***
— Извините. — виновато и на французском говорила девушка офицер за стойкой в главном и единственном полицейском участке Лашюта. — К сожалению, я не могу выдать вам данные без разрешения. — Что? — лицо Эвы сильно и недовольно скривилось. — Это же данные обо мне самой! Я разрешаю! — Письменное разрешение должен дать местный шериф или кто-то вышестоящий. От злости она гортанно рыкнула и запрокинула голову, а после резко схватилась за руку сотрудницы. — Отдай мне папку с данными обо мне. Офицер отошла к ящикам позади и после вернулась с тонкой бежевой папкой, которую протянула Эве, что буквально выдернула её из рук. Они с Коннором уселись обратно в машину и стали изучать документы, однако… — Здесь… Ничего! — воскликнула с раздражением она. — Подача документов в школу, данные об учёбе, тесты оттуда же, а ещё медицинские данные о некоторых моментах. Например, когда я болела или проходила медкомиссию в младших классах. У тебя что? Наклонившись на бок, заглянула и в его папку. — Тоже… — он посмотрел на неё и увидел, как психованно она откинулась на место, перекрещивая руки. — Но… В таком случае есть только один более верный и скорей всего рабочий вариант. — Да? И какой же? — она скептично приподняла бровь, ведь у неё не возникло ни одной идеи, что же им теперь делать дальше, а ещё неозвученная задумка Коннора уже заранее казалась ей сомнительной и нерабочей. — Если ты занимаешься каким-то делом и уж тем более расследованием, то необходимо всегда смотреть на картину полностью. Для этого же… Нужно сделать пару шагов назад или… — он достал листочек из своей папки и протянул ей. — Вовсе начать с самых истоков. Оттуда… Откуда всё началось. — Справка… — Эвелинн опешила и с блестящими от надежды глазами, перевела взгляд с копии данных о её рождении на него. — Точно! Именно там в больнице ведь всё и произошло! Как и моё рождение, так и сама подмена! Улыбнувшись на её радость, он поторопился завести машину, чтобы прямиком отправиться в главную больницу городка.***
— Знаешь… — с ухмылкой начал Коннор, как только захлопнул дверь машины после Эвы. — Всё-таки внушение я считаю сильнейшей способностью в твоём арсенале. Очень удобно, а главное безболезненно. Эва хмыкнула и отвлеклась от новой папки, что получила в этот раз уже на стойке регистрации в больнице. Пришлось вновь внушать одной из сотрудниц, чтобы она предоставила им всё, что требовалось для их важного и срочного расследования. — Я больше удивлена, что ты не останавливаешься меня. — Я же говорил, что не буду этого делать. Да и… У нас нет времени и возможности делать всё официально и по правилам. К тому же никто по итогу от этого не пострадает. Мы ведь возвращаем все документы на место. — Вот именно. — ухмыльнулась она и передала часть бумаг для изучения. — Если умеешь по-умному пользоваться, то всё и будет отлично. Очередная вычитка заняла минут пятнадцать. — Что-нибудь нашла? — он отвлёкся от своих бумажек и посмотрел на неё, всё ещё что-то читающую. — У меня ничего. — У меня… Похоже тоже… — не повернувшись на него, задумчиво произнесла она, а после вдруг резко и крупно вздрогнула. — Или погоди-ка… Коннор перенял неожиданно протянутый ею листок в руку и стал вчитываться. — Документы о процессе родов. — прочитал он вслух без задней мысли. — Точно. Но вот… Тут смотри. — она тыкнула ему в нужное место где-то пониже всех строк. — Акушер и… Медсестра. — с приоткрытым ртом и распахнутыми от осознания глазами он посмотрел на неё. — Вероятно, та самая, что… — Сделала подмену. Да. Нам нужно снова заехать в участок и узнать там её адрес из базы. — Да, только сфотографируй эти бумаги перед тем как нести обратно. После того, как Эва всё сделала и вернула, то они отправились дальше.***
— Кажется… Здесь. Да, смотри. — Эва тыкнула на довольно старенький и серый дом, что явно был некогда белым. Во дворе небольшая горка из металлолома и всякого мусора, нарубленная древесина, а также неухоженная и местами подсохшая высокая трава повсюду. — Тот адрес. Она в последний раз сверила всё по бумажке и вместе с Коннором прошла по тропинке, что вела ко входу. Не особо медля, постучала по двери. И на их удачу им открыла какая-то женщина, однако они совсем не узнавали её. — Здравствуйте. — произнесла она с неким удивлением. Видимо, новые лица, ведь город маленький, а этот район и вовсе запустелый и на окраине. Эвелинн уже хотела сказать что-нибудь в ответ, да вот… Взгляд упал с лица незнакомки вниз. Ещё точнее… На весьма округлившийся живот. — Здравствуйте. — произнёс первым Коннор. — Вы Сильвия Мартэн? — Да, я. — она неуверенно качнула головой. — Что-то… Случилось? Теперь она заволновалась и тут же приложила ладонь к животу. — Да. — собравшись, чётко произнесла уже Эва. — Я хочу узнать о том, как вы, будучи медсестрой, подбросили чужого ребёнка другой матери шестнадцать лет назад. Сильвия распахнула серые глаза и приоткрыла рот. — Я… — Виола уже созналась в этом. — Ты… Боже… Эвелинн-Кейл. — Ага. Та самая. — не очень довольно проговорила Эва, прожигая уже очевидно хмурым и недовольным взглядом. — Давайте… Зайдём в дом. — Сильвия растерянно пропустила их вовнутрь, отойдя немного в сторонку. Она суетливо предложила им сесть на диван, а сама же торопясь скрылась на кухне из которой вскоре принесла чай с шоколадными конфетами и поставила на столик перед ними. Уселась на кресло, а также немного дрожа вздохнула, чтобы собраться говорить: — Я… И вправду это сделала. — Как? Зачем? Для чего? — Эвелинн не притронулась к чаю и даже не посмотрела на него. Ей не до этого и она здесь точно не для