Молекулярный дизайн

      Норт досушил волосы и претенциозно посмотрел в зеркало. Вроде как легло всё нормально, по крайней мере, не стыдобищно совсем. Конечно, видеть себя в таком образе было непривычно, он его всегда избегал, но вроде получилось не так и плохо.       — Вы думаете, он прав? — спросил он задумчиво, заправляя вылезшую серебряную прядь за ухо.       — Не знаю, — пожала плечами его любимая из медсестер отца, — но они вроде да, лучше клеятся.       Электроды в разговор не вступили, просто мирно продолжили лежать в коробке. Норт искренне не понимал, как от краски эти штуки могут перестать клеиться, если Генрих приляпывает их на гель. Но споры об этом уже порядком утомили, и он на этот раз сдался.       — Скажете ему, что я ушел?       — Угу-м.       — У вас сережки новые? Мне очень нравятся.       После получения довольной улыбки Норт шмыгнул за дверь. Во всей больнице работали кондиционеры, ой, нет, магический климат-контроль, и жаркое лето сюда не просачивалось. Генрих уже вторую неделю ходил жутко довольный, а сегодня с утра, пока они собирались в НИИ, так и вообще светился. Видимо, желание поиздеваться над доктором Тоном было сильнее опыта сорока шести прожитых лет.       Время в очереди Норт решил занять книжкой. Литература купола оказалась интереснее обычной школьной, и силы пока позволяли читать большие количества. Норт с опаской думал порой, действительно ли он хочет перепрыгнуть восьмой и девятый класс за следующий год, если даже школу-то не видел. Но также часто он и говорил себе, что отставать от сверстников не круто. Тем более, он просидел дома год. Год! Это как триста шестьдесят пять дней.       Еще он подозревал, что эта его такая активность и решительность связана с двукратным ускорением, и жутко боялся, что же он будет делать без него. Но сейчас такие мысли в голову не лезли, и он ограничился загонами только о предстоящем разговоре с психологом. «О, ангелы, настанет тот день, когда он всё-таки закончит туда ходить».       Почему-то все врачи в этом отделении набирали себе красивых медсестер. Возможно, это Нимфа содействовала, или же они просто на свое усмотрение брали по внешности, так что подозрительным взглядом из дверей кабинета смерила его совершенно неотразимая молодая девушка.       — У нас тут взрослое отделение, — устало вздохнула она, когда он поднялся, — детское в другом крыле.       Норт настрой на ругань не почувствовал и улыбнулся.       — Спасибо, я знаю. У меня с доктором Тоном запись на сегодня. На, — он глянул на часы, — а, семь минут назад началась.       Она подняла брови.       — Привет, Норт, — прошел мимо господин Пьер, анестезиолог.       — Здравствуйте.       Ругаться больше не пришлось, и вот он уже сидел в кресле напротив доктора Тона. Особенной разговорчивостью тот сегодня не отличался, и Норт решил, что дело в усталости.       — Ты не пустила ко мне Норта? — спросил он у помощницы с долей любопытства.       — Она держалась, как львица! — развеселился Норт.       В такие дни, когда в планах стояло несколько подряд врачей, Норт ощущал безнадежность. Благо, такие времена в большом количестве прошли, и теперь он был объектом множественного наблюдения примерно раз в месяц. Папа и доктор Тон на двоих исследовали его по полной. Он удивлялся, как в нем можно найти хоть что-то интересное, но на гнев или, тем более, объяснения предпочитал не нарываться.       — Что это ты какой довольный? — расподозревался доктор Тон в смотровой.       — Кушеточка, — не стал скрывать Норт, — наконец-то тепленькая.       Доктор приподнял брови и покачал головой.       — Расширитель ауры.       Подготовка ко второму осколку пугала. Но Норт понимал, что без этого никак. После первого он отошел, а через полтора месяца исполнится год, как его притащили в семью Роуэн. В целом, он чувствовал в себе достаточно сил, чтобы пережить это дерьмо еще раз.       Хотя доктор Тон, конечно, обещал, что будет лучше, но в этом вопросе ему верить — себя не уважать.       