Когда проблемы накапливаются, то от страха невозможно спастись, даже во сне… (Моя новая любовь в КР «Роза пустыни»)
Его тень медленно стекла со стены и поползла по складкам поверхностей и вещей, послушно следуя за хозяином. Он шёл в её сторону. К ней… Виктор… Мия, едва заметно улыбнувшись, опустила глаза, спрятав за длинными ресницами предвкушение и нетерпение. Мерцающие всполохи свечей дробили на части мрак спальни. Их пламя лениво колебалось, и светлые блики играли на обнажённых мужских плечах, спине и чёрных, словно смоль волосах, делая каждое движение, каждый вдох похожими на таинство. Его присутствие обволакивало тело и душу мягким облаком счастья. Кожа девушки жадно впитывала близость Виктора, отвечая капельками испарины. Приблизившись, вампир всмотрелся в лицо любимой. Её взгляд тлел, а губы подрагивали, выдавая желание. Шёлковый халат, соскользнувший с тонких плеч, бесшумно коснулся пола. — Ты прекрасна, девочка моя… Родная… В следующую секунду брюнетка почувствовала на языке сладость. А затем ещё. И ещё. Виктор целовал её. Язык Ван Арта мягко, но настойчиво проникал в рот девушки. Соприкасаясь, их губы пропитывались этой сладостью и бесконечной любовью, тягучим желанием и предвкушением. Вампир опустился на колени перед той, которую всегда желал. «Единственная женщина, перед которой я преклонился… Которой я поддался… Во власть которой сдался…» Влечение, которого было так много, что ему казалось ничтожно мало. — Безупречна! Безупречна до безумия… До скрежета зубов… До влажных простыней… — мысли и признания брюнета спотыкались, соперничали с поцелуями. Его прохладное дыхание щекотало низ живота. Приятная дрожь в теле скрутилась в узел и теперь сконцентрировалась в одной точке. В точке, которую ласкал язык мужчины, заставляя выгибаться ему навстречу и судорожно комкать в ладонях пряди шёлковых волос. Удовольствие волнами прокатывалось по девичьему телу, приближало к пику, стремилось разбить последнюю иллюзию контроля на тысячи осколков. Мия взглянула на любимого. Пляшущие огоньки свечей отражались в расширенный зрачках Виктора. «Мне хочется почувствовать его в себе… Хочется, чтобы он взял меня, как берёт женщину жаждущий её мужчина… Принимая тело, забирая душу…» — Иди ко мне… Ван Арт медленно поднимался, не отрывая взгляда. Цепляясь губами за живот, грудь, шею… Их языки снова сплелись в поцелуе со вкусом сока её тела. Его возбуждённая плот упиралась в изнывающее лоно и стремление ощутить её внутри стало почти невыносимым. Вопросом жизни и смерти. — Мия… — её имя выпавшее из его уст, окрашенное нотками лёгкой хрипотцы и возбуждения, зазвучало сейчас по-особенному и окончательно выбило почву из-под ног. — Я хочу тебя… Пожалуйста, Вик… Он вошёл медленно, наслаждаясь каждой секундой ощущений, каждым лихорадочным всхлипом. Она отдавалась ему до конца, до самого сердца. Без остатка. В ритмичных движениях их тел, в капельках пота, в стонах, в следах от ногтей на спине, в спутанных прядях волос, в переплетённых пальцах сквозила не похоть, а жила лишь любовь. Сейчас они занимались любовью. Тонули в ней, наполняли ею друг друга, делили на двоих, искали в ней спасение. Они забыли обо всём. Единственное, что имело для них хоть какое-то значение — жадные и одновременно нежные губы, скользящие по влажной коже руки, соединённые внизу тела. Они позволяли друг другу открыться, быть собой. Мия улыбнулась. Заметив её улыбку, Виктор улыбнулся в ответ, и химия между ними, та самая химия, возникшая среди полёта ночных бабочек, разгорелась ещё ярче. Оргазм поднимался изнутри, щекотал, выпуская из горла неконтролируемые стоны, которые тонули в тяжёлом прерывистом дыхании. Наслаждение звенело в полумраке комнаты. Виктор кончил следом. Его пальцы впились в предплечья девушки, а губы замерли на её влажном виске. Расслабившись, он положил голову ей на грудь. — Любимая моя… Мия вздрогнула. Признание завибрировало и выбило девушку из сна. Видения исчезли. Какое-то время она лежала с закрытыми глазами, желая продлить эфемерное ощущение его близости. Этот сон дотронулся до истерзанной души, снова обнажив давно незаживающие раны. Горячие дорожки слёз, сотканные из воспоминаний, жгли лицо. «Нас больше нет… Теперь мы обрывки собственной памяти…»***
