***
Уютное кафе, затерянное среди уличных переулков Сеула, наполнено густыми ароматами кофе и вкусной выпечки. Даже на летнюю площадку доносится шлейф этих вкусных запахов, от которых у прохожих слюнки текут. Чонгук сидит в тенистом уголке под невысоким деревом, поглядывая на окна дома напротив, находящиеся на третьем этаже. На его встревоженном лице словно замерла мимика, не выражающая ничего, кроме напряжения. Лучи солнца, пробирающиеся сквозь листья, создают игру теней, хотя кепка тщательно прячет тёмные волосы, словно скрывая от чужих взглядов их обладателя вместе с тревожными мыслями, одолевающими его. Этот красивый и видный альфа, расставшись с привычным строгим костюмным стилем, позволил себе выйти на улицу в темно-сером спортивном костюме, кроссовках и бла́йзере. Данный лук становится частью нового облика, который необходим для маскировки. Если Чимин его заметит, даже представить сложно его реакцию. Утром тот просто сбежал, не желая ни объясняться, ни проговорить дальнейший план действий. В принципе, а чего Чон ожидал? Омега неоднократно проявлял свой строптивый характер, и как договариваться с ним — та ещё проблема. Не взирая на истинность, строить с ним будущее Чонгук, конечно же, не собирается. У Пака есть свой альфа и двухлетние отношения с ним. Остаётся единственная миссия, которую теперь он обязан выполнить — защитить любой ценой. Рука с чашкой темного напитка, из которой поднимается лёгкий пар, тянется к губам, и альфа делает небольшой глоток, возвращая её на блюдце. Рядом нетронутый кусочек чизкейка, политый молочным шоколадом и посыпанный кусочками фундука. Подобные запахи теперь преследует альфу повсюду, маниакально принося наслаждение. Чонгук внимательно наблюдает за окружающим пространством, словно пытается сканировать каждую деталь, чтобы предугадать, откуда возможна угроза. После слов Кима он себе голову сломал, но всё-таки принял тот факт, что все покушения на Чимина, скорее всего, и правда не связаны с Юнги. По крайней мере, долги казино такими методами не выбиваются. Телефон, лежащий на столике, вибрирует, и альфа видит входящий вызов от того, о ком ещё секунду назад думал. — Здравствуй, Чонгук, — этот голос он не слышал всего пару дней, но сегодня он звучит по-особенному. Впервые вызывая какое-то раздражение и неприязнь. — Здравствуй, Юнги. — Где ты сейчас? — вопрос имеет смысл, если этот мятный альфа остался его работодателем, но так ли это, определит дальнейший разговор. Предыдущая попытка пообщаться была слишком напряженной и наполнена взаимными претензиями. Чон тогда был слишком резок и груб, запрещая Юнги приехать и забрать Чимина домой. — А я должен отчитываться перед тобой? — отвечает Чонгук, делая очередной глоток кофе. — Ну, договор о предоставлении тобою услуг охраны для моего омеги мы вроде бы не разрывали. Тем более, я сделал всё, как ты сказал, и доверил его тебе даже в той критичной ситуации, — на этих словах Чон смягчается, хотя фраза «мой омега» в силу открывшихся обстоятельств режет слух. — Я выполняю свою работу, — снова переводя взгляд на окна, отвечает альфа. — Интересно, каким образом? Он приезжал домой с этим несносным Кимом, забрал вещи и уехал к себе. Я не стал провоцировать скандал, давая ему возможность побыть наедине со своими мыслями, решив задать вопросы тебе, — в принципе, если поставить себя на место Юнги, у Чона было бы вопросов не меньше. — Не вижу смысла оправдываться. Сейчас я решил эту проблему. Нахожусь неподалеку и стараюсь сделать всё возможное, чтобы держать ситуацию под контролем. Мне тоже звонил Тэхён, рекомендуя не вмешиваться. Тебе ли не знать Чимина? — озвучить пассаж про «твоего омегу» Чонгук просто не может. Пак в статусе «не мой, а чужой», но говорить это