любезной беседы. Ей нужны чёткие, подробные и правдивые ответы. И она уверена, что обязательно их получит сегодня. Ничто… И никто не остановит её. — Потому что… Так получилось. — Сильвия опустила взгляд и затихла ещё сильнее. — На тот момент, шестнадцать лет назад… Я уже четвёртый год работала медсестрой. По большей части меня гоняли по всяким незначительным делам в больнице, приставляли к врачам на помощь, я делала уколы, перевязки, подготовки к операциям. И в тот день, когда с тобой всё произошло… Я была в родильном отделении. Помогала акушерке принимать роды и ухаживала за роженицами. Была глубокая ночь. На смене всего пару человек. И так получилось… Что с небольшой разницей во времени стали рожать сразу две девушки. Сначала мы приняли роды у… Твоей родной матери. Когда ты только появилась на свет и с запозданием всё-таки закричала… Твоя же мама в это время… Умирала. Пока были попытки реанимировать её, нам с акушеркой пришлось срочно отправиться к Виоле. Мы приняли роды и у неё, но вот… Её дочь родилась тихо. Не подавая звуков. Акушерка сказала мне поскорее отнести ребёнка в другое место, ибо Виола уже стала догадываться о чём-то. И я… — Сильвия подняла глаза, что уже слегка покраснели и заслезились. — Я видела такие вещи за те годы практики. Не так часто, но… И этого хватало. Это… Страшно. Страшно слышать этот душераздирающий крик отчаянной матери, когда её ребёнок умирает или умер вовсе. Для первородящих женщин это и вовсе травма на долгие годы. Порой… Это сводит их с ума. Бывали случаи… Когда они не выдерживали этого и… Вскоре сами покидали этот мир вслед за своими младенцами. И я понимала… Это случится вновь. Однако… Мой взгляд вдруг упал на затихшую тебя. Ты лежала на столике рядом, пока я всё пыталась безуспешно вернуть к жизни дочь Виолы. Однако до этого… Когда я бежала в отдельную комнату вместе с ней, то случайно услышала… Как твоей матери зарегистрировали смерть. И тут… В моей голове всё так быстро и складно сошлось само. Я решила… Отдать тебя Виоле. Сильвия громко всхлипнула и, дрожа утирая слёзы, продолжила: — Виола с нетерпением и с огромной любовью ждала свою дочь. Постоянно с улыбкой и счастьем болтала об этом, как и о будущей жизни с ней, пока лежала на сохранении. Выбрала ей чудное имя, что придумала сама. Я понимала, что она… Не вынесет этой потери. Да и… Подумала, что твоему отцу пускай и будет тяжело, но не так, как недавно родившей Виоле. Мужчины всё же иначе переживают такие вещи. Решила… Что он сможет справиться, если узнает, что вместе с его женой умерла и… дочь. — она отвернулась и зажмурилась, не в состоянии больше говорить им всё в лицо. — Знаю… Это было не совсем правильно так поступать и я не имела никакого права, но тогда… Мне показалось, что это самый лучший вариант в той ситуации. — Самый лучший вариант, да? — сжимая челюсти и кулаки, громко проговорила Эва. Её недовольный и резко сменившийся тон развеял всю эту тихую и грустную атмосферу. — Никто не просил об этом добром поступке и спасении! И уж тем более я! — Эвелинн-Кейл… — Сильвия с жалостью посмотрела в её голубые глаза, что показывали злость. — Это действительно очень тяжело, когда умирает твой ребёнок… А видеть этих угасающих и буквально сходящих от горя матерей… — Да мне плевать! — резко выкрикнула и вскочила с места она. — Ты хотела помочь?! Сделать хорошее дело?! Виола превратила мою жизнь в Ад! Она обзывала меня! Избивала! Не любила вовсе! — Я… — Сильвия заикнулась, вновь отводя виноватое лицо в сторону. — Знаю. Именно я созналась ей, что сделала подмену, когда тебе было пять и вы пришли в больницу из-за твоего гриппа. — Что…? — Эвелинн вдруг затихла, сильно опешив. Она не могла поверить своим ушам. — Когда я увидела вас там в коридоре больницы… Виола была такой ласковой с тобой. Заботливой. Она волновалась за твоё здоровье. А ты с детским энтузиазмом и радостью болтала с ней в ответ. И… Я поняла, что Виола уже так сильно любит тебя и слишком привязалась… Подумала, что всё будет хорошо, если… Она узнает. Моя совесть и вера в то, что всё будет нормально заставили меня во всём сознаться ей в тот момент. Но… В конечном итоге я сделала только хуже. Я спровоцировала то, что пошло дальше. Именно из-за меня… Виола рассказала это и своему мужу, что по итогу ушёл от вас, а сама она стала пить и наркоманить. Она не выдержала его ухода и новости о том, что ты ей не родная, а её дочь на самом деле давно мертва. Я сделала ужасную ошибку. Ещё одну. — Да ты… — Эва дёрнулась вперёд, но вскочивший Коннор остановил её, схватив за плечи. — Ещё одну ошибку?! Тогда ж почему ничего не исправила, а?! Не остановила её! Не забрала подальше от этой свихнувшейся, чтобы она перестала избивать меня и мучать! Хотя ты всё знала! Ты была в курсе, что происходит у нас дома! Все знали! И… И… — воспоминания болючими вспышками проносились в мыслях, и каждое из них дарило кучу обиды, которая поглащала всё больше и больше с каждой секундой, словно очень вязкое и бесконечно глубокое болото. До гортанного рыка, до слёз и до всхлипов сквозь сжатые зубы. Каждое словечко, косой взгляд и насмешка тех людей, что жили и ходили рядом, но никогда не вмешивались и не помогали. Наоборот. Им было всё равно, то смешно, пока она мучалась и даже не знала какая она эта нормальная жизнь в любящей семье, думая, что всё в порядке вещей и должно быть так, как есть. Довольствовалась тем, что имела, ища позитивное там, где этого и не было в помине. Искала всему оправдания даже когда это были хлёсткие и чем попало удары по телу и обидные обзывательства с ровного