Хочешь, я расскажу тебе сказку?

      Вилли Вонке не нравятся дети, вернее, он их не понимает, в его детстве они были злыми.       Дети ненавидели его и издевались из-за того уродского шлема, а он был необходим, зубы росли с искривлением. О, он хорошо помнит, каково это убегать от них. Не дай Бог ты не такой как все, непопулярный или с изъяном. Их сначала вполне невинные поддёвки и смешки переросли однажды в настоящую травлю. Дошло до того, что после уроков два старшеклассника столкнули его с лестницы, он сломал тогда руку и разбил лоб. Был ужасный скандал, его отец жаловался в мэрию. Сам мэр был в то время его клиентом, Вонка-старший пригрозил ему переездом в другой город. Директора уволили, класс расформировали, но Вилли так и не вернулся в школу. После двух тоскливых и одиноких недель в больнице папа нанял ему репетиторов и сказал, что в школе ему не место. Мальчик начал замыкаться в себе, у него было всего два друга, но они хотя бы были. После скандала даже они перестали общаться. Никому не было до него дела.        Однажды он попробовал подружиться с одним мальчиком, Фредди. Поначалу всё было хорошо, и они весело проводили время, но потом в школе Фредди узнал об издевательствах над Вилли и перестал играть с ним, чтобы быть своим в новом классе. Тогда мальчик научился играть один, его мир детских грёз стал самым реальным. В этом мире не было одиночества, там были друзья, там можно было делать, что угодно, и никто не мог ему причинить вред. Отец не захотел признать, что у ребёнка серьёзные проблемы, он требовал и требовал, не давая взамен тепла и ласки. Он растил мальчика сам, мать Вилли покончила с собой, послеродовая депрессия — дело серьёзное. Она оставила коляску с малышом на остановке и сама шагнула под автобус.       Уилбур Вонка никогда не рассказывал сыну об этом. На все расспросы о маме он говорил мальчику, что они особенная семья, в которой нет женщин, они им просто не нужны, а сына ему принёс аист. Спустя годы Вилли сам прочтёт коротенькую заметку в старой подшивке газет, но к тому времени он уже станет самостоятельным, и это не будет для него иметь особого значения. Отец постарался свести эмоции мальчика к минимуму, но это имело обратный эффект. Вопреки его ожиданиям получился человек, который очень хотел общаться, но совершенно не понимал, как это делают. Бездумно копируя действия отца, который был строг и ненавидел праздность и лень, мало улыбался и всё время работал, Вилли рос маленьким взрослым снаружи и неуемным романтиком и мечтателем в своей голове. Его подчинённые иногда боялись его и никогда не могли понять, что от него ждать. Во время промо-акций в магазинах и на открытиях кафе, дети стремились обнять или потрогать знаменитого кондитера, из-за этого он всё время выступал на обустроенных специально для этих событий сценах, всячески избегая излишних вторжений в его пространство этих дикарей. Да, дикари одного из племён в Африке были цивилизованнее некоторых детей. Возможно, это и было главной причиной того, что Вилли захотел провести испытания для них, ему нужен был только самый лучший ребенок. Мужчина верил, что число семь магическое, и оно должно принести ему удачу. Правда, он совершенно не знал, что он будет делать с этим ребёнком, у него нет навыков общения с ними, а то, что он помнит — слишком далёкое прошлое. То ли дело взрослые, но они лишены фантазии, не могут мечтать. Они хорошо выполняют приказы, но создать что-то невообразимое. Тут нужен не просто взрослый, а скорее большой ребёнок.       Неделю назад один мальчик перевернул его убеждения, он показал, что маленькие дети могут быть смелыми, вежливыми и внимательными. Могут не перебивать взрослого, могут аккуратно есть за столом, не чавкая и не сыпя крошки вокруг, пользоваться столовыми приборами. Его удивил этот ребёнок, никогда он не встречал подобных. Вчера он в волнении ещё раз пересмотрел всю подготовленную программу. Это были шесть уникальных локаций, после прохождения которых победителя ожидало интервью на центральном телеканале. Вилли продумал и просчитал всё до мелочей, он заведомо не хотел ничего знать о детях, полагаясь на своего юриста. Самый, на первый взгляд, неприятный тип был лучшим в своём деле, он хорошо выполнял свою работу, и самое невероятное — кондитер ему полностью доверял. Никто не понимал этих двоих. Чтобы быть беспристрастным, Вилли не хотел по данным о детях сделать неправильный вывод и начать придираться.       