Танец Хаоса. Искры в темноте

Из перехода, открытого Карданом Быком, Гайда почти что вывалилась – с каждым разом она все меньше и меньше хотела задерживаться в этой проклятой пространственной дыре, особенно с учетом того, что ей давеча порассказали. Вольторэ помянула мимоходом, явно не придавая тому особенного значения, что переход простраивается прямо сквозь тело Тени, призванной для этого ведуном. Причем, судя по ее тону, никаких проблем с этим знанием она не испытывала. А вот Гайда испытывала и даже очень серьезные. Одна мысль о том, что она пролезает сквозь бестелесную тварь, только и живущую, что голодом и желанием пить чужую кровь, приводила Гайду в ужас. Ноги зарылись в густой ковер опавших листьев, резко запахло осенью, прелой землей, лесом. Она огляделась, пытаясь понять, где находится. Вокруг поднимались кряжистые широколиственные деревья, усыпавшие землю густым лиственным покровом, расцвеченным всеми возможными оттенками золота и багрянца. Сквозь влажные черные стволы деревьев, огромные в несколько обхватов и очень далеко отстоящие друг от друга, слева от нее виднелось широкое стальное полотно реки, лениво облизывающей песчаный берег. Моросил дождь и было куда холоднее, чем в Барталаме, откуда она и начинала свое путешествие. Гайда закуталась поплотнее в белую куртку Спутницы, бросив сумрачный взгляд вверх, на стальное однообразное небо, раскинувшееся над старым лесом. Униматься дождь явно не собирался в ближайшее время. За ее спиной послышался шорох, и Гайда предусмотрительно отступила в сторону, подальше от вращающейся спирали пространства, позволяя выйти Нивирану Хелеву – предводителю эльфов, оставленных Вольторэ Реноном. На лице бессмертного не дрогнул ни единый мускул, будто он всю жизнь только и делал, что путешествовал по Теням. Вытянув следом за собой двух лошадей, Хелев бестрепетно отступил в сторону, а за ним уже прошел крючконосый синеглазый Кардан Бык, ведя в поводу коренастого буланого мерина. Переход за его спиной схлопнулся, и Гайда непроизвольно повела плечами, будто могла сбросить с себя мерзкое чувство контакта с голодной потусторонней тварью. - Отлично! – удовлетворенно проговорил Хелев, и его радужки вспыхнули на мгновение серебром. – Отсюда будет уже недалеко. Он говорил про Мембрану, конечно. Перед глазами Гайды назойливо, будто стая мух, мельтешило что-то разноцветное – как всполохи огня, танцующие по краю неба в Рябую Ночь. Она нехотя вывернула глаза и бросила взгляд вперед – в нескольких метрах перед ней вставала переливающаяся всеми цветами радуги стена, тянущаяся до самого неба. Кардан Бык ничего ему не ответил, лишь равнодушно полез в свое седло. Сделала это и Гайда, забрав у эльфа поводья своего рыжего жеребца. - Далеко до Дагмариена? – уточнила она у Хелева, и тот в ответ покачал головой. - К вечеру будем уже. - Отлично. Больше всего на свете ей хотелось как можно скорее убраться отсюда. Не потому, что она имела какие-то предубеждения против эльфов, Мембраны или Лесного Дома, а потому что она ненавидела переговоры. И все можно было понять: у Вольторэ не было никого, кому она могла бы доверить их вести, и даже приятно было оттого, что она выбрала именно ее. А с другой стороны, почему она не могла послать к эльфам одного Хелева? Он бы прекрасно договорился и без Гайды, тем более, что каких-то проблем и нареканий в этом вопросе не должно было возникнуть. С Реноном-то все было уговорено заранее, Васхиль они собирались брать вместе. Тогда зачем нужно было гонять Гайду через тридевять земель? Да потому что есть такая штука – политика. И даже несмотря на то, что ты ее ненавидишь, она от этого никуда не девается. Гайда кисло вздохнула. Ренона в Кевире не было, значит, договариваться ей нужно будет с Иллионом. А вряд ли Владыка Лесного Дома обрадовался бы, если бы к нему прислали с просьбой о помощи войсками какого-нибудь конюха. В этом плане Ренон выгодно отличался от всех остальных бессмертных своей простотой, но где был этот Ренон сейчас? Впрочем, до Кевира тоже еще надо было доехать, и это тоже заставляло Гайду тяжело вздыхать. Потому что они не могли просто взять и открыть переход в Кевир – мешала Мембрана, эльфы не шибко-то позволяли ведунам шляться по своей территории. Нет, они должны были добраться до границы Мембраны в районе Дагмариена, войти в порт, сесть на эльфийскую ладью и на ней доплыть до Кевира. И таким же образом вернуться потом обратно, теряя драгоценное время, которое она могла бы потратить на подготовку своих людей к штурму Васхиля. С другой стороны, Керниль