Бегущий в пустоте.

      — Помни, я верю в тебя. — Йонне поднял большие пальцы вверх и отправил Вилле в комнату ожидания, к остальным участникам.       Вилле поджал губы, поглядывая на психиатрическую бригаду во главе с Ханну, который ответил Вало непритязательным взглядом в духе «о, ничего себе, кого к нам принесло».       Салми уже открыл было рот, чтобы высказать по этому поводу своё негодование, но на плечо Хермани опустилась сильная ладонь, которая вмиг согрела парня надеждой и верой в то, что всё будет в полном порядке.       Оборачиваясь, он увидел Лили. Последний разговаривал по телефону и параллельно кидал красноречивые взгляды в сторону кровожадной пятёрки «психов».       — Не обращай ты на них внимания. — Тихо прошептал Лили, обращаясь к другу. — У них каждый день начинается с новой проблемы. Порой, мне кажется, что все из их числа хуже самих пациентов, которые по сравнению с ними будут выглядеть ни в чём неповинными ангелами.       — Знать бы ещё, почему с ними это происходит. — Вилле откровенно недоумевал с подобного поведения. Именно сейчас была заметна разница между тем же Ханну и Лили.              На контрасте с интеллигентным, уступчивым и довольно сдержанным Линдстрёмом, Салми напоминал Вало неотёсанное бревно, которому посчастливилось обладать навыками речи и более менее внятно объяснять окружающим свои потребности.       Ханну неожиданно отвлёкся, переключаясь на своего спутника.       Линдстрём, возившийся на сцене с аппаратурой, услышал долгую тираду о том, как приятель Ханну променял их тусовку на очередную пи*ду с мозгом размером с макаронину.       — Баба должна ждать, когда ей дадут слово. — Выплюнул врач, вкладывая в свои слова уйму ненависти. — Мерзкое существо, ошибка природы, которая мешает мужчине сосредоточиться на карьере. Она повиляла своей жопой и вы уже готовы будто кобели, выстраиваясь в очередь, нюхать ей задницу, лишь бы она обратила на вас свой взгляд.       Вилле поджал губы, побелев от злости.       Благо, что рядом с ним прошёл Армас, который тотчас привлек внимание сына своим присутствием. Как могло показаться Хермани, тот тоже слышал монолог Салми, но едва ли нашёл нужные слова, чтобы пресечь тлетворное поведение одного из фельдшеров.       «Интересно, как это я мог забыть, что Армас тоже будет среди слушателей?» — Бедолага тяжело вздохнул. — «Надеюсь, он не станет унижать меня прилюдно, а если очень сильно повезёт, то, возможно, похвалит, но это из разряда несбыточных грёз, поэтому просто молчание будет весьма приемлемым вариантом».       Вилле подошёл к микрофону, приветствуя гостей. Он неуклюже подтянул ремень на гитаре и слегка приподнял стойку, чтобы выпрямиться в полный рост.       — Поздравляю всех собравшихся на подстанции с грядущим праздником и хочу пожелать каждому из вас продолжать верить в себя, несмотря на обстоятельства. Мне хочется думать, что мы с вами выбрали не самый простой путь, однако на этом поприще нас всегда будут поддерживать близкие и друзья. Это способ познать свои возможности и побороть внутренние страхи. Наш путь — искреннее желание быть полезными в этом мире, спасая жизни людей, когда они находятся на волосок от гибели. Наш путь — железное терпение и нечеловеческое упорство, проявленные во время ночных дежурств. Каждый из нас жертвует своей судьбой взамен на трудности связанные с беспрестанными рисками и неоднократными падениями в бездну собственного ума, что ни раз играл с нами злую шутку. Я хочу, чтобы вы помнили тот день, когда оказались здесь впервые и с замиранием сердца ждали свой первый вызов. Этот день стал точкой невозврата. Он же подарил нам надежды и мечты. — Вилле улыбнулся, проехавшись пальцами по гитарным рифам.       Надо отдать ему должное, парень держался достойно. Линде всерьёз переживал за друга, но тот прекрасно справился со вступительной речью.       Включив фонограмму, поскольку искать достойного барабанщика у приятелей не было времени, Лили выставил нужное звучание на микрофоне и добавил немного реверба, чтобы голос Вало приобрел более глубокие оттенки. В остальном всё было более, чем отлично.       Вилле совсем не смотрел на своего помощника, который стоял позади. В какой-то момент Линдстрёму сделалось одиноко, ведь музыкант был настолько поглощён процессом исполнения, что едва ли обращал внимание на происходящее вокруг. Врачу даже не пришло в голову узнать откуда его друг столько знает о технике и почему его не пугает перспектива творить подобное на глазах у без малого полусотни человек.       