× × ×
Внутри здания, в прекрасном конференц-зале, из которого открывался вид на тёмное побережье, у Сьерры происходило то, что она позже описала как трудный разговор. У нее была конференц-связь с тем, кого она ранее считала своим лучшим агентом. Маджонг редко была эмоциональной, поэтому выражение её лица не было отчаянным или паническим. Но она была определенно обеспокоена. — Покемон может плакать? — Не могу сказать, что видела, так что так не думаю, — сказала Сьерра. — Но я также никогда не видел, как плывут псайдаки, и всё же, это может случиться. Почему ты спрашиваешь? — Это единственное, о чем я могу думать, когда смотрю на Лайпарда, — сказала она, и экран сместился, чтобы показать фирменного покемона Маджонг, сгорбленно сидящего на дереве и избегающего смотреть на что-либо. Она свернулась, уши были прижаты к голове, и глаза у нее казались очень влажными. Сьерра выгнула бровь и дождалась, когда Маджонг вернет камеру себе. — Что-то случилось? Маджонг неохотно призналась: — У меня была битва с Эшем Кетчумом. Я не смог её избежать. — Это было крайне неосторожно, — заметила Сьерра, но Маджонг лишь медленно моргнула, прежде чем продолжить. — После битвы, он… сделал что-то с Лайпардом. Я не знаю, что именно, я не видел. Он, похоже… просто похвалил его. Ласково. Я не уверена. Но с тех пор мой покемон выглядел вот так, — сказала она и покачала головой. — Я не знаю в чем дело. Я проверила его силы, и он все так же силен, как всегда. Его Подлый Удар всё ещё может дробить камни. Но он выглядит вот так. И он не смотрит на меня. Он не встречается со мной взглядом, когда я беру его за голову. И он колеблется, прежде чем следовать приказам. Глаза Сьерры сузились. — Но он следуют им? — Да, — сказала Маджонг и бросила хмурый взгляд через плечо. — Он ведёт себя как непослушный ребенок. Я не знаю, что он с ним сделал. — Ничего, судя по всему, — прямо сказала Сьерра. — Он всё ещё обладает тем же количеством энергии, и все так же следует твоим приказам. Почему ты так обеспокоена? — Потому что я не так тренировала своих покемонов, — настаивала она. — Мои покемоны знают, что делать. — Люди и покемоны имеют больше общего, чем ты думаешь. Непослушные дети непослушны тогда, когда ты обращаешь на них внимание, — отметила она. — Так не обращай внимание. Это проблема обучения. Пока уровни сил в порядке, это только доказывает, что естественная тень более устойчива. Маджонг растерянно моргнула, нахмурив брови в замешательстве: — Что? — Судя по твоему отчету, любой другой покемон Эша Кетчума полностью возвращается в свое первоначальное состояние, — отметила она. — Создание естественной тени, что мы проделали с твоими покемонами, занимает больше времени, но, очевидно, его манипуляции с ними не были столь успешны. Таким образом, у нас есть доказательства, что естественная тень более устойчива. Как я и подозревала. В течение нескольких секунд Маджонг просто смотрела на неё, прежде чем повернуться, чтобы посмотреть на Лиепарда. Она не казалась убежденной, но с её стороны странно было бы спорить. Она вздохнула и кивнула. — Хорошо. — Продолжим, — холодно сказала Сиерра. — Было ли что-то еще? Маджонг колебалась, как будто ей было что сказать, но она не хотела этого делать. В конце концов, она просто сделала еще один вдох и сменила тему. — Пожалуйста, передайте Арло и Клиффу, что я готова дать им возможность. Снежная буря движется к побережью, и я попрошу Вивайла заморозить системы отопления Института Сериза. Это закроет здание на несколько дней, и, вероятно, они отошлют научных сотрудников. Если они правильно рассчитали время, то смогут поймать Эша самостоятельно. — Рискованно. Что, если они просто отправят его в еще одну исследовательскую поездку? — Я не думаю, что они готовы к чему-то новому, — сказала Маджонг, её тон немного понизился. — Между нашим недавним нападением и предыдущей поездкой в Юнову, Сериз, кажется, не успел перейти к чему-то другому. Сьерра молча смотрела на нее несколько мгновений, рассматривая дальнейшие критические