‘til death do us part

      Снег постепенно начал таять, и с солнцем, которое теперь выглядывало из-за облаков все чаще, община словно оживилась. Люди, которые провели взаперти домов бесконечное множество зимних дней, теперь старались побольше времени проводить на улице. За зиму накопилось множество дел – нужно было починить кое-где прохудившиеся крыши, проверить трубы, чтобы не образовалось непредвиденных протечек, лишний раз укрепить стены. Дэрил с Полом активно брались за всю работу, которую им предлагали, чаще – вызывались сами. В Александрии было гораздо меньше людей, чем в Хиллтопе, и с одной стороны это было плюсом, но с другой стороны – минусом, так как на все не хватало рук. Но они как-то справлялись. Пол мог только завидовать собранности и организованности Мишонн, которая не просто продолжала распорядок, заданный Риком, а самостоятельно разработала всю схему поддержания жизни общины. У нее был совет, который голосовал и совместно принимал решения, беря в расчет мнения всех жителей. Пол, не привычный к тому, что все происходит без его активного участия, чувствовал себя бесполезным. Дэрил продолжал говорить, что Пол заслужил отдых, да и вообще – они же хотели наконец-то пожить, не чувствуя на своих плечах тонну ответственности. Пол соглашался, вспоминая, как ненавидел лидерство и как стремился сбежать за стены от свалившихся на него дел. Но дело в том, что сейчас он не покидал общину вообще.       Одним из важнейших дел в плане стояли вылазки. Не только для того, чтобы обзавестись припасами, расходными материалами, но и раздобыть новые солнечные панели, упростив себе жизнь. Пол морально готовился к тому дню, когда, наконец, выберется за стены. Он не раз поднимался к дозорным, чтобы окинуть взглядом окрестности, но каждый раз его сердце начинало стучать так быстро, что он ловил тахикардию. Он ведь уже был за стенами и далеко от дома. Только, к несчастью, тогда их окружили люди в масках, и весь ужас снова завалил его лавиной. Полу казалось, что со временем этот страх сотрется из его памяти сам, нужно лишь подождать, а плохая погода – отличное оправдание для ожидания. Но шли дни. Недели. Месяцы. День вылазки неминуемо приближался. Пол не говорил о своих беспокойствах Дэрилу, о том, что паника в его голове начинала дико выть, стоило ему оказаться у открывающихся ворот, и просто ждал. А Дэрил, в свою очередь, лишний раз не напоминал Полу о проблеме. Проще и продуктивнее было сосредоточиться на бытовых делах, тем более что от ощущения собственной полезности обществу действительно становилось лучше любому человеку.       И вот, вылазка на охоту была запланирована на завтра. Пол отнекивался несколько дней, утверждая, что помогает Габриэлю с обустройством школы, и Дэрил два раза уже переносил вылазку. Им нужно мясо, иначе запасы овощей истощатся раньше, чем они доживут до сбора урожая. Дэрил не хотел давить на Пола и готов был отправиться на охоту в одиночку, может, с Леви или Аароном, если кому-то из них захочется прогуляться. Но Пол выразил четкое намерение пойти. Нельзя сказать, что он врал. Но он боялся. Боялся того, что мир за пределами стен во время его изоляции изменился до неузнаваемости и он уже не вспомнит, как в нем жить.       В ожидании вылазки Дэрил занялся качелями. Он ведь обещал. Он давно приметил подходящее место на крыльце их дома, а затем принялся за поиск необходимых деталей и материалов в пределах общины. На его счастье, как и в прошлый раз, он нашел лавку, но в ней не хватало нескольких досок, так что в гараже он занялся выпиливанием реек нужного размера. На глаза попалась краска белого цвета, которой красили окна, так что качели будут подходить под общий внешний вид дома. Когда высохла краска, Дэрил покрыл качели лаком и подтащил к их будущему месту, принявшись возиться с цепями, на которых планировал их подвесить.       Пол прекрасно знает, что подсознательно пытается избежать выхода за стены, но здравый смысл говорит, что все его пустые страхи пройдут, стоит ему сделать хотя бы пару недалеких вылазок. Сильнее он боится лишь того, что так и останется забитым, пугливым и в какой-то степени неполноценным. Да, Дэрил любит его любым, но он должен сделать все, чтобы стать прежним. А значит – ему нужно возвращаться к прежним привычкам. За зиму Пол подрастерял форму, его мышцы ушли, но он продолжал заниматься йогой, которая давала ему необходимое расслабление и отдых для головы, отпуская мысли в космос, и позволяла сохранить гибкость тела. Но вот боевые приемы в пределах дома практиковать было проблематично. Поэтому сегодняшний день, когда земля подсохла, невероятно подходил для того, чтобы немного позаниматься.       Пол, облаченный в свободную кофту и спортивные штаны, еще слишком легкие для такой погоды, но подходящие для тренировки, задорно ухмыляется, глядя на Аарона. Сцена возвращает его в те дни, когда они сбегали из общин, чтобы научить Аарона драться, и обменивались новостями. Между домами они расчистили небольшую площадку, и Дэрилу, копошащемуся на крыльце, превосходно видно все, что там происходит.       - Я жду, когда ты первый сделаешь шаг, - произносит Пол, зависнув в боевой стойке на несколько долгих секунд и сверля противника взглядом.       Аарон, зеркаля его позу, едва заметно улыбается, но не спешит поддаваться на провокации, он будто ждет, когда у Пола самого кончится терпение. Пол хорошо его подготовил в свое время, в том числе относительно уловок и хитростей, и в прошлом году Аарон уже самостоятельно на этом самом месте начал тренировать других людей и подростков. В эти нелегкие времена умение драться было гораздо важнее, чем интегралы и синусы. Как хорошо, что современные дети никогда не столкнутся с бессмысленными математическими пытками.       Пол клонит голову набок, усмехнувшись, и все-таки подается вперед, намереваясь своими действиями спровоцировать непосредственно Аарона. Тот умело ставит блок левой рукой, и Пол чувствует небольшую вспышку боли от соприкосновения предплечья с металлом. Осознавая свою ошибку, он пригибается от контратаки, перемещаясь в сторону и заставляя Аарона развернуться следом. Пол полагает, что ему нужно драться в полную силу, а он лишь по привычке дает слабину, чтобы не уложить соперника на лопатки слишком быстро. Стоит рассматривать Аарона как равного по силе противника. Хотя Пол не учитывает, что ученики частенько превосходят учителей, особенно когда у них есть море практики, а учителя почуют на лаврах и считают, что навыки нельзя так легко забыть.       Отбиваться от ударов Аарона удается действительно непросто, Полу приходится сконцентрироваться. Он хватает его за руку, пытаясь выкрутить за спину, но Аарон предугадывает его действия и выкручивается сам, тут же нанося легкий, но ощутимый удар в бок – вот, кто дрался вполсилы. Пол отшатывается, чтобы перевести дыхание и продумать новую тактику. Тренировки всегда доставляли Полу ни с чем не сравнимое удовольствие, и он прежде никогда не упускал случая, продемонстрировать или отточить навыки. Но сегодня все шло наперекосяк. На лице Пола не появляется ни единой улыбки, он стискивает зубы и хмурится.       Дэрил, закрепив цепь на спинке лавочки, все это время наблюдал за дракой, и от него не укрывается тот факт, что ему не слышно смеха и не видно былого веселья, которым сопровождались все тренировки. Пол на себя не похож. Он видит, как Пол бросается в новую атаку, упрямо не желая сдаваться. Битва тут идет будто не между ним и Аароном, а между Полом и его бессилием.       Аарон делает подсечку, валя Пола на землю. Благо, почва мягкая, и это не причиняет ему особой боли, зато пробуждает огромный такой всплеск злости. Пол тут же вскакивает на ноги, не давая себе передышки и стараясь не дать противнику опомниться. Он бросается вперед, впечатываясь головой в живот Аарона и обхватывая его руками. Мужчины валятся на землю, где продолжается битва.       Дэрил задумчиво кусает нижнюю губу. Со стороны ему заметно, скольких усилий требуется Полу, чтобы продолжать. В его движениях нет прежней легкости и ловкости, все будто с надрывом и отчаянием. Дэрил замечает Леви, подошедшего к площадке и увлеченного зрелищем. На его лице мелькает микс эмоций – заметно, что он доволен тем, как Аарон вырывается из захвата и прижимает Пола к земле. А затем хмурится и шипит, словно чувствует боль поверженного.       Пол тяжело дышит, когда Аарон, неведомым образом выкрутившись из его захвата, оказывается сверху и прижимает его к земле. Пол отчаянно дергается вверх, с его губ срывается недовольное ворчание. Но Аарон не убирает руку с его груди, не давая ему высвободиться. Тут, кажется, всем очевидно, как у Пола закончились силы, а злость продолжает бесноваться внутри, не позволяя мириться с поражением.       - Ты поскользнулся. Но все равно победа засчитывается мне.       Пол знает, что Аарон врет – он не поскальзывался. Но Аарон не хочет его обижать. Когда рука исчезает, Пол приподнимается, но остается сидеть на земле – у него сильно устали ноги, возможно, следовало получше размяться перед раундом.       - Ты прекрасно научился, - выдыхает Пол, натягивая усталую улыбку, - теперь и Дэрила легко обставишь.       Дэрил закатывает глаза и хмыкает, нарочно отворачиваясь, чтобы Пол не заметил, как он пристально наблюдал за тренировкой. Он не может представить ни одного расклада, при котором стал бы драться с Аароном. Даже в качестве тренировки. Да, когда-то у него имелся повод врезать другу, пусть и надуманный, но он не станет этого делать. С тем количеством дерьма, которое на них вечно сваливается, он и спину выпрямить не успевает – приходится то и дело отмахиваться, наращивая мышцы на ударах мертвецов или вполне себе живых людей, которые изъявляют желание отобрать у них пропитание или посягают на общину.       - Как насчет тебя? – пытается отдышаться Пол.       - О, нет. У меня дела на кухне, сейчас вода выкипит из кастрюли. Я лишь на минуту отошел, - Дэрил слышит голос Леви и легко может представить, как парень поднимает руки в защитном жесте. Дэрилу кажется, что Леви отказался вовсе не из-за занятости, а из-за того, что даже он, мало времени уделяющий тренировкам, сможет уложить Пола. Он надеется, что Пол об этом не догадается и не расстроится еще сильнее.       