What goes around, comes around (Как аукнется, так и откликнется)

Проснуться утром и обнаружить Арти, доверчиво прижимающуюся во сне к его плечу… Всего около недели назад Альфред и не думал, что это произойдет так скоро. От воспоминаний о вчерашнем дне уголки губ парня против воли поползли вверх. Понежившись еще немного в тепле, он осторожно выбрался из постели; поначалу он планировал разбудить спящую, но передумал. После душа Джонс вернулся в комнату и сел на край кровати, раздумывая, как бы оригинально разбудить подругу. Конечно, не очень-то охота будить так сладко спящее чудо, но надо, ведь Геракл отъезжает из Лондона в десять, а часы уже показывают девять. И снова – от одного вида Киркленд, когда она кажется столь беззащитной и милой, щемит сердце от острой нежности, а взгляд теплеет. Обычно бывшие девушки Альфред выглядели со сна так себе (оно и понятно – непричесанные, без макияжа), но для не признающей косметики британки с непослушными волосами это разницы особой и не играло. А отсутствие критичности и язвительности в лице украшало ее лучше всего. Хотя, на взгляд Джонса, и злящаяся Арти хороша. Немного пофилософствовав на данную тему, Альфред улегся на кровать, нависая над англичанкой. «Интересно, что ей снится? Феи и зеленые крылатые кролики из сказок?» Будто в ответ на невысказанные мысли, Арти, улыбаясь чему-то во сне, бормотнула: «Альфи, ты дурак…», после чего перевернулась с бока на спину и затихла, ввергнув Альфреда в состояние обалделого шока. Сама интонация фразы – ласково-шутливая – тронула парня до такой степени, что его чуть ли не с головой захлестнуло позитивом и нежностью. В стиле Арти – обругать исключительно из нежных чувств, после чего стыдливо краснеть, когда в глазах читается истинное отношение к человеку. «Ну-ну – дурак… Я тебе отомщу!» - мысленно хихикнул Джонс, целуя открытую шею подруги в качестве фактора приятного пробуждения. - Альфи… - уже громче повторила Арти и только затем проснулась. Поначалу ей показалось, что это продолжение сна, и только ощутив вполне реальное и настойчивое прикосновение чужих горячих губ к шее, она с невнятным воплем оттолкнула американца от себя. - Доброе утро! – радостно провозгласил Джонс, усаживаясь на одеяле в позу «лотоса». - Очень доброе, ага, - с непонятной интонацией произнесла англичанка и села, смущенно потирая затылок и чувствуя, как «горит» место поцелуев на шее. - Теперь быстро собирайся! – кипел энтузиазмом Альфред. - А то через час приедет Геракл, а ты еще не готова! Кстати, - парень понизил голос до интимного шепота, лукаво блестя глазами, - мне так понравилось, как ты произносила мое имя во сне… Альфи… Интересно, что я такого делал там… - он игриво пошевелил бровями, как бы намекая на нечто неприличное. - Даже не надейся, - оборвала фантазии бойфренда девушка. – И кстати, - она возмущенно сложила руки на груди, - может, дашь мне вернуться к себе? … - И как мне выйти? Вчера не задумалась, а теперь… - Что такое? – озабоченно выглянул из-за плеча смотревшейся в зеркало подруги Альфред. – Ты впервые увидела свое отражение? - Только глянь на эти пятна на шее. – На бледной коже явственно синели следы от удушья. – И как я буду щеголять с такой красотой? Да и на щеке тоже… Люди подумают, что ты избил меня. - Как назло, последний джемпер с высоким горлом сильно пострадал во время схватки… Правда, проблема решилась довольно быстро и неожиданно для обоих. Дело в том, что путь к месту встречи с Гераклом пролежал мимо галантерейного магазинчика… - Подожди-ка… - Арти отпустила ладонь своего спутника и почти бегом рванула в здание. Удивленный сверх меры Альфред последовал за нею – ведь прежде Киркленд терпеть не могла посещение