Записки психованного Кларолайнщика или если бы я писала сцены к Дневникам вампира...

— Дай мне шанс, Кэролайн. Он сказал это так давно. Еще в той, прошлой жизни, когда все было проще. Когда она еще не знала вкуса его губ, когда он еще не давал ей того обещания. — Да ладно тебе... Решайся, Кэролайн. Поговори со мной. Давай же...Хотя бы узнаешь меня. Прошу тебя. Тогда она смеялась над ним. отвлекала, ненавидела. Ненавидела эту немыслимую тягу, эту влекущую тьму. Это было так давно, Клаус... — Там целый мир, который ждет тебя, Кэролайн. Стоит лишь попросить. Пряный, сладковатый вкус крови на губах, языке. Спасительной крови, крови бессмертного. Единственного по настоящему бессмертного среди всех. Его тихое дыхание на волосах. И тот футляр утром на тумбочке. Клаус... последний романтик древности... Ты никогда не признаешься в этом, так? Как и в том, сколько на самом деле моих портретов ты предал огню. Ах, если бы воспоминания могли гореть, как бумага... — Это все было для тебя, Кэролайн. ... Мы одинаковые. ... Ты вернула меня, Кэролайн. Так давно, еще до твоего возвращения. Еще до того как Сайлас, безумный ведьмак, прикидываясь тобой, выворачивал мою душу наизнанку. — Поехали в Новый Орлеан! Чего ты боишься? Тебя, Клаус, я боюсь тебя. До сих пор. Кому же я вру? Я боюсь своих чувств и тех темных желаний, что заставляют меня выть ночами в подушку, кусая губы до крови. Моя кровь... тебе понравился ее вкус, я же помню. Сколько раз ты оставлял меня на грани, а потом неизбежно возвращался, чтобы снова спасти. И исчезал до того, как я увижу страх в глубине твоих глаз. Страх потерять меня. — Он — твоя первая любовь. Я намереваюсь стать последней. Сколько бы времени на это ни ушло... Твои слова, Клаус? Почему же ты так легко отказался от них, променяв на очевидное в общем-то признание. Ведь ты всегда знал, что я чувствую, правда? Читал меня, как открытую книгу. — Я уйду, и ты будешь свободна. Я просто хочу, чтобы ты была честна со мной. Но вот только я не была. Потому что не хочу, чтобы ты уходил. Я никогда не признаюсь в этом тебе. Я не признаюсь даже себе. Только сейчас, когда уже третья бутылка виски подходит к концу и заходит луна. Луна... я бы хотела увидеть тебя волком... Наверное, это красиво. Где ты теперь? С кем? Кто скрашивает твои ночи, первородный? Я так устала от этих проблем... — Я отвезу тебя. Куда только захочешь. Рим. Париж. Токио. Я хочу, чтобы ты увез. Прямо сейчас. Но ты не услышишь и не узнаешь. А я... я не позвоню, не напишу... Клаус... И тут, в ночной тиши под звонкий стрекот цикад, что доносился из сада сквозь открытое окно, по нервам ударил резкий телефонный звонок...