Идущая сквозь миры, или Выбор сердца

— Да, задачку ты нам задала, — хмыкнул Киаран, прежде чем опрокинуть в себя добрую половину кувшина ароматного сидра, принесённого вместе с соблазнительными закусками из Дворца Бени Амрана в дом Йорвета. Он немного не рассчитал ширину своей глотки и пенистый напиток, прочертив несколько мокрых дорожек на подбородке, мелкими струйками побежал на белоснежную, расшитую виноградной лозой праздничную рубашку. — Ччëрт, — шёпотом выругался и отставил кувшин, исподволь посмотрев на Монифу. Чародейка подпирала собою стену рядом с окном и была занята тем, что разглядывала непритязательное жилище командира скоя’таэлей, и Киаран надеялся, что его неловкость осталась незамеченной. Зря. Как только белый батист расцвёл желтым, она криво ухмыльнулась, а на его смущëнную попытку протереть носовым платком досадные пятна скептически изогнула бровь и без энтузиазма осмотрела своё в высшей степени экстравагантное платье медового цвета, а точнее то, что от него осталось. — Это что, теперь в таких платьях на свадьбы королей ходят? — усмехнулась сидевшая за столом напротив Киарана Найра, разглядывая неровный, словно отпиленный мечом грязный подол, украшенный жалко свисающей, похожей на тонкую кривую лапшу, реденькой бахромой. Монифа обиженно вскинула голову: — Чья бы корова мычала! Явилась на свадьбу в костюме банши, суккубой приставала к молодому королю, устроила переполох и смылась, призраком растворившись в пространстве! — Это была не я! — Но мы-то об этом не знали! Ты бы видела лицо Саскии! Я уж думала — всë, музыкантам надо срочно менять репертуар со свадебного на похоронный, причём было совершенно не ясно, на чьих поминках им играть — её самой или новоиспечённого муженька. А про эльфа одноглазого так вообще молчу, он взглядом чуть не прожёг дыру в столе. — И как ты успела всë это заметить? — Найра покраснела и отвернулась. — Привычка. Смотреть на триста шестьдесят вокруг. Ну, ладно, я не хотела тебя обидеть. Просто всë никак в себя не приду… — От чего это? — буркнула Найра. — Ну как же! Не успела я переварить твоë наглое и бесстыдное желание трахнуть прямо у всех на виду чужого мужика, как ты уже признаëшься в любви другому! Это ж какие нервы выдержат?! — Ядрëны скорпионы! — Найра с размаху впечатала ладонь в свой лоб и подумала, что, лучше б умерла вчера. — Нарисовали, х@р сотрëшь!!! — Тут не поспоришь, — сокрушенно подтвердил Киаран, — этот ваш Верховный наделал шороху. Но, как ни странно, представители Севера этот, — эльф нахмурился и ткнул указательным пальцем в висок, вспоминая слово, сорвавшееся с губ новиградского хлыща после того, как Геральт вынес неНайру из зала, — а! Адюльтер! Так вот, им этот адюльтер абсолютно до звезды. Даже наоборот, этакая перчинка в бочке мёда. Если он хотел расстроить женитьбу — не вышло, тем более, обряд уже состоялся и его профанация несколько запоздала. Однако, озаботить правящую верхушку Зеррикании и подмочить твою репутацию ему удалось наверняка. — Как это? — нахохлилась Найра. — Да так. Радовид позлорадствовал всеобщему замешательству, брякнул что-то вроде того, что и сильная королева иногда получает мат и посоветовал посадить тебя на кол. Но быть союзником в случае войны, слава богам, не отказался. Махакамцы так и вовсе сначала ничего не поняли, всецело поглощённые дегустацией какой-то ядовито-зелëной субстанции. Золтан поджёг её прямо в чаше и заявил, что, несмотря на отвратительный запах и не менее гнусный вкус, это исключительно полезное говно. — Зелëная ведьма. — зачем-то пояснила Найра. — Наверно, — поддакнул Киаран, — он потом, правда, очень расстраивался, что прое…кхм, прозевал всё самое интересное и, честно сказать, сильно утомил, требуя подробностей. Наталис, в свою