замечания. Маджонг, как правило, была надежна, но этот звонок показал, как легко она может быть выведена из равновесия. Это была слабость. У Сьерры не была времени на такую ерунду. Но решение было принято за неё, когда на её запястье зазвонил коммуникатор, сообщая ей, что Арло звонил Клиффу. Видимо, что-то сработала сигнализация по периметру. Обычно безопасность не была заботой Сьерры, но казалось, что вся её команда теряла чувство контроля. Очевидно, что пришло её время принять более активное участие во всех их жизнях. — Хорошо. Я дам им знать. Держись подальше на этот раз, если ты не хочешь, чтобы я нашла другой способ управлять покемонами. Маджонг долго смотрела на неё, а затем кивнула, молчаливо признавая, прежде чем прервать подачу. Это был детский и неуважительный ход, но у Сьерры никогда не было времени на такую чепуху. Она выключила видеозвонок и встала. Очевидно, она была единственной из этого коллектива, кто знал, как делать свою работу.× × ×
Не было никаких воспоминаний. Глядя на его быстро остывающий ужин, Эш изо всех сил пытался вспомнить что-то. Поле, пещера, другой край, другой тренер, хоть что-то… Но ничего не было. Когда он протянул руку, чтобы дотронуться до Лайпарда, он почувствовал тот же прилив чего-то, что он чувствовал с каждым покемоном, сжимая все мышцы в своей руке, но не было никаких образов, запахов или звуков. Ни одной мысли. Просто… У Лайпарда не было ничего. Нечего было помнить. Ничто не помогло ему прорваться сквозь этот блок, который, насколько он знал, прочно укоренился в его сердце. Эш понятия не имел, смог ли он что-нибудь сделать для него. Единственное, чему он научился, сражаясь с этой девушкой, это то, что Лайпарду было плевать на битву, потому что… Потому что, возможно, девушка была права. Результат не имел значения. Ничего не имело значения. Не для Лайпарда. Что может заставить его беспокоиться о победе, если у него никогда не было ничего, о чем стоит заботиться? Это была ужасная мысль, и он очень надеялся, что ошибается. Может, странное чувство в его руке не было связано с прикосновением к Лайпарду - просто странный мышечный спазм или что-то в этом роде. Может быть, всё прошло также как в прошлые разы. Но не было воспоминаний, потому что он раньше не сталкивался с блоками. Не потому, что у Лайпарда не было воспоминаний. У каждого были хорошие воспоминания. Он надавил на свой ужин вилкой, скользя по тарелке, так что соус разлетелся по грязной линии. Иногда хорошие воспоминания были единственным, что давало тебе сил идти дальше. Знание, что как бы плохо ни было, всё плохое рано или поздно заканчивалось и наступали хорошие дни. Эш искренне верил в это. Он верил, что когда его легкие горели и холод застывал глубоко в его венах, когда огонь испекал его внутренности, когда не было ничего, кроме тишины и отсутствия чувств, — он верил, что хорошие вещи могут произойти снова, если он просто сделает ещё один вдох. Иногда было трудно вспомнить, что такое это "хорошее". Он это понимал. Когда он продолжал лажать, или говорить глупости, или ввязываться в тупые драки, иногда даже он не мог вспомнить ничего, что стоило бы помнить. Иногда он сидел один, даже не желая быть рядом с Пикачу, потому что не заслуживал его поддержки. Его друзья говорили, что он дуется как ребёнок, и, вероятно, так и было, но… В те моменты, ничего хорошего не казалось важным. Оно просто казалось поверхностным. Фальшивым, даже. Но таких воспоминаний не было. Они имели значение. Они были важны, и ему нужно было помнить каждого. У всех был хотя-бы один хороший момент. Он должен был в это верить. — Ты всё ещё думаешь о том матче с Леоном? Эш поднял голову, слегка шокированный ухмылкой Го. — Хм? — Ты безнадежен, — устало вздохнул он. — Ты же собираешься вступить в чемпионат мира, верно? У тебя есть путь вперёд! Так что ты можешь взять немного времени и подумать о чем-то другом в течение нескольких минут! Эшу потребовалось некоторое время, чтобы понять, о чем говорил Го, но он пытался обрадоваться, когда узнал. Новый вызов, новое приключение — это было так здорово! Но Лайпард… та одинокая девушка… И его собственное странное… что бы это ни было. Почему он почувствовал этот странный прилив, но ничего не нашел? Эш хмурым взглядом посмотрел на вилку в руке. Обычно он не утруждал себя тем, что мог сделать, а что не мог. Все эти пустые размышления не были так же важны, как тренировка покемонов, борьба или даже исследования. Но, возможно, на этот раз… Они помогли бы ему понять, что случилось с Лайпардом… — Вообще-то, Го, — сказал он медленно. — Я тут подумал… Может, ты не против помочь мне кое с чем?× × ×
