Вместе

Инеж уже успела забыть об этом отвратительном чувстве полнейшего бессилия, что подбирается к самому горлу, обвивая его своими щупальцами, лишая голоса и выкачивая весь воздух. Расслабилась, поверила в то, что теперь все будет по-другому. Глупая, наивная дурочка. Она же прекрасно знала, что этот город не прощал слабости, внимательно наблюдая и втыкая острые шипы в своих жертв именно в тот момент, когда они меньше всего этого ожидали. Нарушая с таким трудом обретенный баланс и разбивая тончайшую пленку внутреннего спокойствия. Вместо них заполняя тебя животным страхом и беспомощным отчаяньем. Этот день должен был быть другим. Он должен был закончиться по-другому! Инеж просто шла к ребятам, наслаждаясь редким весенним солнышком, с радостной улыбкой и предвкушением прекрасного вечера. Не обнаружив их внизу, подумала, что они задержались за каким-то обсуждением, и решила проверить в кабинете. Быстро взлетев по ступенькам, вывернула из-за поворота и встретилась с ним глазами. - А день преподносит все новые сюрпризы, – сразу же ее узнав, довольно протянул Райнер, после чего его губы расползлись в знакомой мерзкой улыбке, сдавившей ее легкие и сковавшей все конечности. Прочерчивая границу, разделяющую до и после. В тот момент она не была Призраком. Нет. Она была маленькой, безликой и до смерти испуганной девочкой. Она боялась этого. Каждую секунду с тех пор, как покинула то место. И теперь ее кошмар воплотился в жизнь. Инеж хорошо помнила момент, когда он впервые появился в Зверинце. Тот вечер мало отличался от сотни таких же - с приходом нового клиента Хелен как обычно вывела всех девушек на выбор. - Меня зовут мистер Райнер, – сказал он тогда, внимательно оглядев каждую из них по очереди, – советую запомнить, а то мне очень не нравится, когда кто-то забывает мое имя. Сначала Инеж решила, что это очередной напыщенный денежный мешок, коих туда приходило не мало, но когда на его губах расцвела жуткая плотоядная улыбка, у девушки сразу же похолодело внутри. Он появлялся нечасто, но быстро стал тем, чье имя боялись даже произносить. Первой в тот вечер он выбрал прекрасную Лею, ее красота никого не оставляла равнодушным, поэтому такой выбор никого не удивил. Ей же первой довелось узнать о его необычных предпочтениях. Райнеру было плевать на цвет волос и кожи, рост и вес, главным для него была ответная реакция на его действия. Он любил причинять боль, упиваясь чужими страданиями как самым сладостным в мире ароматом. С Леей он провел всего одну ночь. Его не устроил слишком высокий голос, которым она молила о пощаде. После нее была Адина. Ее спасением стали пышные формы, из-за которых его рука недостаточно плотно смыкалась на горле девушки. Инеж стала третьей. Она для него оказалась недостаточно театральна, предпочитая молча переносить боль, поэтому, отделавшись очередным избиением от Танте Хелен за плохое исполнение обязанностей, была освобождена от дальнейшей перспективы играть роль его личной жертвы. Четвертой стала Тара. Скромная тихая Тара с редкой, но такой доброй улыбкой. На тот момент она была в Зверинце меньше месяца и, не успев растерять жизнелюбие и бодрость духа, принимала удары судьбы с удивительной стойкостью и слишком нездоровым оптимизмом. Она его полностью устроила, и Инеж даже увидела удовлетворение на лице Павлина, когда Райнер выбрал девушку во второй раз. Долго думать Хелен не стала, закрепив Тару за этим монстром и предпочитая полностью игнорировать новые синяки и порезы, что оставались на ней после каждого его визита. Сама девушка ни разу не пожаловалась, продолжая делать вид, что все в порядке, и прилежно справляясь со своей задачей в угоду этому чудовищу. Пока в одну из ночей он не сдавил ей шею слишком сильно. Скорее всего тогда он отделался крупным штрафом и недовольным покачиванием головы от Павлина, а уже на следующую ночь Тару заменили новой девушкой. А Зверинец лишился последней искренней улыбки. - Неужели ты настолько приглянулась этим паренькам, что они решили приобрести тебя в личное пользование? Или ты здесь для развлечения гостей? – Райнер подошел ближе, почти прижимая Инеж к стене и обвивая рукой за талию. – В любом случае твои хозяева сейчас заняты, а вот я полностью в твоем распоряжении. Тогда девушка даже не подумала о том, что может заставить его замолчать навсегда. Одним точным движением