Боги умеют ждать

      Ребекка Уокер хмыкнула, когда какой-то демон случайно задел ее крылом. Ей захотелось прикрикнуть на него, напомнить о своем чине, но она вовремя одернула себя. Сейчас в глазах толпы Ребекка Уокер была не блистательной экс-непризнанной, не живым доказательством того, что невозможное возможно, а низкой ангелом-брюнеткой хрупкого телосложения.       Она тихо бросила извинения и подошла ближе к дороге, по которой проезжали редкие кареты, запряженные специально выведенными для этого города лошадьми. Они не требовали кучера, все нужные маршруты внушались им самими пассажирами. Довольно удобно — никаких лишних ушей.       Прислонившись к фонарному столбу, Ребекка окинула взглядом величественный город. Цитадель – столица небес – представляла собой огромный воздушный остров. Наверное, бóльших не существует вовсе. Когда она впервые побывала здесь — на экскурсии для первогодок — сразу же решила, что будет жить здесь. Даже несмотря на мрачноватую готичность этого места.       Цитадель больше всего походила на землю – с ее поверхностью, у которой не увидишь края, даже если поднимешься высоко в небо. Что бы не происходило, земля внизу — всегда надежная, всегда принимающая, с какой бы высоты ты не падала. Лучшего места не найти.       Когда она только начинала познавать этот странный мир, Цитадель стала практическим самым первым удобрением для все еще растущей мысли становления Серафимом, ростки которой уже пробивались через толщу земли.       Тогда была ее первая экскурсия. Тогда она чувствовала смятение, мысли не находили покоя, не давая возможности хоть на чем-то сосредоточиться. Этот город стал первым якорем. Вики вероятно чувствует себя также потерянно, как она когда-то. Интересно, что станет первым якорем для нее?       Ребекка подняла голову, почувствовав приближение нужной кареты, запряженной одной лошадью. Обычный транспорт для полузажиточного торговца. Почти никакой отделки, а внутри обивки. И совсем маленькое отверстие, пропускающее пару лучей света, нужное для того, чтобы никто не увидел сидящих внутри. Вероятно, Вики, все еще не отвыкшей от удобства салонов современных автомобилей, поездка далась тяжело. Эта мысль заставила Ребекку ухмыльнуться.       Но ненадолго.       Когда карета подъехала ближе, Ребекка замерла. Почти знакомая энергия – почти её энергия. Язык зачесался: будто кто-то подсунул вместо привычного апельсинового сока – мультифруктовый. Уголок рта еле заметно пополз вверх: она прекрасно знала, что энергии двух родственных бессмертных существ могут смутить своей похожестью, но такого эффекта не ожидала.       Ребекка быстро вошла в карету и села напротив женского силуэта. Быстро адаптировавшись к очень слабому освещению, она увидела Вики. Все-таки Мисселина не подвела и привела дочь. С Мисселиной всегда было просто – она постоянно пыталась ее перевоспитать, придать ангельской мягкости, поэтому и повелась на сдержанный рассказ о том, что Ребекка вспомнила свои корни и захотела повидаться с ближайшей родственницей. И с такой же легкостью согласилась на подмену воспоминаний – так Мисселина будет думать, что проводила для Вики индивидуальную экскурсию. Формально, по собственной инициативе; но окружающие будут считать, что из личного отношения и желания выслужиться перед ней. Экс-непризнанной. А теперь уже Серафимом. Ребеккой Уокер.       – Здравствуй, – Ребекка сказала ровным голосом. Она начала разговор, видя нерешительность дочери. Вики волновалась – избегала зрительного контакта, терла ладони о колени и прикусила внутреннюю часть губы. Ее дыхание участилось. Лицо вспотело не сильно, а вот ладони были мокрыми. Дочь волновалась. И волновалась сильно.       Мисселина говорила, что Вики к ней относится не очень хорошо. В своей обтекаемой и щадящей манере естественно. Из всего этого можно было сделать очевидный вывод – Вики тянулась к ней, иначе бы просто не согласилась бы ехать. Тем не менее если и не ненавидела ее, то особых теплых чувств не питала. Буря из самых противоречивых эмоций накатывали на нее, и Ребекка это видела. Своим холодным взглядом и спокойным рассудком. Кажется, она совсем разучилась волноваться.       Что ж… Это гораздо лучше равнодушия. Вывести из равновесия сложнее, когда существо не испытывает противоречивых чувств.       – П-привет, – нерешительно ответила Вики, подняв взгляд. И еще сильнее сжала ладонями колени.       Ребекка сбросила облик хрупкого ангела и предстала перед ней в своем настоящем виде. Быстро осмотрела дочь. Вики была одета по здешней моде молодых ангелов. Это было легкое сиреневое платье с открытыми плечами. Было видно, что Вики не привыкла носить такую одежду, на что Ребекка, в общем-то, и рассчитывала. На шее красовался простой рисунок.       Ее позабавило то, с какой силой Вики впилась в нее взглядом. Лучшего момента и не найти.       Знакомые манипуляции. Отработанные годами на самых сильных бессмертных этого мира. Сначала зрительный контакт. Затем вглядывание в зрачок, похожее на желание продвинуться дальше, физически проникнуть внутрь него. Недолгая адаптация к чужому разуму и вот – все воспоминания. Некоторые защищены сильнее, некоторые слабее. И все же, всё такое знакомое. У всех – практически одинаковое.       Но не здесь.       Вторжение в чужую голову… Не получилось. Она будто шла по бесконечной дороге, которая обманчиво обещала привести ее к вожделенному разуму.       Когда-нибудь.       Ребекка нахмурилась и сжала зубы – она могла пролезть в мысли любого Престола, любого Офанима. Да черт возьми, она пролезала в мысли даже самого Эрагона – сильнейшего из них Серафима. А здесь! Почти девчонка, которая еще и права называться непризнанной не заслужила! Они же даже не учились блокировать разум, это невозможно!       Напряжение, до этого и так присутствовавшее здесь, натянулась как струна. Любое движение обеих и…       Ребекка медленно приподнялась, то же самое сделала и Вики.       Обе одновременно воскликнули: Ребекка – удивленно, Вики – горячо.       – Ты можешь скрывать мысли?!       – Ты лезешь мне в мозг!       Ребекка села обратно, возвращаясь к привычной сдержанности. Вики же так быстро встала, что стукнулась головой о невысокий потолок и плюхнулась на место, потирая ушибленную макушку.       – Откуда такая сила? – спокойным голосом спросила Ребекка, скрестив руки на груди.       – Может быть это мой талант?! – огрызнулась Вики, отводя взгляд.       А Ребекка думала. Значит ее предположения были верны. Состязание за шкуру Змея ей не зря показалось странным. Каждый год Совет заносит в архив, как и сам ход состязаний, так и его победителей. Тайной оставалось только происходящее в пещерах. Почти пошаговый отчет сразу чем-то приглянулся ей. Невзначай замозолил цепкий глаз. Но догадка не оформлялась во что-то конкретное. Что-то заставляло вновь и вновь прокручивать каждый шаг состязания в мыслях, несмотря на постоянную занятость и обилие других, как она считала более важных дел.       Тринадцать минут.       Примерно столько провела в пещере Вики, пока туда не вошла победительница. Молли, кажется… Ребекка знала, что Змеи-Искусители селились в просторных пещерах, преимущественно с одним входом. Они любят крытые пространства, но при этом терпеть не могут тесноту. И Змеи спешат избавиться от посетителей.       Обычно.       Эта Молли победила. Но как, если у Вики была фора?       Значит ли это, что…       – Змей наделил тебя силой? – спросила Ребекка выпрямившись.       – И ты даже не извинишься? – Вики возмущенно всплеснула руками, о чем тут же пожелела: они больно ударились о нешлифованные деревянные стены кареты.       – На это нет времени, Вики, – чуть раздраженно ответила Ребекка. – Отвечай.       – Ну да, сказать «извини» так много времени занимает… Как тут произнесешь одно единственное слово на таких бешеных гонках в тридцать миль в час, – Вики отвернулась и приподняла голову.       Ребекка наклонилась, осторожно коснулась шеи. Разглядела аккуратную черную веточку, которую решили не раскрашивать.       – Э… – Вики проглотила возмущение. Касание сладко парализовало ее.       – Я знаю, мне тоже приятно, – с ироничной улыбкой в голосе сказала Ребекка, рассматривая рисунок.       – Ты просто на меня воздействуешь, вот и все! Пользуешься своим преимуществом!       – И ты, и я прекрасно знаем, что это не так, – голос Ребекки стал обманчиво мягким. – Змеиный подарок не даст хоть трижды Серафиму воздействовать на тебя.       Вики пристыженно опустила взгляд. И со всей силы сжала то недоразумение, которое служило ей сиденьем. Нервно поправила платье.       – Тогда позволь мне снова проникнуть в твой разум, – сказала Ребекка отстранившись.       – О, – съязвила Вики, скрестив руки на груди и посмотрев ей в глаза. – Теперь тебе нужно мое разрешение?       Ребекка бросила на нее такой ледяной взгляд, что Вики невольно поежилась.       – Л-ладно… Все равно ничего не откопаешь.       Ребекка усмехнулась: Вики удалось подпортить ей победу в этой словесной битве.       Снова зрительный контакт. Снова ощущение погружения, долгой дороги прямо в зрачок. Но теперь цель была не важна. Был важен только путь. Ребекка въедливо вглядывалась в каждый кусочек одинаковой и бесконечной дороги. Но никаких порезов, как она когда-то видела, рваностей, не замечала. Ребекка рассматривала каждый уголок сознания с дотошной внимательностью, с ювелирной зоркостью, чтобы ничего не упустить. Выдохнув, она вернулась – мир преобразовался из однообразного серо-белого пространства в пространство темной неуютной кареты.       – Не знаю, что ты там искала, конечно. Но я знаю, что ничего не нашла! – Вики победно усмехнулась, чуть прикрыв глаза.       – Как ты понимаешь, что в твое сознание кто-то проникает? – спросила Ребекка с интересом не практика, как это чаще всего бывало, а теоретика, просыпавшегося в ней крайне редко.       – О, это просто. Любой. Кто пытается проникнуть ко мне в сознание, будет замечен. Это похоже на чувство… – Вики призадумалась, коснувшись губ указательным пальцем. – Как будто я сижу на вершине крепости, со всеми моими воспоминаниями, а где-то там внизу идет человек… ну, – она поправила себя. – Непризнанный там. Ангел или демон. И вроде бы он или она делают шаги, а с места не сдвигаются. Будто идут на невидимой беговой дорожке. И никогда они не смогут продвинуться. А мои воспоминания и все такое. Они наверху. Со мной. И никто кроме меня до них никогда не доберется. Такие дела, — Вики пожала плечами.       Ребекка задумалась. Все это казалось довольно интересным. Вики делилась с ней довольно интересным.       – То, что произошло со мной… – нерешительно начала она. – Это нормально?       – Да, Змеи так могут делать… – отстраненно ответила Ребекка, не замечая, как ее задумчивость немного задевает Вики.       И все же она думала. Происходящее вернуло ее в былые времена. Это произошло незадолго до ее становления Серафимом. Тогда она рылась в архивах, доступным только верхним чинам. То место было не только подтверждением ее силы и власти, но и бесценным источником информации чуть ли не обо всем на свете. Тогда она нашла трактат о силе Змеев. Небольшое исследование показало, что те могут дарить невероятную силу – умение закрывать свой разум ото всех ангелов, демонов, непризнанных и змеев. Большой куш, большая удача.       Тогда Ребекка приценивалась, как торговка, узнавшая, что упустила возможность продаться подороже. Могла бы сманипулировать Змеем так, чтобы он поверил в ее доброту. Но быстро отказалась от этой идеи. Не только потому что Змей мог оказаться несентиментальным, но и потому что сила убеждения, свидетельством которой была небольшая татуировка на левом предплечье, отлично дополняла ее собственный талант. За это можно было потерпеть редкие вторжения в разум, тем более в Школе.       Кроме основного таланта, судьба наделила Вики силой скрывать свой разум от вероятно любого разумного бессмертного. Ребекке же, наоборот, досталась сила проникновения и манипулирования практически любым разумом.       «Иронично», – подумала она чуть усмехнувшись.       – А куда мы вообще едем? – смело спросила Вики, старательно пытаясь сделать вид, что не чувствует дискомфорта.       – Сейчас узнаешь. А пока возьми это и надень на шею.       Вики повертела «это» в руках. «Это» было чем-то похоже на амулет Фенцио, который скрывал энергию, только был гораздо меньше и походил на обычный кулон. Вики покосилась на мать, но одела его.       Карета остановилась.       Ребекка приказала ей выходить. Вики подчинилась.       Если бы вверху пролетал какой-нибудь ангел, он увидел бы полную женщину на вид лет сорока и юношу с длинными русыми волосами. Ребекка это знала. Не знала этого Вики. Не знала этого и ангел, открывшая им дверь, – которой даже крылья не придавали величественности – выглядела она, как обычная домохозяйка.       Не узнает этого и ее муж – архангел Йор.       Потому что мертвые не жаждут знаний.       