места. Винила себя в том, что была недостаточно хорошей, послушной, талантливой, красивой. Совсем не такой, как надо. И при этом всём искренне, наивно и так сильно верила… Что когда-нибудь станет лучше. Ведь не может же быть всегда так плохо. Разве… Она заслужила всё это? Но почему? Зачем? Для чего? Ответов она так и не получила, пускай и прошло уже столько времени… — Ты ведь даже ни разу не приходила! — Потому что Виола пригрозила, что сдаст меня полиции. Меня бы посадили за эту подмену. Я… Побоялась. — Ах, ты побоялась! — Эвелинн заулыбалась, но от ярости, что жгла внутри. — А я что должна была делать, а?! Терпеть последствия ТВОИХ ошибок?! Молча всё проглотить?! Смириться?! Это всё ТВОЯ вина! — Эвелинн… — успокаивал Коннор, слыша как она хрипит, надрываясь в криках, пока по лицу текут ручьями нескончаемые слёзы. — Успокойся… Тише… Он видел, что и Сильвии уже тоже не хорошо. Она плакала ещё не сильно, но истерика верно подступала. С её положением… Это не лучшая вещь. — Я думаю… — Сильвия так и не подняла глаз, смотря в сторону. — Виола всё же пыталась полюбить тебя после. Игнорировать тот факт, что ты ей не родная, но… Она довольно скоро сдалась. Не справилась с этим. Поэтому… Отыгрывала боль и обиду избиением, обзывательствами… Нелюбовью. Так… Ей становилось легче. — Имя! — гортанно выкрикнула Эвелинн и сильнее дёрнулась вперёд, но Коннор так и не отпускал. — Скажи мне её имя! — Я-я… Не помню! — дрожащим и виноватым голосом воскликнула Сильвия, прикусив губу и зажмурившись от чужих воскликов. — Но по дате твоего рождения можно понять и дату родов, а затем посмотреть какие роженицы тогда были в больнице. Или же… По дате её смерти. Эвелинн долго молчала, пытаясь отдышаться и прийти в нормальное состояние. Смиряла Сильвию взглядом полного ненависти. — Ты ни черта не помогла. — низким тоном процедила, кривя губы. — Только испортила кучу жизней. И ты уж точно не заслуживаешь создать ещё одну. Стремительно и шумно шагая, Эва покинула дом, оставляя его хозяйку плакать сильнее. Коннор же ещё немного оглядел Сильвию и затем молча отправился за Эвелинн следом. И вновь им пришлось вернуться в больницу. В этот раз абсолютно молча. Он, видя её недовольное и хмурое лицо, побоялся начать разговор, ведь одно неосторожное слово или действие может ухудшить ситуацию совсем до предела. Им быстро удалось вычислить нужные данные о родной матери и даже немного об отце. Кладбище же в городке было одно, но отправились они к нему пешком, оставив машину в городе. Могилу искали минут десять. Сухая земля с трещинами и пожелтевшая трава из сплошных сорняков, что заполнили собою практически всё. Именно в таком месте и расположилась накренившаяся на бок серая плита с надписями о том кто там лежит и, конечно же… Даты. Рядом стояла рамка с фотографией. Долго смотрела на всё это и просто молчала. Коннор же стоял сбоку и чуток позади, чтобы она ощущала себя более уединенно в такой момент, хотя точно знает, что она чувствует его энергию. Не вмешивался и сам изучал могилу. Эвелинн вдруг приподняла руку и рамка стала подниматься в воздух, а после плавно долетела до неё. С мало что выражающим взглядом она теперь рассматривала молодую девушку на фото. Едва коснулась пыльного стекла кончиками пальцев. — Она очень красивая. — её было почти не слышно. — Да… — с некой грустью Коннор и сам почти шептал, когда подошёл чуток ближе и разглядел фотографию. — У тебя… Её глаза. Он видел, что Эвелинн была невероятно похожа на… Женевьеву. Именно так и звали её родную, настоящую и… Покойную мать. На фото ей девятнадцать. Всего на три года старше Эвы сейчас. И если сравнивать их в таком случае… То было видно, что они словно бы были копиями друг друга, пускай и с какими-то очевидными отличиями. Но тот же оттенок радужки, те же вьющиеся светло-коричневые волосы, линия губ, заостренный подбородок и заметно округляющиеся скулы при самой минимальной попытке улыбнуться. И даже сама улыбка была почти один в один. Всё это первым делом и так ярко бросается во внимание, что сразу без сомнений понимаешь — их точно связывает общая кровь и родство. А ещё наконец понял отчего же Эва совсем ничем не походила на Виолу. С ней они были полными противоположностями: элементарно не только в том же цвете глаз и волос, но и в росте, форме тела, лица, а также имеющегося у Эвелинн аккуратного и небольшого «орлиного» носа в отличии от тонкого и острого её худощявой и высокой «мамы». Да и с «отцом» тоже было мало общего. Но теперь… Всё яснее некуда. Они не были ей родными родителями. А она никогда не была их родной дочерью. Ей просто было нечего от них наследовать. Еле спохватился, когда увидел, что на стекло упало две слезинки. — Эва… — успокаивающе проговорил он, мягко касаясь её плечей и притягивая немного ближе к себе. — Тебе стоит… Отпустить. Сильвия и Виола… Вообще все… Просто стали жертвами случайностей, заблуждений и собственных ошибок. Уже… Ничего нельзя поменять. — Я здесь точно не причём. — звучала устало, однако и со слышными нотами недовольства и злости. — Я не просила этого. Но пострадала по итогу… Чуть ли не больше всех. Вновь телекинезом вернула рамку на место и опять осмотрела могилу. Взмахнула рукой. Через засохшую землю, словно змеи, стали пробиваться зелёные ростки у которых вскоре распустились фиолетовые цветочки с жёлтой серединкой. Теперь… Это место не казалось таким блеклым, неухоженным и… Брошенным. Развернулась и поплелась обратно в сторону города, а ему ничего не оставалось, как последовать за ней. И вновь весь путь до гостиницы был молча. Уже стемнело и они оба устали от долгой поездки. Или же от всех тех известий и эмоциональных моментов? И можно было отоспаться в машине, как и до этого, однако Эве было необходимо должное время, чтобы осознать и принять всё то, что она недавно узнала. Да и слишком уж хотелось отдохнуть именно в мягкой кровати и принять тёплый душ, пускай желания оставаться в родном городке ещё на чуть-чуть фактически не было.***
