I can still recall
Я всё ещё вижу,
Our last summer
Наше последнее лето.
I still see it all...
Я вижу его всё...
Walks along the Seine, laughing in the rain,
Прогулки по Сене, смех под дождём
Our last summer... Memories that remain...
Наше последнее лето,. Воспоминания, которые не умрут...
Mamma Mia "Our last summer"
— Ну, кхм, что ж… Я стояла как-то ссутулив плечи, опустив глаза, а носком дзори очерчивала неровные полоски на земле. Если бы я всерьёз надумала заняться художеством, то первым делом присела бы. Но в данной ситуации присесть было бы просто невежливо. И я стояла, отбрасывая тень на собеседника. Вернее, он вполне мог бы сойти за собеседника, если бы выполнял ещё какую-то функцию помимо молчания. Право же, перед этим ответственным моментом я сотню раз репетировала свою речь и все возможные ответы. Репетировала перед всеми подряд: и перед Танджиро, и перед Ренгоку, и перед Курракой, и даже перед камнем! Все четверо реагировали вполне нормально, и можно бы уже настроиться. Но вот те на — сейчас как-раз всё вызубренное назубок вылетело из головы. Столп Воды сидел прямо передо мной, насквозь смотря своими синими глазами и теряясь в догадках, зачем же я сюда припёрлась. Я уже тысячу раз собиралась с мыслями, и добрую тысячу раз сбивалась с них. — Ну? — выжидательно поднял бровь Гию Томиока, и я, выпустив пар из ушей, продолжила: — Томиока-сан, я бы хотела стать Вашей ученицей. Наступила пауза. — Ну-у-у, — начала объяснять я. — Понимаете, мой скилл в плане истребителя очень-очень низкий. И я его никогда не подниму, поскольку я — ленивая задница, и сама не натренируюсь до нужного мне уровня. И останусь я нулём. Понимаете — нулём, а я не хочу быть нулём. Я хочу стать самым крутым истребителем! «Странная», — подумал Гию, исподлобья оглядывая меня. — Вам, наверное, интересно, как я попала в истребители? — спросила я, и тут же продолжила, не дожидаясь ответа. — Дело в том, что когда-то, ещё в детстве меня тренировал мой дедушка. Он в своём прошлом был Столпом Звёзд. Я освоила все восемь кат. Но вскоре мой дед умер, а моя семья была против того, чтобы я становилась на его путь. Но они не виноваты — всё-таки, охотники на демонов — весьма рискованная деятельность, согласны? Ну так вот. А ещё у меня болезнь — провалы в памяти. Из-за этого я забыла, что тренировалась. А ведь если бы я не бросила тренировки, я могла сейчас быть в куда высшем ранге. Но факт остаётся фактом: я с тех пор больше не тренировалась, и даже забыла, что я умею управляться с катаной. Моя удача, что я вспомнила об этом в важный момент, и смогла выжить. Однако мне нужен суровый наставник, чтобы я могла подтянуться на «карьерной лестнице», так скажем. Я подумала, что Вы мне подойдёте. — Неужели я выгляжу настолько сурово? — спросил брюнет, чем полностью меня озадачил. — Ну-у… Сказать честно, сначала я Вас боялась, — я решила умолчать о том, что про себя называла его «Мистер-лицо-Кирпич». — Но одна птичка посоветовала мне Вас, сказав, что на самом деле Вы другой. Я имею в виду... Что Вы лучше, чем я о Вас думаю. «Птичка…» — Если Вы откажетесь, мне, конечно, невероятно грустно будет, — продолжала я. — Но я Вас пойму. Ведь учить меня — это не удовольствие. Я вечно опаздываю, и я тупая, хоть что-то как-то иногда и соображаю. Юмор и характер у меня довольно... специфические... И я громкая и невнимательная. «А ещё болтунья» — мысленно добавил Томиока. — И болтунья! — озвучила я его мысли. «Хм, а она хоть не умеет мысли читать?» — И умею читать мысли, — лукаво посмотрела я ему в глаза. На миг парню показалось, что это правда, и столп даже содрогнулся. — Повелись! Повелись! — засмеялась я, поняв, в чём дело. — Не бойтесь, я пошутила. "Ну а как тогда ты объяснишь то, что дважды озвучила то, что я думаю?" - хотел спросить тот, но промолчал. - В общем, на чём я так закончила? Ах да! Если вы откажете мне в обучении, я расстроюсь, но Вас пойму. Но если Вы всё-таки примете меня… — я сложила перед собой руки в молитвенной позе. — Знайте, я буду стараться! Честно-честно буду! Я замолчала, ожидая, что молчаливый