Мы - разные миры

**** Затмение. Вокруг меня дремучесть, от которой я без понятия, как избавиться. Я не чувствую ничего, кроме причудливой пустоты и злости, что переизбытком горечи давала о себе знать. Что происходит? — Очнись! Ну же, прошу тебя! Где я? Почему я ничего не вижу? Я только что стоял лицом к лицу с самим собой. Я был по-настоящему готов идти навстречу страху, который начинал вычеркивать меня из мест, где я смог бы почувствовать себя малость живым. Те бумажного цвета глаза, что яростью ко мне сияли, внезапно скрылись в темноте, в которой я сейчас нахожусь. Я помню его седое лицо, когда он смотрел на меня, источая густой дым из своих рук, что взглядом самого дьявола излучал страдания в мою сторону. Где ты!? Я должен был попытаться отправить его в бесконечную бездну, где он останется навсегда. Я должен был своими руками положить ему конец, зная, что он не умрет, зная, что я был слишком слаб. Мне его не убить, как и его мне. Покажись мне! Где вы все!? — Очнись, умоляю! Я должен был рвануть на встречу зеркальному отражению, пусть и зная, что я уже проиграл. Было бы крайне спокойно, если бы я знал, что для меня всё потеряно. Было бы спокойней, если бы меня нигде больше не существовало. Где ты!? Я найду вас! Я должен вернуться. Моя голова думала о конце света в глазах тех, кто желал настоящему мне смерти. Чрезмерная злость и ненависть, что окружала меня там, сжигала меня даже в этом кромешном мраке. Вы за всё заплатите! Слышите меня!? Сотрясая спокойствие на своей душе, я продолжал пытаться понять, почему я не могу пошевелиться и попасть обратно в место, где столкнулись бы два человека из совершенно разных миров. Мы не похожи. Это ещё не конец! Помня тот сумасшедший и разъяренный голос, что так и пытался лишить меня слуха, я помнил мотивы о том, что скоро всему, что я считал своим, настанет конец. Дайте мне лишь один взгляд на прощальный закат, где я сидел бы на родной мне лавочке, и я бы навсегда простился со своим нытьём, которое начинало всех бессовестно раздражать. — Времени... Изуку! Это ещё кто? Кто это!? Женский голос неприятным эхом прошёлся по-моему самочувствию, который сильно заглушался громким звоном, напоминающим тревожную сирену. — Изуку! Чьё-то это имя? Моё имя. Долгий крик, что после своего окончания потух сильным головокружением и болью в моей голове. Голос, прошедший глухим эхом со скоростью поезда, был наполнен переживанием и сильно знакомой грустью. Он был чем-то знаком мне. Он был малость схож с голосом человека, который веял теплоту у моего уха. Он был наполнен чувствами, которые закрыли на замок мою агрессию на самого себя. Меня заметно накрыло сильной печалью. Что происходит!? Куда пропадали мои негативные чувства – без понятия. Я двинулся головой. Я не могу контролировать себя. Мои изменения идут против меня, разрушая моё понимание своей сущности. Ощущая чужие эмоции, как свои, сердце стало биться не так, как прежде. Оно так и кричало на своего обладателя, говоря, что на данный момент нет места несчастному гневу, что был со мной там, где я готовился бесчеловечно проиграть собственному себе. Сердце стало биться совершенно по-другому. Этот человек не дал гневу напрочь лишить меня человечности. Сумасшествие. Это всё из-за неё. Я вернулся. Я снова получил контроль? Не успев осознать все перемены, я моментально встретил сердечную аритмию, которая не давала мне легко вдохнуть пылкого воздуха. Я будто снова вселился в оболочку, в которой я существовал долгие и неприятные годы, начиная ощущать расширение грудной клетки от безумно тяжёлого дыхания. По лицу без эмоций начинали спускаться слёзы, пока нос учуял слишком противный запах, напоминающий неизвестную кислятину. Я могу шевелить своим языком, принимая горько-кислый вкус своей слюны, своего нёба и скрытой стороны зубов. Тело приступило непомерно болеть во всех доступных для боли участках. Меня овеял откровенный мороз, что после нескольких секунд стал сменяться теплом на коже. Я сгораю. Сгораю, как факел. «Что со мной... Б... больно... Мне... Мне нужно вернуться... Я должен... Покончить... Где я?» – не ощущая некоторое время свой голос, глаза никак не могли дать мне вид на происходящее. Глазные яблоки бушевали по сторонам, изгибами проезжая по закрытым векам. Непредвиденная острота колко прошлась поперек моих закрытых оков, благодаря чему я смог с трудом развеять воспоминания о просторах кошмаров. Звук упавшего лезвия. Я так ничего и не вижу. В глазах мутно и расплывчато, сильно двоится. Плавающий красный цвет мигал по кругу, напоминая аварийную сигнальную лампу, что сразу скрылась за головой темного силуэта. Не вполне вернувшись в норму, я осознал, что моё тело лежало на липком холоде. Я ощущал ноющую и острую боль во всех областях спины. Осколки. Чувствуя телом влагу и твёрдость, голова ощущала, наоборот, теплоту и мягкость, что едва успокаивала головную боль. — Изу... Изуку! Милый! – глас женских уст опрокинул чашу теплого ливня на моё лицо. Я ощущал в этом голосе человека, правда о котором меня выбила из колеи. — Да! Да, да, да! Я не мог в точности распознать в этом голосе ту самую девушку, что в первый день встречи подарила мне поцелуй. Голос не был в точности таким, каким я его помнил. Он был совершенно другим. Не таким, как раньше. Я стал сомневаться в том, что я очнулся. Может, я уже нахожусь в кошмаре, который мне пообещал мой враг? Её голос не был схож с тем, который я слышал прежде. Иллюзия. Ебучая фальшь. Неправда? Может, правда? Меццо-сопрано. Раньше он был колоратурным и мило писклявый, певчим, но теперь же – стал женственней, изящней, с ноткой трагедии и страсти. Он не тот, что милым писком постоянно бушевал рядом со мной, в моей голове. Не тот, что среди ясного утра будил мои сонные чувства. — Господи... я так счастлива, что ты очнулся! – Дождь. Ливень женских чувств. — Я не могу... Не могу, я сильно рада! Внутри так горячо. Из-за частого дыхания меня заживо сжигал слишком раскаленный воздух с привкусом розовых моментов. Делая маленькие движения телом, я всё сильней проникался стеклянной болью. — Т... Тога... Тога... Это ты? Тога, – что-то неладное. Этот голос не был похожим на мой. Я не мог узнать его. Он не принадлежал старому мне. Что со мной? — Тога, – не писклявый, не тот, который иногда давал мне лишние комплексы. Он больше не был таким, как у подростков. Не был с ноткой слащавой доброты. Баритон. — Что я... Мой... Голос... Я не понимаю... К-х-а-х! Тога, это ты? Это правда ты? Тога, Тога, Тога, это ты? Скажи, что это ты. «Что со мной... Это тело... Мне больно... Я... Голос... Что с ним?» — Изуку! Пожалуйста, прошу, взгляни на меня! – тонкие пальцы с волнением стали вытирать подушечками мои укрытые кровью и слезами глаза, благодаря чему зрение стало приходить в порядок. Осталось лишь малейшее мерцание и красная расплывчатость. — Умоляю, скажи, что это ты... Я хочу... Я больше не вынесу их ненависти. – я чувствовал боль и жжение по всему своему телу, что постоянно сменялась от сильной к слабой. Кровь бурлила, расплавляя весь холод, что таила моя оболочка. — Они... Меня ломают... Тога... Тога, скажи, что это ты. — Взгляни на меня, я тебя прошу! Умоляю, я хочу посмотреть в твои глаза! Милый! – она кричит, надрываясь. Ей больно, как и мне. Я вижу её. Моему едва здоровому взгляду приглянулось лицо человека, чьи глаза с переизбытком счастья встретили меня. Я увидел её снова. Но... Увидел не ту, которой я её помнил. Она сильно изменилась. Заметно сильно. Где же я? Её лицо стало более взрослей. Оно не было таким, каким я каждый раз представлял его рядом с собой. Я не мог узнать в ней ту девушку, которую я считал родной. Женское бледное лицо было покрыто кровью, синяками и царапинами, вводя меня в замешательство. Шея в различных шрамах и новых порезах. — Ты... Её длинные волосы, с которыми я был близко знаком, больше не были таковыми: отныне длина была неопрятно срезана, не было той прямой челки, через которую её лоб становился загадкой, которую мне нужно было разгадать. Длина её чёлки была уложена набок, открывая мне её более повзрослевшее лицо. — Это я! Твоя Тога! Её глаза, которые являлись моим солнцем, стали более темней, открывая мне сильнейшую усталость и недосыпания её оков. Её зрачки странно узкие, из-за чего я стал чуть больше входить в панику. Губы остались такими же аккуратный, но с заметным шрамом на краю верхней губы. Не было той школьной формы, цвет которой слишком сильно подходил к её цвету волос. На ней была обычная кофта, что была покрыта слоем крови жертв, с которыми она, видимо, расправилась. Девушку такой внешности я увидел впервые. Здесь она слишком худая. Совершенно другая. Плевать. Плевать, что она изменилась. — Ты, – я не могу оторваться от её взгляда. Мои чувства даже в испуге будут разжигать костер моей любви. — Ты... так изменилась... Я... Это же... Ты... Такая красивая... Это же ты? Моя Тога? Скажи, что моя, пожалуйста... Фальшь? Липа? Иллюзия? Ты настоящая? — Я не могу сдержать своих слёз. – моё лицо омывалось её печалью. — Прости меня! Прости меня, что я так поступила с тобой! Это всё из-за меня, если бы я... Если я... — Это... Ты? Я не верю. Это реальность или сон? Ты настоящая? Или... – с комом в горле спросил я, пытаясь не верить своим словам. Хотелось слышать, что она настоящая. Я больше не выдержу новых психотропных приключений. Я устал. Я сильно меняюсь. Перепады. Сколько бы я не пытался выкинуть её из своей головы, она всё равно заставляет меня думать о ней, о нашей с ней прошлой жизни. Она сейчас находится рядом. Теперь я не могу отстраниться. Я хочу быть с ней. Она нужна мне. Очень. Сейчас, находясь рядом с ней, я быстро перестал чувствовать зло и ненависть. Моё сердце всё равно находится в её власти. Чтобы я не делал – я принадлежу ей. — Изуку, – сильней нагнувшись ко мне, её руки пробрались под мою спину и шею, после чего она потянула моё тело к себе. Объятья, теплоту которых я уже чуть ли не позабыл. Они теплые, настоящие – не убогая фальш. Её эмоции – не обман. Она правда плачет, настолько сильно, из-за чего я начинал давать слабину. — Да... Да, да, да, это реальность! Я не могу представить... Я не могу представить это ложью! Это не сон! Это не сон, слышишь!? Я не хочу, чтобы этот момент был сном! Я так скучала! Скучала, как ненормальная! Моё настроение резко изменилось. С ней мне стало резко так уютно и приятно. Я мигом позабыл о правде, которую мне поведал Шигараки, о том, что со мной происходило совершенно недавно. Позабыл правду, которую я трагично знал. Сейчас я не мог не радоваться тому, как она обнимала меня. Хочу слиться с ней. Обнимай меня крепче... Дай мне стать с тобой одним целым. Запах знакомой разрухи и шумихи, что доносился где-то над нами, заставил меня снова приоткрыть свои глаза и взглянуть на обстановку, что окружала нас. Химико, не отрываясь от меня, дышала в мою шею. Её дыхание горячее. Оно дарует мне расслабление, божественные мурашки, приносящие удовольствие. Разрушенная лаборатория. Вокруг нас место, которое я никогда не видел своими глазами. Никогда бы не предположил, что моё тело находилось именно здесь... Огромное помещение, которое напоминало обширную лабораторию, терпящую хаос на данный момент. Белизна стен и пола была укрыта кровью «спящих» людей, что лежали в отныне красных халатах. Их