Эмма
Надувая губы и отворачиваясь, я решительно зашагала прочь. Я не хотела спорить, а уж тем более что-то там доказывать каким-то незнакомым мне зазнавшимся волшебникам кто я есть. И чего я стою. Видите ли, женщина не может быть сильной. Ощущение, что у меня вот-вот свалится с головы шляпка не препятствовали моему решительному настрою покинуть этот дом. Вам не рады, мы не рады. Я фыркнула, оказавшись на крыльце и топнула ногой со всей злостью. Тихий щелчок каблучка. – Кто же посмел рассердить вас так, Розмарин? – спросил приятный, словно мед, голос и я обернулась от двери, на которую до того злобно зыркала, чтобы мир снов переместил меня в мир прошлого. – Всего лишь пара тройка «умных» волшебников, – гнев как рукой сняло и я, обернувшись к вновь пришедшему, улыбнулась. – Неужели и с вами они также обращаются? Глазам престал голубоглазый молодой человек в скромном сером костюме, но который почему-то смотрелся дорого и величественно. На его губах заиграла улыбка, а в глазах словно засветились невидимые феи. – Что вы такое говорите, Розмарин, – продолжал улыбаться молодой человек. – Да я сама невинность. И вообще, это они пригласили меня! Розмарин надула губы и укоризненно качнула головой. – Не удивлюсь, если вы уйдете от туда с гостинцами, и чего греха таить, сердцем их дочери. Мерзкая девчонка, – Розмарин бросила недобрый взгляд на дверь. – Хотя знаете, ну их, ладно... Без них смогу. Девушка решительно взялась за перилла и ее пальцы внезапно встретились с пальцами Адама Макова, оказавшегося всего в парк миллиметров от нее. У девушки перехватило дыхание. – Адам? – нерешительно посмотрела она ему в глаза. Молодой человек улыбнулся, но глаз от их рук не поднимал. – Такая маленькая и холодная, – он задумчиво помолчал, – держите это, – протянул он ей пару мужских перчаток. – Но мне не холодно, спасибо, – смущенно отказалась Розмарин, пытаясь попятиться или ретироваться. – Правда же, не стоит. Все хорошо. Руки золотые, а вот сердце... – тут она демонстративно присела в реверансе и чувствуя, что их подслушивают, крикнула: – А сердце горячее и оно, вот увидите и, надеюсь, будете тем, кто придет, сделает это без одобрения каких-то там знатных волшебников... Школе Пяти стихий все равно быть! Адам издал смешок и поаплодировал Розе. – Честно говоря, я не понимаю о какой школе речь... И вообще... Вы просто невозможно милы, Розмарин. Роза выпрямилась и с улыбкой сказала: – Хотите увидеть насколько я милая и судить, вначале узнайте меня хорошо. А потом до нее дошло, что она сама сейчас только что сказала и девушка прикрыла от стыда губы, готовая сбежать в любой момент. Черт, ну где же Слава, когда он так нужен! – Почту за честь принять столь пылкий вызов , – не давая возможности исправиться или что-то добавить, объявил Адам Маков и поклонился девушке. – Адам, я... – начала было Розмарин, но тут резко вышел на веранду Святослав, хмурый, но явно не такой обиженный, как Розмарин. – Добрый день, – отвлекся на него Адам, ломая момент и взгляды, которыми они переглядывались с Розмарин. На устах Святослава появилась улыбка. – Вы пришли помочь нам, верно? Мое приглашение дошло? Розмарин резко обернулась на Славу. – Приглашение? Помочь? Девушку задели сами слова, будто бы они без посторонней помощи, впятером не смогут создать школу, собрать первых учеников и, что главное, будто бы не они в последнее время спасали и защищали этот неблагодарный край магического народца, волшебников в убитом гражданской войною полисе? – Я не могу устроить перед чарами вашей прекрасной спутницы, – отозвался Адам с доброжелательной улыбкой, – и потом, сложно не прийти и не помочь с такой ответственной миссией – это будет первая такая школа для всего полиса, это войдёт в историю... Святослав одобрительно кивнул. – Мы должны привлечь как можно больше волшебников. Иначе без них ничего не выйдет. Розмарин, умерь пыл и просто дай им то, что они хотят... – Славочка, но... Я