Танец Хаоса. Искры в темноте

- Мефнут! Почему она не отвечала? Почему не открывала глаза и не дышала? Страх был ледяным, таким же ледяным, как ее кожа, белая, будто окружающий снег. Китари била ее по щекам, трясла ее, тормошила, пытаясь привести в себя и чувствуя, как страх неторопливо и неумолимо наползает на ее душу, стягивая ее снизу вверх ледяными кольцами, сжимая намертво, так, что она не могла больше дышать. Мефнут не могла умереть. Она просто не могла умереть и все! - Кит, пусти меня к ней! Слышишь? Я могу ей помочь! – голос Крол рядом был громким, очень требовательным и грубым. Китари поняла, что жена зовет ее уже какое-то время, звук ее голоса ворвался ей в уши, хлестнул будто кнут, и она, содрогаясь от ужаса, отпрянула от Мефнут, отпустила ее плечи и позволила Крол почти что отпихнуть себя прочь. Мефнут не могла умереть. Кто угодно, только не Мефнут, она просто не могла. Откуда она здесь вообще взялась, одна, в снегу, посреди этой безымянной долины? Почему она не дышала? Китари тупо уставилась на то, что делает жена, даже не понимая до конца, что она делает. А Крол тем временем прижалась ухом к груди Мефнут и закрыла глаза, прекратив дышать и сосредоточенно слушая. Потом резко подорвалась на ноги и одним движением сбросила с плеч вещмешок. - Сердце не бьется, - отрывисто сообщила она тупо глядящей на нее Китари. - Разгреби мне снег, мне нужно положить ее ровно. - Зачем? – спросила ее Кит. - Чтобы запустить сердце! Шевелись, Китари! У нас мало времени! Крол открыла крылья за спиной, и воздух наполнился шипением, паром, влагой, когда снег вокруг начал стремительно таять. Китари тоже послушно проделала то же самое, вообще не понимая, что она делает и зачем. Если у Мефнут не билось больше сердце, разве они могли что-то сделать? Разве такое могло быть? Клубы пара заслонили собой весь мир, только добавив ощущения иррациональности во все происходящее. Это как будто происходило и не с ними вовсе, или Китари просто сошла с ума, и ей все это прямо сейчас казалось? - Помоги мне! – отрывисто приказала Крол, и Кит дернулась следом за ней, тупо моргая и не понимая, что делать. Крол с легкостью стащила Мефнут с сугроба, сорвала с ее плеч вещмешок и отбросила его в сторону, быстро уложила ее на открывшейся из-под снега скале. Все ее действия были собранными, ровными и какими-то поразительно умелыми, будто она делала так уже не единожды, будто прекрасно понимала, что надо делать. Китари вдруг осознала, что это так, что Крол знала, что сейчас делать, и внутри взметнулась совершенно неописуемая отчаянная надежда. Неужели Крол могла спасти Мефнут? Неужели она могла? Крол уселась сбоку от тела Мефнут и положила ладони внахлест ей на грудь, а затем взглянула на Китари. - Я сейчас буду пытаться заново запустить ее сердце, а ты – будешь вдыхать ей воздух в рот. Как когда утопленников откачивают. Поняла? – глаза у жены были жесткие и требовательные. - Да, - послушно кивнула Китари, усаживаясь у головы Мефнут. - Давай! На каждые пять нажатий ты вдыхаешь. Зажми ей нос, чтобы воздух не выходил! Крол выдохнула и принялась с силой рывками надавливать на грудь Мефнут, рывок за рывком качая ей грудную клетку, будто кузнечные мехи. А Китари уставилась на синие, совершенно омертвевшие губы подруги, приоткрытые и обнажившие бледные, почти белые десны. В них не было ни тепла, ни жизни, ничего, и они казались ей такими страшными… - Китари, давай! – рыкнула Крол, прерываясь между рывками. Кит спохватилась, набрала в грудь побольше воздуху и нагнулась над Мефнут, касаясь ее ледяных губ и вдувая ей в горло весь свой вдох. - Хорошо! – подбодрила ее Крол, продолжая качать и качать ей грудь. Время остановилось и исчезло. Теперь оно измерялось только счетом – резкими рывками, с которыми Крол давила на грудь Мефнут, вдохами Китари в ее легкие. Тихий стук крови в висках Китари оглушал ее, ее собственное сердце молотилось в тысячи раз быстрее, казалось, чем должно было, и она не понимала, почему не может хотя бы десятую часть этого биения отдать Мефнут? Взять свое сердце, вложить в ее грудь и оживить ее, заставить ее сердце биться. Ведь так можно было… Можно было ведь… Целая вечность, наполненная тишиной с одной стороны и какофонией пульса с другой. Красные круги перед глазами и страх, какого она не испытывала, казалось, никогда в жизни. - Не получается! – в отчаянье рявкнула Крол, рывком вскакивая на тело Мефнут верхом и почти что отталкивая прочь Китари. – Сейчас я попробую по-другому. - Как? – выдохнула Кит, чувствуя, как лед заполняет ее горло изнутри. - Помоги, Огненная! – сквозь зубы произнесла Крол, а затем вскинула сжатые в замок руки и изо всех сил ударила ими Мефнут в сердце. Удар был таким сильным, что тело Мефнут тряхнуло. Глухой звук, будто пнули соломенный тюфяк, показался Китари таким неестественным, что она вскрикнула от неожиданности и страха, прижав ладони к губам. Крол