Город Обмана

Я не сразу открываю глаза. Сначала один, затем второй. Веки – самое легкое в моем теле, но и они едва ли смогли раскрыться. Шея и плечи ныли неимоверно. Я покосился на свое ранение, стараясь изо всех сил не отрывать головы, иначе, клянусь Создателем, она разлетелась бы на куски. На мгновение мне показалось, будто больную руку мне ампутировали по самое предплечье, потому как я абсолютно не чувствовал ее. Я пошевелил пальцами здоровой. Нехотя, но они повиновались, точно скованные многовековой ленью, но вот пальцы другой на мои приказы и мольбы не реагировали. Воздух обжег мои легкие, когда я сделал глубокий вдох. Сейчас мне будет очень больно. Одним резким движением я приподнялся на кровати, однако меня тут же вернули на место, крепко прижав в районе груди. Я оцепенел и задержал дыхание, медленно переводя взгляд сначала на тяжелую ладонь, а затем на ее обладателя. - Далеко собрался? Хоук выглядел осунувшимся. Под глазами его залегли глубокие темные мешки, а щеки впали, точно он недоедал уже месяц. Через наскоро застегнутый ворот рубахи виднелись острые, словно обглоданные, ключицы, обтянутые тонкой болезненно серой кожей, сквозь которую виднелась мелкая сеточка капилляров. - Рука… на месте? – только и смог выдавить я, и он сухо кивнул мне в ответ, присаживаясь на край постели. Мы сидели в тишине и молчали каждый о своем. Я будто целую вечность проспал. Может, Хоук всегда так выглядел, просто я успел забыть его лицо? А, может, это мой рассудок рисовал мне образ широкоплечего воина, потрепанного жизнью, но назло ей пышущего здоровьем? Я слабо, почти мимолетно коснулся его спины, однако он тут же перехватил мою ладонь и крепко, даже напугано, сжал ее в своей. Я прикрыл глаза. Я словно дотронулся до мраморной статуи с точеной фигурой. Под моими пальцами холодели ощутимые ребра, обтянутые сухими мышцами. И Гаррет понял, что я догадался. Он выпустил мою руку, и его голова тяжело рухнула на ладони, скрывая от меня лицо. - Я думал, я потерял тебя, - сдержанно пробормотал он, хотя я был уверен, что он уже на пределе. Я все-таки дотянулся пальцами до раны. Под ними трепетал уже схватившийся шов и что-то еще. - Ты зашивал? – но мужчина не ответил. Впрочем, это и не нужно было, я и без того знал ответ. – А ты неплох. Он тихо всхлипнул, отнимая руки от лица, и тут же надменно фыркнул: - Еще бы я не был. В свое время такой роскоши, как личный целитель, у меня не было. - Пф. «Личный». Ты меня еще на цепь посади, - усмехнулся я в давно забытый потолок его спальни. - Если мне придется привязать тебя к себе, чтобы подобное больше не происходило, я лично выберу тебе ошейник. - Как грубо. - Зато действенно. - Когда я успел отключиться? Я совершенно не помню. - Еще в Крепости Наместника. Это его «еще» и на малую толику не внушило мне доверия. - И…как давно? – все это время я, превозмогая боль, продолжал ощупывать шрам, пытаясь разобрать, что же с ним не так, и, наконец, я понял, остановившись на весьма ощутимой металлической заклепке, какие бывают на тяжелых латах. Это была кованая пластина, намертво привернутая к моей ключице. - Иногда мне казалось, бесконечно давно. Что же с тобой случилось? Хоук напоминал мне потухший вулкан, окруженный застывшей лавой, испещренной трещинами в напоминание о былой власти, вгоняющей в трепетный ужас, но безвозвратно утерянной. Это был совершенно другой человек. Убитый. Замученный. Сдавшийся. Я смотрел на него и не мог поверить тому, что представало перед моими глазами. Как бы он не силился разжечь внутри былой огонь, чтобы доказать мне, что все в порядке, у него не выходило. Некогда сводящие с ума карие глаза, пьянящие, как добрая кружка темного холодного пива, словно потеряли всякий цвет. Теперь они походили на мутную тину, что цепляется за ноги, стоит лишь коснуться пальцами дна. Не темные, не серые, не зеленые. Никакие. Хоук смотрел на меня в ответ, но, казалось, совершенно не видел. Я снова дотянулся до него, цепляясь за край рубашки, и легко потянул, приглашая прилечь. Он рвано выдохнул, точно я причинил ему ужасную боль, и аккуратно лег набок спиной ко мне. Я горько усмехнулся. Тот Андерс, что затерялся в глубине моего разума, сейчас отыскался и недоумевал, куда запропастился Гаррет. Но нет. Гаррет ушел гораздо дальше, чем я мог себе представить. - Твоя родня, наверное, в бешенстве из-за того, что я снова здесь, - неловко рассмеялся я, пытаясь заполнить раздражающе долгую молчаливую паузу, однако он продолжал молчать. - Нет, - спустя пару секунд, он все же откликнулся, задумчиво растягивая паузы между словами. – Нет, они уже не сердятся. В дверь постучали и Хоук тут же сел