Лопата и без нее прекрасно справлялся, как и Салдан Ваар, если уж сказать по чести. Да и путешествие их должно было занять всего три дня – ровно столько Вольторэ выделила времени для подготовки к штурму Васхиля. Правда, Гайда сомневалась, что за три дня все будет готово. Хотя бы потому, что от Дагмариена до Васхиля плыть было уж явно не три дня, даже эльфам, и это тоже нужно было учитывать. Это тревожило Гайду больше всего, Вольторэ тревожила, и с каждым днем делала это все сильнее. Что-то с ней происходило, ее эмоции в груди Гайды были похожи на черный воспалившийся комок, то и дело выстреливающий во все стороны гневом. Да, снаружи она держала себя прекрасно, да, по ее лицу и внешнему виду никто бы этого не сказал, но Гайда чувствовала, как ее трясет внутри. И считывала эту ярость, эту непримиримую и требовательную торопливость движений во всем, что она делала. В том, что самым явным образом намекнула Дигнадару, что у него есть последний шанс справиться с поставленной задачей прежде, чем она заменит его на Идиль. В том, как торопливо планировала штурм, как металась между тем, нужны ей речные эльфы или не нужны. Не так должен был вести и ощущать себя полководец перед началом сложной битвы, а Васхиль обещал быть очень и очень сложным орешком, который один Грозар знал, как расколоть. Сама Гайда пока не ощущала ничего похожего на уверенность в победе. Пока она чувствовала только сложность, непроходимую трудность, нерешенную головоломку, по которой Вольторэ со всей силы била молотом вместо того, чтобы распутать ее. Да, это тоже был способ, разумеется – все разломать на куски, а потом разбираться. Но подобные действия всегда имели непредсказуемые последствия. Слишком много деталей, слишком много частей, слишком много возможностей для ошибки. Почему в ней росла эта ярость? Уж наверное не из-за Идиль, хоть она тоже здорово постаралась, подливая масла в огонь. Да только ярость эту Гайда ощущала в ней с самого начала, как только принесла клятву, изо всех сил подавляемую, с трудом контролируемую, похожую на тлеющие угли ярость. И да, на какое-то время она отступила – пока Вольторэ восстанавливалась после штурма Асфея, пока разбиралась с проводом войск через Эрванский кряж. То есть, когда фактически все зависело не от нее, когда сама она действовать не могла, а события развивались вокруг нее по чужой воле. Ну вот а теперь ей нужно было действовать самостоятельно. И вновь в ней пылала эта ярость. Может, это потому, что она – Аватара? Они ведь всегда сжигали весь мир в прах. Гайда не знала ответа на этот вопрос, как и не знала, чем ей помочь хоть как-то остудить полыхающее внутри пламя. Особенно сейчас, когда Вольторэ услала ее на эти дурацкие переговоры, фактически бывшие лишь официальным подтверждением уже достигнутых заранее договоренностей. Поразительно, как много времени и сил бесполезно и бессмысленно тратилось впустую для того, чтобы реализовать что-то в реальности. Ведь все и так прекрасно знали с самого начала, чем все кончится, но продолжали разыгрывать этот спектакль. Ее спутники молчали, равномерно покачиваясь в седлах, и за это Гайда была им от души благодарна – никто из них не пытался развлечь ее разговором. Судя по всему, им обоим тоже не шибко нравилось доверенное им дело. Нивиран Хелев должен был заниматься подготовкой своих людей к штурму, а Кардан Бык – своими ведьмачьими делами, так что вряд ли оба они сочли распоряжение Вольторэ отправляться в Кевир дельным и нужным, как и Гайда. Что, разумеется, радости и расположенности к общению им, хвала Грозару, не прибавило. Сама Мембрана на Гайду особого впечатления не произвела – просто очередная энергетическая бхарня, в которой твое тело то сжимает, то разжимает, как помятый листок бумаги, а по ту ее сторону – точно такой же мир, что и по эту. Но со временем стало интереснее, особенно, когда она начала примечать всякие странности, в первый момент не бросавшиеся в глаза из-за навязчивых раздумий. Откуда ни возьмись под копытами лошадей появилась тропинка, да такая ровная, что ни один корешок ее не пересекал, ни единого камня на ней не лежало, и лошади шли споро, построившись гуськом. Лесной подлесок вокруг вообще исчез, вместо него появились деревья-исполины, с каждым шагом как будто растущие все выше и выше. Дубы, по размеру больше смахивающие на деревенский дом, огромные клены, такие высокие, что ей голову приходилось задирать, чтобы увидеть крону. А еще – чудные деревья с голубой корой, каких она никогда не видела. Сначала она и вовсе думала, что ей