нагнулась вперед, вновь приникнув ухом к груди Мефнут, мгновение слушала, пытаясь уловить ритм, а затем рывком разогнулась. - Еще раз, - Крол облизнула губы, занося сведенные руки. - Ты сломаешь ей ребра! – вскрикнула Китари, глядя на сжатые кулаки Крол, вспоминая тот жуткий неправильный и страшный звук, с которым тряхнуло тело Мефнут. - Я пытаюсь этого не сделать, - резко отозвалась Крол. - Или так, или она умрет. У нас три удара, потом все. – Крол глубоко вздохнула, сосредоточенно глядя на Мефнут под собой. – Молись. Второй. Китари поняла, что ей так страшно, что она даже зажмуриться не может, потому что глаза просто не закрываются. Сердце перестало биться, когда сжатые кулаки Крол взвились над ее головой. В следующий миг они обрушились на грудь Мефнут, и та вдруг выгнулась дугой на скале и захрипела, закашляла, конвульсивно дрожа и широко-широко распахивая глаза. Китари вскрикнула, прижимая ладони к губам. Она была жива! Она ожила! Аленна Милосердная, каким-то невероятным чудом Крол умудрилась вернуть ее к жизни! Крол одним движением слезла с нее, подхватила ее под голову, аккуратно переворачивая и поддерживая, пока из горла Мефнут лилась пена и жижа, а Китари вообще не могла ничего сделать, парализованная страхом и обессиленная до такой степени, что у нее просто руки не поднимались. Она могла только смотреть на то, как дрожит Мефнут, слушать ее хрипы и дышать воздухом, который вдруг стал таким сладким, таким невыносимо свежим! На этот раз смерть подошла так близко к ним, что Китари просто не верилось в произошедшее. Просто не верилось. - Кит, воды! – приказала Крол, и Китари повиновалась, неслушающимися руками зашарив у себя на поясе в поисках фляги. Кое-как нащупав ее и отстегнув, она вытащила пробку и протянула ее жене. – Вот так, - неожиданно тихо и заботливо проговорила та, осторожно поливая ледяной водой лицо Мефнут, пока та с трудом жмурилась и кашляла. – А теперь постарайся сделать глоток. Тебе нужно попить, чтобы силы появились. Давай. Мефнут, дрожа и стуча зубами о край фляги, кажется, все-таки смогла глотнуть, а в следующий миг закричала, вновь выламываясь в руках Крол и дергаясь всем телом. - Что с ней?! – в ужасе вскрикнула Китари, срываясь с места и вперед, да так и застывая в бессилии, потому что просто не знала, что делать дальше. - Судороги. Это от холода. Кровь снова пошла по телу, и ее крутит. – А вот жена, судя по всему, прекрасно это знала. В ее голосе больше не было той хлесткой сосредоточенности, что еще мгновения назад до полусмерти пугала Китари. Теперь говорила она почти спокойно, пусть и отрывисто, и этот тон успокаивал сердце Кит куда больше, чем могли бы сейчас это сделать ее объятия. Огненные крылья открылись за спиной Крол и вывернулись вперед, Крол деловито обвила ими Мефнут, заключая ее в большой сияющий кокон, подтянула ее к себе, укладывая себе на грудь, будто ребенка, и негромко приговаривая: - Сейчас ты согреешься, и боль пройдет. Постарайся расслабиться и позволить телу самому справиться с судорогой. Еще немного, и ты будешь в порядке. И она оказалась права. Мефнут дернулась еще несколько раз, глухо стукнув каблуками сапог о скалу, а затем обмякла в ее руках, тяжело дыша, но дыша! Еще мгновения назад она была ледяной и белой, будто долина вокруг, и у нее не билось сердце. Перед глазами у Китари все помутилось от слез, но она все равно, дрожа всем телом, склонилась до самой земли и поцеловала скалу, на которой они сидели, вознося благодарность всем Небесным Сестрам и Их Великой Мани за то чудо, что Они сотворили. За то, что сделала Крол. - Откуда ты знаешь, что нужно было делать? – спросила она жену, глядя на нее во все глаза. – Ты же ее буквально с того света вернула! - Меня когда-то саму так же откачивали, - криво усмехнулась Крол в ответ, - как оклемалась - научилась у старших разведчиц. – Взгляд ее стал слегка насмешливым. – Поразительно, что ты этого не знаешь, Китари дель анай! И чему вас только учили в вашей Роще? - Учили-то хорошо, ученики только подкачали, - хрипло ответила вместо нее Мефнут, открывая глаза и слабо улыбаясь Китари. Издав горлом какой-то полувскрик-полустон, Китари потянулась вперед, погружая руки в огненный кокон и дотрагиваясь дрожащими пальцами до щеки Мефнут. Ее кожа уже начала потихоньку нагреваться и набираться цвета, она больше не была ледяной и белоснежной, вновь став мягкой и живой. Мефнут улыбнулась ей, слегка прикрывая глаза и принимая ласку прикосновения, и Китари закусила губу, чтобы слезы из глаз не лились потоками по щекам. - Как ты, Мефушка? Как ты себя чувствуешь? – Китари вгляделась в ее лицо, не отнимая пальцев от щеки. Пришла шальная мысль, что стоит сейчас прервать касание, как Меф вновь станет ледяной и мертвой и не будет дышать. Прекрати молоть ерунду! Да, под глазами Мефнут набухли тяжелые мешки, будто она долго плакала, да, говорила она глухо и медленно, с