Солнце скатилось за горизонт. Ещё некоторое время холодный воздух Амстердама мерцал пурпурным, потом густо насытился фиолетовой синевой. Мия вышла на балкон взглянуть на догорающий закат и проводить в прошлое очередной пустой день. Ветер пронзительно шумел в ушах, забираясь, кажется, прямо в череп, выдувая из сознания остатки тёплого и доброго, из последних сил пытавшихся там угнездиться. Мысли стали холодными и колючими. «Зря я сюда приехала. Ничего не получится…» Брюнетка вернулась в комнату. Нужно было подготовиться к встрече. Она подошла к зеркалу. Его поверхность без прикрас отразила бледность, глубокие тени, залёгшие под глазами, и заострившиеся линии скул. «Да уж… Косметикой такое не исправишь…» Мия тяжело вздохнула. Выбор наряда отпал сам собой. «Бесформенная толстовка и спортивные штаны…» Ни одно из её приталенных платьев не вместило бы заметно округлившийся живот. «Плевать, если это их шокирует! Я сюда не шмотками щеголять приехала…» Стрелки часов спешили вперёд, звали покинуть номер и спуститься вниз. Спотыкаясь, Бэггинс медленно спускалась по лестнице, замирая всякий раз, прежде чем сделать следующий шаг. Она понимала, что каждый из этих шагов сокращает расстояние до каминного зала, но не в силах была остановиться. Чем ближе девушка была к цели, тем сильнее слышала отзвуки двух спорящих голосов — «…ты не знаешь этого точно...» «…Артур, ты обезумел… После её измены…» «София фон Гельц… Конечно, в вопросах о Викторе без неё не обойтись…» Мия остановилась и стиснула зубы. «Боже, дай мне сил! Только бы вытянуть себя… Выволочь… Выдрать с кровью и мясом…» Глоток воздуха стал неестественно горьким. Легкие больно рвануло, будто воздух в них превратился в песок, покрылся внутри настом. Стоять дальше столбом было глупо. Она сделала последний шаг и вошла внутрь. Спор тут же осел на языках присутствующих. Обширный зал внезапно стал тесным и душным. В нос ударил напоенный благовониями воздух, подогретый большим камином. Здесь трудно дышалось. Мия оглянулась на чернеющий спасительный выход, который, как ей показалось, был теперь далеко и недосягаем. Посетителей здесь сегодня не было. В помещении было трое. «Ха! Добро пожаловать на закрытую вечеринку…» Ксандр истуканом застыл у панорамного окна на другом конце зала, водил вокруг обманчиво-слепыми серыми глазами. Как безразличный кот поднял голову, прищурившись. Когда взгляд споткнулся о девушку, торопливо отвел глаза. Артур, будто почувствовав на себе внимание, медленно повернул голову. Его лицо резко изменилось. В переплетении теней зала было точно не разобрать, но в глазах вампира не было и намека на осуждение. Он смотрел спокойно, с каким-то расчетливым выжиданием. Фон Гельц слегка поморщилась. Она держала шею неестественно вытянутой. Это создавало ощущение капризного высокомерия. Мия готова была поклясться, что та колеблется. Ведёт с собой внутреннюю борьбу. Крошечная родинка на скуле Софии была такой же смазанной, как и конец предстоящего разговора. Трое внимательно разглядывали вошедшую девушку. Она стояла прямо и напряжённо, словно проглотила кол. Продуманный ею макияж служил своеобразной маской, скрывающей нервозность. Но даже сквозь его искусственный слой вампиры видели серую бледность. Не смотря на жар от камина, холодок всё же протиснулся в зал. Мия поёжилась в широкой толстовке. Передёрнула плечами, стряхивая с них его зябкое дыхание. За время общения с вампирами она настолько привыкла к ним, что даже не сообразила — испугаться определённо следовало. Раньше она находилась под защитой Виктора, за его широкой спиной. Вампиры абсолютно не знают привязанностей, разве что к себе подобным. На миг в глазах почернело, а пол под ногами стал каким-то непрочным, качающимся. Мия даже руками взмахнула, пытаясь удержать равновесие. — Что с тобой? — выгнула бровь София. — Ничего… Голова закружилась, нервничаю… — Можно подумать, тебя сюда силой затащили! «Как всегда любезна, но отступать поздно… Мне нужна их помощь…» Тишина обвалилась со всех сторон, как плотный занавес. Душная и оглушающая. Никто не спешил её нарушать. Волнение накатывало. Багровая пелена затянула глаза девушки. В ушах нарастала разноголосица, перетёкшая в нестерпимый звон. Горький привкус обложил язык. Дыхание перехватило. А потом и багрянец в глазах померк… — Мия! Очнись! — её настойчиво, но деликатно тормошили. Она села и ошарашено потрясла головой. Радужные круги в глазах плыли, растворяясь нехотя и порождая двоящиеся тени вокруг. Артур помог ей подняться и сесть. — Ребёнок у тебя под сердцем… Чей он? — тихо, но требовательно спросил он. «Умеешь ты задать вопрос!» Пауза скользнула совсем крошечная, но тяжелая, как свинцовая пуля. — Глупо пытаться скрывать своё положение от вампиров. Каждый из присутствующих отчётливо слышит сердцебиение. Мия уставилась на собеседника. Испуганно смотрела прямо ему в глаза. «Как сказать ему, что я не знаю ответа? Эта беременность противоречит здравому смыслу и природе вампиров…» — Ты и глаз своих не прячешь? — не унималась фон Гельц, занявшая