Аарон протягивает руку, помогая Полу встать, и окидывает его взглядом «все в порядке?». На его лице читается обеспокоенность, но Пол кивает и по-дружески хлопает его по плечу. Все отлично, только пятая точка ноет. Спасибо за практику. Пол может быть благодарным за то, что Аарон не поддавался – так он пытается найти хоть один положительный момент в этой тренировке. Но она вскрыла внутренний нарыв, который будто так и не зажил за год, вопреки всем прогнозам и логике.       Пол поднимается по ступенькам на крыльцо их дома. Дэрил оборачивается на звук его шагов, окидывая обеспокоенным взглядом фигуру парня. Конечно, обошлось без травм, но самолюбие Пола было явно уязвлено.       - Как ты? – Дэрил не рассчитывает, что он сразу все расскажет, но надеется получить правду хотя бы позже.       - Переживу. Что ж, придется больше тренироваться, - Пол фальшиво улыбается, пытаясь скрыть обиду. Но обижаться ему не на кого, кроме самого себя. Ведь только он позволил себе расслабиться, расклеиться. Тело будто забыло все приемы и не хотело бороться – он чувствует непривычную усталость и ноющие мышцы. Что ж. А он отказывался так легко сдаваться. - Я в душ, - Пол быстро ретируется в дом, на сегодня с него тренировок хватит, как и чужих напряженных взглядов, тщетно пытающихся скрыть жалость и сочувствие к нему.       Дэрил провожает его тяжелым взглядом. Он тоже мог принять участие в тренировке, но уверен, что невольно поддался бы Полу, позволив ему выиграть. А Пол ненавидит, когда ему поддаются, и прекрасно это замечает. Дэрил хотел бы помочь, но не знает, что в данной ситуации может сделать. Все, на что он сейчас способен – дать Полу побыть в одиночестве хотя бы несколько минут, все обдумать и успокоиться.       Пол добирается до душа, закрывая дверь на замок, надеясь, что Дэрил за ним не последует. Ему нужно побыть одному. Он раздевается, включает душ и забирается внутрь, не дожидаясь, когда вода прогреется до комфортной температуры. Он не думал, что такая мелочь, как поражение на тренировке, настолько его заденет. Раньше он радовался успехам друзей, но сейчас им не нужно доказывать свои навыки, с годами они превратились в настоящих бойцов. Поражение значит лишь то, что Пол до сих пор не восстановился.       Он стискивает зубы и прижимается спиной к кафельной стене. Вода хлещет на опущенные плечи, заглушает звуки снаружи, но, увы, не заглушает мысли. Раны заживают со временем. Его убеждали, что заживают и ментальные. Ты же не боишься, что царапина не заживет? Так и его голову тоже можно вылечить. Вот только толковых книг не попадалось. Они с Дэрилом цеплялись за каждый совет, на который натыкались. Пол общался с животными – у них был Пес, лошади, несколько коз и куриц, переданных из Хиллтопа. Он занимался спортом (в силу возможностей, конечно). Старая рана иногда ныла, но в основном не доставляла беспокойств, и Пол полноценно занимался йогой, которая также успокаивала его разум. Он много читал, и книги в стеллаже, который сделал Дэрил, начали подходить к концу. Пол помнит, как однажды попросил Дэрила свозить его в городскую библиотеку, чтобы они могли привезти в общину много всего полезного, в особенности – книги по медицине. Дэрил шутил, что тогда Пол умрет от счастья прямо посреди зала. Главное, что от счастья – отзывался Пол.       Время не могло вылечить все. По крайней мере, прошедшего казалось мало. Пол был отрезан от стресса и лишен обязанностей лидера общины, которые трепали ему нервы. Однако это работало и в противоположную сторону – теперь Полу приходилось искать, чем занять мысли. С его проблемой быстрее помог бы психотерапевт, конечно. Но его неоткуда было взять. А еще – таблетки. Вот только не то чтобы у него вообще был какой-то выбор, даже если бы они знали, какие именно препараты нужно принимать в его случае. У Пола были только травы, которые по ощущению не помогали, и обычное успокоительное, спрятанное в тайнике, которое он не слишком хотел принимать.       Он на секунду задумывается, что мог бы его сейчас принять, но это не исправит его настроения. Это не выход. Ему просто нужно побольше отжиматься, начать бегать, наполнившись дофамином, и все навыки вернутся. Он же не мог все их растерять. У тела ведь есть мышечная память. Пол глубоко вдыхает, когда эти мысли все-таки начинают его успокаивать. Он хочет разрыдаться. Хочет уткнуться в плечо Дэрила носом, ведь у охотника лучше получится убедить его в том, что все получится. Он не хочет показывать свою слабость, ведь тогда Дэрил оставит его отсиживаться дома. А это явно не то, что вернет Пола к привычной жизни. ***       Пол резко распахивает глаза. Он не знает, что вырвало его из сна, который он, слава богу, вообще не может припомнить, но лежит на боку и пялится в стену. Еще темно, утром даже не пахнет. Пол прислушивается, но не ловит в доме никаких звуков. Значит, это просто организм сыграл с ним злую шутку, а он сам подсознательно переживает за вылазку. Может, следовало принять порошок, а не ромашковый чай, запах которого почему-то в этот раз Пола даже взбесил – слишком часто последние месяцы он пил травы. Он хочет повернуться, чтобы прижаться к Дэрилу, манящее тепло которого ощущает даже на расстоянии под одеялом, но вдруг понимает, что не может двинуться. Паника пронзает его стрелой.       Что? Сердце начинает колошматить о ребра со всей силы, птицей пытаясь выломать прутья клетки, но в итоге вредя самому себе. Пол пытается пошевелить руками, но тело полностью обездвижено. Он не может открыть рот, поэтому старается просто замычать, разбудить Дэрила, который поймет, что с ним что-то не так. Который дернет его за плечо, заставит очнуться и выпутаться из савана этого странного состояния, связавшего его по рукам и ногам. Потому что Пол не справится в одиночку. Он заперт в тюрьме собственного тела, которое не реагирует на приказы мозга. И сколько бы он ни напрягался, он не может ничего сделать. Его полностью и абсолютно парализовало.       Он слышит шорох и чувствует, как Дэрил рядом зашевелился – это хороший знак. Дэрил ведь услышит его, да? Боже, Дэрил, сделай хоть что-нибудь! Он силится закричать, но изо рта, вопреки усилиям, все равно не исходит ни звука. И тогда он едва не теряет рассудок от страха. Только бы Дэрилу не показалось, что все в порядке и можно спать дальше, тогда Пол останется в таком состоянии на долгие часы.       А затем тело вдруг резко отмирает, Пол перекатывается на спину и садится на постели, обхватывая колени и одеяло ладонями. Пульс сотрясает его тело, будто это не сердце виновато, а настоящее землетрясение шатает комнату.       Он читал книги Эдгара По, где ужас летаргического сна был прописан настолько детально, что въедался под кожу. Он знал, что Гоголь страдал этой болезнью и боялся быть похороненным заживо. И про легенду, в которой его гроб открыли, а череп его был неестественно повернут…       Все было лишь сказками до того, как произошло с ним. На следующий день после того первого убийства в его жизни, непредумышленного.       Ему тогда показалось, что он сам обратился в труп, потому и не может пошевелиться. Он не понимал, что произошло, пока не пришел в себя так же внезапно, как и сейчас, а после полез в интернет, где говорилось, что сонный паралич редко повторяется. Меньше всего в жизни ему хотелось повторения этого кошмара. Очень сложно было заставить себя лечь спать на следующий день, опасаясь, что во второй раз пошевелиться он уже точно не сможет никогда, а в первый ему просто повезло вырваться и спастись. И у него не было никого рядом, кто бы мог дернуть за плечо и «разбудить» его! Но информация из статей была достоверной – его не мучил этот недуг настолько долго, что он уже успел забыть о происшествии.       Сейчас Пол гораздо быстрее успокаивается, так как знает, что это все реакция организма на стресс и она пройдет. Он знает обо всей физике процесса, но сложно заставить себя не паниковать, столкнувшись со своим обездвиженным телом. Пол бросает взгляд на стопку книг, где в тайнике у него лежит порошок, единственный способный заставить его успокоиться. Кажется, настал самый подходящий момент, чтобы его принять.       Дэрил, повинуясь неизвестному импульсу, поворачивается на постели, приоткрывая глаза. Он не знает сколько времени, это его беспокоит меньше всего, важнее – Пол, которого, очевидно, снова мучили кошмары. Эти стервятники не переставали кружить над жертвой каждую ночь, дожидаясь момента вонзить в него свои острые клювы, и терзать, рвать на части. Если б Дэрил мог, он бы перестрелял бы их всех. Одеяло скатывается с груди, когда он приподнимается и пододвигается, чтобы отогнать этих коварных птиц хотя бы метафорически.       Пол, сконцентрированный внутри себя, вздрагивает от чуждого прикосновения к плечам, но, повернув голову, выдыхает. Это Дэрил, кто же еще? Порыв принять порошок мгновенно пресекается взмахом мысленного ножа с толстым лезвием и смахивается в сторону. Пол поворачивается, утыкаясь ему в плечо и крепко обхватив руками. Со щемящим легкие сочувствием, Дэрил прижимает его к себе, начиная гладить по голове и спине, утешая и успокаивая.       - Что тебе приснилось? – шепотом спрашивает он. Горло пересохло, где-то на тумбочке должен быть стакан с водой, но он потерпит.       Пол молчит некоторое время, задумчиво хмурясь и не зная, что ответить. Дэрилу показалось, что его снова мучают кошмары, но это был не кошмар. Это был ужас, переползший в реальность и дотянувшийся до него.       - Я не помню, - может, и ничего.       Дэрилу хотелось бы, чтобы Пол ему не врал. Если там какой-то сон, который он не хочет озвучивать, чтобы не задеть Дэрила, плевать. Что там явилось и так напугало Пола? Смерть самого Дэрила? Пусть Пол проговаривает все вслух, продолжает убеждать себя, что это не реально, и тогда кошмары поскорее отступят. Но с другой стороны, зачем Полу скрывать? У них нет друг от друга запретных тем. Если Пол действительно не помнит сон, может, это какой-никакой прогресс. Но Дэрил не хочет себя обнадеживать раньше времени.       - Волнуешься насчет завтра? – кошмары не выбирали какого-то определенного дня, но с течением времени явно стали приходить реже. Дэрил всегда старался облегчить страдания Пола, но в этом был практически бессилен. Он тянет парня обратно на подушки, накрывая одеялом и продолжая прижимать к себе.       Пол повинуется, укладываясь Дэрилу на грудь, но все еще цепляется за его плечо. Он немного пришел в себя и может более-менее трезво оценить ситуацию. Дэрил спасет его от любого демона, который бы сидел у него на груди, как описывают сонный паралич энциклопедии. Но Пол не видел никакой темной фигуры, ничего такого. Он просто оцепенел.       - Да, - выдыхает Пол. Перед Дэрилом ему несложно признать свою слабость, ведь он, пройдя все стадии отрицания, уже признал ее перед самим собой. Конечно он волнуется.       - Не волнуйся. Ты делал это тысячу раз, - произносит Дэрил, целуя Пола в макушку. Переживать – это нормальная реакция организма. Он сам переживает за то, каким будет день. Дэрил уверен, что, стоит Полу оказаться за стенами, он вспомнит, как прежде упивался свободой, и мгновенно забудет обо всех беспокойствах. Тем более что рядом с ним будет Дэрил. ***       Вооружившись стрелами, ножами, веревками и обедом, Дэрил с Полом и Псом выдвигаются из Александрии практически сразу после завтрака. Дэрил краем глаза следит за реакцией Пола, отставая на полшага, но тот будто не испытывает никаких проблем с выходом за стены или, по крайней мере, пытается таковым выглядеть. После того, как потеплело, Дэрил уже несколько раз выходил на охоту, но пока что ему не слишком везло. Даже если сегодня им не улыбнется удача, они хотя бы вывели на прогулку Пола, помогая ему вновь адаптироваться к открытому пространству. Даже если сразу не получится, то однажды обязательно. Дэрил начинает задумываться, а не начнут ли после охоты Пола мучить новые кошмары. Но он не может и не должен запирать его в стенах, иначе этот бред воображения никогда не прекратится. Нужно пытаться все исправить. Сидение в общине не помогло, так что самое время браться за новые методы.       Пол знал, что выйти за стены на самом деле легко – ты просто шагаешь вперед, в давно знакомый лес, по знакомым тропам. Когда они отошли на сто метров, он все-таки оборачивается на закрывшиеся ворота Александрии и делает глубокий вдох. Путь начат. Пес семенит впереди, радостно виляя хвостом – вот, у кого никогда не было сомнений в том, чтобы выходить за стены. Пол бросает Дэрилу улыбку, когда видит нашивку, которую, как тот обещал, пришил к жилету. Она отлично смотрится. И на мотоцикле они тоже затем прокатятся, как ровными белыми стежками заявляют буквы. Пол цепляется за плечо Дэрила и проводит ладонью вниз, до кончиков пальцев. Он собирался руку убрать, но Дэрил сжимает его, одетую в перчатку, ладонь своей. На нем перчатки, связанные с Кэрол. И пусть их руки разделяет два слоя тканей, Пол чувствует тепло.       - Так ты подумал? – спрашивает Пол, так как они еще не слишком далеко ушли в лес, а значит – могут разговаривать, не опасаясь спугнуть дичь.       - Над чем? – Дэрил щурится, всматриваясь вдаль на наличие движения, как живого, так и разлагающегося характера. Он не мог не напрягаться, зная, что рано или поздно они наткнутся на ходячего и это повлияет на поведение и настроение Пола. Сейчас он весел и разговорчив, как всегда во время их вылазок, но Дэрил физически не может откинуть переживания и представить, что ничего не случилось.       - Над фамилией, - они обсуждали этот вопрос еще на Рождество, правда, быстро обо всем забыли, будучи захмелевшими и приятно уставшими. Тогда это не казалось чем-то серьезным, пока шутка о фамилии случайно не всплыла в легкой потасовке в душе. Тогда Пол понял, что им нужно это обсудить, понять, кто чего хочет, и уж точно определиться.       - Нет, - Дэрил дергает плечами, наблюдая за реакцией Пса, который будто что-то заметил впереди и замедлил шаг, - я же говорил, что у меня плохо с фантазией.       - Можем подумать вместе. Я не предлагаю брать Смит или Уокер, - Пол пожимает плечами, и у него мелькает идея, - о, какой твой любимый виски?       - Вообще похер, - он не очень хорошо разбирался в алкоголе. Пил то, на что хватало денег или притаскивал брат, чаще всего – пиво. Взгляд периодически цеплялся за верхнюю полку магазина, где возвышались напитки, которые «деревенщина» вроде него мог себе позволить, только если спиздит. Что периодически и случалось. Однажды у друга ему довелось попробовать «элитный» напиток, который на вкус был как компот из опилок, с тех пор он предпочитал проверенное бухло. Но во всех тонкостях вкуса ему так и не довелось разобраться, он не был ценителем и гурманом во времена, когда хотелось тупо нажраться, лишь бы забыть об окружающем дерьме. Пусть новый мир был еще дерьмовее, в нем забываться опасно.       Дэрилу кажется глупой, пусть и забавной идея взять фамилию, красующуюся на этикетке бутылки. Тогда логичнее было бы вспомнить, что они пили в тот ураганный во всех смыслах вечер в Том Доме, когда впервые поцеловались. Но это откровенно нереально. Они намешали вообще все, а начали вроде как с вина. Счастье, что вообще выжили.       - Или ром. Барсело. Нет, как-то по-испански.       - Ты хочешь, чтобы я тебя звал мистер Бакарди? – фыркает Дэрил. Сюда не хватает приставки «дон». И вот – ты уже главарь мафии. Дэрилу не кажется, что Пол сейчас говорит всерьез, но ему нравится, что он просто говорит. Когда-то он ругался, пусть и не всерьез, что Пол распугивает живность своей болтовней. Сейчас Пол, как прежде, болтал так непринужденно, что казалось, все снова вернулось на свои места. И Дэрил уже начал верить, что в следующий раз они смогут отойти от поселения на большее расстояние. Им ведь, черт возьми, еще медовый месяц праздновать. Они определенно точно не захотят торчать это время в стенах поселения, пусть даже окружающие и будут уважать их право на уединение и чрезмерно ласковое отношение друг к другу.       - Дэрил Дэниелс. Как тренировка для языка, - хмыкает Пол, перебирая в уме названия марок алкоголя, - Лоусон. Лаудер. Макаллан.       С одной стороны Полу хотелось перейти на новую ступень их отношений, добавить изменений, которые их объединят – общая фамилия. Новая, с которой будет ассоциироваться исключительно их счастье, а не болезненное прошлое. Но с другой стороны, он с радостью согласится и на Диксона, если самого Дэрила это устроит. В нынешнем мире фамилии не имели никакого смысла, так что самого Дэрила устроило бы и отсутствие фамилий в принципе.       - Нам надо будет привезти на свадьбу алкоголь, кстати, - напоминает Дэрил, решив, что у него голова совершенно не варит относительно новой фамилии. С каждой перечисленной не было связанно вообще ничего, это просто набор пустых звуков, - в подвале дома много еще осталось? – Они старались не вывозить все подчистую, сохранив запасы на будущий свой заезд, когда решат отдохнуть ото всех. Медовый месяц по плану обязательно включал пару ночей в Доме.       - Достаточно. Добавим еще местный самогон. А еще попробуем найти что-то на вылазке, - Пол говорит уверенно, чувствуя, что практически готов к поездке на дальнее расстояние. Его воодушевляет само дело. Помимо алкоголя им хотелось бы найти каких-нибудь «деликатесов» для праздника. Они устроят такую свадьбу, что о ней будут помнить еще многие годы. Позовут Короля, Энид и Олдена, Джерри со всем его многочисленным семейством. Накормят и напоят всех своих близких друзей.       Вся Александрия радостно соберется за общим столом. За исключением некоторых личностей.       - Ниган, - внезапно почти выплевывает Дэрил. Радужные размышления о предстоящей свадьбе вдруг сменяются нарастающей злостью. В поселении есть человек, которого никто не хотел бы не то что приглашать на свадьбу, а даже просто видеть поблизости. Его начали выпускать из тюрьмы, чтобы он отрабатывал свое пропитание, а не просиживал задницу и смотрел, как за ним выносят ночной горшок. Аарон рассказал, что во время бури Ниган спас Джудит. И пусть Дэрил был за это благодарен, один хороший поступок не оправдает убийцу. Мясника не оправдает ничто.       - Что? Мы не будем его звать, - Пол прекрасно знает отношение Дэрила. Да и это их праздник, а значит – они имеют право решать, кого хотят на нем видеть, а кого – нет. Конечно, из вежливости кто-то отнесет ему тарелку и даже стаканчик вина, но не более. Пол слышит, как Дэрил буквально скрипит зубами и щелкает костяшками пальцев каждый раз, как видит Нигана. Казалось, что он затаился, ожидая, когда мужчина нарвется и ошибется, спровоцирует его на убийство. Дэрил никогда не смирится с тем, что человек, убивший его друзей, до сих пор жив. Он слишком упрямый. Пол тоже не собирался прощать его, никогда не говорил с Ниганом, чтобы не дергать нервы Дэрила лишний раз. Да и не о чем им было разговаривать. – Если бы его можно было бы куда-то выселить.       Все в поселении с радостью бы выставили его за ворота даже без единой бутылки воды. Но Мишонн, поддерживая решение Рика, запретила. Она не могла казнить его, как Мэгги поступила с Грегори, чтобы пресечь все его будущие попытки навредить Хиллтопу. Но и Мэгги, когда поехала за головой Нигана, не нанесла последнего удара. Она потом поделилась с Иисусом увиденным: зверь раздавлен и никогда не будет больше скалиться. Зверь молит о смерти, чтобы не влачить жалкое существование взаперти очередной год. Но тогда Иисус не слишком поверил в то, что она отказалась от мести. Ему казалось, что Мэгги никогда не сможет отпустить свою боль и будет продолжать считать, что нужно избавиться от Нигана, чтобы, как минимум, при его появлении ни у кого из них не появлялись дурные воспоминания. Они никогда не смогут забыть о потерях. Каждый раз, когда Ниган будет появляться перед глазами, вместе с ним будет вырисовываться его ухмыляющийся образ, размахивающий битой и крошащий черепа друзей.       