вслух, осознавая бесперспективность их отношений, слишком больно. Альфа думал, что больнее предательства бывшего быть уже не может, но нет, находится рядом со своим истинным и не быть с ним парой — вот что называется реальная боль. — Конечно. Поэтому и отпустил, — слышно, как Юнги возится с посудой и что-то отвечает своей домработнице. — У меня есть идея. — Какая? — резко наклонив голову и прячась под козырьком кепки, Чонгук отворачивает лицо, увидев омегу, рассматривающего улицу из окна. — У него запланирована поездка в Сан-Франциско на ежегодную выставку-бал. Он очень любит посещать такие мероприятия не только потому, что это возможность масштабировать бизнес, но и отлично провести время в кругу знакомых ему людей. Там собираются искусствоведы, художники, владельцы галерей и, конечно же, куча ценителей эксклюзива. Он очень ждал эту выставку и целый год собирал коллекцию картин для неё. — Думаешь, что уместно в его состоянии куда-то ехать? — переспрашивает Чонгук, украдкой поглядывая на окно, где всё ещё виднеется силуэт омеги. — Более чем. Во-первых, он сможет отвлечься от тревожных мыслей и развеяться. Сан-Франциско — город возможностей, там всегда есть чем заняться. После выставки можно сходить покататься по городу, посетить красивые места. Для Чимина это самый лучший отдых, — Юнги снова что-то бурчит своей прислуге, но что именно, разобрать невозможно, потому что он явно прикрывает рукой телефон. — К тому же… — возвращаясь к разговору: — Мы сможем понять масштабы угроз. Будут ли какие-то действия со стороны сталкера во время вашей поездки или всё это происходит исключительно в Сеуле? Логика в словах Мина однозначно присутствует, и Чонгук на миг подвисает в раздумьях, как можно будет организовать поездку, чтобы максимально реагировать на возможные посягательства в сторону Пака. Чимина невозможно контролировать, и договориться с ним сложно, но продолжать рисковать его жизнью, не имея ни малейшей зацепки, тоже не вариант. — Ты говорил с ним об этом? — произносится тихо. — Да, но он сейчас словно натянутая струна. Адекватно мыслить не может, как и принимать решения. Возможно, побыть одному для него сейчас не самый лучший вариант. И я рад, что ты рядом с ним. Чонгук… — Мин делает паузу, за которую Чону удаётся опять взглянуть на окна, но увидеть только колыхнувшийся тюль. — Ты единственный, кому я сейчас могу доверить моего омегу. Помоги мне и ему. Прошу тебя! — Я этим и занимаюсь, — рявкает альфа, в очередной раз реагируя на слово «моего». Он всё прекрасно понимает, но угомонить свои инстинкты и чувства к истинному уже не может, прекрасно осознавая, какой ад его ждёт впереди.***
Наконец-то оказавшись в своей двухуровневой квартире, где современный стиль гармонично сочетается с винтажными штрихами, Чимин положил купленные продукты в холодильник, а остальное разложил по кухонным шкафчикам. По дороге они с Тэ заехали в небольшой магазин и купили самое необходимое, потому что расхаживать по крупному супермаркету с альфой, что по виду совсем не соответствует красивому и ухоженному омеге, Чимин не решился. Даже если этот самый альфа — его близкий друг. Он слишком популярная личность в этом городе, и случайно нарваться на каких-то знакомых, а если вдруг ещё и папарацци — может служить крахом репутации. Лучше вызвать горничную или попросить Ханну, что всегда была к нему благосклонна и старалась заботиться, как мать. Приняв долгожданную ванну и завернувшись в тёплый халат, омега достаёт новую пачку кофе, чтобы заварить себе любимый напиток. Пока запускается кофе-машина, Пак осматривает гостиную, чувствуя, как скучал по своей квартире. Игра света на абстрактных холстах создаёт атмосферу творческой свободы, которой ему так не хватает в доме