показалось, потому как разве у дерева могла быть кора голубого цвета? Но чем дальше они ехали, тем явственнее становился оттенок, тем выше сами деревья, тем чаще они встречались. А вскоре вокруг и вовсе не осталось никаких дубов да кленов, только диковинные синие стволы, разбрасывающие ветви так высоко над головой и стоящие так далеко друг от друга, что Гайда только головой качала. Таких лесов ей еще в жизни видеть никогда не доводилось. В конце концов, она все-таки не выдержала и задала вопрос Хелеву, больно уж непривычное зрелище раскрывалось перед ее глазами. - Это лэфиан, люди называют их лавианами, - вежливо и сдержанно отозвался бессмертный. – Они растут только здесь, в Лесном Доме, и мы используем их для выращивания своих городов. - Выращивания? – вскинула бровь Гайда. - Да, их сок, салемат, способен принять любую форму и затвердеть достаточно, чтобы использовать его как строительный материал. Как только мы приблизимся к Дагмариену, ты увидишь дома, построенные с его помощью, и все поймешь. Хвала Богам, на этом их диалог и иссяк, ибо продолжать его дальше Гайда никакого желания не испытывала. Она только поглядывала вокруг, гадая, до какой высоты могут дорасти эти самые лавианы, потому как с каждым преодоленным метром пути они становились только выше. Через несколько часов они остановились на короткий привал, перекусили, походили немного по земле, чтобы размять усталые ноги, дали отдых лошадям. Гайда все дивилась на окружающий лес, выглядящий и впрямь очень непривычно для глаз. Никакого подлеска, будто лавианы выпили из земли всю силу, не оставив даже для своих ростков ни единого шанса на будущее. Бархатистая голубая тень, лежащая на всем вокруг, в том числе и на лошадях, и на лицах ее спутников, сглаживающая их черты, крадущая прочь тревогу и усталость. Мягкая земля, усыпанная ровным ковром голубых листьев под ногами. И странный сладковато-горький запах в воздухе, странный запах, ни на что в ее жизни не похожий. Гайда только дивилась да головой качала. Вот уж о чем она никогда не думала, так это о том, что однажды попадет в Лесной Дом. Ну так и о том, что ты станешь Спутницей, ты тоже никогда не думала. А еще глаза все смотрели и смотрели на север. Асхалат разливался здесь очень широко, и противоположный берег виднелся узкой темной лентой деревьев, по ту сторону которой скрывались в осенней дымке горы. Там лежал ее дом, и Гайда ощутила задумчивую грусть, улегшуюся на сердце тянущим чувством тревоги. Вестей оттуда почти что и не было, разве что отдельные обрывочные сведения, которые передавала Вольторэ или присылали немногочисленные информаторы. Они слышали об эпидемии, что началась где-то в северо-западной части страны, о том, что Ниера пытается эту эпидемию остановить. О том, что в Латре засел один из Эвилид, подминая под себя всю власть в стране. Все это тревожило Гайду день ото дня все сильнее. Она не была привязана к дому – наемники выбирали жизнь перелетных птиц и кормились там, где их кормили, - но что-то внутри все же держало ее, заставляя обращать свой взгляд и мысли туда. Особенно сейчас, когда она оказалась так близко к родной земле. И непрошенные странные мысли полезли в голову. О том месте, которое она занимала сейчас подле Аватары, о той роли, которая была ей отведена. Как так получилось, что судьба столь резко переменилась, и из простой наемницы, берущей заказы на охрану чьей-то жизни или добра, она стала одной из командующей армий Танца Хаоса? И коли стала ей, то почему сейчас оказалась подле Вольторэ, воюющей с церковью на далеком юге, а не с Ниерой, что боролась с эпидемией в ее родной стране? Смутные мысли бродили внутри нее, вопросы, не до конца сформировавшиеся, ответов на которые она не знала. А потом густые синие сумерки опустились на лес вокруг них, и Гайда прищурилась: впереди среди далеко отстоящих друг от друга деревьев виднелось что-то, мерцающее в темноте. Как огонек, накрытый сверху стеклянным колпаком лампы. И почти сразу же Хелев удовлетворенно сообщил: - Мы приехали. Впереди Дагмариен. За одним огоньком из-за стволов появился следующий, затем еще и еще. Они походили на светляков, рассевшихся на ветках, и только спустя полчаса Гайда осознала, какое расстояние на самом деле отделяло ее от них. И поняла, что глаз не может оторвать от диковинного города, что раскинулся впереди, хоть слово «город» здесь подходило меньше всего. Асхалат в этом месте растекался привольно и вширь, глубоко вливаясь клином в заросший эльфийскими деревьями берег. Здесь начинался исток Кудрявой – реки, вдоль