Проект Э.Р.И.К.

В первых числах декабря в Колорадо выпадает очень мало снега. По крайней мере, в Саус Парке точно. Поговаривают, что по северным округам ходит какой-то крупный ураганный ветер. Но пусть снега и немного, всё же на улице достаточно холодно, чтобы Кайл и Стэн оказались вынуждены засесть дома. Планы погонять мяч где-нибудь у пруда Старка были благополучно отменены. Вместо этого, чтобы скоротать время, мальчики смотрят баскетбольные видеомонтажи. Занятия в школе начинаются через час. — Нифига себе! — говорит Стэн, приподнимаясь на руках из положения лёжа на животе. Он всё ещё в пижаме с прошлой ночи. Как и Кайл, на самом деле — за исключением того, что Брофловски спит в спортивных штанах. Стэн же доверяет прикрывать своё достоинство боксерам. Выражение лица Марша отчётливо проясняется, замирая где-то между полусморщенным и растянувшимся в нервной полуухмылке. Он указывает на экран, стоя на коленях и неуверенно удерживая равновесие на матрасе. — Ты это видел? Его лодыжка! — Да, я заметил, — Кайл тоже привстаёт, стараясь не столкнуть ноутбук с импровизированной подставки у изножья кровати. — Ты же знаешь, что мы смотрим одно и то же видео, да? Стэн закатывает глаза. — Да, я в курсе, что мы смотрим одно и то же видео, — он опускается, чтобы поудобнее усесться на матрасе. Голос комментатора из ролика продолжает потрескивать из-за плохого качества звука. — Но, я просто… ну, хотел убедиться, чувак, потому что это было… Стэн качает головой. — Вау, — знаменует он. — Исчерпывающе, — дразнит Кайл. Стэн пинает его по голени, и Кайл отвечает взаимностью, зарядив коленом по чужому боку. — Ай! — Стэн гладит место удара. — Засранец. — Ты серьёзно только что назвал меня засранцем? — возмущается Кайл. Он отталкивается, целиком поднимаясь. Ноутбук пошатывается, и подросток ловит его прежде, чем тот успевает упасть. Секунду погодя парень решает, что им больше не нужно видео. Концентрация внимания Стэна, кажется, исчерпала себя с точки зрения видеоролика, особенно после того, как один из игроков, очевидно, очень болезненным образом подвернул лодыжку. Кайл кладёт ноут себе на колени и ставит видео на паузу, щёлкая по вкладкам и запуская слегка изнурительный процесс выключения. — Ты это начал, помнишь, придурошный? Матрас прогибается. Стэн поднимается и перешагивает через Кайла, только на мгновение потеряв равновесие, прежде чем добраться до безопасного места и спрыгнуть. — Без понятия, о чём это ты, — говорит Стэн. Кайл закатывает глаза, передразнивая выражение чужого лица. Он слышит, как Стэн вслух размышляет о его комнате, с шорохом роясь в вещах в поиске своей сменной одежде. Экран ноутбука темнеет. Он меняется с голубого на серый, после на чёрный, а затем затухает. Кайл закрывает крышку и соскальзывает с кровати. Вскоре ноутбук оказывается благополучно отставлен на стол. Стэн пытается влезть в свои джинсы. Кайл наблюдает, но спешно отворачивается. Он занимает себя поиском собственных вещей. — Хочешь что-нибудь конкретное на завтрак? — интересуется Кайл. Посреди натягивания футболки через голову, Стэн делает странное покачивание плечами. Это, должно быть, «не знаю», верно? Конечно, верно. Стэн иногда такой нерешительный, это нелепо. Но только иногда. Он нерешительный только с тем, что не имеет значения. Как нечто столь несущественное, как состав завтрака. Быстро качнув головой, Кайл решает, что пора перестать думать. Стэн успешно расправился с футболкой. Для верности он также натягивает и свой свитер. Он любит эту вещь. Кайл даже представить не может почему. Было бы куда лучше, если бы он пошёл без него. У него красивые руки. Чёрт тебя дери, Кайл, перестань думать, ради всего святого. — Разве обычно завтрак готовит не твоя мама? — спрашивает Стэн. Это риторический вопрос, конечно. Они оба знают ответ. Мама всегда готовит для них завтрак. Мама всегда делает завтрак, и точка. Скорее всего прямо сейчас, пока они разговаривают, она внизу напевает какую-нибудь песню, которую услышала по радио, и жарит яйца с тостами или что-то такое. По крайней мере, так это может пахнуть. Когда оба мальчика заканчивают переодеваться, Кайл открывает дверь. Пахнет яйцами и солью. Кайл умирает с голоду, и из-за аромата рот наполняется слюной. — Ага, — произносит он, выходя из спальни. — Пошли. — Не нужно повторять мне дважды, — отзывается Стэн. Они неспешно спускаются на первый этаж. С кухни раздаётся треск яиц. Шипение. Славный звук, даже приятный. Стэн опережает его на входе в кухню. В груди у Кайла почему-то ноет, но он не знает почему. Он не обращает