очередь, высказался не очень-то вежливо в адрес Принца, мол с бабами не может разобраться, а хочет страной управлять и собирался откланяться, но Трисс о чём-то быстро переговорила с Роше и вдвоём они его уломали остаться, хоть он потом всё время на дверь и поглядывал. То ли раздумывал, уйти или нет, то ли ожидал ещё какого подвоха. А вот бородатые ерепенились больше всех. — Старейшины… — машинально уточнила Найра. — Да, да. Именно они. Да ещё тот неизвестный мужик, что рядом с Саскией сидел. Они с королём Орлангуром неслабо сцепились прямо за столом, но быстро опомнились и развивать дело до мордобоя не стали. Видать, решили оставить на потом, а в первую очередь заниматься спасением ситуации. — И как, спасли? — одной рукой Найра придерживала широкий ворот свисавшей с еë плеч просторным балахоном тёмно-зелёной, в цвет штанам, рубахи Йорвета, а ногтем второй с безнадёжным видом ковыряла трещинку в столешнице. — Я думаю, да. Если учесть, что всеобщий переполох и кудахтанье длились минут двадцать, но общими стараниями волнение постепенно улеглось. Трисс не подвела, да и ваш покорный слуга не сидел сложа руки, а вскоре от проявленных эмоций народ проголодался и снова подсел на закуски. Поварам и музыкантам пришлось пообещать дополнительное вознаграждение и они не сплоховали, да и королевские особы повели себя в высшей степени благоразумно — взяли себя в руки, сделали вид, что ничего не было и сыграли ва-банк, предложив гостям угоститься из винного фонтана (организованного магами, естественно), а заодно посмотреть шоу огнеглотателей. Королева Эстер взяла на себя старейшин и уж не знаю, какую лапшу она им там вешала, но дедуганы постепенно успокоились. — Да, она женщина умная и целеустремлённая. — Кстати, — ухмыльнулся эльф, — возможно, скоро ещё одна свадьба будет. — Ты о чëм?! — Этот ваш вновь обретённый король довольно тепло поблагодарил её за участие в ликвидации нежелательных последствий твоей выходки и выразил надежду на дальнейшее тесное сотрудничество. И ещё… — эльф увидел, что Найра собирается возмутиться и поднял ладонь в протестующем жесте, — я понимаю, что это была не ты, но! Во-первых, мы тогда этого не знали и о причинах твоего странного, вызывающего поведения могли только гадать. А во-вторых, многие и до сих пор не в курсе, что это проделки чокнутого мага. — Тут Киаран пожевал губу и нехотя добавил, — Кстати… После небольшого совещания, мы…пришли к выводу, что так пусть и остаётся. По крайней мере пока. — Это почему же? — проворчала Найра сквозь зубы. — Потому что, зная яростную нелюбовь Радовида к магам, узнай он природу этого случая, посчитал бы, что вы тут распустились, а чародеи правят бал так, как им вздумается и точно убрался бы сразу. И тогда, вполне вероятно, мы лишились бы и всех остальных союзников, а это, согласись, было бы крайне неприятно, даже из рук вон плохо! — Я что-то не заметила, чтобы этот брюзга был против убранства зала! — встряла Монифа, — Ведь не дурак же он, чтоб не заметить магию. — Не дурак, да. И, скорее всего, заметил. Только между магом-слугой и магом-советником — пропасть. — Какой, к еб@чим зайцам, ещё маг-слуга?! — Монифа упёрла руки в боки, намереваясь отстаивать свою независимость. — Ой, ну что ты к словам цепляешься, — Киаран проигнорировал её грубость, заострив внимание на сути, — я имею в виду, что использование магов и магии в декоративно-прикладных целях его вполне устроит. Лишний раз показать чародеям, где их место, но если они возомнят себя равными правителю… Этого он не потерпит. Только представь, как надо изгалиться, чтобы объяснить ему, что та красивая демоничная особа с пышной грудью и крутыми бёдрами, м-м-м, откровенно лапавшая королевскую персону, на самом деле дохлый старикашка, решивший таким странным