Выходя из ванной комнаты, она закинула белое полотенце на шею. — Тебе звонили. Много. — махнув в сторону сотового на зарядке, тихо произнёс он. Тоже до этого сходил в душ и сразу же поторопился к ней в комнату из своей. Ему не хочется лишний раз оставлять её совсем одну после всех тех событий, что она пережила за эти два дня. А ведь впереди… Ждёт ещё. — Энди. Он… Ведь твой парень, верно? Она же просто остановилась посередине комнаты. Моргала, смотря вперёд. Он уже давно, с самого начала их поездки, почти только и видит это безэмоциональное лицо. Уставшее. Пускай местами они болтали, даже смеялись и улыбались, но по итогу… Всё быстро возвращалось к этому же. — Да. — она уселась на кресло и отвернула свой взгляд в окно. Там уже темно, но видно мерцающие звёзды, белые огни фонарей и жёлтый свет из чужих зашторенных окон. — Ты не говорила ему о поездке? — Нет. Только немного Артуру. — Почему? — Вряд ли это вообще кого-то касается. — Но… Ты взяла меня с собой. Однако она промолчала о причинах этого. — Ты и вправду не причём. — развеял он затянувшуюся и гнетущую их обоих тишину. — Ты не заслужила всего этого. Однако… — раздумывал: продолжать или же нет? Вдруг станет хуже? — Теперь ты та, кто ты есть сейчас. — словил её немного озадаченный, но и при этом явно заинтересованный взгляд. — Хотя бы одна деталь не так… И всё было бы иначе. Я думаю… Виола была хорошей женщиной и могла быть отличной матерью. Просто… Она не смогла справиться с шокирующей новостью и потерей. А Сильвия поступила неверно, но… Искренне желая помочь. Женевьева могла быть доброй и любящей, но и… В то же время нет. Мы не можем знать этого наверняка. И всё это… — он медленно поднялся с кровати и сделал два осторожных шага ближе к ней, продолжая говорить успокаивающе. — Помогло тебе познакомиться с Ванессой, что очень любит тебя, заботится и переживает. Да и вообще жизнь… Действительно очень странная штука. И порой так сложно понять её сумасшедшие сценарии, однако… Иногда она ведь приносит и очень хорошие вещи, не так ли? Со слезами и поджимая губы, она резко встаёт, но подходит к нему уже медленно. Задирает голову и устало смотрит в уже столь знакомые карие глаза, что как и всегда с такой теплотой, заботой и лаской смотрят в ответ. Приложив ладонь к его затылку, осторожно притягивает ближе. Её нагретое дыхание слишком ощутимо и близко опаляет его губы. Смотрит на них. Его голова словно сама хочет дёрнуться вперёд на встречу. Но… Она переводит лицо к правой щеке и нежно целует. — Ad somnum Услышал он её шёпот у уха. И едва успев осознать смысл этих слов, как тут же ощутил, что его тело в одну секунду расслабилось и, став теперь невероятно тяжёлым без должной поддержки, стремительно потянулось к земле, когда глаза закатились. Упал уже будучи уснувшим окончательно. Она смотрит на него сверху вниз и затем, проводя руками, поднимает тело телекинезом и плавно перетаскивает с пола на кровать. Открыв дверь через пять минут торопливых сборов, напоследок печально оглядывается и шепча произносит: — Прости…***
Стук по дереву. — Да-да? — открыв дверь, Сильвия тут же смотрит на слишком уж позднего гостя, но поняв, кто именно пришёл, неслабо удивилась и даже напряглась, сильней вцепившись в ручку. — Эвелинн-Кейл? Та резко сократила расстояние и посмотрела в её глаза, выражая твёрдую серьёзность. — Забудь о том, что мы сегодня приходили к тебе и о нашем разговоре. Забудь, что ты сделала подмену. — диктовала ровно, чётко, без запинок. — Больше не думай об этом. Всё хорошо. Оставив Сильвию на пороге приходить в себя, не мешкаясь развернулась, чтобы поскорее сесть в машину, задать новый маршрут и отправиться в путь, что обещает быть недолгим. Ещё не всё окончено.***
Резко распахнув глаза и с громким вздохом, Коннор принимает положение сидя. Отстранённо проморгавшись и пытаясь игнорировать серый свет из окна, что заставлял сильно щуриться, начал осматривать комнату. Вспомнил. И быстро осознал, что совсем один здесь, а Эвы нет и похоже… Уже давно. Торопливо встав, направился к выходу из номера отеля. Стал искать их автомобиль на парковке, но так и не нашёл ничего даже и близко похожего. И вновь очередное осознание. Догадался, что уехала, а до этого… Вырубила сонным заклинанием. И теперь… Вполне понял какого это, когда его применяют на тебе самом. Действует мгновенно и этому очень тяжело сопротивляться. Практически… Невозможно. Камер наблюдения нигде толком и нет, так что понимает, что вряд ли узнает хотя бы в какую сторону Эва вообще отправилась. А может… Этого и не надо вовсе. Почти сразу же в голове вдруг всплыла одна мысль по которой он предельно точно понял, куда же ему теперь нужно поторапливаться. Всего час пути. Только вот… Всё ещё осталось найти новую машину…***