трудом шевеля губами, но она была жива и совершенно точно в сознании, и бояться ее вновь потерять было так же глупо, как не научиться откачивать людей, когда была такая возможность! - Паршиво, Кит, - отозвалась та, морщась. – Голова очень болит. И ребра тоже. - Ну прости уж! Пришлось помять тебе бока, чтобы ты очнулась, - сообщила ей Крол, ухмыльнувшись уголком рта. - Спасибо... – как-то не слишком уверенно отозвалась Мефнут, поглядев на нее с опаской. А затем взглянула на Китари: - Откуда вы здесь взялись? - Из Шардана, - ответила ей Китари, чувствуя, как нервное напряжение начинает потихоньку сходить прочь, отпуская ее намертво перехваченную глотку. – Мы там торчали три недели, ждали, пока Алеор очнется, да так и не дождались. Слишком сильный зов был, такой сильный, что мы сорвались и полетели сюда. – Она вскинула глаза, глядя на жену, и Крол ответила ей долгим понимающим взглядом. – Видать, именно потому мы так и спешили. Чтобы спасти тебя. - А что с Алеором? – вяло спросила Мефнут, но Китари только отмахнулась в ответ. - Это долгая история. Ты лучше объясни, почему ты тут. И где Аватара? Что у вас случилось? Мефнут вдруг замерла, и Китари увидела, как прорезались желваки на ее щеках, когда она сжала зубы. Взгляд у нее омертвел, став тяжелым, будто горные пики вокруг. Она бросила короткий взгляд на Китари, а затем потупилась, уставившись куда-то в пространство перед собой. - Я ее бросила, Кит, - с трудом проскрежетала она сквозь зубы. – Бросила ее одну с Гротан Кравор и Эвилид и сбежала. - Что? – непонимающе заморгала Китари, глядя на подругу. То ли она не поняла, что сказала ей Мефнут, то ли не расслышала. Наверное, это все от шока было. Она так сильно испугалась, что Мефнут погибла, что теперь просто не до конца понимала, что она говорит. Сейчас она придет в себя и все объяснит, надо просто подождать. Мефнут еще мгновение молчала, не глядя на нее и молча двигая челюстью, затем глубоко вздохнула, будто собиралась с силами, и хрипло заговорила: - Мы были в Дамере, собирались выступать на Латр. Там Эвилид и Господин Лжи, они захватили Провидца и держат его у себя. Мне пришло видение из прошлого, и я неправильно истолковала его. Я решила, что это Данка создает Рабов, что она – Аватара Хаоса. - Аватара Хаоса? Данка? Да ты шутишь, что ли? – рассмеялась Китари, не понимая ни единого слова из того, что говорила Мефнут. Это был какой-то глупый бессвязный лепет или шутка такая дурная, от которой никто бы не засмеялся. Вот и Крол тоже не смеялась, а хмурилась, глядя на лежащую на ее руках Мефнут. Потом вскинула глаза и почему-то встревожено взглянула на Китари. И что она только хмурилась? Явно же было, что Мефнут городит какую-то чушь! - Я решила, что она Аватара Хаоса, - еще мрачнее повторила Мефнут, скрипя зубами. Сделав глубокий вдох, она посмотрела на Китари, а затем почти по слогам проговорила: - Я обвинила Авьен в предательстве и бросила ее одну. А потом пришла к Данке и попыталась ее убить. - Что ты сделала? – Китари перестала улыбаться и подалась вперед, во все глаза глядя на Мефнут. Очень медленно, просто невыносимо медленно до нее начало доходить, что, кажется, Мефнут не шутила. Во всяком случае, выглядела она так, как будто не шутила, да и Крол тоже смотрела встревожено, а жена чуяла чужие эмоции носом и знала, что люди думали и чувствовали на самом деле. И это означало, что Мефнут действительно сделала то, о чем говорила. Но как это могло быть? Китари поняла, что лишилась дара речи, не в силах даже вопрос хоть какой-то сформулировать в своей голове, чтобы спросить ее хоть о чем-то… - Я обвинила Данку в том, что она Аватара Хаоса, пригрозила ей смертью… Я… - лицо Мефнут смялось болью, слезы хлынули по ее щекам, ее всю затрясло. Она попыталась вырваться из рук Крол, но та держала крепко, хоть и мягко, и только тихонько проговорила на это: - Тихо-тихо, лежи, тебе сейчас рано вставать. Тело должно оправиться. Мефнут взглянула Китари в глаза, и столько вины было в них, столько боли, что Китари будто по лицу крапивой стегнули. Она содрогнулась всем телом, чувствуя, как что-то очень-очень страшное стремительно опрокидывается на нее. Будто подпорки под небом рухнули, и оно падало вниз всей своей тяжестью, падало прямо ей на голову. - Я очень сильно и очень страшно обидела их обеих, Кит. А потом сбежала, - призналась она. - Сбежала? – тупо повторила за ней Китари. – Куда? - Домой полетела. Только недалеко улетела, - попыталась пошутить Мефнут, но получилось у нее плохо и криво. Она смотрела побитой собакой, а значит, все это было правдой, хоть эта правда просто не могла уложиться в голове Китари, никак не могла в ней уложиться по полочкам. Этот дикий рассказ совершенно не вязался с Мефнут, с той Мефнут, которую она знала, которую она любила, которой верила. Та Мефнут никогда не бросала в беде, она была надежной, она была храброй и сильной. Да, она