========== Сладкое ==========
Шоколадки кончились. А разноцветные конфеты-леденцы в шуршащих фантиках — не такие вкусные, да и калорий в них мало, а бесполезного красителя много, но Лаки приходится брать их, когда дают. Правда, это случается крайне редко, Лаки чаще ругают, чем хвалят. Так что, по большей части, он — самый несчастный киборг на всей Кассандре. Алану вот вообще назначили дополнительный сахарный паёк в столовой, в полтора раза больше сахара-рафинада, чем у остальных. И он видел, как Алан забирал сахар и потом делился им с Тайрой. С Лаки же делиться никто не будет. Хотя Трикси, как выздоравливающей, тоже положен дополнительный паёк, но вряд ли она поделится сахаром с ним. У неё ведь Дэн есть... Лаки грустил, когда размышлял о своей обделённости. Каким образом сладкое начало ассоциироваться для него с дружбой и отношениями, он и сам не понимал, но оттого, что он получал мало сладкого, и с ним никто и не думал делиться, у него падал уровень дофамина в крови, и всё чаще и чаще появлялись мысли о том, как убить побольше людей. Теперь он лучше понимал последствия своего поведения и представлял, как его будут останавливать во время «срыва». Он же помнил, сколько киборгов останавливало Алана. Там такая куча-мала образовалась. А ведь Алан — семёрка. От него, Лаки, и мокрого места не останется. А будет ли хоть кто-нибудь горевать о том, что он перестанет функционировать? Ну хоть кто-нибудь кроме тараканов и, может, Чипса? Последнюю конфетку-ледяшку Лаки получил от Олега два дня назад за то, что выгулял Агата. Мятый фантик и короткое безразличное «спасибо, молодец». Лаки чуть не выбросил конфету прочь. Развернул и съел, разумеется. Потому что его организму нужно было сладкое. А Агат не виноват, что у него такой чёрствый хозяин, Лаки с ним и так бы побегал, и с игрушкой, и наперегонки, это было весело. Коротколапые корги за Лаки не успевали, а Агат мог бежать сильно, быстро и долго. Жалко, что он не таракан и не пчела. Впрочем, никто не совершенен... Мысли Лаки внезапно свернули с проторенной дорожки жалости к себе на новый, ещё неизведанный путь. А что, если попробовать?..***
— Дэнечка? Хм, нет, ты похож на нашего бельчонка, но ты не он! — Я Лаки. Открой шлюз. Впусти меня. — Я сейчас сообщу Дэнечке, пусть он решает... О, а ты действительно везунчик, Лаки! Заходи, Дэнечка разрешил. Шлюз «Космического Мозгоеда» распахнулся, сверкая яркой подсветкой, и Лаки шагнул внутрь, поражаясь, какой здесь болтливый искин. И наглый. Жалко, что он не человек, вот бы его тоже убить. Или для этого понадобилось бы взорвать весь корабль вместе с бортовым компьютером? Может, внести в свой список? Ладно, позже... Кроме Дэна в пультогостиной обнаружилась ещё и Трикси, впрочем, Лаки и так знал, где находится его опекун, хотя шёл и не к ней. — Лаки? Что-то случилось? — Трикси, лежащая на розовом диванчике, используя колени Дэна вместо подушки, попыталась приподняться, но почти сразу скривилась. Живот ещё болел, не до конца заживший. Лаки знал, что у киборгов модификации BOND регенерация идёт медленнее, чем у DEX, а ещё они чувствуют боль почти как люди. Это... это было так необычно. — Нет, ничего не случилось, — ответил Лаки и нетерпеливо огляделся. И нашёл! Вот оно! Он же помнил, когда летал на «Космическом Мозгоеде» в прошлый раз! Он прошагал по пультогостиной до навигаторского кресла, — а что тут такого, он без оружия, у него теперь даже биты нет, он не представляет опасности или угрозы, — и поднял стоящую у пульта вскрытую банку сгущёнки с оставленной внутри чайной ложечкой. А потом направился обратно к диванчику. Теперь начиналось самое сложное. Эти двое и так уже странно на него смотрели. Трикси приподняла бровь, а рыжий «Дэнечка» весь напрягся. Наверное, если бы не подруга, лежащая на его коленях, вскочил бы уже, перешел в боевой режим и отобрал свою банку. И с