Сопричастные

К Тао, как таковому, Крис не испытывал неприязни. Раздражала его ситуация, а не человек. В первую их встречу Тао попал в волну захлестывающей Криса агрессивной паники, вызванной фанатами. В тот момент вывести Криса из себя могла любая мелочь. Он готов был жестко защищаться, быстро мыслить, даже нападать, и ему претили мнимая беззащитность и провоцирующая наивность юноши. Тао демонстрировал те черты, которые Крису никак нельзя было проявлять. К тому же, Крис подсознательно начинал ожидать от него невольной подставы по глупости. Да и сама по себе беззащитность, как идея, пугала Криса и побуждала оттолкнуть наглядное ee воплощение в лице Тао. Во второй раз Тао вновь пал жертвой обстоятельств. Мало того, что Крис еще слишком хорошо помнил недавнее происшествие и автоматически настроился на те негативные чувства, так еще из-за присутствия юноши ужин оказался для него безнадежно испорчен. По крайней мере, так он думал. В общении с людьми, как ни странно, ему была свойственная интровертность – не то качество характера, что можно было бы предположить в публичном человеке - и потому он не обладал нужной гибкостью. Крису сложно было перенастроиться на присутствие чужого человека. Он уже не мог обсудить те темы, которые хотел бы. Наличие постороннего, пусть и рекомендованного, разом накладывало на все ограничения. А Крис, приглашая на встречу Чанеля, всего лишь хотел отдохнуть от постоянной скованности. Тао мешал. И, хоть юноша и не навязывался, Крис все равно воспринимал именно его как источник отрицательных чувств. К чести Криса стоит сказать, что это неприятие осталось лишь на уровне ощущений: умом он понимал, что Тао ни в чем не виновен. И это понимание сильно сглаживало его, в общем-то, близкое к взрыву состояние. Его отторжение, искусственно и, пожалуй, несправедливо зародившееся с первой встречи в кафе и рефлекторно возникшее в ресторане, несколько поутихло за время ужина и приобрело новый оттенок. Крис испытывал странные, ни с чем не сравнимые чувства, схожие с зудом. Струны души Криса колебало буквально все в этом парне. Тао слишком смущенно смотрел в пол – Крис начинал чувствовать одновременно вину и высокомерную агрессию. У Тао была очень нежная шея, которую щекотали неостриженные пряди, - и Крису казалось, что его собственная пережженная шевелюра такая же шелковая. Когда Тао аккуратно прикусывал губу и застывал на стуле в неестественно строгой позе, Крис также начинал испытывать неловкость и напрягать мышцы. Не отличавшийся эмпатией, он настраивался на выразительного даже в своем оцепенении юношу и пока не осознавал этого. Но уже нервничал, не привыкший к влиянию на свою реакцию. Тао говорил тихо и ровно, и Крису приходилось внимательно вслушиваться в его речь. А не слушать его он тоже не мог - просто не получалось, будто это был сигнал, который нельзя пропустить. Тао вел себя скромно, достойно, практически идеально – и это тоже выводило из себя. Крису хотелось растормошить юношу, всколыхнуть так, чтобы на поверхность всплыло все самое привычное: невоспитанность, жадность, подхалимство, лицемерие. Когда Тао заказал самый дорогой десерт, Крису даже показалось, что он достиг ожидаемого результата и теперь юношу можно с легкостью вписать в широкий, неинтересный класс… Но и этот поступок оказался вполне невинным и даже милым, если учесть что мотивация у Тао была детская и трогательная: Крис его задел, а он среагировал как ребенок - назло, необдуманно, просто так. Отслеживая свое раздражение, Крис пытался исправить ситуацию и завести разговор. Ему действительно интересно и полезно было услышать свежее мнение от кого-то, кто еще не мыслит распространенными навязанными шаблонами. Но все же эта тема оказалась не лучшей идеей. Она ассоциативно приводила Криса к воспоминаниям о буйных фанатах и первой встрече, из-за чего его