Сериз Парк обычно был очень темным по ночам — они выключали свет, чтобы покемоны могли спать или просыпаться, как они могли бы в дикой природе. Когда они включили фонари на дорожке, большинство покемонов Го высунули головы, чтобы посмотреть, что происходит. — Я не могу сказать, что когда-либо слышал о чем-то подобном, Эш, — сказал Го, когда они вышли на мезонин. — И если профессор Сериз не придумал ни одной идеи, не знаю, смогу ли я. — Это нормально, — сказал он. — Я не знаю, хочу ли я точно знать, что это. — Так что же ты хочешь знать? Если честно, Эш не был уверен. Но в то время как обычно он не понимал, что может сделать, он был очень усталым от того, что не знал, нужно ли ему готовиться к спешке... Каждый раз, когда он прикасался к покемону, это казалось ему не по себе. Он ничего не получил от того ревнивого говнюка, хотя он чувствовал желание держать его гораздо больше, чем ему, вероятно, нужно было. Он никогда ничего не получал от Пикачу, но всегда знал, о чем думает Пикачу, так что это ничего не значило. И счастливые покемоны никогда ничего не делали, кроме как делали Эша счастливым. — Наверное, я просто хочу посмотреть, смогу ли я сделать это нарочно, — неуверенно сказал он, поднявшись к перилам, где он мог бы смотреть на реку. Пикачу спрыгнул на поручень рядом с его рукой и Скорбанни вскочил, чтобы повеситься рядом с ним. Ниже, несколько водных типов и Сэндил подплыли поближе, чтобы посмотреть на него. — Я хочу знать, что вызывает это, смекаешь? — Нет, но… — громко вздохнул Го, когда он подошел к Скорбанни. — Думаю, могу понять, почему ты хочешь это выяснить. Не знаю, Эш. Ты вроде как загадка, понимаешь? Эш нахмурился. Он решил, что ему на самом деле не понравилось, когда Го сказал что-то подобное, но он не мог точно сказать прямо сейчас. — Ну, в любом случае… Давай посмотрим, что получится. Думая, что с ворчливым покемоном будет легче, он решил начать с Тентакола, который покорно дрейфовал с середины реки, когда Го назвал его. Ничего не произошло, когда Эш потянулся, поглаживая своей рукой по его резиновой голове, проводя кончиками пальцев по драгоценность. Тентакол просто спокойно посмотрел на него, и в конце концов что-то булькнул Пикачу, который объяснил, что они пытались что-то сделать. Тентакол поднялся немного выше из воды, подняв щупальце, чтобы мягко погладить руку Эша. У него было отчетливое чувство, что он пытается убедить его, что люди не должны делать такие вещи. В то время как Эш боролся с желанием сделать это раньше, и, следовательно, сделать это снова, Го упал в приседание рядом с ним. Он сжал руки вокруг колен и посмотрел на Эша боком, его выражение было нечитаемым. — Каково это? — Я не знаю, как описать это, — сказал он, закрывая глаза, чтобы попытаться и почувствовать, как его руку прожигает это чувство. Все люди, которых он когда-либо встречал с особыми способностями, всегда точно знали, что они делают. Та девушка Аннабель говорила о том, чтобы слушать сердцем. Он знал экстрасенсов, которые говорили, что они протянули руку помощи своим разумам. Тот факт, что он не знал, как это работает, почти убедил его, что это не может быть какой-то особой способностью. Если бы это было так, он бы знал, как всё работает чисто инстинктивно. Очевидно, он сдался, Тентакол ускользнул из-под его рук, и Эш вздохнул. Но у него не было времени отойти, пока Мантик не выскочил из-под воды, ударившись головой о его ладонь. Не было особой спешки