Юнги. Да, там также полно дорогущих картин, но не все они являются предметом обожания Пака. Альфа вроде и дал возможность принять участие в обустройстве дома, но всё равно внёс свои коррективы. В этой же уютной квартире всё именно так, как хотел Чимин. Он долго выбирал её, опираясь на собственные ощущения и уделяя внимание каждой детали. Первые капли ароматного напитка заставляют отвлечься от созерцания своей квартиры и вдохнуть запах крепкого кофе. В голове сразу же всплывает образ мужественного телохранителя: широкие плечи, тёмные глаза, волнистые волосы. Тело непроизвольно окутывает сожалением и странной печалью. Неужели Чимин скучает по нему? Да нет! Не может быть! С чего бы это? Истинность? Пока что это плод фантазий Чонгука, потому что в современном мире на такую чепуху уже давно никто не обращает внимания. Особи живут, строя пары без лишних предрассудков, предпочитая взаимное влечение и комфорт. Одним словом, немодно это — истинность. Омега берёт наполненную чашку, из которой струится пар, и впервые в жизни делает глоток кофе, не разбавляя его ни молоком, ни сахарным сиропом. Он прикрывает глаза, наслаждаясь горечью вкуса и странным ощущением на губах, которое его не покидает. Внезапно в голове всплывают флешбеки кофейного альфы, нависшего над ним, а потом страстно целующего и вжимающего в постель. Чимин смутно помнит события прошлых дней и ночей, но факт их поцелуя такой реалистичный, что даже тело реагирует лёгкой дрожью. — Какого хрена? — бурчит он, припадая к чашке ещё раз и, набрав напиток в рот, смакует его вкус, не сразу проглатывая. — Нужно однозначно показаться врачу! Эти гормональные сбои даже вкусовые предпочтения меняют, — разговаривая сам с собой, он подходит к окну, отодвигая в сторону тюль и рассматривая полупустую улицу. Его дом находится в тихом квартале, и здесь нет привычной Сеульской суеты, что также повлияло на его выбор. Для Пака важно иметь место покоя и вдохновения, и именно дом должен был стать таковым. В галерее всегда много людей и коммуникаций, которыми омега насыщается за целый день, а у Юнги сейчас он чувствует себя небезопасно. Осталась эта ничем не оскверненная квартира, которую Чимин безумно любит. Осмотрев витрины магазинов, находящихся на первых этажах домов напротив, Чимин взглядом натыкается на знакомое кафе. Даже когда на самой улице людей не так уж и много, в этом заведении их всегда полно. У них прекрасный ассортимент кофе, очень вкусные десерты и атмосфера, в которой хочется спокойно посидеть за приятной беседой с другом или своей парой. Глаза останавливаются на странном посетителе, сидящем на летней площадке в самом углу. Он одет в спортивный костюм и прикрывающую лицо кепку. Судя по мощной фигуре, это альфа. А жесты и поза, в которой тот сидит, Паку вообще кажутся весьма знакомыми. Как только омега останавливает на нём взгляд, мужчина, говорящий всё это время по телефону, резко опускает голову и ещё больше наклоняет её вниз, будто заметив внимание сверху. Чимину это кажется подозрительным, и он пристально рассматривает этого человека. В один момент тот немного поворачивает голову, и Пак узнает модель телефона, точно такая же у его телохранителя. — Чонгук? — восклицает он, резко делая шаг назад и поправляя тюль на место. — Как он меня нашёл? Хотя… Кого я обманываю? Глупо было ожидать, что этого не произойдёт. Он ставит чашку на кухонный стол, обдумывая, что делать дальше. Хочется выйти к Чонгуку и закатить скандал прямо на улице. Почему эти грёбаные альфы не могут оставить его в покое хотя бы на несколько дней? Почему постоянно нарушают его границы? Омега только избавился от двух, так тут ещё один нарисовался. Сколько можно? Чимин решительно поднимается по лестнице, комбинирующей в себе