без конца нудела и бухтела о последствиях даже самых невинных их поступков, но чтобы она сделала что-то подобное… Это было просто невозможно. - Я не понимаю, - честно призналась Китари, мотая головой из стороны в сторону. – Я просто не понимаю, Мефнут. Я не понимаю, что ты мне сейчас говоришь. - Китари, - мягко и предостерегающе проговорила жена, глядя на нее как-то слишком странно: - давай мы сейчас просто успокоимся и дадим Мефнут прийти в себя, а потом уже… - Я не понимаю! – рявкнула Китари, перебивая жену и чувствуя, как этот нарыв в середине груди внезапно в одно мгновение лопается, и наружу хлещет невыносимая боль, острая, будто удары тысяч раскаленных ножей. – Ты что, бросила их? – она уставилась на Мефнут, испуганную до полусмерти Мефнут, глядящую на нее широко распахнутыми глазами. – Ты пыталась убить Данку, а потом бросила их с Эвилид и Господином Лжи? Ты, мани твою, совсем ума лишилась?! - Китари, это сейчас не ко времени, - настойчивее проговорила Крол, а Мефнут, плача, начало было: - Кит, мне очень жаль… - Тебе жаль?! – заорала Китари, глядя на нее, будто на безумную. – Ты вообще слышишь себя?! Тебе жаль, что ты бросила их одних, Мефнут, что ты их предала, да еще и попыталась одну из них убить?! Из-за чего, твою мани?! Из-за проклятого видения из прошлой жизни? И это повод?! Повод пытаться убить свою лучшую подругу, свою Аватару, которой ты клялась в верности? Повод бросить любимую женщину, для которой ты – единственный свет мира? - Я знаю, Кит, я знаю! – почти закричала в руках Крол Мефнут, отчаянно жмурясь, будто ей было больно смотреть на эту правду, но Волчица удержала ее, не позволив вырваться из своей хватки и держа ее в коконе крыльев так, будто защищала ее от ярости Китари. Но только никакой огонь теперь уже не мог ее защитить! Ничто не могло! - Что ты знаешь-то, бхара трусливая?! – трясясь от ярости, презрения, обиды и злости выкрикнула Китари, чувствуя, как острые злые слезы обиды текут по щекам, а сердце мнет и рвет чья-то раскаленная рука. – Ты хоть знаешь, кто ты такая теперь, Мефнут?! Потому что я – не знаю! Я не знаю такую тебя и знать не хочу! Лучше бы мы тебя не спасали! Лучше бы я просто тебя не заметила! Ты не анай больше, Мефнут! Я не хочу тебя больше знать! Не хочу! Ей было так больно, что хотелось кричать, и так страшно, что дыхание перехватило, не позволяя крику вырваться из глотки. Ей было невыносимо здесь оставаться, даже смотреть на это лицо, такое родное лицо, которое оказалось лицом предательницы, лицом трусихи, бросившей своих родных на произвол судьбы. Ей было так больно, будто это ее Мефнут бросила умирать. Она подхватилась из сугроба и почти побежала прочь, с трудом продираясь сквозь глубокий снег. Поразительно, что он не таял просто от одного контакта с ее кожей – внутри бушевала огненная буря, захлестывая ее с головой, и Китари казалось, что она сейчас просто вспыхнет будто сухая веточка в костре, полыхнет всем телом, растапливая вокруг себя вечные горные ледники. В спину еще долетел сдавленный всхлип Мефнут, потом Крол позвала негромко и очень встревожено: - Кит, только не делай глупостей! Но она просто не могла здесь оставаться, не могла все это слушать и переживать. Сначала дикий страх за то, что Мефнут вот-вот умрет, от которого у нее самой едва сердце не остановилось, теперь вот это. Китари всхлипнула, начиная заливаться слезами ярости и непонимания, слезами боли. Как Мефнут могла так поступить? Та самая Мефнут, ее подруга, ее сестра, с которой они были вместе с самого детства, с которой знали друг друга как облупленных? Мефнут, которая всегда защищала и всегда поддерживала, как она могла оказаться такой гнилой? Как это могло быть? Китари раскрыла крылья, испытывая отчаянное желание убежать отсюда как можно дальше, лишь бы не видеть ее больше, лишь бы не ощущать всего этого. В спину ей еще долетел оклик жены, но ей было уже не до того. В несколько сильных хлопков она поднялась выше над снежной долиной, отлетела в сторону и приземлилась в снег по ту сторону склона, так, чтобы бок горы скрыл ее от них, на какой-то каменный уступ, торчащий из-под белого глубокого полотна. А потом закрыла лицо руками и заплакала. *** Мефнут дрожала, тихонько всхлипывая, в ее руках, и Крол проводила взглядом золотые крылья жены, опустившиеся на землю где-то неподалеку, за соседним склоном. Неудивительно, что она так отреагировала. Они с Мефнут дружили всю жизнь, были едва ли не так же близки, как Крол с Миланой. Да и началось все с того, что Мефнут почти что умерла у них на руках. А стоило ей очнуться, как сразу же огорошила Китари своими «новостями». Понятное дело, что для жены этого оказалось многовато. Саму Крол рассказанное Мефнут тоже прилично огорошило, но и прояснило многое. Как минимум то, почему в последние дни они с женой испытывали столь сильную тревогу за Аватару и никак не могли с ней связаться. Видимо, ссора