Молекулярный дизайн

      Они просто стояли и обнимались. Норт крепко забрался носом в волосы Нимфы и вдыхал теперь запах дорогого шампуня, не до конца смытого кондиционера, химию лака, впитавшиеся в шею духи и теплые отголоски кожи. Пара перчаток, шерстяной пиджак школьной формы и худи с накинутым капюшоном неплохо так забирали даруемую любовь, но она всё равно пробивалась.       Наверное, это неправильно. Вероятно, ему прямо сейчас лучше прекратить, спокойно отступить назад и покачать головой, мол, мне это не нужно, спасибо, я всё могу решить сам. Но правда была проста, как мир: ему это нужно. Стоять и обниматься с человеком, которому доверяешь, знать, что тебя верно поймут, утыкаться вот так в шею и чувствовать защищенность. Ну и что, что он похож на девчонку и ищет спасения за маминой юбкой, он это примет.       — Ты же мое солнышко, ты же знаешь?       Он, наверное, знает. И всё-таки, всё-таки…       Он тяжело вздохнул и прижался к Нимфе еще крепче, хотя вроде как было некуда. Она выдохнула, пискнула и прижала его в ответ.       — Иди-ка сюда.       Пришлось отлипнуть от мамы, чтобы оказаться в поле зрения ее глубоких темных глаз, ее мерного дыхания.       Пара перчаток опустилась ему на щеки, стало даже как-то неловко. Но Нимфа на полном серьезе потрепала его по щекам, потом — волосам, довольно улыбнулась и посмотрела в глаза.       — Очень люблю тебя, радость моя.       — М-м-м…       — Ты такой прелестный, ты просто чудо.       — Это лесть, — промямлил Норт, не чувствуя щек.       — Ты — наша с Генрихом лучшая авантюра. Лучшее, чего можно пожелать.       Щеки запылали. Ситуация только что вышла из-под контроля Норта очень далеко.       — Да я не…       — Я вообще-то сомневалась, что из этого что-то выйдет, — продолжила она. Пальцы Нимфы абсолютно точно считали его за кота и трепали по волосам, скинув капюшон, — думала, мы с ним тебя не вытащим и всё это зря, но посмотри! Ты — мой любимый сыночек, моя радость.       — Сахар на зубах скрипит…       Норту срочно необходимо было выбираться, иначе его затискают до смерти. Так что он сделал попытку просьбы, а потом откровенно сдался и еще раз Нимфу обнял. Правда, куда осторожнее, чем в первый раз: капюшон опять надевать не хотелось, как и коснуться случайно кожей.       — Но я же… полное магическое разочарование!       Тут же школьная форма неприятно кольнула, как и оценка в дневнике за курс магических дисциплин.       — Совершенно не полное, — мама опять появилась в поле зрения. — Один только «стимул-реакция» чего стоит.       — Но это другое!       Да, исследования папы ни в какое сравнение не шли с уроками магии. Эти электроды и крутой вывод «вау, у тебя мозг обрабатывает сигнал и тут же его перестраивает в магию» никак не соотносились с магической защитой или заклинаниями. Да какая разница, что эмпаты на долю секунды быстрее выдают реакцию, если он даже элементарное заклинание воспроизвести не может!       — Радость моя, учить надо лучше было. Но если честно — мне всё равно, что у тебя за восьмой класс будет тройка стоять. В конце школы исправишь, тогда ты, наверное, лучше знать будешь?       А вот Норту еще как не всё равно! Он чувствовал себя ужасно, просто отвратительно, и пришел каяться к матери, просить пощады.       — Давай я лучше тебя поздравлю с переходом в девятый? Горжусь тобой.       Лучше не стало ни капли, и Норт опять тяжело вздохнул.       — Еще мне страшно. Никого там не знаю. И как они ко мне отнесутся, когда я к ним в декабре завалюсь?       Новое трепание по голове. Это начало бы напрягать, но Норт именно этого и жаждал. Правда, себе в этом не признался.       — Ты же чудесный, как тебя можно не любить? Не переживай, они тоже тебя оценят. А если нет — это же не значит, что в тебе что-то плохо? Я знаю, ты справишься.       — А если нет?       — А если нет, у тебя всегда есть мы. И еще ты всегда можешь кинуть в них подсвечником и убежать.       