Молекулярный дизайн

      — Эм… бензол? — неуверенно промямлил Норт, смотря на картинку с линиями и шестигранниками.       Справедливости ради, Алекс тоже понятия не имел, как называется эта штука, которую Нимфа только что накалякала в воздухе своими чудовищными световыми линиями.       — Это же сэр Роуэн, — заговорщически пояснил Норт, как только хмурый Генрих молча удалился, — это он когда-то спас меня от Милорда. Я ему за это очень благодарен. Но что мы здесь делаем, Алекс?       В перерыв между неозвученными матами Алекс потер виски.       — А что случилось после того, как он спас тебя от Милорда? — приметив краем глаза возвращающегося профессора, спросил он. Генрих тут же прищурился и замер.       — Ты сегодня такой странный… Ты же обычно не любишь говорить о прошлом? Потом я немного пожил с ними, ходил в подкупольную школу, потом было два неинтересных года, а потом мы случайно встретились. Ох, Алекс, неужели у тебя магические проблемы, раз мы здесь?       «Ага, да, именно у меня», безнадежно съязвил сам себе Алекс и вернулся к заданию от Генриха:       — А расскажи мне про эти два года?       — Они же неинтересные, зачем о них рассказывать? — пожал плечами Норт.       — Держите чай, — Нимфа протянула по кружке.       Норт глянул на чашку, глубоко вздохнул и хотел уже что-то сказать, как его приемная мать улыбнулась и поставила чай на стол:       — Ну да, я забыла.       Угрюмый и явно не настроенный на разговор, Генрих подбросил в воздух какую-то сферу и выключил свет. Комната озарилась фиолетовым, но, не успели глаза привыкнуть к смене освещения, вернулась в привычный вид. Генрих натужно кивнул и вернулся в кресло напротив дивана.       — Норт, детка, покажешь мне свою инкубную магию?       Норт выдал смущенно-заинтересованный вид и глянул на Алекса с прицелом, почему это какой-то мужик называет его «деткой». Алекс даже и понятия не имел, как на это реагировать, и потому закосил под дурачка пожиманием плеч.       — Зачем? — подозрительно протянул Норт.       — Хочу удостовериться, что ты всё еще в порядке, раз уж я за тебя в какой-то мере ответственен, — сделался Генрих нравоучительным.       — Да я вам и так могу сказать.       — Показывай давай.       Алекс поймал на себе еще один взгляд брата, на этот раз из разряда «а мужик-то ку-ку», а потом наблюдал, как Норт бьет себя по шее и как загораются под глазами красные символы. Он даже и не думал претендовать на то, что хоть что-то в этом понимает, и потому только следил, как надевший перчатки Генрих с мрачнеющим видом крутит голову его брата туда-сюда.       — Заключал с кем-то контракты в последнее время? — закончив минутный осмотр, спросил Генрих.       Тело Норта тут же напряглось. Алекс воочию наблюдал, как каждая мышца переходит в состояние готовности, взгляд становился жёстче, губы смыкаются и пальцы пробирает дрожь.       — Нет, сэр, — сухо ответил Норт и закинул ногу на ногу.       Генрих дернул бровью, отстранился, глянул на Нимфу, та — на него, и в унисон тону ответил:       — Ясно.       Поднялся с кресла, скинул воображаемую пыль с бедер и в абсолютном молчании удалился.       Ожидавший хоть каких-то объяснений Алекс посмотрел на Нимфу. Та, заметив, отрицательно помотала головой и взяла кружку с чаем.       Нет, такой расклад чертовой абсолютной прострации его никак не устраивает! Еще раз он глянул на Нимфу, чтобы она проводила его взгляд в сторону коридора, и безмолвно спросил. Она легко кивнула, мол иди, и улыбнувшись, задала Норту какой-то не требующий рефлексии вопрос.       — Мистер Роуэн! — Алекс нашел отца Норта задумчиво пьющим воду в кухне. — Вы знаете, что с ним?       — Привет, Алекс, — бесцветно отозвался тот и, уловив растерянность, пояснил: — Мы еще не здоровались.       — О-у… — Алекс даже и не думал это отслеживать и теперь отчего-то смутился, — здравствуйте, сэр. Так вы знаете, что с ним?       Густая бровь медленно и манерно поднялась вверх. Генрих отставил пустой стакан и посмотрел Алексу в глаза.       — Я знал, что это не сработает. Неужели так сложно взять и послушать? Боже, вместо мозгов желе у них. Мы же всё уладили, так нет, надо им еще куда-то лезть… М-м-м!..       Вид Генриха сменился на возбужденно-протестный, и Алексу показалось, что тот стал лет на двадцать моложе.       — Я не понимаю…       — Как ты заметил, у него нет кусков воспоминаний, — укорил Генрих, будто это Алекс в чем-то провинился.       Тут же захотелось дать отпор, но сведения сейчас казались важнее.       — Да, как-то странно…       — Его основной контрактор стер часть воспоминаний, и, как ты тоже заметил, касающуюся фаллена. Что неудивительно.       Не, что-то концы с концами у Алекса в голове никак не сходились: при чем здесь фаллен и «два неинтересных года»? Явно, кто-то вешает ему лапшу на уши, в чем он и собрался Генриха уличить.       — Но…       — Но кусок оказался слишком большим, — начисто проигнорировав мяуканье, продолжил Генрих, — и дефрагментация не работает. События не восстанавливаются в логику у него в голове — он их просто игнорирует.       — Но почему?..       — Хорошо, конечно, что они понятия не имели, как много у Норта взаимосвязей с фалленом, — тут Генрих выдохнул с задумчивым «хм». — Пожалуй, это даже хорошо. Да, здорово… — И снова глянул на Алекса. — Но не работает. Безопасность думала, никто ничего и не заметит, а им будет спокойнее. Ага, как же! Теперь я могу подать на них в суд. Ну да не сейчас. Сейчас мне надо вернуть сына.       О да, это отличное желание! Алексу вроде как тоже нужен брат. Ну, тот брат. Тот самый, который до этого…       — Мы сможем ему помочь? — тут же перебрал Алекс в голове варианты, что бы он смог для Норта сделать. Почему-то оказалось совсем немного, и от этого сжалось в груди.       — Мы — нет естественно. Но мы вернем его в резерв.       — Э?..       — У всех демонов отношений, — приняв усталый вид и явно о чем-то парясь, разъяснил Генрих, — есть такая возможность — вернуться в резервное состояние, игнорируя все приказы от контракторов. Как откат в сохранении в ваших играх, прости Ангелы.       — Серьезно?.. — потерял Алекс связь с реальностью.       — Никогда так не делал, но да, в генкоде заложено. Знаешь, — тут Генрих впервые посмотрел пронзительно, и у Алекса сами собой побежали мурашки по спине, — я думал об этом. В самом начале. Думал приказать ему забыть о… ну ты понимаешь, обо всем этом. И еще, представь, было бы неплохо сказать ему, что мы — его биологические родители, а вас он бы забыл.       Момент остановился. Впервые Алекс совершенно не нашелся, что ответить. Варианты развития событий проплывали в голове, как облака, совершенно не задерживаясь, и оставляли его один на один с тем, кто теперь вызывал у него дрожь.       Он медленно вздохнул, боясь почему-то, не кинется ли к нему Генрих с ножом после такого откровения. Зачистит свидетелей, и дело с концом…       — Но… Как так?.. — пролепетал Алекс, пораженный до глубины души.       Этот человек владеет его братом полностью! Абсолютно! И влияет на судьбы их всех.       — Ты и сам понимаешь, что это неправильно. Мне жаль, что он страдает. Но это — тот опыт, который ему пришлось прожить. И теперь это его опыт. А теперь мне надо призвать нулевого контрактора, — кисло закончил Генрих.       Все еще под впечатлением, Алекс не заметил, как вжался ногтями в стол. И только когда посмотрел на белеющие свои пальцы, отпустил столешницу и оторвал, наконец, полный ужаса взгляд от Генриха.       — Это вы себя так назвали?       Не хотелось теперь подпускать этого человека к Норту, но, совершенно очевидно, Алекс здесь столь слаб и бесполезен, что сможет только распалить пожар. И никак никому пока не поможет.       — У меня нет сейчас контракта с Нортом — я абсолютно бесполезен. И я — не нулевой его контрактор, у меня нет с ним глубинной связи как с демоном. — Объяснил Генрих рассудительно и, помолчав, еле слышно добавил: — К сожалению.       — Я не понимаю. А у кого есть?       Генрих смерил Алекса нечитаемым взглядом и оттолкнулся от шкафа.       — А с кем, ты думаешь, у нас у всех есть глубокая взаимосвязь?       В голове возникло несколько вариантов, в том числе мелькнула Марго, но ни в одном из них Алекс не был уверен. Оттого свел брови и глянул на мистера Роуэна в поисках еще одной подсказки.       — С кем ты заключаешь свой главный контракт — обязуешься прожить эту жизнь? — сказал тот таким тоном, как сам ответ.       Мелькнуло озарение. Вот теперь он уверился в своей правоте. И от того сердце странно скакнуло, а к щекам почему-то прилила кровь.             — Пойду позвоню вашим родителям, — не дождавшись ответа, кисло отчитался Генрих и взял курс на лестницу.