***
Медленно пробуждаясь и открывая глаза, Чимин ощущает горячее дыхание, опаляющее лоб. Вокруг витает кофейный аромат, так идеально смешавшийся с его фундучно-молочным. Широкая грудь размеренно вздымается, будто укачивая лежащую на ней голову омеги, а сильные руки согревают, нежно, но крепко обнимая. Чимину до жути комфортно в объятьях его истинного, что даже не хочется уходить, но отступившая течка и полноценный сон возвращают здравый смысл. Омега аккуратно перекладывает тяжёлые руки альфы на постель, всё-таки выныривая из его захвата, и медленно спускает ноги на пол, чтобы не разбудить так сладко сопящего телохранителя. Мягко ступая по ковру, он выходит из комнаты, аккуратно закрывая за собой дверь. В гостиной, развалившись на небольшом диване, спит Ким, будто спасшийся на двери с Титаника. Его руки и ноги небрежно свисают, потому что уместить такие длинные конечности на небольшом спальном месте гостевого дивана он не смог бы ни при каком раскладе. В этом безобразном позёрстве фигура альфы выглядит достаточно забавно, ведь завернутая и, очевидно, большая на него футболка задралась на животе, являя свету не кубики пресса, а расслабленное пузико. Его облик напоминает античное произведение искусства, где каждая поза выделяет неповторимый контур древнегреческой статуи, а легкий храп служит акустическим сопровождением для отпугивания комаров. — Просыпайся, скотина! — шипит Пак, дёргая альфу за руку. — Мало того, что участвовал в заговоре за моей спиной, так ещё разлегся тут на чужом диване! Тот резко открывает глаза и, заслоняя лицо руками, пытается защититься от очередного посягательства на его жизнь, рефлекторно наклоняет голову в сторону. Очевидно, не дождавшись какой либо реакции, он медленно убирает одну из ладоней, а потом и другую. — А… Белоснежка, это ты?! — он потирает сонные глаза и, мотая головой, добавляет: — Где твой альфач? У меня на него новые рефлексы появились. Хотя и гештальты тоже. — Вставай, предатель! Как ты мог? — игнорируя факт, что Ким ещё не до конца проснулся, омега хватает его за руку и тянет на себя. — Нам валить пора. Ускорься! — Зачем? — недоумевает альфа. — Как твоя течка? Тебе лучше? — Я прекрасно себя чувствую! — рявкает Чимин. Он действительно будто заново родился и мыслит более адекватно, ведь былые симптомы и слабость прошли. — Ты знаешь, как я оказался здесь? Он чё, меня выкрал? Ты в сговоре с ним? — делая кивок в сторону спальни, шепчет Пак. — Вот так дружбе и наступает конец! Да? — Нет, конечно, — альфа поднимается на ноги, подходит к журнальному столику и берёт свой телефон. Смотрит на время, а потом кладёт его в карман брюк, опять замечая, что они ему не по размеру. Со стороны он выглядит как самый настоящий гопник. Следы вчерашней схватки и чужая одежда, что явно не в его стиле, да ещё и велика, формируют «бомжстайл». И Тэхён внезапно стал похож на того, кто живёт в трущобах и постоянно ввязывается в драки за свою картонную коробку, служащую ему домом. Правда, если внимательно присмотреться и обратить внимание на его маникюр, стильную прическу и безупречные зубы, можно сделать вывод: жизнь пошла под откос совсем недавно. — А как тогда я оказался у него в квартире? Всё, что помню — засыпал дома, — омега осматривает гостиную, ища свою обувь, но ощущение такое, будто он телепортировался в эту квартиру прямо так, в пижаме и босиком. — Ой, Белоснежка. Я не знаю, во что вляпался твой альфач… — видя, как Чимин снова кивает в сторону комнаты, где спит Чон, горе-дружбан тут же машет руками в отрицании. — Нет… Нет… Этот, конечно, хоть и драчун, но, слава богу, в адеквате. — Так в чём проблема тогда? — Забыл, что у тебя их уже два. Развёл тут гарем, а я отдуваюсь, — Ким указывает на свое помятое лицо. — Я сейчас о Юнги говорю. — А что с ним? — омега тянет Кима за руку. — Давай, поторапливайся, хочу уйти, пока этот спит. Где моя обувь? — Тебя кто-то выкрал из дома. — Чего? — громче допустимого восклицает Пак и тут же прикрывает рот ладонью, испугавшись, что Чонгук проснётся и весь его план побега накроется медным тазом. — Давай по дороге поговорим. Моя машина внизу, но вот тебе придётся спуститься в пижаме и чоновых тапочках. — Да блин, мне уже пофиг. Главное поскорее убраться отсюда.***