* * *

      Вики была встревожена. Или испытывала что-то похожее на тревогу. Когда Мисселина сказала, что берет только ее одну, среди толпы прокатился недовольный гул. Все сочли это проявлением фаворитизма, и Вики не могла их за это винить. Но когда они остались вдвоем, Мисселина передала ей записку, которую написала мать. Там говорилось о сегодняшней встрече, и Вики испытала самое странное чувство в мире – она была рада увидеться с ней и при этом жутко этого не хотела. Впрочем, Мисселина подбодрила ее и сказала, что им нужно купить одежду для визита.       Наедине с матерью Вики чувствовала себя неловко. Тем более в одежде, которую она давно отвыкла носить. Было страшно. Было обидно. Было любопытно.       Было странно, что она не чувствует ее энергии. Когда же мать дала ей кулон, который переливался синим и фиолетовым цветами, она все поняла. Видимо, у матери был точно такой.       Все это было очень подозрительно. Что такого они будут делать, если от них требуется скрытие энергии?       Пока мать и женщина-ангел обменивались дежурными фразами, Вики разглядывала место, куда они прибыли.       Похоже, они были где-то на отшибе города. Если центр, по большей части, представлял собой почти единый дворцовый ансамбль, тонкие шпили которого, казалось, пытались проткнуть небеса; то здесь мир походил на тихую, немного угрюмую деревушку. Сложно было проверить, что такие контрасты мог вместить один город – пусть и такой большой.       Погода за это время успела испортиться. Темно-серые тучи заволокли небо, из-за чего место казалось еще мрачнее. Вики поежилась от пронизывающего порыва ветра. Женщина-ангел спохватилась и суетливо сказала:       – Ох, что же мы здесь стоим?! Ваша спутница уже замерзла! Заходите в дом!       – Благодарю, Анжела, – сдержанно ответила Ребекка. Вики показалось, что лицо матери побледнело.       В доме было тепло. Вики быстро осмотрелась: внутри дом выглядел гораздо богаче, чем снаружи. Гостиная казалась ей огромной: высокие потолки, каменный пол, прямоугольный ковер у камина и уже накрытый стол.       «Серафимом стоит стать только для того, чтобы тебя так всегда встречали», – подумала Вики, осознав, что на самом деле очень голодна.       – Йор сейчас подойдет, – сказала Анжела. – Я не сажусь есть без него.       «Примерная жена», – подметила Вики. Ей показалось, что от этих слов мама напряглась.       Анжела ушла и вскоре вернулась с двумя чистыми деревянными мисками. Эта Анжела и её мать были настолько непохожи, насколько это было вообще возможно — даже внешностью. Ребекка была стройной блондинкой с гордой осанкой и короткими прямыми волосами, Анжела была низенькой полной брюнеткой с длинными кудряшками. Их взаимная неприязнь, казалось, пропитывала даже стены. Как на нечастых семейных праздниках, где двое недолюбливающих друг друга родственника начинают распаляться и перебрасываться пассивной агрессией, словно мячиком. А тебе не сбежать.       «Добро пожаловать домой», – со странным чувством полузабытого удовлетворения подумала Вики.       – Прошу, присаживайтесь, – Анжела услужливо улыбнулась. – Угощайтесь!       Везде стояли оплавленные свечи. Ставни были закрыты и дневной свет сюда уже не проникал. Как будто эти двое провели между миром внешним и миром внутренним отчетливую границу. Впрочем, Вики не могла отрицать, что здесь было по-своему уютно.       Она потянулась к картошке с мясом.       «Сегодня я настоящий Raubtiere, – подумала Вики не без удовольствия. Атмосфера этого дома почему-то располагала к грубой пище. – Баварских колбасок только не хватает».       Анжела села напротив них.       – Это моя дочь. Вики, – сказала Ребекка.       – Ого! – Анжела искренне удивилась. – Я многое слышала о вашей дочери, Серафим Ребекка!       – Да? И что же? – стальным голосом спросила Ребекка. Она даже не пыталась делать вид, что беседа ей интересна. И Анжела то ли не понимала, то ли не замечала, то ли не хотела замечать ее настроения.       