Туманным серым днём возле дверей огромной фабрики стоял высокий мужчина в строгом костюме: пальто, неизменном цилиндре, перчатках и с тростью в руках. Он ждал участников самого невероятного события. Скоро один из этих детей станет его другом, он откроет ему все свои секреты, возможно, даже позволит его семье жить на фабрике до совершеннолетия ребёнка. Кто знает, чем окончится эта неделя, как дети справятся с заданиями, смогут ли они сдержать себя и проявить достаточно ума и воспитанности? Всё это было в голове Вилли. Он «надел» сегодня самое бесстрастное лицо, иногда оно даже пугало людей, не знающих его, а на самом деле его толком не знал никто.       Вглядываясь в серое туманное пространство перед собой, он увидел первую машину, она встретила гостей из Австрии. Странная фамилия была у этих Глупов. Ну как можно кого-либо назвать такой фамилией. Из просторного лимузина вышел очень толстый мальчик с коротенькими ручками, он чем-то напоминал поросёнка, и тут же вышла его родительница, похожая на сына как две капли воды, такая вот семья свиней. Вонка чуть ли не засмеялся, увидев их. Они остановились у ворот и стали ждать, когда их впустят. Мама-хрюшка, как обозвал её в голове Вилли, и сынок поросёнок. Прелестно, восчудительно. Но может он ошибается, вон как мама заботливо одёрнула курточку сына, и как он ласково держит маму за руку, подал ей сумочку. Нет, нет, нельзя так сразу. Вот тот мальчик Чарли, он был простым мальчиком, каких тысячи, а спас малыша, не задумываясь. Он проявил отвагу, и Вилли назвал его смелым. А сам мальчик так не считал на тот момент.       Вторая машина привезла интересного мальчика — корейца, Яо Муруджина. Это был невысокий ребёнок, похожий на инопланетянина, как в книжках фантастов, большие чёрные глаза, пожалуй больше всего запомнились Вилли. Одеты корейцы были в яркие куртки, тёмные брюки и лыжные шапочки. Он показался интересным и загадочным. Выйдя из машины, мальчик обошёл её и вежливо помог пожилому мужчине с такими же глазами выйти, это понравилось кондитеру, примерный внук или сын, но как знать, даже самые примерные дети имеют свой изъян. Эта пара тоже остановилась у ворот, они с любопытством разглядывали австрийцев и высокие стены фабрики. Мальчик взял мужчину за руку и улыбнулся ему.       Вот и третья машина на этот раз привезла француженку Натали Риш, чудное создание лет двенадцати на вид с каштановыми кудряшками в кружевном платье и ярко розовом манто, волосы были сколоты сзади заколкой с камешками. Красивая девочка, подумал Вонка, посмотрим, готова ли она стать хозяйкой его фабрики. Глаза, оу, какие ярко-голубые, как с картины, и серёжки в ушах такие же голубые, интересно. Но из машины вышла малоприятная женщина с непонятного цвета пучком волос, некрасивым хмурым лицом и длинными руками, как у обезьяны, тело дамы было больше похоже на мужское, чем на женское, она была в чёрном двубортном пальто и маленькой шляпке, непонятно как держащийся на её круглой голове. Кондитера передёрнуло от этой особы, не было в ней ничего от этого ангела, что отстранённо стоял сейчас и смотрел куда-то, в никуда. В его голове пронеслось «баба-мужик и ангел».       Следующим был личный автомобиль, очень дорогой и выглядел круто, из него вышел высокий, статный немолодой мужчина с сединой в аккуратно остриженных волосах. Он обошёл машину и галантно подал руку маленькой девочке с заносчивым взглядом и хищной улыбкой, она посмотрела на мужчину так, словно приехала на приём к королеве, а он не её родной отец, а лакей. Девочка была одета в элегантное платье, серую норковую шубку и белые сапожки, на голове была аккуратная причёска из светлых волос, явно сделанная в парикмахерской и украшенная белой лентой, это было красиво, но не должна маленькая девочка быть такой надменной, это уж слишком. Вот отец её интересный, я бы с таким поработал, подумал Вилли. Это были Верука Соль и её отец, богатый владелец заводов, газет и, наверное, парочки пароходов. Он был готов звезду снять с неба ради своей дочурки. Может, и она не так плоха, нужно верить в лучшее.       