Nosce te ipsum

      Вики опоздала на утреннюю лекцию Мисселины и буквально влетела в аудиторию, едва не сорвав двери с петель. Причина опоздания была банальна и стара, как мир — она пол ночи оттирала блевотину Мими с пола в ванной комнате, потому что демоница, ожидаемо, перебрала с глифтом и не могла самостоятельно передвигаться, не говоря уж о том, чтобы устранять последствия очередного ночного кутежа с Ади и Сэми. Слава Тару, на этот раз мальчики повели себя более ответственно и предусмотрительно смотались в свою комнату, как только почувствовали, что поймали «белочку», чтобы не обременять Вики еще двумя пьяными телами. Они даже умудрились вернуться в адекватное состояние к утру и прийти на лекцию раньше, чем это смогла сделать Вики. Мими самозабвенно храпела, с головой накрывшись одеялом, когда Вики собиралась на занятия, так что Непризнанной пришлось идти на расстрел в гордом одиночестве.       Вики смущенно застыла в самом дальнем конце кабинета, ожидая выговора за опоздание, но вместо этого обнаружила, что Мисселина сейчас была целиком поглощена другими заботами. Если быть точнее, двумя вполне осязаемыми заботами с крыльями, имя которым было Каспер и Минерва. Они стояли на кафедре рядом с преподавательницей, которая, судя по всему, представляла их всему остальному классу.       Вики мышкой прошмыгнула между партами и села рядом с Энди, коротко улыбнувшись ему. Парень одарил ее лучезарной улыбкой и придвинулся чуть ближе к ней. Он был явно рад, что она выбрала место рядом с ним. Вики достала из сумочки письменные принадлежности, разложила их на своей части парты, наклонилась к Энди и шепотом спросила:       — Что здесь происходит?       — Э-э, — Энди кивнул в сторону Каспера и Минервы, которые красовались перед всеми учениками, как экспонаты на выставке, — Кажется, у нас теперь два новых ученика. Но они не отсюда. Из другой Вселенной или что-то вроде того. Честно говоря, я и сам до конца не разобрался, в чем тут замес, но…       — Да, я знаю, кто они. Появились из ниоткуда во время занятия с Геральдом несколько дней назад, — Вики опешила, — Подожди, они будут учиться с нами? Это какая-то шутка? Ангел Фенцио вообще хотел закрыть их в башне и не выпускать.       В ответ на это Энди лишь пожал плечами.       — Видимо, что-то изменилось.       Вики нахмурилась и уставилась на «новеньких», вглядываясь в их лица. Они выглядели немного уставшими, что неудивительно — их явно утомляло все это цирковое представление с конями. Каспер разглядывал окружающую обстановку, наверняка сопоставляя в голове то, как все это выглядело в его мире, а вот Минерва, наоборот, витала в облаках, словно мысленно была где-то далеко отсюда.       — Эта демоница очень похожа на тебя, — вдруг сказал Энди и перевел взгляд с самопровозглашенной дочери Сатаны на свою соседку по парте, — Но ты намного красивее, — он робко улыбнулся.       — Спасибо… Наверное, — пробормотала Вики, слегка опешив от такого прямолинейного комплимента.       Она быстро нашла глазами Люцифера, который, как всегда, развалился на задней парте. Рядом с ним сидела Ости, которая водила перышком перьевой ручки по его щеке. Демону это явно пришлось не по вкусу, так как он отмахнулся от нее, как от назойливой мухи. Ости явно разозлилась, но виду не подала — не хотела терять лакомый кусочек, который желали заполучить все представительницы женского пола как в школе, так и за ее пределами. Вики тихо хихикнула, прикрыв рот ладонью, и отвернулась прежде чем Люцифер успел заметить, что она на него смотрит.       Когда Мисселина закончила свою речь, Каспер и Минерва спустились с кафедры и сели за свободную парту. Все ученики моментально начали перешептываться и обсуждать новеньких, пока балаган не утихомирила Мисселина, угрожающе постучав указкой по своему письменному столу. Убедившись, что в классе достаточно тихо для того, чтобы всем был слышен ее голос, Мисселина начала вести урок. Первую половину занятия Вики усердно конспектировала лекцию, пытаясь отвлечься от посторонних мыслей, которые одолевали ее с того момента, как она увидела Каспера и Минерву среди учеников школы, и у нее это получалось. Однако потом Энди внезапно заговорил, привлекая ее внимание:       — Слушай, Вики, не хочешь прогуляться со мной сегодня после занятий? Слетаем на парящие острова, как раз потренируешься летать, — он говорил это нерешительно и от волнения сминал пальцы, как будто боялся, что реакция девушки будет не такой, как он ожидал.       