образом заявить о себе? Монифа на секунду задумалась, после чего звонко расхохоталась. — Я сказал что-то смешное? — обиделся эльф. — Я думаю, Кобо тоже не стоило бы знать, кто это был на самом деле. Киаран, не спавший всю ночь, сначала не понял причину веселья, но потом широко ухмыльнулся: — Да уж, попал так попал. Того и гляди задумается, а всегда ли из гарема к нему девушки приходили. Монифа поперхнулась и, схватившись за живот, со смехом сложилась пополам. — Немедленно прекратите! — Найра в сердцах громыхнула по столу ладонью и скривилась. Раны, хоть и затянулись, но от сотрясения отдались в теле ощутимой ноющей болью. — Так что решил Орландо? Киаран сморгнул смешливую слезу, но ответил вполне серьёзно: — Несмотря на благополучный исход этого, как сказал Кофи, каверзного бенефиса, королю, увы, всё же пришлось пообещать негодующим подданным, кхм, как бы это выразиться, провести расследование и наказать виновных. Вы на тот момент пропадали в какой-то там пещере и прояснять ситуацию было некому, так что, сама понимаешь, кроме тебя кандидатов на место виновного не оказалось. Найра понимала. Ещё как понимала. Не станут короли подрывать свой авторитет и признавать, что пригрели на груди змею, что такой уважаемый маг, столько лет верой и правдой служивший на благо страны, оказался подлым предателем, изменником, корыстным интриганом. А она… Она всего лишь мелкая сошка, о которой вскоре забудут. Так что решение не предавать огласке этот случай и оставить всё, как есть, вполне оправданно. — А что Йорвет? — поинтересовалась как бы невзначай. — Йорвет, видимо, предполагал такое развитие событий с самого начала: когда мы вышли из того проклятого подземелья, он попросил открыть портал именно сюда. — сказала Монифа, — Удивительная прозорливость, доложу я тебе. — Да уж… Тут меня искать станут, наверное, в последнюю очередь, — вздохнула Найра и задумалась, вспоминая вчерашнюю богатую событиями ночь. Много лет назад, когда Монифа исчезла в первый раз, она поклялась себе никогда не плакать от боли. И сдержала клятву. Но, когда очнулась и увидела рядом живого и невредимого Йорвета, слёзы от захлестнувшего счастья стали для неё непреодолимым препятствием. Оказавшись в надёжных и безопасных объятиях любимого, к своему стыду и великому облегчению, разревелась в голос и, на какое-то время, окружающее перестало волновать, но потом вместе со слезами иссякла и эйфория, подпустив жестокую реальность. Когда, всё ещё судорожно всхлипывая, оторвалась от груди эльфа и оглянулась, поняла, что, не будь рядом Йорвета и Монифы, навряд ли после всех перипетий этого безумного дня смогла бы сохранить здравый рассудок. В отблесках свечей распростёртое рядом тело Верховного походило на мумию человека, при жизни изъеденного жуткой болезнью. Обтянутое пепельно-серой кожей, навсегда застывшее лицо выражало дьявольскую смесь жадного предвкушения, неукротимой ярости от несбывшихся чаяний и безумного желания отомстить любой ценой. На ввалившиеся, окружённые тёмными ореолами глаза Магистра было страшно смотреть, а уж предполагать его безумные замыслы относительно неë ещё страшнее, однако, в душе вдруг поселилось странное и омерзительное чувство, что… она знает его куда дольше, чем предполагала сначала. Намного дольше. В груди холодными щупальцами шевельнулась паника и, поддавшись неосознанному желанию держаться от него, даже мёртвого, подальше, соскользнула с каменного стола, чтобы тут же увидеть труп солдата из своего отряда… Всегда молчаливый. Исполнительный. Неоднократно замечала его стремление держаться поблизости и часто ловила на себе тяжёлый, до странности требовательный взгляд, но не придавала значения, не могла и представить, что он соглядатай и подручный Верховного. А теперь