настроение усугублялось. Криса подмывало подколоть парнишку, задеть его, заставить показаться с худшей стороны. На тот момент Крис просто не воспринимал светлые качества, не знал, что с ними делать, - они шли вразрез. Зато он вполне четко представлял, как себя вести с типичным массовым представителем. И он никак не мог заставить мозг понять, что Тао другой, и никакие ярлыки, даже простака, к нему не применимы. Крис грубил, потому что Тао оказался тонок и светел. На него хотелось надавить – сломанный, он стал бы более привычным и земным, и не было бы того вороха неопознанных ощущений, которых Крис раньше в таких комбинациях не испытывал. Если бы не это, за ним было бы приятно наблюдать. Крису забавно было смотреть, как он, насупившись, чересчур экспрессивно расправлялся с десертом. Особенно смешно становилось от того, что Крис понимал – чувства предназначены не десерту, Тао накалывает на вилку его, посмевшего обидеть. Крис просто не мог оторваться от этого спектакля. Яркая театральная миниатюра с одним актером. Опущенный возмущенный и расстроенный взгляд под гладкой челкой, припухшие искусанные губы, белое пятнышко нежного крема в уголке губ, сведенные напряжением плечи и резкие движения рукой, в которой зажата вилка, в то время как вторая сжимает край стола. Это было так трогательно и искренне, что Крис даже устыдился. И Крис никак не ожидал, что его втянут в эту сценку приглашенным артистом. Предложение Тао попробовать десерт обескуражило его и насмешило. Он не думал, что после всего Тао поведет себя так непосредственно. Но охотно подыграл. В целом, он вынужден был признать, что Тао не так уж плох, и, похоже, в нем действительно что-то есть, раз Чанель за него так цепляется. Поэтому, выйдя из ресторана, Крис отослал Чанелю сообщение с просьбой извиниться. Он посчитал, что его достоинства это не умаляет. Но, немного поразмыслив, Крис пришел к выводу, что опозорить его может как раз-таки Чанель. Вполне в его духе сказать: «Этот придурок понял, насколько туп, и теперь заглаживает перед тобой вину». Поэтому Крису пришлось отправить второе сообщение с уточнением. Впрочем, он не думал, что на желание Чанеля выставить его дураком это как-то повлияет. Домой Крис уезжал неудовлетворенный встречей, полный смутных ощущений и скомканных воспоминаний. В целом, Крис считал, что попусту потратил свободный день. Чтобы хоть как-то это компенсировать, он, едва добравшись до дома, позвонил Бэкхену. Тот не отвечал довольно долго, так что Крис успел переодеться в домашнее, добыть из холодильника освежающий напиток и развалиться с ним на диване, пока гудел выставленный на громкую связь смартфон. Наконец, Бэкхен снял трубку. - Да? – раздался исполненный подозрения голос. Крис не сдержал ухмылку. - Привет. Ты занят? Приезжай ко мне. У меня есть время, коллекционное вино и божественно удобный диван. Бэкхен скептически хмыкнул в трубку. - Не хочу я к тебе ехать, - заявил он. – У тебя скучно и тихо, как в вакууме. Да и вообще проблем больше, чем удовольствия. - Какие проблемы? Сплошные плюсы, – продолжал соблазнять Крис. – Плазма, шикарные колонки, просторно, дизайнерский интерьер. Про вино и диван я уже сказал. Ну, давай, не ломайся. - Крис, я понимаю, что на высоте своих достижениий ты обрел просветление и мирское тебя не волнует, - бесстрастным голосом начал Бэкхен, - но мне хватит одной, пусть даже некачественной, фотографии, чтобы потерять все, что заработал. - Ой, да ладно, мы же оба парни, никто ничего такого не подумает. Кроме того, никто и не знает, где я живу. В конце концов, если что, агентство прикроет, а фанатам будет пища для обсуждений. - Нет, спасибо, - хмуро ответил Бэкхен. – Почему-то ты совсем недавно бесился, когда я упомянул в эфире о дружеских походах по кафе, а теперь предлагаешь нечто более странное. - Это не странно. Все друзья