История изменений

      — Привет, — неожиданно возникший мелодичный голос Евы заставил испуганно вздрогнуть.       Я по привычке шарахнулась в сторону, чуть не запнувшись и еле устояв на ногах. И почему меня всё время поджидали у кустов? Но этот вопрос был не самым главным. Раньше Ева не пыталась вступать со мной в контакт, не считая единственного раза, когда мы кратко побеседовали на крыше дома. А теперь её приветственная улыбка будила во мне не только непонимание происходящего, но и подозрение. Отчего-то вновь захотелось напомнить ей и всем остальным, что мне, вообще-то, нельзя умирать — ни от сердечного приступа, ни от чего-либо ещё.       Девушка, сложив руки за спиной, медленно и вальяжно стала обходить меня прогулочным шагом.       — Скоро мы доедем до места, где должен быть мой Лео, — как бы невзначай напомнила Ева.       — Ага, — согласилась с ней, чувствуя нарастающую тревогу и вместе с этим — негодование. Мало того, что девушка была гораздо младше меня, так ещё и объективно выносливее и сильнее. Не то чтобы я переживала получить от неё оплеуху за всё написанное мною в «Львёнке», но сам факт того, что она моментами меня откровенно пугала — дико раздражало. Однако граммульку уверенности добавлял револьвер, находящийся всегда при мне в кармане куртки — исключительно на случай, если важные переговоры зайдут в тупик. И то, что Ева не просто так начала беседу, было очевидно. — Если не затруднительно, то, может, перейдёшь сразу к сути дела?       — Если всё это правда, то я со своей семьёй хочу уйти из этой вселенной, — сходу прямолинейно заявила девушка, отбросив всяческие любезности и хождения вокруг да около.       Признаться, я даже растерялась, удивлённо спросив:       — И куда же ты хочешь уйти?       — А что, есть много вариантов? — она выгнула надбровную дугу, иронично вздёрнув уголок губ. Сейчас она мне как никогда напоминала Рафаэля. Хулиган обладал отменной мимикой. Неужто девушка понабралась язвительности у него? Вот так вот оставь персонажа на год с лишним в черновиках и сам потом его не узнаешь.       — Так-то да. Могу предложить тебе сказочный мир Мышиного королевства.       Ева замешкалась и окинула меня с ног до головы, вероятно, прикидывая — вру я, говорю серьёзно или просто издеваюсь. Но, не став утруждаться размышлениями, она по-деловому сообщила:       — Я хочу отправиться туда, где будет ваш Донателло.       С её стороны это было разумным предложением и очень верным уточнением. Меня бы на её месте посещали схожие тревоги, например, останется ли её реальность целой после нашего ухода? Вопрос, который на откуп веры едва ли можно было отдать. А вот мир, где будет проживать наш самый главный умник, определённо не подвергался сомнениям в своей надёжности.       — Но это ведь будет чужой мир.       — И что? — равнодушно пожимая плечами, Ева продолжила: — Лео говорил, что заберёт тебя с собой, а значит, ты тоже будешь жить не в своём мире. Так почему и мы не можем?       По правде говоря, причин для отказа я не видела. Но решать в одиночку такие вопросы даже я, как автор её истории, не имела полномочий.       — Я, конечно, многого не знаю по части вселенных, но как ты себе это представляешь? — резонно поинтересовалась я. — Получается, что в одной и той же реальности будут существовать по два одинаковых мутанта?       — А в этом есть какая-то проблема?       — Ну, как сказать… — задумалась я. По моей логике — да, намечалась знатная несостыковка. С другой стороны, я ведь, ощущая себя настоящей, тем не менее перемещусь в свой выдуманный рассказ. Так что, по идее, этот незначительный парадокс вселенная должна была осилить. Возможно, ничего плохого не случится, если в мире Донни появится ещё один такой же гений, но со слегка другим набором личностных качеств.       — К тому же нам вовсе не обязательно делить одну территорию, — добродушно убеждала девушка, ласково улыбаясь. — Мы отправимся на побережье, а вы останетесь вблизи Нью-Йорка. Нам даже не придётся пересекаться.       И снова в её словах было разумное зерно. Пожалуй, такой поворот событий мы могли бы рассмотреть. Справедливости ради, стоило признать, что в «Львином» мире ловить нечего. Да и что с него взять? Зомби, перепуганные и одичалые остатки человечества, мрак и тлен — так себе наследие на грядущее будущее.       — Хорошо. Давай начнём с того, что если тебя интересует лично моё мнение, то я вовсе не против, но, как минимум, мы должны убедиться в безопасности этого мероприятия, чтобы у нас у всех не возникло из-за этого проблем, — миролюбиво предложила я.       — Так тебе нужно разрешение умника? — с разочарованием протянула Ева и нахмурилась, но своим вопросом она словно упрекала. Даже слабого намёка на былую дружественную расположенность не осталось.       — Вообще-то не помешало бы, — вмешался Донателло, выходя из тени и игнорируя мой очередной испуганный писк. — Однако вынужден разочаровать — твоя идея не имеет перспектив. Все останутся там, где должны.       — Тогда почему ей можно в твой мир?! — тонкий указательный палец напряжённо указал на меня. Красоту Евиного лица не портил даже мучительный вид, искорёженный бессильной злобой.       — Потому, — сухо и кратко ответил мутант. — Но даже если было бы нельзя, то я нашёл бы способ это исправить.       — А нас ты готов так легко здесь бросить? — девушка безвольно опустила руку и тихо, практически шёпотом добавила: — Тут нет и не будет безопасного места ни для одного из нас. Спроси у неё — она должна это знать лучше других.       Мутант лишь усмехнулся — беззлобно, скорее даже сочувственно. Несмотря на то, что сумерки уже опустились на лес, мне были видны выражаемые Донни эмоции. Странно, но он не питал к Еве хоть сколь-нибудь положительных чувств. Так или иначе я всё время ощущала его напряжённость рядом с ней.       — Наблюдать умирающий мир — удел каждого из нас. Как я понял, нам часто в этом «везёт».       «Не жили богато, нечего и начинать», — прозвучало бы в его исполнении ровно так же.       — Но если есть хоть один шанс это изменить, — Ева приблизилась к Донни, бесстрашно поднимая к нему просящий взор, — то помоги нам.       Я продолжала безмолвно крутить головой, смотря то на девушку, то на умника, чувствуя себя до невозможности неловко, будто бы я по ошибке попала в гущу событий, не предназначавшихся для моих ушей и глаз.       — Зачем мне это? — искренне недоумевал гений.       — Затем, что они — твои братья!       Возмущённое негодование Евы я могла понять — кого угодно обескуражит равнодушие гения. И, судя по непоколебимому виду мутанта, она напрасно взывала к его совести. Казалось, что Донателло было даже лень объясняться перед ней, не говоря уже о том, что он попросту не видел в этом никакой надобности. И всё же ответил:       — У меня уже есть братья — мои братья. О них-то я и забочусь.       — А нам что делать? — голос девушки дрогнул, её надежда на лучший мир стремительно угасала, а я не представляла, как и чем ей в данный момент помочь.       — Жить или выживать — как получится, — кратко посоветовал Донни и кивнул мне, намекая на возвращение к костру.       — Но Майки сказал, что в вашем мире хватит места для всех, — Ева в отчаянье перехватила его руку, намертво вцепившись в рукав куртки.       — Майки ошибается, — холодно улыбнулся гений и с неприязнью взглянул на девушку, — впрочем, он делает это достаточно часто.       Тонкие пальцы разжались, отпуская смятую ткань.       Мне было жаль Еву и совершенно непонятен категоричный отказ Донателло.       — Скажи, мы правда не можем взять их с собой? — шепнула мутанту, пока он уводил меня подальше от злосчастных кустов.       — С чего бы тебе так печься об их судьбе? — без всякого интереса спросил он.       — А как иначе? — притормозив, я заставила Донни остановиться недалеко от нашего скромного лагеря. — Ева, если можно так выразиться, моё дитя, как-никак.       — Что ж, — цокнул умник, на мгновение позабавившись услышанному аргументу, — в таком случае по возращению домой можешь написать для них счастливый финал.       — И он сбудется? — обрадовалась я, чуть ли не засверкав от счастья, как неоновая лампочка.       — Конечно же, нет! — раздражённо фыркнул он. — Ты чем вообще меня слушала? Я же говорил, когда закроются все бреши, ты потеряешь способность менять сюжеты историй. Или уже и об этом забыла?       Да уж. Умел Донни сбивать на взлёте, ни дать ни взять, чего уж я ожидала на сей раз?       — Ну, если так… — ковыряя мыском ботинка промозглую землю, я уверенно заявила: — Предлагаю голосовать за то, чтобы взять их с собой.       — Решила поиграть в демократию? — снисходительно усмехнулся умник, смотря на меня, как на неразумное дитя.       — Тогда объясни, почему мы не можем взять их с собой?       Но мутант продолжал упрямствовать. Плотно сжав губы, он сохранял неуместное горделивое молчание. Мне было не столь важно, испытывал ли он моё терпение или же рассчитывал, что устану ждать, сдамся и легко отступлю, но я не планировала оставлять эту тему.       — Ладушки. Если не можешь, значит, я объявляю голосование открытым! — и развернулась, решительно направляясь к его братьям.       — Чёрт, да я не знаю, что будет! — вынужденное признание сорвалось с его губ. Схватив за капюшон, Донни резко развернул меня и притянул к себе. Навряд ли он осознавал, какое приложил усилие, возможно, всего лишь незначительное, но я практически впечаталась в его пластрон. Он продолжал удерживать меня, не позволяя шелохнуться и отстраниться. А затем тихо, словно с трудом, начал говорить: — Пойми же, я не знаю, какие от этого могут быть последствия. Может, ничего не произойдёт, а может, очередной парадокс запустит необратимые изменения в нашей реальности, и всё полетит в тартарары. Сложно предсказать. Но я не хочу больше рисковать нами. И никому не позволю нам навредить.       Тёплое дыхание мутанта коснулось моих волос, находясь в его крепких объятиях, я, затаившись, слушала оглушительный стук сердца, пробивающийся из груди. Казалось, он был взволнован сейчас не меньше, чем я.       — Я не прошу тебя понять моих мотивов. Хочу лишь, чтобы ты доверяла мне, хотя бы самую малость. Этого мне будет достаточно.       Он всё так же не размыкал рук, да и я не спешила покидать его. По правде говоря, хотелось побыть с ним вот так подольше. Никогда бы не подумала прежде, что рядом с ним мне будет так уютно и спокойно. Что я наконец-таки почувствую себя нужной и очень важной для него.       — Я верю тебе и верю в тебя, — прошептала в его открытый ворот куртки. — И если вдруг ты найдёшь способ спасти всех нас, то скажешь мне об этом?       Мутант склонил голову, коснувшись щекой моего виска, и кивнул. Трогательный жест, словно бы он ласково понежился, развеял все мои сомнения.       — Обещаешь? — хоть мне и не хотелось терять его тепло, я всё же осторожно подняла голову и попыталась взглянуть на мутанта. Донателло всё ещё склонялся ко мне, пряча лицо в изгибе шеи, будто бы не хотел, чтобы я увидела то, что он, вероятно, сейчас не мог скрыть. — Донни?       Глухо, щекоча кожу дыханием, он произнёс:       Пыль звёзд и солнца рвение,       Поставить можешь вновь,       Ты с правдой под сомнение,       Но не мою…       — «Но не твою» что? — я не расслышала последнее слово. — Гениальность?       — Это же даже не в рифму, — притворно возмутился умник. — Ну а теперь пойдём, я жутко проголодался.       Как-то с неловкостью и по-дружески он похлопал меня по спине, отстранился и повёл к костру. Ближе к концу ужина к нам присоединилась Ева — молчаливая и подавленная, она едва притронулась к еде. Но я отчего-то была уверена, что Донни найдёт для нас — для всех нас — решение. Ведь иначе быть просто не могло.       

***

      Проснулась я от того, что на меня навалилось тяжёлое тело, вокруг раздавались жуткие шумные скрежеты и всё тряслось и шаталось так, что, не будь я подмята под Донни, обшибла бы собою все стены фургона.       Затем аномальное землетрясение внезапно прекратилось, но я продолжала всеми силами цепляться за мутанта, обхватывая его руками и ногами.       — Всё! — крикнул Майки. — Топливо я размешал.       — Ньютон, дай мне сил не согрешить, — удручённо простонал мутант. — Когда-нибудь я точно не сдержусь.       Я бы, конечно, посочувствовала Донни с его неординарным братом-шутником, но мне во внутреннюю часть бедра что-то болезненно давило.       — Как по мне, так весьма опрометчиво носить огнестрел в штанах, — я пыталась извернуться и сместить давление, но у меня ничего из этого не вышло. К тому же мутант сильнее вжался в меня, изрядно напрягшись. — Ты в курсе, что твой револьвер упирается мне практически в пах?       — Замри и не двигайся, скоро всё пройдёт, — с хрипотцой потребовал Донни.       Сначала до меня не дошло, что он имел в виду и почему бы просто не слезть с меня. Но затем Бог Догадки озарил меня пониманием происходящего. Едва ли револьвер мог отдавать теплом и пульсацией.       — Мёртвые котики…       — Что? — немного погодя переспросил мутант.       — Надо просто подумать о чём-то ужасном, — и я невольно вернула ему вчерашний жест, утешительно похлопав ладонью по панцирю. А что мне ещё было предпринять на случай нежданного стояка? Даже от молчания было жутко неловко, не говоря уже о том, что мы оба сейчас прекрасно осознавали пикантную ситуацию.       — Спасибо, приму к сведению, — недовольно буркнул умник сквозь шумное и частое дыхание.       — Хорош спать, голубки! — дверь с грохотом открылась, и Майки непонимающе уставился на нас. Затем в небесных глазах заплясали игриво-дьявольские искорки, и он расплылся в улыбке, мерзенько подхихикивая. Ещё бы. Наша откровенная поза не оставляла возможности для простодушных отговорок.       — Это не то, о чём ты думаешь! — выкрикнула я, краснея и задыхаясь от стыда. — Он просто спасал мне жизнь!       — Целебной спермой? — уточнил озорник, невинно похлопав глазами. — Ну и как, помогает?       — Ты очень сильно пожалеешь, когда я до тебя доберусь, — угрожающе низко рыкнул Донателло и поспешно встал с меня, выскочив из фургона со скоростью пули.       — Ой, ты, кажется, испачкал штаны, — вдогонку крикнул Майки, совершенно не смущаясь того, как злостно на него зыркнул брат.       Очередной приступ веселья настиг озорника, когда я пыталась одновременно привести в порядок взлохмаченные волосы и перекосившуюся одежду. Совершенно не хватало рук, чтобы управиться со всем сразу. И хотелось бы узнать, как мне жить-то дальше в такой семье? Не уверена, что готова была осилить подобные, вероятно, частые приколы.       Впрочем, я была уже благодарна за то, что недавний инцидент был благополучно замят и никто к нему не возвращался — ни шутками, ни намёками, ни косыми взглядами. Донни довольно быстро вернулся. Судя по стекающей с лица воде, неподалёку находилась река. Мы спокойно выпили утренний кофе и съели по злаковому батончику, старательно делая вид, что ничего не произошло. Однако всё же у деяний Майки имелись последствия.       — Двигатель не заводится, — констатировал Донни, пытаясь найти причину поломки. Стоя рядом с ним, я так же пристально изучала содержимое под капотом и могла лишь заключить, что бачок стеклоомывателя и тонкий щуп проверки уровня масла вроде бы были целы. Остальное же представляло для меня одну сплошную загадку.       Гений чертыхнулся, захлопнул капот и достал дорожный атлас, сверяясь с маршрутом. Мельком взглянув на меня, осмотрев с ног до головы, нахмурился и принял решение:       — Дальше идём пешком напрямик через лес.       Видимо, только меня эта новость удручала больше остальных. Несмотря на то, что я была лишена ноши и могла передвигаться налегке, определённо точно вновь буду плестись в самом конце.       На этот раз мы шли рассредоточенно, оставляя друг другу пространство для манёвра на случай, если наткнёмся на зомби. Правда, это правило не касалось меня и Донни. Ведь кто-то же должен был позаботиться о моей сохранности. Но и со своей стороны я не теряла бдительность и внимательно всматривалась во всё, что только могла. И это занятие оказалось куда скучнее, чем я предполагала. Нас окружал вполне себе тихий, однотипный и ничем не примечательный лес.       — Потерпи, скоро передохнём, — тихо шепнул Донни.       Я уверенно и бодро кивнула, показывая жестом, что со мной всё в порядке, и с благодарностью улыбнулась. Но проницательный мутант мне не поверил, ведь я начинала замедляться, то и дело обо что-то спотыкаясь. Сил оставалось всё меньше, а ведь солнце только вошло в зенит. Значит, прошло от силы каких-то три часа с начала нашего путешествия.       К моему долгожданному счастью, мы вскоре вышли на двухполосную трассу. Идти по асфальту было гораздо легче и удобнее. Донателло вновь сверился с атласом. По коротким указаниям я поняла, что мы собирались посетить ближайший пригород, где гений рассчитывал обзавестись колёсами. Разумеется, эта новость не обрадовала Еву. Разумеется, Донни на это было плевать.       Идя позади всех, я получила возможность наконец-таки поинтересоваться у мутанта:       — Почему тебе так не нравится Ева?       — Для тебя я чем-то от неё отличаюсь? — тут же выпалил мутант, как будто этот вопрос давно его волновал и вертелся на кончике языка.       — Ну, — замешкалась я, — она девочка и…       — Я не об этом, — он махнул головой, едва заметно занервничав, словно его что-то тревожило. — Если встанет выбор — я или же она, то каково будет твоё решение?       Да уж, непростые вопросы получались у него лучше всех. При такой категоричности поставленной задачи невольно возникало множество «если», ведь, как минимум, Ева была такой же живой и настоящей, как и он. Её дальнейшая судьба меня тоже волновала. Но между мной и Донателло уже однажды вставало нечто подобное из концепции «наименьшего зла» и категории «чёрного и белого». И мутант ждал от меня простой ответ, который я уже знала.       — Напомни, как там было? Пыль звёзд и солнца?..       — Рвение.       — Ага, поставить можешь вновь, ты с правдой под сомнение, но не мою предрасположенность.       — И снова не в рифму, — весело усмехнулся мутант.       О чём он думал, я не представляла, но мне было приятно наблюдать на нём столь редкое явление, как улыбка.