Вики же просто смотрела в миску, пытаясь разломить особо крупную картофелину на части поменьше.       – Первая непризнанная, которая участвовала в соревнованиях по Крылоборству. И в церемонии Очищающего Дождя! И по слухам даже, – она понизила голос и наклонилась к Ребекке, – она может быть самой настоящей фавориткой дракона. Это значит, что ей предначертана необычная судьба…       Вики, все еще рассеянно смотревшая в миску, чуть не поперхнулась, сумев вовремя проглотить крупный кусок мяса, который больно прошелся по глотке.       – Вы с ней – самые известные непризнанные.       – Я таковой уже давно не являюсь, – отрезала Ребекка.       У Вики по коже пробежали мелкие мурашки – очень неосмотрительно напоминать матери о ее уже давно неактуальном положении в обществе. Хотя Вики и была знакома с ней полчаса от силы, на это она не осмелилась бы даже в самом запальном состоянии духа.       Вики перевела взгляд с замершей, будто змея перед броском, Ребекки на испуганно выпрямившуюся Анжелу, спешившую добавить:       – Ох да, естественно… Просто знаете, как говорят – бывших непризнанных не бывает…       Вики снова посмотрела на мать. Ее лицо осталось непроницаемым, но под столом она сжала кулак. Вики молилась всем шепфам, богам, чертям, чтобы у Анжелы хватило мозгов перевести тему. Или хотя бы замолчать.       – Я, разумеется, – исправляла себя Анжела, – так не считаю.       – Меня не волнует, как вы считаете.       Анжела раскрыла рот, но тут же закрыла его, проглотив выпад.       Вики тоже проникалась странной неприязнью к Анжеле. Все ее поведение, умение вести смоллтоки, подавать себя — не выходило за рамки глупой женщины предпенсионного возраста.       Вики крепко сжала вилку и перевела взгляд на оставшуюся еду. Анжела не имела бы права на скрытое высокомерие, если бы не белые крылья за ее спиной. Крылья, которые никогда не были её заслугой.       А мать всю жизнь будут попрекать эти снобы, несмотря на её статус, на её умения. Рука начала немного подрагивать.       Вики сделала вдох. Выдохнула.       – Вы отлично готовите, Анжела, – примирительно сказала Вики, посмотрев ей в глаза.       Анжела чуть ли не засветилась от комплимента.       – О, спасибо!       Ненадолго повисла пауза, которую прервала Анжела.       – Знаете, Йор в последнее время очень нервный. Переживает из-за работы.       – Интересно, почему же? – на лице Ребекки впервые появилась ухмылка.       – Ох, не знаю… Но он говорит, что ему нечего скрывать.       – Кстати, о Йоре, – голос Ребекки зазвучал более оживленно. – Что-то его долго нет.       Анжела уцепилась за эту нить разговора. Голос ее стал мягче, а лицо расслабленнее – тема семьи была для нее любимой.       – Он, наверное, в своем кабинете. Или играет с Ошом.       – Ошом? – вклинилась в разговор Вики.       – С нашим сыном, – пояснила Анжела.       Ребекка еле заметно кивнула.       – Разумеется. Но я думаю, что вам лучше позвать Йора. У нас не так уж много времени.       – О, конечно, Серафим Ребекка!       Анжела встала из-за стола и скрылась под лестницей.       Как только они остались одни, Ребекка быстрым движением достала из рукава два пузырька.       – Это что? – прошептала Вики, напрягшись всем телом.       – Тихо, не мешай, – бросила Ребекка через плечо.       Она легкими движениями открыла пузырьки, и содержимое первого вылила в бокал Анжелы, а содержимое второго в бокал, стоявший рядом, – очевидно архангела Йора. Подняла бокалы за ножки, поболтала их, чтобы все смешалось, а после поставила их на место.       – Да что ты дел… – прошипела Вики, привстав.       – Рот на замок, Вики, ладно? – с внезапной дружелюбной игривостью бросила Ребекка через плечо. И Вики почувствовала, как по всему телу медленно разлилось приятное тягучее тепло. Как когда-то в беззаботном детстве.       В гостиную зашел Йор.       – Серафим Ребекка? – удивленно спросил он.       Ребекка спокойно указала ему на стул. И правдоподобно изобразила дружелюбие:       – Не стой, как статуя, присоединяйся к нам, – она улыбнулась. – Твоя жена очень вкусно готовит.       