не какой-то там увеселительный экспонат, я самый что ни на есть, что бы там оно не было, человек. Почему я должна это делать? Демонстрировать силу там, силу здесь... Теплая рука опустилась девушке на плечо и ее глаза снова встретились с глазами Адама. – Скажите мне, я не права, мой сердечный друг? Адам кивнул, но сказал: – Иногда, чтобы получить что-то ценное, приходится быть тем, кем ты являешься меньше всего; делать что-то из ряда вон – но в конечном итоге, цель ведь достигнуть проще когда есть что предложить взамен, а не водрузив все на хрупкие плечи? Розмарин внимательно посмотрела в глаза Адаму. Этот момент был особенным. Тогда, совершенно незнакомые, но пару раз встретившиеся люди, связались красной нитью. Это было приглашение судьбе.***
Прислонившись к книжному стеллажу в огромной библиотеке дома Стрельцовых, я с наслаждением наблюдала со второго этажа за Артемом и его младшей сестрой. Девочка оживленно жестикулировала и подробно описывала ужасы встречи с дворовым котом по кличке Пушинка, это был ее любимец, которого нельзя было приучить к дому, так как он вырос на улице. Я видела этого кота. От Пушинки там только название, – на самом деле там был дикий, с разноцветными пятнашками на шерсти, котяра с надорванным правым ухом. Было удивительно понимать, что эта девочка всей душой своей любила этого кота и хотела перевязать ему лапку, так как он опять нарвался на злых жеребят единорогов (не думала, что такие бывают!), но он, какой противный, взял и нашипел на нее и спрятался под огромной яблоней. Мои глаза перевели взгляд на дерево, видневшиеся чуть вдали – та самая яблоня. И правда, на корне, вышедшем из под-земли, сидела маленькая фигурка, легко отличимая в тени, кота. Артем задумчиво почесал подбородок и присел на корточки перед сестренкой: – Я думаю, он не хотел тебя обижать, – примирительно начал он, – может, ты его напугала? Девочка задумчиво выпятила нижнюю губу, к которой тут же поднесла указательный пальчик. Она была похожа на брата – те же зеленые глаза, светлые волосы – но вот как держалась и смотрелась – она, очевидно, пошла в папу, так как почти полностью совпадал даже в некоторых позах с тетей Аней сам Артем, а она нет. – Ну чего ты, не расстраивайся, – улыбнулся нежно Артем, проводя сестренке по волосам. – Пушистик всегда возвращается к тебе. Вспомни, нас с мамой он и не на шаг не подпускает. Значит сейчас тебе не надо его трогать. Помнишь, мы говорили об этом с тобой, когда маме плохо было? На лице девочки появилось просветление и она пару раз кивнула, а затем улыбнулась . – Да, братик. – Может, у Пушистика та же история? – предположил Артем, многозначительно смотря на девочку. Тут его сестренка недолго думая обняла. Поцеловала в щеку и довольной поскакала прочь. – Гордеева, тебе обязательно так улыбаться? – спросил внезапно Артем, что у меня из руки чуть не вывалилась книга. – Что, откуда... – я отложила книгу на столик тут же рядом и слегка перегнулась через перилла. – Не нравится? – Ты выглядишь как моя мама, – сказал честно он и мое следующее замечание так и осталось несказанным. – Не знаю что и сказать, но судя по тому, что ты не смотришь... – Мне тяжело признавать, но твой взгляд полный теплоты по-больному режет, – и тут он посмотрел на меня. – Слишком... Я остановила его рукой. – Я понимаю, но... Вы действительно такие милые, просто... Ну, я не знала, что ты бываешь таким... – Ты видела меня разным, – встал в позу руки в бока юноша, добавляя: – И таким тоже. И влюбленным. И... – Не надо, я... – с губ готов был слететь уже ответ сожаления или еще чего, что могло бы подсказать или дать возможность, да, я не упускала ее, что мы сможем... Может быть... Вместе. – Тема, Эмма здесь? – резко вклинился в диалог голос Дениса. – Я, кажется, только что ее слышал... Артем поднял глаза на меня. – Гордеева? – Я здесь, – отозвалась я, понимая, что наш разговор с Артемом окончен, об этом говорил