которой растянулся далеко на юг до самых Латайских гор Лесной Дом. Русло реки скруглили, придав ему форму чаши, которую с двух сторон окружала огромная деревянная пристань, сейчас почти под завязку набитая тонкими эльфийскими ладьями и казавшимися на их фоне тяжеловесными человеческими кораблями. А дальше по берегам все светилось, и Гайда не сразу поняла, что это. Странные белые строения вырастали из земли, похожие то ли на перевернутые яичные скорлупки, то ли на пустые коконы улетевших бабочек. Они были достаточно большими – в величину человеческого дома, но при этом приглушенно светились изнутри, будто огромные лампы под матовыми колпаками. Те же самые белые наросты-строения виднелись и на деревьях огромных лавианов, уходящих к самым небесам. Причудливых форм, среди которых не было и двух одинаковых, они походили то ли на диковинные цветы, то ли на плоды, то ли на гнезда и тоже светились изнутри, из-за чего всю рощу вокруг над рекой заливал приглушенный золотой отствет, и сумерки нежились в нем, растворяясь над черной водой. - Это… дома? – с трудом сформулировав мысль, спросила она у Хелева, и тот улыбнулся в ответ: - На деревьях – дома, в которых живут населяющие Дагмариен эльфы. А на земле – лавки, склады, торговые представительства и таверны для тех, кто приезжает сюда торговать. - И все это из древесного сока? – ей не верилось. Даже при том, что ее собственные глаза видели все это, ей не верилось, да и кто бы поверил? - Да, - утвердительно кивнул эльф. – Салемат обладает множеством полезных свойств. Он удерживает тепло, не пропускает сырость, очень медленно остывает и не теряет формы. Идеальный материал для строительства жилища. К тому же, он выделяется вместе с растущим деревом, поэтому у нас есть возможность постоянно увеличивать свои дома. - Вы его продаете? – Гайда только головой качала, разглядывая ближайшее строение на дереве. Оно было огромным и многоярусным, и в массиве матово-золотистого света она разглядела балкончики и окна чьего-то жилища. – Из этого можно было бы города складывать! Тут озолотишься! - Раньше продавали в Речной Дом, но потом торговля с ними прекратилась. В человеческие поселения не продаем, - покачал головой Хелев. – Его выделяется не так много, чтобы им можно было торговать, к тому же, салемат сакрален. Это сокровище нашего народа. - Да еще бы! – согласилась с ним Гайда, оглядываясь по сторонам. Владей Мелония чем-то подобным, наверное, она бы тоже не торговала этим за границу. Во всяком случае, Гайде хотелось в это верить. Хотелось верить в то, что дома осталось хоть что-то сакральное. Они въехали в чудной город на берегу реки, и Гайда глазела по сторонам, разглядывая строения из салемата причудливой формы и бессмертных обитателей этого места, снующих по своим делам. Тонкие, будто из света сотканные, они и не спешили вовсе, двигаясь плавно и размерено к своей цели, которая никуда от них деваться не могла. Она видела грузчиков, разгружающих и загружающих повозки, видела торговцев, следящих за товаром, погонщиков, что перевозили телеги, груженые скарбом, от пристани к складам и обратно. И все они выглядели так спокойно и так беззаботно, будто не было у них других проблем и других тревог, кроме как дотащить проклятый мешок из одного места в другое. Тем сильнее и разительнее становился контраст со смертными. Те сновали по своим кораблям и по пристани энергично и быстро, будто муравьи, покинувшие свой муравейник на короткий промежуток времени между рассветом и закатом, в который нужно было сделать так много! Они двигались быстрее, говорили быстрее, махали руками, суетились, они кричали громче, убеждали настойчивее, и жизнь кипела в них куда звонче и сильнее, чем в этих тонких существах, порожденных безвременьем. А Гайда смотрела и на тех, и на других совсем новыми глазами теперь. Будто со стороны, будто не была человеком, будто отошла на шаг назад от того, чтобы быть частью этого, и теперь видела разницу, кардинальную разницу, которую раньше не воспринимала совсем, видела все плюсы и минусы бытия одним или другим, видела и понимала, что не хотела бы ни того, ни другого для себя. Это было так странно! Суета, наполненная отчаянным желанием успеть как можно больше по одну сторону барьера, ленивое безразличие бесконечного времени по другую. Страх, заставляющий двигаться как можно скорее, и равнодушие, заставляющее опускать руки. Они как-то умудрялись при этом контактировать друг с другом и даже друг друга дополнять, но это не меняло их, не объединяло, не делало чем-то третьим. Два