с Мефнут здорово ударила по ней, и она закрылась от контакта, не отвечая другим Спутникам на зов. А еще в связи с этим оставалась призрачная и слабая надежда, что тревога за нее и необходимость спешить на север были вызваны участью Мефнут, а не тем, что происходило с Ниерой. Крол очень хотелось на это надеяться. Молодая Ниера обладала чутким и искренним сердцем, умеющим любить, вполне возможно ей хватило сил выдержать то, что на нее вывалила Мефнут, и не сломаться при этом. Крол очень надеялась на то, что такой шанс еще оставался. Чего нельзя было сказать о самой Мефнут. Девочка тряслась, как осиновый лист, внезапно показавшись Крол такой крохотной, будто упавший в ледяное ведро с водой и продрогший до костей тощий котенок. От нее пахло отчаяньем и виной, колкой обжигающей мукой, которая с каждым мгновением становилась все горше. И это при том, что у нее едва сердце не остановилось какие-то минуты назад. - Мне так жаль!.. – всхлипывала она, давясь слезами и вздрагивая всем телом, цепляясь за руки Крол и прижимаясь к ней, пряча мокрое заплаканное лицо у нее на груди. – Крол! Мне так жаль!.. - Я знаю, - успокаивающе проговорила она, кое-как нашаривая отложенную в сторону флягу и осторожно расплетая кокон из крыльев над Мефнут. – Давай-ка ты сейчас еще попьешь. Тебе сейчас нужно много воды, чтобы тело вернуло себе силы. Ты слишком долго не дышала, тебе нужно пить. - Лучше бы я совсем не очнулась, Китари права!.. – в сердцах выдохнула Мефнут, и Крол, нахмурившись, несильно тряхнула ее в своих руках: - А ну-ка, кончай с этим! Я что, просто так, что ли, угробила четверть часа своей жизни, чтобы тебя откачать, да еще и руки себе отбила? Китари кричит глупости, потому что ей больно. Она глубоко пожалеет о том, что сказала их, не сейчас, так позже, так же, как ты жалеешь о той дурости, что натворила. Но это не значит, что она так думает на самом деле, и ты это знаешь, Мефнут дель анай. Потому выпей воды, отдышись и расскажи мне все от начала до конца. - Хорошо, первая, - после паузы, глухо всхлипнув, согласилась Мефнут. Крол выпустила ее из рук, соорудила ей своеобразную опору из вещмешков, усадила так, чтобы Мефнут полулежала на них спиной. Вскакивать и бегать ей сейчас было рано, да и выглядела она не слишком способной на это. Черные мешки под глазами говорили как о пролитых слезах, так и о недосыпе, а это означало, что им придется задержаться в этой безымянной долине. Быстро оглядев склоны, Крол не нашла ничего, что могло бы послужить им хорошим укрытием, но небо пока было чистым, и день обещал быть ясным. Возможно, у Мефнут получится проспать несколько часов прямо здесь, если погода резко не поменяется и не принесет бурю. Девочка начала рассказывать. Сначала медленно и отрывисто, роняя слова, как капли крови, потом быстрее и более связно. Крол хмурилась, слушая про Таахалдан и Сагаира, Господина Лжи, начавшуюся эпидемию и Деран. Никаких новостей о Ниере они не слышали с тех пор, как она ушла в Мелонию, прошло уже много месяцев, и за это время, судя по всему, ей очень крепко досталось. Впрочем, и хорошие новости тоже были. Со слов Мефнут выходило, что Мелония начала подниматься на поддержку Аватары Создателя, во всяком случае, хоть какая-то часть ее граждан была не настолько тупа, чтобы игнорировать власть Эвилид над собой. - … Меня ослепил солнечный свет, голова закружилась, и я упала, а сил встать уже не было, - мрачновато закончила Мефнут, глядя на то, как Крол расчищает от снега пятачок скалы и раскатывает на нем их с Китари походные одеяла в два слоя, чтобы было теплее. – Ну а потом вы меня нашли. - Понятно, - отозвалась Крол, укладывая свой вещмешок в качестве подушки на одну сторону одеяла. Подступив к Мефнут, она аккуратно подхватила ее на руки и перенесла на импровизированную лежанку. Удивительно, при ее росте и хорошей физической форме весила она сейчас совсем мало, отощав до костей. Устроив ее на одеяле, Крол отстегнула третье одеяло от вещмешка Мефнут и принялась хорошенько укутывать ее. Та следила за ней темными глазами, будто преступница за Держащей Щит, что должна была вынести приговор. - И ты больше ничего не скажешь мне, первая? – наконец тихо спросила она. - А ты? – Крол взглянула на нее, аккуратно подтыкая одеяло, чтобы укрыть от холода все ее тело. Мефнут моргнула. – Ты так и не сказала, почему это сделала. - Потому что я трусливая, - мрачно отозвалась Мефнут, угрюмо опуская глаза. - Нет. Трусливые не душат Аватар Создателя, - хмыкнула Крол, и обиженный взгляд зеленых глаз ожег ее, только подтвердив ее правоту. – Тут дело в другом, - пристально разглядывая ее, проговорила Крол. – Дело в твоей истории, Мефнут дель анай. В том, что случилось с тобой когда-то. В том, почему ты не смогла поверить Аватаре. - Я знаю, что там случилось, - тихо призналась Мефнут. От нее остро запахло болью, и Крол взглянула на нее, чувствуя сострадание. Помолчав