Выйдя из местного участка полиции уже будучи в Лавале, Эвелинн с большим интересом смотрела на маленькую белую бумажку в своих руках, которую она получила как и всегда при помощи своих особых сил. Осталось только разобраться, где именно тот адрес, что был на ней написан. И чем ближе Эва подходила, тем больше понимала, что это какая-то стройка. В пыльной форме там ходило куча рабочих, которые занимались каждый своим делом, но ей же был нужен самый главный из них. Бригадир. И нашла быстро. Всего лишь спросив о нём у одного из молодых и перепачканных парнишек, что возил туда и сюда жидкий цемент на тележке. — Здравствуйте. — говорит она, подойдя к мужчине в более чистой и особой по цвету форме, чем у остальных работников. Зовут его Ренард, если верить и судить по заполученным данным. Довольно высокий, крупный и подтянутый зеленоглазый шатен с лёгкой и опрятной щетиной. И не зная сразу, что ему уже было под сорок, Эва бы с лёгкостью могла сказать, что ему словно только недавно перевалило за тридцать. Он тут же отвлёкся от своих дел и посмотрел на неё, начиная изучать и пытаться вспомнить. — Здравствуйте. Что-то случилось? Я… Могу чем-то помочь? — Меня зовут Эвелинн-Кейл. — и вновь быть более осторожной, как и с Сильвией Эва не собиралась. Сразу в лоб и по делу. — Мою мать зовут Женевьева, а вы являетесь моим родным отцом. Мужчина опешил и просто впал в ступор от такой резкой и странной для него информации. Конечно. Почти что угодно, но он совсем не ожидал, что сегодня произойдёт нечто подобное. — Это… Должно быть ошибка? Моя… Женевьева действительно была моей женой, но… Она скончалась во вре… — Во время родов. Да. И ваша дочь тоже. Однако… Последнее вовсе не так. Одна из медсестёр сделала подмену и подбросила меня к другой матери. — Эвелинн шумно и глубоко вздохнула, прикрыв веки на пару секунд, а открыв их, посмотрев ему прямо в зрачки. — Я сейчас нахожусь под опекой одной весьма состоятельной женщины и пришла к вам не для того, чтобы что-то требовать или вытягивать деньги. И не для того, чтобы вновь объединиться спустя столько лет. Я просто… Хочу узнать побольше о вас и Женевьеве. О… Нашей семье, что некогда была и… Могла быть. Ренард всё ещё приходил в себя и пытался вообще хоть как-то осмыслить то, что только что услышал. — Мы… — начал неуверенно он, поглядывая назад через своё плечо. — Можем отойти в сторонку? Здесь недалеко есть хорошее кафе. И вправду. Рядом ведь ходили и шумели инструментами рабочие, да и в целом вокруг было очень пыльно и грязно. Не то место для такого столь откровенного и, пожалуй, важного разговора. Когда они, не проронив и слова, пешком добрались до забегаловки и уселись на свободные и самые отдалённые от всех остальных посетителей места, то Ренард глубоко вздохнул и наконец решил заговорить: — Поверить не могу… Что всё так произошло… — он прикрыл глаза на пару секунд, всё ещё пытаясь собраться. — Ты действительно… Моя дочь. И очень похожа на… Неё. У тебя её глаза. — Наверное. — мало как отреагировала на это Эва, вяло пожав плечами. — Расскажите о ней и о вас. Как вы познакомились, как… Жили. — Ох, ааа… — кажется, он совсем не знал с чего бы начать этот непростой и не совсем короткий рассказ. — Мы с Женевьевой… Выходцы из детдома Лашюта. Мои родители умерли в пожаре, когда я был ещё совсем мальчишкой, а… Твою мать бросили. Там мы с ней и познакомились, стали крепко дружить и просто пытаться выжить. После выпуска в восемнадцать, Женевьева отправилась на завод по выпечке хлеба, а я же валить близлежащий лес. Всем сиротам быстро находили работу, чтобы без дела не болтались, да город облагораживали лишний раз. И даже в таком случае, но мы продолжали с ней быть рядом друг с другом и общаться, а вскоре… И встречаться. Уже давно понимали, что у нас есть чувства, но всё боялись, не было случаев и порой времени, да и стеснялись к тому же, а тут… Наконец решили. Даже поженились через год и она взяла мою фамилию — Дюран. Довольно быстро после этого Женевьева забеременела, но она была только счастлива. Несмотря на то, какое тяжёлое было детство у неё самой и как с ней поступили её же родители, но она очень хотела стать матерью и при этом самой замечательной. Всегда мечтала о дочке. И мы даже совместно придумывали имена. Николь-Мари. Этот вариант стал окончательным. И всё было хорошо. Беременность проходила относительно спокойно, девочка… Ты была здорова, судя по словам врачей, пускай я и замечал и даже говорил им и самой Женевьеве, что она была очень вялой, болезненной, ей часто было плохо, но все вокруг только и твердили, что это ведь беременность, токсикоз и большие перемены для организма. Что это нормально и так должно быть. И в один из дней… — он сделал небольшую паузу, ведь дальше следовало явно что-то нехорошее. — Я как можно скорее сорвался с работы и отправился в больницу, когда узнал, что неожиданно начались роды. И как ты, очевидно, уже знаешь… Женевьева не выдержала. Тогда… Ко мне вышли в коридор и сообщили об этом, а через минут десять сказали, что и дочь тоже. Я думал… Что сойду с ума в тот момент. С полнейшим опустошением осел на пол, когда меня бросили в коридоре совсем одного с этим известием. И уже… После ваших похорон через несколько дней… Я просто покинул Лашют, чтобы хоть как-то справиться со всем этим. Добрался до Лаваля и решил остаться. Нашёл тут работу на стройке простым разнорабочим, а потом даже смог стать и бригадиром со временем. П… Познакомился с одной приятной женщиной. Она здесь, кстати, работает официанткой. Правда… Сегодня не её смена. А… — он замешкался ещё сильнее. Было видно, как ему неловко и сложно сформулировать вопрос. — А ты? Как… Жила всё это время? Как узнала о подмене? — Виола, женщина к которой меня подкинули, недавно сообщила, а ей та самая медсестра созналась, когда мне было пять. Совесть всех замучила, видимо. — Эвелинн хмыкнула и после устало вздохнула. — А я… Ничего такого. Просто жила. — Понятно… — Ренард покачал головой и