устранила Химико. Не сомневаюсь. Её женские руки безжалостно растерзали большое количество человек, которые были бессовестно раскиданы в разнобой. Она прекрасна. Представление о том, как эта девушка разрезала плоть, проливая кровь, начинала бить по моей садистской сущности. Была ли она у меня раньше? Почему мне так нравится сейчас фантазировать о том, как она убивает? Что со мной? Стало жутко вовсе не от крови, не от мертвых тел. Все люди умирают. Не удивить человека смертью, который не ценил жизни окружающих его людей, даже невинных. Жуть нагоняло лишь одно... Нет, не одно. Огромные капсулы, выстроенные в ряд. Монстры. Их чертовски много. Самые настоящие монстры, которых я видел лишь в обычных идиотских фильмах и комиксах. Полные зелени капсулы, в которых находились эти существа, напугали меня своей жуткой внешностью. Я не мог представить, как эти установки будущего выдерживали их массивные темные тела, что превышали по объему трёх человек. У них не было лиц – одни животные уродства. Их тела – сплошная тошнота. Большинство капсул было разбито, из-за чего множество мутировавших туш мертво лежали на полу. Жидкость зелёного оттенка растекалась по полу, смешиваясь с кровью. — Я так скучала, так сильно ждала тебя! – мандраж её слов отвлёк меня от осмотра этого жуткого места. — Я думала, что ты никогда не проснешься. Мне было так страшно! Сильно страшно было без тебя. Я не знала, что всё будет так долго! — Что со мной? – спросил её я, пытаясь вылезти из объятий, хотя так не хотелось. Моё тело горело. — Что это за место? Э... Это что за уроды? – я не мог привыкнуть к своему голосу. Он не был моим. Чужой. Совершенно не тот, который я считал родным. — Эти люди... Почему они убиты!? — Изуку! Почему!? Почему ты сейчас думаешь не обо мне!? – возмущённо закричала поверх различных шумих она. Объятья стали крепче. Она меня сломает. Пускай. — Разве я не заслуживаю твоего внимания, ведь... Я же любила тебя всё это время! Любила, как ненормальная! Стоило немоте сойти, как моя рука без ведома смогла подняться и устало обнять её дрожащую спину, пока пальцы закрепились на её талии. Она стала такой худой. Подушечками пальцев массируя область её одежды, я мог легко пересчитать ребра на её теле, даже не напрягаясь. Что же с ней произошло? — Я постоянно приходила, молилась тому, в кого я даже не верила, чтобы ты очнулся! – она кричала на меня, сжимая меня всё крепче и крепче. Пускай кричит. Я заслуживаю. — А ты... Ты так и не подумал обо мне!? Я... Почему ты снова делаешь мне больно!? Ты меня больше не любишь!? Я же пришла за тобой, чтобы забрать! Я тебя ждала эти чёртовы годы! Я бросила всё ради тебя! А ты... Ты меня не любишь!? Что? Какие годы? — Что ты... Сказала... Какие годы... Тога? Какие эти годы? – голый пот оскалил испуг в моих глазах. — Что такое... Как так... Я же... Ты пошутила? Да? Это же шутка твоя? – я не верил её словам. Старался. Она лжет? — Тебя... Прошло... Изуку... Прошло три года, Изуку! Три года с того момента, как нас с тобой разлучили! – боясь моей реакции, она не хотела смотреть в мои глаза. Её дыхание и слёзы находились у моей шеи. — Я... Прошу тебя, не бойся! Я тебя не брошу, не брошу! Никогда! – она прижималась ко мне слишком сильно, готовясь сломать моё ослабленное тело. Три года. — Что, как три года? Как... Это невозможно! Нет, нет, нет... Нет! – я отказывался верить этому. — Это шутка, да? Тога... Тога! – нервно закричал я, испугавшись этих известий. — Скажи, что это шутка! Это ложь! Да!? Повторяя тяжёлые слова, которые с каждым произношением печалили меня своей правотой, Тога своим носом пыталась сделать впадину в моей шеи. Я помню в подробностях всё, что со мной происходило. Было ощущение, что это было не так давно... Но... Оказалось, слишком давно. Прошли целые года. Мне снова холодно. Мои глаза опять раздражающе омывают берега на моём лице. Пальцы рук и ног дрожат от всего, что я сейчас услышал. — Изуку! Всё будет хорошо! Я... Я клянусь! – её губы поцеловали меня в шею. Ощущения такие же, когда мёртвое воплощение этой девушки сжирало меня, говоря о своей любви, — Я не отстану от тебя! — но кое-чем они не были схожи: её губы теплые, до оргазма приятные. — Не брошу, не предам! Изуку, не бойся! Всё будет в порядке! — Я не верю... Это не может быть правдой. Нет... Враньё... Ложь! – страшно слышать о том, что я находился в этом месте целые годы. Страшно слышать о том, что же произошло с моими близкими за эти годы... Может, я не жив? — Ты меня обманываешь. – избегая всего, я крутил головой, не желая верить её словам. Я схожу с ума. Руки сжимаются в кулаки от шока, от которого мне хотелось избавиться терапией селфхарма. — Прошу, успокойся! Пожалуйста, Изуку, – когда она слабо распустила объятия, она взглянула в мои глаза, с добротой заглядывая внутрь меня. — Я же с тобой! И никогда не отпущу тебя! Я знаю, тебе страшно, но... Но и мне тоже! Не бойся! Её рука коснулась моего лица, пока другая придерживала меня от упадка. Я не знал, почему моё тело было в большинстве покрыто немотой. Как бы Химико не изменилась, её рука всё так же останется приятной и теплой. Она быстро успокоила мои бегающие глаза, непонимающие всего происходящего. Она смотрит на меня, желая усмирить во мне боязнь правды. Три года. — Точно? Правда? Ха-ха, правда? – мне страшно. Безумно. Хотелось спасти хотя бы часть себя, но понимаю, что не смогу. В моём теле грязь и гибель старой версии себя.— Я не знаю, что мне... – слишком больно стало видеть её взгляд, что теплом растапливал льдины в моих глазах. Что мне делать? О чём мне думать, чтобы не сойти с ума? О ком? — Всё будет в порядке. — Правда? Правда же будет всё хорошо? А? Я не хочу, чтобы... — Я тебе обещаю! Клянусь своей жизнью! Своей душой! Стоило мне взглянуть на своё тело, как я уже был готов упасть в обморок. Я стал больше... взрослей, но остался таким же тощим, даже печальней, чем раньше. Я был похож на человека, который болен анорексией. За видом моей сильной нехватки жира, где красовались сильно заметные ребра, кости моих конечностей и таза, было множество ран, что продолжали кровоточить от грубо вырванных труб и пластин, что спустя долгие годы вросли в моё тело, став частью меня. Приличные обрубки моей кожи и плоти оставались на частях разбросанного около меня металла. На местах откровенной плоти и крови, я стал ощущать чувство пекла, что схватило моё сердце крепче. Регенерация. У меня шизофрения? Это не может быть правдой! Открытая плоть быстро пряталась под внезапным кожным новообразованием, вскоре напоминающим обыкновенный крупный шрам. Они заживали в скором времени. Не успевая даже моргнуть, большинство ран уже исчезли, оставив лишь шрамы и следы свежей крови. Я все меньше стал верить в то, что моё тело являлось моим. Является ли это теперь обычным телом? Человек ли я? Немота постепенно стала проходить, но не до конца. — Что за бред здесь творится. Я умом тронулся? – зашептал я, пока Тога насильно не повернула к себе мою голову, взяв за подбородок. — Я не смогу так. Я не выдержу всего этого... Я... Нет, нет, нет, это всё неправда... Я поехал крышей. Это всё их игры... Я не смогу в это верить! Он играется мной! — Сможешь! Ты сможешь всё! Мы сможем всё. – утвердительно сказала она, лаская моё лицо кровью. — Не бойся, хорошо? Сейчас не время паниковать, нам нужно бежать отсюда. – её глаза опустились к моим приоткрытым губам. — Ты же обещал, что не бросишь меня, так теперь... Сдержи своё обещание ради меня! Если ты меня любишь, то будь со мной! Пожалуйста, не бросай меня снова! Её голос стал таким отточенным, что даже в такую обстановку я готов слушать её с удовольствием. Даже зная, что я сейчас до безумия напуган, она с улыбкой продолжает меня успокаивать и напоминать, что она всё равно будет со мной. Она меня любит. Она сказала, что прошло три года, но... она не изменилась в душе. Она такая же... Такая же прекрасная, как и тогда, когда впервые обняла и поцеловала меня. Сказала, что любит меня. Правда, любит. Хочет, чтобы я был с ней. Хочет, чтобы я дал ей понять, что я люблю её... Я забыл о всем, что мне поведал Шигараки. Ведь когда она так пытается дать мне то, что мне не хватало, я просто бессилен перед её чувствами. Я эмоционально нестабилен. Я снова жутко меняюсь. Сначала пытаюсь отрицать, забыть её, потом снова начинаю влюбляться в неё, даже несмотря на прошлое. Я должен кричать от всего, что увидел за несколько минут. Должен плакать от того, во что меня превратили. Нет на это желания. — Ты правда будешь со мной? Пожалуйста, ответь мне... – чуть ли не упав, я в испуге прижался к девушке, теперь держась в наших общих объятьях. Они были мне так сейчас нужны. Мало слов шло от боли, когда я услышал эту шокирующую новость. Виновата не она, что я находился в этом месте три года. Она лишь та, кто хочет меня спасти и успокоить. — Всегда? Ты правда будешь со мной? — Да... Вместе навсегда. – её рука коснулась моего мокрого затылка. — Вместе мы справимся! А теперь, пожалуйста, пошли, нас ждут. Я не знаю, сколько нам ещё времени уделено находиться здесь! — Я... – мы грели друг друга. Мне страшно. — Я не могу верить в это. Не могу верить в то, что я три года был со своими кошмарами. – несмотря на то, сколько бы времени не прошло, я всё равно буду чувствовать запах моего шампуня на её волосах. Её укороченные волосы пахли мной. Прошлым мной. Сейчас же от меня несло противным запахом, что начинал приедаться к её одежде. Гниль. — У нас скоро будет время побыть вместе. У нас с тобой вся жизнь впереди... – утешительно сказала Химико, закинув мою правую руку за свои плечи. — Пойдем. Как только я смог подняться, мои колени не могли держать меня в полный рост. Колени, ступени, таз – не давали мне почувствовать себя стоящим в полный рост. Я ещё плохо чувствую себя. Я увидел место, где находилось моё тело. Я увидел капсулу, в которой я был заточен. Она не была похожа на ту, что была у этих монстров. Она более массивней, более сложней устроена. По сравнению с этими монстрами, я мог понять, что моё тело находилось под особым веществом, ведь цвет жидкости был совершенно другим. Он был фиолетовым. — Я находился здесь? – растерянно спросил я, еле держась на ногах. — Да. — Три года? — Слегка больше. Я считала каждый день, что приходила сюда. Ты находился бы, наверное, ещё больше, если бы не происходящая сейчас битва за город. Я не знаю... Но я знаю, что это... Внезапность. — К-х-а-х! – меня стошнило. Я рухнул на колени, успев удержаться руками об грязный, покрытый кровью пол. Рвота сплошной жидкостью. Она была схожей с той, что была в капсуле. — К-х-а-х! — Всё хорошо... Не держи, – смотря на меня, она опустилась на колени и приложила свою ладонь к моей костлявой спине. — Не держи эту гадость в своем желудке. — Прости... Прости меня... – с каждой секундой рвота была больней. Меня так и выворачивало наизнанку. — К-х-а-х! Прости меня! — Не проси прощения, глупый. Я, знаешь, – она взглянула на капсулу. — Каждый день стояла здесь. Иногда сидела здесь, целые сутки смотря на тебя. Мне тоже было страшно, Изуку. Мне тоже было ужасно больно. – сказала Тога, придерживая меня за руку. Её голос осел. — Я начинала считать это место своим домом. Где был ты, там была и я. Слушая её откровения, я не мог справиться со своими эмоциями. Голова сильно гудела, пока