Размыленные зарисовки

Майкрофт знал, что поедет. Даже когда не говорил ничего конкретного, посещая своего возлюбленного в больнице. Именно в день выписки оттуда Милвертон поставил его перед фактом своего отъезда. И даже если не знал, он верил, что Майкрофт, вероятнее всего, согласится поехать с ним. Несмотря на всё произошедшее за последние годы, эта вера отчего-то снова ожила. И вот наступил долгожданный сочельник, но Кардифф оказался немного не таким, как хотелось им обоим. Пришлось импровизировать. Каждому в своей стезе. Чарльз ворвался в номер Майкрофта с двумя вешалками с одеждой в чехлах, воодушевленный своим планом на ближайший вечер. – Майи, я нашёл клуб!.. Так он и замер возле двери, потому что увидел, над чем сейчас колдовал Холмс. – Это же... Нет!– в театральном ужасе пробормотал Милвертон. – Он самый,– нежно, воркуя с кассетным видеопроигрывателем, ответил Холмс. – Но в клубе праздничная программа,– Чарльз уже понимал, что не выиграет здесь, но не мог не показать свою скорбь. И упрямство. – Которая длится два дня,– продолжил Майкрофт, со своим фирменным взглядом "я всё уже знаю",– а завтра запись "Моей прекрасной леди" будет не достать. – Нечестно!– воскликнул Милвертон, хотя уже смирился с планом. И с тем, что они пересмотрят всю стопку старья, которую достал Майкрофт. К слову, Чарльз помнил о консервативности партнёра. И тоже любил старое кино. Но принципы есть принципы! – Ты всё ещё ленивец, не могу поверить, что мы проведём весь праздник перед телевизором!– снова возмутился он, когда они запаслись закусками, заказали из ресторана бутылку шампанского и устроились на кровати. – Никто не заставлял тебя устраивать такой марафон по окрестностям Кардиффа,– усмехнулся Майкрофт и подлез к нему, обнимая со спины и прижимая к себе. Чарльз ругаться долго не стал, признаться, он и сам действовал больше по привычке. Из-за всех побочек капельниц и Того неприятного препарата Милвертон тоже порядком устал от длительной прогулки, просто заметил не сразу. Смотреть вместе фильмы из юности тоже было весело. Особенно когда они стали цитировать фразы параллельно голосам на экране. А песни, конечно, совершенно безбожно сфальшивили. Чарльз всегда наслаждался тем, как Майкрофт начинал дурачиться рядом с ним. Никогда ведь не подумаешь на этого человека, если не увидишь собственными глазами. Но вот поцелуев у них до сих пор не было. Как бы они не проводили время вместе (если так можно назвать пару встреч во время и после расследования и краткие, ничего не значащие, в рамках длительной разлуки, переписки), в эту зону почему-то вход был закрыт. Они занимались сексом, касались друг друга, но не целовались. Чарльз чувствовал неладное. Майкрофт не предлагал ему конкретно встречаться как партнёрам, да и сам Чарльз эту поездку предложил совершенно спонтанно. Он отчего-то свято был уверен, что Майкрофт не откажет. Но всё же хотелось, чтобы Холмс снова сказал, чего хочет. Ещё со студенческих лет Чарльз выбивал из Холмса понимание чувств. Чтобы именно он... Инициативы от Майкрофта дождаться было праздником. И вот теперь Чарльз застыл в предвкушении. О том, чтобы быть первым не было и речи, это ведь Майкрофт оставил его, а теперь вернулся! Милвертон развалился на своём возлюбленном и рассеянно смотрел на экран. "Вест-сайд" уже давно затёрся до дыр. Но сегодня всё было хорошо, даже его видеть было приятно. – Майи, а мы же ставили, да? – Скучная постановка тогда была, вот ты и не помнишь,– ответил ему в волосы Холмс, также рассеянно наблюдая за действиями на экране. – Я помню, как ты хотел бы играть Джульетту. Мы репетировали даже. О, я ещё помню, чем закончилась та наша встреча! – Никогда не питал особой любви к этой пьесе, мы обсуждали её в рамках Вест-сайда,– парировал Майкрофт, припоминая тот момент после того, как Чарльз познакомил его с картиной. – И всё равно,– Чарльз посмотрел наверх, пытаясь заглянуть ему в лицо. – Тогда слезай,– отозвался Холмс. Милвертон нехотя поднялся, Майкрофт тоже выпрямился и приблизился совсем близко. Пригляделся. Чарльз хмыкнул, обнял его за шею, подаваясь ближе. – Ты снова это делаешь? – Привычки,– отозвался Майкрофт, потёрся носом о чужую бледную щёку. Чарльз приоткрыл губы, делая вдох и Майкрофт перехватил его губы, целуя. Они не целовались бог знает сколько лет. И теперь было так волнующе. Языки встретились где-то посередине, задевая зубы свои и чужие. Отстранились синхронно. Майкрофт отступать не стал и припал в более кратком поцелуе, но не менее сладостном, чем предыдущий. У Чарльза выступили слёзы на глазах от ощущений, так что первым делом после он снял очки. – Чтобы я ещё раз забыл, что у тебя не бывает полумер, Майкрофт Холмс!