Мы пытаемся бежать от самих себя, не понимая, что это невозможно.
Прости мой маленький, эта часть не для тебя пока. Ты опять уснул и так сладко сопишь, свернувшись калачиком, как маленький котёнок. Ты наша радость, наш любимый человечек. Когда я смотрю на тебя, то вижу совсем другого человека. Твои серые глазки каждый день наполняют моё сердце радостью. Сейчас я и не вспомню, как прошли те годы, что мы провели друг без друга. Когда в моей жизни не было Вилли Вонки и тебя. Знаю только то, что они пронеслись как один день. Я много учился и был переполнен обидой и амбициями. Мой бедный Вилли тоже жил или не жил, а скорее существовал. Он не верил, что мы просто были предназначены для того, чтобы быть вместе. Путешествие в себя для Вилли — самая сложная часть его жизни. До того удивительного поцелуя, подаренного ему юным Чарли Бакетом, он и не предполагал, что может испытывать интерес к мужчине. Более того, это всё напугало и озадачило его. Он никогда не думал, что вызывает именно такую привязанность. В те дни отдалить от себя влюблённого мальчишку казалось ему самым правильным решением. Но после отъезда Чарли его сердце начало испытывать настоящую тоску, со временем перерастающую в настоящую боль. Чарли часто звонил, но, перекинувшись с ним парой дежурных фраз, всегда просил позвать к телефону Дину и вот тогда уже говорил только с ней. Так как Дина была обычно немногословной, то Вилли по крупинками узнавал, как живёт его мальчик. Как он устроился в общежитии студенческого городка, как сдружился с новыми ребятами и как начал свою учёбу. Поначалу звонки были частыми, как это и бывает, а потом всё реже и реже. Так случилось, что Чарли не приехал ни на Рождество, ни на Новый год. Дина чуть не плакала, но понимала, что для Чарли его наука означает больше, чем всё остальное. Он учится в Стэнфорде, его мечта исполнилась. Как и почему он не приехал, девочка не понимала. Америка покорила парня. В то же время Вилли замыкался в себе. Он продолжал жить на работе, и Дина едва вытаскивала его из бесконечных экспериментов и проектов, но впоследствии поняла, что проще присоединиться к нему. Так хотя бы она следила за тем, чтобы её папа Вилли вовремя ел и достаточно спал. Они встречали праздники и ездили по миру. Вилли изредка улыбался и делал вид, что всё хорошо. Теперь Дина сопровождала кондитера везде. Она хорошо училась и догоняла программу, но важнее было присмотреть за своим сходившим с ума приёмным отцом. Для неё Вилли навсегда останется любимым папой. Ещё больше она скучала по Чарли. Девочка любила его с самого раннего детства, но в последнее время поняла, что Чарли никогда не полюбит её в ответ. С приходом лета Чарли позвонил и сказал, что не хочет в Лондон. Он сообщил, что не вернётся, так как его берут в уникальный проект НАСА, им нужны такие умные юные дарования как он. В тот день Дине казалось, что она никогда не знала того доброго и весёлого мальчика, который любил её и оберегал много лет назад. Его злые слова о том, что у неё теперь есть фабрика и Вилли, больно ранили девочку. Дина плакала навзрыд. Сил поверить, что её братик бросил их и не вернётся, просто не было. Вечером она рассказала обо всём Вилли. Кондитер практически никак не отреагировал на это. Во всяком случае, не полетел в Америку и ничего не делал, чтобы кого-то вернуть. Он как будто был рад произошедшему. Но на самом деле всё было иначе. Вилли в душе просто был на грани и держался из последних сил, чтобы не бросить все и не рвануть хоть на край света за своим Чарли. Последующие годы сольются для него в один беспробудный сон. Часто ему будет сниться, как его маленький друг возвращается к нему, но, просыпаясь по утрам, он будет видеть всего лишь одинокую пустую кровать. Всё чаще его посещали мысли о том, что нужно было дать шанс или хотя бы нормально поговорить с парнем. Мужчина пытался проанализировать свои чувства и с каждым разом всё больше и больше углублялся в свои переживания. Иногда Чарли присылал Дине свои фотографии и письма с рассказами о том, как идут дела. Он смотрел на них и видел уже не угловатого подростка, а взрослого молодого мужчину. Рядом с ним были другие парни, и на одном фото его Чарли целовал высокий красивый латинос. После этого Вилли понял, что Чарли встретил своё счастье, а он его безнадёжно упустил. Кондитер в последний год сильно сдал: он много пил по вечерам, перестал общаться с друзьями