собеседник что-то добавит, то этого не случилось. Тогда я спросила: — У вас есть что спросить у меня? Томиока покачал головой, хотя, на самом деле, вопросов была гора. Например, почему я выбрала в учителя именно его, или кто посоветовал мне его в наставники: — А тебе у меня? — О-о-о, — протянула я. — Очень даже много. Да у меня целая уйма различных вопросов к Вам, поскольку Вы кажетесь мне загадочным, а ещё Вы очень скрытный смертный, — мысленно Томиока фыркнул. — Знаете, иногда я представляю, что Вы брат Аой. "Да ладно?! " Глаза безэмоционального столпа удивлённо расширились. Глядя на удивлённо вытянутую мордашку я рассмеялась, а мой смех, в свою очередь, серебристым колокольчиком разлился по поляне. — Да, у вас обоих синие глаза и чёрные волосы. И кожа светлая. А ещё и она, и Вы очень редко улыбаетесь. Кажется, нормальная девочка поняла бы, что тут всё абсурдно, верно? Но я не адекватная, ибо адекватные люди — до безумия скучные. И свою чудо-теорию я бросать не намерена! - я с упрямым видом поставила руки по бокам, как будто этот человек собирался меня убеждать в обратном. - Но всему своё время, разве не так? Поэтому задам один единственный вопрос: когда мне прийти за ответом? Сказать честно, молчанника мне удалось заболтать, и поэтому он не сразу нашёлся с ответом. — Давай через дня два, — наконец назначил хашира. — Хорошо! — заверила я. — Я буду торчать на этой поляне с рассвета послезавтрашнего дня, чтобы как можно раньше узнать ответ! Но а сейчас у меня важные дела — до свидания! Тогда я низко поклонилась и в припрыжку поскакала в Поместье Бабочки. Охотник остался сидеть под деревом, анализируя сложившуюся ситуацию. Он не обладал излишней проницательностью, а поэтому сначала решил, что это разноглазое незаурядное создание смеётся над ним. Как-никак, она слишком уж часто обитала в Поместье Бабочки, а значит, не могла не попасть под влияние хозяйки этого дома (а какие отношения Гию и Шинобу — знаете лучше меня). "Хотя, вместе с тем, девочка выглядела очень даже искренней... Странная..." Кроме того, Гию не понимал, почему такой замкнутый и нелюдимый человек приковал внимание такого жизнерадостного ребёнка с сияющими глазами, который словно светился изнутри. Но оставим безэмоционального столпа с его мыслями, и да перенесёмся ко мне. К тому времени я уже добежала до Поместья Бабочки. Так как я не знала, дома Шинобу или нет, я решила, так сказать, двигаться способом Иноске - напролом. Аой химичила на кухне с ингредиентами для готовки, когда вдруг окно распахнулось, и в рабочее помещение ворвалась я; сидя на подоконнике с гордым видом, озорно сверкая глазами, лыбясь во все свои тридцать два… Суровые складочки на лице Канзаки разгладились, и она улыбнулась в ответ. А малые тройняшки же стояли рядком, уставив на меня шесть глаз-пуговок. Я заговорщески подмигнула им, и между ними пробежал сдавленный возглас восхищения. — Вижу, просьбы Шинобу-самы тебе не указ, — заметила брюнетка полуосуждающе полуснисходительно, подавая мне руку. Я закатила глаза и развела руками (хотя тут и так всё очевидно было), и приняла помощь, спрыгнув на пол. — Я ненадолго. Меня ожидают дела. Но я не могла не навестить Вас, о, королева кухни, — с ноткой сарказма произнесла я, отвесив церемонный поклон. Девушка прыснула. — Так, сейчас ты станешь заместителем королевы кухни. Мой руки и садись помогать мне, раз пришла. — А короновать меня не будут? — спросила я, направляясь к рукомойнику. — Слушай, ты, — бабочка с притворным недовольством поставила руки в боки и нахмурилась. — Если ты так хочешь получить скалкой по плечу, то это можно легко устроить. — Ох, нет уж, спасибо. Мы разговорились, пока катали мясные шарики и выкладывали их на противень. О своей попытке вступить в пустые ряды учеников Томиоки я решила пока никому не рассказывать: так будет менее досадно, если я провалюсь. Зато я поведала работнице о том, как написала поэму о несчастливой девичьей любви. — Я плакала как ребёнок, пока сочиняла, — рассказывала я, выкладывая новую порцию еды. — Моя история повествует о тебе, и обо