Сладкий сон альфы внезапно нарушает звук будильника. Чонгук просыпается, не сразу ориентируясь в пространстве. Его тело реагирует мгновенно, мышцы напрягаются, а взгляд ещё сонный, но переходит в режим бдительности. Сердце бьётся быстрее, ведь его инстинкты телохранителя автоматически приходят в боевую готовность. А если учесть, что теперь объектом охраны является собственный омега, усиливаются в разы. Внутри зреет ощущение, что что-то не так. Рука автоматически тянется к ящику, где обычно лежит оружие, но пальцы встречают только пустоту. Альфа в панике ныряет рукой под подушку и натыкается на то, что искал. Засыпая, Чон сам переложил пистолет и тупо об этом забыл. Рядом с Чимином он всё чаще теряет фокус внимания и всю свою профессиональную бдительность. Вот как его защищать теперь? Глаза сканируют комнату, и в тот же момент приходит осознание: омега исчез. Чон фактически спрыгивает с постели, ловя секундное головокружение. Кладёт пистолет на место, принюхивается, ощущая стоящий в воздухе запах молочного шоколада и фундука. Он стал мягче, не такой резкий и концентрированным, каким был ещё вчера. Именно этот аромат Чонгук почувствовал при первой встрече с омегой. Что всё это может значить? Куда делся сам Пак? — Ким! — орёт Чон, срываясь с места и влетая в гостиную, но видит лишь пустующий диван. — Ну всё, я убью тебя, сволочь, — скорее всего, этот псевдоприятель омеги ведёт двойную игру. Чонгук возвращается в комнату, хватает свой телефон и, нервно перелистывая список последних вызовов, с лёгкостью находит необходимый. Почему Ким его предал? Он же так переживал за Чимина! Неужели он и есть тот кукловод, что водит всех за нос? Гудки идут один за одним, расшатывая психику альфы. Он ещё никогда не был так близок к нервному срыву. Всё, что касается его истинного, теперь напрямую связано с ним самим. Будто жизнь потеряла смысл, и отныне есть лишь он, Чимин. — Только не ори! — внезапно отзывается Ким, наконец-то ответив на звонок. — Я не виноват. Белоснежка сам захотел уехать. Уговорить его остаться мне не удалось. Поэтому не нужно спускать на меня всех собак, — минутная тирада заканчивается, давая возможность Чонгуку выдохнуть и всё-таки продолжить разговор. — Ты понимаешь, что это уже не игры в детективов? Его в любой момент могут снова выкрасть, и дай бог, чтобы опять подкинули кому-то из нас, — Чонгук почёсывает через футболку зудящую грудь. Запах лежащего на ней омеги словно проник под кожу и сейчас вызывает потребность вернуть его обладателя на прежнее место. — Где вы сейчас? — произносит уже более спокойно. — Мы приехали забрать его вещи из дома Юнги. Белоснежка хочет побыть один в своей квартире и подумать обо всём. — Что значит один? Нет! Это исключено! Я его не оставлю наедине с каким-то маньяком, который следит за ним днём и ночью! — не сдерживая своего раздражения, орёт в динамик Чонгук. Он вновь возвращается в спальню и, распахнув огромный шкаф, достаёт из него дорожную сумку, а потом темно-синий спортивный костюм и несколько футболок. — Этого нельзя допустить! Пусть лучше остаётся с Юнги. — Чонгук, — Ким устало выдыхает в трубку. — В доме Юнги он больше находиться не хочет. Чимин сейчас не доверяет ему. У него размылись границы, и понять, кто из нас всех друг, а кто враг, он также не может. — Но… — пытается возразить альфа, но Тэхен его перебивает. — Неужели ты ещё не допёр? Если Белоснежке взбрело что-то в голову, его невозможно переубедить. Я не буду лезть на рожон. Нам сейчас нельзя потерять его доверие, иначе он выкинет что-то похлеще… Уедет куда-нибудь один, например. И мы не сможем тогда ничего контролировать. Это намного