Пол не был тем, кто бы полез исполнять то, что не смогли девушки, а вот Дэрил – напротив, он восстановил бы справедливость, едва дай ему отмашку. Останавливало лишь то, что их радушно приняли в Александрии, и подрывать к себе доверие друзей категорически недопустимо. Если уж Мэгги, для которой потеря была такой большой, смогла каким-то образом смириться с существованием Нигана, то и они могут хотя бы на время придержать свою жажду мести. Вот только перед Мэгги больше не маячило лицо Нигана каждый день. Она уехала, она продолжила свою жизнь. И Полу начало казаться, что она может не вернуться вовсе. Забыть о друзьях, но лишь из-за нежелания окунаться в воспоминания, потрошащие ее душу. И он понимал ее стремление сбежать от боли, ни в чем не винил, но не мог не тосковать.       - Если он хоть рот откроет, я пущу туда стрелу, - фыркает Дэрил. Иного ответа от Пола он и не ожидал. Ну, может, только самую малость. Пол имел свойство быть иногда излишне добрым, там, где это совершенно неуместно, с точки зрения многих.       - Я не буду тебе мешать, - Пол качает головой – он не собирается давать миру ни одного шанса испортить их праздник. В Александрии Ниган, вероятно, казался единственным враждебно настроенным к геям; если среди обычных жителей поселения существовали личности с такими же настроениями, то у них хватало ума помалкивать.       Он хочет что-то сказать, но останавливается на месте, завидев покачивающуюся между деревьев фигуру. Дэрил свистит, подзывая к себе Пса, и поднимает арбалет, чтобы прицелиться.       - Давай я, - внезапно говорит Пол. Он старался всегда рационально разложить все по полкам, поэтому появление ходячего его не напугало – было ожидаемо его встретить. Плюс – можно быть уверенными, что это обычный труп, а не переодетый шпион – Альфа должна была соблюдать установленный ею же договор и не заходить на чужую территорию, что, в свою очередь, делали и они, поэтому особой опасности он не представляет.       Дэрил опускает арбалет, предоставляя Полу разобраться с ходячим, вспомнить, каково это – истреблять свои страхи. Но его почему-то все равно держит беспокойство, хоть он и знает, что Пол со счета сбился, скольких ходячих уложил за свою жизнь. Главное, чтобы не придуривался и не пытался изображать ниндзя, выписывая сальто.       Пол вытаскивает нож, убыстряет шаг и точным движением вгоняет лезвие в черепушку мертвеца. Тот мгновенно замирает и оседает вниз, когда Пол вытаскивает нож и с довольным выражением лица поворачивается к Дэрилу. Он справился – не впал в ступор, не растерялся. С ним все прекрасно.       За исключением того, что рука Пола слегка дрожит. Он надеется, что это не заметно, когда он убирает нож в ножны. Просто с непривычки и от хлынувшего в кровь адреналина. Но Дэрил замечает, просто не говорит об этом. Он шутливо толкает его плечом. Да вот только расслабиться не получается.       Звук шагов нескольких пар ног заставляет их обернуться. Если Полу казалось, что его сердце сильно билось после убийства одного ходячего, то теперь оно сошло с ума. Его обдает ледяная волна, и он отшатывается на шаг назад. Пес испуганно поскуливает позади них, предчувствуя неприятности. Сначала они видят группу из трех ходячих, но следом из-за деревьев начинают выдвигаться еще фигуры. Дэрил вздергивает арбалет, прицеливаясь, но понимает – здесь не то что не справиться – нужно бежать. Неизвестно, насколько большое успело образоваться стадо. Он хватает Пола за руку, вырвав из оцепенения, и тянет в сторону.       Пол, не сразу собравшись, устремляется за ним, постепенно переходя на бег. У него из головы вылетело, что на охоте они могут напороться не на группу, а на целое стадо. Дыхание перехватывает – давненько он не бегал на скорость, спасая собственную жизнь. Пол запоздало думает, что ему пора увеличивать пробежки, которыми, честно говоря, он последнее время частенько пренебрегал.       Дэрил намеренно выбирает путь не в сторону Александрии – не хватало еще направить стадо к общине. Стены, конечно, выдержат, но отбиваться придется долго. Раз они здесь, то должны перенаправить ходячих, увести подальше. Кажется, эти твари замерзли в каком-то болоте на зиму, а теперь разом отогрелись и принялись сбиваться в кучи. Что ж, Дэрил горел желанием направить их в какое-нибудь новое болото. И поджечь. Вот только он опасается, что для Пола подобное бегство от мертвецов скажется плохо – он не может знать, насколько тот восстановился и хватит ли у него сил долго бежать. И очень кстати, что впереди вдруг мелькает маленький охотничий домик. Идея появляется мгновенно. Дэрил знает, что Полу она не понравится, но ему плевать.       Они подлетают к домику, взбегая на небольшое крыльцо, и Пол без объяснений знает и помнит, как действовать – они должны прикрыть друг друга. Когда Пол хватается за ручку двери, Дэрил прицеливается на случай, если оттуда вывалится полуразложившееся, но вполне себе голодное тело. К счастью, в доме оказывается пусто. Внутри одна комната, в которой из вещей и мебели только какой-то ящик и матрас в углу – чье-то бывшее пристанище.       - Жди здесь, - свободной от арбалета рукой Дэрил хватает Пола за плечо и тянет в домик.       - Что? – Пол должен был догадаться, зачем они совершили этот маневр, но на пару секунд все равно впадает в ступор.       Дэрил шумно выпускает воздух и щурит глаза – он забыл, насколько Пол бывал упрямым. Нет времени на препирательства. Если он начнет задвигать что-то о том, что должен справиться с этим страхом, Дэрил за себя не отвечает.       - Я уведу стадо и сразу же вернусь.       Пол рассеянно кивает, решая не спорить – он устал бежать, но паника делала его рассеянным. Он боялся, что может случайно оступиться, упасть и тем самым подвергнуть Дэрила опасности. Поэтому он перешагивает через порог и, успев лишь обернуться, чуть не ловит дверью по носу.       Слава яйцам, пара нервных клеток Дэрила спасена этим решением. Дэрил свистит Псу, призывая подать голос, и несется в сторону, по пути сшибая ходячего с ног, но не утруждаясь его добить. Он убедится, что принял на себя большую часть стада, оторвется от них, а затем сделает круг и вернется к Полу. Пол ведь будет послушным и переждет опасность, да? Жизнь преподала им несколько уроков, итог которых один – друг другу нужно доверять и слушаться, наступать на горло своему упрямству.       Пол остается один, несколько секунд пялясь на закрытую дверь. Он вздрагивает, когда с другой стороны стены раздается грохот – какой-то ходячий врезался в нее. Он присаживается у противоположной стены, под самым окном, чтобы не привлекать внимания с улицы, и принимается ждать. Сердце продолжает свой шустрый бег, несмотря на то, что Пол пытается дышать размеренно и успокаивать себя мыслями, что с Дэрилом все будет хорошо. Он просто уведет за собой стадо, а затем, минут через десять, вернется. Или двадцать. Пол не может не прислушиваться к происходящему снаружи – по лесу размеренно звучат хрип и шаги ходячих, постепенно удаляясь. Он обещал Дэрилу, что будет сидеть в домике, значит, не покинет его пределы. Он даже не будет смотреть сквозь грязное стекло окна, как бы ни был велик соблазн проверить, сколько мертвецов осталось в округе.       Опустив глаза в пол, он размышляет о том, как ему жаль, что охота сразу пошла наперекосяк. У них еще будет время, конечно же, но такое количество ходячих значило, что они распугали всю живность в ближайших окрестностях. Альфа и так ограничила их в территории. Александрии нужно мясо, нужны припасы. Пол не чувствует в себе смелости на дальнюю вылазку в несколько дней, но это необходимо. Кто, если не они с Дэрилом? Тем более что нужно готовиться к свадьбе. Ему кажется, что он отлично справился с ходячим, почти не растерявшись – просто забыл, как прежде молниеносно разделывался с угрозой без раздумий и особенно без мысли, что может ошибиться.       Как же чертовски он был невнимателен тогда, на кладбище. Почему он, блин, не задумался перестраховаться? Почему подошел слишком близко? Потому что не догадывался, что под масками скрываются живые люди, которые без раздумий режут зашедших на их территорию. Никто не догадывался. Никто не предполагал, что у безумия, основанного на инстинкте выжить, абсолютное множество разных форм.       Пол вздергивает голову, заслышав скрип досок на крыльце – звук шагов не принадлежит ходячему. Дэрил уже вернулся? Пол вскакивает на ноги как раз в тот момент, когда дверь домика распахивается. Но на пороге оказывается совсем не тот человек, какого он ожидал увидеть. Это ходячий, а вернее – один из Шепчущихся. Пол замирает, до боли в ладони стискивая рукоятку ножа и готовясь к нападению. Внутри него все ходит ходуном, а перед глазами подрагивает. Только бы голова не закружилась – умоляет он. Только бы выстоять в борьбе и побежать следом за Дэрилом. Он справится. Он, блять, справится. Он делал это тысяч раз. Пол смело делает пару шагов вперед, чтобы не оказаться прижатым к стене, когда на него кинутся. Но Шепчущийся не спешит атаковать, он просто закрывает дверь.       Пол с подозрением щурится, но сам по какой-то причине не дергается вперед и не замахивается ножом. Что-то в образе гостя кажется ему знакомым. И он слишком запоздало понимает – что именно, когда человек стаскивает с себя маску. И то, о чем все эти месяцы громко шептало подсознание Пола, но что он отчаянно пытался отрицать, встает перед ним.       Он снова замирает, не способный теперь сделать ни единого движения. Прошлое стоит перед ним во всей красе. Серые пронзительные глаза застыли на нем, изучая каждую деталь одежды и изменившейся за годы внешности. Точно так же делает и Пол. Он разглядывает тусклые рыжие волосы чуть ниже плеч, сплетенные в дреды, бороду, в которой непривычно проглядывается седина. Тонкие, слегка приоткрытые губы, словно мужчина хочет что-то сказать, но не решается. Нет, это бред. Пол жмурится на пару секунд, чего не должен делать, находясь перед противником. Но это не противник.       