затих, опустив взгляд. — Я рад… Что у меня появилась возможность увидеться со своей дочерью. Эвелинн же, получив всё что было нужно, молча встала с места и начала собираться уходить, надевая свою куртку. — Я хочу извиниться. — резко вскочив, вдруг произнёс он ей в спину. — За всё это. Она остановилась и обернулась посмотреть на него в ответ. Взгляд её и весь вид был заметно печальным и усталым. — Вашей вины тут нет. Просто… Это жизнь. И она отправилась дальше на выход. — Почему ты такой прилипала? — ещё с далека видела Коннора, что стоял у арендованной ею машины. — Вообще-то это Гэвин у нас такой, если ты не забыл. Он ухмыльнулся, распуская перекрещенные руки и отстраняясь от дверцы на которую всё это время упирался спиной для наблюдения за ними через большое стекло кафе. — Я ведь обещал, что скрашу твоё путешествие. А я свои обещания всегда сдерживаю. Ну или… По крайней мере пытаюсь. — И как же ты нашёл меня в этот раз? — она наконец дошла и остановилась перед ним. — Ведь в этот раз я ничего не оплачивала своей карточкой. — Не только ты видела все те документы и данные. У меня внимательные глаза и хорошая память. — он словно хвастался вкупе с этой улыбочкой. — Обратился в полицейский участок как частный детектив и получил нужную информацию. Всё просто. Никакой магии. Эвелинн закрыла веки и просто стояла, размеренно дыша. — Почему ты оставила меня там? — голос его стал ровнее и даже серьёзнее. А она так и не открыла глаз. — Потому что ты пытался меня успокоить и навязать свои мысли по поводу этой ситуации, а я хотела разобраться самостоятельно. Ощутить свои эмоции и чувства. Сделать свои выводы. Свой выбор. — Ясно. Да. Ты права. — он качнул головой, осознавая, что только сейчас подумал о том, что делал ранее, пускай и неосознанно, но желая лишь помочь. Вдруг понял, что… Эва ведь уже довольно взрослая. Она во многом уже принимает свои собственные решения. И ей уже больше не нужны вечные и подробные подсказки, чтобы понять саму себя, свои эмоции, чувства. Или же чужие в том числе. — А поцеловала зачем? Быстро открыла глаза от сказанного явно с улыбочкой и медленно насупилась. — Д… Потому что- Просто… — слова резко прерывались. — Господи! Да забей ты уже! — отмахнувшись, стала топая обходить машину, чтобы быстрее сесть во внутрь, но, схватившись за ручку, почему-то остановилась. Заговорила тише, мягче, так и не поднимая взгляда на него. — Хотела… Отблагодарить. Что не бросил и был рядом в этот… Непростой для меня момент. Наконец уселась, однако сразу отвернулась к окну, перекрещивая руки. — Куда теперь? — с лёгким выдохом он дёрнул уголком губ и завёл мотор. В салоне секунд десять висела полнейшая тишина, пока… — В бюро. К Ванессе. — Эва обернулась к нему, как и он, что был полностью готов ехать куда бы она ему сейчас не сказала. — Домой.***
— Звёздочка… Открывает глаза. Вокруг тьма. Никого. — Как давно? — развернулась назад, но не нашла его. Словно говорит с пустотой. — С каких пор ты вселился в меня? — В детстве. — Когда я впервые услышала тебя и использовала силы? Тогда? — Нет-нет… Раньше. Гораздо раньше. Её брови нахмурились, ибо в голове не было ни одного ответа. — В тот момент… Как ты умерла. Веки распахнулись от шока. — Когда… Недавно умерла? Но… Ты ведь точно был со мной, когда я жила с Виолой! — её уже раздражают эти его расплывчатые ответы и игры. — Когда ты родилась. И вновь непонимание. — Чёрт возьми! — со злостью воскликнула она и вновь стала искать его, резко оборачиваясь и смотря во всевозможные стороны. — Да ответь ты уже наконец нормально! Ты… Ты должен подчиняться мне! Раз уж решил без спроса вселиться и использовать моё тело! — Это ты… Используешь меня. Взявшаяся из воздуха дымка собралась в расплывчатый силуэт человека и подлетела поближе, смотря своим лицом в её. Два ярких жёлтых огонька словно гипнотизировали. С Хаосом рядом всегда чувствовалось, что… Его влияние огромно. Аура, которую он испускал… Она заставляла встать столбом, чувствуя холод идущий по тёплому телу. Этот контраст пугал. Вводил в ужас. Страшно пошевелиться. Моргнуть. Страшно даже дышать. Как будто это бешеный зверь и одно малюсенькое движение в любую из сторон… Он тут же накинется. Растерзает. Сожрёт. Поглотит полностью и одним разом за доли секунд. Да. Эва решила не играть с судьбой и уж тем более перестать наезжать на бесконечный сгусток дикой и первородной энергии, что одним лишь началом помысла может стереть её с лица земли так, что о ней и её существовании потом вообще никто и никогда не вспомнит. — Никогда… Я никогда не причиню тебе вред. Не бойся меня. Силуэт стал плыть, теперь летая около неё. С лёгким эхом он начал рассказывать: — Ты родилась мёртвой… Твоё человеческое тело оказалось слишком слабым и больным… Всё из-за того, что ваши целители были слишком слепы и равнодушны… Не обратили внимание, что ты с твоей матерью совсем не совместимы… Её тело калечило тебя. Убивало. И ещё тогда… Пока ты была внутри неё… Я вселился в тебя и стал оберегать. Но когда ты родилась, то не сразу заплакала и… Тогда я окончательно вдохнул в тебя жизнь, избавив от всех недугов… Мы окончательно слились и стали одним целым, связанным навсегда. Я подарил тебе шанс засиять, моя звездочка… Потому что ты имеешь на это полное право. — Так значит… Ты выбрал меня? — Это была случайность. — Нет! — и вновь раздражение. Он будто не понимает. — Ты ведь заранее заметил, что со мной происходит. Ещё до того, как я вообще появилась на свет! Значит это не может быть случайностью! — Ты ошибаешься… Слышна усмешка в его голосе. — Разве ты единственная? Это