опаснее, чем пойти ему на уступки сейчас. — Господи, он с ума меня сведёт! Никогда не думал, что встречу истинного, сейчас это такая редкость. А ещё он оказался таким строптивым омегой, — собственные размышления непроизвольно озвучиваются в телефон. — Я впервые не знаю, что делать, и меня это жутко бесит и дезориентирует. — Послушай, я знаю, где находится его квартира. Знаю этот район. Мы можем по очереди дежурить и приглядывать за ним, пока он разберётся в себе. Поверь, это лучшее решение, — голос Кима становится мягче, и Чонгук находит в этих словах логику. — Давай оставим его в покое. Ему в последнее время стрессов хватило сполна. Гормональный фон и так скачет, как кардиограмма. Чего стоит все эти незапланированные течки или задержки. Мы ничего не добьёмся, если запрём его в четырёх стенах. Только хуже будет. — Кстати, как он? — вспомнив, в каком состоянии Чимин был ещё вчера, интересуется альфа. — Нормально. Говорит, все симптомы прошли, но нужно показаться врачу. Чонгук молчит какое-то время, пытаясь оценить риски и взвесить всё трезвым умом. Безопасность этого омеги — уже не долг перед клиентом, а главная задача. И дело уже не в том, что он его бодигард. Альфа сполна убедился и в истинности, и во всём том, о чём предупреждал док. Жизнь повернулась на сто восемьдесят градусов, автоматически расставляя новые приоритеты. Теперь основной приоритет — его драгоценный волчонок. — Ладно, — наконец-то подает голос, мысленно благодаря Тэхена, что дал ему возможность подумать. — Скинь мне адрес квартиры. Мне нужно приехать туда раньше вас. Как думаешь, через сколько вы будете на месте? — Он только зашёл в дом, и ты позвонил. Я остался в машине, чтобы не накалять обстановку. Думаю, сборы, разговор с Юнги и дорога — всё вместе займет не больше пары часов. Успеешь? — Надеюсь. Там карточная система или ключи? — зажимая плечом телефон, Чонгук складывает вещи в сумку, поглядывая на наручные часы. — Это небольшое трехэтажное здание. Он захотел иметь собственное жилье в доме старинной архитектурной постройки. Квартиры на обычных замках, соответственно, открываются ключами. Если не ошибаюсь, у него их два. Внизу большая парадная, там консьерж, — слышно, как Тэхен постукивает пальцами по рулю, очевидно, тоже нервничая. — Да! Напротив дома есть небольшое кафе с летней террасой. Отличный пункт наблюдения. Обзор что надо. Окна и входная дверь в подъезд как раз выходят на него. — Хорошо. Я постараюсь успеть осмотреться до вашего приезда. Если получится проникнуть внутрь, поставлю пару камер. Когда проводишь его в квартиру и останешься один, сразу набери, — командует альфа, переместившись в ванную комнату и захватив зубную щетку и дезодорант. Сложно сказать, в каких условиях будет проходить наблюдение, лучше взять самое необходимое сразу. — Договорились, — больше не возражая, произносит Ким. — Чонгук… — он окликает альфу и выжидает ответ. — Что? — Позаботься о нём. Мне кажется, мы не подозреваем, с чем конкретно имеем дело. Нанятый мною детектив не смог ничего особого накопать, и это пугает ещё больше. Только компромат на Юнги. Возможно, он может быть причиной угроз Чимину, но это всего лишь одна из гипотез. Если здраво всё взвесить, я ещё больше убеждаюсь, что вряд ли. Такие люди не решают подобные вопросы запугиваниями. Им ведь нужны деньги, а Юнги не отказывается их платить, всего лишь просил срок отсрочить. Мотивировать? Открыто бы это делали, чтоб Мин знал. У меня ни одной адекватной версии. — Думаю, скоро этот сталкер себя проявит, — чувствуя искреннее беспокойство Кима, альфа наконец-то говорит более дружелюбно. — Давай станем командой. Я вижу, ты переживаешь за него. Надеюсь, я в тебе не ошибся и действительно могу доверить Чимина? — О чём речь! — скорее утверждением, а не вопросом звучит ответ. — Сейчас скину все данные. До связи, — звонок обрывается, а Чонгук присаживается на край кровати, задумываясь в который раз: как же его угораздило?!***