Все эти годы Пол жил в полной уверенности, что весь прежний мир умер. Не осталось никого и ничего, что он раньше знал. Приходилось выстраивать всю жизнь заново, знакомиться с людьми, прогибаясь под новые реалии. Но вот, сейчас перед ним стоит осколок прежнего мира.       - Пол… - тихий голос запускает мурашки по его телу. Его обманывает сознание. Этого быть не может. Его болезнь прогрессировала до визуальных галлюцинаций, а теперь начались и слуховые, не иначе.       - Алекс, - слетает с губ Пола, как признание в реальности происходящего. Он чувствует лихорадочную дрожь во всем теле, а рука с зажатым ножом слабеет.       - Я скучал по тебе, - наконец, роняет мужчина и делает шаг вперед, протягивая Полу руку. Тот, не готовый к такому жесту, в панике машинально отступает назад, словно перед ним ходячий, и непроизвольно сжимает ладонь обратно. Ему страшно, но он не знает, почему. Алекс едва заметно хмурится, опуская руку, и останавливается. Он будто чувствует, что нужно дать Полу к себе привыкнуть, дать время осознать, что он здесь – живой и настоящий.       Пол не сводит с него пристального взгляда, изучая, как в первый раз. Вернее – сверяясь с воспоминаниями. Прошло столько лет, а Пол до сих пор помнит каждую родинку у него на шее, несколько шрамов на голове, спрятанные под волосами, даже карие прожилки на радужке серых глаз и насколько мягкая у него борода. И это невозможно. Невозможно, чтобы он взял и вдруг оказался здесь. А если это всего лишь один из обыденных кошмаров, но на этот раз он приобрел слишком яркие краски после приема порошка?       - Давно не виделись, - Алекс все еще стоит на месте, нерешительно покусывая губы и с надеждой глядя на Пола. Он ждет, когда тот придет в себя. Да, они действительно давно не виделись, прошло уже больше пяти лет. Семь или восемь? Сложно точно подсчитать. Они стояли друг напротив друга и говорили целую вечность назад, что уже почти забыли голоса друг друга. Последней была случайная встреча, через месяц после их разрыва, когда Алекс пытался заговорить с Полом, а тот сбежал, опасаясь, что увязнет в прошлом и снова его простит.       Но слова Алекса относятся не к времени, когда они были парой. А к самой последней встрече, о которой на тот момент знал только один из них. Пол, черт побери, должен был узнать голос Алекса, который звал его, когда они с друзьями связанные сидели у деревьев в плену у Альфы. У них с Алексом не было возможности оказаться наедине и поговорить. А затем Пол не вылезал сначала из одной общины, а затем – из другой, не мог выбраться из плена собственной поломанной психики.       Полу хотелось подойти, уткнуться ему в грудь лбом и с воем зарыдать. Алекс был воплощением прошлого, отголоском того мира, который уже не вернуть. Тем сильнее хотелось к нему прикоснуться и хотя бы в памяти все воскресить. Но вместо этого он, не двигаясь, говорит:       - Уходи, сейчас вернется Дэрил.       Пол хотел сохранить эту частичку прошлого живым. После всего, что он рассказал Дэрилу, тот, появившись на пороге, без секундных колебаний метнет Алексу нож прямо в голову. Черт, ему даже не придется узнавать, что это Алекс, он сразу распознает врага из стана Шепчущихся.       - Нет, - почему именно это Пол и ожидал услышать? Он готов был начать мужчину умолять и набрал в грудь побольше воздуха. - Ты даже не обнимешь меня?       После стольких лет разлуки он заслуживал объятий. После бездны времени, все трагедии и драмы личной жизни теперь казались ничтожными по сравнению с настоящим ужасом, который каждому пришлось пережить после обрушения мира. Уже не было важно «кто», было важно, что человек живой. Пол нервно смеется, мотнув головой – он не может с собой справиться и сделать шаг навстречу, хоть и знает, что никакая боль не вернется и снова не пронзит его тело насквозь при простом объятии. Никто не всадит ему нож ни в спину, ни в грудь.       - Я не могу, - голос подвел его, и Пол почти хрипит, - твои люди… чуть не убили меня. Я не могу.       Сколько бы хорошего у них в прошлом ни было, это не отменяет того, что он – враг. Но Алекс будто не понимает этого. Он не слышит «мы по разные стороны баррикад», он зрит в суть проблемы. Он ведь чертов бывший медик.       - Я видел, что с тобой что-то не так. Хочешь, чтобы я тебе помог?       Сердце Пола подскакивает. Черт. Зачем он проговорился? Зачем позволил поделиться слабостью? Может, Алекс бы ничего и не узнал. Но уже поздно. Он не хочет тешить себя тщетной надеждой, но мужчина действительно мог что-то знать и чем-то помочь – он учился, проходил стажировку, а затем и работал в больнице. Вероятно, вплоть до того самого дня, когда все поняли, что мир стопроцентно летит в ад, и лишились глупых надежд.       - Чем? Таблетками? – Алекс не знал, что с ним, но, именно подложив флакон с таблетками, он, вероятно, хотел дать о себе знать. Мало у кого при себе бывает карандаш и бумага, чтобы написать письмо внезапно встреченному знакомому из прошлого. Подсознание Пола обо всем догадалось, подсовывая сны, но не он сам.       - Всем, чем смогу.       Опять этот странный укол надежды, которую Пол так старался придушить. Алекс ведь знает, какие нужны книги, препараты, и, скорее всего, может что-то достать, как в прошлый раз. Что-то действительно полезное при его диагнозе.       - Расскажи, что тебя беспокоит. Я найду нужные таблетки, - произносит он, вновь предпринимая осторожную попытку приблизиться.       Пол резко вырывается из пелены грез и надежд, опомнившись. Он не может позволить себе воображать чудесное спасение, у него есть близкие, которые его действительно спасают изо дня в день. Алекс, блять… Он не должен ничего просить у Алекса. Какого черта он вообще задумался?       - Уходи скорее! Дэрил убьет тебя в первую же секунду, как увидит.       Алекс сжимает губы, качнув головой. Он не может отрицать того, что Пол беспокоится за него, а не просто пытается сбежать. Он не может рисковать, оставаясь здесь.       - Хорошо, - сдается он, - если ты пообещаешь мне встретиться. Завтра.       Пол колеблется, он не успел задуматься о встрече, тем более, такой скорой. Он вообще не думал ни о какой встрече, ошарашенный уже случившейся. О чем-то будущем не было речи. Осознание еще не успело его догнать, на всей скорости влетев в стену удивления. Ему слишком многое нужно обдумать. Ему кажется, что он слышит собачий лай, и это заставляет решиться быстрее.       - Обещаю! Но не завтра. Послезавтра, - завтра он совершенно точно не сможет выйти из Александрии, но не по внутренним причинам. Завтра он придумает, как сделать встречу возможной, пусть сейчас и сомневается, что она состоится. Но если, чтобы спасти Алекса от гибели, нужно ему пообещать и невольно солгать – он готов.       - В полдень. У того моста через ручей, к западу отсюда, - Алекс жестом указывает направление, - где проходит граница.       Пол часто кивает, поторапливая его. Алекс натягивает уродливую маску, снова превращаясь в незнакомца, а затем выходит за дверь, закрыв ее за собой. Пол слышит, как человеческие шаги на крыльце резко превращаются в шаркающие шаги ходячего. Он отшатывается к стене, опускаясь на пол, так как ноги вдруг перестали его держать. Все его тело необъяснимо трясет, и он не может прогнать воспоминание о стоящем перед ним мужчине. Который хотел ему помочь, только и всего. И он не понимает, почему так боялся к нему прикоснуться. ***       - Хороший мальчик, - Дэрил треплет Пса по загривку, который заливался лаем все время, пока они тянули за собой толпу ходячих, а сейчас, свесив язык набок, устало семенит рядом. Дэрил точно не представлял, сколько мертвецов было в стаде и как далеко оно растянулось, ходячие сбились в кучу и постепенно встали плотнее. Серьезная опасность от Хиллтопа теперь отведена.       Его больше истощало беспокойство за Пола, чем сама беготня. Первое время Дэрил шел медленно, держа безопасную дистанцию от ходячих, лишь затем, когда он оглянулся и приметил вдали хвост стада, тогда и начал делать круг и возвращаться.       Дэрил, мягко говоря, был недоволен произошедшим. Их прогулка с Полом должна была стать продуктивной, но вместо этого тот, вероятно, вновь потеряет всякое желание выходить за стены неопределенное количество времени. Весь прогресс откатится назад. И бог знает, в каком состоянии его найдет Дэрил, поэтому он спешит поскорее назад. Вся охота пошла коту под хвост, можно даже не пытаться выследить оленя. Либо их распугали ходячие, либо – сожрали, либо – затоптали следы. Конечно, он проверит ловушки для кроликов, которые расставил накануне, сделает новые, но на свежее мясо сегодня рассчитывать не стоит вообще.       По пути ему попадается отбившийся от стада ходячий, с которым Дэрил разбирается одним выстрелом. Он выдергивает стрелу из черепушки, не обращая на труп никакого внимания. Его взгляд сосредоточен на маленьком домике, в котором все это время должен был сидеть Пол. Дэрил не может не сканировать его взглядом – дверь закрыта, а значит – все должно быть в порядке, но никак не способен утихомирить гулко бьющееся сердце. Закинув арбалет не плечо, он взбегает на крыльцо и распахивает дверь.       Пол дергается, когда дверь вновь открывается – он боялся, что Алекс окажется слишком упрямым и не захочет уйти. Пол, все еще сжимающий нож в руке, поднимается на ноги. Ему не удается сделать и двух шагов, как Дэрил бросается к нему, прижимая к себе.       Только теперь Дэрил, наконец, успокаивается. Когда он открыл дверь, он заметил страх на лице Пола, который мог свидетельствовать о том, что старая травма вновь открылась. Бедный Пол. Дэрилу так жаль. Он готов снова закопаться в яме вины, за то, что не предсказал, не оградил, оставил своего жениха в этой прогнившей хижине наедине с кромешным ужасом.       Пол едва сдерживает стон облегчения, когда его обнимают любимые крепкие руки. Он явственно ощущает, что его стойкость каждый раз в подобные моменты рассыпается в прах. Он может позволить себе расслабиться и выдохнуть, запереть эту клетку с безумием в голове, резко оборвав вой.       - Я не должен был тебя вытаскивать, - произносит Дэрил, успокаивающе поглаживая его по голове, - это было слишком опасно.       