его взгляд и сама поза. Здесь был тот, кого мы берегли больше всего. – Что такое? – Твои родители передали, что сегодня приедут твои друзья к шести. – Что? – хором сказали мы с Артемом. – Ты не рада? – удивился Денис перекидывая с каждого из нас свой взгляд. – Нет , я рада... Просто... На помощь пришел Артем: – Зачем здесь эта могучая кучка, у меня дом не резиновый. Мама вообще не думает, – с этими словами он кивнул Денису и удалился из библиотеки. Впервые за все то время, что я была в дома Стрельцовых, я осталась с ним наедине. Повисла неловкая тишина. – Ты меня избегаешь? – неожиданно заговорил Денис, когда я хотела было снова продолжить чтение. В очередной раз отложив книгу, пару раз вздохнув, я зашагала по направлению к лестнице. – С чего ты взял, что я это делаю? – деланно равнодушным, отозвалась я, спускаясь медленно по лестнице и придерживая подол длинного платья, которое одолжила мне мама Артема. Вещей у меня здесь не было, а мои забирать из дома Дениса посчитали нецелесообразно, мало ли кто там еще напасть может или поджидает! Поэтому, всю последнюю неделю я довольствовалась разнообразными красивыми платьями, которые так напоминают что-то старинное, будто бы я во снах про Розу наяву, но к моему счастью, мои платья были лишь подобием тех, что когда-то носила та, и были удобными. – Мы не разговаривали с тобой с происшествия в моем доме. И потом, тебе то некогда, то ты лежишь с мигренями, то ещё что-то... Я сделал что-то не то? Денис умоляюще на меня посмотрел. Одолев последнюю ступеньку, и отпустив наконец подол платья, я посмотрела ему прямо в глаза и улыбнулась. – Сейчас я здесь и никуда не убегаю. Похоже, что я тебя избегаю? Он нерешительно сделал ко мне шаг, затем еще и, схватив за рукав платья, хватая при этом и запястье, дкрнул на себя и обнял. От изумления, я даже издала возглас страха. Наконец отпустив меня, Денис лучезарно улыбался. Я не знала, что и думать. Сердце стучало как ненормальное, ноги подкашивались. Я бы все время мира отдала, чтобы снова оказаться в его уверенных объятьях и ни о чем не думать. Черт, Эмма, а как же Артем? Отдернув себя, я отвернула лицо от юноши, словно мне дали пощечину. Как понимать себя, как воспринимать все это, как мне может так нравиться другой человек, когда я пообещала себе смотреть и видеть только одного, и это несмотря ни на что? Я обещала не расстраивать и не делать больно этому прекрасному юноше, я не хотела... Но сердце... Моя рука взметнулась у грудной клетки, но снова оказалась поймана рукой Дениса. – Посмотри на меня, пожалуйста. Я отрицательно покачала головой. Я не хотела, не хотела сдаваться внезапно наплывшему наваждению. Он друг, он просто друг. – Прошу тебя, Эмма. И я посмотрела. – Я... И тогда он поцеловал меня. Всего лишь легкое прикосновение губ к губам, но клянусь вам, от такого напора у меня даже глаза полезли на лоб и я попыталась оттолкнуть его, но он не отпускал меня. Одной рукой продолжал держать запястье, а другой притянул к себе ближе. Когда ответа на поцелуй не последовало, он схватил мое лицо обеими руками, заставляя смотреть лишь ему в глаза. – Почему ты не можешь? Я не знала ответа, я знала лишь то, что я хотела. – Я... – Эмма! – Я правда... Правда хочу этого, но... Я боюсь сделать тебе больно. Я боюсь, что потеряю тебя, я боюсь, что не могу отдать тебе те же чувства и те же эмоции, я не вижу в себе той заботы и трепета, я... Он приложил к моим губам палец и сказал: – Ты и не должна давать мне тоже, что и я. Чувствовать. Делать. Почему ты думаешь, что мне будет больно? Я хотела было продолжить тираду своих «не знаю, не могу и не хочу», но мешал его палец. Он улыбнулся, а затем осторожно коснулся губами своего пальца. Я издала вздох удивления и одновременно трепетного желания, чтобы вместо его пальцев были мои губы. Он это увидел. – Давай мы поступим следующим образом: ты перестаешь себя стопорить, а я не буду давить и жалостливо на тебя смотреть. Его палец убрался и тогда я сама решительно коснулась губами его губ. Но он не ответил, он лишь улыбнулся. – Это же не страшно? – спросил он и тогда поцеловал меня в ответ. – Эмма, мама передала... – смотря на сестру, с которой шел за ручку, начал было Артем, а потом осекся, стоило ему нас увидеть. В прекрасных зеленых глазах отразилась боль предательства и океан сожаления. Всего мгновение, юношу передернуло и он стал холоден как лед. – Твои друзья приехали.***