Вдруг на дороге, ведущей к фабрике, появилась фигурка ребёнка, маленький одинокий мальчик, он шёл один, без взрослого, что-то было знакомое в этом мальчике, и тут Вонка понял, что уже знает этого мальчика, он сидел с ним в кафе и спасал ребёнка на льду озера. Это же Чарли, Чарли Бакет, но он должен быть с сопровождением, а идёт сам, что же случилось. Стоп, закричал гениальный мозг кондитера, это неправильно. Вдруг этот мальчик специально всё это подстроил, вот заранее решил его выследить и повлиять на его выбор, ну не бывает таких идеальных детей, их нет, у всего есть где-то изъян, и у этого мальчика он должен быть. Вонка был готов топать ногами от досады, невозможно. Это всё обман, но он невозмутимо смотрел вперёд и ждал ещё двоих участников.       Канадец и его отец не произвели никакого впечатления на Вилли, он совершенно не проникся, просто люди, серость, мальчик-подросток явно с трудным взрывным характером и очень высокого о себе мнения, даже имя не запомнил его. Ничего не почувствовал к ним, люди как люди.       Американка запомнилась только тем, что была в спортивном костюме, как и её мама, и жевала жвачку, как корова, фу, противно. Вилли не любил жующих людей и не любил жвачку. Из-за этого он решил понаблюдать за этими блондинками подольше, про себя он назвал её коровой, а как еще, ну не верблюдом же. Настроение испортилось, он чувствовал себя обманутым и не знал, что и думать. Может, дисквалифицировать этого Бакета и дело с концом. Мальчишка один, что нарушает правила конкурса. Там же ясно сказано: ребёнок и один сопровождающий. В последний момент Вилли решил дать ему шанс, всё-таки очень искренне выглядел мальчик в тот день.       Все действующие лица собрались, пора начинать, он должен сделать то, что запланировал. Но как же болит сердце, его так провели, везде обман. Улыбка, ясная улыбка и детский смех вдруг коснулся его памяти. И парадные, нарядные ворота фабрики открылись. Все люди прошли в ворота толпой, очень заинтересованной и эмоциональной. Что было примечательно, они все говорили по английски, кроме Глупов, но Вилли хорошо знал немецкий, так как часто бывал в Германии и Австрии по работе, ему нетрудно будет перевести для них информацию. Вилли Вонка возвышался над ними с крыльца фабрики, он выглядел очень эффектно и элегантно, а главное необычно и загадочно. Для пущей загадочности он надел тёмные очки, которые ввиду пасмурного дня выглядели очень странно. Все умолкли и посмотрели на него в ожидании чего-то особенного в их честь, а вместо этого Вилли просто сказал:       — Ну что ж, приветствую вас на моей фабрике, это будет увлекательное путешествие. На время конкурса вы будете жить у меня, для каждого из вас я приготовил апартаменты. Каждый день вы будете проходить одно испытание, по итогам которого один из вас, а может не один, покинет фабрику или продолжит испытание. Вы все обладатели золотого билета, поэтому, как утешительный приз проигравшим, будет одно желание, я его исполню, обязательно, можете мне поверить. Теперь следуйте за мной, фабрика ждёт вас.       Он приподнял свой цилиндр и поклонился всем, потом взялся за ручку высокой двери, похожей на плитку шоколада, и гостеприимно пригласил всех внутрь. Собравшиеся пошли знакомиться с владениями самого невероятного кондитера, чей шоколад стал лидером продаж во всём мире.       