магазинов. От походов, организованных модницей Франциской, британка отбивалась всеми конечностями, утверждая, что ее тошнит от подобного времяпровождения. А тут на тебе… Пулей побежала! - Альф…Теперь я прекрасно понимаю шопоголиков… Вот что значит – увидеть вещь и влюбиться в нее с первого взгляда… - пробормотала она, зачарованно вертя в руках шейный платок с британским флагом. – Не могу себе отказать… - Ууу… Губительное влияние Бонфуа, - поразился Джонс еще сильнее. – Так скоро вместе будете по магазинам бегать только так! – «Подумаешь, платок какой-то… Что в нем такого? Ах да, она же патриотка безумная…» Арти бросила на него недовольный взгляд: - Между прочим, со мной такое впервые! Тем более, мне нужно! – она опустила воротник куртки, напоминая о синяках. - Так все маньяки-шопоголики говорят! – не мог не поддержать спор американец. – Сотая пара туфель домоседу тоже необходима! Смотри, начнешь ерундой вроде платка, а завершишь… - Как ты – гробами! Продавец круглыми глазами уставился на парочку, заслышав последнюю фразу. - Я умеренно! – возмутился Джонс. – Между прочим, я как почувствовал, что мне твой гроб нужен! - Вот видишь, - назидательно подняла указательный палец Киркленд. – И я тоже так себя сейчас чувствую. Что оставалось делать Альфреду? Только капитулировать после «железного» аргумента. Тем более, что в некотором плане он и понимал подругу. Пресловутый владелец автомобиля выглядел сонным; даже его речь была замедленной, да еще и с заметным акцентом. Увидев этого парня – слегка помятого и не выспавшегося с виду – Арти всерьез забеспокоилась, сумеют ли они добраться до места назначения и не попасть в аварию. Мало того, в салоне на переднем сидении пассажира спала большая рыже-белая кошка, явно чувствовавшая себя полноправной хозяйкой машины. - Эй, Арти, спокойно! – от внимания Джонса не ускользнуло перекосившееся выражение лица девушки. - Радуйся, что мы едем не с сестрами Варгас. Они, как истинные итальянцы, искренне считают, что ехать со скоростью девяносто километров в час – это просто-таки по-черепашьи. - Если боишься, погладь Капрала, - с этими словами грек сунул ей в руки безмятежно улыбающегося кота и зевнул, тем самым вогнав Арти в еще больший ужас. «Не убила нас Блэквич – убьет сонный водитель!» Но, как выяснилось, опасаться было нечего – сонный вид Геракла обманывал, так что добрались до остатков поместья Кирклендов довольно быстро и без происшествий. От вида обугленных зеленым пламенем кирпичей и обычного пепла на месте уютного в прошлом дома сердце Арти болезненно сжалось, но ничего поделать было нельзя. В конце концов, магический огонь такой силы вызвала не она. Альфред и Геракл стояли у машины (второй нежно прижимал к себе сладко мурчащего Капрала), пока англичанка бродила по развалинам, думая о чем-то своем. То и дело она наклонялась и ворошила обломки, словно выискивая что-то, затем вернулась к парням. - Можешь одолжить кота? Грек удивленно поднял брови, но без вопросов протянул животное девушке. Арти же исходила из древнего знания о том, что кошки – все, не только черные – тонко чувствуют магическую энергетику. Если сейчас флегматичный и дружелюбный Капрал начнет вести себя агрессивно, шипеть и пытаться убежать… это будет нехорошо. От такой мысли девушку бросило в дрожь, но, к ее невероятному облегчению, кот, немного побродив по осколкам, сел на более ровное место и с невозмутимым видом начал умываться. - Вот и замечательно, - в порыве радости Арти подняла кота и прижала к себе. Теперь можно быть точно уверенной – ведьма исчезла окончательно. И, кстати, надо бы завести свою кошку… На всякий случай. Какой же настоящий маг без кошки? … - Я взял билеты на ночной рейс, - сообщил