в глазах от тошноты мерцало и плыло. Смотря на свои руки, что старались удержать меня от соприкосновения с рвотой, я заметил пропажу дрожи, с которой я породнился. Её нет. — Мне... К-х-а-х! – сказал я, пока Химико взяла меня за руку. — Мне... Мне казалось, что я не нужен тебе. Ведь мне столько наговорил твой... — Никогда не смей так говорить! Ясно тебе!? – сердито закричала она, не посмотрев на меня. — Ты думаешь, я буду врать тебе!? Я только твоя! Ты меня понял!? — Прости. — Изуку! — Прости, я же сказал, прости меня, к-х-а-х... — я не знал, что делать дальше. Даже не имел представлений. Я не должен был очнуться. Я должен был остаться там, где меня ждут кошмары. — Что же... Делать дальше? – желудок был чист. — Что мне делать... Я не должен был... Ошибка... Это... Тога... — Надо быстрей покинуть это место, пока ещё есть время. – подхватив меня, мы медленно стали делать шаги. Было тяжело идти, но Химико помогала мне, подстраиваясь под ритм движений моих трясущихся ног. Мы развернулись в другую сторону, не дав мне разглядеть этих существ поближе. Слава богу, что она не дала мне увидеть это зрелище. С меня хватит впечатлений. — Не торопись. – успокаивающим поглаживаем плеча, она старалась не дать мне упасть. — Я тебе помогу. Всегда помогу. Шагая по осколкам и лужам, мои ноги не забыли неприятные боли. Мы шли вдоль алой лаборатории, проходя множество столов и стендов, на которых стояли различные оборудования и операционные приборы, покрытые каплями крови. — Осталось ещё чуть-чуть, Изу. Мы шли вперёд, пока я не увидел поворот, за которым нас встретила длинная широкая лестница, что вела прямиком к выходу. Лаборатория была подземной. — Аккуратнее только, хорошо? — Угу. – скрывая свою грусть и шок, я улыбнулся. — Ты же мне поможешь? Да? — Конечно, помогу. — со смущением сказала она, даже не скрывая его. — Я всегда буду тебе помогать. Даже не спрашивай. Наверху были слышны множество шумов, что напоминали мне многочисленные шаги людей, звук двигателя автомобилей, который был не один. Они были будто настолько близко, что даже поднимаясь меня глушило. Что-то с моих слухом было не так. — Не бойся. Всё хорошо. Каждая ступень давалась мне с трудом. Хруст за хрустом. Мычание и вскрик при поднятии ног. Я старался подниматься, чудом не падая обратно... **** С трудом пройдя все ступени, мои глаза стали шире от разгромленного коридора, который вел вдаль. Я пересилил эту тяжесть. Что это за место? — Что... Что здесь произошло? Кто эти люди? – спросил я, начиная разглядывать эту ужасную обстановку. Мы вышли в длинный окровавленный коридор. Кровопролитие. На каждом шагу мне встречались множество истерзанных человеческих тел, чья одежда в большинстве была одного типа – уличного. Они все убиты. Валяясь на полу, напоминая зыбучие пески, покойники хвастались не только следами холодного оружия, но и огнестрельного: в районе груди и лба находилось по несколько дыр от пуль. Всё помещение заметно пропахло этой гадостью. Проходя дальше, мне стали виднеться различные силуэты, что передвигались по этому помещению, держа различные виды огнестрельного и холодного оружия. — Кто... Тога, кто эти люди? – насторожился я. Звуки выстрелов, что начинали заглушаться человеческим телом, доносились с разных сторон. — Они... Они нас убьют? Подходя к концу коридора, мне стал виднеться вдребезги разрушенный бар, где находились одни простреленные и окровавленные диваны, остатки от нескольких сломанных в труху столов и полностью разбитая барная стойка. — Нет, не убьют. – крепко. Слабый свет лишь угнетал атмосферу. Я наконец увидел силуэты, которые с удовольствием добивали людей, что ещё двигались и тяжело дышали, лёжа на полу. Выстрел. При каждом последующем выстреле, я дёргался, чуть не падая от неожиданности... Они будто прибыли из будущего. Эти люди были покрыты экипировкой, состоящей в частности из металлической брони и высокотехнологичного экзоскелета, что крепился в области позвоночника. Выстрел. Броня покрыла полностью руки, где скрывала плечи, локти в виде круглых накладок, а запястье же – в виде многофункциональных наруч. Выстрел. Она покрыла двумя массивными по объему пластинами грудь, а мелкими – живот, чьё количество мелкоты напоминало вид рельефного пресса. Бедра, колени и голени были скрыты за очередными металлическими накладками. Выстрел. На головах вооруженных находились шлема, скрывая полностью их личность и не имея очертаний человечного лица. Безликий шлем соединялся сложным механизмом воротника на их экипировке, тем самым усиливая безопасность шеи. Они хладнокровно лишали на моих глазах полу мертвых личностей, не испытывая сострадания. Сплошные машины. Может, им просто нравится слышать последний вздох своих жертв. — Что здесь произошло? Кто эти люди. Они меня пугают. – ошарашенно спросил я, взглянув на улыбающуюся девушку. — П... Почему ты улыбаешься, когда здесь... Такое? — Я наконец-то с тобой. Я слишком рада. – без раздумий ответила она, пока головорезы оглядывались к ней, несильно кивая. — Всё в порядке. Эти люди нам не враги. «Ещё и меня убьют.» — В смысле? – когда они разворачивались к нам, я мог понять, что они были готовы застрелить и меня, если бы не то, ради чего они здесь. Ради чего? Ради меня? Нет, не ради меня. — Благодаря им, я смогла забрать тебя. – приятно сказала она. — Именно они помогли мне совершить этот план по захвату тебя. Если бы не противостояние Лиги злодеев с Всемогущим и его подчинёнными из Геройской академии, то мы бы не смогли бы забрать тебя так легко. «Противостояние с Всемогущим? Да что, мать твою, здесь творится!?» — Ты... рисковала своей... жизнью. – как только я сказал, она подтянула меня поближе. — Не стоило рисковать собой ради меня. — Она не была мне дорога, если рядом не было тебя. – мы подходили к выходу. — Изуку, не делай мне больно, говоря так. Без тебя... Я не в силах больше жить. – большое количество фар дарили этому месту неслабое освещением, которое позволяло спокойно перемещаться по этому бару. — Ради тебя я готова на всё. А ты? Готов ли ты ради меня на всё? Покинув это бесконечное помещение, которое с одного взгляда с улицы казалось слишком мелким, на улице стояла тьма, что освещалась большим количеством фар темных автомобилем, чей свет полнолунием сиял в нашу сторону. Прерывистое землетрясение, что напоминало череду супер ударов героя номер один. Выйдя на улицу, я прочувствовал на себе городскую панику, слыша слишком пугающий рёв, издаваемый по небу, где бушевал гром и молнии. Я слышал множество сирен и криков вдали. Где-то происходит настоящая бойня, от звуков которой так и хотелось закрыть глаза и уши. Вся улица была полностью тёмной. Ни света уличных фонарей, ни света из окон жилищных домов, окружающих нас. Было ощущение, что этот район города был давно заброшен. Может, и так. Я не знаю, что произошло с городом за три года. Нас встретили люди одетые не только в мощную экипировку, но и также в обычные элегантные костюмы, чьи лица были скрыты безликими масками, но и масками, напоминающими чумные. На улице находилось немалое количество трупов, что под светом автомобилей выдавали себя за бугры. Случайно подняв голову к луне, что с радостью встретила меня, я хотел улыбнуться ей в ответ, но не смог. Не стоило смотреть в сторону крыш. Там... Кто-то есть. Я чувствую оттуда агрессию. Я заметил силуэт, что стоял на краю крыши, со всей вероятностью принадлежащий женщине. Ветер сдувал её волосы в сторону, также как низ её одежды. Она была в платье, с чьим подолом тоже игрался ветер. Одна из её рук была слишком странной формы для моего несколько секундного взгляда. Винтовка. «К... Кто это?» Заметя нас, большинство вооруженные стали в спешке садиться в свои машины, пока мы подходили к одиноко стоящему мрачному фургону. Двое незнакомцев подошли к нам и выхватили меня из рук Химико. В спешке взглянув обратно на крышу, я не увидел силуэта. Одни лишь тучи, через которые виделась луна. Где она? — Тога... Стой, не уходи от меня! – паника. — Изуку, всё будет в порядке! – успокоила меня она, идя теперь за мной и двумя «джентльменами». — Пожалуйста, не делайте ему больно! – они молчали, делая всё по-своему. — Следуем указаниям верховного босса! Обыскать всю лабораторию и все комнаты в их убежище. Нам нужны данные о создании мутантов! – сердито сказал чей-то искаженный голос за нами, поверх слов Химико. Маска не открывала его настоящий голос, но я точно знал, что это говорил мужчина. — Устранить всех, кто остался жив из Лиги. Никого не щадить! В мою шею был произведен угол, что проводился знакомым звуком шприц-пистолета. — Т-ц! – зашипел я, после чего моё тело пронзила резкая боль от соприкосновения с грубым металлом... — Изуку! **** — Проснись, парень! – незнакомый женский голос забрал меня от бессознательного путешествия. — Подъем! – сильный удар по щеке пустил жизнь в моей голове, взбодрив сонную гримасу на моей грязной роже. — Не стоило так грубо. Былые ощущения нехватки действий дали мне почувствовать вкус ностальгии. Мои руки привязаны к стулу, на котором сидела моя мокрая задница. Ярко. После открытия глаз меня встретил белый стол, который освещала стоящая на нём лампа. Своим слишком ярким светом она была частично направлена в мою сторону, не давая мне взглянуть на то, что происходило впереди меня. — Прекрасное гостеприимство. Спасибо вам. – выплюнув горечь на пол, меня до сих пор воротило от рвотного привкуса. — Так неприятно. Всё тело... Голова... Хоть бы обезболивающее дали, – страха со мной не было. Я не чувствовал опасности, не чувствовал ничего, кроме ноющей боли как в голове, так и в груди. И это было странно. — Жадины. Я только что очнулся... а меня уже ждут новые приключения. Всё так быстро. — Приветствую тебя. – незнакомый мужской голос монотонно привлек моё внимание. Подняв голову, я не увидел ничего. Одна лишь темнота и человеческое дыхание, которое исходило не только от меня. Я слышу, как стучат сердца незнакомцев, притаившихся в темноте. Их больше двух, не считая меня. Одно из сердец билось намного быстрей. Кто-то переживал. Мой слух стал более чувствительней. Я слышу буквально всё, что не дано слышать обычному человеку. Я спокоен. Если не прислушиваться, то эти звуки переставали пугать и удивлять меня. Что со мной? Почему я слышу эти звуки так четко? Ещё одна причуда? — Слышу вас... Противно. У вас... Фетиш такой у всех? Усыплять и связывать слабого? – недовольно высказался я, замычав от резкой боли в шее. — М-м-м, сидите в темноте, как идиоты. Пытаетесь нагнать страха? – я ощущал себя слишком плохо, но странно уверенным. Будучи снова привязанным к стулу я не чувствовал малейших слабостей в своей голове, что раньше дали бы о себе знать. — Стук-стук... Стук... Стук-стук. Чего молчите? Сами же спёрли меня из лаборатории, так почему рот закрыли? — Дерзость. Она тебе не к лицу. Хладнокровие – самое главное качество в наёмнике. Вот оно тебе к лицу. – он не дал моим забавам продолжаться. — Думаешь, ты слабый? — А кто? Машина, что-ли? Голова болит... Я вам не ваши люди в сверх костюмах... Был бы я сильным – не сидел бы на стуле связанным. — Что же, слабый, ответишь мне на несколько вопросов? – с интересом спрашивал он. — Не бойся, они не будут такими уж и тяжёлыми. — А у меня имеется выбор? – опустив голову к ногам, я почувствовал