Последним неуверенно шёл мальчик — Чарли. Было видно, что он порядком замёрз, дело было в том, что всех, кто был из других стран, встречали машины в Хитроу. Про него же никто ничего толком не знал, кроме того, что он англичанин и живёт в Лондоне, а значит приедет в любом случае, а как иначе. Не было почему-то сомнений, вот что странно. Вилли хотелось задать ему очень много вопросов, но ещё больше отогреть покрасневшие руки мальчишки и напоить его какао с молоком. Было видно, что мальчик устал, возможно, он долго добирался сюда. Мужчине стало стыдно, что он принял случайную встречу за какую-то хитроумную многоходовую схему завоевания его фабрики или его сердца. Он пообещал себе, что выяснит правду при первой же возможности.       Он предложил всем собравшимся раздеться, как говорится, скинуть вещи его двум лакеям при входе. Все так и сделали, почти что швырнули вещи им в руки. Все, кроме француженки и Чарли. Также вежливы были корейцы. Было видно различие Востока и Запада. Что ж, видно будет. Мужчина понимал, что люди провели много часов в пути и сам будучи заядлым путешественником, знал, как изматывает дорога. Всем нужно было принять душ или ванну, поесть что-то и отдохнуть хотя бы несколько часов. Это обязательный минимум. Даже англичанка Верука — ну кто называет так детей, как название загадочной болезни — ехала сюда не один час. Больше всех Вилли волновал мальчик Чарли. Что-то не так в его истории, надо срочно прочитать его дело. Бобби почему-то ничего не сказал о нём особенного. А ботинки у него, наверное, промокли, за пределами фабрики снег мокрый выпал вчера, пронеслось в голове. Да что ж это, почему этот мальчишка так тронул его душу. Неужели он тот, да нет, ну что за чепуха. Может этот Август Глуп, тот самый, он сладости обожает, вон, пухлячок какой, прям Винни-Пух.       В комнатах гостей уже ждал их багаж, только отец Веруки вёз её чемодан сам. У Чарли была только небольшая спортивная сумка в руках, он прочитал в письме, что ему придётся прожить на фабрике несколько дней. Итан вчера помог ему собрать чемодан. Арнольду за эти дни лучше не стало, ему назначили операцию на сердце, Итан сегодня поехал к нему в больницу, он сильно переживал за любимого мужчину и был сам не свой. Настроение у Чарли было паршивым. Мальчик раза три передумывал ехать на фабрику, а вчера расплакался, ему стало так одиноко, все его бросили. Дина в приюте, Арнольд в больнице, Джоззи пропала, а Итан хоть и был рядом, но они не особо сблизились с ним, с парнем ему было весело, но как-то поверхностно. Сегодня он проводил его на автобус в восемь утра, и Чарли ехал три часа через весь город, а потом ещё пешком шёл к фабрике. Под конец дороги слёзы уже обожгли его щеки. Детское сердце болело за друзей, ему хотелось быть сейчас в больнице с единственным другом, который у него остался на этом свете. Но надо было идти, это его шанс, а вдруг единственный, что потом жить и жалеть? Он выжил без родных, он заботился о малышке, и он знает цену отношениям и людям.       Вилли отправил всех людей по их комнатам, а сам решил навестить своего случайного юного знакомого — это было важно. Он чувствовал, что им надо поговорить, просто поговорить и всё. Пройдя до двери, за которой была комната Чарли, мужчина постучал в неё. Мальчик открыл ему, открытая сумка с вещами стояла на стуле, мальчик сменил мокрые носки и положил их просушить на батарею, в обувь набил бумагу, вернее, газету, что лежала на столе. Выглядел он не важно, нос был красным и с него бежало, как из сломанного краника. Чарли отступил в глубь комнаты и неловко упал на кровать. Он не ожидал, что его застанут врасплох.       Вилли смотрел на него и не знал толком, что ему делать, запугивать ребёнка он не хотел. Подумав ещё мгновение, всё-таки сказал:       — Так вот зачем нужен «Вестник», — он указал на мокрые комки газеты в ведре.       Мальчик поник и как-то покраснел от происходящего.       — П-простите меня, мистер Вонка, сэр. Я… я всё уберу. Просто, просто, мои ботинки, они хорошие, но снег начал таять, и я зачерпнул воду, вот, — он был совсем расстроен и заметно подавлен.       — Ааа, так теперь мистер Вонка, помнится, ты называл меня Вилли всего неделю назад. Значит так, мальчик, или ты сейчас говоришь мне правду, или просто по-честному уходишь и не отнимаешь мое и своё время. Ты знал, кто я такой тогда? Только честно!       