После расширителя ауры почему-то потряхивало. Норт и доктор Тон оба смотрели на трясущиеся руки и моргали: в остальном осмотр по отвратительности никак другие не превосходил.       — Точно всё нормально?       — Да вроде, — Норт пожал плечами и притянул к себе коленки. Обнять их и сделать вид, что ничего не происходит, стало жизненной необходимостью.       — Это был новый, на другой обработке.       — Можно в следующий раз старый? — улыбнулся Норт на задумчивый взгляд.       Доктор Тон тоже улыбнулся, но не так расслабленно, как хотел показать.       — Да не волнуйтесь вы, правда, не помираю. Я просто выгляжу потрепанно, но на самом деле все хорошо.       Доктор Тон приподнял бровь и дал понять, что фраза будет оспорена, когда он допишет пометку в карту. Норт пока поправил неугомонный воротник рубашки и глянул на подаренные на день рождения часы. По всему выходило, что Генриха и Нимфу ждать еще долго, лучше пойти домой самому.       — Во-первых, я не волнуюсь. Во-вторых, каждый твой вздох на моей совести, так что мне решать, помираешь ты или нет.       — Это неправда, — Норт весело посмотрел доктору Тону в глаза, — вы волнуетесь. Но скрываете это, чтобы я о вас что-то не подумал, или еще зачем. Тут я не знаю, тут вам виднее.       Доктор Тон отложил ручку и сощурил глаза.       — Да что ты говоришь?.. — явно зная ответ на свой вопрос, протянул он. — Может, еще и скажешь, что я сегодня на ужин буду есть?       — Нет, извините. Но вы, кажется, смеетесь надо мной, сэр? Я готов обидеться.       — Какой ты нежный, однако. Может, тогда, скажешь, что я чувствую сейчас?       Норту стало очень любопытно, а еще чуть-чуть защемилось почему-то самолюбие и открылось второе дыхание для спора.       — Вам интересно. А еще вы, кажется, притомились. Хотите кофе?       Последнее сомнение в чужой энергии рассеялись. Доктор Тон дважды щелкнул пальцами, и к нему прилетела кружка уже с кипятком и заваркой.       — Да, хочу. Генрих был прав, да?       Норт прилежно вздохнул.       — Генрих, походу, вообще всегда прав. И сейчас тоже, да.       — М-м-м… — доктор Тон беззастенчиво распивал чай, и Норт подумал о том, что да, чай было бы неплохо, — что ты мне еще покажешь?       Вопрос поверг Норта в задумчивость.       — Я… эм… Наверное, ничего? Вроде как особого ничего больше. Могу вам сказать, что вы не очень расстроились, вроде.       — Ты такой интересный, — выдал доктор Тон после молчания.       Норт тут же смутился.       — Я… да нет… Обычный я. Генрих сказал, он же статьями всякими обложился, что у всех инкубов эмпатия повышенная, иначе как бы они такими хорошими были? И что все демоны отношений в перспективе эмпаты, просто кому-то больше досталось, а кому-то меньше. Мне вот повезло… наверное.       — Так ты, значит, эмпат?       Сытый тон доктора совсем напомнил о стареющем льве. Норт в очередной раз подумал, что очень хорошо, что они на одной волне и не конфликтуют. И вместе не живут.       — Ну вроде как. И еще есть какие-то отголоски телепатии, но они вообще полумертвые. Смотрите.       Норт взглядом спросил ручку, и доктор Тон благосклонно кивнул. Прокатывало не каждый раз, но папа же сказал сэра Джордана удивить, так что Норт сделает всё возможное.       — Откройся, — прилетело ручке.       В первый момент он подумал, что ничего не произойдет, слишком уж статную ручку он выбрал. Да и сосредоточение от этого расширителя пошатнулось. Но тут деревянный корпус задрожал, цыкнул, и с глубоким мерным звуком пружинка внутри сама отжалась.       — Классно, да? — развеселился Норт и довольно посмотрел на доктора Тона. — Вы, правда, такое каждый день видите, наверное…       Доктор Тон задумчиво улыбнулся и кивнул в ответ, дернул пальцем, и ручка с таким же благородным хлопком закрылась и по воздуху вернулась в держатель.       — Как быстро растут чужие дети… Так, ладно, эмпат ты или не эмпат, если вопросов нет, анализы на следующей неделе, если результаты хорошие, готовься. Увидимся.