— Малыш, зачем так драматизировать? — стоя в дверях, Мин закатывает глаза. — Мы же договаривались всё решать вместе. Я позабочусь о тебе, — он делает несколько шагов вперед, но ему преграждает путь небольшая ладонь, упираясь прямо в грудную клетку. — Драматизирую? То есть то, что меня усыпили и выкрали из дома, пока ты пьяный валялся внизу, это так… Мелочи жизни? Ты, оказывается, не можешь меня защитить даже в стенах своего дома, — омега убирает ладонь и возвращается к чемодану, аккуратно складывая в него свои вещи. — Я думал, это наш дом, — с обидой произносит альфа. — Я тоже так думал. Но, видимо, у тебя слишком много секретов, в которые я не посвящен. И вообще… Я сейчас ни в чём не уверен, поэтому и хочу побыть один, — Пак закрывает чемодан и, не обращая на альфу внимания, осматривает комнату, проверяя, не забыл ли чего. — Ты можешь пожить в домике для гостей, раз тебе здесь неудобно. Не стоит придумывать себе лишнего! Ты мой омега, я всегда заботился о тебе. Ну, случилось недоразумение, с кем не бывает. Ты тоже ведь не хотел спать со мной, поэтому и позволил себя похитить, — эти слова отчетливо подтверждают Чимину факт: его альфа — прекрасный манипулятор. Даже в такой критической ситуации он не готов принять его желания и пытается всё вывернуть в свою сторону, сделав омегу виновным. — Юнги, — Чимин проходит ближе к двери и останавливается прямо напротив альфы. — Не разочаровывай меня ещё больше, иначе дороги назад не будет. Тот широко раскрывает глаза, скорее всего, наконец-то понимая серьёзный настрой омеги. Он тянет к его лицу ладонь, но Чимин тут же уворачивается от нежелательных прикосновений. Сейчас он испытывает разочарование и отчуждение. Этот альфа был ему дорог целых два года. Омега искренне желал завести с ним семью и в будущем стать одним целым. Можно ли сказать, что это была безумная любовь? Скорее комфорт, привязанность и сексуальное влечение. А ещё основным фактором было чувство защищенности рядом с таким мужчиной. Сейчас же всё сошло на нет. Что в действительности на это повлияло? Да причин масса. Но Чимин обязательно выебет себе мозги и докопается до правды. Он искренне желает понять, как жить дальше и что ему делать с двумя альфами, которые так жаждут быть рядом с ним. — Малыш, я правда за тебя переживаю. Обещаю: сделаю всё, чтобы больше такого не повторилось. Ты мне очень нужен, я же без тебя совсем загнусь, — меняя тактику и пытаясь вызвать жалость, альфа этим ещё больше отталкивает от себя. Если бы сейчас Чимин был в течке, возможно, повёлся бы на эти разговоры. Мысли о том, что свою короткую течку он провёл в объятьях другого альфы, который, по утверждениям, ещё и его истинный, вызывают расползающееся внутри тепло. Чимин невольно вспоминает, как комфортно ему было в крепких руках Чонгука. Такое невероятное чувство покоя и умиротворения. Возможно, он был не прав и не должен был так сбегать, ведь Чон — единственный, кто за последнее время всегда действовал в его интересах. — Пусти, — отталкивая Мина в сторону, омега направляется к лестнице и, подняв тяжёлый чемодан, тянет его вниз, намеренно не прося помощи. — Чимин… Подожди, — слышен голос альфы за спиной, а потом спешные шаги, которые приближаются. — Давай я завтра приеду, и мы ещё поговорим? — Я же сказал, ближайшие дни даже не появляйся. Что не понятно? — уже рычит раздраженный омега. Его желания вновь игнорируют. Он смотрит в пустующий угол, где всегда красовалась его любимая ваза, а потом с ужасом переводит взгляд на Юнги. — Где она? — тычет дрожащим указательным пальчиком, боясь услышать ответ. — Я куплю тебе новую, — тут же тараторит альфа. — Уже нашёл похожую на одном из сайтов. — Ты что, вообще не понимаешь?! Это подарок был! Её тоже разбили? — повышает голос Пак, а на глаза накатываются слезы отчаяния. Эта ваза была поистине уникальной, и тот, кто её подарил, прекрасно об этом знал. В записке, аккуратно привязанной к горлышку шёлковой