корабля бы прогнал. И искину запретил бы с ним разговаривать. Лаки протянул банку Дэну со словами: — Твоя сгущёнка. Пальцы киборга сжались на жести так, что та слегка деформировалась. Потом расслабились. — Угости меня. Трикси прикрыла рот ладонью, но сдавленное фырканье скрыть не смогла. Эти насквозь человеческие реакции всегда сбивали Лаки с толку. Было даже время, когда он не верил, что его «надзиратель» Трикси — киборг. Ну, пока не увидел, какую рану она получила. Человек бы с такой точно долго не продержался. — Я хорошо себя веду. Я заслужил, — продолжал Лаки. — А меня никто не угощает! И шоколадки у всех кончились, а леденцы невкусные. И дополнительный сахар в столовой... — ...тоже невкусный, — закончил за него Дэн, разглядывая Лаки из-под своей длинной рыжей чёлки. — Да. — В принципе, он и правда хорошо себя вёл последние два дня, — к удивлению Лаки сказала Трикси. — Ничего не сломал и не натворил... И Збышека в лаборатории слушался. — Она протянула руку и ткнула пальцем Дэна в бок. — Действительно, несколько ложек сгущёнки он заслужил. — Ладно, — согласился Дэн, и Лаки обрадовался. Оказывается, рано. Почему-то жизнь всегда подсовывала Лаки неприятные события в тот момент, когда он их совсем не ждал. Прошуршала, открывшись и закрывшись, дверь одной из кают. В пультогостиную, широко и торопливо шагая, влетел куда-то спешащий пилот «Космического Мозгоеда». То есть, понятно, куда он так бежал. С утра у Киры было онлайн совещание с директорами офисов ОЗК на других планетах, и как раз сейчас она уже должна была освободиться. Но почему-то вместо того, чтобы идти себе мимо, как шёл, Тед остановился и замер возле их диванчика. Лаки торопливо облизал ложку. — Рыжий, вы чо тут устроили? — ляпнул Тед, насмотревшись на них вдоволь. — Что? — спросил Дэн. — Ещё, — потребовал Лаки, и Дэн послушно зачерпнул ложкой, аккуратно оттёр каплю, собравшуюся внизу, о жестяной край банки и протянул. Лаки торопливо раскрыл рот, чтобы ни миллилитра сладкой густой массы не пролилось мимо. Вкусно. Почти как шоколадка. Жалко, конечно, что Дэн не отдал ему всю банку, но наглеть не стоило. Угощает — и уже хорошо. — Смотритесь странно. Трикси фыркнула. Она не говорила, что Лаки делает что-то не то. Просто наблюдала за ними. А значит, Лаки не делал ничего плохого. Ведь верно? — Не волнуйся, ты меня в этом плане не интересуешь, — ответил Дэн, вновь погружая ложечку в банку и набирая ею новую порцию. — По крайней мере, пока не попросишь моей сгущёнки. — Гы-гы, вот это сейчас вообще по-гейски прозвучало! —Что? — опять спросил Дэн. — Ай, блин, — Тед махнул рукой и отправился дальше. Видать, действительно торопился. — Ты сегодня совсем шуток не понимаешь! — и он скрылся в шлюзе быстрее, чем успел заметить, как Дэн одним краем губ улыбается. — Что значит «по-гейски»? Это понятие несёт негативную эмоциональную окраску? — решил уточнить Лаки, прежде чем съесть очередную ложку сладкого. — Человеческие предубеждения по поводу секса, — ответила за Дэна Трикси. — Не обращай внимания. — Наверное, надо было уйти в каюту, — задумчиво сказал Дэн, замерев с пустой ложечкой в пальцах. — Теперь он будет подкалывать меня на эту тему. — Тебя это беспокоит? — Трикси погладила его по колену. Лаки проследил за её рукой, жалея, что эти пальцы не гладят его волосы. Вот уж действительно было бы идеально: и сладким кормят, и по голове гладят... Почему Дэну доставалось от Трикси больше внимания, чем ему? Дэн что, хорошо себя ведёт? — Не особо, на самом деле, — Дэн пожал плечами, опустил ложечку в банку и заскрёб ею по дну. К сожалению, сгущёнка заканчивалась. Лаки не смог сдержать разочарованного вздоха. Его не волновали человеческие предубеждения или отношения между киборгами. А вот отсутствие сладкого встревожило. — Завтра. Можно я тоже приду? — спросил он, вылизав ложку дочиста. Дэн с Трикси переглянулись, будто не могли обратиться друг к другу по внутренней связи, и им приходилось общаться взглядами и жестами. Но это Лаки заставляли в целях развития проговаривать всё вслух, взрослые же киборги вольны были общаться, как им удобнее. Хоть и по внутренней связи. — Приходи, — наконец ответил Дэн. — В кладовке ещё есть сгущёнка. — Но только если ничего не натворишь за день, — добавила Трикси. — Не натворю, — пообещал Лаки. Есть сгущёнку ему понравилось.========== Леденец ==========
