Сексуальное рабство.

Отдышавшись, Микаелис улыбнулся и обратился к дворецкому: - Милый, ты такой возбуждающий! Тебе больше идет быть только в рубашке. Даже голым ты выглядел бы не таким сексуальным. В ней ты кажешься таким беззащитным. И какая ирония: ты ведь и правда сейчас беззащитен. Мужчина говорил, но Фаустус почти его не слышал. Он находился в какой-то прострации, не совсем понимая ни того, что произошло, ни того, что происходит. Лишь отдаленная часть мозга кричала и билась в истерике от ярости и отчаяния. Красноглазый демон встал и, схватив Клода за рубашку, потянул его за собой на кухню. Облокотив расслабленное тело на стойку, Себастьян стал покрывать его горячими поцелуями, опустившись на колени, он хищно улыбнулся и томно выдохнул: - Клод, хочу попробовать тебя на вкус. И подул на наливающийся член. Фаустус вздрогнул, и к нему резко вернулся разум. Широко распахнув глаза, он схватил Микаелиса за плечи и попытался его оттолкнуть, но, вспомнив приказ, отпустил. Улыбнувшись, мужчина продолжил свое занятие. Провел языком по всей длине, затем заглотил полностью. Посасывал и прикусывал, помогал себе рукой. Клод схватился за стойку, с силой сжимая дерево. Тяжело задышав и запрокинув назад голову, вновь закусил губу, подавляя стоны. Себастьян самозабвенно сосал, само осознание происходящего сводило его с ума и, не выдержав, застонал. От вибрации Клод сильно задрожал и издал тихий полустон. Красноглазый выпустил член и вновь принялся вылизывать его, как вдруг Фаустус вздрогнул и томно выдохнув... - Нет! - вскрикнул Микаелис, но уже было поздно. Дворецкий излился на пол и фрак Себастьяна. Демон сидел и отрешенно смотрел на белесую жидкость. Так старался и все напрасно. Когда шок прошел, он пришел в ярость. Глаза сверкнули, и, вскочив на ноги, Микаелис набросился на разомлевшего от наслаждения Клода. Схватив за волосы, он развернул его и ударил головой об стол, прошипев на ухо: - Как ты посмел, тварь! Теперь тебя придется наказать! Расплывшись в хищной и безумной улыбке, Себастьян вцепился зубами ему в шею, прокусывая до крови. Фаустус вскрикнул и попытался отстраниться, но ничего не вышло. Отстранившись, Микаелис потянулся к большому ножу, лежавшему на столе неподалеку. Лизнув лезвие, он в бешенстве воткнул его Клоду в бок, с наслаждением слушая крики боли. Вонзая нож до рукоятки и поворачивая его в разные стороны, мужчина расстегивал свои брюки. Наконец, вытащив лезвие из тела, Себастьян резко, грубо и до основания вошел в дворецкого. По поместью разнесся надрывный крик. Из глаз Фаустуса потекли слезы. От их вида у Микаелиса расширились зрачки, и с рыком он начал выбиваться в сопротивляющееся тело. Клод кричал, рыдал, впивался зубами и ногтями в стол, пытался уйти от боли, но его мучитель не позволял. Весь мир перевернулся от разрывающей боли. Со стонами наслаждения, вбиваясь в тело дворецкого, Себастьян расцарапывал ему спину и резал его ножом. Как вдруг он вышел, Фаустус облегченно застонал, но это был не конец. Оскалившись, дворецкий потянул мужчину за волосы, заставляя его выгнуться, затем медленно ввел в него рукоять ножа. Клод вновь заорал, а Микаелис продолжал насиловать его. Однако на долго его не хватило, вскоре он заменил нож своим членом. И вновь он вбивался в тело дворецкого и расцарапывал ему спину, а мужчина кричал, и слезы текли из его золотых глаз. Наконец, Себастьян с протяжным стоном кончил и излился в израненное тело. Вновь мужчина развалился на кресле, а Фаустус сполз на пол.