сырость. — Сомневаюсь, что вы мне его предложите. Если уж я откажусь... Бум, и меня нет... Вы же меня убьёте. — Я рискнул своими ребятами ради тебя. Некоторые потеряли свои жизни от рук дворняг Лиги Злодеев. – лживое сожаление в его голосе ни капли не вызвало у меня эмоций. — Стоило ли мне слушать твою подружку? Стоило ли ей поверить? Стоило ли мне оставлять тебя в живых? — М-да... Начнёте мне на жалость давить своей грациозной речью? — Почему же? Просто факты. Они погибли, даже не зная ради кого они покинули эту землю. — Это ваша вина. Никто не был обязан вызволять меня. Ждёте, чтобы я вас пожалел или поблагодарил? – стоило мне сказать про сожаление, как в голове резко заиграли краски ненавистной обстановки в комнате, где я почти забыл своё имя. — А кто... Кто пожалел меня, когда мне это было нужно? — Весь город был в темной власти группировки «Восемь Обетов Смертельной Скверны», никто не был нам помехой, пока мы не узнали про планы тех, кто подчинялся нам. Выкрав тебя, я разрушил все отношения с Лигой Злодеев. Пока они сражались вместе со своим окрепшим лидером, не предупредив нас, я перебил больше половины их команды и забрал всё, что у них было. У меня появились недруги из-за тебя. Стоило ли это того? — Он знает... Они вернутся за мной. Его отец... Монстр... – мой уверенный взгляд был не таким уж и нужным для меня сейчас. — Он знает, где я нахожусь. Если вы не были так уверены в моём спасении, тогда зачем вам было всё это делать? Ради его я вам нужен? — Тога Химико многое нам рассказала про планы Лиги насчёт тебя. Узнав всё из её уст, я понял, что ты меня сильно заинтересовал. Жутко. «Как они... Они же не могут... Тога.» Она принадлежит мне. — Даже не смейте произносить её имя. – тихо прошептал я, чувствуя странную ревность. Раньше такого не было. Что со мной? — Она только моя... Никто не смеет произносить её имя, кроме меня. — Обыскав лабораторию, я многое узнал о тебе, даже больше, чем планировал. Три года и четыре месяца ты находился в состоянии сна, пока тело и сознание подвергалось пыткам и насильственным вмешательствами в твой геном. Как думаешь, это правильно? Правильно ли так издеваться над человеком... Который не сделал ничего плохого? Который просто хотел жить в тишине и спокойствии с девушкой, которая тебя, видимо, слишком сильно любит. Он знал, как давить на человека. Он знал, как дергать за ниточки. Он знал, как начинать раздражать. Голова опущена, пока глаза смотрели на оголенный торс с большим количеством шрамов и засохшей крови. Руки сжались в кулаки от понимания того, что со мной делали за всё это долгое время, пока я не был в реальности. — Тебя лишили больше трёх лет жизни, а ведь за это время, к примеру, ты мог сделать множество благих дел, как не только для себя, но так и других. Но, увы, его больше тебе не вернуть. Может, если бы я и не согласился, то ты бы так и остался там до того момента, пока не превратился в то, что хотел бы их Лидер. — Три года... Я бы так ничего не совершил. Я бы так и сидел, как трус, на своей жопе ровно. Я жалкий, тупой человек, который так и не понял то, что нужно было стать сильней. – злость к себе не давала мне забыть всю свою прошлую жизнь. — Я бы так и не понял, что же такое обрести смысл жизни, если бы в последние месяца моей прошлой жизни... – Химико. Именно её жизнь стала приносить совершенно другие ответвления в моём существовании. — Лишь... Один человек дал мне те чувства, которых мне не хватало... В которых я сильно нуждался и нуждаюсь до сих пор... Где она... Где моя Тога? – хотелось её увидеть. — Дайте мне её увидеть... Дайте... – хотелось посмотреть на неё, ведь без неё я начинал проникаться злостью от голоса незнакомца. Он начинал злить меня. Безумно. — Я сказал, дайте мне её увидеть! Я хочу взглянуть на неё! Верните мне её! Я хочу, чтобы она была рядом со мной! Мои крики ничуть не повышали проценты агрессии у человека напротив. — Пойми, ты – не человек, Мидория. И никогда ты им больше не будешь. – подняв голову от непонятного отвращения, я не мог понять, что же мне делать, когда с каждой секундой меня так и распирало от злости. — Ты оружие, которому нужны патроны, чтобы сделать решающий выстрел по заданной тебе цели. Что со мной? — Где Тога!? Где она... Почему вы не даёте мне её увидеть!? Чья эта злость? — Молчите... Почему бы мне не убить тебя прямо сейчас? А? – с усмешкой сказал я, сильно удивив себя. — Я же оружие, которым нужно убивать. Так почему мне просто не взять и не свернуть тебе шею? А затем и тем, кто находится за твоей спиной... Я чувствую их... Стоят и смотря на меня, не издавая звуков, а я всё слышу. Пять человек. На стол упала толстая стопка различный бумаг. Именно в этот момент, я заметил руку незнакомца с басистым голосом. Она была в кожаной перчатке. Как только она скрылась во тьме, я пригляделся к бумагам и увидел надпись, что красовалась крупным шрифтов: Н.Д. № 2(1). — Это, собственно, настоящий ты. — Чего вы несёте? — Это то, что хотели создать из твоего исходного тела, которое уже не является таковым. Пролистав все эти данный, у меня появился вопрос. Как долго они замышляли такой кошмар? Я уверен, они замышляли это ещё до того, как тебя закрыли в капсуле. Получается, за тобой следили некоторое время. Я прав? — Вам разве не наплевать на мою жизнь? — Если я спрашиваю, значит, нет. Да и включи голову... Зачем мне спасать того, кто мне безразличен. Где выгода? — Что вы тогда собираетесь делать со всеми этими данными? Что вы собираетесь со мной делать? Для чего я вам? — Ответь на мои вопросы, и я решу, что с тобой делать. – его руки соприкоснулись со столом, оставшись для моего внимания. — Начнем? Минута тишины, за время которой я не переставал вникать в правду своей жизни. Совершенно недавно меня подвергали издевательствам... Нет. После того момента прошли года, которые мне не вернуть. Я не должен был находиться в этом теле опять. Отражение должно было занять моё место, оставив меня с кошмарами в том месте. Почему меня так легко забрали? Я знаю, что люди, с которыми я был больше недели в своем былом сознании, не могли так просто уйти на эту неизвестную битву, оставив лишь своих сошек. Они не могли бы так легко отдать меня людям, с которыми была Химико. Они всё знали. Их Лидер всё знал... Он знал всё наперед. Знал, что Химико предатель. Какой смысл возвращать меня? — Кем бы ты хотел себя видеть? Героем или злодеем? — Что за идиотский вопрос? Для чего он? — Отвечай, не трать моё и своё время в пустую, ведь время... Никак не вернуть. Вдруг сегодня произойдет что-то опасное. Никто не знает, что нас с тобой ждёт завтра... Поэтому нужно торопиться. — Никем я себя не считаю. Никем, ясно? – твердил я. — Ни этим вашим героем, ни тупорылым злодеем. – челюсть болела при каждом слове. — Я никто... Слабак. Терпила. Зовите меня оружием или кем-то ещё... я знаю лучше, кем я являюсь. — Обоснуй, пожалуйста, мне свою точку зрения. – я слушал, как подошва его обуви кротко постукивала по полу. — Почему ты считаешь себя слабаком? — Не вижу смысла отвечать на этот вопрос. — Разве тебе не симпатизируют герои? Они же не мог быть безразличны. Так или иначе о них думает каждый. — Эти герои... Как проявляться симпатию к тем, кто погряз в лицемерии и эгоизме? Всё решают эти чёртовы деньги... Эта популярность... Зачем? Зачем всё это!? – хмуро топнув ногой, я не мог контролировать себя. — Зачем им спасать за «спасибо» и обычную улыбку? Зачем спасать тех, кто правда верит в настоящий героизм и доброту, которой в нашем мире почти не найти? — Что? Деньги? Ты так уверен? — Сомневаюсь, что герои спасали бы людей за бесплатно... Им нужны, сука, деньги, большое количество фанатов и подписок на свои соцсети, чтобы стать самым успешным и богатым. — Может, Всемогущий честный и добрый? Может, всё-таки есть настоящие герои, откуда ты знаешь? Он же сегодня сражался за город... И победил. Вдруг он хороший? — Тогда почему вы сейчас спокойно сидите около меня? Почему вас всех не повязали герои и полиция, когда вы устроили такую шумиху ради меня? Где же эти герои сейчас? – этот человек стал меня нервировать. — Коррупция. И как Всемогущий ещё не приструнил вас? Продался. — Если бы не герои, то моя группировка получила полнейшую власть над Японией. Везде есть коррупция, которую невозможно искоренить. Она всегда будет занимать лидирующую строчку в нашем мире. Даже сам Всемогущий не в силах избавиться от неё. — Почему они не стали меня искать, когда я нуждался в этом? Говорят, что никого не убивают? Я сомневаюсь. Спасая одного, они убивают тысячи. Люди умирают от болезней, лечение которых стоит слишком дорого для обычного человека, а эти... Эти скоты трахаются с кем хотят и живут на чужое. Пока другие страдают... нет, чтобы помогать больницам, в которых лежат тяжелобольные... Эти продолжают пользоваться славой и вязать на камеру злодеев, которые просто хотели поесть или же помочь близкому, да, может, просто хотели выжить в гнилом обществе! Их улыбки лживые... Могут только бегать в разноцветных костюмах, как какие-то клоуны. Они часто убивают невинных, говоря на камеру, что это несчастный случай. А правда ли это несчастный случай? Ответь мне? – длина волос закрывала мой недовольный взор в его сторону. — Ложь. — Думаешь, среди злодеев есть добряки? – неладное. Моё желание разговаривать было не моим. Пока я раскрывал все карты, я услышал звук железных ножен стула, что неприятным звуком пододвинула сидящего человека поближе. — Дай им волю и они будут делать, что хотят. — А чем лучше злодеи? Ничем! Место того, чтобы мстить тому, кто испортил им жизнь, они... унижают, пытают того, кто никак не причастен ко всему, что творится в их жизни! – я начинал срываться. Сердце начинает изливаться странным негативом, которого только что не было. Обычная речь начинала сменяться на громкие крики. — Мучить человека, который не сделал ничего плохого... Который просто хотел жить в тишине... За что!? За что так долго издеваться!? – дыхание участилось, пока я начинал чувствовать сильное напряжение и жар по всему телу. — Никто не спас от тех мучений, от унижения, от голода! Никто не пощадил меня, когда я просил, как дворовой пёс! Никто! Никто! Никто не дал мне надежду, когда меня унижали! Никакие герои не дали мне надежду на спасения! А ведь я верил в чудо... Верил, что хотя бы будет попытка моего спасения с их стороны... Не дождался. — Такова жизнь. – скрытно прошептал он, слушая меня. — Не огорчайся. — Никто не искал меня из полиции или героев! Всем было плевать на то, что меня внезапно похитили! Никому нет до меня дела! Всем похуй на меня! Похуй на то, что со мной произошло!? Я ненавижу их всех! Всех, кто желал мне смерти! — Думаешь, всем на тебя плевать? Прямо уж всем? — Я, – в ушах лишь рычание собственных мыслей. Я чувствовал с ног до головы настоящий прилив сил от слов, которые я нёс человеку, что находился напротив меня. Я не мог держать в себе все свои эмоции. — Ненавижу их всех. Всем сердцем! Меня лишили всего! Всего, чем я дорожил! Тот ублюдок притронулся к самому сокровенному, что у меня появилось! Он тронул девушку, которой я... — Дай угадаю, дорожил? – его речь монотонна. — Досадно. — Закрой свой рот! – закричал я, не чувствуя вины в том, что я перебил его в такой грубой форме. — Завались, пока я своими зубами не перегрыз