и всё чаще оставался ночевать на фабрике, причём просто в кабинете. Дина оставалась дома одна и звонила ему, чтобы узнать, как он себя чувствует. Фанатичность Вилли в работе иногда пугала не только её, но и мистера Бобби. Сейчас, спустя почти пять лет отсутствия Чарли в его жизни, он сидел в своём кабинете, пил бренди и пытался разобраться в тех вещах, что происходили с ним в ту их последнюю весну. Понять себя — это так не просто, а в случае Вилли практически невозможно. После того фото, где Чарли целовался с парнем, Вонка впервые понял, что ревнует. Он испытал жгучую ревность, которая мучила его до боли в сердце. Боль уже была реальная и беспокоила его больше двух недель, но кондитер увлёкся новым заказом и отмахнулся от боли, как от чего-то малозначительного. Ему было всё-равно, что будет с ним, когда человек теряет смысл жизни: многое вокруг становится серым, ты перестаешь адекватно думать. Не думал и Вилли. Он считал, что, составив завещание на Чарли и Дину, уже ничем им не обязан. Его природная беспечность взяла верх. Что же было не так с гениальным во многих отношениях человеком? Никогда он не видел себя в роли партнёра для мужчины или парня. Отец чётко вложил в голову сына, что счастлив он может быть только с женщиной. Мальчик обязан любить девочку — это была аксиома. И пусть его отец и не был счастлив ни с одной из них, но решил, что его сын будет. Был ли Вилли Вонка геем? Наверное, нет, не в том плане, в каком это сейчас принято. Свои попытки сблизиться с женщинами он считал провалом. С появлением детей в его жизни эта часть отношений стала ему совсем не интересна. Он и так не мог выносить их фальшивых охов и стонов. Ну что стоило просто лечь с ним и искренне насладиться близостью. С женой Вонка был не так много раз, а после её предательства совсем перестал встречаться. Было две или три женщины за эти годы, но ни с одной он не смог начать хоть подобие отношений. Последние сны особенно встревожили Вилли. В них он был с тем взрослым Чарли, и уже он целовал его так, как не целовал никого и никогда в жизни. Если бы он мог, то отмотал бы назад эти годы и нашёл в себе те нужные слова, которые так и не сказал. Сто раз он жалел о том, что оттолкнул тогда и отстранился. Видел же, что мальчик смотрит на него уже не так, как раньше и как однажды утром убежал из ванны, почему-то покраснев. Тогда они вместе склонились над умывальником, и парень почти коснулся его щекой. Друзья Чарли встречались с парнями, а их близкие друзья были даже в браке, но применить это к себе Вилли не мог. Ему не было противно, и он никогда не осуждал такие отношения, потому что современный мир не стоит на месте. На месте стоял только он сам. Как-то Арнольд пытался поговорить с ним. Его друзья волновались за Чарли, но после того, как парень сказал, что кое-кого встретил и возвращаться не хочет, отстали с темой их примирения. Чарли для Вилли стал навязчивой мечтой. Испытать то неведомое чувство, которое охватило его в тот вечер, когда губы юноши впились в его, захотелось ещё хотя бы раз. Это не было похоже на поцелуй с женой и поэтому пугало. Сегодня он был готов повторить всё, но было безнадёжно поздно. Поезд уехал и прыжок в последний вагон не состоялся. Одинокое несогретое сердце мужчины разрывалось от боли. Дина была единственной, кто сдерживал его порывы упиться и не проснуться больше. Что ж, он обещал своей уже взрослой девочке сегодня прийти домой пораньше. Она готовила для него встречу со своим парнем. Решительно отодвинув от себя стакан со спиртным, он резко встал с кресла. Что-то случилось с ним, резкая боль в груди не давала ни двигаться ни вздохнуть, в глазах потемнело, и комната вдруг поплыла. Вилли не успел ничего сделать или кого-то позвать. Он прижал руку к груди и осел на пол. В этот миг его сознание заволокла темнота.***