лентой, было так и написано: «Такая же уникальная, как и ты». К сожалению, узнать, кто был этим тайным поклонником, омеге не удалось, но когда на него накатывала хандра, он всегда вспоминал слова, написанные в записке, и с удовольствием рассматривал красивый раритет, который удивительным образом его успокаивал. Сейчас с потерей этой вазы накатывало такое ощущение, словно Чимина больше ничто не связывает с этим домом. Возможно, он сейчас действительно на нервах, и этим объяснима подобная меланхолия. Поэтому желание отдалиться и всё обдумать в который раз кажется самым верным. — Ты же едешь на выставку? — вырывает из мыслей вопрос Юнги. — На ту, что будет через неделю. — Ещё не решил, — подумав, что альфа намеренно переводит тему, Чимин действительно осознаёт, что калейдоскоп событий вырвал его из привычного темпа жизни и давно утвержденных планов. — Как не решил? Ты же так мечтал её посетить! Все уши мне прожужжал о своих встречах с потенциальными партнерами и успешных сделках, которые у тебя там могут быть, — Мин выглядит слишком вовлеченным, что на него ни капельки не похоже. Обычно, чтобы уехать на выставку, Чимину приходилось неделями обхаживать своего альфача для получения одобрения на подобную поездку. Может, это очередная смена тактики, чтобы его задобрить? — Я же сказал. Обо всем подумаю в ближайшие дни. Время ещё есть, — бросает Чимин, вытаскивая ручку чемодана и везя его за собой в сторону выхода. — Давай я помогу, — альфа в два счета оказывается рядом, фактически выхватывая большой чемодан и с легкостью его волоча по тротуарной плитке. — Я уверен, что тебе нужна эта поездка. Она станет прекрасным поводом развеяться. Ты отлично проведёшь время, и потом мы обо всём поговорим, — эти перемены в поведении альфы и необычные для него предложения начинают пугать. Неужели он действительно в таком отчаянии, что готов перепробовать любые варианты, чтобы вернуть расположение омеги? — Посмотрим. Я отпишусь, — бросает Чимин. А когда дверь калитки открывается, и Мин видит, кто именно сидит за рулем стоящего автомобиля, он меняется в лице. — А что этот придурок тут делает? — недовольно орёт Мин. — Он меня отвезёт домой. Успокойся. Сейчас он для меня исключительно водитель. — А почему ему можно, а мне нельзя? В конце концов, я твой альфа! — рычит Юнги, оголяя клыки. Его взгляд буравит сторону лобового стекла, за которым на водительском сиденье развалился Тэхен. — Мы же вроде договорились? Или я ошибаюсь, — уже строже отвечает Чимин. — Мне повторить? — Ладно… Молчу, — альфа обходит машину, открывает багажник и, умостив в него чемодан, хлопает дверцей громче необходимого. Он подходит к Чимину и, резко обняв того за талию, притягивает к себе, тут же впиваясь в губы. Омега, не ожидавший такого выпада, сжимает губы и, брыкаясь, отталкивает альфу от себя. Желание дать пощёчину купируется осознанием: тот всё-таки ещё в статусе его альфы. — Я не готов сейчас к этому. Сколько можно говорить? — шипит он, видя, как Ким, ставший свидетелем этой картины, закатывает в недовольстве глаза. — Ты специально это сделал? — Я имею право целовать тебя, а то, что это кому-то не нравится, — он кивает головой в сторону Тэ, — это его проблемы. — А если это не нравится мне? Это мои проблемы? — тут же реагирует Чимин, вникая в суть сказанного. — Нет, конечно. Я просто соскучился. Вот и поцеловал. Я понимаю, что ты огорчён, но и я не железный. Мне так не хватает своего малыша! Мой внутренний волк будто ребра ломает, рвётся к тебе, — делая трагичное лицо, альфа берёт омегу за руку, но в этот раз целомудренно целует лишь её тыльную сторону. — Всё, мне пора. Я позвоню, — аккуратно вытягивая ладонь из захвата, Чимин машет ею альфе и, обойдя машину, усаживается на пассажирское сиденье. — Поехали скорее, а то меня чего-то тошнит, — шепчет он Киму одними губами и, пристегнув ремень безопасности, поворачивается в сторону бокового окна, где замечает идущую к дому Ханну.