с вспоминанием или встряхивания руки, но вскоре стало очевидно, что Мантику нужны почесывания за усиками. Эш не мог ни посмеяться. Но он едва успел начать, как Дьюгон выскочил из воды и попытался убрать Мантика с пути, требуя своей доли ласки. — Эй, полегче! Я могу погладить вас обоих одновременно, вы же знаете! — отметил Эш, протягивая другую руку, чтобы потереть голову Дьюгону. — Хотя ты знаешь, что это не совсем то, что я имел в виду, когда пришел сюда… Дьюгон проигнорировал замечание, балдея под проявленным ему вниманием. Пикачу что-то пробормотал про то, что Эш - мягкотелый. Он вскочил ему на плечо, прижавшись к шее, и предложил им отказаться от прогулки, чтобы вместо этого отдыхать до конца ночи. Он улыбнулся, но не ответил. Как бы хорошо это ни было, это не поможет. — Покемоны действительно любят тебя, да? — прокомментировал Го, пододвинувшись и потерев подбородок одной рукой. — Всё всегда заканчивается так, когда ты оказываешься в куче покемонов. — Даже если это так, я не уверен, — сказал он, оглядываясь на своего коллегу и друга. — Кроме того, у тебя происходит тоже самое, разве нет? С типами жуков! — Наверное, — сказал он, оглядываясь через плечо. За ними наблюдали Стэнтлер, Скитер и несколько других покемонов, но никто не подходил близко. Наверное, не хотели мешать водным типам. Иногда покемоны мог быть очень территориальными. Го вздохнул и повернулся обратно к Эшу. — Знаешь, Хлоя как-то спросила меня, почему ты так нравишься покемонам. Так как, по сути, всё, что ты хочешь с ними сделать, это сражаться. — Это не всё, что я хочу сделать, —возразил Эш, но вынужден был быстро добавить: — Но драться же весело! И действительно захватывающе! И ещё это самый лучший способ провести время вместе с покемоном. Ведь так? Эш повернулся к Пикачу. — Пика! — согласился оню В то же время Дьюгон и Мантик издавали смутные звуки, которые Го не принял бы как согласие. В конце концов, их не то чтобы часто использовали для сражений. — Кроме того, многие покемоны действительно любят драться, и поэтому им нравится, что я могу помочь им в этом, — он объяснил. — Но я понимаю, почему это может показаться странным для того, кто не очень хорошо знает покемонов. Мы действительно должны позвать Хлою с нами погулять! Держу пари, ей бы очень понравилось тусоваться с покемонами, если она просто попробовала, не думаешь? — Может быть. Но не думаю, что мы должны форсировать это. — Если уж ты так говоришь, — Эш пожал плечами и потянулся от покемонов, чтобы вместо этого похлопать в ладоши по коленям и встать. — Я продолжу. Спокойной ночи, ладно? — Дьюгон, — скулил Дьюгон, но Мантик отодвинулся от него достаточно далеко, чтобы прыгнуть на прощание, прежде чем нырнуть под воду. Эш улыбнулся и повернулся к наблюдающему покемону, уже смотря на Стэнтлера. Может быть, покемон, который специализируется на хитростях, будет проще. Го колебался, позволяя Эшу ходить за ним, прежде чем он потрудился встать и задать интересующий его вопрос: — А откуда ты знаешь, что покемоны любят драться? Они сказали тебе? — Хм, ну да? — с Пикачу на плече, он должен был повернуться, чтобы иметь возможность хмуро взглянуть на Го. — Всё время. Кроме того, это довольно просто сказать, не находишь? Го посмотрел на него так, будто Эш сказал что-то нелепое и смешное. — Большинство людей не могут сказать, что думают покемоны, Эш. — Но они же могут сказать, когда кому-то весело, верно? — спросил он. — Типа… Я не знаю, Скорбанни действительно влезает в дело, когда нужно сразиться с покемоном, чтобы поймать его, так? — Скорбанни! — Скорбанни восторженно вскрикнул. Го растерянно взглянул на него, затем сгримасничал и снова посмотрел на Эша. — Да, но только потому, что мы становимся очень хороши в этом. Наша стратегия идеальна. Конечно же покемонам нравиться что-то, если они чувствуют что преуспевают в этом, — отметил он, а затем добавил с улыбкой: — Я имею в виду, если они, конечно, не сходят с ума из-за невозможности твоих действий. Эш хихикнул и повернулся к своему текущему