Тут Норт окончательно покраснел и мяукнул что-то невразумительное. «Черт, черт, черт!», думал он, заливаясь стыдливой краской. Нимфа рассмеялась от одного его вида, а потом еще раз — видимо, вспомнила этот рассказ с самого начала.       — Ну откуда я мог знать, что оно только от магического попадания защищено? — в сердцах воскликнул Норт.       Зачем вообще кидать подсвечники куда бы то ни было, мама на этот раз не спросила — видимо, первых двадцати «ну так получилось» хватило, она вдоволь насмеялась. Правда, первые три раза еще и накричала. Норт это безусловно заслужил и принял наказание в виде двух недель без рисования и ноутбука стоически.       — Папа всё еще сильно злится из-за окна? — полушепотом спросил он и опустил взгляд.       Серая форма с красными каймами тут же в сотый раз напомнила об инциденте. Самое поганое в этой всей ситуации — то, что он подставляет родителей. А еще его теперь чуть больше людей по школе знает, это тоже плохо.       — Ты только ему не говори, — заговорщически начала мама, — но он сказал: «Наконец-то он делает что-то нормальное». А то, ты же знаешь, твоя любовь к рисованию его напрягает. Так что он не злится. Но больше чтоб такого не было.       — Да, мам.       И в этот раз он ошалел, что такое вообще случилось. Он совершенно точно не планировал попадать подсвечником в стекло, и, тем более, брать за это ответственность.       — Так что ты — чудесный, моя радость. И я тебя очень люблю, и мне неважно, насколько ты сильный маг. Вот то, что ты уроки не учишь — это да, это меня напрягает. Но уроки же не сделают мне из тебя плохого человека?       — Но… нет, я и так плохой. Я бросил маму и папу, и Алекса, и вы меня обеспечиваете, — выдохнул он и опять почувствовал упадок.       Мама серьезно посмотрела в глаза и дождалась, пока он сосредоточится и кивнет, что слушает.       — Я не вижу ничего плохого в том, что ты выбрал то, что тебе нравится. Нам не запрещено быть счастливыми, я бы тебя не упрекала. Ты просто заботишься о себе, впервые с того времени.       — Но…       Протест выдался слабым, но Нимфа, кажется, поняла и тепло улыбнулась.       — Если бы твои родители хотели, они бы нашли способ с тобой общаться. Если бы очень хотели, ты вернулся бы к ним. Отпусти их, солнце, хватит трепать себя за это. Ты должен разрешить себе быть счастливым.       — Мам… А вы?       Это тяжело принималось. Слова мамы оседали где-то под сердцем, там, где, вроде, душа, и оставались там. Норт знал, что нужно много времени, чтобы понять всё это, он такое уже от Генриха и Нимфы слышал, и просто кивнул.       — Ты делаешь нас счастливыми, солнце. Мой самый любимый.       Конечно, тройка по магии оттягивала радость, притупляла эмоции и била по чувству собственного достоинства, но перестала казаться совсем уж страшной. Да, надо принять, он совершенно бесполезный в магии, и Генрих сегодня вечером поругается, скажет, что учить надо лучше, а Норт обиженно ответит, что он и так учит. И даже восьмой класс за три с хвостиком месяца показался достижением. Ну конечно, он не давал жизни мисс Даррел. На последнем занятии подарил ей семена огромного букета и горшок с убыстрителем роста. И родители… может, они и правда не так уж хотят?       — Ма-а-ам…       — Иди давай сюда.       Нимфа оказалась великолепной матерью. «Она не может родить ребенка потому, что тогда он вырастет слишком хорошим», думал иногда Норт. Сам он в эту категорию попасть не мог из-за Милорда и дурацких проблем с людьми.       — Я — сопливая девчонка.       — Ты сложный из-за возраста, тихий из-за прошлого, застенчивый из-за способностей и много чего еще. Главное, что ты — наш любимый Нортулечка.       — Ай!       Все-таки это случилось, и щекой он мазнул щеку мамы. Тут же дернулся и выскочил из объятий. Щека пару раз обиженно вспыхнула болью и отступила в биение горячей крови.       Мама тяжело вздохнула, и удачно не предложила помощь из ненужной вежливости.       — Ты лучшая на свете, что терпишь меня.       Она только покачала головой. «Этот разговор, — неожиданно понял Норт, — такой же, как с психологом. Только лучше».       — Я тоже вас очень люблю, даже не представляешь, как.