Альфред, помахав двумя бумажками перед носом Арти. – У нас осталось полдня, чтобы собраться… и… - он слегка смущенно заглянул ей в глаза, словно заранее извиняясь, - заскочим в тот музей? Там продаются настоящие курительные трубки. - Ну, поня-ятно… Снова в дедушкину коллекцию? – Киркленд даже не спрашивала – и так знала ответ. Джонс сделал умоляющие глазки, соблазняя девушку на покупки: - Тем более, тебе тоже надо привезти нашим что-нибудь из Англии. Как это – побывали за границей и без подарков? – получив в ответ согласный кивок, парень тут же с радостным видом вцепился в руку подруги и, невзирая на то, что британка едва поспевала за ним, рванул в намеченный музей. … - И ты упрекал меня в шопоголизме?! Да только глянь, сколько ты всего накупил! – усевшись на скамейку, Арти начала пересматривать приобретения парня, вывалив их из пакета. Фигурки полицейских, модели лондонских автобусов и Биг Бена… - Сходил за трубкой, называется! Полмагазина скупил. - Не преувеличивай! – возмутился Альфред. – А кого невозможно было за уши вытащить из чайного отдела? Чуть ли не весь остаток своих денег потратила! Будто бы в Америке острый дефицит чая. - Есть существенная разница между вашим чаем и британским, - серьезно возразила Арти как специалист в данной области. – Не в обиду тебе, но это так. - Он же всё равно привозится с одних и тех же индийских и китайских плантаций. – Но силу патриотичной уверенности в том, что всё британское – лучшее, даже разумный довод победить не смог. … Постучав в дверь номера Альфреда и услышав пригласительный возглас, Арти вошла со словами: «Я уже собралась…», да так и застыла, округлившимися глазами глядя на перевернутую обстановку комнаты и ожидающе распахнутый, но пустой чемодан. Американские ноги торчали из-под кровати, являя собой апофеоз разгрома. - Джонс!! Какого черта здесь произошло?! – от удивления Киркленд всплеснула руками, чего никогда не случалось c ней прежде. - Носки ищу, - глухо прозвучало из-под кровати. – Их что, ваши английские привидения утащили? Ха-ха, Добби украл, хотел свободу получить! - Ха-ха, - с каменным лицом передразнила искателя Арти, уже прочитавшая книги про Гарри Поттера. – Нам через три часа отлетать, а ты ни в одном глазу. - О, нашел! – Альфред выполз наружу, сияя довольной улыбкой и помахивая пресловутыми носками. – И как они там оказались? Точно, полтегрейст закинул! - Полтергейст, - поправила его англичанка. – Давай помогу, а то точно опоздаем. Сборы оказались веселыми: то Альфред незаметно подкрадывался к занятой Арти и резко хватал ее, заставляя ронять то, что она держит в руках, то парень попросту зажимал ее в углу или возле подоконника и лез с поцелуями… Только после того, как, завалив подругу на кровать и пощекотав ей живот, Джонс едва не получил случайно коленом в причинное место, он успокоился до менее игривого настроения и даже начал сам укладывать чемодан. … - Всё-таки люблю ночной Лондон, - вздохнула Арти, останавливаясь у аэропорта и оглядываясь назад, на горящие в темноте огни города. - И дневной люблю. Но домой хочу. Вот и разрываюсь – и тут осталась бы, и по ребятам соскучилась… - Ты же можешь приезжать сюда, когда хочешь, - утешал погрустневшую Киркленд Альфред, обнимая за плечи. – Считай, что у тебя два дома – и тут, и мы. Две семьи. «Именно то, что чувствую я – две семьи, одна живая, другая мертвая. Но, видимо, я предатель Родины – люди настоящего мне дороже, чем место и люди прошлого. Но прошлого я никогда не забуду. Я по-прежнему люблю свою… покойную семью. Но и новая семья не менее дорога мне… И в каком-то смысле я даже благодарна Блэквич за ее ненависть, ведь я встретила Альфа и остальных… но потеряла