Мальчик молчал и сопел носом.       — Так ты скажешь или нет?       Деваться Чарли было некуда от слова совсем. Но он решил сделать единственно правильное действие, на его взгляд, в этот момент. Резко встав с кровати, мальчик скинул только что вынутые вещи из сумки и носки с батареи, выбросил мокрую газету, потом надел куртку и шапку, взял вещи и, ни говоря больше ни слова, пошёл к выходу. И правда, зачем всё это, это не для него, не для такого бездомного оборванца без семьи. Зачем он мистеру Вонке, его детское сердце было сейчас разбито. Мужчина почему-то решил докопаться до его детской души. В сердцах он уже развернулся и хотел уйти, когда вдруг у самой двери был остановлен крепкой рукой. Более того, его проводили обратно и раздели. Потом как из воздуха появился поднос с горячим какао и свежим печеньем и персиковым джемом. Мальчик хлопал пушистыми ресницами голубых глаз и не мог понять, что это всё значит.       — Вот же чудак, — улыбнулся ему Вилли, — я же понять хотел, что с тобой и почему мы встретились, а ещё почему ты один? Где твой сопровождающий? Ты соврал моему юристу?       — Нет, я не врал, вернее, не совсем. Мистер Вонка, Вилли, у меня и правда нет родителей.       — И что же с ними случилось? — он повёл бровью, — Ты потерялся? Или?       — Скорее второе, ну и первое, — мальчик не знал, что сказать.       — Расскажи, я выслушаю тебя, — Вилли поудобнее уселся в кресло у маленького столика, снял все ненужные детали маскарада и приготовился слушать, а послушать было что.       Чарли накрыло волной того отчаяния, которое приходит в один момент. Ты просто не можешь остановить тот поток боли, что просится наружу. Слёзы сами выплеснулись из его души. Вилли не ожидал такого и сильно смутился. Он никогда ещё никого не успокаивал за всю свою жизнь после ухода из дома, так бывает. Живя в своём шоколадном мире, он уже забыл, как это плакать взахлёб. Он встал с кресла и подошёл к мальчику, сейчас он заметил, как же он мал на фоне его, высокого мужчины. Вилли сделал то, что совершенно ему не свойственно: он обнял Чарли, несмело и неловко, это для него тоже ново, забытые ощущения чьей-то жизни под пальцами. Так они иногда в далёком детстве обнимались с Фредди, пока тот не перестал играть с ним. Он вспомнил, как гладил мальчика по спине, когда его выпорол отец за плохое поведение. Сейчас, в реальности, маленькие руки обняли его, голова уткнулась в живот и его рубашка вдруг стала влажной. Мужчина усадил мальчика на кровать, сам сел рядом и превратился в слух. Он дал Чарли тёплое какао в руку, и когда он выпил пару глотков, начал свой нелегкий, невероятный рассказ.       Когда мальчик закончил свою историю, во время которой Вилли как будто задержал дыхание, на словах о том, что его друг сейчас в больнице и поэтому не смог прийти с ним, кондитер был в шоке. Он сам когда-то ушёл из дома, поссорившись с отцом, но узнать, что дети вот так, не по своей воле живут одни, это было ново, вернее, Вилли не задумывался об этом раньше. Когда-то попав мальчиком на побегушках на большую кондитерскую фабрику и начав с низов, он вспомнил, как это — путь к вершине со дна. Главное выстоял, и когда фабрика разорилась, нашёл богатого сумасбродного американца, и он вложил в это деньги. Вилли вернул ему всё с процентами и раскрутил бизнес до небес, благодаря своей маниакальной подозрительности и осторожности. Расставаясь с Чарли этим вечером, он знал, что даже если мальчик не пройдёт испытания, он обязательно поможет ему вырасти и встать на ноги, этот мальчик всё-таки не такой, как все. Вилли не верил в Бога, но верил в то, что всё в этом мире не случайно.       Чарли засыпал в этой красивой комнате с золотистыми обоями и удобной кроватью под тёплым одеялом и вспоминал, как он был счастлив в тот день, когда Вилли ещё не знал, что он нашёл этот чертов билет.       Некстати вспомнились родные, и мальчик почувствовал, что слёзы сами выступили на глазах. Завтра начнётся эта игра мистера Вилли. Он просто обязан выиграть, от этого зависит его жизнь. На этой мысли он заснул.