***

      Лунарт за жизнь обзавелся многими прекрасными качествами. Он умел веселиться, мало конфликтовал, четко отстаивал свою позицию и не лез на рожон, когда его не просили. Правда, когда его просили, а он ответов не знал, он тоже делал вид, что его не просили. И в такие моменты отдуваться приходилось Норту.       Преподаватель лабораторных занятий по физической химии вздохнула, погладила листочек орхидеи и устало заключила: «Идите делайте». Норт довольно мимолетом переглянулся с Лу, и они тут же встали из-за парты. Теперь Норт решил, что практикой обязан заняться Лу, раз он в сдаче допуска к лабе не участвовал. Мистер Веснушка такому раскладу не сопротивлялся, только взял методичку и уверенно отправился на поиски инженера.       Норт облокотился о стол с реактивами и оценил картину. Из десяти его одногруппников две пары, включая их с Лу, уже отмучились, откланялись, признали, что они тупые, но получили снисходительное разрешение эксперименты провести. Остальные сидели за широким столом и решали задания. Среди девчонок остался только Макс, и Норт в душе пожелал ему удачи. Конечно, об этом Норт думал иногда просто в теории, соотношение «три парня к семи девушкам» благоприятствовало созданию отношений. Но Лунарт полтора года бегал за Кэт, Макс пробовал, но не вышло, и теперь прослыл бабником, а сам Норт от отношений так же далек, как от математики. Так что все их взаимоотношения в группе строились на крепком «дружба». И, вероятно, на тихом, но уверенном «слепые лохи».       Профессор Маринет задала вопрос о сдвиге фазового равновесия, и Норту пришлось наступить себе на ногу, чтобы не ответить самому. Но все так откровенно тупили, что он пропищал:       — Отводить продукт или…       — Вы шатаетесь без дела, мистер Роуэн?       Он знал, что этим закончится. Конечно, еще до того, как открыл рот, он знал, что его придется закрыть.       — Что-то не вижу мистера Тона, где это он?       — Самое время пойти его поискать, — кристально понял Норт намек.        Мистер Тон занимался тем, что ворковал с инженером, пришлось эту сходку расстроить. Но Лу даже не расстроился, просто бодро взял треснутую делительную воронку и зашагал к дальнему концу комнаты. В окно кидались какие-то полумертвые палки и убивался дождь, так что пара за соседним столом разрешила включить в кабинете свет.       Не сказать, что Норт с предыдущей пятницы зависел от света и ловил панику в темноте, но да, мертвая бабуля в сознании периодически всплывала. Сейчас он решил на провокацию мозга не вестись и позаботился о паре перчаток.       — Сколько еще там будет слоев?.. — не преминул прокомментировать Лунарт, пока Норт натягивал синие латексные перчатки поверх родных черных хлопковых.       — Ну те новые, не хочу запачкать. Ты сегодня куда-то торопишься?       Лу сделал вид, как будто Норт предлагает ему съесть недозрелый апельсин.       — С чего бы мне куда-то торопиться, скажи мне? Что у нас там по методике?       Норт открыл методичку и сверил свои знания с написанным.       — Готовим смесь из мономеров, загружаем в реактор, — он осмотрелся и ткнул на длинную стеклянную трубку, — устанавливаем температуру в термостате на четыреста, следим за изменением окраски. Полтора часа. Потом проводим анализ.       — Хм, ну все ясно.       — Вообще-то, я ни на что не намекал.       Лунарт опять сделал вид, что к нему это замечание не относится, и прошествовал за растворителем.       — Ну хорош страдать-то, ну. По-моему, тебе пора прекращать, вы с ней и так не пара.       Насупленный нос и противный вид.       — Мы можем поговорить о чем-то другом, а? Промой пока пипетки и померь длину реактора. А то ведь ты сейчас дождешься.       На самом деле, Лунарт никогда не пугал, максимум — капризничал. В школе он еще и периодически пытался понтоваться, но в школе Норту было не до какого-то там Лунарта Тона. Нет, в школе он только жрал знания и бесконечно сдавал зачетные единицы. А потом, когда папа ровно через год щелкнул пальцами и снял двойное ускорение, лежал на книгах и тетрадках, вдыхал отпечатывающиеся на щеках чернила и поражался сам себе, как он все это пережил.       — Ай! — мяукнул Норт, когда его снесло чужим негодованием. — Да всё, молчу, молчу. Не бейся так!       Лу посмотрел на него с сомнением.       — Да я вроде и не бьюсь?       Звонким жужжанием ауры и покалыванием Норт готов был оспорить эту фразу. Он даже эмпатию не включил, а негодование Лу так до него долетело. «Ну да, конечно», оставил он при себе замечание.       — Слушай-ка, ты же шаришь в точках, да? Скажи мне, может какое-то воздействие вызвать инсульт?       