тебе шею! – почувствовав сильное жжение в груди, я в порыве злости опустил голову. Что со мной!? Как же больно! Мрачность темно-фиолетовыми линиями стала распространяться по-моему телу, напоминая чем-то обычные человеческие вены в моём организме, но такие темные, будто бы сама смерть текла вместо крови. Сильное жжение окутывало моё тело, пока агрессия становилась лишь сильнее. Сердце так и колоться, в попытке убить своего владельца. Тяжело дышать, когда начинаешь чувствовать странное удушье в районе шеи. Мой голос становился всё грубей и недовольней. — Я ненавижу эти причуды! Ненавижу все эти порядки и распределения между добром и злом! Я убью его голыми руками, не используя ничего, кроме своих собственных кулаков! Убью его, убью всех, кто трогал её! Кто смотрел на неё! Кто хоть раз оскорблял и надругался над ней – сдохнет самым жестоким способом! Хочу его крови на своих руках! Хочу пытать его также, как и он меня! Хочу сломать его жизнь, ведь он этого заслуживает! — Эй, – голос, что шлепком по моей щеке пробудил меня, стал сливаться с шагами в мою сторону. — С меня довольно, угомонись, чертов психопат. – дуло пистолета поцеловалось с моим затылком, точно также, как и в моих кошмарах. Нет страха и дрожи от возможного выстрела в мою голову. — Ты хоть знаешь, с кем ведёшь диалог? Ты хоть знаешь, что ты натворил своим существованием? — Говорите, оружие? Так я не буду использовать его! Никакие причуды мне не нужны! Меня заебали эти причуды! От них одни проблемы! Грёбаный корень зла, избавившись от которого... мир станет чище! Причуды – это чертова чума, от которой точно есть лекарство! — Прекрасно... – услышав мои последние слова, он хотел что-то сказать, но, услышав щелчок предохранителя, он начал диалог с человеком, который приставил дуло к моему затылку. — Займите своё место, Леди. Парень просто зол на тех, кто разрушил его жизнь. – монотонно остановил девушку он. — Я не отдавал приказа прерывать нас. – дуло пистолета отстранилось от моего затылка. — Ты серьёзно думаешь взять его к себе? Он не сможет сделать то, что ты хочешь! Я потеряла своих коллег из-за этого ненормального... Тейдоро, Хекиджи... Их нет! — Они погибли достойно. Всех ждёт смерть... Даже нас с тобой. – в его речи нет ни малейшего признака эмоций. — Я лишь... просто... Я ведь... Я даже не смог остановить его, не мог спасти её от его рук. Я лишь хотел спокойной жизни с ней. – говоря себе под нас, резкая усталость одолела меня. Опустив голову, на мои штаны стала капать кровь. — Хотел спасти её от всех. – слова самому себе. — Лига Злодеев после сегодняшнего поражения обрушит весь свой пыл на нас! – возмущено сказала незнакомка. — Ты послушал эту белобрысую наркоманку, которая была готова пойти на самые низкие унижения! Обратного пути нет! Я убью её! Тога. — За языком своим следи. Не смей её упоминать. – это был не я. — Легко запугивать связанного человека. Развяжи меня, и ты забудешь все слова, которые ты сказала про неё. Я разобью тебе весь ебальник, и мне похуй на то, что ты женщина. — Думаешь, я не выстрелю? – с раздражением стёрла она. — Вякни ещё раз. — Если я выживу после твоего выстрела... – неведомое безумие. — Ты будешь первой, кто подарит мне, ха-ха, ощущения того, что же такое жестоко убить человека! — Довольно, я сказал! – удар по столу. Услышав слова из уст мужчины, та, кто угрожала мне выстрелом, стала отходить от меня. — К черту! Нам всем пиздец!– за моей спиной последовал звук удара по двери, на секунду подарив частицу света, что моментально поглотил мрак. — Да что вам от меня надо? Тоже поиздеваться? Чтобы уже окончательно добить меня? Я же... Я никого не трогал, никому не делал плохого! Так чего вам нужно!? Кто вы, блядь, такие!? Что вам нужно!? — Кто мы такие? Ну, а кто же ты? Кто же ты, Изуку Мидория, раз уж сам Король Демонов восстал из тьмы, чтобы снова сразиться против Всемогущего? — Я уже не знаю, кто я такой. Всю свою жизнь я жил во лжи, которую раньше считал правдой. Я ничего не знаю! Ничего уже не понимаю. Какой ещё Король Демонов... Что за чушь вы несёте? Но так... Кто я? Может, я уже и не человек... Может, я им и никогда не был! Я ничего не понимаю! Я не понимаю своих эмоции и того, что со мной сейчас творится!? Я – это будто не я! Я никогда не был таким, как сейчас! Он слушал меня, пока его указательный палец раз в секунду стучал по столу. — Зачем вы меня забрали оттуда? Я не должен был вернуться сюда... Это всё ошибка! Оставили бы меня там гнить в этой капсуле с этими монстрами... Всё не может быть так просто. Я не должен больше существовать! — Оставить там, пока... Твоя подружка шла на всё, что угодно, чтобы спасти тебя? «Тога... Тога.» — Она мне всё рассказала. Всё, что происходило в Лиге. Доложила о всех подозрительных часах, что она проводила со своими бывшими товарищами. Она пошла на самое опасное, чтобы дать тебе шанс на новую жизнь. Но разве ты не хотел быть с ней? Не хотел оберегать её и говорить, что любишь? А? Она предала своих товарищей, пошла против того, кто дал ей шанс на жизнь. Она оставила всё, чтобы спасти тебя, а ты говоришь, что хотел бы остаться в лапах Лиги Злодеев и ждать, пока тебя зомбируют? Не считаешь ли ты это глупым? Слишком жестоким для женского сердца? — Тога... – я чувствовал вину. Было тяжело не показывать своих слабых эмоций. — Я ведь просто хотел защитить её от ужаса, что с ней творился... Я хотел, чтобы она всегда была со мной и никогда не знала боли... Но... Я не... Я не заслуживаю... Мой шанс потрачен... Мог бы я вернуться назад, я сделал бы всё, что угодно, лишь бы она забыла всё печальное. – смотря на свои липкие и слегка мокрые ноги, я в ритм сердца качал головой, как стул-качалка. — Я всё просрал. Всё, что только можно. Я просрал свою жизнь, которую больше не вернуть. Я просрал всё своё счастье с ней, даже не заслуживая второго шанса на свободу. Хотел бы сказать ей в глаза, что я люблю её... Дайте мне её увидеть. Прошу вас... Я сделаю всё, что угодно, только дайте мне поспать рядом с ней. Разве это сложно? — Нетрудно... А что бы сделал, если бы у тебя появился второй шанс? – с пустотой спросил он, перестав стучать по столу пальцем. — Чтобы ты тогда сделал? — Издеваетесь? — Издеваюсь ли я, если именно благодаря мне ты сейчас сидишь здесь живой. – пауза. — Поэтому... Хочешь ли ты получить ещё один шанс? Смогу ли я? — Забавно это слышать от тех, кто тоже желает меня убить... Если бы кто-нибудь дал мне его... Я бы сделал всё, чтобы положить конец всем, кто причастен к моей поимке... Всем, кто желает убить во мне старого меня. – гнев резко утих, пробудив во мне те старые эмоции, которые были со мной в моем доме. — Они не должны жить на этой планете со спокойствием и своей самоуверенностью. Они не заслуживают прощения, как и права дышать на этой планете. Я бы наказал всех лживых героев, кто губит жизни обычным людям... Я бы ещё... – мечтающая улыбка расползалась на моём поникшем лице. — Я бы больше никогда не дал тронуть девушку... которую я люблю... Всегда был бы с ней. Но это только мои фантазии... Я оставил свои мечты ещё тогда, когда я был готов бросить всё, не подумав о тех, кто за меня переживал... И тех, кто думал обо мне... Где моя Тога? Где она? Верните её мне... Хочу видеть её улыбку. Где она? Пауза в разговоре длилась не так уж и долго. — Я дам тебе шанс... **** Что? Где я? Я не помнил ничего из того, что произошло сейчас. Не помнил, как я успел заснуть и проснуться лежа на шершавом подобии комнатного пола. — Ч... К-х-а-х... – на полу находилась кровь, собравшись лужицей у моего лежащего боком лица. — Где я? Слабость разрушала мою подвижность. С тряской пытаясь подняться, я слышал хруст в запястьях и локтях. — М-м-м! — встав в полный рост, я увидел слабо освещённую пустующую комнату, где находилось всё, что нужно для малого проживания: маленькая кровать, столик, дверь, за которой находился санузел, шкаф, в котором находилось куча халатов, мужской одежды, и даже маленький телевизор, что стоял на табуретке. Жаль, что нет окна. Без него я будто в тюремной камере. Развернувшись, я подошёл к входной двери. — Мне не уйти. – она закрыта. — Что это за место? К-х-а-х! – держась за свой рот, я продолжал кашлять. — Кровь. – рука, что придерживала мой кашель, была в крови... Я стою в центре комнаты с закрытыми глазами, не зная, что мне делать дальше. Не хочется ничего: ни есть, ни пить, ни спать. Я просто стою, пытаясь удержаться на одном месте, хоть и получается плохо. Это посещение кому-то принадлежало. В этой комнате кто-то жил, а я лишь обычный грязный гость. Мой слух настораживал меня. Я слышу, как кровь спокойствием гуляла по венам, напоминая мне полную воды ванну. Чувствую, как с болью расширяется с треском моя грудная клетка. Слышу, как при случайном покачивании тела мои тончайшие мышцы звуком натяжения тоненькой резинки были готовы порваться из-за своего долгого бездействия. В любую минуту я смогу рассыпаться, став горкой песка. Что со мной? Неужели я больше не являюсь человеком? Шаг за шагом. Я услышал шаги за стеной, которые надвигались в мою сторону. Тяжёлый стук сердца, жар дыхания и кривые соприкосновения подошвы с твердой поверхностью – этому человеку плохо. Я слышу всё. Не открывая глаз, я повернул голову в сторону четкого для моих ушей звука, продолжая ожидать того, кто расскажет мне о том, где я, для чего я нахожусь здесь. — Я слышу. – бесчувственно сказав, я отвернул голову. Звук дверного замка. Я услышал, как дверной замок стал издавать звуки, сигнализирующие о скором открытии входа. Не желая поворачиваться, я даже представить себе не мог, кто же решил ко мне явиться. Дверь открылась. Всхлипы, что чередой своих прерываний отнимали у стоящего за мной человека ровное дыхание. Чужое сердце слишком больно для меня колотится, пробуждая головную боль. Я чувствовал знакомый запах, что находился у моего носа во время пробуждения в лаборатории. Чувствовал затылком взгляд, направленный ко мне своей горечью. Я боялся повернуться. Понимая, кто за мной находился, я забыл о странном усилении моего слуха и обоняния. Сейчас нет времени думать о себе. — Ты здесь... – женский голос опрокинул на меня кипяток своего дыхания, пока ноги девушки косились в сторону, готовясь упасть. Причиной всего этого являлся я. — Я так счастлива. – дверь закрылась. На ключ. Наши переживание с ней взаимны. Как и наша любовь, между которой значительный простой. Ей плохо. Мне тоже. Я снова ощущаю себя слабаком, который даже своим присутствием доставляет человеку невесёлые эмоции. — Прости меня. – это всё, что я смог сказать. Знали бы вы, как же мне тяжело стоять рядом с ней, чувствуя свою вину в её несчастье. Наше время. Время, которое обошлось с нами слишком жестоко. Время, которое лишило меня каждодневного счастья находиться рядом с Химико. Совершенно недавно моему телу было холодно, но сейчас же – я рухнул в самый настоящий вулкан женских эмоций, чьи руки заставили меня забыть, что же такое этот холод. Я забыл о печали, что разрушала нас. Я чувствую эту девушку своей спиной. Она прижалась к моему грязному телу, не боясь быть липкой и в крови. Её руки обвили мои ребра, пока её нос находился между моих лопаток, чувствуя мой запах. Мразь. Я поверил не ей. Прошу тебя, прости меня. Я поверил ублюдку, который не давал мне вдохнуть свежего