мгновение, она с трудом проговорила: - Я причинила им ту же боль, что причинили мне когда-то. - Ты поняла, почему? – внимательно взглянула на нее Крол. - Потому что это бесконечный круг насилия? – тяжело вздохнула Мефнут. – Потому что мы все время раним других так же, как ранили нас? - Нет. Потому что мы можем понять, почему ранили нас, и разорвать этот круг. – Зеленый взгляд Мефнут взметнулся на нее, и в нем едва заметно затлела надежда. Крол вдруг вспомнила другие такие же глаза, озлобленные и переполненные болью, что смотрели на нее когда-то из зеркала. Вспомнила и тихо мягко улыбнулась этой девочке, лежащей перед ней по горло в одеяле и дрожащей от холода и боли, а вместе с ней и той девочке тоже, той, что жила где-то глубоко-глубоко внутри, той, которую отогрели и вылечили мягкие, как летний полдень, глаза Китари. – С нами случается много дурного, Мефнут, - заговорила она, положив руку на ее запястье, такое тонкое еще, с мягкой-мягкой, почти детской кожей. – И это дурное ранит нас, оставляя на нашем сердце шрамы. Они никуда не денутся больше из тебя и никогда не исчезнут. Но это не значит, что они имеют власть над тобой, понимаешь? – глаза Мефнут блеснули задумчивостью, и Крол улыбнулась ей. – Если одна ударила, это не значит, что ударит другая. Если одна бросила, это не значит, что бросит другая. Я не знаю твоей истории, но я знаю, о чем говорю. Ты можешь не делать так, как делали с тобой. Это твой выбор. - Я уже сделала, - горько произнесла она. - Да. Но ты можешь не повторять. – И вновь эти глаза в недоумении, страхе и надежде одновременно вскинулись на Крол, и она мягко улыбнулась в ответ. – Это жизнь, а в жизни, чтобы что-то понять, нужно получить опыт. Это не слишком приятный закон, но это закон, и его можно заставить служить себе. Ты совершила ошибку, ты получила опыт. Возьми его и иди дальше. - Мне так больно… Я так виновата… - она тихо заплакала, зажмурившись и всхлипывая, сжимаясь под одеялами в комочек, и став именно такой, какой она и была на самом деле – очень-очень маленькой. Крол вздохнула, поглаживая ее по плечу и думая внезапно о своей ману. Эти дети, они были совсем другими, совсем не такими, какой была Крол и уж тем более какой была ее ману. Лэйк рассказывала, что своего первого онда убила в четырнадцать лет, перерезав ему глотку обычным кухонным ножом. Они с Миланой в четырнадцать лет только-только из лука стрелять научились и во время своей первой инициации едва от голода не окочурились в лесах у становища Ифо, так и не сумев подбить ни одного оленя и довольствуясь лишь тощими неповоротливыми сапрами, которых было легко подстрелить. А эти дети, выросшие в золоте волшебства Рощи Великой Мани под крылом Держащей Щит, что хранила их от любой беды. Они были уже совсем другими, такими мягкими, такими ранимыми, такими тонкими, почти прозрачными. Им было куда сложнее за пределами Данарских гор, вдруг поняла Крол. Окружив их волшебством и безопасностью, Держащая Щит в какой-то мере лишила их навыка выживаемости, того самого, что все еще был у Крол и Миланы, растущих на развалинах возрождающихся из пепла войны полуголодных становищ. Они росли в мире, потому война калечила их куда страшнее. Постаравшись добавить в голос как можно больше тепла, она негромко заговорила, и Мефнут как-то вся навострилась в ответ, прислушиваясь к ее словам. - Эта боль значит, что ты поняла, Мефнут дель анай, и что нашла для себя ответ. Теперь ты знаешь, какая ты на самом деле, знаешь, на что ты способна. Теперь ты знаешь себя по-настоящему, не только свою силу, но и свою слабость. А значит, теперь ты поистине владеешь собой. – Мефнут скосила на нее глаза, тяжело дыша и продолжая всхлипывать. Кончик носа у нее покраснел от слез, но он больше не был белым - она постепенно отогревалась. – Это горькое знание, дель анай, но оно честное. И больше обмануть тебя никто уже не сможет, особенно ты сама. - Да, первая, - всхлипнув, тихонько прошептала она. – Ты права. Они и впрямь были совсем другими. В чем-то куда слабее, а в чем-то – гораздо, гораздо сильнее. Крол улыбнулась, вспоминая искрящиеся весной глаза жены. В конце концов, это именно она помогла Крол вылечить свои раны и начать заново хотеть жить. - А за Китари не переживай, - подбодрила ее Крол. – Она очень испугалась за тебя, она думала, что ты погибла, а потом ты ее еще и этим рассказом здорово огорошила. Сейчас она успокоится и все поймет, и нормально тебя выслушает. Она любит тебя. Не бойся ее потерять. - Я это заслужила, - дернула плечом Мефнут, опуская глаза. - Так заслужи иное, - хмыкнула Крол. – Твое время не закончилось, Мефнут дель анай, оно только начинается. Заслужи то, что хочешь получить, но на этот раз, будучи самой собой и зная себя. Сделай это искренно. Победа будет только слаще оттого. Несколько мгновений Мефнут смотрела на нее, и взгляд у нее был задумчивым и усталым, а затем она