Записки психованного Кларолайнщика или если бы я писала сцены к Дневникам вампира...

— Кто ты? Он открыл глаза, чувствуя непривычное жжение под кожей, словно там разгоралось невиданное жаркое пламя. Мысли путались, память... память давала сбои. — Меня зовут Женевьев, красавчик. Тряхнув упругими рыжими кудрями, она вдруг наклонилась к нему, проведя острым ноготком по заживающим ранам на его животе. Одно движение руки, и натирающие запястья вербеновые веревки упали на пол. — Я в Новом Орлеане, надо полагать? Что затеял Клаус? Девушка... ведьма, понял вдруг он так отчетливо, будто она зажгла огонек на ладони перед его лицом. Девушка хмыкнула. Ее узкая ладонь скользнула по животу выше к груди. Подушечка пальца словно бы невзначай надавила на мгновенно затвердевший сосок. — Клаус? Клаус думает, что ты давно в Мистик Фоллс, Стефан Сальваторе. Но Марсель Жерар имел на тебя другие планы. Ее руки не прекращали ласкать его тело. А голос оставался каким-то отстранено-равнодушным. Это было... странно. И да, он чувствовал, как раздражение закипает в венах, вот-вот грозя вырваться в неконтролируемом приступе ярости. — Эй, успокойся, я - друг. Ведьма убрала вдруг руку, проворно застегнула пуговички его расстегнутой и такой измятой рубашки. — Я лишь помогу тебе выбраться, хорошо? — Зачем тебе это? - Он вдруг схватил ее за руку. Это вышло неожиданно даже для самого вампира. — Зачем тебе помогать мне, ведьма? — Умный мальчик, - она сверкнула сочными зелеными глазами и, не удержавшись, провела ладошкой по его гладкой щеке. — Ты не сделал мне ничего плохого. Плюс я не могу упустить случая досадить Марселю. И знаешь... Клаус рассказывал мне о тебе. О безумном вампире, который единственный за тысячу лет умудрился стать другом Первородного Гибрида. — Как-то неубедительно... - протянул парень, исподтишка рассматривая узкую и простую, почти спартанскую комнату. — Тебе и не надо верить мне. Ты просто пойдешь своей дорогой... - жаркое дыхание обдавало его лицо. — После того, как заплатишь цену. — Я полагаю, ценой будет одна ночь? — Заманчиво, красавчик, но нет. Ценой будет одна услуга. О которой я попрошу, когда ты вернешься домой... Ее лицо приблизилось вплотную. Так близко, он видел каждую пору на коже. Слышал, как дрожат ее ресницы. Он хотел... так хотел прокусить эти идеально очерченные губы. Пить ее кровь, захлебываясь... Потрошитель, дремлющий глубоко внутри него вдруг приоткрыл глаза и заворочался. — Хорошо, Женевьев. Я буду должен тебе услугу.