металлические перила и тёплые деревянные ступени. Спальня на верхнем уровне только одна, и из неё обзор на улицу ещё лучше. Омега снова подходит к окну, правда, в этот раз уже не отодвигая тюль, потому что в его комнате он более прозрачный, позволяющий скрывать то, что находится внутри, но в деталях видеть происходящее снаружи. — Это точно ты! — осмотрев интересующий объект ещё раз, комментирует вслух Пак. — Ну хорошо. Сам нарвался! Омега скидывает на постель халат, оголяя прекрасное тело, напитавшееся специальными ароматами кремов, что ещё пятнадцать минут назад с удовольствием втирались в кожу. Он открывает шкаф, осматривая то, что привёз из дома Юнги и что было оставлено им ранее, и достаёт обычную серую футболку и белые спортивные штаны. Быстро надевает выбранные вещи и, схватив свой телефон с журнального столика, набирает знакомый номер. — Поднимайся! — сухо бросает омега, как только на звонок отвечают. — Этаж и квартиру уточнять не буду. Уверен, знаешь. Консьержке скажи, что ко мне, — не дожидаясь ответа, сбрасывает вызов и, подойдя снова к окну, видит растерянного Чонгука, что резко подорвался с места. Тот бросает на стол несколько купюр и, взглянув снова на окна квартиры омеги, направляется в сторону его парадной. Звонок в дверь раздаётся как раз в тот момент, когда Чимин уже расчесал на скорую руку волосы и, надев комнатные тапочки, спустился на первый этаж. Дыхание сбивается от слишком частого сердцебиения, словно сейчас за дверью стоит не его бодигард, а альфа, пришедший на первое свидание. Чимину приходится сделать дыхание по квадрату и заставить Чонгука немного подождать, потому что слабая позиция для грядущего скандала бесперспективна. — Проходи, — рявкает омега, как только открывает дверь и видит на пороге своего бодигарда. Аромат кофе с коньяком тут же врезается в ноздри, провоцируя небольшую заминку, но омега специально разворачивается и уходит в гостиную. — И как это понимать? — добавляет через плечо, становясь у окна. — Я хотел спросить тебя о том же, — спокойно звучит в ответ. За спиной слышны приближающиеся шаги, будто подбирающегося к своей жертве зверя. Чимин резко разворачивается, складывая на груди руки в замок. Взглядом прожигает альфу, всем видом демонстрируя недовольство. Но, видя невозмутимое лицо Чонгука и ощущая исходящее от него тепло, немного смягчается. — Ну это же не я тебя преследую, — руки расслабляются, ползут вниз по телу, и небольшие ладони ныряют в карманы спортивных брюк. — Ну это же не я от тебя сбегаю, не предупредив, — снова этот мягкий обволакивающий голос. А ещё альфе безумно идет этот прикид. Он и в костюме выглядит сногсшибательно, но вот сейчас в кепке и обычном спортивном костюме — просто отпад. Казалось бы, насколько одежда может изменить внешность человека. А может, омега просто не замечал, что ему нравятся брутальные альфы? Не те, коих он привык видеть в кругу своего общения. Дорогие костюмы, обувь, часы — всё это настолько наскучило, что сейчас Чонгук в этом спортивном костюме выглядит в разы привлекательнее и сексуальнее всех этих вылизанных мужчин. — Я не сбегал. Просто захотелось побыть одному, — Чимин поправляет назад упавшую на глаза чёлку и замечает, с какой нежностью смотрит на него Чон. — Ты мог меня разбудить и обсудить это. Альфа делает уверенный шаг вперёд, а Чимин вновь ловит себя на мысли, насколько ему сейчас комфортно находиться рядом. Былая тревога, присутствующая ещё несколько часов назад, испарилась, словно дым, отрезвляя голову. Такой контраст с тем, когда он точно так же стоял напротив Юнги, не чувствуя ничего, кроме тошноты от запаха лайма и мяты. — Я запутался, — эмоции внезапно берут верх. Чимин опускает голову, ощущая, как на глаза накатывают слезы. — Я