родных… Нет, смысл рассуждать об этом, если ничего не изменишь? В любом случае, я еще вернусь к тебе, Англия. Не знаю, когда, но вернусь, обещаю». - Уааа, Людвиг!! – пронзительный счастливый вопль пронесся над улицей неподалеку. Сморщившись от столь непристойных прилюдных криков, Арти, выныривая из меланхоличных дум, обернулась на источник звука, чтобы увидеть художницу-итальянку, жену Людвига из посольства, которая в данный момент как раз повисла на шее мужа, выходившего из здания. Не одна Арти обратила внимание на парочку, так что немец выглядел немного смущенным. - Опа! И вы тут! – заулыбался Альфред, махая супругам рукой. – Какими судьбами? - Готовимся к выставке. Там и работы Фелиции будут, вот я и отпуск взял, - пояснил Людвиг, обнимая сияющую жену. - Жалко, а мы улетаем, - развел руками Альфред. – Здорово было бы увидеть. - Там телевидение будет, - подпрыгнула Фелиция, при этом едва не отдавив ноги Людвига. – Может быть, нас покажут! - Значит, будем следить за новостями! – пообещал Джонс, отбирая сумку с багажом Арти. – Пока, удачи! - Эй, отдай мои вещи! – запротестовала Киркленд, когда поняла, что бойфренд и не думает возвращать сумку законной владелице. – Я что, поднести сама не могу? - Нет, это кошмарная для девушки тяжесть, - с самым серьезным видом ответил Джонс. - Хочешь сколиоз заработать, таская две сумки? - Чего? – голубые глаза стали больше очков. – Ай, не занудничай! – отмахнулся от недовольной подруги Альфред. – Ты же знаешь, что я всё равно сделаю то, чего хочу. - Это правда… - выдохнула Арти, отбирая у парня пакет с сувенирами. … Сияние ночного Лондона и его пригородов постепенно меркло под слоем облаков, пока самолет набирал высоту. «А ведь даже не навестили Стоунхендж… - разочарованно подумала Арти. – Жаль… Ну, ничего, в следующий раз обязательно посмотрим… то есть, посмотрю…» - по привычке поправила сама себя, но интуитивно чувствовала: от Альфреда ей никуда не убежать. И не то, чтобы это ее не устраивало… - Глянь, кто позади сидит, - прошептал девушке на ухо Джонс, отвлекая ее от грусти расставания с Родиной. – Обернись, только осторожно. - Неужели сама королева? – ехидно произнесла британка, послушно заглядывая через плечо. Сосед сзади как раз в этот момент поднял глаза от газеты. – Э… рада снова видеть, мистер Оксеншерна… - сказать, что удивилась – ничего не сказать. Киркленд давно успела забыть об архивариусе Валенс-Хауса, а он, оказывается, летит с ними в Нью-Йорк! Банально, но мир тесен. Северянин явно узнал ее, но ничего не ответил, лишь кратко кивнул и углубился в газету, а Арти повернулась обратно к Альфреду, изумленно качая головой. - И как ты так быстро запомнила его фамилию? Даже фамилия Байльшмидт не кажется такой уж сложной для произнесения, а ведь я ее даже не сразу прочесть смог из-за количества согласных. - Ха, у нас в музее работает финн Вайнямёйнен – вот это действительно мудреная фамилия. - Вей… няй… че? Блин, у меня язык заплетается, - не сумел повторить заковыристое финское слово Альфред. Затем рассмеялся и обнял подругу: - Ну и ладно! Зато теперь у нас есть чем заняться на протяжении этого долгого полета, - он сверкнул белыми зубами в многозначительной улыбке. - Если тебя не начнет укачивать, как тогда, - предупредила девушка, прижимаясь к парню. – Но у меня есть лимонные леденцы. - О, забыл – ведь через пару дней Хэллоуин! – сменил тему Джонс. – С этой битвой совсем вылетело из головы! Кем нарядишься? Ведьмой? Самой могучей колдуньей в мире? - Мне уже хватило мистики и ужасов по самое горло, - с горечью в голосе ответила Арти, поводя плечами, будто ей стало холодно в теплой кабине самолета. – Не горю желанием отмечать, но надо. - У Мэтти где-то ушки и