воздуха, а не той, кто постоянно твердила, что будет со мной и никогда не бросит. Я был готов забыть её, навсегда отстранить её от себя. Я был готов разбить ей сердце, даже не подумав о том, что же будет с ней из-за меня. — Изуку, – её боль – моя боль. Я стою, желая сильно прижаться к ней и просить прощения. Хочу быть ближе. Хочу сорвать все иллюзии перед своими глазами и сказать, как я любил её. До безумства. — Ты правда желал меня защитить? Правда готов убить всех, кто причинял мне боль? Хотел уберечь? – она была готова сломать моё тело. — Ты правда любишь меня? Пожалуйста, скажи, что это правда! Пожалуйста, скажи, что хочешь быть со мной! Как бы я не хотел, чтобы нас унесли облака из нашей общей темноты, сейчас, находясь в ней, я должен дать ей надежду, по которой она скучала всегда. Я подарю ей то, что у меня не было долгое время – спокойствие и любовь. — Безумно... Слишком... Я... Так сильно... Я не могу без тебя. – мой повзрослевший голос забегал по пятам паники. — Мне так не хватало тебя. – я помнил всё. — Я скучал по тебе. Скучал, как ненормальный. — Я тоже скучала! – закричала она, не сдерживая слез. — Изуку! – капли устраивали свои гонки по-моему позвоночнику, каждый раз обгоняя друг друга в своей маленькой схватке. — Наконец-то ты со мной! Её слёзы – мои слёзы. — Изуку, скажи, что я не во сне! Я не хочу просыпаться по утрам без тебя! – Её ногти царапали меня. — Я не хочу снова быть одна! Мне ужасно страшно! Ужасно страшно без тебя! — Прости меня... Прошу тебя, прости меня за всё, что я наделал. Умоляю тебя, не плачь из-за меня. – даже сжимая руки в кулаки, я не мог сдерживать себя от желания, сотворить которое я хотел давным давно. — Я во всем виноват! Переживая, я развернулся к ней, чувствительно подхватив её ослабшее от счастливой тоски тело. Она в моих руках. Мои объятия крепкие, как и её. Я держу её взрослое тело в своих тощих руках, чувствуя себя на высоте. Боли нет. Зная, что я совершенно недавно не мог нормально передвигаться, я держу её, не чувствуя тяжести. Она безумно лёгкая. Она будто букет чудесных цветом, что скоро я подарю ей в знак того, как же я ей благодарен... Как же я её сильно люблю. — Я... Т... Тога... Я буду счастлив, даже издалека увидев твою радость. Только не плачь. – моя ладонь накрыла её голову, пока она так и хотела укусить меня, как кошка, за шею. Мои слёзы проникают в её кофту, увлажняя её кожу, пока напряжение моего дыхание заглушало её всхлипы. — Я... Тога... Не бросай меня больше. Прошу тебя, не бросай меня одного... Я без тебя не смогу! — Изуку! – она хочет слиться со мной. Я тоже. На высоком градусе наших тел я не мог не дышать её запахом, чувствуя возбуждающее удовольствие. — Я не хочу быть без тебя! Я, как дверь, слетел с петель. Почти все звёзды были далеко от меня кроме одной. Я поймал её. Отныне она сияет лично мне. Кто мы друг другу – понятно без рассуждений. Мой нос роется в корнях её волос, получая тот дофамин, который был потерян мной три года назад. Мои руки трепетали на её спине, пока её ноги обернули меня, захватывая навсегда. Где я был эти времена, когда она хотела видеть меня рядом, как никого другого? Она была всегда со мной, пока я не думал о ней. Я был в неведении, не зная, что правда, что ложь. Теперь я знаю правду. Эта девушка принадлежит только мне. Тот, кто подумает иначе, познает всю мою ненависть, от которой ему будет лишь одна дорога... Я научусь убивать, лишь бы уберечь своё самое сокровенное от чужих глаз, что своим последним взглядом будут направлены к ней. Я принадлежу только ей. Чтобы не было завтра-послезавтра, мы не отпустим друг друга. Мне хватило три дня, чтобы влюбиться в неё. Три дня, чтобы осознать свой смысл жизни. Я переживу всю боль и все слёзы, но я никогда не сдамся. — Я всегда буду с тобой. Клянусь. Чтобы с нами не было потом... Я никогда не оставлю тебя. – мои губы раскаленным углем соприкоснулись с её виском, касаясь её растрёпанной чёлки, что забыла свою укладку. Это всё те же волосы, что и тогда, когда под солнечное утро меня встречал запах её прекрасных волос. — Ты – моё всё. – мои слова добавили дров в огонь, который был мне сильно приятен. — Я люблю тебя до беспамятства. — Изуку, Изуку, Изуку! – она кричала моё имя, будто на её глазах моё тело начинало рассыпаться на маленькие кусочки, оставляя её одну с одиночеством до конца жизни. Но этому не бывать. Одиночество – это то, что она никогда больше не узнает. Она забудет его, как и всю часть жизни, которая была укрыта горем и несчастьем. — Я никогда не дам тебе... Б... Быть одной. Никогда. Спасибо тебе за всё, что ты сделала для меня. Она сделала для меня многое. Пожертвовала всем, что у неё было. Она предала тех, кто считал её своим союзником. Она разрушила основное укрытие, нарекая на себя зло тех, кто находился в её прошлой жизни. И всё это было сделано из-за меня. Понимаете, из-за меня! Моя очередь воплощать наше с ней счастье в реальной жизни. Ведь её нахождение рядом со мной будет являться для меня самым главным стимулом жить, а не желать спасать людей, которые уже давно упрятаны в безумстве и бесовщине. Их не спасти. Умрут одни – родятся другие. — Я никогда не отпущу тебя! – закричала она на всю комнату. — Понял!? Я больше никому не отдам тебя! – отстранив своё лицо, она воплотила все мои фантазии о её взгляде. Самая красивая. Её золотистые зрачки в быстром темпе пробили по-моему лицу, вырисовывая восьмёрку. Мне больно. Как бы не было приятно смотреть на её слёзы счастья, я чувствую боль, от которой я вспоминал об ужасе, что встретил мой взгляд в один день. Она смотрит на меня, создавая вокруг меня сплошную темноту, где лишь она является моим светом в ней. Мои глаза перестав смотреть на девушку, на секунду взглянули на её губы. Дрожат. Дрожат намного сильнее, чем однажды дрожали мои руки. Мои глаза влечет к ним, как обычного мужчину, что был давным-давно полон возбуждения к женщине, которая не выходила долгое время из его головы. — Изуку! Не бросай меня! Женский запах туманил моё сознание. Я дышал им, дышал бы слишком долго, ведь он был настолько притягательным, от чего я осознавал, что я настоящий наркоман. Два слова. — Поцелуй меня. – не думая, я произнес слова, которые боялся произнести всегда, когда был с ней. Это будет второй поцелуй, когда я снова почувствую её приятный язык в своём рту. Я не опытен в поцелуях – меня научит она... Моя Тога. Не стоило сомневаться. Она сделала то, что и сама хотела. Зная, что в моем рту привкус рвоты, крови и кислоты от жидкости, которая была частью меня долгие годы, она вцепилась в меня. Её пылающие губы трутся об мои, пока напор её пламени становился сильней и жёстче. Мне приятно. Я ловил всех ангелов в своих закрытых глазах, пока мои губы жаждали открыться и впустить её язык. Я прижимаю её намного сильней, опасаясь, что она бросит меня. Она не бросит. Волшебно. Наши губы быстро обмякли, наконец находясь наготове нашей с ней первой взаимной страсти. Её губы властно охватили мои, начиная головой имитировать движения волн. Её трепетная плоть с разных сторон пыталась проникнуть своим языком в мой рот. Я был только рад. Более менее изучив её движения, я стал делать точно также, но только в противоположном направлении. От возбуждения у меня выходило более грубо, лишая девушку первой нежности. Под её напором я наконец разомкнул стиснутые зубы и отдал ей на мгновенье власть языка. Мы контактируем. Прекрасно. Блаженно. Язык глубоко попадает в мой рот, касаясь нёба, зубов, исследуя «обратную» сторону меня. Он двигался в различные стороны, лишь бы познать меня и дать Химико понять, что я реален. Это был её монолог. Прикосновения лихорадочно шарящего в моём рту языка дарили мне новые неслыханно приятные ощущения. Мои чувства вдвойне давали мне то, что я давно не испытывал. Блин, я был на самом пике своего счастья. Затмение моих ужасов настало, теперь же я могу со всей уверенностью сказать, что мои руки будут обнимать только эту девушку, как и моя отбитая голова будет думать только о ней. Она пробралась в мою голову, готовясь вырезать лезвием всех, кто будет претендовать на её место. Я не против. Ради друг друга мы пойдем на всё, лишь бы никто не беспокоил нашу любовь. Стоило мне привыкнуть к её движениям, я стал набираться опыта, постепенно начиная делать точно также, но слегка грубо. Научусь. Моим неаккуратным вбирающим движением губ я смог взять контроль. Это наш диалог. Я терял самообладание, как силу в своих ногах из-за чувств, которые стали свергать мой здравый рассудок на возбужденный. Я хочу её. Хочу её всю без остатка. Без опыта и всякой ерунды, которой я не знаю. Я буду делать то, что хочет моё сердце. Я хочу её тело. Я кусал её губы, посасывая их, пока мой язык начинал обнимать её. Я был в её рту. Её десна, зубы, нёба и сам язык отныне находятся в моей власти. Теперь Химико поспевала за мной, пока я не мог контролировать своего возбуждения. — М-м-м! – она замычала от секундной боли, когда я не смог удержаться на одном месте. Из-за того, что меня покосило в сторону спина девушки тяжело соприкоснулась со спиной. «Прости... меня.» Мы продолжали. Дыша через нос, наш слишком долгий поцелуй не знал конца. Как простить себе такой косяк, я знаю. Я буду продолжать доставлять ей удовольствие, чтобы она забыла о боли, которую я ей подарил. Её левая нога самостоятельно вырвалась из моей руки, оставляя другую в моем подчинении. Её искусная поза закрывала все мои косяки в прошлой жизни, давая мне стимул действовать в этой. Рука, что стала свободной, прижалась предплечьем к стене, пока её руки держали мою шею и мои скулы, не давая Химико отставать и держать себя под контролем, которого, возможно, скоро и не станет. Нога, что была в моей руке, начинала поддаваться моему соблазну – я стал нежно сжимать её бедро, чувствуя мягкое, как мягкость подушки, удовлетворение... В моей ротовой полости произошла чистка, оставив лишь вкусный привкус. Жажды нет. Я глотаю наши общие слюни, получая вкусовой оргазм. Её слюни вкусные. Я не отпущу её никогда. Я никогда не забуду её. Никогда не причиню ей боли и расстройства. Мой ангел никогда не должен узнать вкус крови... Подняв свою руку, она спустила мою, что была над её головой, и взяла за руку. Она держит меня руку, начиная бояться всего, что сейчас происходит, как то, что больше никогда не появится. «Не бойся.» Мы с ней наконец-то вместе. Наконец-то чувствуем тепло друг друга, пока наши губы и языки радуются друг другом, как только хотят. Никто не стоял между нами преградой, никто не отбросит меня от неё. Никто не ударит её и не причинит боли. Никто не унизит и не изуродует меня до полусмерти. Мы с ней свободны. Она спасла меня. Не отрываясь от меня, она потянула меня в сторону кровати. Пока косыми шагами я направлялся за ней, она развернула меня спиной и нежно положила меня на кровать, до сих пор держась едиными губами. Мой голый торс лежал на спине, пока ноги находились вне кровати, изгибом колен соприкасаясь с полом. Девушка сидела на мне, придерживая меня бедрами. Обмениваясь страстью, мы не могли терпеть наше возбуждение. Оно было на пределе. Наш путь един, как наша любовь и страсть. Мои руки лежали на кровати, пока её – стали крепко сжимать их. Они дрожат, как и мы. Наш поцелуй был слишком превосходным и незабываемым. Он будет всегда