Марина, сощурив глаза, внимательно следила за мной. От такого ее взгляда я покрылась румянцем. Она заправила за ушко волосы, глянула на Дениса, а потом снова посмотрела прямо на меня. Весь ее вид, начиная от легкого голубого платья на тонких бретельках, заканчивая длинными сережками в виде ловцов, будто бы говорил, что она «все знает». Сидящий рядом с ней Филипп поглядывал на вход – там, прислонившись к косяку и совсем меня не замечая, стоял Артем. – Итак, – взял слово светловолосый Александр, убирая отросшую челку с глаз. – Настало время признаться, зачем я вас всех здесь собрал. Тишина. А затем все напряжение, все недопонимание – по щелчку! – превратилось в ничто. – Александр, вы опять шуточки шутите? – фыркнула Марина, закатывая глаза и облокачиваясь на спинку дивана. Саша промолчал, лишь улыбку выдавил. Слово взял Филипп: – В любом случае, повод для нашего с вами сбора есть. – Могучая кучка. День первый, – вставил свои пять копеек и Артем. Наши глаза пересеклись – если еще буквально полчаса назад там был холод атлантического океана, то теперь я ощущала себя укутанной коконом горячих источников. Что же так поменяло его? Я виновата, я знала это. Я просто... Я... Глаза сами собой перешли на Дениса и, честно говоря, не могли найти визуально ответа. А был ли он? – Тема, – лаконично произнес Денис, качнув головой. – Это... – Всегда поражаюсь тому, как ты еще нас терпишь, раз мы такие... Могучие? – вмешалась Марина и ее глаза с холодом обратились на Артема. На его губах сверкнула улыбка на миллион долларов. Отстранившись от своего «укрытия», юноша прошел к нам и уселся между Мариной и Филиппом. – Понимаешь, Эбель, – не замечая возмущенных возгласов обоих, начал он медовым голосом, – секрет прост. Я связан с вами с того самого момента, как спас ее. Живи и процветай, дорогуша. Наверное, это должно было быть уколом в мою сторону. Но по факту я почувствовала тепло, когда перед глазами возник его образ несколько лет назад и теплые объятья, что так крепко держали меня, когда кругом творился хаос. Удивительно, как плотно связаны наши судьбы. Незаметно для остальных я провела пальцем по одной из веток терновника на моем лице. – Ребята, давайте уже к делу, – закатил глаза Саша, кидая в Тему подушкой с кресла, на котором сидел довольно вальяжно. К сожалению, подушка попала в лицо Филиппа. Марина и Артем издали смешки. – Всегда знал, что у тебя с прицелом не очень, – заметил последний, забирая из рук ошарашенного Громового подушку. – Проехали, – почти прошептал Денис и тут уж я прикрыла рот руками, чтобы не рассмеяться. Настолько вся эта ситуация выглядела комично, насколько нелепо, но надо было собраться – ведь ребята же не просто так оказались здесь! – Но что же вас привело сюда, что заставило вас пренебречь моей просьбе? – выпрямилась я в своем кресле и поочередно посмотрела на своих трех самых близких, самых главных и родных людей. Саша, Филипп и Марина переглянулись. Денис и Артем смотрели на них с неким пониманием. – Ну же, что такое? – с улыбкой спросила я, подаваясь вперед. – Что за секреты? Марина неожиданно встала со своего места, присела на корточки около кофейного столика. Достала палочку и постучала ей по стеклянной столешнице. Некоторое время ничего не происходило, а потом из камина, раскидывая по зале искры и пепел, на стол вылетело письмо. Но не совсем письмо. Это было... – Приглашение? – удивлённо воскликнула я, совершенно сбитая с толку.