В этот вечер Дина ждала Вилли, он обещал обязательно прийти. Юная красавица, в которую за эти годы превратилась девочка, совсем недавно отпраздновала свои восемнадцать. Сегодня был особенный вечер. Недавно в их магазине сладостей начал работать Робин, приятный молодой человек. Вот уже третий месяц, как они начали встречаться. Дина понимала, что это не Чарли, но он был так похож на него, что хотя бы внешне получить желаемое ей хотелось всей душой. За эти годы девушка полностью вникала во все дела Вилли. Она знала, чем дышит фабрика, и поступила на курсы дизайна и маркетинга, а также интересовалась финансами. Ей было важно знать всё о своём отце. Обиды на Чарли она приглушила в себе занятостью. К удивлению кондитера, из неё выходила настоящая преемница. В Дине менялось всё, но не её любовь к папе Вилли и Чарли. Достав из духовки мясной пирог и выложив его на стол, она ждала своего парня и очень хотела их познакомить с Вилли. Посмотрев на часы и отметив, что уже почти семь вечера, а папы всё нет, Дина забеспокоилась. Она позвонила на фабрику, но работники офиса уже разошлись. Мистер Бобби был на больничном с растяжением связок, неудачно подвернул ногу, а Эйвери взял три дня отпуска, чтобы съездить к сестре на свадьбу в Сассекс. Телефон не отвечал, и Дина решила встретить Робина по дороге на фабрику. Она быстро надела синий плащ без подкладки, собрала копну каштановых волос в аккуратный пучок и выбежала на улицу. Был тёплый майский вечер. Робин почти дошел до поворота к дому Дины, когда на него буквально налетела его девушка. — Робби, я не дождалась тебя, прости, но планы поменялись, — она, как всегда, была очень серьёзной, и её глубокий взгляд пронизывал парня, — отец опять задержался в офисе и не пришёл. Я думаю, что-то случилось, он не отвечает на звонки. — Да не волнуйся ты так, — Роб беспечно махнул рукой, — ты зря волнуешься, Ди. Он заработался, наверное. — Нет, я знаю, что-то случилось! Не спорь, прошу! Пойдём к нему, я чувствую беду. — Хорошо, сейчас мы убедимся, что всё нормально, и он в порядке. Как-то это не правильно вышло всё. Я и так боюсь его, он такой необычный, — молодой человек приобнял Дину за плечи и поцеловал в щёку. Они вошли на территорию фабрики. Дина прошла пост охраны и спросила охранника Барта, не покидал ли Вонка свой кабинет. Оказалось, что нет. Ещё больше волнуясь об отце, она просто вбежала в лифт, за ней быстро вошёл Робин. Дина нажала нужную кнопку, и они почувствовали движение вверх. Поднявшись на офисный этаж и пройдя мимо пустых кабинетов, она резко рванула дверь в кабинет отца, на себя. Самые её страшные опасения подтвердились: её любимый папа Вилли лежал на полу в неестественной позе, правая рука была прижата к сердцу, он был совсем серым и, казалось, не дышал. Не растерявшись, Робин проверил пульс. Он был, но слабый. Дина нажала на панели в стене кнопку вызова медиков из больницы на территории фабрики. Пока подоспела помощь, девушка дала задание своему парню позвонить Чарли в Америку, ей было всё равно, что там только раннее утро. Сейчас уже это было не важно. Она не могла сказать сама о случившемся, боялась, что Чарли и на этот раз не приедет. Ведь столько лет она просила его вернуться, но из-за своих обид, а потом занятости учебой и проектом в НАСА, парень не сделал этого. Причину, по которой её папа страдал, Дина знала давно и поняла всё раньше, чем сам Вилли. Итан уже говорил ей, что Вилли нужно съездить в Америку и поговорить с Чарли, но тот был так же упрям, как и в своё время его отец. Как оказалось, для гения признать очевидное было трудно. Подоспевшие вовремя медики занялись Вонкой. Сразу стало ясно, что у того обширный инфаркт. Дина нашла его вовремя, сейчас есть шанс спасти ему жизнь. Девушка ещё раз попросила Робина позвонить по номеру, пока они шли в медблок. Она не могла поверить, что Вилли мог умереть. Сидя на мягком стуле в коридоре больницы, ей хотелось зареветь в голос. Глупый, глупый папа Вилли. Он может оставить её, и она будет одна с фабрикой, которая ей сейчас не нужна. Ей нужен папа, пусть и не настоящий, но он её папа. Она действительно прикипела к нему всей душой. Девушке опять стало страшно, как тогда, когда она была совсем маленькой, и Вилли упал в воду.***
В отличие от Лондона, в Америке было только раннее утро, и Чарли Бакет ещё спал. Его комната в закрытом военном городке была очень уютной, он обжился здесь. Каждый год на всё лето его брали сюда серьёзные дяди в военной форме. В этом году он будет работать над новым элементом, который совершит прорыв в космонавтике. Его контракт уже составлен и будет подписан в ближайшее время. Прожив почти пять лет в Америке, он часто хотел вернуться, но после того, как Вилли не приехал за ним ни разу и совершенно проигнорировал его бунт, парень решил жить своей жизнью. Первый год дался ему нелегко. Он был не самый юный на курсе, его обогнала девочка, Мия Джонс. Ей было всего четырнадцать. В отличие от Чарли, который всего достиг