Стоило признать, что ухаживания Энди в последнее время стали слишком настойчивыми. Вики не была уверена, что обременять себя романтическими отношениями в мире, в котором она еще толком не успела освоиться, было хорошей идеей. А Энди слишком явно на это намекал. Сохранять их взаимоотношения в рамках дружбы с каждым днем становилось все сложнее, и кто-то должен был нажать на тормоз, чтобы в конечном итоге не попасть в аварию, возможно, смертельную.       Но как выкрутиться? Вики не пришло в голову ничего лучше, чем ляпнуть:       — Я хочу поговорить с Каспером.       — С кем? — Энди непонимающе нахмурился.       — Ну, Каспер Уокер. Новенький. Сын моих родителей из другой Вселенной, — вкрадчиво объяснила Вики, словно разговаривала с пятилетним ребенком.       — А-а, — Энди замялся, — Зачем?       — Мне интересно с ним пообщаться, — тут же нашлась с ответом Вики, — Все-таки, он мой брат. В каком-то смысле.       — Брат, значит, — после этих слов лицо Энди будто бы просветлело, — Ну ладно, тогда, в следующий раз погуляем.       — Да, конечно, — радостно произнесла Вики, довольная тем, что ей удалось отмазаться от прогулки.       Чтобы не быть голословной, сразу же после занятий девушка подошла к Касперу, чтобы Энди это видел. Блондин, вне всяких сомнений, удивился, что она сама к нему подошла, но уже в следующую секунду совладал с собой и вымученно улыбнулся.       — Привет, — вымолвил он.       — Привет, — дружелюбно поздоровалась Вики, мягко улыбнувшись ему, — Пройдемся?       — Да, давай, — с готовностью ответил Каспер, как будто только и ждал этого предложения. Они вместе покинули класс и вышли на задний двор школы.       Стоял солнечный день, который ослеплял своей искрящейся яркостью. Кристально-чистое голубое небо было прорезано белоснежными перистыми облаками, которые напоминали кондовые стяги, спускающиеся на голубой шелк. Каспер и Вики подошли к широкому дубу и скрылись в тени его раскидистых веток, чтобы поговорить без лишних ушей.       — Вас выпустили, да? — наконец спросила Вики, не придумав, что еще можно спросить, — Я слышала, что тебя поселили с Дино.       — Да, судя по всему, — ответил Каспер, облокотившись на толстый ствол дерева, — Но я все равно чувствую себя, словно в гигантской клетке, из которой никак не выбраться. Это не мой мир, Вики.       — Я понимаю, о чем ты. Должно быть, тебе приходится очень нелегко, — с грустью в голосе произнесла Вики, неожиданно для самой себя проявив эмпатию к своему новому знакомому.       — Так о чем ты хотела со мной поговорить? — лицо Каспера украсила собой озорная, почти что мальчишеская улыбка, когда он сказал, — Не поверю, что ты позвала меня на эту «прогулку» без всякой причины.       — Эм, — Вики откашлялась в кулачок, — Честно говоря, мне нужен был повод, чтобы сбежать от ухаживаний Энди. Прости, что использовала тебя, — она улыбнулась ему в ответ, как бы извиняясь.       Каспер рассмеялся. Его смех был похож на тихое журчание ручья в летний полдень. Смеялся он искренне и заразительно.       — Хорошо, я тебя прикрою, — заверил он, с трудом остановив поток смеха.       В голове у Вики роились десятки вопросов, но она понятия не имела, с чего начать. Каспер произвел на нее впечатление спокойного, уравновешенного и легкого на подъем человека, к тому же, он был отражением ее самой, только другого пола, так что они с ним очень быстро смогли бы найти общий язык. Но все происходящее до сих пор казалось ей таким нереальным, таким сюрреалистичным, что свыкнуться с этим было очень непросто.       — На самом деле, я хотел кое-что с тобой обсудить, — Каспер замялся, — Но не уверен, что имею право заводить такой разговор с тобой, сейчас.       — Так, я уже немного напряглась, — добродушно усмехнулась Вики, — В чем дело? Выкладывай.       — Вчера мы с Минервой и Серафимом Кроули летали в Цитадель на аудиенцию с… главным советником Эрагоном, кажется, так его звали, — Каспер устало потер переносицу, — Он сообщил нам, что мы не выберемся отсюда, пока не выполним условия Тара. Пока не познаем самих себя. Понятия не имею, что это значит, но, честно говоря, не это меня сейчас волнует больше всего.       — А что же? — настороженно спросила Вики.       — Я надеялся, что смогу встретиться с ма… Ребеккой во дворце Цитадели. Но мне не представилось такой возможности. Я бы очень хотел увидеть ее, потому что не знаю, стала ли она Серафимом в моем мире. Возможно, это моя единственная возможность сделать это.       Вики застыла на месте, услышав такое родное и в то же время такое далекое имя. Вспомнила женщину, которая для нее навсегда застыла в образе молодой и прекрасной незнакомки, которая покинула их с отцом так рано. И поняла, что не хочет, чтобы мама и дальше оставалась для нее призраком из прошлого. Поняла, что хочет узнать ее поближе.       Шестеренки в голове у Вики крутились очень быстро — она судорожно соображала, какой может быть выход из данной ситуации. Наконец, ее осенило.       — Я слышала от Дино, что у Фенцио в кабинете находится осколок зеркала Небытия. Вроде как, оно способно показать любого бессмертного, которого ты попросишь, и неважно, где он находится, — на одном дыхании выпалила Вики, взволнованная собственной идеей.       — Правда? Есть способ? — моментально воодушевился Каспер. Его глаза заблестели от предвкушения.       — Да, можем попробовать, — Вики кивнула головой, — Придется влезть в амплуа воришек. Даже меня отчислят за нарушение правил, я не сильно расстроюсь.       — Почему? — удивился Каспер, — Я думал, никто не хочет упускать шанс на вторую жизнь.       Вики поджала губы и посмотрела на бескрайнее небо, которое начинало затягивать в свой омут, если вовремя не отвести взгляд.       — Потому что я не хочу здесь находиться. Школа никогда не станет моим новым домом. Я ведь тоже чувствую себя здесь чужой.

***

      Вы когда-нибудь задумывались о том, каково это — быть ребенком исчадия Ада? Ребенком воплощения всего порочного, жестокого и кровожадного, что может только вместить в себя демоническая сущность. Наследницей огромной империи, которая веками медленно уничтожает себя изнутри, потому что она погрязла в распрях, порожденных честолюбием и желанием заполучить в свои руки как можно больше.       Наверняка не задумывались. Сама мысль об этом с большой вероятностью будоражит ваше сознание и заставляет кровь застывать в жилах от одного упоминания данного факта. Еще бы, ведь Сатана не зря окружил свой титул ореолом страха и ужаса. Поверьте, он делал это очень старательно и кропотливо. Настолько, что даже самые верные его подданные разбегались в диком испуге. Впрочем, далеко убежать у них обычно не получалось. Сатана казнил всех до единого, кто посмел от него отвернуться. Прилюдно, напоказ. Еще один инструмент контроля над придворными и населением — публичные казни. Всегда работало безотказно, как хорошо отлаженный механизм.       Однажды Минерве даже выпала честь лично казнить одного из нарушителей закона — Мерезина, князя Шестого чина и бывшего предводителя «воздушных властей» Ада. Это произошло практически сразу же после того, как она прошла обряд инициации, который провозгласил ее единственной и полноправной наследницей адского престола. Если бы она сказала, что не получила от казни удовольствия, то соврала бы. К тому же, ей было не привыкать: она запачкала свои руки в крови еще до своего совершеннолетия.       Минерва была готова казнить еще хоть тысячу демонов, лишь бы снова увидеть ту гордость в глазах отца, с которой он смотрел, как она собственноручно отрубает предателю голову на плахе. Подобное чувство с его стороны до этого момента она видела лишь раз, но это было очень давно, и она точно не собиралась повторять этот опыт. Ей было слишком больно. До сих пор.       Но был и другой способ вызвать у Сатаны если не гордость за своего отпрыска, то хотя бы чувство уважения — позволить себя избить. О, этой «уловкой» Минерва пользовалась достаточно часто. Иногда она могла специально провиниться и сделать все для того, чтобы отец узнал об ее оплошности. За этим неминуемо следовала аудиенция, на которой проливалась ее королевская кровь и ломались королевские кости. Давать отпор было запрещено — только терпеть. Зато каждый раз, чувствуя металлический привкус у себя во рту, Минерва знала, что в этот самый момент отец смотрит на нее, как на достойную. Это было испытанием на прочность. И она каждый раз успешно его проходила.       