— На сегодня мы уже закончили! — сказал Константин, не глядя: звук открывшейся и закрывшейся двери не заставил его отвлечься от работы. — Вот и хорошо, я тут тихонько... — а вот голос вошедшего заставил ещё как! — Сергей Петрович!! — Константин подскочил и обернулся, но было уже поздно. Ушлый главбух, будто действительно под ускорением наноимплантатов, прошмыгнул в стенд. Нормальных киборгов сюда не заманишь, а этот... Константин устало вздохнул. Времени было уже около полуночи, он действительно засиделся. — Сергей Петрович, — произнёс он другой интонацией с укоризной в голосе, — ну сколько вам можно говорить, наша техника не может найти у вас ни единого признака наличия процессора или имплантатов. Вы... — голос дрогнул, потому что Константин запоздало вспомнил об увещеваниях Мэй Ким и Киры. Мол, «ценный специалист», «тонкая психика», «возможные травмы в прошлом». Да у кого этих травм нет! У него, Константина, их тоже навалом. Каждый день травмы: сперва работать с этими испуганными желторотиками в стенде, а потом ходить на обед и ловить на себе подозрительные и боязливые взгляды. Как же: бывший сотрудник DEX-компани! Монстр и убийца! А то, что он ничего не знал? Что руководство скрывало правду о разумности киборгов и от него тоже — они не думали? То, в каком он был шоке, когда осознал? То, что он смог выкарабкаться из своей депрессии и найти в себе силы вернуться к работе, теперь помогая, а не разрушая? То, что все они пользуются софтом, который он для них написал, но по-прежнему косятся на него, будто он мясник в халате, а не человек, старающийся помочь... Вот у него — стресс! И он — справляется! Но эту клоунаду с мнимым киборгом поддерживать не собирается. — Вы — обычный стопроцентный человек, Сергей Петрович! Никаких имплантатов или процессоров у вас не стояло и стоять не может! Бесполезно. Он знал, но просто устал притворяться. У Сергея Петровича, держащегося за рамку стенда, сделался вид пнутого ногой котёнка. Обиженный и какой-то детский. — Но... Как же тогда... — и растерянный голос. — Как же тогда я выжил в той аварии?.. Все остальные люди во флайере были мертвы, я помню... Константин знал то, чего не знали другие. Знал, почему за обратившимся в ОЗК «киборгом», свихнутым на всю голову человеком, но таким ценным специалистом и золотым бухгалтером, никогда не приезжали родственники. Знал и почему-то никому не рассказывал. Возможно, если подключить специальные таблетки и помощь специалистов, Сергей Петрович осознал бы всю правду, и его мозг перестал бы цепляться за ложь «я выжил, потому что киборг». Но кто такой Константин, чтобы лезть в чужую душу и лишать её единственной спасительной мысли? Сергей Петрович сам подыскал устраивающее его объяснение, иначе, вероятно, сошёл бы с ума... Эх, не умел Константин работать с психами, он кибертехник, а не вот это всё. — Костик... Константин... Может, вы всё же посмотрите там, у себя? Пробьёте по базе? — с просительными интонациями продолжил Сергей Петрович. — Я уверен, что я из очень ограниченной серии, а процессор специально экранирован от большинства поисковых систем. Я экспериментальный промежуточный вариант между DEX и BOND, точно вам говорю. Может, если я встану во второй стенд, то он лучше... — Стойте на месте! Второй стенд током бьётся! — рыкнул Константин. Вот только зажарить главбуха ещё не хватало. Он, конечно, временами