хвостик кошачьи завалялись, - задумался Альфред, выискивая альтернативный костюм. – Как раз светлые. Прицепим тебе – и будешь Женщиной-кошкой! И пофиг, что на самом деле она афроамериканка, темнокожая и темноволосая. - Ага, а я буду кошка-альбинос, - слегка оживилась Арти. Прежде она была наслышана об этом празднике всех святых, но отмечали его лишь в низших сословиях. Отдавая дань традициям, Киркленд проводила мистическую ночь в своем кабинете наедине с зельями и заклятиями, как и полагается взрослому серьезному магу. А тут – зрелые молодые люди, работающие или учащиеся в университете, будут веселиться наравне с детишками. Любопытно было бы попробовать… - Да, ты будешь альбинос! С бровями! - Убью! – но попытка «удушения» была пресечена поцелуем. Через некоторое время начались воздушные ямы, но нашим героям было всё равно: они мирно дремали, прислонившись головами друг к другу. … Нью-Йорк встретил пассажиров не менее холодной, чем в Лондоне, но ясной ночью; Альфред, выйдя к дороге, раскинул руки навстречу небоскребам и неоновым огням, будто бы хотел обнять их: - Дома! - Ага, - немного насмешливо поддакнула Арти, стоя чуть поодаль. «Как ни странно, но – да, что-то родное есть в этом мегаполисе и для меня… а он предупредил своих родителей, что возвращается?» Только она открыла рот, собираясь задать сей вопрос счастливому парню, как почувствовала, как чьи-то руки хватают ее со спины. Первой мыслью в запаниковавшем уме было: «Да этого не может быть! Блэквич же мертва!». Затем пошла физическая реакция – банальный прием «локтем в живот». Нападавший сразу отпустил ее: - Ох! Арти, ты садистка! Разве же можно так – со всей дури! - Сила есть – ума не надо! – смешок. Отскочившая было Киркленд обернулась и не поверила своим глазам: Франц согнувшаяся пополам и держащаяся за живот, Иван, Венлинг, Мэтти, мистер и миссис Джонс и даже дедушка Джонс… - О, вот и вы! – завопил Альфред, подлетая к ним. – А что случилось? – он озадаченно уставился на выпрямившуюся Бонфуа, потирающую солнечное сплетение. - Какая милая дружеская встреча! Представляешь, она залепила мне в живот локтем! - А не надо было так резко нападать! – возмутилась Арти в ответ. – Я подумала… - и оборвала мысль, едва не ляпнув: «Блэквич всё еще жива». Беспокоить друзей этой дикой историей ей не хотелось… по крайней мере, пока. - Что ты подумала? – забеспокоилась миссис Джонс, учуяв неладное. Арти закусила губу и помотала головой: - Ничего. - Ай, ладно, случайно же! – исчерпал инцидент Альфред. – Как я рад вас видеть! – засим последовали семейные объятия. Ко всё еще не привыкшей к бурному излиянию чувств британке это, как ни странно, тоже отнеслось – ладно, подруги, но миссис Джонс, расцеловавшая ее, будто она была ее дочерью… Смущало – просто не то слово. - И снова румяная! – хихикнул Иван. - Да не красней ты так! – рассмеялся Альфред. – Кстати, важное сообщение для всех радио- и телеканалов мира! – парень стал в позу Супермена. – Мы с Арти вместе! - О Боже, ну наконец-то! – тоном предельно усталого человека, упавшего в мягкую кровать, произнесла Франциска. – А я всё думала – сколько это безобразие будет еще продолжаться? - Что… это еще что значит?! – не поверила ушам Киркленд. Значит, они догадывались обо всем… - Между прочим, вы утаили, что Иван с Вен тоже вместе! – стал на защиту подруги Альфред. Русский улыбнулся: - Тоже сюрприз хотели сделать. Путь домой проходил под аккомпанемент двух тем: «как отдохнули» и «как же хорошо, что вы признались». Обе темы не очень нравились Арти – о первом правды не скажешь, не поверят, а второе слишком личное, на ее взгляд. Но, слушая шум голосов, отвечая на расспросы и смеясь, Арти чувствовала тепло, заливающее