внимания, вместо этого следуя за Стэном к обеденному столу. На нём достаточно тарелок для четверых и уже стоит поднос с тостами и беконом. Айк уже сидит за столом, поглядывая из-за учебника по химии на тарелку с беконом. Айк неровно дышит к бекону — особенно с кленовым сиропом. Кайл никогда не сможет понять часть с сиропом. Айк, должно быть, с нетерпением ждёт, пока приготовится остальные блюда, а также пока все рассядутся по местам и завтрак сможет официально начаться. Стэн и Кайл усаживаются рядом друг с другом. Айк оживляется при их вторжении и следом начинает настойчивее листать страницы учебника. Кайл искоса бросает на него взгляд. Не проходит много времени, прежде чем Айк закрывает книгу и кладёт её на стол обложкой вниз, задавая вопрос: — Эй, Стэн, хочешь узнать, как будет произноситься твоё имя символами периодической таблицы? Застигнутый врасплох, Стэн переводит внимание от того места, где ранее ковырял скатерть. Он бросает взгляд на Кайла. Тот только приподнимает бровь. Что Стэн от него ожидает? Здесь он сам за себя. Стэн прочищает горло и спрашивает: — Эм, что? Ладно, конечно, почему бы и нет. — Сера, астат наоборот, азот, — гордо выдаёт Айк. Он улыбается, и Кайл не может не подумать, что это немного чересчур. Стэн, похоже, ничего не понимает, но всё равно кивает, будто это нечто крутое. Кайлу кажется, что это уморительно. Стэн не разбирается в науке, это уж точно. На первом году он почти завалил физику. Это Кайл спас его успеваемость. И потому неудивительно, что его не впечатлил трюк Айка. — Ты не можешь поменять порядок букв в астате, Айк, — говорит Кайл. Айк усмехается. — Кто сказал? — Наука сказала. На лице Айка мелькает решительность. Он ковыряет уголок обложки, что свидетельствует о раздумьях. Затем Айк выпрямляется. — Я, — начинает он, твёрдо глядя в глаза Кайла, — собираюсь найти способ реверсировать астат. — Что особенного в астате? — вмешивается Стэн. Кайл переводит на него взгляд. — В каком смысле? — Ну, почему нельзя реверсировать астат? — брови Стэна задумчиво опускаются. — Должно же быть что-то особенное, раз его нельзя реверсировать. Кайл ощущает отчётливое желание поднести руки к лицу, но сдерживается. — Чувак. Астат нельзя реверсировать, потому что невозможно реверсировать любой элемент. Нет в нём ничего особенного. Осознав свою ошибку, Стэн раскрывает рот и бормочет тихое: «ох». Айк снова поднимает учебник и принимается листать страницы. Он прячется за книгой, скрывая голову и лицо от лишних глаз. Кайл смотрит за тем, как его брат читает, всего секунду или две, прежде чем кое-что замечает. — Айк, — слегка обвинительно говорит он. Айк невинно мычит, крепче хватаясь за книгу. — Это мой учебник по химии? — Зависит от того, хочешь ли ты, чтобы это был он? — Ой, не используй на мне эту психологическую хрень, — рявкает Кайл. Что-то на кухне шумит. Мама выключает плиту. Она подходит к кухонному столу с тарелкой яичницы и ставит её между теми, что с тостами и беконом. Завтрак на столе. — Не разговаривай так с братом, Кайл, — ругает она сына. — Прости, ма. Учебник быстро отбрасывается к Айку под стул. Все четверо понемногу набирают себе еду — бекон, яйца и тосты. Масло доступно каждому желающему. Стэн первый, кто за ним тянется. У него всегда была система для такого типа завтрака. Кайл не выдерживает. Он наблюдает, отвлечённый тем, как Стэн распределяет масло по куску хлеба и водружает сверху яйца. Стэн ловит Кайла на наблюдении и тут же приходит к ложному выводу. Его лицо игриво меняется, и парень пинает друга под столом. Кайл пинается в ответ. — Я тебе отвечаю, — говорит Стэн, снимая крошку с корочки тоста. Он слизывает масло сбоку своего большого пальца. — Это вкусно, тебе стоит попробовать. — Смешать всю еду? — заявляет Кайл, скептично осматривая Стэна. Он протыкает вилкой кусочек яйца. — Издеваешься? Какой тогда смысл изначально разделять все ингредиенты. — Тогда что ты скажешь насчёт бутербродов? — спрашивает Стэн. Он принимается откусывать своё творение, хрустя яйцами, маслом и тостом. Одна его бровь приподнята, словно парню удалось каким-то образом подловить друга. Кайл не может сдержаться. Во второй — или, может, в третий — раз за день он закатывает глаза. — Это другое, и ты это знаешь. — О, да? — Стэн не убеждён. — И почему же? — Да просто так и есть, понятно? — Как скажешь, чувак. На губах у Стэна блестит масло. Свет в комнате выключен, потому что солнце сегодня яркое более, чем достаточно, но даже так Кайл отвлекается на блики. Как только он это осознаёт, мальчик отворачивается, не обращая внимания