сбило её с толку и заставило поумерить пыл. — Разве ты единственный такой человек? Или ребёнок, который умирал. Таких как ты — миллионы. Тысячи в эти минуты. И во все времена. Он резко подлетел ближе и огладил её щёку прохладным дымом. — Пока я был вне Носителя, я ощущал всех. Абсолютно всех существ во Вселенной, которую сам и создал. Я создал всё вокруг. Я сразу знал, что было, есть и будет. И ты думаешь… Что я выбрал тебя намеренно потому что хотел, чтобы это была именно ты? Ещё столько вариантов… Многие дети и люди, которых я так и не спас своим случайным выбором… Могли сделать невероятные вещи в пользу вашего народа и планеты. — Ага. И ты по итогу наткнулся на какую-то там бесполезную меня, да? Или же моя судьба всё-таки тоже какая-то великая? Лёгкий смех и дымка взмыла вверх, сделав полукруг. Стала плавать там, смотря горящими глазами сверху вниз. — Ты тоже особенная, моя звёздочка… Но если я расскажу тебе твою будущую жизнь, то тебе будет совсем не интересно её жить… Или же ты её изменишь. Хотя… Я опять и даже это… Уже знаю. Эва выдохнула, слегка закатила глаза и отвернулась. Слушать было всё это странно. — Они были тут? — Твои друзья? Да. — Что они делали? — Пытались помочь тебе. Но я и сам справлялся. Отогнал, чтобы лишний раз не лезли. — Ты общался с ними? — резко вновь обернулась к нему. — Не совсем. Показался. И выгнал из твоего подсознания. Им тут не место. — Так это… Моё подсознание? — Да… — Тут… Темновато. — она вновь осмотрелась, надеясь, что может быть просто не разглядела и тут есть что-то ещё кроме бесконечный черноты. Он хохотнул. — Ты можешь сделать это место любым. Каким и когда пожелаешь. Но тебе удобнее так. — Хах… Да уж. И это была действительно правда. — И что теперь? Будешь занимать моё место, когда захочешь? Управлять моим телом и всё такое? — Пока ты сама не позволишь и захочешь… Или же не вынудит ситуация. Я не смею лезть в твою жизнь и менять её устои. — М. Да. Пускай будет так. — Вы уже почти приехали. — Ты знаешь? — в голосе были явные ноты удивления. — Ощущаю. Вижу. Слышу. Я здесь. Но я везде. Пока мы болтаем тут, однако я всё равно знаю, что происходит вне. — А когда я не сплю? Ну… Когда я жива и хожу. Ты тоже за всем следишь? — Да. — Ааа… — это очень удивило её, но скорее неприятно. — То есть… Ты знаешь все мои секреты? Которые я рассказала или храню в воспоминаниях? Или знаешь мои мысли, желания. Даже самые сокровенные и скрытые? — Да. — А… — и вновь опешила, ибо лучше совсем не становится. С каждой секундой только хуже. — И значит… А если… Стоп! А я могу хоть когда-нибудь уединиться и побыть одной? — Почему? — П-потому что… Ну… Это же моя жизнь! — Мы едины. — Эй! — она громко и недовольно возмутилась. — Я… А… Мои отношения? А если я… Ну… — Захочешь заняться с кем-то сексом? Хаос спросил это абсолютно невозмутимо, а Эва же ошалела и словно проглотила язык. Аж стала заикаться, не находя нужные слова. И махать руками тоже. — А, э… Ну… Да! Да! Вот даже если и это! Я хочу быть одна! Хотя бы в такие моменты! Или нет! Вообще в какие захочу! Мне не нужны смотрители со стороны! Даже в душ и туалет уже спокойно сходить не дают! — Я никогда не осуждаю тебя. Никогда не буду стыдить. Смеяться над тобой или пытаться заставить грустить. Я никогда не буду напоминать тебе о том, чего ты не хочешь или что делает тебе больно. Более того… Любые твои естественные потребности должны быть полностью восполнены, так что я только буду рад, если ты будешь их хорошо и своевременно выполнять… Тогда твоё тело и разум будут в порядке. Это только на пользу… Нам обоим. Силуэт сделал полукруг и оказался рядышком. — Я сила. Энергия. Сущность. Мне в любом случае не важны ваши человеческие страсти, интересы и проблемы. Пока, конечно, это напрямую не касается тебя. К тому же… Я могу покинуть твоё тело. Не до конца и только на время. Нам лучше не быть раздельно друг от друга во избежание опасности для тебя. Хотя… Любая угроза, нужда в применении сил или просьба о помощи… И я в то же мгновение буду на месте. Если захочешь, то я могу просто заснуть и умолкнуть. — Ага. Да. Спасибо. Какая вообще во всём эта разница? Ты ж один фиг всё знаешь и чувствуешь наперёд! Да и я точно знаю, что ты читаешь мои мысли, знаешь секреты, желания, всегда есть рядом и… Во мне. Ыгххх… Хаос хмыкнул на её сморщенный нос и скривившиеся губы. — И сама понимаешь… Можно сказать… Это некая цена за те умения, что у тебя есть. Думаю… Это не самый худший вариант, что мог быть, не так ли? Эва глубоко вздохнула и резко выдохнула. — Ага… Ясно. — Увидимся… — Мгм… — буркнула она вновь, но уже закрывая веки. — До встречи.***
— Что ты будешь делать теперь? — остановившись на светофоре, спросил Коннор. Уже прибыли в Детройт вновь. До бюро минут десять, а может и вовсе пять, если дороги не сильно загружены. — Когда узнала о себе и всём этом. Эвелинн молчала, смотря в лобовое стекло. Люди размеренно переходили дорогу по пешеходу, но это зрелище вовсе не отвлекло её, чтобы дать ответ: — Ничего. — так неожиданно просто ответила она, выйдя из задумчивости. — Не вижу смысла злиться и ворошить прошлое, что уже давно прошло. Хотя… — она с ухмылкой посмотрела на него. — Я бы вроде как могла вернуться в это самое прошлое и… Всё поменять. — Только вот… Ты всё равно будешь помнить об этой версии тоже. Да и… — отвернулся, ведь загорелся зелёный. И она всё же успела заметить, что он слегка поник. — Неужели… Ты настолько недовольна нынешним и в нём для тебя совсем нет ничего хорошего, что… Готова на это? Готова поменять его на новое и сомнительное. Неизвестное. Эва