мне, Аой. Синеглазка заинтересовано подняла бровь. — Не терпится услышать. — Я придумывала это перед сном, — продолжала я. — И то, что ты сейчас услышишь - сжатый вариант, а не полна версия... Так вот: однажды, ты была очень ранена при схватке с демоном. Ты ведь и не сражаешься толком, ну а он ворвался во владения бабочки и напал. Тебя отнесли в приёмную в тяжёлом состоянии. Получилась очень странная ситуация: Аой, которая выходила многих мечников, сейчас сама при смерти… Но тут, в дело вступила я. Я неумолимо сидела у твоей постели днём и ночью, без сна и еды. Обстановка была напряжённая, но я всё-таки выходила тебя и вернула к жизни. Правда, за это время ты потеряла достаточно крови, и это было опасно. Но я умоляла доктора влить свою кровь тебе, чтобы ты продолжила жить. И доктор это сделал. Ты выжила, но я умерла. А похоронили меня, — я оторвалась от своего занятия и указала рукой в окно, куда-то вдаль. — Во-о-он там, под той цветущей сакурой. А после моих похорон ты посадила подсолнух на моей могиле, и поливала его своими слезами! Воцарилось молчание. Через секунду в меня полетела тряпка. — Ай! Та ну за что?! — заскулила я. — За больные фантазии, — сурово отрезала подруга. - Ты понимаешь, что с такими вещами как смерть играть нельзя? Ведь она поджидает нас на каждом шагу! А что это ты придумала про доктора? Я уверена, если бы даже я была ранена, меня лечила бы Шинобу-сама! А про перелив крови? Ты в курсе, что это возможно только в том случае, если у нас одна группа крови? Да и пусть даже так, но ведь ещё куча нюансов, и... - девочка с хвостиками выдохнула, и слегка остыла. - Пойми, что творения о твоей смерти не могут мне понравится. Потому что ты думаешь, как свалить из этого бренного мира, но совсем не думаешь, как будут жить без тебя другие! - Так же, как жили раньше, - парировала я. Канзаки лишь фыркнула. - И кстати, ты говорила, что рассказ будет о неразделённой девичьей любви, - вспомнила она, странно на меня покосившись. - А ты тут рассказывала обо мне с тобой... - Оу, ты не так всё поняла! - поспешила заверить я. - Я люблю тебя большой, чистой, дружеской любовью, и не больше. Но ведь это всё равно любовь, верно? Ну а если ты не довольна, то-о-о... - я приложила палец к губам. - В следующий раз напишу любовную линию о тебе и Иноске! Увы, идею не заценили. - Ладно-ладно, шучу я, шучу! - замахала я руками, опасаясь второго удара тряпкой. Когда первая опасность миновала, я решила спастись бегством. - Думаю, лучше заместителю королевы уйти, чтобы его жизнь не сократили. - Угу, - хмыкнула девушка. Но на полпути к выходу я остановилась, повернулась, и бросилась назад, запрыгнув синеглазке на шею. Работница вскрикнула от неожиданности. - Когда-нибудь сведёшь ты меня в могилу своими выкидонами, - подметила она, но всё ж обняла в ответ. - И воскрешу обязательно, - засмеялась я. - Я пошла, чмок тебя в пупок! - Обойдусь без чмоков, - отмахнулась она. - До встречи! * * * Я стояла за деревом, беспомощно вздыхая и впиваясь глазами в спину девушки. Я уже добрых пятнадцать минут так столбычила. Не всё время, конечно: я семь раз пыталась к ней подойти и завести знакомство, но на полпути моя решимость улетала в космос и я, разворачивая туловище на 180 градусов, возвращалась в укрытие, коря себя за свою тупую стеснительность и неуверенность. А Мицури - вроде, так её зовут? - казалось, вообще не замечала ни меня, ни моих страданий, полностью поглощённая тем, что пожирала сотую онигири. У неё были густые мягкие волосы с достаточно резким градиентом от розового к салатовому, заплетённые в три толстые косы. Они ниспадали чёлкой на большой, умный, алебастровый лоб. Приятный цвет и широкая форма лица. Глаза были большими, салатовыми, и доверчивыми-доверчивыми, как у ребёнка. Они были обрамлены густыми чёрными ресницами. Под каждым глазом виднелась родинка. Фигура была пышной, и более спортивной, нежели коренастой. Кёджуро, помнится, предлагал мне познакомиться с ней... Ну, раз советует сам Ренгоку, значит, вреда от этого не будет. Но что мне делать?! - Хэй! Девочка! - я спохватилась, поняв, что