Я так рад, что познал это

      Когда война обрушилась на нас с головой, все мечты и надежды как будто больше не существовали. Еще несколько лет назад я была обычным ребенком, жаждущим стать хорошим ниндзя. Выполнять поручения Хокаге, путешествовать по миру, добиваться новых вершин. Но сейчас, будучи сильной куноичи, которой пришлось похоронить нескольких друзей еще задолго до нападения, я совершенно перестала воспринимать жизнь как что-то собственное и ценное. Я могла умереть прямо сейчас. И где окажутся все мои мечты после этого? — Ты дура?       От такого открытого оскорбления пересохло во рту. Не знаю, что хуже, сам факт этого вопроса или насмешливая интонация. Захотелось влепить ему пощечину. Мы никогда не поднимали руку друг на друга. Помимо нашей первой встречи, конечно же. — Хочешь сказать, что я недостаточно хороша для этого?       Я знала, что он имел в виду совсем другое. Хочу, чтобы он сказал это вслух. — У тебя мечты двенадцатилетней девочки, Каори. Забудь об этом. Стоило забыть в тот момент, когда ты переступила порог академии. Близится война, тебе нужно думать о том, как не сдохнуть, а не о детях.       Мы встретились за несколько лет до начала войны. Точнее, они с напарником чуть не прикончили наш отряд, состоящий из пяти человек. Я первые встретилась с кем-то из Акацуки лицом к лицу.       Когда я называла себя альтруисткой, отец называл меня слабой. Но признаться честно, в мои планы никогда не входили убийства или заговоры. Искусство ниндзя было для меня открытием собственных возможностей, который не пересекались с войнами. Я соглашалась лишь на самые безобидные вылазки. Но даже тогда мне пришлось встретиться с настоящими преступниками. Они показали мне всю жестокость мира по ту сторону.       Тогда двух моих товарищей убили, а Маэко, не умеющая контролировать чакру во время сильных эмоций, подоврала склон. Нас с Кисаме отбросило ударной волной в самую бездну. Каждый раз он придумывал что-то новое, стоило мне спросить почему. Почему он тогда спас меня? Вытащил из воды беззащитную и слабую, когда можно было оставить на растерзание стихии.       Я привязалась быстро. Он же никогда не говорил мне слов любви. А в какой-то момент он назвал меня своей женой. Мне не нужны были клятвы, но он решил иначе. Мы поженились тайно, потому что знали желания друг друга. Или потому что он знал, что я этого хотела.       Стоило отвлечься, как меня тут же пнули в спину. Сил практически не было, я устала бороться за будущее, в котором меня ничего не ждет. — Каори!       Женский крик заставил меня вернуться в реальность и избежать следующей атаки. Увернувшись, кожей почувствовала сильный порыв ветра. В миллиметре от меня в землю воткнули косу. Черт бы побрал этих Акацуки. — Каори, разговор окончен! — Ну почему ты не можешь сделать это хотя бы ради меня? — Я не хочу детей. Да черт, мы можем даже не увидеться в следующий раз! — Я воспитаю его сама. Буду жить обычной жизнью и смогу воспитать ребенка одна. Я не прошу помощи после того, как... — Такую ты жизнь хочешь для него? Жизнь в бегах, потому что мать трахалась с преступником? Отличная из тебя выйдет мать, Каори, лучше не придумаешь.       Мы никогда не поднимали руку друг на друга до этого момента. Я ударила его, потому что мне было больно, но он был прав. Не сумев признать это, я решила уйти. Поняла, что в этом больше нет смысла. Если я ниндзя, то мне не следует продолжать мечтать о другой жизни.       Я не могла ни на чем сфокусироваться. Глаза ужасно болели. Я не понимала, что льется по моему лицу. Слезы от страха и отчаяния или кровь от перенапряжения. Шершавыми подушечками я прошлась по щеке, пальцы окрасились в алый. Когда-нибудь я потеряю зрение. Когда-нибудь или сегодня, если прямо сейчас меня убьют. — Что с твоим лицом? Не плачь, куколка. Вставай, ты увидела еще не все       Ноги не слушались. Каждая попытка встать все сильнее притягивала меня к земле. — Хочешь сказать что-нибудь перед смертью? Так и быть, у тебя есть пять секунд. Я хочу насладиться страхом. Это незабываемое удовольствие!       Я не могла говорить, не могла стоять. Все, на что хватило сил — прикрыть себя саму голыми руками. Схватиться за надежду, думая, что повезет. Думая, что это может меня спасти. Коса разрубила воздух, но так и не достала до меня.       Подняв глаза, я наконец смогла хоть что-то разглядеть. Широкая спина, воинственная аура и два орудия, что схлестнулись между ними. Моим мужем и человеком, с которым они так долго состоят в одной группировке. — Какого черта ты делаешь?       Кисаме ответил только тогда, когда помог мне подняться. Я ухватилась за его руку так сильно, будто хотела передать ему всю боль одиночества, что была со мной за время нашей разлуки. — Я поклялся этой женщине в любви. Быть с ней в радости, горести, здравии и болезни, — от голоса мужа по телу пробежали мурашки. Этот тембр я никогда не забуду, но слышать его сейчас было невообразимо приятно. — И ещё ни разу я не пожалел об этой клятве.       Он опустил мою руки после того, как убедился, что я уверено стою на ногах. Он всегда поддерживал меня. Кисаме никогда не говорил мне слов любви, но мне и не нужно было слышать их каждый день. Он показывал мне любовь по-своему.       Я была готова сражаться до конца. Даже если это будет мой последний бой. — Если мы выиграем эту битву, ты родишь мне ребёнка