***

      Норт не стал играть в обиду и ткнул парой вакуумных клякс в уши. Мало ли, почему Алекс задерживается. Может, плачет в подушку или рисует депрессивные картинки? Может, развлекается со своей второй половинкой. Возможно, еще пока не нашел в себе сил на встречу. Так или иначе, Алекс достоин этого пятиминутного опоздания.       Октябрьское увядание окутывало запахом почерневших листьев и переговорами летящих в тепло птиц. Небо пропиталось меланхолией, и даже через биты Норт слышал жалобное подвывание энергетических линий. Всё перестраивалось, готовилось к зиме, и сама планета не была исключением.       В просторном сквере гуляли парочки, разносили скопившуюся на дорожках пыль и добирали последнее солнце. И вот, в этом антураже на Норта с небес снизошел он. Ангел во плоти, только почему-то с кислой миной и сомневающийся в верности намерений.       — Привет, — улыбнулся Норт и ткнул на наушники.       В этот раз Алекс, судя по всему, уже почти не сомневался в реальности происходящего. Хотя почему-то жизнь так сложилась, что каждый раз они только попадают в херовые ситуации совместно.       — Привет. Давно ждешь?       — Нет, — Норт покачал головой и оценил спокойствие ауры брата, — пошли? Куда тебе больше нравится, в парк, в торговый центр или на поле?       Началось. Игра с огромными глазами и спокойным видом Норта на это запустилась.       — А… эм… есть какая-то разница? И из всех этих мест мы попадем в этот твой купол?       Норт кивнул. Алекс приподнял бровь и в очередной раз принял происходящее.       — О, точно, давай через магазин сладостей? Это должно быть интересно. Пойдем?       На самом деле, Норту хотелось спросить, что это за очередной поникший вид, или Алекс всегда так выглядит. Но он благоразумно не стал.       Двадцать три точки перехвата раскинулись по городу, а парочка даже вышла за границы. Норт на самом деле не планировал, через какую им бы лучше пройти. Вообще ему казалось, что, как только он начнет однозначно высказывать свое мнение, Алекс его испепелит.       — У тебя есть какие-то планы на сегодня? — на всякий случай спросил Норт у загруженного Алекса.       — Нет, только ты. И этот твой купол.       — Очень лестно. Здорово, что ты так быстро решил, что тебе это тоже нужно.       Всего-то полторы недели понадобилось Алексу, чтобы перейти от «куда ты меня зовешь?!» к «ладно, покажи». Норт планировал сегодня однозначно добить вопрос о том, есть ли у Алекса какие-то магические способности в зачатке, хоть его ауру и чувствовал обычной человеческой.       Навигатор обещал пятнадцать минут пешком, и Норт это время занял расспросами о жизни Алекса. Его интересовало всё. Каждый день с их разлуки в декабре. Норт любил чужие жизни.       Так они дошли до потрепанной вывески, отлично отражавшей антураж подвального «Сладость или гадость». В высоком здании, судя по всему, находились офисы и фирмы, так что место весьма проходное. Возможно, работающие там таможенники даже что-то зарабатывают с продаж.       Алекс посмотрел с неприкрытым сомнением на обшарпанную дверь, облупленные перила и вскинул брови. А вот Норт совершенно не сомневался, что пришли они верно. Хоть он здесь и не был раньше, такую иронию жителей купола грех не узнать. Так что проскакал по уходящим вниз ступенькам и толкнул музыку ветра.       — Пойдем!       Пахло лакрицей, зефиром и чем-то пряным, возможно, перцем. Глаза долго перестраивались к приглушенному свету, так что приземистые сундуки и громадные стволы деревьев проступили не сразу. С потолка свисали новогодние гирлянды, никак не прикрепленные, какие-то флажки и украшения из конфет.       Как будто из-под земли появился карикатурный старик. Он просто возник, бесшумно и в один миг. Разумеется, с ужасно седыми волосами и в чем-то, что уже пару сотен лет никто не носит. Улыбнулся хитро, запахнул что-то вроде халата и вышел из-за кассы.       — Добро пожаловать в лавку вкусностей.       