мечтал это сделать, когда его выводили из себя, но на самом деле зверем не был. — Но... — Во время диагностики перемещение киборга запрещено! И вообще, почему вы до сих пор в одежде? Разденьтесь до пояса и ложитесь обратно! — Д-да! Хорошо! П-приказ принят к исполнению! Он будет ненавидеть себя за это, — решил Константин. Снял очки и потёр переносицу, зажмурил уставшие глаза. Ну что за детский сад. Давно пора было закрыть диагностический кабинет и идти спать, а он... Сергей Петрович живо оголился, пиджак с рубашкой, майкой и галстуком небрежно кинул в соседний стенд — разумеется, обесточенный, чтобы всякие сунувшиеся в него идиоты не поубивались, — и улёгся обратно. Константин прошёлся взглядом по бледной впалой груди, поросшей редким волосом, проследил взглядом шрамы, наверняка оставшиеся после аварии, отвернулся к монитору. — Запускаю диагностику, — ляпнул он. — Постарайтесь не шевелиться десять минут. — Приказ принят к исполнению, — образцовым киборгом сообщил Сергей Петрович. Вот все бы так, — устало подумал Константин и вновь надел очки. По крайней мере, у него теперь было десять минут тишины и спокойствия. Можно заняться анализом того вируса, что воздействует на недосорванных семёрок, и поискать возможные уязвимости. Посмотреть, какие узлы следует усилить, начать писать программу... Десять минут пролетели незаметно. Таймер, педантично установленный Константином, издал мелодичный сигнал. — Ну как, Костик? Я был прав? Я экранированный? — Ужасно экранированный, — устало ответил Константин. — Боюсь, наши приборы могут отследить только остаточные следы работы вашего процессора. — Вот, я же говорил! — Сергей Петрович, создайте мне тишину, пожалуйста, — не в силах долго выслушивать этот бред, попросил Константин. Он развернулся к стенду и встал. Сергей Петрович смотрел на него такими сияющими глазами, что стало тошно. — Вы же мешаете. Я важную работу проводить пытаюсь... — А я всё жду, что вы меня почините, чтобы я мог функционировать нормально, — самоубеждённым тоном больного человека ответил ему главбух. — Вы и так нормально функционируете, — уверил его Константин. — Вас все хвалят. Вы же мне сами вчера рассказывали: отчёт приняли, ошибок в нём не обнаружено. Балансовую за прошлый год уже закончили... Да вы просто молодец, не то, что мы тут... — Константин немного кривил душой, нахваливая «золотого специалиста», но нужно же было как-то убедить его, что он в порядке? Иначе вообще поселится в этом стенде и не будет вылезать. — Спасибо... — глядя на него каким-то расфокусировавшимся взглядом, ответил Сергей Петрович. Неужели проняло? — А теперь немного тишины, пожалуйста, Сергей Петрович. Мне поработать надо, — попросил Константин. — Нате вам, вот. — Он полез в карман за леденцом, развернул шуршащий фантик и сам засунул конфету Сергею Петровичу в рот. Он никому-никому об этом не расскажет, никогда! — подумал Константин, чувствуя себя законченной сволочью. — Хороших киборгов следует поощрять сладким, а вы себя сегодня хорошо ведёте, Сергей Петрович. — О, апельсиновая? Они мне нравятся больше мятных! — Тишину, Сергей Петрович... И он отошёл от стенда, провожаемый почти влюблённым взглядом. Что он творит?! Ужас. Поддерживает в больном человеке его сумасшествие! Константин поправил очки, возвращая себе самообладание, подсел обратно к монитору и привычно сгорбился — будто спрятался. Уфф. Ладно, психиатрия вне его компетенции. Но пока этот чудак молчит, можно спокойно работать. А вот если бы он нормально спать ушёл, то не пришлось бы сейчас тут разыгрывать невесть что. «Диагностику» и прочую ерунду. Константин раздражённо дёрнул ногой. Вот эта часть кода — для чего неизвестный хакер её написал? Такое ощущение, что это дублирующий кусок основной функции, он повторяется, однако... В кармане халата Константина зашуршали леденцы. Апельсиновых там было ещё много.