с лицом, перекошенным от бешенства и боли, он лежал в луже собственной крови, всё ещё крепко сжимая в руке обоюдоострый клинок… При всëм желании, Найру нельзя было назвать нежной фиалкой, да и в передрягах похуже этой бывала, однако, похоже, последние два месяца исчерпали её запас прочности до предела. Своды пещеры давили, выжимали из лёгких весь воздух, перед глазами всё двоилось и плыло, ноги налились свинцом и отказывались сделать хоть шаг. Как Монифа открывала вход, как они вместе с остальными вышли оттуда, как она оказалась тут, в Затопленной деревне, помнила смутно. Йорвет проследил, чтобы она, всë ещё укутанная покрывалом из гарема, переоделась, поела и легла в кровать, и только тогда ушёл с чародейкой назад, во Дворец Бени Амран. Найра зажмурилась и мотнула головой, прогоняя кошмарные видения прошлой ночи, а Киаран тяжело вздохнул и виновато пожал плечами: — Поэтому я здесь. Передать тебе, что ты можешь пожить тут столько, сколько нужно. Саския хотела было предоставить тебе комнату в Замке, но Йорвет сказал, что в этом нет необходимости, да и ты согласишься вряд ли. А Орлангур и Принц, к слову, очень обрадовались известию о том, что ты далеко от Зеррикании. Сама понимаешь, шила в мешке не утаить, по Бени Амрану к утру поползли слухи и находиться там тебе небезопасно… — Ты хочешь сказать… — Разумеется, если решишь вернуться, король не причинит тебе вред. Но, там ты фигура довольно приметная и хотя бы сделать вид, что ты под стражей, ему придётся. А… — Киаран замялся, — раз у Верховного был сподручный из числа твоих солдат, где гарантия, что он был один и никто больше не попытается довершить начатое и не прикончит тебя, пока рядом не будет никого из нас? По телу Найры прокатился тревожный озноб. — Васуки… — Что?! — поражëнно вскинулась Монифа. — Со всеми этими событиями и переживаниями я совершенно о нём забыла, а ведь перед тем, как мы отправились в Храм, Ягир сделал его начальником своей охраны. Киаран переводил озабоченный взгляд с Найры на Монифу, всем своим видом давая понять, что не понимает, о ком речь. — Ещё один тухлый боров, которому очень хочется пустить кровь. — кровожадно пояснила Монифа. — Так, заканчиваем разговоры, у меня появилось срочное дело в Зеррикании. — Подождите! Ведь и вергенцы тоже были на свадьбе и всë видели! Где гарантия, что я в безопасности здесь? — Найра вдруг поняла, что сейчас Киаран с Монифой уйдут. Если пару дней назад она не усмотрела бы в этом ничего страшного, то сейчас отчётливо осознала, что совершенно не хочет оставаться одна… — И когда вернётся Йорвет? — Как только гости отправятся по домам, запланирован совет по-поводу взаимоотношений с Нильфгаардом. На границе неспокойно и у Саскии есть идея, которую она хочет обсудить с мужем, Орлангуром и близкими друзьями. Что же до вергенцев, поверь, им, как и остальным северянам, по большому счету плевать кто там кого любил и кто там кого хотел, лишь бы не было войны. Да, многие знают тебя в лицо, но всë, что здесь тебе грозит — просто сплетни. — увещевал Киаран. — Угу. Да, Трисс мне как-то говорила, что сплетничают в Вергене задорно и с огоньком, а что не увидят, то… — Добрешут! Точно. — эльф постучал по столу костяшками пальцев и пожал плечами, — Мда… Ну, подумаешь, исподтишка ткнут пальцем и скажут, что вот, дескать, отвергнутая зерриканским принцем любовница… — Которую Йорвет притащил в свой дом! — Найра вскочила и нервно прошлась по комнате. — Проклятый колдун как знал, что, даже в случае его проигрыша, история с двойником приведёт к определенным последствиям… Ну почему всё так усложнилось? Снова… Киаран, надув щëки, шумно выдохнул и сказал Монифе: — Та-ак. Кажется, Йорвет предупреждал именно об этом… Найра, сплетни недолговечны, ну, поболтают и