Пол, прижимающийся к нему, ожидал услышать что угодно, только не это. И ему становится страшно, что теперь его снова захотят оградить от любой опасности, как маленького ребенка, который не умеет сражаться.       - Нет. Должен был, - Пол упирается ладонями ему в грудь, чтобы отдалиться и взглянуть Дэрилу в лицо. Пусть он увидит, что с ним все нормально. – Все ведь в порядке.       Дэрил щурится, глядя на Пола. Тот всегда пускал в ход эту фразу, когда на самом деле ситуация обстояла с точностью до наоборот. Естественно, что ему и сейчас не верится в убеждения Пола.       - Я в порядке, правда. Просто… мне нужно обдумать все, - обдумать больше, чем предполагает Дэрил. Пол понимает, что его беспокоит вовсе не стадо ходячих, от которого было бы проблематично отбиваться, окажись они в его центре, а то, о чем он не может рассказать Дэрилу, по крайней мере, пока не уложит в своей голове.       - Прости, - Дэрил вешает голову. Слишком серьезное событие произошло в первый же день вылазки Пола, ему кажется, что тот был совершенно к этому не готов. Пол как всегда храбрится, держит спину ровной, будто не ощущает, что она вот-вот сломается.       - Ты не виноват, - Пол поглаживает его по щеке ладонью, - ты же не знал, что мы наткнемся на стадо. Плюс… это нужно было сделать рано или поздно. Мне необходимо было выйти за стены. И столкнуться со всем… хорошо, что это случилось, когда ты рядом.       Они оба целы и невредимы, отделались относительно легким испугом. Дэрил понимает, что Полу это нужно, что бывали ситуации и похуже, в которых они натыкались на Спасителей и получали ощутимые травмы с риском для жизни. Но он не может не беспокоиться. Ему хочется делать все правильно, а он, словно слепой щенок – тыкается во все стороны. Дерьмово, что от его ошибки будет плохо именно Полу.       - Как ты? – на самом деле.       - Нормально, - кивает Пол, - действительно нормально.       Если подумать, никакой из ответов не устроит Дэрила, кроме, возможно, этого. Просто нормально. Жить можно.       Дэрил не видит причин продолжать сегодняшнюю охоту, но от предложения пойти сразу домой Пол отказывается. Почему бы им не попытать счастья? Ходячие не могли абсолютно все испортить. Дэрил завидует Полу, в котором оптимизма всегда было больше, чем у него, и теперь он будто вновь становился собой.       Когда они выходят из домика, Дэрил свистит Псу, который уткнулся носом в землю и готов был бежать вглубь леса за своей неведомой добычей. Пес останавливается и с удивлением смотрит на хозяев, не понимая, почему они зовут его в другую сторону, но все-таки решает последовать за ними. ***       Они бродили по лесу еще часа четыре, прервавшись на обед. Все, что им удалось раздобыть – это двух кроликов и одну белку, которая пойдет на корм Псу. Настроение Дэрила было мрачным, хоть Пол и болтал всякую чушь на обратном пути – им больше не нужно было соблюдать тишину, раз зверье разбежалось.       - Попробуешь через день, - утешает Пол.       - Ты не пойдешь со мной? – Дэрил косится в его сторону, прекращая присматриваться к траве. Он надеялся подстрелить еще хотя бы змею, чтобы неудача не так сильно ощущалась. Нет, конечно, он знает, что Полу нужен перерыв между прогулками, он бы сам его заставил чуть отсидеться в общине и успокоиться. Вероятно, и Пол это понимает.       Пол пожимает плечами. Внутри него все сотрясается от волнения при напоминании об условленной встрече с Алексом, на которую он не знает, как сможет выбраться. Дэрил воспринимает его неопределенный ответ как отказ. У них еще будет достаточно времени, чтобы прогуляться за стенами.       В Александрию они добираются еще до того, как солнце начинает клониться к горизонту. Пол чувствует, как при пересечении ворот ему сразу становится спокойнее, словно все плохое окончательно осталось позади. Дэрил отдает кроликов Леви, который решает, что один из них пойдет им шестерым на ужин – он приготовит его у Аарона. Пес не отстает от парня и собирается клянчить у него еду, а Дэрил с Полом отправляются к себе домой.       Дэрил скидывает рюкзак и арбалет в коридоре, устало вздыхая. До ужина ему хочется просто поваляться на диване, швыряя теннисный мячик в стену, раз Пес решил, что на сегодня с него хватит компании хозяев. Дэрил удивленно разворачивается, когда Пол внезапно кладет руки ему на плечи, а затем встает на цыпочки, чтобы поцеловать.       Пол не знает, откуда взялся этот порыв, который превращает легкий поцелуй в страстный. У него острая нехватка любви, ему нужно ощутить эту поддержку, впитать ее в кожу, чтобы ни на мгновение не растерять, костями чувствовать, что Дэрил всегда с ним. Он зарывается пальцами в волосы мужчины, не давая ему отдалиться, даже если бы тот захотел. Дэрил, повинуясь нахлынувшему чувству, забирается руками Полу под рубашку, оглаживая прохладную поясницу. Он сам не заметил, как прижал Пола к стене. Пол тихо стонет ему в губы, цепляясь руками за воротник рубашки и нащупывая пуговицы.       - Я так люблю тебя… - шепчет он.       Дэрил замирает, чтобы взглянуть ему в глаза, попытаться понять, что стало причиной для такого внезапного выражения чувств, когда они не успели даже снять верхнюю одежду и пройти дальше холла. Он до сих пор не привык к тому, что с Полом все непросто и непредсказуемо, и по большей части ему это нравилось, за исключением случаев, когда тот стремился навредить себе.       - Я тоже тебя люблю, - Дэрил чувствует благодарность в том, как Пол вновь прижимается к его губам. У него с души будто валится килограммов сто – Дэрил не мог не винить себя в том, что охота выдалась совершенно не такой, какой планировалась. Но Пол утверждал, что все нормально. Он больше не казался напуганным, но что-то в нем было странное, что Дэрил никак не может понять. Может, он просто себе что-то надумывает, и с Полом действительно все на самом деле не так уж и плохо?       Им не хочется отдаляться, да и объективных причин для этого нет. В доме тишина, и их никто не прерывает тактичным кашлем или требовательным лаем. Пол чувствует, как в нем вдруг вспыхивает возбуждение. Оно разгоралось не постепенно, а словно в огонь плеснули горючего, стоило ему провести языком по нижней губе Дэрила. Внутри все задрожало. Вероятно, всему виной адреналин, который ударил ему кровь во время выхода за стены.       - Иди в душ, - Дэрил фокусируется на шепоте Пола, который немыслимыми усилиями заставил себя отдалиться и перестать расстегивать его рубашку. Дэрил тяжело дышит, давая себе несколько секунд прийти в себя и продолжая сжимать ворот плаща Пола в кулаке, не намереваясь его отпускать. Даже несмотря на тысячу предыдущих их поцелуев, от каждого у него продолжает сносить голову. Никто и никогда не целовал его так, никто и никогда не пытался выразить такими незамысловатыми движениями любовь к нему. Да и вообще ничем не пытался. До встречи с Полом он словно бродил по холодному лесу со случайными попутчиками, ни на секунду не мог расслабиться, опасаясь удара в спину. Прикосновения Пола согревали озябшую от одиночества душу, его слова заряжали желанием жить, его поступки вдохновляли, в нем будто заключалось все добро этого мира. Дэрил готов был сделать для него все, что угодно, кроме одной вещи – отпустить его. И Пол больше не посмеет попросить это сделать. Кроме вот этого момента, когда нужно разжать руку и разлучиться всего на пару минут.       По словам Пола он сразу понимает, кто сегодня собирается вести и что от него требуется, но продолжает тянуть Пола на себя, не отдавая себе отчета, хочет ли он оттянуть или ускорить желанное продолжение. Почему бы, собственно, не потащить Пола с собой в душ? Зачем им нужно расставаться? Пол, прочитав его мысли, вырывается с тихим смехом на этот напор и качает головой – нет, ему хочется в комнату, в постель, где можно спокойно расслабиться и не дергаться опасениями, вернется ли кто-то в дом и примется бродить по комнатам.       Дэрил ворчит, стягивая с себя жилетку по пути наверх. Чем быстрее он закончит с водными процедурами, тем скорее Пол будет его. Этот подлец завел его и заставил ждать. Ничего нового. Но Дэрил поражается его выдержке – Полу ведь самому не терпится, как он способен держать себя в руках? Мазохизм никогда не вывести из его крови. Это своеобразная игра, от которой он не устает, игра, которая Дэрилу, блять, странно нравится.       У Пола голова идет кругом от слишком частого дыхания и ласк, которые он сам начал и огромным усилием воли прервал. Он вешает плащ на крючок и отправляется на кухню, пытаясь взять себя в руки. Ему кажется, что он просто потеряет сознание от переизбытка чувств. Они плещутся внутри, бросаясь на стенки сосуда его души, пытаясь накренить и опрокинуть. Пол лезет в шкафчик, чтобы взять стакан и выпить воды, промочить пересохшее горло, но его взгляд натыкается на стоящую на полке открытую бутылку местного самогона. Без раздумий он наливает себе немного и проглатывает. Жажду это не утоляет, но по телу разливается тепло и нервы-пружины расслабляются, когда он прислоняется к кухонной стойке и дает себе пару минут на передышку.       Пол не помнит, когда последний раз чувствовал себя настолько живым. Его переполняет столько чувств, что вычленить одну и ухватиться за нее – будто самому себе сжать горло. Но он и без этого не знает, как выразить их вслух. А ему настолько сильно хочется кричать, выпустить весь этот страх, беспорядок, непонимание, любовь, благодарность, будто еще несколько минут и он попросту задохнется. Он даже ждать больше не может, раздеваясь на ходу и бросая одежду в спальне, а затем пробираясь в ванную к Дэрилу.       Дэрил знал, что Пол не сможет долго тянуть, и усмехается, видя, как открывается дверь. Он сразу затягивает Пола под душ и неожиданно чувствует на его губах алкоголь, но списывает все на то, что у Пола просто немного сдали нервы. Напиться он еще не успел, но попытался справиться хоть как-то, и он его в этом не винит. Что ж, Дэрил приложит все силы, чтобы расслабить Пола так, что ему не потребуется больше ничего другого. Он вообще планирует не отпускать его из постели, пока недовольный крик Леви об остывшем ужине или даже завтраке не пересечет всю общину.       