меня раскрыли. - Да-да, ты! Канроджи смотрела на меня и улыбалась. Я покраснела. - Иди сюда, не бойся, я тебя не съем. Ты же не онигири. Я повиновалась. Девушка хлопнула рукой по траве, тем самым приглашая присесть рядом. - Я уже пятнадцать минут за тобой наблюдаю, - промолвила она, откусывая кусочек от нового онигири. - Ты несколько раз вроде пыталась подойти ко мне, а потом возвращалась. И я подумала, что либо ты уж слишком неуверенная, либо у тебя на совести тяжкое преступление. - С-странные в-вы люди, столпы: я думала, ты даже не смотришь на меня... - проблеяла я испуганно. - Ещё как смотрю, - возразила девушка. - Это ты просто не замечаешь. Я сумела выдавить из себя лишь тупой смешок. - Присоединяйся! - она указала на цветастую подстилку, где были выложены онигири и парочка мандзю. Путь к моему сердцу лежал именно через еду, поэтому я лишь скромно улыбнулась и приняла приглашение. - Тебя как звать-то? Зелёноглазая красавица оказалась на редкость общительной и такой безумно милой! Сначала говорила в основном она, задавая наводящие вопросы. Потом я стала чуточку активнее, сама задавая вопросы и охотно рассказывая о себе. Через короткий промежуток времени говорила я, а розововолосая лишь изредка вставляла свои реплики. А потом она и вовсе молчала, с улыбкой слушая исповедь изголодавшейся по таким разговорам души. Мне даже стыдно было от того, что когда-то я считала её легкомысленной. На самом деле, внутри этой девушки был спрятан целый невероятный мир! Мицури... она была истинным идеалистом, каких поискать. - Хорошо, что вы попали сюда, - сказала столп. - Сначала вам будет немного сложно, но у нас все такие замечательные, и обязательно вас примут! Она умела замечать в людях только хорошее. Казалось, что это существо смогло бы отыскать крупицу добра даже в самом Мудзане! - А откуда у тебя такая форма? - поинтересовалась я, кивая на нескромный вырез в области груди. - Ах, это.... - девушка как-то стеснительно опустила взгляд. - Ну-у-у, один из какуши сшил мне. - Тебе так комфортно? - Раньше не было, - продолжила мечница. - Но я слишком стеснялась, чтобы попросить другую. А потом... потом привыкла как-то... - А мне... мне и выдали такую... закрытую... - сказала я. - И меня более, чем устраивает. Я не думаю, что смогла бы носить такой тип одежды. - Шинобу тоже не смогла, - захихикала Канроджи. - Когда какуши принёс ей такую же форму, она взяла спички и сожгла её! Смело, правда? Шинобу мало чем объяснила свой поступок, но лично я полагаю, что она стеснялась. А что насчёт тебя? - Думаю, что тоже стесняюсь. Хотя это не вся причина. Просто я полагаю, - я старалась объяснить осторожно, чтобы невзначай не задеть Мицу. - Что когда люди одеваются так открыто, они пытаются привлечь внимание своим телом. Но, будем честны, кому это нужно? Когда же люди одеваются не слишком откровенно, основной акцент идёт на их слова, поведение, а не на части тела. Я думаю, что для того, чтобы меня ценили как человека, лучше приковывать внимание к своим действиям и мыслям. В какой-то мере, наше тело от нас не зависит, ведь его создали не мы. Ну а наш характер, действия и слова - это мы сами, наша истинная суть. Затем я быстро добавила: - Но я ни в коем случае не осуждаю тех, кто думает и одевается иначе! Сначала, признаюсь, мне было очень некомфортно, но сейчас я, кажется, смирилась. Но если мои слова Вас задели - я прошу прощения. Всё-таки я выросла в глуши, и с людьми почти не контактировала!.. - Всё в порядке, - с очаровательной улыбкой заверила розоволосая. - Бери ещё манзю. - Я точно Вас не обидела? - Точно. Не беспокойся! Многие, как я стала замечать, воспринимали её как спокойную, сдержанную и стеснительную личность, внутри неё всегда горел огонь, и Мицури могла засиять в любую минуту! Я с удивлением отметила, что тот, кто дал ей имя, правда имел вкус. Такая тонкая и изящная натура рисковала бы остаться непонятой в мире жестоких рамок и стереотипов. Но стоило лишь дать ей единомышленника, как девушка начинала сиять. - Мицури, - немного встревоженно вскрикнула я, разогнав