мира жили один в другом, смотрели друг на друга, говорили друг с другом, но не влияли. И это было… как-то странно. Разве могло так быть? Несмотря на вечер, в гавани кипела жизнь. Фонари освещали все вокруг, отражал их свет и салемат, которым были залиты мостовые, из-за чего копыта коней приглушенно постукивали, будто ступали по камню. Огромные человеческие корабли со скрученными парусами покачивались на несильной волне у причала, один из них как раз отшвартовывался, чтобы выйти на открытую воду Асхалата и покинуть пределы чашеобразной гавани. Эльфийские ладьи, будто водяные змеи на фоне этих огромных кораблей, узкие и быстрые, сновали по воде во все стороны. Целая группа их как раз сейчас заходила в гавань со стороны северо-востока, направляясь вниз по течению. - Чтобы не тратить время впустую, предлагаю оставить лошадей здесь и сесть на ладьи до Кевира, - проговорил ведущий их Хелев, полуобернувшись в седле. – Они достаточно вместительны и удобны, чтобы в них можно было проспать ночь, а к утру мы будем уже в столице. Волнопевцы откроют нам дорогу. - Кто? – вскинула бровь Гайда, глядя на него. - Волнопевцы, - терпеливо пояснил эльф. – Те, кто заклинают волны, чтобы те несли наши ладьи как можно скорее. - Это какие-то эльфийские ведуны? – на всякий случай уточнила у него Гайда. Едущий рядом с ней Кардан Бык только осклабился, криво усмехнувшись и отвернувшись, будто само предположение вызывало у него омерзение. А эльф ответил, проигнорировав его жест. - У эльфов нет ведунов, госпожа Лисица, - с легким насмешливым пренебрежением он бросил короткий взгляд на Кардана Быка. – Для изменения реальности нам нет нужды использовать посредников. Мы способны делать это напрямую. - И именно поэтому мы добирались сюда через переход, проделанный Тенью, - криво хмыкнул ведун. - Да, Кардан-джу, именно поэтому, - подтвердил эльф, и судя по его тону, имел он ввиду кардинально противоположное смыслу, заложенному Карданом. Гайда только сморщилась. Бесконечные дрязги в стане Спутников не прерывались ни на секунду, слишком уж разные народы собрала вокруг себя Вольторэ. И лучше было бы им всем, конечно, побыстрее научиться договариваться друг с другом. Потому что время-то шло, и у противоположной стороны этого конфликта подобной проблемы как раз не было. Там все прекрасно понимали, что они делают, как и зачем. Иначе Васхиль бы уже открыл ворота перед войском Аватары, а Великий Жрец сдался на ее милость. Они выехали на пристань, и Хелев спешился, передавая поводья своего коня подошедшему к нему бессмертному в простой рабочей одежде светлых тонов. Повернувшись к ним с Карданом, он жестом предложил им сделать то же самое. - Я пойду, договорюсь о перевозке. А вы пока можете насладиться красотами гавани, - предложил он с вежливой улыбкой. Кардан за спиной Гайды только поежился и проворчал что-то себе под нос. Судя по всему, эльф-проводник ему не слишком-то нравился, а может, не нравилось вообще все, что сейчас происходило вокруг. И Гайда не могла его судить. Она бы с куда большей радостью уснула в своей кровати в Барталаме, чем в качающейся на волнах сырой ладье где-то посреди эльфийских земель. Засунув руки в рукава своей белой куртки Спутницы и ежась от подступающего с реки осеннего холода, она двинулась к краю пристани, от нечего делать разглядывая гавань. Большой человеческий корабль вышел на открытую воду и поднял паруса, двинувшись на юго-запад. Флотилия из узких эльфийских лодчонок наоборот вошла в русло Кудрявой и уверено направилась к причалу. Странное дело, их было много, на них везли лошадей и груды какого-то скарба. Гайда задумчиво прищурилась, разглядывая их. Откуда плыли эти эльфы? Насколько она знала, Дагмариен был единственным портом Лесного Дома на Асхалате… Она удивленно вскинула брови, разглядев на носу одной из лодок мужчину, держащего в руках фонарь. У него на лице росла густая черная борода, да и сам он своими отнюдь не бессмертными габаритами куда больше напоминал человека. Но почему человек находился в эльфийской ладье, забитой пожитками и скарбом? А еще лицо этого человека показалось ей смутно знакомым. Где-то она его уже видела и не раз. А потом лодка подошла ближе, человек повернулся к пристани, подняв фонарь повыше, и Гайда пораженно выдохнула: - Медведь?! - Что? – переспросил за ее спиной Кардан Бык. - Это Кадиль Медведь из Наемников Запада, вон, на той ладье. Но что он тут делает? – нахмурилась она. Вопросы завертелись в голове, а ноги понесли ее к свободному участку причала, на который для швартовки начала