испытуемому. — Ну как, Стэнтлер? Не поможешь мне? Он наклонил голову, затем осторожно взглянул на Сцайфера, прежде чем сделать шаг вперёд. Эш медленно протянул руку, пытаясь сосредоточиться на том, как он чувствовал себя с Лайпардом и Теневыми Покемонами. Спешка… воспоминания о жизни… Если он просто подумает об этом, может… Стэнтлер медленно моргнул, просунув руку между рогами. Не было никакой внезапной спешки или толчка, но Эш обнаружил, что медленно моргает Стэнтлеру в ответ, и его тело колебалось от странного чувство падения. Его зрение затуманилось, и в мгновение ока он оказался в тёмном лесу, переполненном деревьями и духами, несмотря на то, что вокруг него построили город. Эти деревья… Его мать всегда говорила ему защищать деревья, потому что они защищали храм, а храм защищал всё. Феникс жизни и смерти жил в его стенах. Он знал, что это правда, но он никогда не чувствовал себя хорошо в лесу. Никогда не чувствовал, что этого достаточно. Может быть, если он-… — Пика-пика, Пиика. Эш вздрогнул, потянулся к реальности от легкого статического покалывания на коже. Он моргнул Стэнтлеру, который улыбнулся в ответ, молча спрашивая, было ли это правильно. Эшу потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что он попал в иллюзию. Стэнтлер почувствовал, что он пытается сделать, и сделал все возможное, чтобы помочь, просто показав ему, чего он ожидал. Эш вздохнул. — Это не совсем то, чего я хотел, но всё равно спасибо. — Что случилось? — спросил Го, когда он и Скорбанни подошли ближе. — Сработало? — Нет. Пока нет, — сказал он и повернулся к Сцайферу. — Не против попробовать? Они продолжали пытаться, медленно пробираясь через покемонов Го. Он почти почувствовал, что сблизился с Пинсиром, почувствовал покалывание в руке и странное желание держать кого-то за руку. Но оно исчезло почти сразу, и они с Пинсиром просто безучастно друг на гдруга смотрели, пока Пинсир медленно не попытался спросить у него что-то. Он не понял что, но Пикачу рассмеялся и сказал, что он спрашивал не того человека. С их экзоскелетами, жуки не должны были краснеть. Но именно это и сделал Пинсир, взмахнув руками и рогами, прежде чем отправиться в кусты, не сказав ни слова. — Что это было? — растерянно спросил Го. Эш мог лишь пожать плечами. — Я понятия не имею. Скорбанни вздохнул и покачал головой, но, похоже, только он один понимал, что произошло. Но несмотря на непонимание, Эш триумфально улыбнулся. — Думаю, на этот раз что-то вышло! Я что-то почувствовал! — Что, правда? — нахмурился Го, пытаясь понять, куда делся Пинсир. — Ты же не думаешь, что это может означать, что Пинсир был Теневым или что-то в этом роде? — Нет, это-… я не знаю, это-… Улыбка Эша исчезла, и он поднял руку, чтобы посмотреть на свою открытую ладонь. — Желание держать чью-то руку… Он разжал кулак и несколько раз снова сжал его, вспоминая призрачное ощущение. Или… не ощущение. Отсутствие ощущения было более важным… — Это своего рода тоска. В глубине души Пинсир хотел почувствовать чьи-то когти. Я думаю… Пинсиру может быть… одиноко? Но не так как-… Без несчастья. Одиночество - неправильное слово. Скорбанни что-то шептал, ухмыляясь, а Пикачу лишь улыбался, закатывая глаза. Что бы ни сказал Скорбанни, Пикачу решил, что это вс немного глупо, так что Эш пока не слишком волновался. — Думаешь, это нормально? — спросил Го. — Да… да, всё нормально, просто… — что-то вертелось у него в голове, он гада, как идут дела у Серены и Мисти. Было странно думать об этом именно сейчас. Но до того, как он смог понять это, его охватило еще одно чувство — словно звук звонка, который он не слышал. Эш моргнул, потому что это не было похоже на ауру или что-то со странной памятью, но это как бы разговаривало с тем же самым чувством внутри него. Что-то вроде… странной энергии, которую он не мог объяснить, даже когда хотел. Когда чувство случилось снова, он обернулся, пытаясь понять, откуда оно взялось. Это случилось еще раз, и он начал возвращаться на дорожку, уверенный в том, куда должен идти. Он не мог видеть