душу, и понимала, что такая жизнь – ее идеальная жизнь. … «А где братик? - Матильда хотела передать Альфреду учебный материал, который он пропустил и который оставил у нее Иван, но спальня братца оказалась пуста. Более того, кровать была не разобрана, лишь вещи из чемодана были частично раскиданы по комнате. Мысль, посетившая голову девушки, показалась ей слишком «нехорошей», но… - Они вместе, и я не удивлюсь… нет, я удивлюсь… да и можно ли вот так вломиться в чужую спальню… я просто оставлю бумаги тут, на столе… а, может, проверить…» Ведомая любопытством и легким страхом, Мэтти тихонько подошла к спальне Арти и прислушалась. Тишина. Осторожно приоткрыла дверь… и мигом стала похожа цветом на помидор в очках, хотя ничего плохого она не увидела. Подумаешь, любимый братец спит в обнимку со своей девушкой – они ведь одеты. Вот только Мэтти догадывалась, что мисс Киркленд поселилась у них надолго, если не навсегда, и хотя сама американка ничего не имела против этого… но всё-таки это смущало. … Арти никогда не могла подумать, что когда-нибудь проснется от чужого взгляда в объятиях спящего рядом мужчины. Весьма компрометирующая ситуация! - У вас это что, семейное – врываться с утра без спроса? - И-извини, я… н-не хотела… - Мэтти поспешно попятилась, прикрывая дверь, но британка уже проснулась окончательно и бесповоротно и пребывала не в самом лучшем настроении. - Ой, Арти, ты-то чего? В конце концов, мы же даже не голые, - сонно отозвался пробудившийся Альфред. Широко, с подвыванием, зевнул и продолжил: - Вот если бы Мэтти вломилась посреди процесса, тогда да… хотя ты бы точно шлепнулась в обморок, да, Мэтти? – он подмигнул сестре, всё еще едва дышавшей от страха за дверью. Услышав веселый голос брата, робко заглянула обратно; получив заверения, что всё в порядке и что на нее не сердятся, поспешила прочь от парочки. «Главное, чтобы того, что он сказал про процесс, и впрямь не вышло», - от этих мыслей она снова покраснела. - Мда… хорошо утречко… - скептически произнесла Арти, потягиваясь, и лишь затем ее как стукнуло по голове. – Эй, я не поняла?! А что ты делаешь у меня в постели? - До этого спал, - честно ответил Джонс, щурясь в попытке рассмотреть подружку лучше. – А что? - Уже ничего. – «И представить не могла раньше, насколько это здорово – спать с ним рядом». От этих мыслей нежность затопила англичанку с головой; поддавшись порыву, откинула челку парня и ласково коснулась губами его лба. Отстранилась и встретила удивленный взгляд лазурных глаз. – Думаешь, мне несвойственна нежность? - От внучки пирата можно ожидать чего угодно, - с улыбкой напомнил Альфред. Его всегда удивляла эта разница между тем, что испытывает Киркленд и ее постоянным сокрытием истинных мыслей. Она и сама не знает, сколько тепла выражают ее глаза; жаль, что она вечно прячет это за колючей вредной маской. Впрочем, есть люди, которых не обманешь привычной личиной. - Ну, что? Встаем! – выпрямился до этого лежавший Альфред. – Навстречу новым приключениям! – он геройски помахал кулаком в воздухе. - Мне приключений и адреналина хватило на десять лет вперед, - сказала Арти, морщась от этой идеи. – Не надо мне еще. Просто отдохнуть хочу. - Вот и отлично! С тебя песня «Оу, ты трогаешь мой тралала!», я не забыл! - Нет! – в лицо Альфреда прилетела подушка, которую парень мигом отбросил. - Так ты драться будешь? – Джонс воинственно осмотрелся, схватил одеяло и набросил его на смеющуюся Арти, после чего повалил ее на кровать. Вцепившись в противника, Киркленд опрокинула его на себя, после чего оба соперника сошлись в едином желании поцеловаться. В этот момент тучи, скрывавшие небо, разошлись, даря почти весенние свет и тепло земле.