перерезать глотку, навсегда стирая с его лица мерзкую улыбочку. Все ее тело превратилось в абсолютно бесполезный набор мышц и сухожилий, непригодный даже для того, чтобы отвести взгляд. - Ты же помнишь, как меня зовут? – Райнер до боли сжал ее подбородок, не давая опустить голову, – конечно, ты помнишь. Его чудовищный взгляд и нечеловеческий голос скрутили все внутренности девушки в тугой узел, впрыснули яд в каждую клеточку тела, парализуя и подчиняя своей воле. Ее почти затопило, когда спасительная дверь в кабинет открылась, и на нее одновременно посмотрело столько глаз с такими разными эмоциями. Но среди них Инеж отыскала те, что заставили ее прийти в себя, вдохнули силы в ее безвольное тело и вернули возможность двигаться. После чего она сделала то, что у нее получалось лучше всего - исчезла. Сбежала как можно дальше, будто и правда верила, что расстояние было способно стереть въевшиеся в подкорку воспоминания. Инеж услышала, как хлопнула входная дверь, возвращая ее в реальность. Как парень замер на секунду, прислушиваясь к ощущениям, а потом неровным шагом направился в спальню. Остановился на середине комнаты, не сводя с нее взгляда. Он стоял слишком далеко, чтобы она могла разглядеть то, что скрывалось в его глазах. - Я не знал, найду ли тебя здесь, – голос ровный, но в нем отчетливо слышалось облегчение. Она и сама не могла сказать, почему оказалась в этой квартире. Инеж хотела убежать как можно дальше, но ноги сами привели ее на эту крышу, словно лучше нее знали, что ей нужно. - Я пропустила самое интересное? – от девушки не укрылась его разбитая бровь и наскоро зашитый воротник рубашки. - Ничего из того, что бы стоило твоего внимания. - Я должна извиниться перед ребятами. - Ты никому ничего не должна! – фраза вышла резче, чем он хотел. Каз на пару секунд закрыл глаза, сделав глубокий вдох, и прошел к подоконнику, на котором она устроилась, останавливаясь на противоположном конце. Инеж показалось, что он хромал больше обычного. Девушка подтянула колени к груди и опустила на них подбородок. - Он жив? – зачем она вообще задает этот вопрос, если даже не знает, какой ответ хочет услышать? - К сожалению, да, – прошипел парень сквозь сжатые зубы. Все его тело было сейчас туго натянутой струной, с неровным дыханием и сжатыми в кулаки руками. Каз несколько раз двигал челюстью, открывая рот, словно хотел что-то сказать, но в последний момент передумывал. - Мне жаль, – наконец выдохнул он. Инеж хотела пожать плечами, но при этом дернулась всем телом. - Рано или поздно это должно было произойти. Парень медленно покачал головой из стороны в сторону. - Только не с тобой. Тихий шепот. Никакого притворства, никаких масок, в его взгляде скрывалась неподъемная тяжесть, словно ему тоже было больно. Инеж думала, что справится, пообещала самой себе держать себя в руках, но ее редкие неумелые маски были такими хрупкими, что трескались от малейшего прикосновения. Глаза слишком быстро заполнились непрошенными слезами, и девушка расплакалась, спрятав лицо в ладонях. Перед мысленным взором снова встали кадры, которые она запрятала глубоко внутрь, желая похоронить их навсегда, оживляя спящие страхи, сдирая корку с заживающих ран. Наверное поэтому, почувствовав прикосновение, Инеж вздрогнула и дернулась в сторону, ударяя того, кто посмел ее тронуть. Каз слегка покачнулся, сделав шаг назад, и пораженно замер. Он перестал дышать, а расширенные, наполненные растерянностью глаза неотрывно смотрели на нее, не моргая. Святые, она оттолкнула его! Эта мысль напугала девушку больше, чем все остальное, порождая новую волну паники и еще больше слез. Осторожно, словно боялся напугать, Каз снова приблизился, останавливаясь рядом с ней. Сейчас сквозь пелену слез Инеж было сложно прочитать написанные на его лице эмоции, но она видела его сжатые зубы, нахмуренные брови. Слышала его тяжелое рваное дыхание. Парень медленно протянул к ней ладонь, будто пытался успокоить испуганного котенка. Но она не боялась его. Она в нем нуждалась. Инеж отклеилась от стекла и слишком резко подалась к нему, чуть не падая с подоконника. Каз подхватил ее на руки, прижимая к себе, и опустился на кровать, устраивая у себя на коленях. Наплевав на все свои обещания, девушка уткнулась ему в плечо и дала волю слезам. Он молчал, укачивая ее как ребенка и просто давая ей время