Поначалу все сидели относительно спокойно, разглядывая участника и прислушиваясь к суровому голосу исполнителя. Никому из них никогда не приходило в голову, что худенький и довольно скромный парень способен проделывать подобные штуки. Согласитесь, для каждого это стало бы большой неожиданностью — увидеть, как ничем не примечательный парень держится на сцене словно настоящая рок-звезда. Стоит вообще добавить, что у него не было необходимости в дополнительных инструментах, и даже в таком варианте музыка не выглядела скучной и плоской.       Салми скривился, глядя в упор на объект своей ничем не подкреплённой ненависти.       — Ты же понимаешь, что у него есть все шансы выиграть? — Пробормотал фельдшер, обращаясь к своему подпевале.       — Я готов это исправить. — Антти Аатамила тихонько поднялся с места и, обогнув трибуны с сидящими, исчез за сценой.       Линде заметил неладное, покинув пульт и устремившись в том направлении, где по его мнению должен был появиться Антти. Всё происходило в засценке, поэтому зрители не заметили ничего подозрительного, продолжая наслаждаться музыкой.       — Ну и чего ты сюда припёрся? — Линде столкнулся со злоумышленником, который пытался отсоединить провод от ресивера. — Похоже, честный поединок тебя не устраивает, да?       — О, профессорский сынок нарисовался. — Аатамила закатил глаза. — Что ж, так даже интересней. — Ты всегда себе ищешь отбитых неудачников, чтобы на их фоне казаться лучше и перспективней?       — Полагаю, ты говоришь это, опираясь на свой жизненный опыт. — Линде фыркнул.       — Мы с тобой отлично общались, пока ты не решил посчитать своим долгом искать козла отпущения на сезон, чтобы лишний раз потешить самолюбие, мол, смотрите, какой я крутой!       — Тебе не приходило в голову, что я прекратил с тобой общение по несколько другой причине? — Линде испытал разочарование, понимая, что ему вновь придётся разбирать трухлявые скелеты в шкафу, о которых он предпочёл бы раз и навсегда забыть.       — Я не намерен выяснять с тобой отношения. — Аантамила рванул провод, обесточив саундчек. Музыка на заднем плане умолкла, да и гитара Вилле стала играть намного тише без подключения к комбоусилителю. Кто-то из зала присвистнул, рассмеявшись.       Вилле поднял тяжелый взгляд на публику, отрываясь от инструмента. В этом моменте они встретились с Армасом взглядами, но по лицу отца едва ли можно было что-то прочесть.       — Небольшая накладка по звуку. — Пробормотал парень, силясь оправдать внезапную паузу.       Линде со всей силы швырнул Анти от пульта, подключая ресивер к источнику питания и примечая в углу сцены электрогитару.       Особо не раздумывая, он перебросил ремень через голову и, стараясь оставаться невидимым для публики, воссоздал практически из пустоты соло, которое так и просилось стать законченной версией композиции.       Вилле округлил глаза, пялясь на занавес.       — Какая прекрасная аналогия к тому, что, если всё летит к чертям собачьим, всегда найдётся запасной вариант обыграть ситуацию в свою пользу. Всем это знакомо, не так ли? — Он с новыми силами припал губами к микрофону, сливаясь в унисон с партией и на ходу придумывая финальную часть выступления.       Как итог, в конце происходящего зал наполнился аплодисментами, а Вало, вновь превратившись в невзрачного и задумчивого призрака, растворился за сценой, по пути врезаясь в Линде, который преспокойно снял гитару с плеча и поставил её обратно в угол.       — Ты же сказал, что не умеешь играть? — Вилле насупился, глядя на разгорячённого блондина, который едва ли успел перевести дыхание до появления напарника.       — Просто не хотел с тобой конкурировать, имея за спиной 15 лет практики. Это ведь твоё выступление. — Линде пожал плечами.       — Считаешь себя героем? — Вилле приподнял бровь. — Признайся.       — Если я смог им стать в твоих глазах, то это слишком умопомрачительная перспектива. — Лили предпочёл сделать вид, что всё происходящее слишком обыденно, чтобы придавать этому хоть какое-то значение.       — Не будь я так сильно взволнован и озадачен, то давно бы решил проверить на что ещё способен мой тайный покровитель похожий на прекрасного ангела со своими чистыми голубыми глазами. — Вилле тихо посмеялся, явно воспрянув духом. — Пошли отсюда. Мне искренне плевать, сколько баллов мне поставят за эту песню.       — И ты даже не останешься на праздничный ужин?       — Едва ли. Я вообще не понимаю смысл подобных мероприятий. Разве творчество это именно та вещь, которую стоит подвергать сомнениям?