тихонько проговорила: - Спасибо тебе, первая, за эти слова, и за то, что спасла мне жизнь. Я не забуду этого, клянусь тебе. - Ты сама себе помогла, Мефнут дель анай, - отозвалась Крол. – А я так, подсобила чутка совсем. Ребра вот тебе едва не сломала. Так что я бы на твоем месте еще подумала хорошенько перед тем, как благодарить. – Мефнут рассмеялась тихонько, и Крол похлопала ее по плечу: - Подреми немного. Тебе нужен отдых, ты давно не спала, я чую. А как проснешься, полетим обратно и со всем разберемся. Хорошо? - Хорошо, - смирно кивнула Мефнут. - Вот и славно, - удовлетворенно закончила Крол, поднимаясь. С одной разобрались. Теперь нужно было разобраться с другой. Открывая крылья за плечами, Крол внезапно ощутила, как щекочущие мурашки смеха поднимаются в ней, бегут по коже, растягивая губы в улыбку. Она ведь и вправду все время забывала о том, что ни Китари, ни Мефнут еще не прошли последнюю инициацию у Источника Рождения. Как и Аватары Создателя впрочем. Так много случилось за последние месяцы, столько всего, что каждый миг проверяло их на прочность, заставляя расти даже не по дням, а по мгновениям. Заражение марью, сражение у Ока Мегары с Отчаяньем, переход через Годваг Гивир – все это сказалось на ее жене, и Китари очень повзрослела во множестве своих проявлений, отчего разница в возрасте между ними почти и не чувствовалась в повседневной жизни. К тому же, что-то в самой Крол, этот резервуар глубоко упрятанной боли, принадлежал маленькой использованной и брошенной девочке, что была даже младше Китари, и жена лечила эту боль и заботилась об этом измученном ребенке, давая ему чувство поддержки и безопасности, словно в их паре старшей была именно она. И все же, какой бы взрослой и умудренной опытом ни была Китари в вопросах их взаимоотношений и взаимопонимания, в других она все еще продолжала оставаться той, кого Крол впервые увидела у ручья на юге Ишмаила: наряжающейся в чужие обноски, нескладной, длинноногой, обо все спотыкающейся, страшно бестолковой, наивной и совершенно неприспособленной к жизни, пусть и очень симпатичной молодой женщиной. И поведение у этой молодой женщины было соответствующим – чересчур импульсивным, эмоциональным и нелогичным. Впрочем, сегодня и повод был что надо. Мефнут сначала чуть не умерла у нее на руках, а потом призналась в предательстве Аватары и Авьен. Так что в срыве Китари не было ничего удивительного. Она нашлась почти сразу – сидела на скале по ту сторону склона, подтянув колени к груди, и горько-горько плакала. Крол улыбнулась про себя тихонько, ощутив глубокую безграничную нежность. Столько было в них, этих чудных молодых анай Рощи того, чего не было в ней самой! Столько этой трогательной искренности, столько этой наивной чистоты! А может, ты просто не помнишь, как сама была такой? Спрятав улыбку, чтобы не обидеть ее, Крол мягко приземлилась рядом с женой и уселась на скале, тоже подтягивая к груди колени. - Ну как ты? – негромко спросила она у Китари. Та в ответ взглянула на нее полными слез и отчаянья глазами и повалилась ей на руки, сотрясаясь от рыданий. Крол обняла ее, гладя по плечам и волосам, баюкая и думая о том, что, видимо, сегодня у нее просто выдался такой день – день утешения рыдающих женщин. Наверное, Роксана на небе над ее головой сейчас просто хохотала до колик, хватаясь за живот, глядя на то, как самая непримиримая и взбалмошная из Ее дочерей, которая обычно рычала на всех и кололась будто шершень, сейчас баюкала обеих, помогая им справиться с горем. А начиналось ведь все с того, что Мефнут с Китари смотрели на нее с одинаковым животным ужасом в глазах и подпрыгивали на месте, стоило ей при них покашлять. Ну и дура же я была, что их пугала этим, с тихой улыбкой подумала она. Неизвестно еще, кто из них вел себя глупее. - Как она могла так поступить, Крол? – прорыдала Китари, качая головой и комкая пальцами ее форму. – Как она могла так?.. - Ты же не знаешь, что она пережила за последние месяцы, котенок, - мягко проговорила Крол, успокаивающе поглаживая ее прядки. – Ей несладко пришлось… - Несладко?! – Китари вскинула голову, сверкая на нее разъяренными и одновременно при этом неверящими глазами. – Что должно такого случиться с человеком, чтобы он предал своего лучшего друга и попытался его убить?! - Вот и спроси ее об этом, - мягко предложила ей Крол. - Да я вообще никогда больше с ней говорить не хочу! – в сердцах тряхнула головой Китари. – Как она могла так поступить?! Это же… ужасно! - Ужасно, - согласно кивнула Крол. – Но люди иногда поступают ужасно для того, чтобы понять, каково это. - Неужели для того, чтобы понять, что такое предательство, надо предавать? – Китари глядела на нее со смесью ярости и отчаянья в глазах. – Неужели это и так непонятно? - Иногда нет, - покачала головой Крол. – Иногда это действительно нужно пережить, чтобы осознать. - Да как это может быть?! – всплеснула