Йор растерянно сел на указанное место и вел себя немного неуверенно, будто это Ребекка принимала гостей, а не наоборот. Анжела же, напротив, чувствовала себя свободнее рядом с мужем и последовала его примеру.       – Чем обязаны? – разговор принимал деловой оборот. И Вики заметила, как мать сразу же оживилась, почувствовала себя на положенном ей месте.       – Разве я не могу зайти просто так к своему подопечному? Представить свою дочь, познакомиться семьями, так сказать.       Йор бросил быстрый взгляд на Вики и кивнул в знак приветствия. Вики только сейчас поняла, что это был именно он – тот самый архангел Йор, который проголосовал за то, чтобы ее наказали. Она нахмурилась, но тоже ответила кивком.       – Я… – хоть он и пытался казаться уверенным, от Вики не укрылось мимолетное сомнение.       Ребекка усмехнулась.       Йор напрягся и в этот раз не смог прикрыть сомнения.       – Вы же знаете, даже, как вы, Серафим Ребекка, говорите, в нашем стоячем болоте что-то да меняется.       Губы Ребекки скривились, но она быстро погасила импульс, придав своему выражению лица расслабленности.       – Уже вечер, а ты совсем ничего не ешь. Мне ли не знать, как работа выматывает. Не лучше ли сначала поесть, прежде чем обсуждать рабочие вопросы?       Йор кивнул, уже увереннее.       Ребекка встала, подняла бокал и торжественно сказала:       – И все-таки, несмотря на наши редкие разногласия, выпьем за эту встречу!       Йор потянулся к бокалу. Анжела, до этого следившая за мужем, последовала его примеру.       Вики снова посмотрела в миску. Мысли беспорядочно роились, находя действиям матери сотни тысяч оправданий и столько же обвинений. Она сжала зубы и взяла бокал.       Йор и Анжела встали, а затем подняли свои бокалы.       – Ну же, Вики! Не заставляй всех ждать! – веселясь ободрила её Ребекка с, как Вики показалось, самой искренней улыбкой.       Все приподняли свои бокалы, как бы чокаясь друг с другом.       – За успех и процветание! — произнесла Ребекка.       Йор замешкался, чуть опустил бокал. Но Ребекка цепко следила за ним и без него не пила. В итоге Йор хоть и с опаской, но повторил:       – За успех и процветание!       Йор выпил. Выпила и его жена.       Ребекка игриво посмотрела на Вики, а после выпила и свой напиток. Вики последовала её примеру. Этот глифт ощущался на редкость гадким.       Все происходящее походило на детскую игру, когда Вики и мама смогли что-то утаить от отца, и вместе радовались своей хитрой игре.       Только сейчас это была не игра. Это явно какое-то преступление. Эта поездка, этот кулон, скрывающий энергию. Разве им есть что скрывать?       Вики старалась не думать, пока они ели. После Ребекка начала:       — Теперь мы можем обсудить несколько важных вопросов. Их следует решить как можно скорее, поэтому я здесь. Приступим, Йор.       В дальнейшие разговоры Вики не вслушивалась. Ребекка и Йор обсуждали дела, в которых Вики ничего не понимала. Да и не до этого было.       На души скребли кошки — два пузырька не выходили из головы. Что же она им такое подмешала…       Липкий взгляд Анжелы совсем не помогал. Вики изо всех сил старалась не поднимать головы, медленно пережевывая оставшееся мясо. Она уже наелась, но сейчас ничем не заниматься было бы неловко и странно.       Эти полчаса казались Вики вечностью. Она и не думала, что на пережевывания такого небольшого количества еды можно потратить столько времени.       – Что ж… Спасибо за гостеприимство, – резкий голос Ребекки прервал невеселые размышления Вики.       – Ох, вы уходите? Так скоро? – подорвалась Анжела.       – Боюсь, нас всех ждут дела. Было бы неприлично отрывать хозяев от насущных дел надолго, – сказала Ребекка, отодвигая стул.       – До свидания, Серафим Ребекка, – ответил Йор.       Анжела закрыла за ними дверь, а Вики мельком заметила серьезный взгляд Йора, который впился в её мать.       На улице уже вовсю шел ливень. Вики дико хотелось спрятаться, забиться в угол, не видеть никого.       