сам, усердно работая над собой, она была просто одарённой от природы и имела лёгкую форму аутизма. Под конец года этот ребёнок уже довёл всех и в тоже время подружился с Чарли. Однажды после зимних каникул к ним пришли несколько человек в форме и отобрали по списку тех, у кого после зимней сессии были самые высокие баллы. Они предложили Мии, Питеру Нортону, парню постарше и ему, Чарли, попробовать себя в экспериментальной программе. В неё брали студентов из восьми университетов Америки. На тот момент ему казалось, что это спасение от той ловушки из тоски по Вилли, в которую он сам себя загнал. Был ли он счастлив все эти годы? Наверное, да. Это как праздник, когда ты занят любимыми делами и это вдобавок работа, за которую платят. С каждым годом воспоминания о Вилли гасли, как угли костра, чувства как будто заснули в нём. Так бывает, что ты просто не думаешь и не вспоминаешь, чтобы не было больно. Иногда Вилли и уже взрослая Дина, похожая на фею из сказки, мелькали на страницах престижных журналов, что давало чувство спокойствия. Только звонки девушки пару раз за последние месяцы начали тревожить. Дина говорила ему, что с Вилли происходит что-то нехорошее, но он считал, что это всё преувеличения. Чарли помнил, как у неё была склонность к фантазиям. Правда, однажды он всё-таки заволновался, когда Дина сказала, что её приёмный отец часто пьёт по вечерам и не приходит домой. Тогда парень был близок к тому, чтобы сорваться и поехать к ним, но его задержал неоконченный эксперимент и вот сейчас подписание контракта. Работа мечты ждала его. Ему нравились формулы с самого детства, его мечта сбывалась, он сделает что-то важное, гораздо важнее дурацких шоколадок Вилли Вонки. Зачем ехать туда, где больно? Зачем ворошить прошлое? Робин звонил в тренировочный лагерь НАСА по спец телефону. Это был номер только для звонков от родственников в экстренных случаях, и сейчас был именно такой. Долго ждать ответа не пришлось. После вопросов, на которые он ответил, получив от Дины инструкцию, ему сказали набрать дополнительно 06, чтобы звонок перевели в корпус, где живёт Чарли. Там ему опять пришлось всё повторить, и только тогда его соединили с внутренним телефоном. На том конце прозвучал заспанный голос молодого человека. — Алло, Дина, что так рано? Что случилось? — голос был немного хриплым из-за сухости в горле. — Привет, я не Дина. Ты Чарли? Она просила меня срочно позвонить тебе. — Да, я Чарли, но что случилось? Это секретный телефон. И вообще, кто вы? Сюда так просто не позвонишь. — Выслушай, пожалуйста. Меня зовут Робин, прости, что не представился, я парень Дины. Сегодня случилось несчастье: её отец получил инфаркт, и сейчас она с ним в больнице на фабрике, а меня попросила позвонить тебе. Она в очень подавленном состоянии, мы знакомы не так давно, но я знаю, что отец много значит для неё. В общем, ты нужен ей и как можно скорее, — почти на одном дыхании вывалил всё и сразу. — Но я не могу просто всё бросить. Это не игрушки. — Парень, ты меня слышишь? Ты ей нужен. — Хорошо, передай ей, что я буду к вечеру, вылечу утренним рейсом. И спасибо, что позвонил, — Чарли уже не скрывал дрожи в голосе. Он едва не плакал. Повесив трубку, парень уставился в потолок, близился рассвет. Как какая-то пружина сломалась в нём, он опять ощутил себя маленьким и беззащитным перед этим миром. Опять падали его внутренние барьеры, и он понимал, что прятаться от жизни здесь, на краю мира, было глупо. Через полтора часа Чарли собрался и, написав объяснительную главному куратору проекта, покинул место, которое мечтал сделать своим домом. Сейчас были важнее люди в его жизни, которые, как никогда, нуждались в нём. Добравшись до аэропорта, Чарли купил билет и взглянул на часы. До вылета оставалось ещё больше часа. То, о чём он запрещал себе думать уже несколько лет, обрушилось на него, как лавина, сметая все барьеры. Любовь всё ещё была в его сердце, как оказалось, она не имела времени. Ещё он вспомнил Джи-Джи, несостоявшегося парня. Они пробыли вместе всего несколько месяцев. Он научил его тонкостям секса, и это был приятный опыт. Но это был не тот человек, не его. Дождавшись объявления посадки, Чарли прошёл паспортный контроль и почувствовал, как застучало в ушах от волнения. Он возвращается. На этот раз он скажет Вилли всё в глаза. Мальчик вырос, и будь что будет. Возможно, это его единственный шанс, и он его не упустит.