ходят друг к другу в гости, - продолжал давить Крис на юлящего друга. - Конечно. Но мы как бы вообще не люди, - саркастически заметил Бэкхен. – Давай просто встретимся в каком-нибудь ресторане. Или позови Чанеля. Крис шумно вздохнул, скривил рот и закинул руку на спинку дивана, устраиваясь еще более комфортно. - Я только что с ним виделся в ресторане. Этот паршивец убил мой день. - А? – даже в этом коротком восклицании легко читалось замешательство. - Я рассчитывал на разговор по душам с другом, на отдых. А он… нашел-таки способ заставить меня встретиться с Пальмочкой. - О! - в голос Бэкхена вернулся прежний скепсис. – Я смотрю, он вообще любит знакомить. И что, Пальмочка оказался настолько ужасным, насколько ожидалось по твоим рассказам? Крис умостил ноги на журнальный столик, сбрасывая неаккуратно сложенные журналы, и запрокинул голову. - Да нет, в общем-то, - задумчиво протянул он, невнимательно разглядывая потолок, - вполне неплохой парень, но и не особо интересный. Забавный. Но мне сложно не раздражаться на него. Он не из моего круга общения, я от такого отвык. И я уже раньше случайно встречался с ним. Это тот официант, которому я очки и платок оставил. Помнишь? Последовала пауза, настолько тихая, что Крис даже дыхание уловить не смог. - Помню, - уронил Бэкхен, - его я помню. Сочувствую тебе. Лично я готов был задушить и его, и Чанеля. Слова Бэкхена показались Крису странными. - Ты встречался с ними, что ли? – удивился он. - Да, - признался Бэкхен. – Вообще, мы с Чанелем собирались посидеть в кафе, пообщаться, возможно, погулять позже, но… Он увидел этого официантишку, подорвался как ошпаренный и предложил ему подождать его после работы. Меня он вообще не спросил. Сначала позвал этого парня на встречу, а потом поинтересовался, хочу ли я с ними остаться. Как думаешь, у меня сильно много любви к Пак Чанелю и некому официанту? Ошарашенный Крис осознал, что не с ним одним Чанель поступил так отталкивающе. - Мудак, - машинально высказался он. – Чанель, похоже, вообще не соображает, что и как делает. Не знаю как ты, а я сегодня наехал на Тао, и в этом отчасти вина Чанеля. Я не был расположен общаться на личной встрече с кем-то посторонним. - Вот и я не был, - поддакнул Бэкхен. Крис вздохнул, невольно вспоминая нелепый вид смущенного юноши, когда Чанель имитировал «фонтанчик» на его голове. - Так ты приедешь? – со слабой надеждой спросил Крис. - Прости, - извиняющимся тоном произнес Бэкхен, - я сегодня впахивал, как стадо буйволов, а завтра в офисе надо быть очень рано. Надежда растворилась в воздухе вместе с голосом Бэкхена. Разочарование усталостью осело в мышцах, размягчило их и придавило своей тяжестью к дивану. - Я правда хотел бы с тобой увидеться, - искренне сказал Бэкхен. – Отдыхай, раз есть время. Поспи, например. Только в одиночку не напивайся. - Ага, - угрюмо протянул Крис. - Знаешь, я рад, что из всех ты пригласил именно меня. - Ты отличный парень, когда не ершишься и открыт, - серьезно сказал Крис. – Ладно, не буду тебя отвлекать. Удачи! Не держи зла на Чанеля. - Хм.. ну раз ты так говоришь… я попробую. Пока, Крис. Выспись за меня. Крис усмехнулся. Он дотянулся до смартфона, сбросил вызов и разлегся на диване, подкладывая руки под голову. Он сосредоточил свои мысли на том, чем можно занять время до сна. Все отличные идеи, которые он хотел воплотить, пока был хронически занят, куда-то улетучились, и он не мог вспомнить ни одну. Поэтому вариантов в конечном итоге он насчитал два: посмотреть телевизор или почитать книгу. Но книгу нужно было искать, выбирать… поэтому он включил плазму и начал бездумно щелкать по каналам, пока его не привлекла красочная картинка. «Эй, Пальмочка, а ты в своей деревне хотя бы сериалы смотрел? – от скуки мысленно обратился Крис. – Надеюсь, нет. Иначе сюжеты о Золушках могли тебе сильно навредить».