Пол разгорячен алкоголем, водой, адреналином. Ему не хочется сильно мочить волосы, и он старается как можно быстрее сполоснуться. Дэрил помогает ему в этом, проводя мочалкой по телу и не переставая покрывать поцелуями каждый сантиметр кожи, до которого может дотянуться. Вид обнаженного тела Дэрила всегда действовал на Пола магнетически, и он не мог с собой справляться, зачастую – даже не пытался. Сильные руки скользят по его телу вверх, вызывая волну мурашек, хотя хочется, чтобы они опустились вниз, сжимали, ласкали, пока у него не подкосятся ноги. Пол выключает воду, пытаясь форсировать события, и они оба выбираются из душа, наспех обтираясь полотенцем.       В голове Дэрила проносится смутная мысль, что надо все-таки предупреждать Леви, чтобы ни он случайно не забредал на второй этаж дома, и тем более – не пускал туда Лидию. Вот только определить, когда их захватят чувства, было сложно. Леви, кажется, начал об этом подозревать примерно сразу и старался быть тактичным, но казусы все равно случались. В любом случае, он мог лишь округлять глаза и кивать в сторону Лидии, напоминая пылким любовникам не забываться и соблюдать приличие. И отпускал безобидные шуточки.       Подумать только – раньше они выражали свои чувства исключительно в крохотных пространствах трейлера, а теперь, почувствовав свободу, невольно начали переходить границы, кое-как балансируя на грани, когда могли бы попасться в непотребном виде на чужие глаза. Им должно быть стыдно. Но они подумаю об этом как-нибудь потом, если не уснут.       Практически вслепую ввалившись в спальню, они закрывают дверь и забираются на постель, сминая идеально ровно заправленное с утра одеяло. Пол отрывается от Дэрила, ныряя в тумбочку и вытаскивая лубрикант. Дэрил, лежа на спине, пытается отдышаться после лихорадочных поцелуев. Он видит в глазах Пола привычных пляшущих чертей, которые вечно толкали его на самые разные поступки. В его голове будто что-то щелкало, превращая с виду приличного Пола в человека, не стесняющегося ничего, что приносит удовольствие. Дэрил знает, что сегодня не будет особых прелюдий и долгих издевательств – Пол изъявил свое желание еще на пороге дома.       Дэрил обхватывает бедра Пола ногами, притягивая к себе, едва тот успевает затолкнуть в него побольше смазки. Его возбуждение уже настолько сильно, что он сам не способен больше терпеть. Обоюдный стон при единении тел наполняет комнату. Пол медлит лишь несколько секунд от ощущения, что у него снова кружится голова, а затем начинает размеренно двигаться.       Дэрилу кажется, что все должно было быть иначе. Это Пол должен лежать, расслабляться и наслаждаться всем, что захочет сотворить с ним Дэрил. Но он не мог не потакать желаниям Пола, тем более что способность трезво мыслить в такой момент пропадала напрочь, подавляемая колким возбуждением. Пол начинает двигаться быстрее, прижимаясь к Дэрилу, поцелуи тоже становятся хаотичными, жадными. Пол делал все, чтобы Дэрил забывался в ощущениях, позволяя себе стонать и хрипеть и выбивая любую мысль у него из головы. Дэрил открывает глаза, когда их губы размыкаются, чтобы отдышаться, и совершенно сумасшедше сексуальный вид Пола с влажными спутанными волосами чуть не заставляет его забыться вновь, забыть о том, что вообще-то это он собирался снимать напряжение партнера. Несколько секунд Дэрил собирает волю в кулак, а затем упирается в грудь Пола и толкает его на постель. Потому что все должно быть иначе. И у него есть вполне определенные идеи на этот счет.       Пол совершенно потерялся в чувствах, фокусируясь на откликах на его движения, на дыхании Дэрила, которое для него перекрыло бы любые звуки дома, даже если бы они были, в чем он сейчас не уверен. Для него становится неожиданностью то, как Дэрил собрался и решительно опрокинул его на постель. Пол замирает, ошарашено глядя на охотника, перекинувшего ногу через его бедра, и предвкушение начинает прожигать его сознание насквозь. Боже, как он обожает такие моменты. Ему подозрительно кажется, что сейчас начнется какая-то пытка удовольствием, в то время как ему хочется быстро, сильно и глубоко. И чтобы не прерываться и не медлить.       Дэрил несколько секунд сидит на бедрах Пола, переводя дыхание и не предпринимая никаких действий. Он мог бы обхватить оба их члена ладонью и взять все на себя, доведя их обоих до края, когда они забудут, где находятся и сколько времени, но это будет не интересно. Его невероятно возбудила мысль, что он обнаружил в себе внезапное желание сделать то, что Пол от него совершенно не ожидает, в какой-то степени ему нравилось его удивлять. Но для этого нужно преодолеть огромную пропасть смущения за несколько секунд, в то время как на преодоление прошлых у него ушли годы. Жалел ли он об этом? Никогда. И Пол никогда не давал ему повода для сомнений, никогда не критиковал и не осуждал, напротив – с воодушевлением принимал любую идею Дэрила, которых, на самом деле, было не то чтобы и много. Все, что они делали в постели – казалось и чувствовалось самым правильным. Но ему все равно приходится собрать всю свою смелость. Дэрил приподнимается и сам опускается на член Пола, упираясь ладонями парню в грудь, если тот вдруг задумает подвинуться и помочь ему.       Пол хрипло стонет и закатывает глаза, сжимая пальцами одеяло. Дэрил так ловко взял инициативу на себя, что он не способен сопротивляться и может лишь молиться, чтобы Дэрил сжалился над ним и не стал тянуть с продолжением. Кажется, последняя капля сдержанности была преодолена, хотя Пол знал, что Дэрил и так поддержит все его идеи, сулящие удовольствие. А у него, если признаться, есть еще парочка неиспробованного и нереализованного, очень желанного. Не насчет тройничка или чего-то такого, совсем нет, идеи безобидного характера. И, когда подвернется возможность, Пол уверен, что они попробуют и это. Они, например, еще не занимались любовью на берегу моря, чтобы решить, хорошая это идея или нет. Он обхватывает ладонями бедра Дэрила, помогая ему, наконец, двинуться в нужном ритме, пока он не начал изнывать от ожидания.       Дэрил не представлял, какой испытает экстаз от вида ошарашенного, но не менее довольного Пола. Он больше не чувствует себя смущенным, это мимолетное ощущение сгинуло – вся власть сейчас находится у него. Только он решает, когда они могут целоваться, только он решает, когда двигаться быстрее и двигаться ли вообще. И теперь он понимает, почему Полу так нравилось забираться на него, но сомневается, что в такой позе выглядит так же хорошо, как Пол, но не собирается об этом задумываться. Дэрил опускается к лицу парня, и тот тянется навстречу, чтобы они соприкоснулись губами. Руки Пола поднимаются выше, скользят по телу Дэрила вверх и зарываются в волосы.       Дэрил, выпрямляющийся на нем, выглядит настолько горячим, что Пол не удерживается и ведет руками по его груди, очерчивая крепкие мышцы. Вниз по животу, к члену. Полу хочется довести Дэрила до исступления парой наглых движений. Но тот, словно предугадывая намерения, перехватывает руки Пола и прижимает за запястья к матрасу, над его головой.       Его обыграли. Уложили на лопатки без единой возможности сопротивления. Пол на грани и тяжело дышит, упиваясь ощущением того, что Дэрил полностью контролирует процесс. Получать от него спонтанные решения – вдвойне удовольствие. Если Дэрил подхватил его подход, они никогда не увязнут в скуке, хотя Полу и без того казалось, будто они находятся в одном сплошном медовом месяце все эти годы.       Путь Дэрил и смотрит с самодовольной улыбкой на Пола, но тот все равно умудряется каким-то образом толкнуться бедрами, вызывая у Дэрила громкий стон. Пол никогда не мог смириться и спокойно лежать. Дэрил решает, что вот теперь точно достаточно передышки, и опускается к Полу с жадным поцелуем, отвлекая от диверсии и беря всю инициативу на себя. Очень быстро они доходят до края, Дэрил чуть не обрушивается на Пола, упираясь руками в матрас. Пол, преследовавший цель не закрывать глаза, чтобы видеть всю реакцию Дэрила, все-таки не сдерживается и со стоном жмурится. Только через несколько секунд они, наконец, расцепляются и устало падают на подушки.       Пол наваливается головой на тяжело вздымающуюся грудь Дэрила, в которой грохочет сердце. Дэрил довольно улыбается, приобнимая его одной рукой и зарываясь пальцами в спутанные волосы. Если по возвращении домой ему лишь казалось, что он вымотался, то теперь в этом точно нет сомнений – хочется пролежать в постели все время до ужина, в приятном измождении.       Пол давно понял, насколько секс отключает его голову, помогая отвлечься от тяжелых мыслей. Это было одним из пунктов его терапии, о которой он лично Дэрилу не говорил, но надеялся, что тот догадывается. Гормоны, которые неизбежно вырабатывались в процессе, действительно лечили его. Постепенно он начал полноценно чувствовать себя живым. И сейчас, прижимаясь к теплому плечу, Пол без сомнений понимает – у него никогда и ни с кем не было так, как с Дэрилом. Он лечил его душу, своими словами, действиями, заботой, даже если иногда она казалась грубой, с ним Пол впервые по-настоящему почувствовал, что такое – дом. Рядом с ним он испытывал настолько сильные эмоции, что тех трех ключевых слов для их описания было недостаточно.       - Свежий воздух на нас дурно влияет, - с усмешкой говорит Пол.       - Он дурно влияет на тебя, - фыркает Дэрил, ведь в словах Пола мелькает дежавю. В тот раз страсть их накрыла во время долгой вылазки. Кажется, во время нее они и встретили Леви.       Дэрилу нравится видеть, как Пол лежит рядом и довольно улыбается. Наверное, впервые с той ужасной ночи Пол по-настоящему счастливо улыбался, без капли тоски в его глазах и едва заметного изгиба грусти в уголках губ. Ему все это время было не до радости – то разборки с Альфой, то община с лидерством, которое лежало на плечах неподъемным грузом. И даже несмотря на то, что они перебрались в Александрию, Пол не сразу стал ощущать себя свободнее. Но с каждым днем, который они тут проживали, он становился все более похожим на себя прежнего. Дэрилу хотелось, чтобы этот период «реабилитации» поскорее закончился и забылся. И он верит, что сейчас они невероятно близки к этому.       