больше не справляюсь, Чон, — он закрывает ладонями лицо, понимая, что планируемый скандал закатить не удастся, а вот истерику с морем слёз — запросто. Звук шагов, крепкие объятия и широкая грудь, в которую омега утыкается носом, становятся спасением. Окутывающие феромоны покоя, что выпускает сейчас Чонгук, впервые принимаются с благодарностью. — Давай присядем и решим, что будем делать дальше, — поглаживая по голове, альфа подталкивает Чимина к дивану и, осторожно его усадив, убирает небольшие ладони от уже мокрого лица. — Я хочу, чтобы ты знал… Со мной ты будешь в безопасности, — он вытирает крупными пальцами дорожки слёз, которые катятся непроизвольно. — Расскажи мне, что тебя беспокоит сейчас? Чимин вновь всхлипывает, оглядывая комнату и ища салфетки, но альфа будто понимает его без слов. Поднимается с дивана и направляется в кухню, словно зная, что и где лежит в этой квартире. Возможно, он и правда уже здесь был, и Чимин слишком наивен, недооценивая своего бодигарда, но думать об этом сейчас не хочется совсем. — Доверься мне. Мне будет проще тебе помочь, — вернувшись с упаковкой салфеток и снова присев рядом, произносит Чонгук. Его феромоны заботы усиливаются, и Чимин сам не понимает, почему такое происходит с ним именно рядом с этим альфой. Неужели это такое влияние истинности? Омега, не стесняясь, громко высмаркивается, будто маленький ребенок. Вытирает влажные глаза, отбрасывая салфетки в сторону, и видит лёгкую улыбку на лице напротив. Сейчас его уязвимость слишком очевидна, и именно её он может проявить в присутствии Чона. Юнги привык видеть омегу капризной сучкой, но такой ли он на самом деле? Чимин и сам не знает. Рядом с Чонгуком так хочется побыть слабым, позволить заботиться о себе. — Я очень устал. Все эти события в последнее время. Они разрушают меня. Устал бояться, устал быть сильным, устал кому-то что-то доказывать или о чём-то просить. Почему нельзя меня просто оставить в покое? Чего они все хотят? — задыхаясь, тараторит Пак, чувствуя очередную волну подступающей истерики. — Я думаю, тебе нужно отвлечься. Поменять обстановку. Уехать куда-нибудь, — большая ладонь аккуратно накрывает небольшую омежью. — Только позволь мне быть рядом с тобой. Я не против. Но дай мне возможность тебя защищать. Мы можем установить правила, в которых тебе и мне будет комфортно. Я не хочу быть твоим раздражителем, мы должны стать командой. Только так мы справимся со всем этим. Хорошо? — крайнее слово-вопрос звучит таким заботливым тоном, что омега поднимает на Чона глаза, убеждаясь — ему не показалось. Этот брутальный альфа сейчас как никто готов пойти на любые уступки, чтобы Паку было комфортно и хорошо. — Я постараюсь, — шепчет он в ответ. — У меня скоро намечается поездка. Возможно, это действительно неплохой вариант. — Когда и куда нужно ехать? — альфа поднимается с места, сразу ухватившись за эту идею. Он достаёт из кармана телефон, что-то там ища. — Двадцатого числа. Это важное мероприятие будет проходить в Сан-Франциско. Билеты и гостиницу закажет мой секретарь. — Осталось почти пять дней. Ты же не против, чтобы я полетел с тобой? — оторвавшись от гаджета, альфа снова смотрит на Пака. — Нет, — звучит в ответ. — Я даже не против, чтобы до отъезда ты остался со мной здесь. Наверное, ты прав, и мне так будет спокойнее. Только прошу, не дави на меня, — Чимин робко потирает ладошки, не желая обидеть альфу своими словами, но озвучить их всё-таки придётся. — Ты говорил о том, что мы истинные. Я не готов сейчас обсуждать эту тему. Мне это не нужно, пойми. К тому же, у меня есть альфа, и, невзирая ни на что, мы с ним всё ещё пара. — Но нам … — начинает Чонгук, но омега мотает головой, не давая ему договорить. — Я не помню, что было у тебя в квартире. Всё будто в тумане, — озвучить свои, хоть и небольшие, воспоминания омега не решается. — Я не хочу сейчас думать ещё и об этом. Просто давай закроем эту тему и всё. — Как скажешь, — с горечью в голосе звучит ответ. Глаза альфы наполняются грустью, скрыть которую, очевидно, он не в силах, а у самого Чимина от этого сжимается сердце, но это лучший вариант для них обоих.***