греть меня, когда мне будут сниться кошмары, которых у меня на данный момент слишком много. Больше всего я хочу, чтобы меня грели ночные объятия Химико. Ответив взаимностью её пальцам, я сжал их, держа под своим контролем. Даже находясь в этом месте, которое я не знал, мне так приятно и уютно. Она сидит около моего «возбуждения», которое показывает, что эта девушка будет всегда мне сильно симпатична. Мой член с этого момента не знал спокойствия. Ягодицы Химико нежно, назло прерывисто массировали самую чувствительную часть моего тела, пока из наших общих уст исходили малейшим признаки стонов. «Она... М-м-м...» — М-м-м... Пальцы на ногах сгибаются до коротких судорог. Язык так и просился пройти ещё глубже, но глубже уже нельзя. Неведомый прилив силы стал переваливать за горизонт, давая силу, которая с лёгкостью поменяла нас с ней местами. Я над ней. Она лежит, поглощая мои губы в разы сильнее и похотливей. Я чувствую её руки, что нежными движениями трогали моё тело. Казалось, что мы ближе некуда, но мне этого было мало. Я хочу быть в ней. Она тоже. — М-м-м... В один момент, когда мои руки хотели залезть под её кофту, в голове прошла агрессивная боль, заставив меня замычать от резкой волны неприятности. Я не обращал на такое же жжение по всему телу, что я испытал тогда, когда я был на странном допросе. Плевать, что сейчас происходит с моим телом. Моя голова забита Химико. Я не прощу себе, если я снова позволю себе дать перед ней слабину. Не позволю. Никому и ничему не позволю отстранить меня от неё. — И... Изуку. – напоследок прикусив мою нижнюю губу, она слабо оттянула её, тем самым оторвавшись от меня. Открыв глаза, я увидел кровь на её лице, что содрогнула меня настолько сильно, как это было возможно. — У... У тебя кровь из носа. Кровь. — Что? Такая же, как и тогда. Возбуждение резким щелчком испарилось, оставив первое место ужасу воспоминаний, которые я никогда не забуду. Я помню всё, что я хотел бы забыть. Смотря на её сильно возбужденное лицо, я понимал, что её глаза сильно желали продолжения. Не смотри... Это голос... Её тогдашний голос с воспоминаний опечалил меня. — Нет... Нет... – с ноткой паники прошептал я, смотря на то, как её лицо резко изменилось от внезапных слёз на моём лице. — Тога, нет... Нет... Нет, только не сейчас. В моих глазах проносятся моменты, когда я навсегда осознал свою беспомощность. Дни, когда моя прошлая жизнь находилась на последней ступени, после которой меня приветствовал эпилог. Она так меня сжимает! Нагнув свою голову сильней, я подбородком коснулся груди. Тога лежала и смотрела на меня, понимая, о чем я сейчас вспомнил. Я люблю тебя, Изу... — Изуку. — Прости меня, я умоляю тебя... Прошу... Прошу, прости меня за всё. Что же я наделал! Я не смог тебя спасти! Не смог! Не бросай меня... Нарастающий рев в груди напрочь пристрелил спокойную и влюбленную часть меня, оставив лишь того человека, который испытал чувства, которые сломили бы любого. Как же я люблю её... Ей нравится, когда её щупают за задницу. Я готов за неё убить, лишь бы она отдала мне своё тело на ночь. — Выйди из моей головы... – прошептал я, чувствуя сильную перемену в настроении, что насторожила Химико. — Почему именно сейчас? Выйди... Шигараки был прав... Тебе нужно... Нужно сдохнуть! Я не мог находиться в таком виде с девушкой. Желая поскорее отдалиться от неё, её рука прикоснулась к моему лицу, подняв его к себе. Ты! Ты – моё счастье, и ты – моя любовь! — Изуку, – её взгляд слишком добрый. Я снова заставляю её терпеть меня. — Ты не должен... — Я не смог спасти тебя тогда! Он... Он... Не заслуживает уйти безнаказанно! Я же... Хочу убить его! Он должен сдохнуть! — Послушай меня... — Он притронулся к тебе! Он... Ненавижу... Мои слёзы капали на её лицо, смешиваясь с моей кровью. На её лице ссадины и синяки, что она получила во время моего спасения. На её лице сильно заметные шрамы, которые появились из-за меня. Я виновен в том, что она страдала. — Я виноват во всем... Это всё из-за меня! Если бы ты не знала меня, то ты бы... Жила без единого шрама и синяка на своём теле. Я виновен в твоём несчастье. Я виновен в том, что ты страдаешь! — Изуку! Не говори так! — Злись на меня. Пожалуйста, ударь меня! Так сильно, как ты только можешь. Я не могу жить с этим ужасом! – кричал надрываясь я. — Прошу тебя, ненавидь меня так сильно, как только можешь! Я всё заслуживаю! Если хочешь – убей меня! Её руки потянули меня в объятия, положив мою голову к себе на грудь. Её ладонь гладила по моим слишком грязным волосам, что слишком долго не чувствовали тепло обычной воды. — Никогда. Как я могу тебя ненавидеть? Как ты можешь такое говоришь? — Я так... Я так хочу забыть это всё! Чтобы быть с тобой, не зная никого, кроме тебя! Я... Ненавижу эту тварь. Он же... Он сделал то, что я никогда не забуду. Я не сделал то, что должен был! Я трус! Тряпка! Слабак! – больно. Несколько минут назад я был рад, но на данный момент... меня так и жаждут страдания. — Я ведь так сильно хотел это остановить. Я не сделал ничего, чтобы дать понять, что я люблю тебя! Я ничего, твою мать, не сделал, чтобы защитить тебя! — Сделал. Ты сделал, что мог. — Я ничего не сделал! Ты ждала моей защиты, моей теплоты, а я... Что, блядь, я!? Я не мог даже обматерить этого маньяка! Я настоящее ссыкло! Зачем тебе такой, как я!? Зачем тебе тот, кто ничего не может сделать!? Ты предложила мне сбежать – я отказался! Я ничего не сделал! Ничего! Так почему ты со мной! Я неудачник! Я не достоин быть с тобой! Я... – она успокаивает меня. Её ладонь такая нежная и мягкая. — Тога, я так хочу вернуться в те дни, когда я не знал ничего лишнего... Хочу! Хочу всё также со смущением смотреть на тебя и обнимать. Хочу спать с тобой и не знать ничего, что произошло! — Ну всё, прошу тебя, успокойся. – она дрожала. Плачет. Снова из-за меня. — Я тоже... Я хочу гулять с тобой по парку и смотреть на тот закат, которого больше не вернуть. — Хочу снова слушать, как мы с тобой давали клятву! Как мы дурачились с тобой, как маленькие дети. Эти три дня были такими счастливыми! — Пожалуйста, пере... перестань. – говорила она, с переживанием в своем горле. — Мне так... – она всё сильнее прижимает мою голову к себе, не желая меня отпускать. Мои руки пробрались под её спину, находясь придавленными её телом. — Никогда не прощай меня. Прошу, проклинай меня, не дай мне снова посмотреть на тебя! — Не делай мне больно, Изуку! – её пыльца с дрожью сжали мои слишком отросшие волосы. — Я хочу забыть эти кошмары! Почему именно мы!? Почему именно ты должна страдать из-за меня!? Пытаясь успокоить свои истерики, я глубоко вдохнул её запах, получая доли спокойствия. Глаза покрылись краснотой, что отдавала болью при моргании. — Я лишь хотел, чтобы ты была счастливой... – твердо сказал я. — Я обещаю тебе... Клянусь, несмотря ни на что, я не дам ему спокойно жить. Он за всё ответит. Тишина. Наши сердца бьются слишком громко. Место её кофты, где лежала моя голова, насквозь мокрое. — Ты помнишь, как я призналась тебе в любви? – сквозь слёзы спросила она, зная, что я найду верный ответ. — Даже не спрашивай. Я помню всё, что ты говорила мне. Я помню каждый диалог, каждый твой взгляд в мою сторону. Особенно я помню, как ты сказала, что любишь меня. Ведь тогда... ты так сильно меня изменила. — Обманываешь? — Как я могу не помнить... Конечно, помню. — Ну и как я тебе призналась? – зная ответ на свой вопрос, она всё равно задала его. Она просто желала меня успокоить и вернуть веру в наше спокойствие. — Со слезами на глазах. Я... Как же я был тогда глуп. Я бы тебе сразу же ответил взаимностью. Что я тогда подумал о тебе в тот момент... Я... Был таким мудаком. — Я так хочу вернуться к тебе домой. Но как бы это не было больно, Изуку, прошлого не вернуть. Всё, что было тогда, останется там, где нам с тобой больше не суждено быть. Но я знаю, что у нас с тобой есть то, что нет у тех, кто так с нами поступил. У нас есть будущее. Такое, где мы с тобой будем вместе всегда. — К нам. В наш с тобой дом. — Правда, в наш? — Он был нашим. И всегда им будет, даже если его больше не осталось. Я построю нам с тобой дом, где мы будем лишь одни... Никто не сможет нас найти. Понимая всю боль её слов, я не мог вспомнить всё, что у меня было до исчезновения. Я потерял почти всё, что было: потерял свою мать, наверняка потерял семью Бакуго, которая терпела моё нытьё. Но я не должен потерять Химико. Ни за что. Я никому не позволю это сделать. — Посмотри на меня. Её глаза такие же красные от печали, как и мои. Смотря на них, я даже представить не мог, что же произошло с ней за время, пока меня было. Я такой жалкий. — Ты любишь меня? – её слова запахом роз спасли мои губы от дрожи. Девушка знает ответ на вопрос. Знает, что, услышав ответ, она снова заплачет. Убрав руку из-под неё, я потянулся к её щеке. Она такая горячая. Неотразимая. — Безумно. — Не лжешь? Большим пальцем устраняя влагу на её лице, я смотрел на зеркало её души, что ярко отражало её счастье. — Я безумно люблю тебя. Забираясь будто в гору, я снова был на уровне её головы, держась руками на кровати. Она пристально смотрит на меня, ожидая моих слов. Она стала такой взрослой. Смотря на неё, всё тяжелей узнать ту самую школьницу, что бегала за мной по пятам, в тайне от меня. — Скажи ещё раз. – она просила так неуверенно, опасаясь, что ей послышалось. — Хочу ещё. — Хочешь, чтобы я сказал ещё раз? – я могу целую вечность повторять ей эти слова. — Да. Я плохо верю твоим словам. Эти три слова, который каждый раз будут идти из чистого сердца. Три слова, которые счастливо опечалят женские глаза. — Я люблю тебя... Моя милая. Мои губы снова почувствовали сладкий вкус её губ, начиная приступать к заключительному акту обучения... **** После наших поцелуев Тога осталась с улыбкой лежать на кровати, пока я закрылся в совсем обычном санузле, что ничем не выделялся от обычного, прихватив первые попавшиеся штаны и огромную футболку. Здесь живёт какой-то амбал. Химико сказала мне помыться, ведь от меня сильно несло тухлятиной. Зачесав свои волосы назад, чья длинна была ниже плеч, с помощью своих ногтей, я смог рассмотреть в слишком большом зеркале своё повзрослевшее лицо, лишённое даже малейшей красоты. Урод. Сплошные шрамы. Былого меня не вернуть, даже любыми пластическими операциями – будет только хуже. Каждый шрам я ощущал, как недавнюю рану, что только начинала доставлять мне омерзение. Два больших рваных шрама, что заметно выделялись, проходили поперек моих щек, чем-то напоминая уродливую улыбку. Скорее всего виновата маска, что больше трёх лет была на моём лице. Моё тело жутко омрачено тёмными воспоминаниями, истощено, бледное до цвета мела. Смотря на себя, складывается ощущение, что меня достали из гроба. — Во что же меня превратили. – смотря в свои глаза, я не видел ничего, что связывало мою внешность с прошлым. — Я найду вас, Лига Злодеев. Вода в большом количестве наполняла ванну, отдавая теплом и паром по всему помещению. Как только ванна набралась, я прилёг в горячую воду, получив настоящее удовольствие от влаги и теплоты обычной воды. Недовольно вытянув руку из воды, я взглянул на запястье, что заросло сплошным рваным шрамов, напоминая чем-то браслет, от которого не избавиться. Прошлое будет преследовать меня всегда. Даже тогда, когда