О да, его определенно волновал бабушкин инсульт. Он бы не сказал, что тема ему нравилась и что, если бы ему предложили не видеть приключения пятницы, он бы отказался. Но, так или иначе, когда Алекс позвонил в больницу и спросил о теле, а ему ответили, что первый контакт его уже забрал, всё приобрело еще более странные очертания. На похороны мама Алекса не пригласила. Более того, трубки она по-прежнему не брала, и новая информация не появлялась. Норт только с трудом, используя все возможные ухищрения, уговорил Алекса не ехать домой и не устраивать скандала. Во-первых, не сейчас. Во-вторых, Норт очень переживал, не случилось ли что-то такое же и с родителями.       Единственную ниточку, что связывала с прошлой жизнью, Норт решил оберегать. Хоть и, если уж честно, понимал, что он в этой ситуации чуть более полезен, чем конфетка для диабетика.       — Инсульт и магические точки? — уточнил Лунарт.       Его взгляд весьма красноречиво говорил, что вопрос дурацкий.       — Дя.       — Поражаюсь, как ты вот эту всю хрень запоминаешь, — он обвел пипеткой лабораторию, как указкой, — а эту, — ткнул себе в руку, — нет.       Да, всё так и было, особенно учитывая, что на следующей неделе пора бы сдавать пропущенный зачет по маганатомии.       — Ну не получается у меня и всё. Можешь мне что-то сказать об этом?       — Ну, тут много всего можно сказать. Смотря что ты хочешь. Можно аурой целой прибить, и всякие инсульт, инфаркт и дальше по списку будет вторичными реакциями тела.       Норт кивнул — это он и сам знает.       — Если задействовать одновременно точки набора и при этом оставить выключенными все точки обмена, тоже энергия может накопиться и — бам.       И это он тоже знает.       — Там термостат у нас сейчас перегреется, — тут же перевел он тему, чтобы не получить от уже злящегося Лунарта. — Продолжай.       — Думаю, если кровь жахнуть огненным заклинанием, такой же эффект получишь. Что за интерес такой к инсульту?       Норт кисло вздохнул. Лу ему нового не открыл, только добавил вариантов. Конечно, будь у него побольше сведений, например, остаточная аура или расположение трупных пятен, тут можно что-то заключать. Но, нет, таким Норт не обзавелся, зато сохранил нервные клетки свои.       — Да-а-а-а… всё, что угодно, лишь бы точки не учить. Ты меня прибьешь, если я в пять свалю?       Новый взгляд, полный подозрения. А аура-то засекла холодок, и вряд ли он от окна.       — Куда опять собрался?       — Да ай! — уже обиженно отозвался Норт.       Конечно, у Лу есть все права бить его ментально. Глупая детская обида копилась в Лу и разжигалась каждый раз, как Норт, по его мнению, что-то скрывал и всячески обесценивал их дружбу. Но нет, он еще не готов рассказывать про Алекса, про маму и папу. Ему нужно время, чтобы с этими мыслями свыкнуться.       — Еще и издеваешься? — Лу сник.       — Может, чувствительность сегодня высокая? Ну не суть. Лу, я тебя очень сильно ценю. Спасибо, что есть в моей жизни.       Ответом его не удостоили, и обида в фоновой эмпатии спала совсем немного. В такие моменты Норту правда помогали эти вдолбленные психологом разговоры о чувствах, и он совершенно беззастенчиво Лунарту сообщил, что жутко им дорожит.       — Ну всё, хватит, — остановил Лу, у которого уже уши начали полыхать, — я тебя понял. А ты мне, вообще-то, обещал пойти со мной на тусовку сегодня!       У Норта брови подскочили.       — Я? Обещал?!       Быть такого не может. Он такое не обещает, он же знает, что не выполнит. Тусовки с незнакомыми людьми? Б-р-р-р!       — Ага, ты мне обещал, что поддержишь меня, когда я соберусь к Леонарде. А у нее сегодня день рождения.       В голове Норта собралось, что это Лу такой нарядный сегодня, даже в рубашке и с уложенными волосами. Раз он собрался к подруге детства, с которой кучу лет не виделся и только недавно начал общаться снова, это весомый повод.       — Могу я сделать это морально? Ты великолепен, ты совершенно точно ей понравишься.       — Конечно можешь, — вздохнул Лу печально, — не могу же я тебя заставлять. И издеваться не могу, хотя так хочется!       — Лу, ты точно лучший. Если будут вопросы с отчетом, можем обсудить.       Лунарту точно захотелось обвинить его в лести или даче взятки, но они оба знали, что такого не случится. Потому что эту взятку Лу примет с готовностью.       — Если будет совсем плохо с точками, пиши.       Когда Норт дозаполнил таблицу с результатами эксперимента и отнес ее на подпись, солнце уже успело спрятаться. До пункта перехвата он дошел вместе с Лу, удивляясь, что тот даже пальто от кошачьих волос почистил. Пожелал удачи обязательно, добавил ментальное объятие и дал понять, что готов послушать, если Лу расскажет. Получил кивок и пожелание удачи в ответ и вздохнул.       Сегодня не получится, но это хорошо: кажется, чем больше времени Норт дает Алексу, тем лучше. Что ж, тогда он покажет брату купол завтра.