прийти в себя. В комнате установилась полная тишина, прерываемая редкими всхлипами. Сложно было сказать, сколько времени прошло, когда слезы кончились, уступая место невероятной усталости. Инеж полностью расслабилась, надежно удерживаемая в кольце рук, и устроила ухо прямо над его сердцем, слушая его ровное биение. От мерного ритма и согревающего тепла ее так разморило, что глаза начали закрываться, но девушка не позволила себе погрузиться в сон. Она не была готова к тому, что ее там ждало. Отгоняя сонливость, Инеж слегка распрямилась, опуская голову парню на плечо. - О чем ты сейчас думаешь? – она прикоснулась пальцами к синякам на его шее, которые не заметила сразу. - Ты не захочешь услышать честный ответ. Девушка не видела лица Каза, но чувствовала, как парень напряжен. - Я заливаю твою рубашку слезами. - Запишу это на твой счет. Инеж как-то нервно усмехнулась и сделала глубокий вдох. - Я не была к этому готова, – из ее рта доносился лишь еле слышный шепот. Ей было тяжело говорить об этом, но сейчас это было необходимо. Она не сможет снова запрятать все в себе, не рискуя разрушиться изнутри. – Меня просто парализовало, а он насмехался, смотрел на меня как на грязь на своих ботинках. Каз слегка отстранился, ласково обхватил ее лицо ладонями и поднял его, встретившись с ней взглядом. - Ты - самое чистое, светлое и прекрасное создание во всем этом убогом мире, – он мягко провел большими пальцами по ее щекам, стирая остатки слез, – не позволяй никому убеждать тебя в обратном. Инеж пропустила вдох. Он никогда не говорил ей таких слов. Он вообще никогда не говорил при ней подобных слов. Это казалось таким странным, но таким… желанным. Она уцепилась за них. Она ему верила. - Я боюсь, – слова прозвучали вопросительно, словно она просила опровергнуть ее страхи, – боюсь, что не смогу противостоять им. - Ты уже не маленькая беззащитная девочка, теперь ты в состоянии за себя постоять. И ты заставишь их пожалеть обо всем, что они сделали. Его голос и взгляд дышали правдивостью сказанных слов, он не обманывал, он действительно верил в то, что говорил. Он верил в нее. Большинство мужчин сказали бы банальную фразу вроде «Ничего не бойся, рядом со мной тебе ничего не грозит» или «Я убью любого, кто посмеет тебя тронуть». Но Каз с самого первого дня их знакомства говорил, что она достаточно сильная, чтобы самой за себя постоять, что ей по силам справиться с любой проблемой. Говорил еще до того, как она сама поверила в это, но при этом всегда был рядом, чтобы предложить свою помощь. Инеж не могла отвести от него взгляда, растворяясь в его глазах, заряжаясь его силой и уверенностью. Несмотря на пережитые события сегодняшнего дня, сейчас девушка чувствовала себя в полной безопасности. Все болезненные кадры словно отошли на второй план, размываясь, теряя четкость, вытесняемые чем-то большим и ярким. Да, она была сильной. Она могла со всем справиться. Но сейчас ей это было не нужно. Сейчас ей хотелось остаться маленькой слабой девочкой и спрятаться за надежной крепкой спиной. - Я сейчас скажу нечто ужасное, – нерешительно пробормотала Инеж. В глазах Каза мелькнуло удивление от ее внезапно изменившегося тона. - Звучит интригующе. Девушка слегка помедлила. - Я хочу, чтобы ты раздавил его, сделал из него пустое место. На губах парня появилась еле заметная улыбка. - Я уже начал бояться, что ты никогда об этом не попросишь, – Каз слегка расслабился, будто они наконец перешли на понятный ему язык. – Чего желаете, миледи? Могу раздавить его в прямом смысле этого слова. - Я не желаю ему смерти, – уверенно произнесла Инеж. Она и сама удивилась, открыв в себе эту правду, но точно знала, что так было правильно. И пусть Райнер заслуживал ее ненависти, девушка верила, что не ей выносить приговор этому монстру. – Но хочу лишить всего - денег, авторитета, связей, чтобы он сбежал из этого города, поджав хвост, и больше никогда не вернулся. Он не заслуживает сытой и счастливой жизни. - Что ж, ты обратилась по адресу, в списке моих главных талантов - портить людям жизнь. - Не только портить, – впервые за этот вечер Инеж искренне улыбнулась, – еще с каждым днем делать ее все более удивительной. Каз задержал на ней долгий глубокий взгляд, после чего снова притянул к себе, заключая в объятия и устраивая подбородок у нее на макушке. - Это только по личным связям.