руками Китари, и Крол взглянула на нее без улыбки. - Помнишь наш первый раз? Там, в гостинице Вегеля, в Ишмаиле? - Помню, - лицо Китари удивленно вытянулось, - но какое это имеет… - Я тогда убежала от тебя, бросив тебя одну, - Крол грустно усмехнулась одним углом рта, чувствуя, как внутри начинает тупо ныть невысказанное до конца чувство вины. – И так и не объяснила тебе потом, почему. - Это было из-за Саин? – осторожно спросила Китари, переставая всхлипывать и накрывая ее ладонь своей. Крол вновь усмехнулась – на этот раз вот этого. Потрясающе, как женщины умели понимать и разделять боль близких, забывая о себе самих и своих переживаниях, когда другому было плохо. Как Китари это умела. Тебе и самой стоило бы этому научиться, негромко напомнила она сама себе. - Да, - Крол вплела ее пальцы в свои, глядя Китари в глаза и испытывая плавящую сердце нежность. – Я боялась тебя и своих чувств к тебе, боялась доверять тебе. Потому поступила с тобой так же, как она поступила со мной – оставила одну, заставив ощутить себя использованной. - Я никогда не чувствовала себя использованной с тобой, Крол, - покачала головой жена, и Крол в ответ тихонько проговорила: - Я рада, котенок. Мне повезло, что у тебя не возникло такого чувства. Но это не отменяет того, что я поступила с тобой так же, как поступали со мной когда-то, потому что боялась тебе довериться. - И что же, из этого страха можно предать лучшего друга? – недоверчиво взглянула на нее Китари. - Если можно причинить боль любимой женщине, то почему нельзя предать друга? – пожала плечами Крол, и Китари замотала головой, раздраженно хмурясь. Крол мягко потянулась и дотронулась ладонью до ее щеки, удержав и не дав отстраниться. А потом попросила: - Дай ей шанс объяснить. Она сама мучается из-за того, что сделала, недаром же хотела умереть. Дай ей шанс исправить. Каждый имеет право на второй шанс. И ты не жестокая, чтобы закалить свое сердце и прогнать ее прочь из него за одну ошибку, какой бы страшной эта ошибка ни была. Тем более, что она искренне в ней раскаивается. - Ладно, - сердито буркнула Китари, сдаваясь и глядя на нее колючим ежом. Крол рассмеялась и поцеловала ее в щеку, и жена вновь зыркнула, ожгла подозрительным взглядом: - Ты что-то какая-то очень чуткая сегодня, Крол. - Видать, перегрелась на солнце, - хмыкнула Крол, и когда Кит шлепнула ее по руке и фыркнула в ответ, посерьезнела: - Ты многому научила меня, Китари. Научила видеть вещи в себе и других, на которые я раньше не обращала внимания. Научила прощать себя и других. Научила быть живой, а не черствой и мертвой, как раньше. - Ну вот ты сейчас все это специально говоришь, чтобы я еще сильнее расчуствовалась! – Китари вновь шлепнула ее по руке, часто моргая и украдкой смахивая слезы с ресниц. Но пахло от нее уже нежностью и радостью, и Крол вздохнула с облегчением, понимая, что буря прошла стороной. - Я говорю от души, - серьезно сказала она, глядя в глаза жены, и та доверчиво взглянула в ответ, уже совсем без гнева. – У тебя доброе и справедливое сердце, Кит. И ты любишь ее и знаешь ее. А еще ты знаешь, что людям бывает тяжело, и что люди ошибаются. Я не думаю, что она от огромной радости и счастья сделала то, что сделала. И скорее всего, сейчас ты ей очень нужна, по-настоящему нужна, потому что она узнала о себе кое-что такое, отчего впору в петлю лезть. - Что мне теперь, еще и успокаивать ее после того, что она сделала? – вновь нахохлилась Китари. - Не успокаивать, конечно, - мягко покачала головой Крол. – Но хотя бы не добавлять поверх того, что она и без тебя чувствует. Кит задумчиво поглядела на их руки, сплетая и расплетая свои пальцы с пальцами Крол. Потом кивнула: - Я поговорю с ней. Мне и самой нужно понять, почему она это сделала, потому что это просто в голове у меня не укладывается никак. Но я не обещаю тебе, что буду сразу же ее утешать и поддерживать, Крол. Данка дорога мне, как и Авьен, и вряд ли я смогу понять то, что она с ними сделала, какими бы причинами она при этом не руководствовалась. - Я понимаю, - кивнула Крол. - Что ты чувствуешь сейчас? Зов стал тише? – Китари вгляделась ей в глаза. – Я просто пытаюсь понять, с чем все это связано, в опасности ли Данка сейчас. - Вроде чуть тише, Кит, но нам все равно надо спешить, - покачала головой Крол. – После всего случившегося она должна быть в не лучшем состоянии. А с учетом Эвилид и Господина Лжи тем более. - И когда мы сможем лететь? – спросила Китари, вновь сердито нахмурив брови. - Ей нужно поспать хотя бы пару часов, она истощена до предела. Не говоря уже про сердце, - мягко напомнила Крол, и Китари в ответ только поморщилась, поджав губы. Но хотя бы уже не начала орать от ярости, и слава Роксане за то. - Спасибо, что спасла жизнь этой проклятой бхаре! – проговорила жена, приваливаясь к ней и закрывая глаза. - Пожалуйста, - улыбнулась в ответ Крол, обнимая ее за плечи.