заходить ладья. Эти трое – Кадиль Медведь, Гелен Длиннорукий и еще один молодой паренек, чье имя она запамятовала, уходили вместе с Крол, Китари и Реноном в Лесной Дом, а оттуда должны были направиться в Мелонию. Последним, что она слышала об этой кампании, была фраза Вольторэ о том, что ведущих их Ренон лежит без сознания в Шардане. Так что тогда делал здесь Медведь? И с ним ли были остальные? Свет фонаря в руке наемника освещал сидящих с ним в лодке бессмертных и еще двух людей, в которых она, когда лодка подошла ближе и начала швартоваться, узнала Гелена с тем пареньком. Крол и Китари нигде видно не было, зато на дне лодки наемников кто-то лежал, укрытый одеялом, и по длинным черным патлам на фоне белого одеяла Гайда почти сразу же поняла, кто это. Но где тогда были Спутницы-анай? Она остановилась на причале, сложив руки на груди и поджидая приближающуюся лодку. Кардан Бык без особого желания встал у нее за спиной со скучающим видом, все равно сейчас толку от него особого не было, а Хелев еще не вернулся. Наемники в лодке заметили ее, Медведь долго присматривался, подняв фонарь повыше, а затем что-то сказал двум другим мужчинам, и они тоже дружно уставились на нее. Гайда ухмыльнулась, дожидаясь, когда лодка приблизится. Вот уж с кем она здесь не ждала встретиться, так это с ними. Могло же все так совпасть! - Доброго вам! – еще издали крикнул ей Медведь. – Какими судьбами? - Я вас о том же хочу спросить, - усмехнулась Гайда, подходя к краю причала. Сидящие в лодке наемники дружно заулыбались ей. И на самом деле Гайда вдруг поняла, что рада была видеть их. Они никогда особо близко не общались, сталкивались пару раз в войске Аватары, да и дело с концом. Но сейчас здесь посреди этого чужого края, принадлежащего бессмертным, она вдруг ощутила тепло, углядев других Спутников. Что-то роднило их друг с другом теперь, какое-то ощущение молчаливого узнавания и внутреннего тепла. Ты спрашиваешь, какое? Они тоже Спутники, моя дорогая. Так ощущается Связь. - Мы князя Ренона в Кевир сопровождаем, - Кадиль кивнул на тело эльфа в лодке. Остальные бессмертные рядом с ним тоже смотрели на Гайду, и лица их не выражали никаких чувств. Она вдруг подумала, что за грядущие пару дней на всю жизнь насмотрится на эти каменные рожи и больше, несмотря на всю красоту эльфийской страны, и ногой сюда больше никогда не сунется. - А мы с посольством приехали к Владыке, - отозвалась Гайда. – И ищем лодку в Кевир. - Так садитесь в нашу! – развел руками Кадиль, расплываясь в широкой улыбке и совершенно не замечая того, какой угрожающий взгляд бросил на него сидящий подле него на лавке эльф. – Мы туда как раз и плывем как можно скорее. Заодно вас прокатим. - Прошу прощения, с кем имею честь, госпожа? – перебил его эльф, глядя на Гайду. В вопросе его не было никакой требовательности, но то, как он спросил, и как Кадиль едва себе язык на полуслове не прикусил, стоило ему открыть рот, сказало Гайде о его положении куда больше дорогой ткани его серого камзола и того надменного слегка скучающего вида, с которым он сидел в ладье. - Первая Спутница Аватар Гайда Хатор, - отозвалась она, перекатывая это имя на языке и чувствуя, как странно называть им себя саму. Год тому назад она была просто наемницей из Джен Итур Вануэль, и в некоторые моменты ей до сих пор не верилось, кем она стала теперь. - Добро пожаловать в Край Утренней Звезды, Первая Спутница, - эльф поднялся в лодке на ноги, пока еще двое бессмертных подвели ее вплотную к причалу и принялись крепить швартовочные тросы к чугунным петлям на самом краю. Не обращая внимания на качку, он с легкостью переступил через борт, как мог бы переступить через кустик травы под ногами, и шагнул к Гайде, вскидывая на нее холодные внимательные глаза. Остановившись перед ней, он оглядел ее с ног до головы, отчего она ощутила себя так, будто за эти мгновения он считал историю всей ее жизни, а затем слегка склонил голову и представился. – Я посол Лесного Дома в городе Трех Рек Шардане Вазир Радан. Рад приветствовать вас в пределах Ваэнохан. И еще больше буду рад сопроводить вас в Думан-Кевир, если вы окажете мне честь разделить со мной путь. Звучало это все очень красиво, но ощущение у Гайды было такое, будто ей в брюхо гарпун загнали, и если она сейчас попробует отказаться от предложенного, этот самый Радан заорет во всю глотку, и стража в мгновение ока скрутит их обоих с Карданом Быком по рукам и ногам. Впрочем, по большому счету ей и дела не было до того, кто отвезет ее в Кевир – Хелев, наемники, этот