Делай то, зачем пришел

I can't decide, Whether you should live or die? Oh, you'll probably go to heaven Please don't hang your head and cry No wonder why My heart feels dead inside It's cold and hard and petrified Lock the doors and close the blinds We're going for a ride

Время в темнице тянется безумно долго, растягивается, словно липкая патока. Стылый, влажный воздух пробирал до костей, сумрак и тишина давили со всех четырех сторон. Однако эти очевидно неблагоприятные внешние условия трогали Ивана куда меньше, чем постоянная тревога о том, что Кощей может нагрянуть с визитом в любую минуту. Дни томительной чередой сменяли друг друга, и единственное, что оставалось от них- зарубка на стене, процарапанная найденным в углу темницы камнем. В какой-то момент юношу начала мучать бессонница, и от того стало еще труднее понять, сколько дней прошло. Скелеты регулярно приносили скудную пищу в виде воды и хлеба, но даже это не лезло в горло. Томительное ожидание мучало, по капле высасывая душевные силы, напоминая ему самые первые дни в замке. Но любая пытка имеет свойство заканчиваться. Звонкий стук каблуков, поначалу едва слышно, а затем, по мере приближения к темнице, все громче разносящийся по коридорам подземелья, выдергивает Ивана из состояния задумчивого оцепенения. Царевич, нахмурившись и насторожившись пристально наблюдает, как высокая темная фигура отворяет дверь и проскальзывает внутрь. Бессмертный подходит к юноше, сидящему на холодной каменной скамье, и смотрит на пленника сверху вниз. Аметистовые глаза, особенно ярко отблескивающие в сумраке темницы, окидывают царевича взглядом, не сулящим ничего хорошего. — Выглядишь неважно, царевич, — взяв юношу за подбородок насмешливо бросает Кощей, разглядывая порядком побледневшее и осунувшееся лицо пленника. Иван, вопреки не самому бодрому внешнему виду, смотрит Бессмертному прямо в глаза взглядом, не выражающим ни страха, ни смирения, — Тебе это, право слово, совсем не идет, — продолжает мужчина, проводя острым когтем по губе царевича, от чего тот непроизвольно вздрагивает, вспоминая то, что происходило в этой темнице между ними в последний раз. Меньше всего на свете ему хочется повторения. — Что, я уже не такой привлекательный для тебя? — вздернув подбородок дерзит Иван. Кощей не отвечает ничего, его когти скользят вдоль щеки юноши, оставляя болезненную, саднящую царапину, чтобы затем издевательски нежным движением заправить прядь волос за ухо. Царевич ощущает как в крови постепенно расходится адреналин, а сердце начинает судорожно колотиться. Раздражающее до покалывания в пальцах ощущение, что с ним играют по правилам, которые могут измениться в любую секунду заставляло пребывать в нескончаемом напряжении. — Напомнить тебе, почему ты вообще оказался здесь? — приподняв бровь спрашивает Кощей. «Потому что пришел спасти свою сестру, которую ты, ублюдок, похитил с самыми мерзкими намерениями», — мысленно отвечает Иван, но все же немалым усилием воли сдерживается. — У тебя был выбор, и ты сделал его сам, если ты забыл об этом. Ты выбрал стать моим рабом, не важно какие у тебя были для этого мотивы. Но кажется, ты весьма плохо справляешься с этой ролью, и… — Хах, как будто у меня на самом деле был выбор! — взрывается Иван, окидывая Кощея взглядом, полным презрения и злости: «Он так рассуждает об этом, будто мы заключили дипломатическую сделку, а теперь я нарушаю ее условия! Разумеется, выбирая между тем, чтобы оставить ему Милу или остаться самому, я выбрал второе!». — Не стоит прерывать меня, когда я говорю, — ладонь Кощея скользит сквозь волосы пленника, чтобы затем крепко сжать мягкие пряди и болезненным, резким движением запрокинуть голову царевича назад, — Так вот, хотя твоя строптивость и забавляла меня до поры до времени, сейчас я полагаю что ты, царевич, менее ценное приобретение чем твоя сестра, — Бессмертный наклоняется к лицу юноши, на его губах не предвещающая ничего хорошего улыбка-оскал. — Что…что ты имеешь в виду?! — шипит Иван, прикусывая губу от боли в скальпе. — То, что я собираюсь забрать ее обратно, — Кощей с усмешкой отпускает волосы Ивана, отступая назад — Что делать с тобой- подумаю потом. Быть может, стоит выпустить тебя в лес, раз уж ты так жаждешь свободы- думаю дикие медведи и волки будут рады твоей компании. Или оставить тебя смотреть, а, царевич? — Нет, ты лжешь! Ты не посмеешь сделать это! — Иван вскакивает на ноги, сжимая ладони в кулаки от переполняющей его ярости. — А кто мне помешает или остановит, ты что ли? — довольный тем, что вывел юношу из состояния