– воскликнул он, вытерев глаза,– И каковы твои поцелуи на вкус... – У тебя будет время запомнить,– улыбнулся Майкрофт, Чарльзу его слова не понравились. Трактовать можно двояко. – Я тебя не отпущу, дорогой,– с меньшим запалом, чем обычно произнёс он. – До нового года и ты от меня не избавишься,– отозвался Майкрофт, Милвертон задумался, они возвращаются двадцать седьмого, что ещё у Майкрофта в планах? – А потом?– уточнил Милвертон. – А потом увидим,– Майкрофт хотел было поцеловать его в щёку, но Чарльз отвернулся и вперился взглядом в экран. – Не забудь, ты обещал мне завтра,– бесцветно напомнил Чарльз. – Не забуду,– кивнул Майкрофт и тоже сел рядом ровно. Чарльз хотел бы, чтобы Майкрофт снова обнял его, пообещал остаться, но это было бы слишком хорошо. Вот сам спросил и сам испортил себе выходные этим вопросом. Майкрофт всё же протянул руку и взял его ладонь в свою. Милвертон не удержался и улыбнулся, переплетая пальцы. После фильма он пересел к Майкрофту на колени и поцеловал уже сам. Он всегда любил целоваться с Холмсом. Что бы не ждало их после нового года, Чарльз не хотел упустить момент сейчас бы. Майкрофт отвечал ему всё также отзывчиво. Холмс ночью был в роли принимающей стороны, он был готов расплатиться за то, что расстроил дорогого друга. И Чарльз пользовался, хотел забрать от него всё, что успеет. На тридцать первое декабря всё же получилось, чтобы Майкрофт пригласил Чарльза к себе. Милвертон растерянно стоял посреди огромной гостиной в викторианском стиле с бокалом бренди в руке и озирался по сторонам. – Май, ты не боишься потеряться в таких хоромах? – Нет. Тебе сделать путеводитель?– фыркнул Майкрофт, войдя с бутылкой вина и небольшим подносом с канапе. Чарльз сощурился, отставил выпивку на каминную полку, подкрался к Холмсу со спины, пока тот расставлял посуду на столике, обнял и поцеловал за ухом, провоцируя волну мурашек у партнёра. – Чарли!– выругался Майкрофт и Милвертон утянул его на диван, который стоял позади. Опёрся коленями о сидушку и навис над Холмсом. – Я внимательно тебя слушаю,– улыбнулся Чарльз, хитро глядя из-за очков. – Не люблю, когда ты так разговариваешь в моём доме,– отозвался Майкрофт, потянул его за талию и "уронил" к себе на колени,– так-то лучше. Чарльз смотрел на него снизу вверх, чуть лёжа на подлокотнике. Майкрофт улыбнулся и потянулся за поцелуем. Чарльз не поддался, перехватил инициативу, обнял его лицо ладонями, после перевёл руки за шею партнёра. – Говоришь, мне пора запомнить?– уточнил Милвертон, отстранившись, за привычной игривостью лежала тонна горечи. – Чарли,– такой переход настроений был привычен для Милвертона, пусть и требовал времени, чтобы Майкрофт мог снова подстроиться. – Объясни, наконец, что это значит!– Чарльз не любил просить о чём-то таком, но выбора не было. Майкрофт попытался перехватить его взгляд, но не смог. – Чарли, как ты видишь, что между нами может быть? Я сам создал между нами пропасть длиной в полтора десятка лет, мы уже не те, кем были... Но мне всё ещё хорошо с тобой. – Отдыхать от жизни? Ты, конечно, создал нам эту ситуацию, но не во всём твоя вина. Я давно мог тебя найти. Я просто не думал, что нужен тебе, зачем... – Ни зачем. Просто нужен,– Майкрофт коснулся его руки. Чарльз всё ещё сидел на его коленях. И уходить не собирался, вопреки всем словам. – Ты хочешь?.. – Не хочу снова тебя терять. Но не знаю, насколько близко могу подпустить. – Начнём с регулярных свиданий?– наконец улыбнулся Милвертон, выпрямляясь и обнимая Холмса за плечи. – Конечно. И, о твоём вопросе. Мне нравится не просто отдыхать, не без этого, но ты просто мне нравишься. – Я ворочу чужими жизнями при помощи жёлтой прессы! И я тебе нравлюсь!– фыркнул Милвертон. – Как и когда-то. Чарльз рассмеялся и уткнулся ему в плечо, не лучший из него вариант для подражания, чтобы учиться выражать эмоции. Но Майкрофт же выбрал его не только из-за этого? – О политике не будем говорить, что думаешь? – Угу. Ты и без неё привлекателен, дорогой,– мурлыкнул Чарльз и провёл пальцами по тёмным волосам,– самый прекрасный. Майкрофт поцеловал его кисть и подался ближе. Как бы то ни было, одно желание на новый год он может себе позволить.