перестанут, подумаешь. — Дело ведь не только во мне. Насколько я понимаю, объяснять широкой публике суть произошедшего никто не будет, а брызги от моей подмоченной репутации попадут на всех, кто рядом со мной. В первую очередь на Йорвета, а ему только этого сейчас не хватало. Трисс говорила мне о визите вергенских дворян с требованием… — Вергенские дворяне сейчас будут сидеть тише воды, ниже травы ибо не известно, как для них всё сложится. Как говорится, новая метла по новому метёт. Но, если это тебя так волнует, можешь пока пожить у меня, а потом вернёшься… — Ты с ума сошëл? — воскликнула девушка, — Может, лучше сразу заявиться в ближайший бордель?! Это теперь уж точно никого не удивит, наоборот, скажут, что там мне и место! — Найра с размаха села на лавку и закрыла лицо руками, а Киаран беспомощно воззрился на Монифу. — Найра, — вмешалась в разговор чародейка, — остынь. Дай ситуации немного утрястись, может, не так страшен чëрт, как ты себе его намалевала. В конце-концов, пахнет войной, а это куда более злободневная тема, чем какой-то там любовный треугольник. Найра опустила руки ладонями на стол и бесцветным голосом произнесла: — Да. Наверное, ты права. Я попробую. Монифа и Киаран ушли. Второй свадебный день был в самом разгаре, а их наряды требовали немедленной замены и прежде, чем вернуться в Бени Амран, Киаран хотел побывать дома. Чародейка относительно любезно согласилась подождать, чтобы потом вернуться вместе с ним во Дворец. — Интересно, ты ему сказала, что можешь обращаться в волчицу и на раз вырывать кадык здоровенному амбалу? — задала вопрос удаляющейся спине Монифы. Закрыв дверь на ключ, подошла к раскрытому окну, взглядом погружаясь в умиротворяющую васильковую небесную глубину. Тронутый осенью воздух полнился горечью полыни и сладостью яблонь, далёким курлыканьем готовящихся к отлёту журавлей и шутейной перебранкой соседей. Прохладный ветерок донёс запах дыма, и веское, высказанное прокуренным басом мнение насчёт того, что баня смоет все грехи. — Поддерживаю, — согласилась с незнакомым собеседником, вспомнив чувство невероятного облегчения после того, как Монифа ночью заклинанием подогрела в бадье воду и выкупала её, как маленькую девочку. Мимо дома с криками и хохотом пронеслась стайка мальчишек, причём не каждый был остроух. Судя по отдельным выкрикам, агенты спецслужб Северных королевств и скоя’таэли вот-вот изловят всех проклятых нильфских шпионов, причём надо поторапливаться, потому что мама одного из них уже звала обедать, а если он не придёт вовремя — выйдет папа, и тогда ближайшие пару дней вояка из него будет никакой, потому что сидеть и быстро бегать он точно не сможет. Найра хохотнула, но быстро отпрянула от окна. По улице неторопливо прогуливались две эльфийки. Одна из них заботливо прижимала к груди новорожденного ребёнка. Напротив окна дома Йорвета они остановились и о чём-то беседовали несколько минут. Язык был тот же, на котором Йорвет говорил с Саскией в кабинете Принца, поэтому ни слова не поняла, разобрала только имена: Деодар, Йорвет и… Найра?! «Та-а-ак! Сплетни распространяются быстрее, чем хотелось». Посчитав за лучшее пока не попадаться им на глаза, переждала, пока они отойдут, и хотела плотно закрыть окно. Однако, за лето рама рассохлась и створки не захотели встать на место. Плюнув на эту затею, бесцельно обошла комнату, привычно поглаживая пальцами то место на шее, где раньше было ожерелье. — Как странно, я успела к нему привыкнуть, а теперь… теперь словно чего-то не хватает. Куда делось ожерелье не помнила. Решив, что оно всё же порвалось, почему-то испытала сожаление и чувство вины, словно не уберегла ценный подарок. Так и не найдя себе применения, рухнула в кровать, достала из-под подушки тёплый кристалл