Правила нарушать нельзя

- Итак, повтори еще раз, в чем была твоя ошибка? - Я нарушила правила, - тихо всхлипнула. Крепкая рука сжимала так сильно, что слезы наворачивались на глаза. - Как именно? - Я разговаривала во время отбоя. - Что же должно произойти в таком случае? - Вы должны наказать меня, - я зажмурилась, уже представляя, как игла вновь протыкает кожу. - Именно. И вновь все повторилось. За уколом от иглы последовали картинки. Я вновь тонула. Озерная вода проникала в мои легкие, мешая вдохнуть. Я пыталась выплыть, но все было бесполезно, ведь я не умела плавать. Лишь беспомощно барахталась, дрыгала руками и ногами во все стороны. Все было таким реальным. Становилось труднее не забывать, что все это ненастоящее, лишь картинки, вызванные уколом. Однако даже если это были картинки, они приносили не меньше боли. После каждого такого наказания я отходила полдня. Не могла двигаться, даже просто встать казалось выше моих сил. И на общем фоне это было очень даже неплохо. Девочка по имени Диана вообще уже не могла ходить. Она просто забилась в самый дальний угол и скулила, когда кто-то пытался к ней приблизиться. Глядя на нее, я боялась, что вскоре и сама стану вести себя так же. Поэтому постепенно начинала задумываться о каждом действии. Не идет ли оно вразрез с установленными порядками? Не дам ли я повод стражникам наказать меня? Прошлой ночью я заговорила с новоприбывшим лишь потому, что еще не окончательно проснулась. Он чуть не наступил на меня, поэтому я и оповестила о своем присутствии. Но для охранников большего и не нужно было. Рене нарушила правила. Во время отбоя любые разговоры строго запрещены. - Ты должна запомнить, что правила нарушать непозволительно. Подчинение – залог мира и спокойствия. Ты должна слушаться. Поняла, Рене? Не слышу ответа. - Поняла, - прохрипела в ответ. - Совсем скоро тебе дадут задание, Рене. Ты должна будешь его выполнить. Ты сможешь это сделать, девочка? Ты ведь будешь послушной? - Буду. - Тогда пока можешь идти. Меня выволокли в общий зал охранники, ведь сама я не могла сделать ни шагу. Бросили совсем рядом с Дианой, которая от испуга заскулила еще больше. Мне было так страшно находиться рядом с ней, что я потратила остатки сил на то, чтобы отползти от нее подальше. Если я выполню поручение, быть может, меня похвалят? Ведь послушных детей принято хвалить, а тех, кто не желает слушать, наказывают? Так нам твердили охранники снова и снова… Может тогда что-то изменится? В тот день охранники принесли коробку с маленькими колбами, раздав каждому из нас по одной. Мы растерянно переглядывались, пытаясь понять, чтобы это могло значить. Среди охранников суетился мужчина в белом халате, что-то нашептывая стражам порядка. Наконец, незнакомец обратился лично к нам. - Итак, начиная с сегодняшнего утра, в течении трех дней вы должны в обязательном порядке выпивать по одному глотку содержимого колбы. Воспринимайте это как еще одно правило в списке. Ничего сложного ведь? Открыл крышку, сделал глоток, закрыл крышку. Обращайтесь с сосудом бережно, не разбейте его. И уж ни в коем случае не потеряйте. Всем понятно? Единый строй голосов поспешно ответил согласием. Я не понимала зачем все это было нужно, но задавать вопросы не стала. А вот среди присутствующих нашлись любопытные, не побоявшиеся проявить активность. Однако человек в халате лишь пожал плечами. - Вам этого знать необязательно. Вот и все. Ни словом больше. Так в нашем расписании появилась новая обязанность, которую все исправно выполняли. Два дня мы безропотно подчинялись. А вот на третье утро произошло нечто из ряда вон. Все колбы хранились на столе при входе. Нет, нам не запрещали носить их с собой, однако все опасались случайно уронить драгоценный сосуд, поэтому каждый оставлял колбу на столе, если не брать в расчет Диану. Та не пожелала расставаться с ней ни на секунду. Стоило мне разлепить глаза утром, я первым делом отправилась к столу. Каков же был уровень моего недоумения, когда на привычном месте не обнаружилось ящика с колбами. Я часто заморгала, принялась вертеть головой по сторонам. Глаза не находили нужного предмета. Часть меня хотела задать вопрос ближайшему охраннику, но другая часть меня предупреждала о неминуемом наказании, если решусь на подобную дерзость. Сегодня был третий день. Сегодня мы все еще должны были пить странную смесь, чем бы она ни была. Я ощутила, как задрожали руки. Опять будет больно. Снова будут делать укол. Слезы заволокли глаза пеленой. Быть может, колбы спрятали? Мы должны их найти? Я принялась неспешно обходить помещение, заглядывая во все возможные тайники. Постепенно ребята просыпались, а это значило, что скоро все обнаружат пропажу. Я уже слышала взволнованные шепотки, но не желала тратить время на глупы разговоры. Я не хочу снова быть наказанной. Не хочу! Диана все так же спала в своем уголке. Я приметила, что возле