на покрасневшее в смущении от возможности быть пойманным лицо. Стэн, однако, кажется, не замечает. Он просто продолжает жевать тост, довольный возможностью наслаждаться своей странной смесью ингредиентов. Кайл быстро заканчивает с яичницей. Он взял себе немного, в этом, наверное, причина. Он не мажет масло на свой тост в основном потому, что не видит в этом необходимости. Одного хлеба достаточно. Он откусывает тост и на мгновение просто позволяет себе существовать за столом с мамой, Айком и Стэном. Звуки жевания, позвякивание и постукивание столовых приборов. Айк рассеянно хлюпает из стакана апельсиновый сок. Мама принесла и Стэну, и Кайлу по стакану, но Стэн обычно не особо много пьёт в гостях. Кайл пока не выяснил причину. Это немного забавно, по правде говоря. Они столько уже друг друга знают, и всё же у Кайла есть смутное ощущение, что он едва знаком со Стэном. Они зависают вместе, но не знают друг друга так же хорошо, как раньше. Он это ненавидит. Правда ненавидит. Он бы хотел это изменить, да только не знает как. С завтраком быстро становится покончено. В запасе до начала школы у них остаётся всего полчаса. Айк с Кайлом препираются по поводу того, кто будет мыть посуду. Стэн добровольно вызывается помочь. Братья отклоняют его предложение, после чего возвращаются к спору. Мама говорит, что она её помоет. Кайл и Стэн уходят ко входной двери, где оставили свои рюкзаки. Стэн просит прощения и говорит, что оставил что-то у Кайла в комнате. Он ритмично топает по ступенькам, когда поднимается наверх, а затем исчезает из поля зрения в коридоре второго этажа. Кстати о забытых вещах… Кайл, влезая в ботинки, кричит: — Айк? Мне нужен мой учебник, верни его, пожалуйста! — Только в твоих мечтах! — откликается Айк. Кайл закатывает глаза. Упрямство младшего брата иногда слегка хлопотно. Он знает, что сам может вести себя и похуже, и в этом смысле он, видимо, немного лицемер. Ему всё равно. Ему нужен учебник. — Я не шучу, мне он нужен! У нас сегодня тест с доступом к записям, а все мои записи там. Разговор приходит к затишью. Тихий кашель мамы едва слышно сквозь шум бегущей воды, пока она моет оставшиеся после завтрака тарелки. С кухни неохотно выползает Айк со сложенным домиком на голове учебником. — Спасибо, — говорит Кайл, протягивая за ним руку. Прежде, чем он успевает дотронуться до книги, Айк оттягивает её назад. Он почти стукает себя учебником по лицу, но всё же справляется со стабилизацией веса. Кайл, вне себя из-за раздражения, закатывает глаза. — Серьёзно? Теперь-то что? — Я собираюсь найти способ реверсировать элементы, Кайл, я на это способен, — утверждает Айк. Его глаза сужаются, а брови сводятся к переносице. Губы сжаты в тонкую линию, словно он искренне верит, что сможет это сделать. Ему тринадцать, и пусть он технически на уровень выше Кайла, в реальности он всё ещё ребёнок. Есть вещи, которые он думает, что может сделать, потому что его мозг недостаточно созрел для понимания, что на самом деле он на это не способен. Это как подростковый комплекс бессмертия. Его эго ещё ничто не подбило. Айк прибавляет: — Если бы не законы физики и полиция, меня было бы не остановить. — А эта цитата ещё откуда? — спрашивает Кайл, но Айк не отвечает. Он лишь нахально усмехается и выпускает учебник из рук. Кайл его забирает с благодарностью, если не считать небольшой брезгливости по отношению к поведению младшего брата. Само собой, Айк улавливает пренебрежительный тон, но никак не комментирует. Он разворачивается и возвращается обратно на кухню. Мама снова тихонько кашляет, что возможно услышать только потому, что она выключила воду в раковине. Путаясь в ногах, Стэн спускается по лестнице, у него за спиной рюкзак. Его волосы растрёпаны, как будто он как попало нацепил на себя шапку, только чтобы после этого снять. Кайл открывает дверь, занимая чем-то руки, чтобы не ощущать соблазна поправить волосы Стэна, после чего оба мальчика выходят наружу. Стэн благодарит Айка и маму, а Кайл кричит, что ещё вернётся, пусть это и очевидно. Холодно. Кайл вжимает шею в куртку, следуя за Стэном по подъездной дорожке. Они не особо разговаривают, пусть и ходят в школу вместе каждый день. Или, возможно, именно потому, что они каждый день ходят в школу вместе, они и не разговаривают. У них закончились темы для обсуждения. Такое возможно? Кайл всегда придерживался мнения, что друзьям всегда есть о чём поговорить. Если им не о чем — если кончились темы, если нет слов… кто же они тогда? Кайл стискивает лямки рюкзака, чтобы не поддаться желанию взять Стэна за руку.