и прижала к старому шраму на груди, ощутив приятное покалывание на кончиках пальцев и странное предчувствие. — Я уверена, здесь было твоё место, — обратилась к камню, словно он мог ответить, — только… как тебя туда вернуть? Так и не придумав ответ на этот вопрос, долго изучала хитросплетение трещинок на потолке. — Вот так и мы, прокладываем свой путь, то по прямой, то как придëтся. Сталкиваемся с другими, идëм рядом, меняем курс или переходим кому-то дорогу, а бывает, теряемся среди множества направлений и запутанных дорог. За этим занятием её и застал сон, и перенëс в далекий-далекий мир, полный кристально-чистых озëр и странных животных, исполинских деревьев и неприступных, щекочущих мохнатые брюха облаков скал. В их недрах, так глубоко, что добраться туда могут только посвящённые, рождаются те самые кристаллы — вместилища неимоверной силы, квинтэссенции магии. В ускользающе-зыбких, словно пустынные миражи, красочных и эфемерных сновидениях, она уже видела этот мир, но теперь точно знала — где-то там, в бескрайнем звёздном пространстве он существует. И она не чужая там. — Твоя беспечность меня очень, ты слышишь, очень огорчает! — Аннейри со всей возможной строгостью отчитывала мужа, а маленькая Аон с виноватым видом выглядывала из-за спины отца, — Как ты мог! Она ещё слишком мала для подобных путешествий! — брови матери сошлись у переносицы, а кристалл в груди налился тëмной синевой, — А ты! Аон! Мы же договаривались! Пока нас нет, ты во всём должна слушаться Рэя и тётю Кернунн. Не ожидала от тебя… — Я не хотела оставаться с Рэем. — промямлила в ответ, и вложила свою ладонь в ладонь отца. — Не вредничай! — отчеканила мама, — Он твой брат! Ты о нëм подумала?! Он, наверное, сбился с ног, разыскивая тебя! — Но ведь ты можешь сообщить ему даже отсюда! Я знаю! Ты ведь разговаривала с папой, когда я… когда у меня появилось это, — Аон поскребла ногтем кристалл в своей груди. Точно такой же, как у матери. — а он уходил в экспедицию без тебя… — Видар! Ей слишком рано знать о возможностях ядра… — Нейри, ты слишком опекаешь еë, — заявил Гаэльвидар Фэллбраунд, одарив жену фирменным, невозмутимо-дерзким взглядом изумрудных глаз, — у девочки есть характер и тяга к приключениям, так почему… — Вот именно! Тяга! Такая же точно, как и у тебя! — на щеках Аннейри расцвёл гневный румянец, а крылья носа мелко подрагивали, — Надеюсь, ты не забыл, к чему привела тебя ТВОЯ тяга?! — Ещё как помню! Она привела меня к тебе. Пока жена приходила в себя и готовилась к достойному ответу, он продолжил: — Я почему-то уверен, что ты боишься оказаться на одном корабле не с одним, а с двумя пиратами, — он посмотрел на стоявшую по стойке смирно дочь и подмигнул ей. Аон очень, очень любила маму, но папа был ей другом, советчиком, защитником и хранителем тайн, а частенько и участником или заводилой всяких шалостей, за которые от мамы влетело бы по самые не балуй. Сейчас, когда дело пахло взбучкой, она пряталась за несгибаемой спиной отца и чувствовала себя в полной безопасности. Её маленькую грудь распирало от гордости: этот высокий и статный, сильный и такой безумно красивый, самый красивый во Вселенной мужчина — её отец. Вдруг из встроенного в стену отсека позади Аннейри с вызывающим грохотом выпали несколько идеально чистых колб и разбились вдребезги, разлетевшись по всей лаборатории сотнями стеклянных брызг. Она резко обернулась и тяжело вздохнула, когда из тëмных глубин показалась угольно-чëрная, самоуверенная и восхитительно наглая зубастая мордашка Рамкоша. Он беззастенчиво оглядел присутствующих, широко зевнул и отправился обратно устанавливать свои порядки. — Ох, боюсь, теперь с тремя… — обреченно протянула Аннейри. По тону матери Аон поняла — битва выиграна и бросилась