безмятежную атмосферу. - Ты ведь кого-то ждёшь?! Я боюсь, что съем то, что предназначалось для него!! Столп Любви сначала не поняла, а затем всё же угадала причину моего беспокойства: обилие еды. - Н-не волнуйся, - застенчиво успокоила она. - Я никого не жду. Это всё моя еда. Мои глаза чуть не выпали из глазниц. - То есть... Ты это всё съедаешь?! Розововолоска кивнула. - Это же... Это же рацион борца сумо! - не веря воскликнула я. Да чтоб в такую худенькую малышку помещалось столько... - Троих, - немного печально заметила она. Затем нервно хихикнула. - Я странная, да? Несмотря на то, что столп любви пыталась скрыть свои чувства, было ясно видно, что она сильно переживает. Так сильно, словно из-за моего ответа зависит её судьба. - Нет, - я тоже стала серьёзной. - Ты не странная. Ты просто хорошенькая и необычная. Девушка облегченно вздохнула, и снова улыбнулась. Её, вроде как, устроил мой ответ. - Ты так боишься того, что окажешься странной? - осторожно поинтересовалась я. Мицури слегка поддернула плечами и откусил кусочек мандзю. - Меня уже считают странной, Дорати-чан. - Кто? - удивлённо приподняла бровь я. - Есть люди, - девушка отвела взгляд. Было видно, что охотницу это немного беспокоит. - Даже был случай, когда жених... Отверг меня из-за моих странностей... Я не сразу нашлась с ответом. Меня ни разу не отвергал жених. Ведь его не было и в помине. Но я быстренько попыталась поставить себя на место Мицури, и представить ситуацию. - Это хорошо, - заключила я после раздумий. - Потому что подумай: если бы ты сперва вышла за него, а потом он начал прикапываться к твоим выкидонам, это было бы ужасней. - Неужели тебя тоже когда-то отвергали? - удивилась розововолосая. - Нет, - возразила я, вздёрнув подбородок. - И не станет. - Потому что ты нормальная? - Нет, - я рассмеялась. - Некому будет. Тонкие брови в недоумении приподнялись. - Разве ты никогда не мечтала выйти замуж?.. Завести семью? - Нет, - я отрицательно качнула головой, плохо скрывая нотку гордости. В отличии от влюбчивых одногодок, я не влюблялась ни разу. Не существовало такого смертного, способного меня зацепить. Это ли не редкость? - Никогда. Но я легко могу себе это представить! Канроджи полупечально полупонимающе улыбнулась. - Поверь, Мицу, все в нашем мире - безумцы. А тот, кто пытается вылечить от безумства других - безумнее всех! Так что не печалься из-за того тупорылого негодника, он тебя недостоин! Во-от, в будущем, уверена, ты найдёшь кого-то такого, который подходил бы тебе. И будешь с ним счастлива. А тот негодник будет ещё локти себе кусать! Сия нехитрая фраза заставила собеседницу рассмеяться. Если бы я заметила на её щеках едва заметный румянец, то это дало бы мне пищу для размышлений, что таков "принц" уже намечается. Но я ничего не заметила. - Ты странная девочка, Дорати, - сказала она. - Но как-то по-милому странная. И мне кажется, я буду тебя очень любить. - А я, похоже, уже, - весело засмеялась я, прижимаясь красной от волнения щёчкой к её плечу. - Знаешь, ты по-настоящему интересная. Хорошо, что не занудливая. Мне нравятся интересные люди! Надеюсь, ты позволишь мне приходить к тебе чаще? - Приходи, когда пожелаешь!! - оживлённо заверила она. - И-или я-я за тобой з-зайду как-то? Т-ты не против? - Буду очень рада такой чести! - я подмигнула. - Рада была познакомиться с Вами, милая Мицури! - О-о, а... И Я! Я ТОЖЕ РАДА! ОЧЕНЬ РАДА, ДОРАТИ-ЧАН!!! * * * - Мицури - просто чудо! - с восторгом рассказывала я, когда вдвоём с Танджиро неспеша возвращались назад. - Как посмотришь - отдельная страница книги. А как заглянешь - не просто страница, а отдельная вселенная! Ещё недавно я думала, что она всего лишь ветряная кокетка, но ох, как же я ошибалась. Понимаешь, по ней видно, что она воспринимает женихов не как любовных партнеров, а, скорее, как друзей, товарищей по игре. Поэтому она искренне радуется, когда таковых ребят вокруг неё так много! - я вздохнула, устремив мечтательный взгляд куда-то в закат. - Надеюсь, что однажды Мицу всё же найдёт человека, с которым сможет играть всю свою жизнь!..