позицию активной атаки. На твоём месте я бы голову боялась поднять! Ещё и сюда заявилась! В дом его друзей! — София сидела совсем близко. Вполоборота. На расстоянии вытянутой руки. Глаза её метали искры недовольства и презрения. Изогнутые ресницы вампирши обманчиво намекали на мягкость их обладательницы. От неё буквально разило высокомерием. Девушка никогда не видела её такой. Обычно фон Гельц вела себя с ней сдержанно, с достоинством, присущим аристократам. «Плохо быть неугодной…» Неожиданно для всех Мия тихо засмеялась. Фон Гельц даже обернулась удостовериться — не показалось ли ей. — С чего мне прятать взгляд? — удивилась девушка. — Я не убийца, не изгнанница… «Хотя под каким углом смотреть…» — истеричное веселье брюнетки резко оборвалось. Смех застрял в горле. — Я пыталась его убить, — Мия опустила взгляд на живот. — Но он будто прирос ко мне. Моя регенерация слаба, он тащит из меня все силы. Виктор выгнал меня… — Теперь ты здесь… Опять хочешь втянуть нас всех в очередную авантюру? Это хоть раз закончилось хорошо, даже для тебя? Мия собралась было возразить. Даже рот открыла и сжала кулаки, будто намеревалась подкрепить аргументы действием. Но опомнившись, поджала губы и села, повернувшись к ней спиной. Фон Гельц мрачно наблюдала за действиями девушки, скребла висок миндалевидным ногтем. — Он дышал тобой, дорожил… — София добавила последнюю фразу, выдержав небольшую паузу. Посмотрела на присутствующих испуганно, будто не ожидала такого порыва даже от себя. И чтобы скрыть смятение добавила: — Не верю… И кто тебе поверит? — сухие, без интонаций слова срывались с её губ. — Раз ты сидишь здесь и бессильно сверкаешь глазами, значит, чувствуешь свою вину! — Тебе так нравится считать меня предательницей? Удобно при любом раскладе, правда? — Я не… Да я, вообще, ничего тебе не должна! — она взвизгнула и ударила каблуком о кафель. — Ха! Думаешь, он простит или забудет измену? Ходячее несчастье! Как ты смеешь? На этом перепалка неожиданно иссякла. Любые упрёки и угрозы в такой ситуации разбивались в горячую пыль бесплодной бесперспективности. Моральное удовлетворение не возникнет, но пар был выпущен. — То, что произошло со мной, случилось не по моей вине. Поверьте, я не желала этого… И уж тем более, не развлекалась на стороне — девушка обречённо вздохнула. Мия решила игнорировать только что звеневшую перепалку и начать разговор сначала. — Рассказывай… — предложил вдруг Артур. Вспомнив ту ночь, Мия снова неловко поежилась. В наэлектризованном воздухе зала кружились лишь случайные пылинки. Взгляд поймал одну из них. Картины того безумия вновь возвращались — она, не способная убежать, боролась за себя из последних сил, извиваясь до хруста в суставах, выволакивая конечности из мёртвой хватки рук, ссаживая собственную кожу. А потом гипноз, её плоть подвергшаяся многочасовому насилию. Один за другим вампиры опускали глаза. Они не предполагали, что правда будет настолько ужасной… Каждый из них понимал, что Мия не лгала. Они чувствовали эмоции девушки. Коктейль из примесей чувств в её крови. — Я не помню его лица. Сплошное чёрное пятно. Он наложил гипноз. Нарочно. Умышленно. С ним были сообщники. Перед тем, как потерять сознание, я услышала имя — Эштон. Дальше лишь темнота… Я проснулась в своей кровати целая и невредимая. Проклятая регенерация… Если бы не она… Этот изверг знал… Дом сверкал от чистоты. Они даже заменили повреждённые вещи, не просто какие-то, а редкие, антикварные… Я думала… Это лишь сон. Жуткий. А потом эти фотографии… — девушка задохнулась, больше говорить она не могла. Её душили слёзы. За окном тучи свалялись чёрным войлоком. Дождь шёл не останавливаясь, поливая и без того сырую землю. Вода скапливалась в большие лужи. Казалось, что почва пресыщена и неспособна её впитывать. Мия дернулась, попытавшись высвободиться от воспоминаний, обернула к присутствующим окроплённое влагой лицо, но тут же отвернулась, не выдержав их перекошенных лиц и взглядов. — Я… — она глубоко вздохнула, но продолжить не смогла. — Может быть, уже достаточно откровений? — процедила фон Гельц, не выдержав. Похоже, даже у высокомерной особы сдали нервы. — Мы найдём этого ублюдка — твёрдо заявил Артур. — Гений! Как ты собрался его искать? Если ты помнишь, несогласных Виктор отослал куда подальше! Изгнана не только она! — София ткнула пальцем в Мию. — Виктор женится, ему не до бывшей возлюбленной… — Мы что-нибудь обязательно придумаем! Но для начала ей нужно родить… Бэггинс же больше ничего не слышала. Новое откровенные Софии окончательно выбило почву из-под ног измученной девушки. Мир снова куда-то качнулся и резко померк….