снимать дракота с полки. Видар в один шаг оказался позади жены, крепко обнял, отодвинул носом волосы с её шеи и поцеловал слегка выпирающий позвонок. — Прости нас. Мы просто хотели быть вместе. — Но Рэй… — Рэй взрослый мальчик, справится. Подозреваю, он даже обрадуется, что эта маленькая заноза, как он её называет, не будет докучать ему. Аон решила оставить родителей наедине и вышла в узкий коридор, с упоением тиская Рамкоша. Тот отчаянно брыкался и норовил грызануть за руку, но пока оставался в проигрыше. — Не стоит так агриться, — свысока заявила девочка, — я ловчее. Дракот вдруг замер и посмотрел ей прямо в глаза. Аон не смогла оторвать взгляд и утонула в бездонных зрачках, а в голове раздался её собственный, но очень повзрослевший голос: — Я — часть семьи, покинутой когда-то, — Я — путь туда, где ожидает дом… — Я — жизнь и смерть, награда и расплата, — Я — рай и ад открыть могу крылом. — Я — часть семьи, покинутой когда-то, — Я — путь туда, где ожидает дом… — Я — путь туда, где ожидает дом… — Ожидает дом… Голос внезапно сорвался в хрип, и Найра, вздрогнув, проснулась. В окно вместе с ночной прохладой робко заглядывал лунный свет, а хрип оказался звуком задвигаемого засова. — Почему ты не закрыла дверь? — сварливо спросил Йорвет, зажигая свечу, — такое чувство, что наступать на грабли — твоë любимое занятие. Найра спросонок хлопала ресницами, пока эльф, выругавшись на заедающую задвижку, с беспардонным треском всë же закрыл окно. Его тон и слова совершенно не удивили, но, при всëм желании не остаться в долгу, мысли так и не выстроились в боевом порядке. — И тебе доброй ночи, — вот всё, что смогла выдавить, вместо того, чтобы спорить, сообщить, что дверь была закрыта на ключ, а, если бы кто-то захотел, проник бы и в окно. Окончательно проснувшись, села в кровати, сгребла в охапку подушку, уткнулась в неё носом и молча наблюдала, как на спинке стула повис рывком снятый дублет, а через секунду компанию ему составила повязка, как Йорвет подошëл к столу и равнодушно заглянул под чистую салфетку, прикрывавшую блюдо с закусками, оставленное Киараном, как он оглядел комнату, словно не мог решить, что делать дальше, устало потер переносицу и сел на кровать к ней спиной. — Киаран говорил с тобой? — Йорвет слегка наклонил голову, словно готовился к тяжёлому разговору. — Угу. И снова выжидающее молчание. Найра подумала, что он, скорее всего, ждёт с её стороны бурной реакции. Да, безусловно, от известия о том, что она стала козлом отпущения в душе растекалась горечь и обида, но, с другой стороны, временно побыть в изгнании, всё равно что сходить в отпуск. Так сложились обстоятельства и что-то менять не было ни сил, ни желания. Зато Йорвет здесь, рядом. Но всë ещё не так близко, как хотелось. — Тебе не интересно знать, что было во Дворце сегодня? При звуке его голоса во рту пересохло, а в груди что-то натянулось и сладко защемило. — Кое-что я уже знаю, о многом догадываюсь, но… — Но?.. Найра отложила подушку, придвинулась поближе и, не в силах больше терпеть, положила ладони ему на плечи и слегка помяла пальцами напряжённые мышцы. Стон удовольствия прозвучал как сигнал не останавливаться. И она продолжила более уверенно. Йорвет зашипел, когда она задела болезненную точку, но не отстранился. — Удивительно, и как это ты не решила с ходу вытрясти из меня все новости? Она хмыкнула и, продолжая массаж, тоном Шехерезады, медленно растягивая слова, проговорила ему на ухо: — Однажды на рассвете в далëком-далëком, затерянном в песках храме один очень вредный, но чертовски красивый эльф мне сказал, что… — на этом слове сделала паузу, с улыбкой наблюдая, как он подобрался, буквально навострив уши, и вполне буднично закончила, — дела никуда не убегут. — сомкнула на его