стала раздумывать над ответом, а он уже подумал, что она и вправду хочет нечто такое. На самом деле ему… Не хотелось бы услышать от неё такой вердикт. Очень. — Я вообще-то сказала, что у меня, вероятно, есть такая возможность, но… — слышно хмыкнув и прикрыв веки, она отвернула голову к окну. — Я не говорила, что хочу и сделаю это. Коннор с неким облегчением усмехнулся. — Ты не собираешься… Открывать те участки памяти, что стёрлись? Уже рассказал ей об этом моменте, когда подъезжая к городу, она проснулась и отчего-то неожиданно поинтересовалась как же они всё-таки узнали, что в ней находится Сущность. Естественно, Эва вновь разозлилась, однако быстро остыла, когда примерила на себя эту ситуацию. Да и Коннор так рассказывал… Как она была без эмоций, никак не реагировала, просто выглядела, как кукла. И тогда уж окончательно поняла, что ребята просто действовали решительно, но лишь бы любым способом вывести её из того странного состояния. Спасти. И случись с ними такое же, то, вероятно, сделала бы то же самое или даже гораздо больше. И, конечно же, он искренне заверил, что они не смотрели в её памяти лишнее или чего не стоило. — Не. — Эвелинн мотнула головой. — Ты ведь сам сказал, что одна деталь иначе и все было бы по-другому. Думаю… Тут нечто похожее. Я та, кто я есть сейчас только потому, что не помню некоторые вещи. Да и… Смысл? Эти вещи вряд ли настолько классные, чтобы хотеть их вспомнить или была важная необходимость их вернуть. Стиралось-то… Только очень плохое или что приносило мне огромную боль. Так что… Пускай будет то, что есть. Просто… Буду жить дальше и создавать новые воспоминания. Замолкнув, только заметила, что они как оказалось уже давно припарковались перед воротами бюро. На душе в этот раз стало как-то резко и невероятно тоскливо при виде столь родного и любимого здания в котором привычно горели огни. Впереди явно ждало что-то значимое и волнительное, но сильно печалило скорее не только это, а… — Что ж… Наше чудесное путешествие тире расследование наконец подошло к концу, да? — она слабо и с долей грусти улыбнулась ему. — Точно… — мягко произнёс он с доброй и поддерживающей улыбкой в ответ, пускай местами тоже было грустно, что всё пришло к своему пускай и логическому, но словно слишком уж скорому окончанию. — Но оно не последнее. Я уверен, что впереди… Нас ждёт ещё много разных и захватывающих приключений. — Хах… Уж надеюсь. Они с глубоким и усталым вздохом наконец покинули транспорт и неторопливо поплелись к агентству. Сначала казалось, что там никого толком и нет, однако всё же это было совсем не так. В главном офисе как и всегда сидели Ричард, Гэвин и Аниса, а чуть погодя из кабинета выскочила и Ванесса, что услышала, как открылась и закрылась дверь входа. Все уставились на них двоих и просто молчали. — Это твоих рук дело? — уточнила Эвелинн у Коннора, что так и стоял с ней рядом. — Ванесса поняла, что я отправился за тобой следом. Позвонив, просила сообщить, когда мы будем возвращаться бюро. Она просто хотела поскорее и самой первой увидеться с тобой. — Шпион чёртов… — она глубоко вздохнула и направилась вперёд в сторону приёмной матери. И так неожиданно загребла её в объятия, что та опешила, но всё-таки запоздало тоже обняла через пару секунд. — Прости меня… — жмурясь и полушёпотом, проговорила Эва, утыкаясь в её шею и сжимая кофту на спине в кулаки. — Всё хорошо… — не менее тихо и с улыбкой проговорила Ванесса. — Ты дома. — отстранившись, стала вытирать слёзы на её опечаленном лице. — Пошли… Несс взялась за её руку и они обе ушли в кабинет.***
— Извини… Что не рассказала тебе раньше. — Несс звучала очень виновато, полулёжа на диване и прижимая к себе Эвелинн, что слушала её. — Я не платила ей, чтобы… Купить тебя. Виола не хотела отступаться. Сказала, что если я не дам ей денег, то она будет нас докучать и создавать проблемы. Вернётся, чтобы отбить тебя обратно. — Ничего страшного… Я уже поняла. Всё в порядке. — Я рада, что ты всё приняла… — она поцеловала её в макушку, а после стала нежно гладить там ладонью и осторожно убирать локоны, что так и норовили упасть дочери на лицо. — Где вы… С Коннором были? — Он помогал мне искать моих настоящих родителей. А ещё… — уголок её губ дёрнулся в ухмылке. — Просто скрашивал путешествие. — Ты… — Я была на её могиле в Лашюте. — ухмылка тут же исчезла с лица, что теперь стало совсем безэмоциональным. — Женевьева Дюран. Коннор сказал, что у нас с ней очень похожи глаза. Отец же… Ренард. Он живёт сейчас в Лавале и работает бригадиром на стройке. И вроде даже обзавёлся другой женщиной. Мы с ним немного побеседовали, но не сказала бы, что это было впечатляюще или о чём-то важном. Он тоже… Был очень расстроен, узнав об этом всём. А ещё сказал, что я похожа на неё. Наверное… Это всё действительно так, раз все это упоминают. Ну и… Перед этим вообще-то… Мы смогли найти ту самую медсестру. Сильвия Мартэн. Она… Сожалеет за свой поступок. Просто хотела помочь Виоле и мне. И… Уже всё хорошо. Я сказала ей, что всё нормально. И вряд ли можно уже что-то вообще изменить. Но теперь я хотя бы… Знаю о себе что-то. А на счёт моей памяти, то… Я не хочу её возвращать. Опять поцелуй на макушке, но в этот раз более протяжный. — Ты молодец… Я горжусь тобой, Эвелинн. Немногие взрослые смогли бы справиться с этим всем, но ты… Вела себя по-настоящему стойко и сильно. — Пожалуй… — Что же… Ты будешь делать теперь? — Ничего. Вернусь в школу и просто буду жить свою жизнь дальше. — А… Сущность? Она больше не связывалась с тобой? Пару секунд молчания. — Нет.