его под этим углом, но это определенно был Голурк, пытающийся привлечь его внимание из своего места на холме. — Куда мы идём? — спросил Го, когда догнал его, но Эш не удосужился ответить. Прогулка не заняла много времени. Когда они добрались до него, Голурк не выглядел как-то необычно, хотя Дамаритан проснулся и хмуро взглянул на своего спутника, в то время как другой покемон, который обычно ходил вокруг него, исчез. Эш любопытно наклонил голову, чувствуя, что внимание Голурка сосредоточено на нём. Он никогда раньше не разговаривал с голурками. Он встречал их и сражался с ними, но они никогда не были достаточно заинтересованы в нём, и поэтому он никогда не тратил много времени на их понимание. Он знал, что это были искусственные покемоны, созданные людьми давным-давно. Клемонт как-то говорил о том, как они работают, но Эш не смог обратить на это внимание. Что-то о нескончаемой энергии и техно-магии. Они всегда немного странно относились к Эшу. — Ты попробуешь это с Дамаританом? — предложил Го. — Осторожно, не обожги себя, когда будешь его касаться. — На самом деле… — Эш колебался, медленно продвигаясь вперёд. Почему Голурк позвал его? Казалось, что он ничего не хочет. Он чувствовал себя странно нервным даже поднимая руку к нему. Он был таким… древним. Настолько старым, что Эш не мог понять, как давно его сделали. И он обычно игнорировал всех в саду, так почему же он-… Его рука даже не коснулась холодного фарфора его руки, когда колокольчик постучал мимо его слуха. В следующий раз было громче. Жизнь вспыхнула. Мужчина в белой одежде с триумфом рассмеялся и распростер руки. Женщина в синем ушла. Это не было что-то личное. Позже она объяснила, что ей не нравится создаваемая жизнь. Не для труда. Не для труда солдат. Жизнь должна была жить. Разве Голурк не хотел жить? Чего хотел Голурк? А что хотел Голурк? Хотел ли этого Голурк? Нужда, она предложила вместо этого, как будто не поняла. Что бы помогло? Что бы сделало Голурка целым? Это был неправильный вопрос. Что хотела женщина в синем? Она убежала от Голурка. Она больше не приближалась. Мальчик в синем улыбнулся. Он дрался. Он протянул руку. Чего хотела его создатель? Чего хотел мальчик в сером? Чего хотел человек в белом? Так много людей с таким количеством желаний. Женщина в синем спросила. Женщина в синем не хотела, чтобы её спрашивали. Парень в синем спрашивал всех. Что хотел мальчик в синем? Эш резко отступил, и Пикачу вскрикнул, чтобы избежать неизбежного падения. Но Эш по-прежнему застрял на полпути в видении Голурка и не смог спастись, рухнув на траву, а затем вниз по холму, головой вниз по пятам, пока не врезался в кусты возле реки. — Эш! — испугано закричал Го. — Эш, ты в порядке? Что случилось? Эш! Мальчик в синем глотал воздух, его руки скреблись вокруг камней и ветвей, когда он пытался отделиться от Голурка... Что бы это ни было. Память? Мысли? Он схватил ветку и она сломалась у него в руке, снова нарушив равновесие. Синий, белый и красный символы, золотая отделка. Големы учатся в тишине. Големы изучают. Он закрыл глаза, отбросив мысли назад. Имена. Имена и люди. Он был Эшем Кетчумом из Паллет-Тауна. Он хотел стать величайшим мастером покемонов в мире. — Пикапи! Большая чешуйчатая рука схватила его за рубашку, и его вытащили из листьев в теплую грудь. Сила и любовь омывали его, вытесняя видения грязных храмов и белых одежд. Он наклонился к покемону, положив голову на грудь дракона. — Эй, там… драгонайт. Откуда ты взялся? Он вернулся, и смутно понял что-то о сне под деревьями, но это, вероятно, не имело значения. В окружении любящих рук Драгонайта было легче помнить, что белые халаты отличались от лабораторных, и он носил синий, потому что его мать покупала большую часть его одежды и думала, что он хорошо выглядит в цвете. Это ничего не должно значить. Он повернулся и посмотрел на Драгонайта, который улыбнулся в ответ. Он был в порядке. Эш почувствовал, как мягкие лапки скребется по его ноге, и улыбнулся, успокаивая Пикачу. — Эй, приятель. Прости за