я не захочу этого. Перестав глазеть на руку, я уткнулся затылков о плитку стены, смотря на белоснежный потолок, что совсем отличался от того, что был в моём уже несуществующем доме. Прикрыв глаза, я будто вдохнул свежего воздуха, когда ощутил привкус женской слюни на своих губах. Мармелад. Хочу больше. Она была превосходной в тот момент. Я помнил, каждое движение её языка в моём рте, начиная безумно возбуждать меня до отказа здравомыслия. Я помню её дыхание ртом, что передавалось моим лёгким, заливая мой мозг своим чудесным волнением. Улыбка. Сердце бьётся с чередой ненависти, страха и любви. Меня разрывает надвое, где я бы хотел, чтобы весь негатив навсегда исчез с моего сердца. Я прикоснулся своих губ, улыбаясь, как дурак. Её губы были так долго далеко от меня. — Ты со мной... – не думая, с моих уст вывалились слова, которые давали мне дофамин намного больше, чем дурацкое сладкое. Я так хочу её снова увидеть. Хочу всю свою жизнь провести с ней, никуда не уходя. Любовь всегда несёт последствия. Любовь губит меня. Сильно и бесцеремонно. Я обезумел девушкой. Моя жизнь не будет казаться таковой, если я больше не увижу эти янтарные глаза, за которые я совершенно скоро начну убивать. Я шел по духовным коридорам, проходя мимо окон, где мои мрачные от людского гнета глаза встретили яркий, слишком яркий свет, что через мигания стал напомнить женский силуэт, наполненный осеней желтизной... Капли капают с крана, мелкой вибраций касаясь моей голени. Моё дыхание в быстром темпе стало тяжелеть, не давая мне понять из-за чего я начинаю чувствовать непонятную печаль. Мама. Неужели ты... Уже покинула мир? Меня не было, когда я потерял ценного человека, что был пришит к моему сердцу. Место начало пустовать. Я не был с матерью, когда я был ей нужен. Я помню в подробностях всё, что со мной происходило. Было ощущение, что это было не так давно... Но... Оказалось слишком давно. Прошли целые года. Не забыла ли меня семья Бакуго? Я так плохо думал, говорил о них, чувствуя неприязнь. Я столько раз пытался предать их ради своей долгожданной тишины, которой у меня никогда не было. Вспомнив слова «второго я», я стал сомневаться в целостности их семьи. Вместе ли они? Любят ли они друг друга? Ненавидят ли они меня? Страшно было думать о том, что произошло с Химико, которая так долго верила, что я вернусь к ней. Ведь... Могла вернуться совсем другая личность. Бесчеловечная. Не сомневаюсь, что «моё второе я» убил бы её, да всех, кто был в моей старой жизни. Он бы даже глазом не моргнул. Почему я в теле? Бакуго. Стал ли он героем, каким всегда хотел? Может, недавно и он сражался вместе с героями, Всемогущим против тех, кто лишил меня человечности? Хотел бы я попросить у него прощения за свой дебилизм, ведь ему было не легче, чем мне. Я знаю правду. Если я его хоть раз увижу... Простит ли он меня? Простит ли он меня за то, что я не считал его своим родственником? Ведь раньше мы считали друг друга братьями... Родными... А теперь... Меня больше нет в его жизни, как в жизни его семьи. Услышав слабое движение ручки, я повернул свою голову. — Изуку, – шепот моего имени мурашками пронзил меня. Дверь открылась. Нет ни волнения, ни идиотского смущения перед девушкой, что зашла ко мне во время моего приема гигиены. — Прости меня... Дверь закрылась, оставив Химико со мной. Она стоит в одном из мужских домашних халатов, что находились в шкафу. Она стоит, не смотря в мои глаза, пока руки так и дрожали за её спиной. Волнуется. — Ты что-то хотела? – с наркотической улыбкой ответил ей я, проведя мокрой ладонь по своим волосам, оставив своё лицо открытым. — Мне просто стало страшно. Стоило ей посмотреть на меня, как моё сердце сжалось до отказа из-за её светлого взгляда в мои глаза. Халат ей велик. Я вижу, как оно спадало, открывая мне её голое плечо. — Изуку, – она не отрывает от меня взгляда. Она стоит, через чур переживая.— Я... – вытащив руки из-за спины, она прикоснулась к поясу. — Тут подумала... — кончик пояса находится в её тонких пальцах, ожидая секунды, когда она нежно распустит его. Подобие одежды спало. Она полностью голая. Она была подвергнута издевательствам. Она была помешана на наркотиках и алкоголе, я уверен. Она слишком худая. Женственные изгибы её тела захватывали мои глаза в плен. Я смотрю на её плечи, ключицы, покрытую синяками от ударов округлость её грудей, от чего я был готов голыми руками задушить того, кто был причастен ко всему этому, глаза также захватили внимание её интимного места, от внимания которого, я задышал в разы быстрей. — Я красивая? Она знает, что я скажу. Знает, что никогда не смогу отвести от неё взгляд. В моих глазах одна лишь любовь. Никакого омерзения. Она прекрасна. Она сексуальна. Слишком. Хочу каждый день видеть её голой возле себя. Она знает, что в моих глазах она самая прекрасная. Она знает, что люблю её больше всего на свете. — Иди ко мне. – томно повелел я, не отрывая взгляда от её глаз. Хочу чувствовать её рядом. Мне мало. Ей тоже. Халат под её ногами. Шагнув пяткой по нему, она плавными движениями пошла ко мне, не скрывая своего женского смущения. Она стояла у ванны, смотря в мои глаза. — Давай свою руку. – взяв её за руку, я стал помогать ей сесть рядом со мной. — Изуку... Её изящные ягодицы пронеслись прямо перед моими глазами. Настолько близко, что мои губы чуть не коснулись их. Она возбуждает меня до чёртиков. Она сидит рядом со мной. Моя рука нежно гладила её хрупкую спину. Я вижу позвонки и ребра, из-за чего я чувствовал свою вину. Вижу множество шрамов, которые напугали меня. Она такая из-за меня. Её жизнь пошла под откос из-за меня. — Изуку... — Не бойся. «Я убью их.» Мои ноги раздвинуты по сторонам, давая девушке ближе находиться рядом со мной. Мой член находится между её ягодицами, что натирали мой детородный орган. Мне было так приятно. Ей тоже. — Ты у меня самая красивая. – с удовлетворением сказал я. Она делает вид, что сомневается. — И даже не думай говорить, что я вру. Ты же знаешь, что я говорю правду. Её ладони хлопают по воде, принося ей малейшую уверенность, которой было мало из-за моего близкого дыхание у её шеи. — Если ты встретишь другую – скажешь обратное. – грусть. — Я стала такой уродливой, мне стыдно. Я буду позорить тебя на глазах у всех. — Не делай мне больно. – было неприятно слышать её слова про свою внешность. — Ты никогда не была уродливой. – я провожу вдоль её позвоночника, останавливаясь у её копчика. — Все, кто скажут про тебя хоть малейшее оскорбление, будут иметь дело со мной. — Да? И что ты с ними сделаешь? — А ты, как думаешь? Я убью их. – настоящая ненависть с моих уст заставила Химико тепло улыбнуться. Она знала, что теперь я никому не отдам её. Она только моя. Она чувствует мою любовь, как и я её.— Никто больше не обидит тебя. – уверенность. — Я тебе клянусь, я никому не дам сделать тебе больно. Я так счастлив, находясь с тобой. — Обними меня. – она перестала играться с водой, ожидая моих рук у её живота. — Ты меня любишь? — Не смей в этом сомневаться. Как только мои руки перестали проводить гонки по женскому телу, они устремились обнять её талию. Горячая. Держу её, чувствуя запах её сладкой кожи. Хочется укусить её за плечо и вкусить все вкусы её тела. — Люблю тебя без шуток и смущения. – мои нос уткнулся в её шею. — Мне так тяжело оторваться от тебя. Хочу быть с тобой каждую секунду. — Скажи ещё раз, что любишь меня. – она малость облокотилась на меня, начиная лежать на моей груди. — Пожалуйста, скажи, что я дорога тебе. — на секунду отпустив её, я подтянул её поближе. Её лицо находится близко к моему, пока все прелести её худенького тела находились в моём лёгком распоряжении. Вода постукивала по ванне от наших движений, напоминая момент из моих далеких снов. Берег. — Скажи, что не отпустишь меня. Никогда. Её дыхание у моей щеки. Запах из её рта просто прекрасен для моего носа. — Никогда.– её руки и ноги полностью расслаблены. Она мне доверяет. Я держу её, не давая ей глотать грязную от моего тела воду. — Я не отпущу тебя. — Обещаешь? — Обещаю. – я поцеловал с задержкой в её височную впадину, услышав милый писк для моих ушей. — Изу, мне щекотно. — Клянусь своим последний шансом. — мои губы стали с задержкой поцеловали её смущённую щёку. — Изуку, – её левая рука схватилась за край ванны, пока другая – ногтями вцепилась в запястье одной из моих рук, что держали её тело. — Мне так приятно, когда ты меня целуешь. Я чувствую твою любовь ко мне. На моём лице улыбка, которую я никогда не знал. Её дыхание радостное. В её глазах удовольствие и счастье. — Она настоящая. Она никогда не угаснет. — Правда? — Она спасла меня. – моя рука прикоснулась к её, пока другая – продолжала обнимать её талию. — Ты дала мне то, что никто никогда не дал мне... Ты дала мне счастье и любовь. Дала мне веру в жизнь... Дала мне стимул становиться сильней. — Не печаль меня. — Тебе противно. — Нет же. Я слишком счастлива, тогда ты говоришь такие слова, глупый. — Назови меня ещё так. — Глупым? — Да. – мой нос уткнулся в её шею, медленными движениями начиная щекотать девушку. — Я так скучал по тебе. — Ты самый глупый глупец. – со смешком произнесла Химико, попутно облокачиваясь на меня сильней. — Глупый, глупый, глупый, глупый, глупый! — Даже так? — Глупенький. Мои губы заменили нос, начиная каждую секунду чмокать всю область её шеи, до куда дотягивались её губы. — Поцелуешь меня? – спросила она, пытаюсь скрывать радость того, что с нами происходит... Её губы приятные... **** Это ещё не конец. Я знаю, что лидеру «Восемь Обетов Смертельной Скверны» я нужен был не просто так. Он хочет совершить мной преступление, где я буду первой мишенью на подозреваемого. Он знает обо мне больше, чем я сам знаю о себе. Он не стал бы спасать человека, который был бы ему бесполезен. Я знаю, что меня начнут искать, если меня, конечно, уже не ищут. Я знаю, что меня оставили в лаборатории не просто так. Всё не может быть так просто. Лига злодеев точно знала, что за мной придут, но оставила там. Зная, что выхода, чтобы доставить меня в капсуле для них не было, они даже не попытались вызволить меня и забрать с собой, продолжая лишать меня человечности. Их лидер знал, что за мной придут. Он знает больше, чем остальные. То, что я снова вернулся в тело не даёт мне полной радости, которой я бы хотел получить. Он вернул меня ради какой-то цели, которую мне предстоит разгадать. Я найду ответы на все интересующие меня вопросы. Они знали, что Химико предала их, но молчали и ждали времени, когда она сделает то, что даст начало их новому плану. Она – часть завершения их плана, где в конце они сделают то, что должны – убьют её ради своего садистского удовлетворения. Не позволю. Я отдам всё, чтобы защитить ту, ради которой я пойду на всё. А чтобы спасти её – мне нужно убивать. Убивать безжалостно и бесцеремонно. В этой битве живыми выйдут только двое. И это буду я и моя девушка. Всем нужно то, что находится в моём теле. Ему нужно то, что находится в моей голове. Все думают, что они смогут распоряжаться мной, как захотят, но они не знают, что зверёк, которого они пытались насильно дрессировать, в любой момент сможет их укусить. Мне не сбежать, не спрятаться. Всё, что мне остаётся – идти напролом к людям, которые захотят избавиться навсегда от человечной стороны меня...