Проходя мимо качелей, установку которых он отложил на день, Дэрил думает о том, что хочет поскорее с ними закончить, а затем наметить новую цель. Они ужинают у Аарона, чтобы не дать жаркому остыть, таская по холоду в другой дом, в большом кругу их семьи. Пол выглядит расслабленным, разговаривая с друзьями и вскользь упоминая о неприятности, произошедшей на охоте.       - Хорошо, что увел стадо, - говорит Аарон, - иначе бы оно прибилось к стенам.       И им пришлось бы всеми силами зачищать территорию. К сожалению, периодически подобные вещи происходили. Ходячие маленькими, а иногда и относительно большими группами всегда будут набредать на поселение. Они натыкаются на ловушки, а дозорным приходится спускаться и разбираться с трупами. Неприятная, но все-таки рутина.       Однако Дэрила не радует тот факт, что он перенаправил стадо. Он видел, что Альфа собирает ходячих в долине, и это пугало его до чертиков. Она вполне может забрать туда и это стадо. Да, они заключили мирный договор о ненападении, но каков шанс, что она не вздумает его отменить? Никакие бумаги они не подписывали, все было лишь на словах, никто не может проконтролировать действия и наказать нарушителя. У Александрии и Хиллтопа пока нет никаких причин нарушать границу, несмотря на то, что они лишены огромных охотничьих угодий, но кто знает. Они ведь не могут надеяться, что Альфа просто в один день возьмет и уйдет вместе со своими людьми, дав им спокойно жить и перемещаться.       От размышлений об очередных ограничениях Дэрилу каждый раз хочется вздернуться. Сколько их еще будут душить и устанавливать правила какие-то возомнившие себя властителями мира ублюдки? Ему сложно направить свои мысли на то, что жить нужно моментом, нужно продолжать следовать своим планам, не отступаясь ни на шаг. А если возникнут проблемы – тогда они и будут их решать. Да, сейчас непросто, но они же как-то справляются. Что он понял за всю жизнь – ничего не жди и не надейся, все равно все будет хуево. Но до той поры не стоит тратить нервные клетки. Им нужно сосредоточиться на будущем, на самом ближайшем хорошем событии, которое они запланировали.       Дэрил остается на крыльце, чтобы подвесить качели, и отказывается от помощи Пола, отправляя его в дом отдохнуть. Пусть уже темнеет, но Дэрилу достаточно и света из окна гостиной.       Лидия поднимается в свою комнату, а Пол уходит на кухню, подумав, что не очень-то и хочет спать. Пес бежит вперед и засовывает морду в свою миску, чтобы начать жадно лакать воду. Он сегодня за весь день набегался и вот-вот отвалится дрыхнуть без задних ног. Пол переводит взгляд вверх, натыкаясь на полку, откуда днем доставал бутылку, чтобы сделать глоток. Тогда это помогло ему расслабиться. Может, и сейчас поможет. Потому что Пол настойчиво не хочет думать о встрече в лесу. Ему кажется, что тогда он растеряет всю собранность, придет к выводам, из-за которых больше не захочет покидать стены. Черт. Он боится того, к чему могут привести его размышления. Сегодня произошло слишком много всего. Ему нужно заснуть, оставив все на другой день, когда он будет способен мыслить, не поддаваясь эмоциям, а здраво, чтобы взвесить, стоит ли рассказывать Дэрилу. Он знает, что Дэрил рано или поздно что-то заподозрит и ему придется говорить. Пока что у него есть великолепное прикрытие – сдавшие от толпы мертвецов нервы. Но завтра… завтра будет лучше.       Пол морщится, делая первые глотки самогона. Он имеет легкий аромат ягод, плохо скрывающий спирт. Но это – самое крепкое, что есть в доме. Все остальные запасы алкоголя, который они привозили с вылазок, в том числе из Того Дома, благополучно истреблены. Вот почему им нужно выбраться ради свадьбы. Пол сыт, но все равно быстро пьянеет – нельзя точно сказать, сколько градусов у местных мастеров вышло в напитке.       Дэрил загибает последнюю скобу и отходит на шаг, чтобы взглянуть на свое творение. Качели на первый взгляд висят ровно – утром он дополнительно смажет цепи, чтобы они не скрипели. Дэрил усаживается на качели, несколько раз оттолкнувшись от крыльца ногами, и покачивается несколько секунд. Он доволен собой и тому, что работа заставила хотя бы на некоторое время отвлечься от мыслей относительно ситуации, которую он пока не может решить. Ему не терпится показать качели Полу, предвкушая, как он обрадуется, но он отлучается снести все инструменты в гараж и только после этого заходит в дом.       Дэрил хмурится, глядя на Пола, потянувшегося к полке за банкой с печеньем. Он успевает подскочить как раз вовремя, чтобы поймать вылетевший из рук Пола сосуд. Ему, кажется, совсем не до качелей – еще вытошнит.       - Ой, - Пол смущенно закусывает губу. Да, что-то у него плохо с координацией. Если бы не Дэрил, пришлось бы осколки собирать по всей кухне.       - Давай-ка пойдем спать. На сегодня с тебя хватит, - Дэрил обхватывает его за талию и чувствует исходящий от него запах алкоголя, гораздо более сильный, чем днем. Он отставляет банку на стол и осторожно ведет Пола к лестнице, следя, чтобы тот не споткнулся.       Дэрил чувствовал, что внешнее спокойствие Пола – напускное и не отражает его внутреннего состояния. Но он не понимал, как Пол, продержавшись такое большое количество времени, все-таки сорвался. Он отказывался от косяков, даже от обезболивающих, которых нужно было сожрать приличное количество, чтобы они превратились в какой-то наркотик. Косяков давно не осталось (только если Леви не прячет их на крайний случай), и единственное, к чему у Пола был доступ – это к алкоголю, который они совершенно спокойно пили на Рождество, и никакой ненормальной тяги тогда не было. Дэрилу не нравилось, но он понимал, почему Пол так поступил – нервы все-таки сдали.       И он знал, что в нынешнем состоянии у Пола можно получить правдивый ответ, а не вечное убеждение «все в порядке». Они преодолевают лестницу без происшествий, Дэрил заводит Пола в спальню и усаживает на постель. Он закрывает дверь, чтобы не беспокоить Лидию и не привлекать внимание Леви, если тот скоро вернется домой. Сначала Дэрил должен во всем разобраться сам. Он опускается у матраса, чтобы помочь Полу снять ботинки, вернее – снять их самому. Вряд ли Пол в состоянии, при котором ему не все равно, в чем спать. Он тянет за шнуровку, медленно развязывая бант.       - Скажи мне, что случилось, - тихо произносит Дэрил, поднимая голову и всматриваясь в тяжелые глаза парня.       Все, чего хочет сейчас Пол – это поскорее заснуть. На него давит необъяснимая тяжесть, стискивая плечи тугой цепью. Конечно, Дэрил не мог не спросить, они давно установили политику искренности. Каждый из них знает, что может рассказать обо всех беспокойствах и что получит полную поддержку. Вот только Пол знает, что, если расскажет всю правду, это никак не сделает ему лучше.       - Мне сложно, - роняет он, осмелившись только на эти два слова. Ими можно описать все его состояние в принципе.       Дэрил понимает. Он всеми силами и всеми возможными способами пытался облегчить ему жизнь, и в какой-то степени ему это удалось – он подтолкнул Пола к передаче лидерского места Иезекиилю, чтобы они наконец-то могли разбираться со своими проблемами, а не чужими. Их больше не окружали негативно настроенные к типу их отношений люди. У них был свой полноценный дом. Казалось бы – наслаждайся свободой. Но всех этих факторов все равно было недостаточно.       Дэрил стягивает с Пола ботинки, но остается сидеть на полу, глядя вверх и дожидаясь продолжения. Он поглаживает дрожащие ладони Пола, пытаясь успокоить.       - Мне тяжело, - Пол закидывает голову чуть вверх, потому что в глазах начинает собираться влага. Он не может скрывать от Дэрила своего состояния, а алкоголь нежеланно развязывает ему язык. - Мне казалось, я подготовился ко всем сценариям. А тут… тут… происходит то, о чем я не задумывался. И какого черта…       У него в горле застревает объяснение. Он просто не может произнести этого вслух, будто, пока не озвучит – это останется лишь иллюзией, сном. Ведь, если он больше никогда не встретится с Алексом, он так и останется лишь его тайной, игрой его подсознания. Пол открывает рот, пытается продолжить говорить, но… он не может. Он боится того, что последует сразу за его словами.       - Ты не можешь все предсказать, - Дэрил не думал, что Пол будет так переживать из-за стада. Но, если вспомнить, сначала всего один ходячий вызывал у него панику, но постепенно Пол с этим справился. Внутри Дэрила и так было разбитое стекло, отражающее состояние Пола, но он продолжает перенимать на себя его чувства, переживания, он не мог не.       - Но я бы мог задуматься, - протестует Пол, - почему я не допустил такой вариант. Уже же… происходило подобное.       Они встречали тех, кого считали мертвыми. Они встречали тех, кого не хотели встретить, но почему-то не находили пропавших, тех, кого больше всего хотелось видеть. Мир чертовски несправедлив. Мир издевательски смеется в лицо.       Дэрил садится на постели, прижимая Пола к себе. Он хотел бы разделить с ним его боль, забрать его страхи. Он может лишь беспомощно сидеть рядом, гладить его по голове и понимать, что чужой разум – потемки. Пол может справиться только самостоятельно. Но Дэрил ни за что не оставит его делать это в одиночку.       - Раз подобное происходило, то ты знаешь, как с этим справиться, - говорит он.       Дэрил пытается его утешить, но Пол понимает, что ситуации разные. Дэрил наверняка думает, что он говорит о стаде, но ходячие, которых в лесу вдруг оказалось больше, чем они ожидали, совсем его не беспокоят. Его волнует прошлое. Которое никогда не должно было стучаться в ворота. Оно должно было остаться за сотни километров, обратиться неосязаемым приятным воспоминанием, разлететься прахом по ветру, но никак не носить маску ожившего мертвеца.