обратно, потирая и теребя свои ладони, точно замерзал. - Да. Войди. - Хоук, твоя кузина ждет внизу. Судя по выражению ее лица, разговор не из приятных. - Хорошо. Я иду. Все внутри меня вытянулось и тут же ослабило хватку, словно пружина. Чужой взгляд, подобно клейму палача, жег мое лицо, и я бессознательно вцепился пальцами в дорогие простыни, откидываясь обратно на подушку. Я уставился в расписной потолок и взмолился, чтобы эльф вышел следом, однако же, тот остался стоять на месте, даже когда Гаррет спустился вниз. - Она что, и меня ждет? – усмехнулся я и сам же проглотил свой неуверенный смешок. - Никто тебя здесь не ждет, - ответил он, и стал медленно подходить ко мне. Я считал каждый его шаг, а он, казалось, шел мне навстречу нарочито медленно, чтобы я успел распробовать это чувство беспомощного страха, которое было мне прекрасно знакомо и без его никчемной помощи. - Только тронь, и… - Оставь свои жалкие угрозы, - эльф навис надо мной, надавив всей своей яростной ненавистью. – Если бы я хотел… Нет. Если бы я мог себе позволить убить тебя, я сделал бы это еще в тот момент, как ты вновь пересек порог этого дома. Только представь: этот восхитительный хруст ломающейся шеи и ощущение завершенности дела. Но нет. Ты вертишь им, как хочешь, а он вертит, как хочет, мной. Скажи спасибо за сохраненную руку. Вашедан! Как же жаль, что мне не довелось отрубить ее лично! - Спасибо, - благодарность вырвалась из моей глотки сама, как по мановению руки, и шокировала эльфа не меньше, чем меня самого. В моей голове крутились колкие навязчивые мысли, науськивающие, чем задеть его больнее. Я знал, как грамотно надавить на его ревность, ведь даже Гаррет наверняка понимал его чувства, и что-то внутри меня, подобно щекотке, трепыхалось, предвосхищая ту ноющую агонию, что последует вслед за колкостью, однако всего одно слово разрушило это наваждение, и мне легче стало дышать. Несмотря на явную антипатию, он свое дело сделал и сделал его довольно неплохо, и «спасибо» - меньшее из того, что он заслуживал. Этот спонтанный порыв выбил его из колеи вернее, чем любая из моих заготовленных едкостей, а потому он лишь растерянно покачал головой, не находя ответа, развернулся и громко хлопнул дверью, оставив меня в гордом одиночестве с победой у ног. Через некоторое время я вновь услышал тяжелые шаги на лестнице, и Хоук тихо вошел, еле слышно прикрыв за собой дверь, хоть я и не спал. - Они ищут меня, да? Гаррет насилу улыбнулся, то и дело хватаясь за живот, и мне на мгновение подумалось, что командор, получив отказ, проткнула его своим клинком, однако как только он подошел чуть ближе, я понял, что под рубашкой что-то есть. - Вообще-то, она сказала тебе катиться в Бездну и не попадаться им больше на глаза, - с этими словами он слегка наклонился, и через ворот на постель выскочил молодой кот, грязный, нечесаный, с огромными колтунами на брюшке, но довольный. – «Нашла этого стервеца на улице. Они друг другу подойдут.» Так она сказала. Мокрый пыхтящий нос тут же уткнулся мне в лицо, любопытно обнюхивая все, до чего только мог дотянуться, а я мог лишь глупо улыбаться этому подарку. Все же командор – отличная женщина и прекрасный друг, в которого при иных обстоятельствах я мог влюбиться до беспамятства, вот только не теперь. Я глядел на Хоука, не отрываясь. В его потухшие глаза. На его слабую улыбку. На лишенные силы пальцы, теребившие кота за ухом, отчего тот громко оповещал о том, что ласки ему вполне себе нравятся, и он не прочь получить еще больше. На сутулые плечи. На отросшие волосы. Я перехватил его руку и сжал ее так крепко, как только мог. Выразить словами то ощущение, что теплилось в моей груди – лишь испортить. Его пальцы едва ощутимо дернулись и тут же сжались, пытаясь пересилить мои. Ни на секунду не выпуская моей ладони, он мягко опустился рядом со мной, пододвигаясь ближе. Я сделал над собой неимоверное усилие и чуть развернулся набок, чтобы видеть его. Кот сначала недовольно потоптался по моей груди, а затем юркнул в то небольшое пространство между нами. - Ты ужасно выглядишь, - хмыкнул я, касаясь его лба своим. - Видел бы ты себя, - его ладонь нежно легла мне на скулу. Огонь внутри Гаррета мог погаснуть, но во мне он разгорался с новой силой. Я чувствовал почти обжигающее тепло и бесконечную заботу. Я был сломлен физически, он – морально, однако это не имело значения, ведь мы были друг у друга. Иногда этого было мало, иногда – слишком много, а теперь просто…достаточно. Нам этого вполне хватало. - Что дальше? Хоук устало улыбнулся, легко прихватывая большим пальцем мою щеку. - Нет и не было никогда для меня «дальше». «Дальше» будет дальше.