Алекс оглядывался по сторонам, точно выдавая в себе самозванца. Норт оставил его так, чтобы он глазел на леденцы и печенье из марципана, а сам улыбнулся хозяину.       — И лавку чудес, возможно?       К улыбке добавился прищур.       — Ну конечно. Все сладости по традиционным рецептам, только фрукты, добытые аборигенами, и сахар, выпаренный из свеклы. Чем вам не чудеса? Будете конфетку?       — Экий сервис, — Норт посмотрел на стоящую рядом огромную вазу с мармеладом, — но, наверное, цены кусаются. Как летающие крокодилы.       Дедок скуксил нос и совершенно не в образ цокнул языком.       — Восемь тысяч манн за килограмм. Особенно вон те, — ткнул не разгибающимся до конца пальцем в дальний угол с широким сундуком. — Что-то с собой везете?       Эта молниеносная перемена от дедка-чудака в натренированного пса не осталась незамеченной. Алекс оторвался от созерцания сладостей и уставился сначала на Норта, потом на старика.       — Восемь тысяч манн? — Норту стало до жути смешно, он даже не собирался скрывать. «Восемь тысяч манн? Я на эти деньги неделю могу питаться!» — Нет, спасибо. Нет, ничего, только переход.       — Вообще-то без налога, только самое свежее. Ладно, пойдемте.       Норт на всякий случай еще раз поманил Алекса, тот кивнул и аккуратно, как будто это могло его в случае чего спасти, двинулся следом.       За висюльками с бусинами и конфетками оказалась уже совершенно неаутентичная светлая комната со сканером для обычного прохода, компьютерами, видимо, для заполнения информации о грузах, столами с папками и графическими планшетами.       Дедок щелкнул тумблером, между двумя металлическими столбами повисли нефтяные разводы. Алекс подавил возглас.       — Вперед, — бесцветно скомандовал таможенник и протянул руку.       — Алекс, — Норт указал на Алекса, и тот неловко помахал, — в этом куполе впервые. Можем мы оформить пропуск с этой стороны?       Конечно, Норт знал, что можно дойти и до центра за куполом, но, раз уж они на таможне, грех не воспользоваться. Совершенно растерявший образ дед зашуршал фантиком, отправил в рот обалденно пахнущую конфетку и кивнул.       — Угу-м, человек… — протянул он, надев припрятанное пенсне и оценив Алекса. — А вы у нас?..       — Инкуб.       В доказательство Норт потыкал себя по шее и загорелся красными геометрическими фигурами.        Однажды Норт видел, как мама проводила через границу купола инвесторов из другого купола. Мельком, но сейчас действия сходились точь-в-точь. Норт по биометрии подтвердил свою личность, пока Алекс такую же карту создавал, и выбрал «принять ответственность». Всё остальное, а Норт с интересом наблюдал, из чего же состоит анкета, Алекс заполнил сам. Только в графе «цель визита» они посовещались и пришли к «экскурсионная». Потом дед просканировал Алекса на отсутствие злых намерений.       — Добро пожаловать за купол-четыре, мистер Финн.       Получилось не так пафосно, как могло бы, но Алекс, похоже, проникся.       — И это… всё? — спросил он ошарашенно. — Три минуты?!       — Не количество, а качество, мистер Финн.       — Если бы ты хотел что-то противозаконное натворить, или бы мысли твои со словами расходились, мы бы узнали, — поддакнул Норт.       Разводы колыхнулись, так и говоря, что пора поторапливаться. Норт протянул руку в перчатке Алексу, дождался и сделал уверенный шаг вперед. Алекс на мгновение замешкался, а потом тоже перешагнул границу.       Норт вдохнул задубевшую пыль центра купола и огляделся. Он стоял под стеклянным навесом, а от огромного бизнес-здания падала тень. Солнце окончательно скрылось за тучи. Ни души он не наблюдал, ну и неудивительно: все-таки, у нас тут рабочий район, все заняты серьезными делами.       Потянулся и ненавязчиво посмотрел на Алекса. Тот стоял и хлопал глазами. А аура однозначно говорила, что он и правда охренел, что так работает.       — Добро пожаловать под купол, — улыбнулся Норт.