— Господин, а куда уехал Чимин? Я видела, как вы положили его чемодан в багажник чужой машины, — накрывающая на стол Ханна аккуратно ставит перед Юнги тарелку с жареным мясом. В глаза хозяину не смотрит, но не спросить не может. Всё, что происходит в этом доме, она теперь обязана докладывать другому альфе, невзирая на то, как неприятно ей юлить и врать тому, к кому привязана столько лет. — Он пока поживёт у себя, — равнодушно отвечает Мин, беря в руки нож и вилку. Он самостоятельно перекладывает себе в тарелку самый зажаренный кусок и тут же, отрезая от него небольшой кусочек, кладёт его себе в рот. — Ты недосолила мясо, и приправы вроде бы не те, — кривясь, комментирует он, поднимая взгляд на женщину. — Что с тобой происходит в последнее время? — Вы недовольны моей работой? — тут же откликается она. — Не то чтобы недоволен… Просто ты действительно стала какой-то растерянной. Мы много лет вместе, и я воспринимаю тебя как члена своей семьи, — лучше бы хозяин не говорил этих слов. Ее и так мучают укоры совести, а это ещё больше подливает масла в огонь саморазрушения. — Прости, но ты какая-то сама не своя. Постоянно грустная и неуклюжая. Ты когда была в салоне последний раз? Может, это бестактно, но у нас слишком близкие отношения, и кто тебе это скажет, как не я? — Хорошо. Я прямо завтра пойду в салон и приведу себя в порядок. Простите, господин, что доставляю вам неудобства своим внешним видом. Наверное, я старею и уже не гожусь для этой работы, — она забирает тарелку с мясом, направляясь с ней в сторону кухни, но слышит шум за спиной, а потом чувствует руку на своём плече. — У тебя что-то случилось? — уже более мягким тоном спрашивает догнавший её альфа. — Нет. Я просто переживаю за вас. Все эти непонятные события у нас в доме. Разгром, исчезновение мальчика. А теперь, оказывается, он и вовсе покинул нас, — придумывая на ходу, чтобы не выдать себя, она опускает глаза в пол. — Я надеялась понянчить ваших волчат. Вы же знаете, мне бог своих детей не дал. — А с чего ты взяла, что тебе это не удастся? — Юнги захватывает её подбородок холодными пальцами и заставляет посмотреть на себя. На его лице растягивается улыбка, что ещё больше ранит её сердце. Она уже сто раз пожалела, что ввязалась в чужую игру, ведь назвать это иначе не представляет возможным. Этот богатый альфа явно имеет недобрые намерения касательно её хозяина, ведь именно в последнее время в семье Мин творится полный разлад. — Но Вы же сказали, что Чимин уехал к себе. Я слишком долго живу на этом свете, чтобы поверить в сказку о лёгком недопонимании между вами. — Ты слишком проницательна, моя старушка, — похлопывая её по плечу, смеётся альфа. — Но всё не так страшно. Ему просто нужно время, чтобы он успокоился, а мне придётся решить несколько проблем. — У вас серьезные проблемы, хозяин? — женщина напрягается. Уверенность в том, что именно её предательство испортило жизнь человеку, который доверял ей, как никому, провоцирует желание бросить всё и сбежать прямо сейчас. Скорее всего, именно это она и сделает в ближайшее время, потому что выбора у неё уже нет. Сама виновата. — Не такие, которые я бы не смог решить. Поэтому не накручивай себя, а лучше позаботься, чтобы твой хозяин опять хорошо ел, — он подмигивает ей и уходит в сторону кабинета, оставляя пожилую женщину с ещё большим чувством вины.