это. — Пика-пика? — Да, я в порядке. — Точно? — спросил Го, когда он и Скорбанни поспешили спуститься с холма, чтобы присоединиться к ним. — Что случилось? Ты как будто просто упал без сознания! — Э-э… я был просто удивлен, — объяснил он. — Голурк показывал мне кое-что и это было вроде как… слишком. — Слишком? Что значит, он показал тебе что-то? — потребовал Го. — Ты даже не притронулся к нему! — Да, я знаю, я просто… не знаю, — сказал он, и вытолкнул руки из хватки Драгонайта, чтобы почесать затылок. — Я-… Может, это было Изумление? — Голурк напал на тебя!? — Нет! Нет, э-э–… Он не знал, он никогда не был поражен Изумлением прежде. Но это не было похоже на нападение. Он был уверен, что Голурк, как и Стэнтлер, пытался помочь по-своему. Он пытался ему что-то сказать. Он посмотрел на огромного покемона, все еще сидящего молча и неподвижного на холме наверху. Он успокоился, больше не посылая эти странные волны, но Эш знал, что он всё ещё обращает внимание. Это воспоминание… ощущение… что-то… было не так, как с другим покемоном. Или даже как с Пинсиром. Это было больше похоже на… на то, что Голурк показывал ему то, что считал важным. Женщина в синем… Цвет был важен не только потому, что Голурк не знал лиц. Это имело значение. Так же, как белые мантии и халат профессора Сериза, что-то значили. Големы, как и Голурк, думали образами. Женщина в синем пыталась помочь Голурку. Она хотела знать, что сделает его счастливее. Нет… что ему нужно. Но она пыталась узнать без слов. Это было почти как… как когда он протягивал руку к Теневым Покемонам. Всё, о чем он думал, когда он это делал, было-… У Эша внезапно спёрло дыхание. Он отталкнулся от Дракона, чтобы спрыгнуть обратно на холм. — Она была как я! Она делала то же, что и я! Она пыталась понять, как она может помочь тебе! Верно? Голурк был не в себе. — Но это не сработало на тебе, потому что тебе ничего не нужно! Вам не нужна была помощь! Как и всем покемонам Го не нужна помощь! Они получили то, что им нужно. Вот почему я не могу сделать это нормально, потому что это работает только тогда, когда покемон действительно нуждается в помощи! Правильно? Тем не менее, Голурк даже не сдвинулся с места, но Дамаритан сделал это, отвернувшись от сцены с раздраженным ворчанием и наконец успокоившись. Пикачу нахмурился, а потом Голурк наклонился, чтобы проверить Эша. — Пикапи? Пи-ка-чу пика? — Да, думаю, теперь я понял, — сказал Эш и отошел с широкой улыбкой. — Спасибо, Голурк. Воздух слегка переменился, и давление, которое Эш не замечал до сих пор, поблекло. Пылающие символы Голурка приглушили яркость, и Эш понял, что тот уснул. Он повернулся к Го, Скорбанни и Драгонайту, почти прыгая от волнения. — Я понял. Эта штука с памятью, — взволновано сказал он. — Она вообще не память, это просто самый простой способ достижения нужного результата! И я понял, почему он не сработал должным образом на Лайпарде! В следующий раз у меня получится лучше. — О чем ты говоришь? — спросил Го, уставившись на него в недоумении. — Эш, что происходит? Что произошло между тобой и Голурком? — Это не имеет значения, — отмахнулся он. — Лайпард нуждался в помощи, но он не знал, что ему нужно, потому что ему всегда говорили, что ему ничего не нужно! Но он всё ещё хочет большего! Вот почему всё не сработало должным образом! — Чего? — Мы опять должны найти эту девушку, — сказал он твердо и уверенно. — Я должен по крайней мере поговорить с ней о Лайпарде. И о её других покемонах тоже. Никто не может специально тренировать своих покемонов так, чтобы те не знали, что такое счастье. Мы должны помочь ей. Дав что-то похожее на вразумительный ответ, Эш поспешил спуститься с холма и вернуться на тропу, решив хорошо выспаться, чтобы быть готовым к следующей встрече. Пикачу не комментировал ничего, только нежно покачал головой, всегда готовый поддержать его, даже когда не совсем понимал, что происходит. Но Го, окруженный покемонами и драгонайтом, остался в парке, просто очумело наблюдал как Эш уходит. — Эш, но в этом же нет никакого смысла…