ее правой руки лежала одинокая колба, на дне которой еще оставалась жидкость. Я огляделась, чтобы убедиться в том, что больше ни у кого не было драгоценного сосуда. Чтобы это могло значить? Почему я оставила колбу на столе? Почему не могла забрать с собой? Я потопталась на месте, прежде чем приблизиться к девочке. Она дрожала во сне. Ей снились кошмары? Шум за входными дверьми заставил меня вздрогнуть. Человек в халате идет проверить, выпили ли мы содержимое колб? Идет проследить, что мы ведем себя как должное? Когда он поймет, что у меня нет колбы, он меня накажет? Накажет за нарушение правил? Слезы уже текли по щекам, я сжала руку в кулак. Но ведь никто не говорил, что каждый должен пить только из своей колбы? Что если я возьму колбу у Дианы? Но ведь накажут тогда ее! А если не сделаю этого, то сама вновь окажусь в комнате для провинившихся! Но я не хочу! Мне снова будет больно, страшно и… Я подскочила к Диане и схватила колбу с пола. Дрожащими пальцами открутила крышку и сделала глоток. Теперь сосуд был пуст. Отошла от девочки как можно дальше, даже боясь смотреть в ее сторону. В тот же миг входная дверь распахнулась, пропуская человека в халате в наше скромное жилище. Он вновь перекинулся парой слов с охранниками, после чего начал привычный обход. Он подходил к каждому, качал головой, когда ребенок разводил руками, недоумевая, куда могла подеваться его колба. Когда настал мой черед, я потупила взгляд. - Рене, ты тоже не пила сегодня лекарство? Я все так же гипнотизировала пол, не решаясь поднять на говорившего глаза. Но нужно было ответить. Нельзя игнорировать заданные вопросы. - Пила. - Неужели? Тогда у тебя должна быть пустая колба, не так ли? Я протянула руку с опустевшим сосудом. Кажется, человек не ожидал подобного. Повисла продолжительная пауза. Я ощутила, как пальцы незнакомца забрали колбу из моих рук. - Это твоя? Я зажмурилась от страха. Вот он, тот самый решающий момент! Я украла колбу! Но ведь это не было запрещено? - Нет. - Вот как, - человек издал непонятный звук, похожий на цоканье. – Чья она, Рене? Я чувствовала, как все присутствующие устремили взгляды на меня. Не только человек в халате, но и остальные ребята, даже охранники. - Дианы, - я сглотнула. - Значит, ты забрала колбу у Дианы? Почему? - Вы же сказали, что мы должны пить это три дня? Сегодня третий день. Нельзя нарушать правила. Пить лекарство каждое утро в течении трех дней – это правило. Я не смогла сдержать всхлип. Чья-то рука опустилась мне на плечо. Видимо, человека в халате. У охранников хватка тяжелее. - Пойдем со мной, Рене. Я послушно посеменила за незнакомцем. Я не видела куда иду из-за слез, застилавших глаза. Я даже не обратила внимание на то, что за нами захлопнулась дверь с привычным металлическим лязгом. Я осознала, что мы покинули подвал только тогда, когда споткнулась о ступеньку и чуть не упала, но рука человека в халате не позволила растянуться на полу. - Дорогая, сегодня ты молодец. Выполнила все, что требовалось. Рене заслужила похвалу в отличии от стальных. Знаешь, ты больше не вернешься в то помещение. С сегодняшнего дня твое обучение продолжится совершенно в ином месте. Будешь вести себя так же хорошо, и твоя жизнь изменится. Изменится к лучшему. *** Жатвы сменяли одна другую. Я не удержалась от истерического смешка, когда объявили трибутов от первого дистрикта. Блеск и Кашмира. Удача явно не на моей стороне, как и не на их. Брат с сестрой, вместе загнанные на очередную Арену. Они стали моей семьей. Как давно мы знакомы с Блеском? С моих двенадцати? Когда я начала исполнять личные поручения Президента. Да, его тогда приставили следить за мной. Поначалу его раздражало подобное: нянчиться с малолеткой! Еще чего… Однако постепенно он стал единственным моим собеседником, а после и единственным другом. Блеск души не чаял в своей сестре. Какого было ему возвращаться на Арену вместе с ней? Президент словно издевался над всеми нами. А все из-за выходной одной огненной девочки. Я сжимаю зубы. Как же хочется убить Китнисс Эвердин своими руками! Дистрикт четыре. Я смотрю на то, как на мгновение рушится надменная маска золотого мальчика, когда жребий падает на Энни Кресту. Я знаю о том, как дорога ему эта сумасшедшая девочка, поэтому и подмечаю столь незначительную деталь. При свете дня мы играем с ним на публику по уши влюбленных идиотов, но стоит ночи вступить в свои права, Финикк Одэйр спешит к ней, успокаивать после очередного кошмара и сжимать в теплых объятиях. Я не успеваю поразмыслить, насколько она будет мешать Одэйру на Арене, когда восьмидесятилетняя старушка занимает ее место. Мэггс. Даже в такой момент она заботится о своем воспитаннике. Понимает, насколько дорога для Финника эта рыжеволосая девочка. Я стараюсь заглушить злость. Меня совершенно не должен беспокоить человек по имени Финник Одэйр. Особенно при теперешних обстоятельствах.