ты такая, Хазан Эгемен? Меркантильная змея, окрутившая богатого парня? Несчастная жена неверного мужа? Почему так гордо и презрительно смотришь, намного ли ты лучше своего отвратительного мужа? В одном Мехмет был сейчас уверен. Когда все закончится, он будет счастлив остаток жизни прожить, никогда не слыша имени «Эгемен».