Мистер Вонка

      — О, об этом цехе я знаю все. Видите ли, мистер Вонка, орехи — это мой бизнес, — продекламировал мистер Соль, подавая кондитеру свою визитку, но она тут же полетела на пол, выброшенная незаинтересованным Вилли Вонкой.       — Вы тоже используете «Хавермакс 4000» для сортировки? — не заметив грубого жеста кондитера по отношению к себе, продолжил мужчина.       — Нет. Какой вы странный, — прохихикал мистер Вонка и направился к двери. За ней находилось очень светлое помещение круглой формы, по бокам на маленьких стульчиках сидели белки и лущили орехи, которые скатывались к ним по серым трубам, непригодные, по мнению зверьков, орехи отправлялись в дыру в центре помещения.       — Белки! — радостно воскликнула Верука.       — Да, белки, — повторил кондитер. — Эти белочки специально обучены лущить орехи.       — Зачем использовать белок? Почему не умпа-лумпов? — спросил мистер Соль.       — Потому что только белки могут снять скорлупу, не расколов ядра. Они простукивают каждый орех, чтобы убедиться, что он не испорчен. О, смотрите! — вскрикнул Вилли Вонка посреди своей речи, указывая на одну из белок. — Кажется, она нашла негодный.       И действительно орех оказался плохим, и белка в ту же секунду откинула его назад, он покатился по полу, медленно приближаясь к дыре.       — Папа, хочу белку. Купи мне такую белку! — сказала Верука тоном, не требующими возражений. Но ее отец все-таки решился на это:       — Верука, у тебя уже много разных животных.       — У меня дома только один пони, две собаки, четыре кота, шесть кроликов, два попугая, три канарейки, черепаха, золотые рыбки и старый глупый хомяк. Хочу белку! — раздраженно выкрикнула девочка.       — Хорошо, детка, папочка купит тебе белку, как только сможет.       — Не хочу простую белку! Хочу ученую!       — Хорошо. Мистер Вонка, сколько вы хотите за такую белку? Назовите цену, — обратился мужчина к кондитеру, который с таким интересом наблюдал за перепалкой дочери и отца, будто следил за какой-то спортивной игрой, с нетерпением ожидая, какая команда одержит победу. Верука посмотрела на мистера Вонку сверкающими глазами с широкой улыбкой на лице, думая, что стоит лишь улыбнуться пошире, то любое ее желание будет исполнено. Но не тут-то было.       — Белки не продаются. Она не получит белку, — твердо сказал кондитер.       — Папа! — упрямо пискнула девочка.       — Прости, дорогая. Мистер Вонка ведет себя неразумно, — подражая манере речи мистера Соль, сказал кондитер. Верука злобно уставилась на мужчину, а потом резко повернулась к отцу.       — Если ты не достанешь мне белку, я сама ее возьму! — грозно сказала она, и проскочила между широких прутьев дверцы, отгораживающей посетителей от рабочего места белок.       — Милая, ты забыла, что случилось с теми, кто не слушал мистера Вонку? — крикнула Элизабет, спускающейся вниз Веруке. Та сверкнула на нее жестоким взглядом и сквозь зубы произнесла:       — Они были идиотами. А я не такая! Я всегда получаю то, что хочу.       — Ты такая же, как и те двое… — буркнула под нос Элизабет и тут же вздрогнула от хихикнувшего Вилли Вонки. Вечно она забывала, что он все прекрасно слышит. Но ей уже, если быть честной, начинала нравиться его привычка хихикать, поэтому такой реакции кондитера на ее ворчание она уже не была против. Верука тем временем уже спустилась к белкам и начала рассматривать их. На выкрики своего отца она не обращала внимания, а на предостережения мистера Вонки ей и подавно было все равно.       — Ты-то мне и нужна, — сказала девочка, протягивая руки к понравившейся белке. Но та встала на задние лапы, подергала носиком и прыгнула вперед. Верука едва успела отскочить от нее, но тут остальные белки тоже спрыгнули со своих сидений и начали подбегать к испуганной девочке.       — Верука! — крикнул мистер Соль и взволнованно уставился на кондитера. Мистер Вонка будто только сейчас вспомнил про свою связку ключей, и, звякнув ей, начал перебирать каждый ключ, ища подходящий.       «Странно, в первый раз, когда он отпирал первый цех, он с легкостью открыл дверь первым же ключом, как будто точно знал, какой из всей связки подходит к замку. Он что сейчас специально медлит?» — думала Элизабет, обнимая Чарли, и настороженно посматривая на кондитера, у которого в глазах снова вспыхнул хитрый блеск.       — Папа, пусть они прекратят! — Верука громко завизжала, маленькие звери уже опрокинули ее и придавили к полу своими маленькими телами. Та самая белка, которую Верука хотела забрать, прыгнула на грудь девочки и постучала по ее лбу.       — Что они делают? — вскрикнул Чарли.       — Проверяют, не испорченный ли она орех, — ответил мистер Вонка, отвлекаясь от поиска ключа. Белка издала странный скрежет.       — Кажется, этот «орешек» ей не понравился, — выдохнула Элизабет.       — Да, вы правы. Орех оказался испорченным, — подтвердил кондитер ее слова, обращая на нее свой магнетический взгляд.       — Папа! — снова закричала девочка. Белки нырнули под ее тело, приподняли и потащили к черной дыре.       — Куда они ее тащат? — спросил мистер Соль.       — Туда же, куда и гнилые орехи — к мусоропроводу.       — Куда он ведет?       — В печь… Не бойтесь, ее разжигают только по вторникам, — поспешил успокоить Вилли Вонка.       — Но сегодня же и есть вторник! — ахнула Элизабет.       — Может быть, сегодня печь решили не разжигать, — спокойно предположил кондитер. Белки уже подошли к краю мусоропровода, Верука медленно соскользнула вниз, громко крича, а зверьки закончив с этим «орехом» разбежались по местам и приступили к следующим.       — Она могла застрять в мусоропроводе под горловиной. Если она там, то вы еще можете ее вытащить, — ободряюще сказал Вилли Вонка, и повернул очередной ключ, уже вставленный в замок, тот щелкнул, и дверь открылась. Кондитер с хитрой полуулыбкой отступил в сторону, пропуская отца Веруки. Мистер Соль осторожно начал спускаться вниз, в то время как среди белок появились умпа-лумпы и запели новую песню:       Верука жадиной была,       В помойке место обрела!       Спускаясь в мусоропровод,       Она друзей себе найдет.       Вот рыбы палтуса скелет,       Сегодня плавал — завтра нет.       Скорлупка устрицы затем,       Бифштекс, который я не съем.       Ну, в общем, гадости мешок.       Какой противный запашок!       Спускаясь в мусоропровод,       Верука там друзей найдет!       А кто ее избаловал?       Кто всем капризам потакал?       Кто мог ее так воспитать?       Кого виновным посчитать?       Так кто же это, наконец?       Родная мать, родной отец!       Один из умпа-лумпов бесцеремонно пнул наклонившегося над пропастью мистера Соль, и тот полетел вслед за дочерью. Другой человечек внезапно оказался возле кондитера и подергал его за полы удлиненного пиджака, привлекая к себе внимание. Кондитер опустился на корточки, чтобы услышать, что ему хотят сказать.       — Неужели? Хорошо! — от слов умпа-лумпы улыбка Вилли Вонки становилась все шире. Обрадовавшись чему-то, он встал и обратился к оставшимся двум взрослым и детям. — Мне только что сообщили, что печь неисправна. А их падение смягчат гнилые отбросы, скопившиеся за три недели.       — Это… хорошая новость, — неуверенно сказала Элизабет и неловко улыбнулась.       — Да-а, — как-то не очень убедительно протянул в ответ мужчина, затем натянул улыбку и пропел, направляясь к двери, через которую они вошли. — Что ж, идем дальше.