равновесия, Кощей отходит к двери темницы, намекая, что разговор окончен. — Нет! Мы же договорились, ты же обещал мне! — злость и отчаянье в равных пропорциях переполняющие царевича вынуждают броситься вслед за пленителем, ухватив того за рукав плаща, — Что она беспрепятственно уйдет! — А ты должен будешь занять ее место. Все верно. Но как я уже сказал, ты весьма скверно справляешься со своей ролью, — окинув пленника снисходительной усмешкой парирует Кощей. Иван ощущает, как всему телу колючими иглами разбегается паника. «Нет, нет, нет, такого не может произойти! Даже недолгое пребывание в его плену уже бросает тень на ее честь, она никак не может вернуться сюда!», — царевич мертвой хваткой вцепляется в рукав Бессмертного, судорожно пытаясь придумать, что делать. Одна мысль о том, что с Милой будет происходить все то, что случилось с ним за время пребывания в замке ввергает юношу в ужас. — Так что можешь радоваться, царевич, — насмешливо протягивает Кощей, одергивая плащ, — Более я тебя не потревожу. А теперь будь добр, дай мне пройти, — Бессмертный разворачивается к двери темницы, явно намереваясь покинуть ее. — Нет!.. Стой! Пожалуйста! — Иван в отчаянии снова ухватывается за богато инкрустированный мехом и перьями плащ и буквально утыкается в спину Кощея, — Чего ты хочешь? , — голос юноши срывается, отдаваясь эхом от стен подземелья, — Чего ты еще хочешь от меня? — сипло вторит Иван, ощущая как дрожат его руки. Иван не видит, но на лице Бессмертного расползается довольная, ядовитая улыбка. Манипуляция, столь простая и примитивная — но какое восхитительное воздействие. Кощей медленно разворачивается к юноше, с удовольствием наблюдая всю палитру отчаянья, тревоги, страха и паники на его лице. «Удивительное дело- отказался от всего для себя, и готов пожертвовать всем ради девчонки, которая даже не родная его сестра. Благородство на грани бессмысленной глупости», — думает Кощей, молча смотря на своего пленника и мучая его ожиданием ответа. — Тебе еще хватает дерзости умолять меня о чем-то? — Я… я сделаю все, что ты хочешь. Только не трогай Милу, оставь ее в покое. — Сделаешь все, что я захочу, значит? — медленно протягивает Кощей, обходя пленника вокруг, — Ты горазд давать обещания, но с выполнением их у тебя не ладится. Мало того, чтобы ты делал то, что я захочу. Будто бы у тебя был выбор не делать. Важно как. Иван растерянно наблюдает за Бессмертным, ощущая себя зверем, загнанным в угол. «Я…я знаю, что никогда не смирюсь с этим положением, и никогда не перестану думать о том, как сбежать от сюда, не перестану ненавидеть его! Но я должен что-то сделать!», — мелькают мысли в голове царевича, пока тот судорожно думает над ответом. — Дай мне еще один шанс, — на выдохе, произносит Иван, давя внутри чувство гордости, — Я не буду перечить тебе и твоим…желаниям. — сглотнув, заканчивает фразу юноша, чувства как волна отвращения поднимается в груди. — Вот как… Значит обещаешь быть послушным мальчиком? — ядовито ухмыляясь, Кощей прижимает царевича к стене темницы и пристально вглядывается в васильковые глаза, до краев наполненные безысходностью. — Да. — замерев, кратко отвечает царевич. — Хм. Что ж, если ты так умоляешь , — скалится в ухмылке Кощей, — жестоко было бы тебе отказывать, разве не так? А чтобы ты не забыл о своих обещаниях… — Бессмертный скользит ладонью внутрь плаща и достает из кармана колечко- то самое, что слетело с пальца Ивана в момент опрометчивой пощечины, — Оставлю тебе эту вещицу, чтобы напоминала. Иван молча наблюдает, как Кощей берет в руки его ладонь и вновь надевает кольцо на руку. В этот момент внутри юноши что-то переворачивается и тяжким грузом оседает в сердце и душе. Золотой ободок со сверкающим камнем ощущаются сейчас куда тяжелее кандалов и цепи на ногах. — Слуги приготовят твои покои и проводят туда. Но учти, что если твой гонор вновь выйдет из берегов, события будут развиваться именно так, как я тебе сказал, — Кощей вновь глумливо нежным движением оглаживает царевича по волосам, затем отстраняется и выходит прочь из темницы. Дверь за ним остается открытой. Иван, стараясь унять колотящееся в груди сердце, смотрит вслед Бессмертному, пока тот не скрывается за поворотом коридора. Руки невольно скользят по кольцу, до боли надавливая на причудливо ограненный камень подушечкой пальца. «А еще утверждал, что не продается… Хах, конечно же! Каждый из них продается. Вопрос лишь в том, чтобы назначить правильную цену», — думает Кощей, поднимаясь по лестнице, ведущей из подземелья. На губах царя Тьмы скользит довольная усмешка.