хлыщ-посол, главное было туда попасть и вернуться оттуда как можно скорее. Потому она кивнула, принимая предложение Радана. - Наш спутник Нивиран Хелев сейчас как раз ищет нам лодку. Он собирался договориться с Волнопевцами о том, чтобы мы оказались в столице как можно скорее. - У меня есть свой Волнопевец, который откроет нам путь. А господину Хелеву я передам всю необходимую информацию. – Он лениво щелкнул пальцами, и один из бессмертных работников гавани, услышав это, сорвался с места бегом и бросился куда-то в сторону. Радан улыбнулся ей, протягивая тонкую изящную ладонь с длинными пальцами: - Позвольте мне позаботиться о вашей безопасности, госпожа Первая Спутница. Обещаю вам, быстрее, чем с нами, вы не сможете добраться в Кевир ни с кем. - Что ж, благодарю, господин Радан, - Гайда не умела говорить так цветисто и красиво, впрочем, вряд ли это и нужно было. На дне темных зрачков бессмертного разливалась вечность, он смотрел на нее, будто на мотылька, снующего вокруг раскаленного фонарного стекла, и она не сомневалась, что исчезнет из его памяти с той же скоростью, с какой сгорит этот мотылек в огне. Потому она приняла его руку и позволила помочь себе спуститься в лодку, добавив: - Мой Спутник – Говорящий с Тенями Кардан-джу Бык. - Приветствую и вас, знающий, - ему Радан пожал руку, а затем отступил в сторону, позволяя ему спуститься в лодку. Гайда бросила взгляд на лежащего на дне лодки Ренона. Лицо его так осунулось, и щеки ввалились, что он перестал быть похожим на себя, хоть всегда был тощим. В темноте особенно ярко бросалась в глаза мертвенная белизна его кожи, будто крови в его венах и вовсе не осталось. - Давно он так лежит? – спросила Гайда наемников, хмуря брови и разглядывая Ренона. - Да с месяц уже, - отозвался в ответ Кадиль, взглянув на эльфа. – Все никак не оклемается. Мы только того и ждали все эти недели, да вон оно как сложилось. - В итоге вы решили отвезти его в Кевир? – уточнила Гайда, и Медведь в ответ помрачнел и поморщился: - Да не то, чтобы мы так прямо и решили… - Отчаливай, Магаин, - приказал Вазир Радан, резко перебивая Кадиля и запрыгивая в лодку одним легким изящным движением. Аккуратно придержав полы камзола, он уселся в лодку напротив Гайды, аккурат между ними с Карданом и Медведем, спиной отгородив его от Гайды, а затем понизил голос: - Причины нашего скорого отъезда из Города Трех Рек мы с вами обсудим, как только войдем в русло Кудрявой. До того времени я прошу вас всех сохранять молчание. Гайда удивленно взглянула на него и удивилась еще больше, когда откуда-то из-за спины Радана раздался полный горечи и едва сдерживаемой ярости голос того молодого паренька, что повсюду таскался за Кадилем и Геленом. - Чего вы боитесь на этот раз, Радан? Здесь-то уж точно никакой паники не будет! Так почему бы и не сказать ей сейчас? - Что сказать? – насторожилась Гайда, а посол Лесного Дома терпеливо вздохнул и резко кивнул головой Магаину, чтобы тот поторопился отвязать лодку. - Шардан пал, - мрачно сообщил ей молодой наемник из-за спины эльфа. – Сожжен дермаками дотла. - Как? – вскинулась Гайда, а одновременно с ней подался вперед и Кардан Бык: - Когда? - Три дня тому назад, - перебив наемника и бросив через плечо предупреждающий взгляд, проговорил Радан. – Мои люди ускорили наше передвижение, и мы первыми принесли эту весть вниз по реке. Владыка Илион должен как можно скорее узнать об этом, чтобы оказать посильную помощь. - Посильную помощь?! – в ярости вскричал наемник. – Ее там надо было оказывать, в гавани Шардана, когда люди бежали к кораблям, чтобы спасти свои жизни! Но вы позволили дермакам их всех перерезать! Теперь-то, когда там не осталось никого живого, какую помощь вы собираетесь оказать и кому? Себе самим, захватив этот город и сделав его часть своей империи?! - Господин Гернен, - посол Радан спокойно и неторопливо повернулся на лавке в сторону наемника, пока Гайда безмолвно моргала, пытаясь переварить переданную информацию, и ледяным голосом заговорил: - Ваша отповедь и праведное возмущение, несомненно, делают вам честь, как человеку неравнодушному к судьбе других. Но выражение их через крик вряд ли уместно просто потому, что ровным счетом ничего не меняет. Если вы хотите оказать реальную помощь миру, придержите свой пыл до того момента, когда сможете оказать своему сопернику достойное сопротивление. Нет никакого смысла бросаться на медведя с хворостиной – вряд ли она хоть как-то его впечатлит. Южанин еще дернулся на сиденье, попытавшись что-то сказать, но Гайда заметила, как