* * *

      Вики летела прямо на мокрую скользкую траву – из кареты ее выбросила собственная мать. За то, что она набросилась на нее с кулаками. Вики уткнулась лицом в землю и что есть силы заорала. Тело било одной судорогой за другой. Редкие ангелы, торопливо искавшие укрытие от дождя, казалось, ничего не видели и не слышали.       Вики сжала руки в кулаки – ногти больно впивались в ладонь.       «Убийцаубийцаубийцаубийца», – только это крутилось в голове.       – Убийца, – тихо повторила она, уже вслух. Медленно подняла голову и выкрикнула: – Ты убийца!       – Убийца… – задумчиво протянула Ребекка. Ее лицо успело сильно побледнеть. – Мир большой политики везде одинаков. Йор нарушает договоренность, ставящий на кон не просто мою карьеру, а существование.       Лицо Вики было мокрым не то от дождя, не от слез. Она смотрела на мать, как собака, ждущая команд. Как на что-то непоколебимое, на что можно опереться.       Для Вики это было в новинку. Для Ребекки – совсем нет.       – Не лицемерь, Вики, – голос Ребекки потерял свой полководческий тон. – Ты могла спасти их. Могла предупредить. Так почему же не стала этого делать?       – Я не думала… не думала, что… – беспомощно повторяла Вики.       – Нет, – Ребекка усмехнулась. Ее голос стал мягче. – Ты поверила мне. Ты посчитала, что я это делаю не просто так. Ты доверилась моему нечистоплотному решению. И поверь мне, ты сделала правильный выбор.       – Зачем? Зачем ты их убила?       – Ну, во-первых, – голос Ребекки снова стал тверд, – пока еще не убила. Йор умрет через неделю, его дура-жена покончит с собой от «горя». Пока у них есть неделя, чтобы наслаждаться жизнью.       Вики резанула по ней гневным взглядом.       – Ладно, – примирительно ответила на это Ребекка. – У нас с ним был уговор. Йор помог мне… кое в чем. Он узнал о… Впрочем, пока неважно. Мы договорились, что он не пойдет дальше, если только не под моим крылом. Но он начинает предпринимать шаги, чтобы уйти, – лицо Ребекки сделалось злым, – в будущем он подаст прошение в Совет, прекрасно зная, что в данном случае в качестве проверки к нему проникнут в сознание. Совет узнал бы наш секрет.       – И что же это за такой ценный секрет? – язвительно спросила Вики.       – Происходит что-то странное, Вики, – строго начала Ребекка, опустившись на колени перед ней. Аккуратно обхватила ее лицо мокрыми ладонями. Вблизи Ребекка казалась еще бледнее. – Мне понадобилась информация об учете бессмертных. Вместе с Йором мы нашли старинную книгу. Имена рождающихся бессмертных появляются в ней сами.       Глаза Вики округлились. В голове витали не сцепившиеся две мысли.       Ребекку отвела взгляд, но ничего не сказала. Продолжила:       – Так вот… – начала она, возвращаясь к первоначальной мысли. – Я узнала о родителях Мальбонте. Ты же знаешь, что в наказание их отправили на землю?       – Что с того? – резко бросила Вики.       – Они дожили свой век на земле как смертные, а после смерти попали в Небытие, — Ребекка не обращала внимания на выпады дочери. — Шанса на бессмертие у них больше не было. Но у них оставались дети на земле. А у этих детей свои дети…       Сердце Вики пропустило удар.       – Вики, – серьезно сказала Ребекка, приблизив свое лицо к ее лицу. – Мы – их потомки.       Вики неловко отползла, невольно поскользнувшись на мокрой траве. Неровно встала. Ребекка спокойно поднялась вслед.       Только сейчас она поняла, что выше матери на пол головы.       – Как… так?.. – растеряно спросила Вики.       – Прошло много веков после их смерти. Но это не отменяет данного факта, Вики. Ты и я – потомки Мальбонте.       Вики обхватила себя дрожащими руками.       Она уже не знала, от чего дрожала – от промозглого холода или от колющего страха.       – Йор узнал эту тайну. Он так горячо обещал мне ее сохранить и также быстро решил об этом забыть. Нас убьют, Вики, если он не умрет.       – Почему неделя? – спросила она потухшим голосом.       – Мгновенное убийство дало бы почву для лишних подозрений. Визиты к подчиненным для решения важных вопросов одобряются этикетом. Тем более, мне удалось параллельно решить несколько важных вопросов. Поэтому я сделала все, чтобы наш визит не выбивался за рамки обычного – но нашей энергии в доме не осталось. Для случайных очевидцев мы были обычной парой ангелов. А Йор и Анжела уже ничего не скажут.       – Не боишься, что Йор оставит весточку кому-нибудь об этой суперважной тайне?       – Едва ли. Не думаю, что он вообще хоть что-то понял. Я приходила по вполне важным вопросам, решение которых не терпело отлагательств. Я бываю иногда… эксцентрична. Повторюсь, в этом визите не было ничего необычного. А признаваться, что он пособничал с… Тут бы он собственноручно подписал бы себе приговор. И своей семье до Шепфа знает какого колена. Впрочем, у меня и на этот случай есть план.       – Почему ты решила убить Анжелу? – по-прежнему избегая взгляда матери, спросила Вики.       – Она оказалась в ненужное время в ненужном месте. Если ее опросят, то узнают, что мы были у них. Но нашей энергии здесь не было.       – Вот как…       Ребекка вздохнула и подошла к ней. Провела ладонью по ее лицу. Вики безжизненно стояла и не убрала ее руки.       – Вики, пойми. Это не просто сказки. Возможно, ты еще не прочувствовала всю опасность, которую несет в себе Мальбонте. Но думаю, что ты успела понять, насколько сильно его здесь боятся. Несложно спрогнозировать, что сделают с его потомками. Тем более, один из Серафимов не упустит возможности поквитаться если не с ним, то с нами. Не знаю, почему… Но мне кажется, что в этом есть что-то… – Ребекка долго подбирала нужное слово. – личное. У главного советника холодный разум, но он всей душой ненавидит Мальбонте, пусть и пытается это скрыть. Боюсь представить, какая кара ждет нас, если он узнает об этом. Такая ненависть не образуется из-за абстрактной причины. Это не шутки, Вики.       Вики грустно хмыкнула, посмотрев Ребекке в глаза:       – Зачем же тебе была нужна я, бесполезная непризнанная?       Ребекка вздохнула.       – Это не только моя ноша, Вики. Было важно тебе показать, насколько на самом деле опасно то, о чем я говорю. Ты росла на земле, в мире, стоящем на атеистичных идеях, и поэтому совсем недооцениваешь местные легенды и традиции. Таковы почти все непризнанные, кроме, разве что, самых набожных. Но это важно. Важно быть осмотрительной. Важно говорить правильные слова. Важно знать, насколько это все на самом деле опасно. Я подозревала, что ты получила Змеиную защиту разума, и что надежнее твоей головы хранилища нет. Иначе, с собой бы не взяла.       Вики сжала кулак и бессильно разжала его. В глаза успели скопиться слезинки.       – Это можно понять, – сказала Вики почти шепотом, а затем вытерла рукой смесь слез, грязи и воды с лица.       Ребекка облегченно улыбнулась, порывисто обняла Вики и тут же отстранилась.       – Идем, Вики, – голос Ребекки впервые зазвучал нежно. – Ты промокла.       

* * *

      Этой ночью Вики не спалось. Мысли крутились одна за одной. Хорошо, что Мисселина не донимала разговорами. Мать настояла на том, чтобы скрыть тату под слоем обычного тату — у нее был знакомый мастер. Ведь всегда скрывать шею не получится. Да, редко кто распознает рисунок от яда Змея — но лучше обрубить эту возможность на корню. Вики все трогала шею со свежеперебитым тату, которое точь-в-точь повторяла Змеиный оригинал, и иронично думала, что не всякая мать самолично водит дочь к тату-мастерам. Особенно, когда обе — и мать, и дочь — кормят своими телами червей на семейном кладбище.       Этой ночью не спалось и Ребекке. Кажется, что она исчерпала свой предел использования силы на месяц. Голова трещала, а лицо больше напоминало предсмертную маску. Не было сил убрать даже пустой пузырек, который обычно помогал взбодриться. А ведь завтра нужно выглядеть идеально. Иначе она даст лишнюю зацепку в расследовании убийства, которое случится через неделю. Все же, хорошо, что Вики далеко не сразу узнает (если узнает вообще), что испарения яда, который приняла Анжела, убьют и ее сына тоже.       Ей было даже немного жаль.