груди тесное кольцо объятий, потëрлась щекой о щеку и шепнула: — Я соскучилась. — носом отодвинула с его шеи волосы и поцеловала немного выпирающий позвонок. Йорвет слегка развернулся и серьёзно спросил: — И как же сегодня тебя зовут? — А как тебе больше нравится? Он на секунду задумался, пересадил её к себе на колени и ответил: — Не скажу, что Аон мне совсем не нравится, но Найру я знаю немного дольше. — Пусть будет Найра, — согласилась девушка и пересела так, что его бëдра оказались между её коленей. Йорвет наигранно-осуждающее поцокал языком, в то время как его пальцы сжали её ягодицы. Найра картинно айкнула, вытащила из его штанов заправленную рубашку и шустро запустила под неё руки. Кончиками пальцев провела по гладкой коже снизу вверх, нежно погладила мускулистую грудь, раскрытыми, донельзя чувствительными ладонями задевая твёрдые соски, от чего её саму заполонил безумный восторг, сравнимый, разве что, с полëтом на драконе. Йорвет прикусил губу, когда она стала медленно наклоняться, и насмешливо вскинул бровь, стоило ей замереть в дюйме от его лица. Найра плотоядно, дразняще облизнулась, а в следующий миг глухо простонала и с шумом втянула ноздрями воздух. Увлечённая своей игрой, не заметила, как его руки оказались под её рубахой, и требовательные ладони накрыли грудь. На мгновение девушка обомлела, словно раздумывая, как поступить, но только на мгновение. Решительным рывком освободилась от рубашки и жарко прислонилась к нему. Пах заныл томным предвкушением, когда в него упëрлось что-то твёрдое, мешающее сидеть. — Какой кошмар, — сообщила осуждающе, и неторопливо, плавно поëрзала по вполне недвусмысленной выпуклости. Качая головой, поцокала языком, подхватила зубами кончик шнуровки, стягивающей ворот его рубашки, и потянула в сторону, развязывая слабый узел. — на тебе слишком много одежды. Йорвет хмыкнул, поднял руки и вызывающе подзадорил: — Так исправь это. Два раза повторять не пришлось. В следующий миг на полу лежало две рубашки, а владелец обеих с чувственным стоном был нетерпеливо укушен за плечо. Когда их тела соприкоснулись горячо и тесно, кожа к коже, Найра совершенно потерялась в ощущениях и не представляла, что делать дальше. Йорвет, уловив состояние девушки, сгрëб еë в охапку, подмял под себя и поцеловал. Умопомрачительно, необузданно и тягуче, так, что спëрло дыхание. — Какой кошмар, — прошептал он, кончиками пальцев очертив на её животе край пояса штанов, — на тебе слишком много одежды. Найра потянулась за очередным, долгим и глубоким поцелуем и, получив его, шёпотом потребовала: — Так исправь это… К паре рубашек присоединилась пара штанов, а свеча, немного полюбовавшись открывшимся видом, словно почувствовала себя лишней: выстрелила фееричным снопом искр и погасла, оставив влюблëнных наедине. Рой пылинок лениво кружил в нежно-розовом рассветном луче, а Найре уже не спалось. Уютно примостившись на груди спящего эльфа, она наслаждалась. Тишиной. Рассветом. Родным теплом и запахом, ровным дыханием и мерным стуком сердца. Уткнувшись носом куда-то в его кадык, мечтала, чтобы день не спешил, дал ещё немного времени насладиться друг другом, побыть в нигде и в никогда, там, где над ними не властны обстоятельства и прихоть Судьбы, там, где нет никого, кроме них. Однако всё пошло не так, как хотелось. День неумолимо ярчел, когда в кончики еë пальцев впились невидимые иголки, а откуда-то с потолка уши резанул звук, похожий на жужжание попавшей в паутину мухи. Резко оглянувшись, увидела перламутровую спираль открывающегося прямо над ними портала. — Geas! Это ещё что?.. — звук усилился и Йорвет, ловко перетащив её на себя, крепко обнял, прежде чем скатиться на пол, как раз в тот момент, когда из портала прямо на кровать посыпались гости.