Было ли это своего рода проявлением мазохизма? Возможно. Не стоит забывать, что тот, кто любит причинять боль другим, сам становится зависим от боли.       Минерва практически не чувствовала волнения, когда ступила на родные земли, пусть и в чужой для нее Вселенной. Тем более, ее сопровождал Люцифер, перед которым нужно было держать лицо и ни в коем случае не показывать свои слабые стороны. Как ни прискорбно было это признавать, сейчас она находилась на его территории. Он был хозяином, а она — пустым местом. Самозванкой. Но Минерва была готова на все, лишь бы изменить такое положение вещей.       Было странно видеть, как прислуга, которая еще буквально несколько дней назад лебезила перед ней и всячески старалась угодить своей госпоже, теперь смотрела на нее с настороженностью и презрением. На секунду Минерве в голову даже закралась мысль о том, что, вернувшись в свой мир, она обязательно казнит парочку слуг, которые проявили по отношению к ней особую грубость. Профилактики ради. Но потом вдруг поняла, что это будет глупо и незрело. Они не виноваты в том, что их клоны из другой Вселенной не способны распознать в ней силу рода Сатаны, которой она обладала.       Люцифер вел себя чуть более сносно, чем в школе, но, тем не менее, в ее глазах он оставался таким же высокомерным подонком. Видимо, опасался, что ему прилетит нагоняй от папочки за все его прогулы, и где-то глубоко в душе сыну Сатаны было страшно. На самом деле, находясь в Аду, Минерва впервые за все время разглядела в Люцифере представителя королевских кровей. Он шел по коридорам, ведущим к тронному залу, размеренно, как вышколенный солдат. Его плечи были расправлены, точеный подбородок поднят вверх, а обычно демонстрирующее насмешку лицо сейчас было максимально серьезным и сосредоточенным. Было ли это из-за того, что ему сейчас предстояла встреча с отцом-деспотом, или дело было не только в этом?       Минерва не стала ничего додумывать и последовала примеру своего сопровождающего, нацепив на лицо непроницаемую маску из холода и стали. В данный момент уверенности ей придавали ее мощные бордовые крылья и осознание внутреннего могущества, которое она могла продемонстрировать Сатане из этой Вселенной. К тому же, она сомневалась, что в этом мире он мог быть еще бóльшим ублюдком, чем в ее собственном.       Наконец, они дошли до широких дверей, которые разделяли коридор и тронный зал. Люцифер одним кивком головы спровадил двух стражников, сторожащих вход в обитель Сатаны, а затем положил ладонь на ажурную дверную ручку, но вместо того, чтобы открыть двери, замер в таком положении на несколько секунд, а затем резко обернулся к Минерве и произнес:       — Говорить буду я, а ты помалкивай. Одно неверно сказанное слово — и он тебя убьет. Уяснила, самозванка?       — А тебе-то с этого что? — Минерва уставилась на него в упор, замечая, как каменеет его лицо, — Ты сам пару дней назад угрожал мне расправой. Больше не желаешь моей смерти, красавчик?       — Если, согласно замыслу этого мудозвона Тара, мы с тобой как-то связаны, то я не желаю, чтобы твоя преждевременная кончина негативным образом отразилась на мне, — быстро и абсолютно бесстрастно проговорил Люцифер, всем своим видом пытаясь показать, что ему на нее наплевать.       — То есть, причина только в этом? — Минерва вопросительно выгнула одну бровь, продолжая провоцировать своего собеседника.       — Только в этом.       Оба на некоторое время замолчали, а затем Минерва ехидно улыбнулась и поспешила заверить:       — Не волнуйся, Лю-ци-фер, сын Сатаны, наш папочка не убьет меня. Не сможет после того, как увидит во мне свою.       