Длиннорукий ухватил его за рукав, негромко урезонив: - Он прав, парень. Твое время еще придет. Погоди пока. А Радан и бровью не повел, обернувшись к Гайде. - К сожалению, город Шардан был атакован дермаками. Несмотря на мое заблаговременное предупреждение, городские власти не сделали ничего, чтобы защитить город от вторжения или эвакуировать его граждан. Полагаю, к нынешнему моменту, город полностью контролируется войсками Сета. - Но это же… ключ к Бреготту! К Лесному Дому, ко всему Асхалату! – задохнулась Гайда, начиная осознавать весь масштаб бедствия и последствий падения Города Трех Рек. Из него можно было ударить как на юг в Бреготт, так и на запад, на Лесной Дом, контролируемую Аватарами территорию и Лонтрон! Просто сесть на суда и погрести аж до самого Васхиля, сжигая все селения на своем пути и отрезая союзникам-эльфам возможность подвести войска. - Именно, - спокойно кивнул Радан. – Поэтому мы и спешим принести эту новость Владыке как можно скорее. Чтобы он связался с Аватарами и предупредил их о произошедшем для координации дальнейших действий. - А Бреготт? Вы их предупредили? – спросила Гайда. - Я отправил весточку птицей, иной возможности нет, потому что Хаянэ приказала экранировать страну от любых передаваемых по Грани сообщений, - поджатые губы Радана сказали Гайде все, что он думает о подобном решении. - Они должны успеть подготовиться, птицы ведь летят быстро, - предположила Гайда, на что Бык лишь покачал головой: - Успеют, да то толку? – Лицо у него было таким темным, что ей почти не хотелось слышать пояснение. – Раз они пришли по реке с севера, значит, Остол Минтиль пал, и войска Бреготта разбиты. Иначе как бы они прошли мимо крепости? - Они пришли из Мелонии и не по реке, - покачал головой Вазир Радан, и Гайда уставилась на него, пытаясь осознать, что он сейчас говорит. - Из Мелонии? – сердце в груди сжалось в ледяную острую как бритва градину. – Как они могли прийти из Мелонии? - Предполагаю, что они воспользовались старым тоннелем под горами, который когда-то соединял Шардан, Мелонию и подгорные государства эльфов и гномов, - Радан говорил так спокойно, будто рассуждал о будущем цен на соль. – Должен признать, это блестящий ход, которого не ожидал никто. Партия, разыгрываемая Сети’Агоном в этот раз, куда тоньше и продуманнее Второго Восстания. Полагаю, это происходит из-за непосредственного участия в ней Эвилид. Сам он вряд ли смог бы провернуть столь тонкий рисунок. - Я не понимаю, о чем вы говорите, - подалась вперед Гайда, мотая головой и отбрасывая от себя прочь нагромождение слов, произнесенных бессмертным. Она не хотела верить в то, что слышали ее собственные уши сейчас, она не хотела этого понимать, но сердце в груди прекрасно знало уже всю правду. – Дермаки пришли из Мелонии? Как это возможно? - По моим донесениям в Латре все это время правил один из Эвилид, - пожал плечами посол Радан. – Вторжение дермаков в страну становилось лишь вопросом времени. И неудивительно, что он начал его именно сейчас, когда световой день уменьшается, а продолжительности ночи растет. Дермаки не могут передвигаться при солнечном свете. - А как же Аватара? Ниера ведь в Мелонии! – будто безумная Гайда вцепилась в последнюю свою надежду. – Она же должна была что-то сделать! Она должна была все это остановить! - Последнее, что я слышал, - объединенное войско Аватары Ниеры остановилось в Дамере, это ближайший к Латру крупный город. Полагаю, она намерена штурмовать Латр. - Так вот почему малая с Волчицей улетели! – вдруг вскричал Кадиль, ударив себя кулаком по ладони. – Вот, куда они так рванули! - И хвала Ирантиру, мы не пошли следом, - выразительно поглядел на него Длиннорукий. – Сейчас бы уже варились в дермачьих котлах. - Ненавижу, бхара! – в сердцах выдохнул молодой паренек наемник. – Мы должны были что-то сделать! Должны были как-то помочь ей это остановить! - Я надеюсь в ближайшее время получить сведения о происходящем в Латре, - проговорил Радан, и в лице его появилось нечто, весьма отдаленно напоминающее тревогу. – Мое доверенное лицо находится в самом центре событий. Возможно, новости уже ждут нас в Кевире, что является еще одним поводом прибыть туда как можно скорее. Они говорили еще, обсуждали что-то над головой Гайды. Кардан Бык вступил в беседу, наемники вторили ему, но Гайда уже не слушала и не слышала ни единого слова. Внутри ворочался остро отточенный кинжал, терзая ее нутро. Дермаки вошли в Мелонию, дермаки захватили ее родину, а где была она и что она делала, пока это происходило? Что делала она?