Люцифер злобно посмотрел на нее, а затем тряхнул своей прилизанной шевелюрой и толкнул двери, впуская их обоих в тронный зал. Сатана восседал на своем привычном месте, и Минерва почувствовала облегчение от того, что он выглядел точно так же, как и в ее Вселенной. Одет в элегантный костюм, который был пошит специально на заказ лучшими кутюрье Ада. Каштановые волосы были уложены в идеальный квифф, словно он переместился в Ад прямиком из модного салона. Однако его демоническую сущность выдавали два широких завитых рога, выходящих из уголков лба, и закостеневшие, но от этого не менее солидные крылья. Будучи еще маленькой, Минерва боялась, что, когда она станет новой Сатаной, ее безупречное личико будет обезображено такой же парой рогов, но эти страхи оказались беспочвенны. Как и в дикой природе, только самцы могли обладать таким первичным половым признаком. Пронесло.       Сатана лениво поднялся со своего трона, спокойным движением поправил полы своего пиджака, не сводя внимательного, хищного взгляда с Минервы. Кажется, Люцифер был ему сейчас совершенно не интересен, все внимание правителя Ада приковала к себе та, кто назвалась его дочерью… и та, которая в его глазах ею не являлась. Пока что не являлась.       Сократив расстояние между собой и новоприбывшими гостями до пары метров, Сатана остановился и вальяжно сложил руки в карманы. Он слегка наклонил голову вправо с внимательным прищуром, рассматривая Минерву с головы до ног.       Наконец, застоявшуюся тишину разрезал его низкий, громоподобный голос, который гипнотизировал и подчинял своей воле:       — Значит, Минерва. Забавно, что ты являешься точной копией отпрыска Ребекки Уокер, но при этом называешь себя моей дочерью. Я вижу в этом некоторую иронию. И в то же время насмешку от судьбы.       Минерва незамедлительно присела на одно колено и склонила голову так, как того требовал дворцовый этикет. Поднявшись, она заставила себя смотреть прямо в глаза Сатане и ровным голосом произнесла:       — Приветствую Вас. Мне самой эта схожесть с Непризнанной пришлась совсем не по душе. Но я уверяю, что, несмотря на это, я действительно являюсь Вашей дочерью в другой Вселенной. Старшей дочерью, — после этих слов она быстро откашлялась в кулак и добавила, — И единственной.       Краем глаза Минерва уловила удивленный взгляд Люцифера, который явно был шокирован ее манерами. Думал, я только и умею, что огрызаться и посылать всех вокруг к черту? Я знаю, когда следует показать зубки, а когда, наоборот, слегка утихомирить свой пыл.       Сатана удовлетворенно кивнул, кажется, довольный выказанным ему уважением. Когда он задал вопрос Люциферу, то даже не удостоил его взглядом:       — А что скажешь ты, сын? Минерва действительно может быть моей дочерью? Мне доложили, что вы делите одну комнату. Надеюсь, ты не терял время даром?       Люцифер сделал шаг вперед и повторил все то же самое, что до него сделала Минерва. Опустился на одно колено, приклонил голову, как показалось девушке, с большой неохотой. Затем быстро поднялся на ноги и отчеканил:       — Я до последнего открещивался от этой мысли, но нашел способ, как узнать это наверняка. В одну из ночей, — он моментально оказался рядом с Минервой и, бесцеремонно схватив ее за запястье, поднял ее руку вверх, демонстрируя аксессуар, который находился на ее безымянном пальце, — Я незаметно украл ее перстень и отнес к Вакуле, главному кузнецу Ада, чтобы проверить его подлинность. И это оказалась не подделка. Девчонка действительно носит фамильное кольцо нашего рода, — он с некоторой брезгливостью отпустил ее руку, — Так что, по всей видимости, она говорит правду.       Вот же хитрожопый ублюдок! — мысленно разозлилась Минерва, однако уже в следующую секунду ей пришлось признать: что ж, это был довольно умный ход.       Сатана задумчиво потер подбородок, а после кивнул, принимая слова Люцифера во внимание.       — И какое же отношение ко всему этому имеет Тар?       Было непонятно, к кому именно он обращался, так что Минерва решила пойти наперекор напутствию Люцифера и заговорила прежде, чем тот успел раскрыть рот:       — Тар каким-то образом перенес меня и еще одного бессмертного, точнее, Непризнанного, в эту Вселенную. От Эрагона мы узнали, что он хочет, чтобы мы познали самих себя, но никто не понимает, как именно мы должны это сделать, и чего Создатель пытается этим добиться.       — Меня не волнует, зачем вы здесь и с чем вам придется справляться, — хмыкнул Сатана, — Меня беспокоит, не доставит ли мне это проблем.       — Я не собираюсь нарушать порядки вашей Вселенной, — поспешила ответить ему Минерва, но Сатана прервал ее.       — Вы уже их нарушили своим появлением.       И это было правдой. Правдой, которую никак нельзя было оспорить. Своим межпространственным перемещением Минерва и Каспер, фактически, изменили текущий ход истории. Вмешались в естественное развитие событий. Но разве они просили этого? Разве они виноваты в том, что какому-то деду в фиолетовом плаще стало скучно, и он решил таким образом позабавиться?       — Отец, — вдруг заговорил Люцифер, недовольно зыркнув на Минерву за ее излишнюю смелость, — Я прослежу за тем, чтобы девчонка не доставила нам никаких хлопот. При первой же возможности она вернется обратно в свою Вселенную, и ты больше никогда ее не увидишь.       — Да, — незамедлительно поддержала его Минерва, — Я не собираюсь здесь задерживаться. Меня ждет мой настоящий отец… и мой трон.       Сатана вдруг расплылся в ястребиной ухмылке, больше напоминающей оскал. В его алых глазах двумя яркими огоньками загорелся азарт, и Минерва сразу поняла, что это не к добру.       — Такая хрупкая и миловидная леди, заполучившая право стать правительницей Ада… Как же так вышло?       Минерва знала, что он сейчас испытывал ее. И она собиралась выдержать его нападки с достоинством.       — Потому что в свое время я доказала тебе, что достойна этого права.       — В самом деле? — насмешливо поинтересовался Сатана, — И что же ты сделала?       Минерва почувствовала, как в горле встал ком, но она усилием воли заставила себя сглотнуть этот мерзкий, отравляющий сгусток, и сказала, твердо, уверенно, как бы подводя черту:       — Я убила ради тебя. Когда была еще ребенком.       Люцифер, стоящий чуть поодаль, стиснул челюсть так сильно, что было слышно, как заскрипели его зубы. Его руки непроизвольно сжались в кулаки, а все тело затряслось, как от лихорадки. Он в считанные секунды совладал с собой, но это было слишком значимым в данную минуту, чтобы Минерва не обратила на это внимание. Гадать, почему у сына Сатаны ее слова вызвали столь бурную реакцию, девушка не стала, потому как сейчас ее волновало только мнение Сатаны.       «Отец» оценивающе посмотрел на нее, уже без прежнего пренебрежения во взгляде. Безусловно, его это впечатлило. Но… этого все равно было недостаточно. Недостаточно, чтобы вызвать у него уважение.       Минерва сделала шаг вперед. Еще один. И еще, пока не оказалась лицом к лицу с Сатаной.       — Если для тебя… для Вас мои слова не имеют веса, то я готова доказать их правдивость действиями. Есть один хороший способ проверить это.       Ее голос дрожал, но ей почти не было страшно. Потому что она проходила через это сотни и сотни раз. Всю свою сознательную жизнь.       — И какой же? — с плохо скрываемым удивлением спросил Сатана, явно не ожидая такого развития событий.       Вдох.       — Вы знаете, какой.       Выдох. Снова вдох.       — Боль — это иллюзия. Боль — лишь тренажер силы воли и характера. Так же ты мне всегда говорил, отец?       Выдох. Руки моментально вспотели, а сердце учащенно забилось, беспомощно заметалось в грудной клетке, как загнанная птица. Все уже было сказано, пути назад не было.       Услышав собственные слова из чужих уст, Сатана отступил назад, потрясенный, однако выражение крайнего изумления на его лице как по щелчку пальцев сменилось торжествующей улыбкой. Он расхохотался во всю мощь легких, и было в этом смехе что-то нездоровое, что- то по-настоящему садистское и извращенное… и в то же время что-то родное.       Неожиданно Люцифер встал между отцом и Минервой, как бы загородив девушку собой. По волнам исходящей от него энергетики Минерва поняла, что он был взбешен до предела. Она прекрасно его понимала, но не хотела, чтобы он ей мешал. Она осторожно положила руку ему на плечо, но Люцифер грубо сбросил ее и заговорил сквозь зубы:       — В этом нет необходимости. Девка не понимает, что несет. Позволь мне увести ее, пока она не натворила глупостей.       — Люцифер! — возмущенно воскликнула Минерва, тоже разозлившись, — Твоего мнения никто не спрашивал! Это только между мной и отцом.       — Он не твой отец! — Люцифер сорвался на крик, окончательно потеряв над собой контроль. Он резко развернулся и едва слышно прошипел, — Не терпится отправиться к праотцам в Небытие, сумасшедшая?       Минерва была непреклонна.       — Я сказала тебе, что не умру сегодня. И я сдержу свое слово. Сам увидишь.       Сатана взмахнул рукой, останавливая их словесную перепалку.       — Довольно. Люцифер, оставь нас наедине.       Люцифер не смел перечить своему отцу. Он мог делать это лишь исподтишка, как бунтующий подросток, но в прямых столкновениях всегда подчинялся его воле. Минерва знала это наверняка, потому что была точно такой же, как он. Люцифер шумно выдохнул, раздосадованно покачал головой, бросил последний взгляд на Минерву перед тем, как уйти. Она осталась один на один со своим самым страшным кошмаром и самым желанным палачом.       Сатана неторопливо снял свой пиджак и отбросил его в сторону. Засучил рукава белой рубашки. Он делал все нарочито медленно, смакуя момент. Минерва стояла прямо, не шевелясь. В голове прозвучал голос отца, точнее, слова, которые он сказал ей перед тем, как избить впервые: закрой глаза. И Минерва закрыла.       Первый удар пришелся в висок. Этот удар был практически беззвучным, но такой силы, что Минерва покачнулась. В следующую секунду последовали два других удара, и она упала на колени. Ее глаза все еще были закрыты.       Несколько секунд ничего не происходило, однако затем вся мощь Сатаны обрушилась на нее с новой силой. Ударив ее носком ботинка по ребрам, отец отошел на несколько шагов назад, видимо, чтобы полюбоваться результатом. Однако, по всей видимости, это его не удовлетворило, и он, схватив ее за шею, приподнял на несколько сантиметров от пола и отбросил в сторону, как тряпичную куклу. Минерва пролетела через весь тронный зал, больно ударилась затылком о холодный камень одной из колонн и сползла на пол. Наконец, она решилась открыть глаза. Взор застилала багровая пелена. Она еще не успела толком прийти в себя, как Сатана подошел к ней и присел рядом на корточки. Он протянул к ней правую руку, обхватил жесткими пальцами ее подбородок и приподнял, так, чтобы она смотрела прямо ему в глаза.       — Как думаешь, на сегодня хватит с тебя? — в его глазах — холодная и безжалостная пустота, в его голосе — лязг стали, в его движениях — убийственная скорость и беспощадность.       — Нет, — прорычала Минерва и вырвалась из крепкой хватки отца, чтобы сплюнуть кровь, — Не хватит.       И это было именно то, что он ожидал от нее услышать. Она его не разочаровала. Сатана усмехнулся, с наслаждением почесал свою щетину и поднялся на ноги. Минерва тоже встала, ощущая, как кружится голова, и пульсируют виски. Она прекрасно знала, что последует далее, и ей больше не было страшно.       Покалечит, но не убьет. Покалечит, но не убьет…       Сатана поднял руку вверх и сжал ее в кулак, который тут же вспыхнул алым пламенем. Дальше все происходило так быстро, что Минерва даже не успела толком понять, куда именно наносились удары — в страшной агонии билось все ее тело. Затем, когда все закончилась, она обнаружила себя распластавшейся на полу с раскинутыми в сторону руками и обугленными крыльями. Было трудно определить, что именно Сатана ей сломал или вывихнул — болела каждая клеточка тела, а все открытые участки кожи были обожжены. Но отчего-то Минерве захотелось рассмеяться — долгим, раскатистым, практически торжествующим смехом.       Ведь она это выдержала. Она доказала Сатане, что действительно является его дочерью в другой Вселенной. И теперь она знала это наверняка.       Минерва, едва шевелясь, поднялась на дрожащих ногах. Она чувствовала, как что-то густое и теплое — кровь — стекает вниз, по ее щеке, и капает на пол. Все ее внутренности, по ощущениям, превратились в фарш, но ей было плевать. Она будет жить. Главное, что теперь Сатана будет хоть немного ее уважать.       — Я впечатлен твоей выдержкой, дорогуша, — наконец произнес Сатана, вернувшись на свой трон, — Обычно Люциферу достается сильнее, но и с тобой я, скажем так, не проявил ненужной деликатности, — он усмехнулся и махнул рукой, — Можешь идти, Минерва.       — Сп-пасибо, — сгусток крови во рту мешал нормально говорить, — Мне позвать Люцифера?       — Нет, мне с ним разговаривать не о чем. Пока что, — за этими словами последовала зловещая улыбка, которая не предвещала ничего хорошего.       Минерва с трудом поклонилась правителю, чувствуя острую боль в области поясницы, и вышла из тронного зала. Когда за спиной с грохотом захлопнулись двери, она, прихрамывая и еле сдерживая стоны от боли, которой сопровождался каждый ее шаг, побрела к лестнице. Аккуратно опустившись пятой точкой на один из каменных выступов, она положила локти на колени и обхватила голову руками, посылая импульсы, чтобы черепушка хоть ненадолго перестала трещать и раскалываться на кусочки от нанесенных ударов. Из-за угла вышел Люцифер — его лицо выглядело беспощадно-равнодушным, и он точно не собирался ее жалеть. Да и ей это было на хрен не нужно. Сейчас бы сигаретку или косячок, даже ускоренная регенерация не доставляет такого кайфа, как курево.       Люцифер молча сел рядом с ней, принципиально не глядя на нее. Минерва едва заметно закатила глаза и хмыкнула. Следующие несколько минут прошли в гробовой тишине, пока демон не спросил:       — Зачем ты позволила ему себя избить?       Минерва устало взглянула на него, не желая тратить драгоценные силы на очередные бесполезные распри.       — Чтобы заполучить его уважение.       — Поздравляю, сумасшедшая, теперь у него целых две игрушки для битья.       — Спасибо. Разделаем парочку суккубов в честь этого?       Люцифер, наконец, соизволил посмотреть на нее. В его глазах смешались злость, осуждение и что-то еще, чего Минерва не смогла распознать.       — У тебя каша вместо мозгов, ты в курсе? — в его низком баритоне не было ни тени насмешки, лишь холодная серьезность, которая резала без ножа.       — Да, после такого уж точно, — горько усмехнулась Минерва, потирая ушибленный затылок.       Люцифер вдруг напрягся, стал максимально сосредоточенным, будто решаясь на что-то. Затем фыркнул, развернулся к Минерве всем корпусом и, бережно смахнув прилипшие к лицу черные локоны, принялся осматривать ее, чтобы оценить степень тяжести травм. Он делал это молча, как будто это было в порядке вещей, а Минерва просто позволяла ему это делать. Кажется, Люцифер пришел к неутешительным выводам, так как он поднялся на ноги, скрестил руки на груди и резюмировал:       — Тебе нужно в лазарет.       — Обойдусь, — пропыхтела Минерва, с трудом оторвав свой зад от ступеньки, — Ускоренная регенерация сделает свое дело.       — Это не обсуждается, — отрезал Люцифер.       — А ты сам-то часто навещаешь медсестер после визитов к папочке? — в лоб спросила девушка, зная, что ответ будет примерно таким: «нет, я не пользуюсь услугами лазарета и оно мне в принципе до пизды».       — Не спорь, — Люцифер подхватил ее за локоть, но сделал это осторожно, чтобы еще больше не травмировать сломанные кости, — Возьмешь пузырек с обезболивающим и проглотишь его прямо в лазарете, иначе я самолично запихаю содержимое тебе в глотку. Ты меня поняла?       — Какой ты заботливый, — проворчала Минерва, не торопясь вырывать руку из его хватки. Слишком сильно болело.       — Это не забота. Не обольщайся. Мне на тебя наплевать.       — Взаимно, придурок, — ядовито выплюнула Минерва и оскалилась. Но все еще позволяла ему вести себя по бесконечным коридорам и придерживать под локоть, чтобы не свалиться на пол от бессилия.       Люцифер позаимствовал у одного из стражников городских ворот морского дракона, чтобы без лишних проблем и заморочек доставить Минерву в школу. И она, возможно, самую малость, была бы ему за это благодарна, если бы упрямый сукин сын не заставил ее выпить противное лекарство, от которого сводило скулы. Когда они вернулись в свою комнату, Минерва уже было хотела плюхнуться на кровать, но Люцифер остановил ее и развернул к себе.       — Пока ты не заснула, ответь на один мой вопрос.       — А ты у меня что-то спрашивал? — саркастично поинтересовалась Минерва, одолеваемая желанием закатить глаза раз и навсегда, чтобы не делать это каждую минуту во время общения со своим назойливым соседом.       Люцифер проигнорировал ее выпад. Кажется, сейчас ему было совсем не до шуток и препирательств с ней. Он посмотрел ей прямо в глаза, словно выискивал там что-то полезное для себя, и спросил:       — Кого ты убила, когда была ребенком?